Текст книги "«Новый завет»"

Автор книги: Игорь Мельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

«И пребывал он с ними, входя и выходя, в Иерусалиме, и смело проповедовал… Говорил также и состязался с еллинистами: а они покушались убить его. Братия, узнав о сем, отправили его в Кесарию и преповодили в Тарс».

Если учесть, что Савл был уроженцем Тарса, то становится понятно, что его отправили домой.

Новый игрок, едва появившись на площадке, успел заработать кучу штрафных очков и его спрятали на скамейке запасных. На какое-то время.

«Церкви же по всей Иудее, Галилее и Самарии, умножались».

Дошло дело и до военных.

«В Кессарии был некоторый муж, именем Корнелий, сотник из полка, называемого «Италийским».

Командир элитного подразделения – это нечто. Правильно, а чего скромничать? Пётр решил играть по-крупному. Пётр, или его «ангел». Царские казначеи, члены синедриона и вот – полковник.

«Он ясно видел около девятого часа дня Ангела».

Понятное дело, без ангела не обошлось. Ангел, как всегда, был по-военному краток.

«Пошли людей в Иоппию и призови Симона, называемого «Петром». Он гостит у некоего Симона кожевника, которого дом находится при море; он скажет тебе слова…»

Подпольный обком в действии. В самом деле, вся история напоминает шпионский боевик, а действующие лица – боевиков ИРА.

Корнелий послал в Иоппию двух человек.

«На другой день, когда они шли и приближались к городу, Пётр около шестого часа взошел на верх дома помолиться».

Действительно, на крыше дома очень удобно молиться. А ещё это очень хороший наблюдательный пункт.

Помолиться ему было о чём. Речь шла о вербовке итальянцев, неиудеев. Нужна была идеологическая платформа.

«Я никогда ничего не ел скверного или нечистого…

Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым».

Одно из противоречий было снято. Даже сегодня представители разных верований различаются главным образом в подходе к еде.

Например, можно ли есть свинину? Иудею нельзя. Мусульманину тоже. А вот христианину можно. Спасибо Петру и его ангелу.

Три момента: как называется твой бог, обрезан ли ты, и что ты ешь. Один вопрос был решён, а это – уже полдела.

Пётр не зря провёл это время на крыше – когда люди Корнелия подошли к дому, он уже был готов к встрече.

«Мужи, посланные Корнелием, расспросив о доме Симона, остановились у ворот, и, крикнув, спросили: Здесь ли Симон, называемый Петром?»

Пётр пригласил посланцев в дом, угостил их, оставил ночевать (не забывайте, что дом принадлежал не ему, но он вёл себя, как хозяин), а на следующий день они пошли в Кессарию.

В доме Корнелия его ждали. Хозяин и его приятели. Поздоровались, сели. Пётр решил начать с главного.

«И сказал им: Вы знаете, что иудею возбранено общаться или сближаться с иноплеменником; но мне Бог открыл, чтобы я не почитал ни одного человека скверным или нечистым».

Все вздохнули с облегчением.

Рубикон был перейдён, Пётр официально огласил курс партии – завоевание мирового господства. Звучит громко, но путь в тысячу миль начинается с одного шага.

Стороны остались довольны, каждый получал своё: новая церковь – поддержку римского войска (какой-то его части), а Корнелий – возможность вовремя включиться в процесс захвата власти.

От себя заметим, что программа была выполнена полностью, правда, не так быстро, как хотелось бы. Пётр до этого не дожил.

– Ты хорошо сделал, что пришёл, – сказал Корнелий Петру, когда официальная часть была закончена.

Нужно было его подбодрить, ведь апостол пошёл «против рожна», отныне иудейская церковь не могла его поддерживать, даже если бы и хотела.

Но Пётр не очень-то переживал по этому поводу, его задумчивость объяснялась другим – он считал следующие ходы.

«Петр отверз уста и сказал: Истинно познаю, что Бог нелицеприятен, но во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему… И велел им креститься во имя Иисуса Христа. Потом они его пробыть у них несколько дней».

Петр играл по крупному, и не всех посвящал в свои планы заранее.

«Услышали Апостолы и братия, бывшие в Иудее, что и язычники приняли слово Божие. И когда Пётр пришел в Иерусалим, обрезанные упрекали его, говоря: Ты ходил к людям необрезанным и ел с ними».

Ходил к ним, общался и даже ел с ними! Нет, вопрос еды играл немаловажную роль.

Но Пётр было готов к упрёкам. Он рассказал им байку об откровении – если верить Луке.

Но, скорее всего, он просто посвятил их в свои планы. И они их одобрили – большинством.

«Выслушав это, они успокоились».

Но не все Петра поддержали.

«Между тем рассеявшиеся от гонения, бывшего после Стефана, прошли до Финикии и Кипра и Антиохии, никому не проповедуя слово, кроме иудеев».

Намечался раскол, а церковь ещё на ноги не встала – только расколов им и не хватало. Пётр пытался управлять процессом.

«Дошел слух о сем до церкви Иерусалимской, и поручили Варнаве идти в Антиохию».

Варнава вспомнил о своём протеже, Савле. Вот, кого не хватало, чтобы вправить мозги антиохийцам.

Он быстро нашёл Савла в Тарсе и пришёл с ним в Антиохию. Теперь Савлу было к чему приложить свою неуёмную энергию.

«Целый год собирались они в церкви и учили немалое число людей, и ученики в Антиохии в первый раз стали называться Христианами».

Целый год Савл и Варнава дрессировали антиохийскую общину. Результат не замедлил сказаться. Когда из Иерусалима сообщили, что нужны деньги, никто в Антиохии даже не помыслил об отказе.

«Тогда ученики положили, каждый по достатку своему, послать пособие братьям, живущим в Иудее, что и сделали послав собранное к пресвитерам через Варнавву и Савла».

Нужны деньги? Легко!

Интересный момент – Лука употребил термин «пресвитер». На греческом это значит «глава общины». А интерес в том, что употребляется этот термин сегодня только в протестантской церкви.

В своём евангелии Лука рассказывал, как Ирод подружился с Пилатом во время казни Иисуса.

Ирод, если помните, напрочь отказался связываться с Христом и отослал его в преторию. И вот, прошло время и друг прокуратора решил изменить своё мнение о последователях Христа.

«В то время царь Ирод поднял руки на некоторых из принадлежащих к церкви, чтобы сделать им зло, и убил Иакова, брата Иоаннова, мечом».

Крестителя он хотел убить за то, что тот осуждал его брачные дела. А вот Иакова убил мечом, чтобы досадить христианам. Ну, вот из вредности он это сделал. Убил и всё.

Нет, не всё.

«Видя же, что это приятно иудеям, вслед за тем взял и Петра».

И посадил в темницу.

– Иудеи! Видели, как я Иакова бахнул? Мечом по горлу чик! – и приветик.

– Видели, царь!

– Как вам, понравилось?

– Очень понравилось, царь. Исчо хатим.

– Щас!

Так Пётр оказался в тюрьме. Но Ирод не знал, с кем связался. Пётр уже натренировался к тому времени. Из любой тюрьмы он убегал на раз-два-три. С помощью ангела, понятное дело. Убежал и на этот раз. Дело было ночью.

«Осмотревшись, пришел к дому Марии, матери Иоанна, называемого «Марком».

Ага, вот и евангелист Марк нарисовался. Оказывается, он не Марк, а Иоанн – ничего удивительного.

В этой организации всё было, как у настоящих революционеров: явочные квартиры, пароли, партийные клички.

Удивляет другое: очень много Иоаннов и Марий. Одни Марии и Иоанны. Иногда промелькнёт Симон или Иаков.

Пётр начал стучать кулаком в дверь.

«Когда же Пётр постучался у ворот, то вышла послушать служанка, именем Рода, и, узнав голос Петра, от радости не отворила ворот, но, вбежав, объявила, что Пётр стоит у ворот».

Настоящая явочная квартира. Во-первых, она ему не открыла. Во-вторых, о радости Лука врёт – она скорее испугалась и первым делом спросила у старших, что делать. Возможно, Петра уже вычеркнули из актива.

«А те сказали ей: в своем ли ты уме? Но она утверждала свое. Они же говорили: это Ангел его».

Опять этот ангел! Я заметил, что если предположить, будто ангел Петра это конкретный человек, то история приобретает особую остроту.

«Между тем Пётр продолжал стучать. Когда же отворили, то увидели его и изумились».

Ещё бы.

«Он же, дав знак рукою, чтобы молчали, рассказал им, как Господь вывел его из темницы, и сказал: уведомьте о сем Иакова и братьев».

Иакова? Которого Ирод только что зарезал? Или речь шла о братьях Иисуса?

«Потом, выйдя, пошел в другое место».

Он был настоящий конспиратор, этот Пётр. В другое место – это значит, в Кесарию.

Ирод утром казнил стражников и забыл о случившемся. Ему было не до христиан.

«Ирод был раздражен на тирян и сидонян».

Но не довелось ему излить своё раздражение в лихом кавалерийском наскоке.

«В назначенный день Ирод, одевшись в царскую одежду (так-то в рубище ходил), сел на возвышенном месте и говорил… А народ восклицал: Это голос Бога, а не человека…

Но вдруг Ангел Господень поразил его за то, что он не воздал славы Богу… И он был изъеден червями, умер».

Не воздал славы, и вот вам результат – червяки получили подарок.

Эта история очень интересна. Итак, Ирод убивает Иакова и арестовывает Петра. В это же время в Антиохии Савл и Варнавва собирают деньги и прибывают в Иерусалим. И устраивают ему побег.

Пётр заходит на явку к Марку, просит уведомить Иакова и его братьев об удачном побеге, и уходит в Кесарию. После этого Ирод умирает при странных обстоятельствах (попутно заметим, что народ его любил и сравнивал с богом).

А Варнавва и Савл, по исполнении поручения, возвращаются из Иерусалима в Антиохию, взяв с собою и Иоанна, прозванного «Марком».

Более того, с ними столицу покидает некий «Манаил, совоспитанник Ирода». Как вы думаете, что значит – совоспитанник?

Нет, Ирод умер не просто так.

Итог: Пётр в Кесарии, Савл и Варнавва в Антиохии, Иаков и братья в Иерусалиме. Чем занимаются остальные, пока неизвестно, но ключевых ролей они не играют.

В Антиохии собралась сильная команда. Варнавва, Симеон по кличке «Нигер», Луций киринеянин, Манаил, совоспитанник Ирода, и, конечно же, Савл.

Таинственный Дух, как всегда, был краток в своих указаниях.

«Отделите мне Варнавву и Савла на дело, к которому я призвал их».

Послушались, отделили, попробовали бы не отделить. Какие инструкции были даны Варнавве и Савлу, неизвестно, но они сразу принялись за дело.

Они пошли в Селевкию, оттуда двинулись на Кипр, проповедовали в синагогах Саламина.

«Имели при себе Иоанна для служения».

Иоанна, который Марк, надо полагать.

Путешествия вообще дело не дешёвое, но апостолы, как я понимаю, в деньгах не нуждались.

Они легко подкупали чиновников, снимали дорогие квартиры, держали слуг, а если слуг не было, то использовали младших товарищей в качестве таковых.

О такой прозе, как трёхразовое питание, чистое бельё и ночлег, я вообще молчу. С деньгами проблем не было, а вот, со слушателями были. Миссионерская деятельность – занятие неблагодарное.

Они прошли весь Кипр до Пафа, проповедуя, и нацелились на Сергия Павла, римского проконсула.

Мишень была очень заманчивой. Но возникли трудности. При римском чиновнике окопался волхв Вариисус, он же Елима, злобный иудей.

Сергий Павел пригласил апостолов в гости, чтобы послушать «слово божие». Но волхв этому делу воспротивился. Состоялась перепалка, которая немало потешила проконсула.

«Но Савл, он же и Павел, устремив на него взор, сказал: О, исполненный всякого коварства и всякого злодейства, сын Диавола, враг всякой правды! Перестанешь ли ты совращать с прямых путей Господних?»

Вопрос был риторическим. Сергий захлопал в ладоши. Волхв не собирался прекращать совращать.

Тогда Павел (с этого момента Лука называет его именно так) сделал с волхвом то, что когда-то сделали с ним самим возле Дамаска. Он навёл на него слепоту.

«И ныне вот, рука Господня на тебя: ты будешь слеп и не увидишь солнца до времени».

Опыт – великая вещь.

«И вдруг напал на него мрак и тьма, и он, обращаясь туда и сюда, искал вожатого».

Проконсулу понравилось представление и он «уверовал».

Так христиане подобрались к высшему эшелону власти.

«Отплыв из Пафа, Павел и бывшие при нём прибыли в Пергию в Памфилии».

Да, они ездили по всей Ойкумене. Обратите внимание, как только Савл превратился в Павла, он стал на ранг выше своих спутников. Если Савла таскал за собой Варнавва, то Павел сам таскает остальных.

«Павел и бывшие при нем».

Иоанну, который Марк, надоело быть слугой, и он, покинув команду, вернулся в Иерусалим. Наверное, решил написать евангелие. Остальные продолжили свою миссию.

«Они же, проходя от Пергии, прибыли в Антиохию Писидийскую, и, войдя в синагогу в день субботний, сели».

По субботам в синагогах читают Закон и пророков.

Что мне нравится во всех новозаветных персонажах – бесцеремонность. Они не тратили время на политесы, а сразу брали быка за рога.

«Павел, встав и дав знак рукою, сказал: Мужи израильские и боящиеся Бога! Послушайте».

Они послушали, а он рассказал им содержание Ветхого Завета, описал историю христианского движения и под конец сделал небольшое предупреждение – для острастки.

«Итак, да будет известно вам, мужи братия, что ради Него возвещается вам прощение грехов. Берегитесь же, чтобы не пришло на вас сказанное у пророков: «Смотрите, презрители, подивитесь и исчезните».

После чего Павел откланялся. Прошла неделя.

«В следующую субботу почти весь город собрался слушать слово Божие».

Не было ни телевизоров, ни кинотеатров, скукотища! А тут такое представление и бесплатно.

«Но иудеи, увидев народ, исполнились зависти и, противореча и злословя, сопротивлялись тому, что говорил Павел».

Им не хотелось устраивать шоу. Но пришлось.

«Тогда Павел и Варнавва с дерзновением сказали: «Вам первым надлежало быть проповедану слову Божию, но как вы отвергаете её и сами себя делаете недостойными вечной жизни, то вот, мы обращаемся к язычникам».

Ловкий ход. Если Петру для того, чтобы обосновать крещение язычников, пришлось выдумать видение на гастрономическую тему, то Павел просто возлагает вину на самих иудеев. Дескать, мы играли вам на дудочке, но вы не плясали – сами виноваты.

«Но иудеи, подстрекнув набожных и почетных женщин и первых в городе людей, воздвигли гонение на Павла и Варнавву и изгнали их из своих пределов».

Если дело заходит в тупик, просите помощи у женщин, и всё будет в порядке.

Картина была живописная – почётные и набожные женщины гнали апостолов по пыльной улице, награждая пинками. Толпа не обманулась в своих ожиданиях.

«Они же, отрясши на них прах от ног своих, пошли в Иконию».

Да, прах надо было отряхнуть. И от ног, и от всего остального.

«А ученики исполнились радости».

Ещё бы. В Иконии история повторилась. Она везде повторялась – с небольшими вариациями, но апостолы не сдавались, ведь вода и камень точит.

«В Ионии они вошли вместе в Иудейскую синагогу и говорили…

А неверующие иудеи возбудили и раздражили против братьев сердца язычников».

Неверующие иудеи – что это значит?

Евангелисты употребляют слово «иудей» в смысле религиозной принадлежности – это понятно. Иудей – тот, кто исповедует иудаизм.

Но, что значит «неверующий иудей»? Это значит, иудей, который не христианин.

Так оно и было, поэтому христианство не прижилось на родине, поэтому апостолы обратили свои взоры на ближнее и дальнее зарубежье. В самой Иудее им ничего не светило. И не светит.

«Когда же язычники и иудеи со своими начальниками устремились на них, чтобы посрамить и побить их камнями, они удалились в ликаонские города Листру и Дервию».

В Листре Павел повёл себя ещё более нагло, он вмешался в дела римских жрецов.

«Жрец же Зевса, приведя к воротам волов и принеся венки, хотел вместе с народом совершить жертвоприношение. Но Апостолы Варнава и Павел, услышав о сем, разодрали свои одежды, и, бросившись в народ, громогласно говорили: “Мужи! Что вы это делаете?..” И, говоря сие, они едва убедили народ не приносить им жертвы и идти каждому домой».

Жрецы опешили. К счастью для жрецов, в это время в город пришли антиохийцы, которые быстро просветили листрийцев на предмет того, кто такие апостолы и как с ними бороться.

«Они не говорят ничего истинного, а все лгут».

Жители Листры, услышав эти слова, преисполнились и подвергли Павла жестокой укоризне.

«И возбудив народ, побили Павла камнями и вытащили за город, почитая умершим».

Но они не знали, с кем имеют дело.

«Когда же ученики собрались около него, он встал и пошел в город, а на другой день удалился с Варнавою в Дервию».

Из Дервии они опять ходили в Листру, Антиохию писидийскую, Иконию, Памфилию и Пергию.

В каждом городе они основали общину и назначили пресвитера. После этого они вернулись в Антиохию, где отчитались о проделанной работе.

Пётр не ошибся в Павле – этот парень стоил батальона проповедников.

Да, работа была проделана гигантская. Но не всем нравилось то, что Павел основал церкви для язычников.

«Некоторые, пришедшие из Иудеи, учили братьев: “Если не обрежетесь по обряду Моисееву, не можете спастись”.

Когда же произошло разногласие и немалое состязание у Павла и Варнаввы с ними, то положили Павлу и Варнавве отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим».

Разногласие и немалое состязание. Я могу себе это представить. Зная характер Павла, это нетрудно. Дело Петра подошло к критической точке. Всё должно было решиться именно сейчас.

Если бы Пётр проиграл, то сегодня мы говорили бы о других столпах церкви. Об Андрее, например. Или Иоанне.

Собственно говоря, при его проигрыше не было бы никакого христианства, а была бы лишь небольшая секта в лоне иудаизма – одна из многих. Но он выиграл, и сегодня мы говорим о Петре и Павле.

«По прибытии же в Иерусалим они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами».

Как всё стало солидно. «Приняты церковью». Это уже не рыбаки, которые с сетями бродят и на лодочках катаются. Это пресвитеры.

«Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедовать закон Моисеев. Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела».

Пётр пошел ва-банк.

«По долгом рассуждении Петр, встав, сказал им: “Мужи и братия! Вы знаете, что Бог от дней первых избрал из нас меня, чтобы из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали. И не положил никакого различия между нами и ими. Что же вы искушаете Бога?”»

И тут же он попросил Павла и Варнаву рассказать высокому собранию о своих успехах. Они рассказали.

Все задумались. Успехи были налицо – в разных областях римской империи Павел основал церкви, которые подчинялись сидящим здесь «пресвитерам и Апостолам».

Впервые они поняли, что возглавляют большую и могущественную организацию. Настолько большую и настолько могущественную, что иудейской церкви с ними не тягаться. От такого размаха захватывало дух.

Стоило ли препираться из-за таких мелочей, как обрезание или национальная принадлежность прихожан? Конечно, нет.

Все поняли грандиозность замыслов Петра и его ангела. И поддержали его.

Первым выступил Иаков. После традиционного приветствия он внёс проект резолюции.

«Посему я полагаю не затруднять обращающихся к Богу из язычников, а написать им, чтобы они воздерживались от оскверненного идолами, от блуда, удавленины и крови, и чтобы не делали другим того, чего не хотят себе».

Не затруднять – это значит, что можно обойтись без обрезания.

Руководство церкви решило написать официальный документ, что-то. вроде директивы и циркуляра, в котором было чётко сказано: христианская церковь открыта для людей других национальностей, более того, обрезание отныне не является обязательной процедурой.

Аминь.

Но. с какой стати речь держал Иаков? Почему именно он озвучил позицию иерусалимской церкви, которая была главной?

Вспомните, Пётр. после побега. скрылся в Кесарию, а Павел засел в Антиохии.

В Иерусалиме за главного остался именно Иаков. Ещё раз – не тот ли это Иаков, который брат Иисуса? Семейное предприятие? Иоанн Креститель и его кузен Иисус с братьями… Очень может быть.

Да, Иаков был главным. После побега Пётр, рискуя быть пойманным, разыскивает явку, на которую его не пускают, и просит доложить Иакову о том, что он успешно сбежал и следует в Кесарию.

А как быть с обещанием Иисуса сделать Петра главою церкви? Да, как быть с этим?

Хм. Иисус мог такого обещания и не давать. Евангелисты просто приписали эти слова задним числом – после победы линии Петра.

Возможен и другой вариант: Иисус такое решение принял, но после его казни братья решили, что Петру нечего делать у руля. И отжали его в сторонку. В Кесарию.

Были ещё и братья воанергесы – Иоанн и Иаков, которые даже перед распятием не давали Иисусу покоя и выпрашивали себе должности. Но этого Иакова вроде бы убили – перед арестом Петра.

Дело запутанное, но суть такова – Пётр решил (или озвучил решение своего ангела) изменить политику церкви и теперь убеждал в необходимости этого решения остальную верхушку. Верхушка начала соглашаться.

Апостолы и пресвитеры огласили своё решение, велели Павлу и Варнавве возвращаться в Антиохию и продолжить начатое.

Чтобы на местах ни у кого не возникало сомнений в позиции церкви, с ними послали двух чиновников: Иуду по кличке «Варсава» и Силу, которым и вручили грамоту. Вот содержание грамоты.

«Апостолы и пресвитеры и братия – находящимся в Антиохии, Сирии и Киликии братиям из язычников: радоваться.

Поелику мы услышали, что некоторые, вышедшие от нас, смутили вас своими речами и поколебали ваши души, говоря, что должно обрезываться и соблюдать Закон, чего мы им не поручали, то мы, собравшись, единодушно рассудили, избрав мужей, послать их к вам с возлюбленными нашими Варнаввою и Павлом, человеками, предавшими души свои за имя Господа нашего Иисуса Христа. Итак мы послали Иуду и Силу, которые изъяснят вам то же и словесно…»

Этот стиль, он сохранился и до наших дней. Отмежеваться от тех, кто проводил старую линию и послать функционеров для разъяснений. И дать им мандат. Прибыли. Вручили. Разъяснили.

«Они же, прочитав, возрадовались об этом наставлении».

Видимо, вопрос был очень актуальным. Как только он был решён, Иуда вернулся в Иерусалим. Сила остался в Антиохии – присматривать за Павлом.

Видимо, Пётр ещё не стал самым главным, Иаков хотел держать руку на пульсе. Но дело сдвинулось – Пётр остался в иерусалимском штабе. Остальное – дело времени.

Устные инструкции, надо полагать, были более обширными, чем письменные – Павел и Варнава засобирались в путь. Варнава предложил взять с собой Марка, но Павел был против.

Он не доверял больше Марку, после того, как тот бросил их в Памфилии и уехал в Иерусалим. Как Марк оказался опять в Антиохии, Лука не пишет, но интрига налицо.

«Но Павел полагал не брать отставшего от них в Памфилии и не шедшего с ними на дело, на которое они были посланы».

Они разошлись, Варнавва взял Марка и поехал на Кипр, а Павел, прихватив Силу, пошёл на Сирию и Киликию, «утверждая церкви».

Мне кажется, дело не только в том, что Марк бросил их в трудную минуту, хотя это главная причина.

Марк был человеком Иакова, а не Петра. Помните, как Пётр стучался после побега в ворота его дома? И его не впустили.

Именно через Марка Пётр просил передать весточку Иакову. А Сила, наверное, поддерживал Петра или сочувствовал ему.

Вдвоём они дошли до Дервии и Листры. Тут они «обратили» очень интересного человека – Тимофея. За него хлопотала братия Листры. Тимофей был сыном еврейки и грека.

«Его пожелал Павел взять с собою; и, взяв, обрезал его ради иудеев, находящихся в тех местах».

Зачем Павлу понадобился Тимофей? Сейчас вы всё поймёте.

Втроём они прошли через Фригию и Галатию, но проповедовать в Асии не стали. Павлу было «видение», после которого он решил идти в Македонию, а потом и в Грецию.

Если учесть, что они взяли с собой Тимофея, грека – полукровку, то становится понятно, что решение идти на Грецию Павел принял ещё в Листре. Но вот ещё интересный момент.

«После сего видения тотчас мы положили отправиться в Македонию».

Вы заметили, как Лука употребил «мы»? До этого были «они». Это значит, что Тимофей и Лука – одно и то же лицо.

Даже не так. Парня звали Тимофей, а после приёма в организацию, ему дали кличку – Лука.

Симон – Пётр, Симон – Нигер, Иоанн – Марк, Левий – Матфей, Иуда – Варсава, Тимофей – Лука. Стандартная процедура.

И Марк, и Лука были евангелистами. Павел избавился от одного евангелиста, приобрёл себе другого и, изменив маршрут, двинулся в Грецию, потому что Лука был наполовину греком.

Итак, они прибыли в Самофракию, а оттуда в Филиппы. В Филиппах стали искать ночлег. А как его искать?

Ребята в субботу вышли к реке, неподалёку от синагоги и завели беседу с собравшимися там женщинами. Женщины. Павел уже знал, что значит иметь их среди врагов. Лучше добиваться их расположения.

«И одна женщина из города Фиатир, именем Лидия, слушала… Когда же крестилась она и домашние ее, то просила нас, говоря: «Войдите в дом мой и живите у меня»… И убедила нас».

Вот теперь можно было начинать миссионерскую деятельность. Павел со спутниками направился в молитвенный дом, но столкнулся с помехой.

«Случилось, что когда мы шли в молитвенный дом, встретилась нам одна служанка, одержимая духом прорицания, которая через прорицания доставляла большой доход господам своим».

Увидев Павла, она увязалась за ним следом и кричала на всю улицу: «Это божьи люди». Еле отвязались от неё, но на следующий день история повторилась. «Это она делала много дней».

Павла эта женщина почему-то разозлила, именно здесь он не хотел рекламы. Ведь одержимая могла очень помочь в их нелёгком миссионерском деле.

Очень странный момент. Павел изгнал из неё духа прорицания, женщина перестала видеть будущее, но тут в игру вступили её хозяева.

«Тогда господа, видя, что исчезла надежда дохода их, схватили Павла и Силу и повлекли на площадь к начальникам».

Странно, что Луку не схватили. Он держался в стороне, ничем не выделяясь из толпы греческих обывателей. Наверное, такая была у него договорённость с Павлом. На площади истцы предъявили обвинение.

«Сии люди, будучи иудеями, возмущают город и проповедуют обычаи, которые нам, римлянам, не следует ни принимать, ни исполнять».

Павлу было не привыкать, ещё ни в одном городе его не встречали фанфарами, он и не ожидал тёплого приёма.

«Народ так же восстал на них, а воеводы, сорвав с них одежды, велели бить их палками, и, дав много ударов, ввергли в темницу».

Тоже обычное дело. Вот тут бы Луке и вступить в игру, но вмешалась природа – ночью произошло землетрясение.

Так, во всяком случае, говорит сам Лука, но он мог и приврать. В самом деле, история, которую он рассказывает, настолько же фантастична, насколько несуразна.

Итак, ночью произошло землетрясение, от которого сама тюрьма не пострадала, но зато открылись двери всех камер, а у заключённых ослабли кандалы! От землетрясения проснулся вертухай, который, как и положено, спал на посту.

Увидев, что двери открыты, он не стал проверять содержимое камер, а сразу извлёк из ножен меч и вознамерился совершить харакири – по древнему римскому обычаю.

Но он не успел выпустить себе кишки – ему помешал Павел, который закричал из камеры страшным голосом: «Не режь себя, уважаемый, мы никуда не убежали».

Стражник в слезах и соплях вбежал в камеру, бросился обнимать и целовать Павла и Силу, снял с них кандалы, вывел из тюрьмы и воскликнул: «Государи мои! Что мне делать, чтобы спастись?».

Павел ответил: «Известно, что – веруй в Иисуса Христа».

«И, взяв их в тот час ночи, он омыл раны их и немедленно крестился сам и все домашние его. И, приведя их в дом свой, предложил трапезу и возрадовался со всем домом своим…»

Впору расплакаться от умиления и нам. Такой хэппи-энд! Но наступило утро.

А утром оказалось, что Павел и Сила всё так же сидят в камере. Дверь на замке, руки и ноги в кандалах. М-да.

«Когда же настал день, воеводы послали городских служителей сказать: «Отпусти этих людей».

Стражник, который всю ночь крестился и мыл апостолам раны, пришёл в камеру и объявил:

«Воеводы прислали отпустить вас; итак выйдите теперь и идите с миром».

Такое ощущение, что кому-то из участников событий вся история с землетрясением просто приснилась. То ли Павлу, то ли стражнику. Лично я думаю, что она приснилась самому Луке.

В самом деле, не станет же он писать, что пока Павел и Сила парились на нарах, он, Лука, просто подкупил чиновников и те решили отпустить смутьянов. Точно также совсем недавно Павел выкупил Петра.

«Но Павел сказал к ним: «Нас, римских граждан, без суда всенародно били и бросили в темницу, а теперь тайно выпускают? Нет, пусть придут сами и выведут нас».

Ого! Этому Павлу палец в рот не клади.

«Городские служители пересказали эти слова воеводам, и те испугались, услышав, что это римские граждане. И, придя, извинились перед ними, и, выведя, просили удалиться из города».

Вот так, извинились. Но удалиться всё-таки попросили. Теперь понятно, почему Павел так спокойно сидел в камере и не собирался бежать, даже когда появилась такая возможность.

Он знал, что его, как римского гражданина, здесь судить не имеют права. Получается, что Лука зря деньги тратил? Получается, что зря.

«Они же, выйдя из темницы, пришли к Лидии и, увидев братьев, поучали их».

Из братьев у Лидии находился один Тимофей, который Лука. Вот его и поучали – как церковные деньги тратить.

Неудивительно, что после этого эпизода Лука перестаёт употреблять «мы» и возвращается к традиционному «они».

Тем более понятно, зачем он придумал историю с землетрясением – после поучений Павла и не такое сочинишь.

Придя в Фессалоники, начали искать синагогу. Нашли.

«Павел по обыкновению своему вошел к ним и три недели говорил с ними из Писаний…»

Три недели это много. Но, в конце концов, история повторилась. Собралась толпа, которая двинулась к дому некоего Ясона, приютившего апостолов.

Стоя у ворот, люди потребовали выдать им Павла и его дружков.

«Не найдя же их, повлекли Ясона и некоторых братьев к городским начальникам, крича, что эти всесветные возмутители пришли и сюда, а Ясон принял их, и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса».

Да, новое учение нашло горячий отклик в сердцах простых граждан империи. Куда бы Павел ни приходил, везде происходило одно и то же – несколько дней проповедей, возмущение толпы, побивание камнями или палками, арест, побег.

Но, каков Павел! Этот персонаж перевешивает всех библейских героев, вместе взятых – таким людям при жизни надо памятники ставить.

И ещё: такую жизнь невозможно выдумать, мы имеем дело с реальным человеком, и я снимаю перед ним шляпу.

Итак, беднягу Ясона таскали за бороду по городской площади, требуя выдать Павла, а Павел в ус не дул – ему абсолютно не было страшно. После забрасывания камнями и клинической смерти он уже ничего не боялся. Но братва боялась.

«Братия же немедленно ночью отправили Павла и Силу в Верию, куда они прибыв, пошли в синагогу…»

А куда он ещё мог пойти? Борьба стала смыслом его жизни. Едва избежав смерти, он не прячется по явкам, а начинает мутить народ, едва появившись в городе. И у него получается!