Текст книги "Кафедра (СИ)"

Автор книги: Игорь Лахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава 17

Подобное известие застало меня врасплох. Я, конечно, понимаю, что все люди рано или поздно умирают. Но Вера⁈ Погибнуть в самом защищённом городе страны от тварей⁈ Это реально, несправедливо и очень больно… Впервые за много лет я действительно ощутил настоящую боль, а не чувство сожаления. Да, у нас с Верой не было той самой, описываемой поэтами вселенской любви, но зарождающиеся дружба и чувство сильной симпатии присутствовали.

Выйдя из лавки, я уткнулся лбом в холодную стену здания и заставил себя успокоиться. Но этот самый покой никак не хотел приходить. Хотелось орать во всё горло и крушить всё подряд.

– Молодой человек, с вами всё хорошо? – неожиданно раздался за спиной голос.

С трудом повернувшись, увидел старушку, с тревогой смотрящую на меня.

– Всё хорошо, – процедил сквозь зубы. – Лучше не бывает.

После этих слов женщина испуганно вздрогнула и быстрым шагом стала удаляться, постоянно оглядываясь назад. Но видимо, мне её и не хватало, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. Моментально перестав копаться в своём горе, я наконец-то ощутил себя с холодной головой. Первое, что сразу понял – необходимо отомстить за Веру. Найти ту Сущность, что покусилась на её жизнь. Ходить с такой тварью по одним улицам я не могу. Постоянно буду думать, что она безнаказанная где-то рядом.

Другой вопрос: кого искать. В огромном городе любой прохожий может оказаться тварью. Значит, надо провести своё расследование. И, пожалуй, начну с семьи Матье. Уж они-то должны быть в курсе многих нюансов трагедии. Можно, конечно, и в полицию с жандармерией наведаться, только там меня абсолютно справедливо пошлют куда подальше. Делиться служебной информацией с каким-то типом с улицы будет лишь последний дурак. А вот родители мне, как другу Веры, легко поведают о своём горе.

Снова вошёл в лавчонку и обратился к пожилому продавцу.

– Извините… Я очень хорошо знал Верочку. Но, к сожалению, имею лишь её адрес. А где живут родители? Хочется нанести им визит со словами соболезнования и поддержки.

Продавец ничего скрывать не стал, поэтому уже через минуту я шагал в сторону жилища Матье, находящегося от ресторанчика в паре кварталов. Поднявшись по лестнице достаточно зажиточного дома на второй этаж, нашёл нужную квартиру.

На мой звонок ответили не сразу. Простояв несколько минут, решил было, что никого нет, но дверь внезапно открылась, и на пороге появилась хрупкая, с опухшими от слёз глазами женщина лет сорока пяти. Это явно мама Веры. Слишком похожи они меж собой.

– Здравствуйте, – начал я разговор первым. – Извините за бестактный визит. Дело в том, что я друг Веры. Буквально сегодня узнал о трагедии и…

– Вы случайно не Родион Булатов? – перебила меня женщина.

– Он самый.

– Вера о вас говорила. Да и я тоже несколько раз видела в нашей «Бригантине». Наталья Альбертовна Матье. Мама Верочки… Проходите.

Вежливо отказавшись от чая, я сразу же перешёл к делу.

– Наталья Альбертовна. Я был далеко от столицы, поэтому не знаю, как погибла Вера. Не поймите меня превратно, хочу узнать всё не для того, чтобы смаковать подробности. Просто считаю, что если мне вдруг представиться возможность помочь в расследовании, то должен подойти к нему во всеоружии.

– Моя дочь так и описывала вас, – грустно улыбнулась женщина. – Как очень вежливого, но явно надёжного человека. Кажется, она вам сильно симпатизировала. Но… Родион, вы зря лезете в такое опасное дело. И хотя являетесь одарённым, но не стоит рисковать жизнью. Оставьте это дело полиции. Тем более, Вера не совсем мертва.

– Как⁈ – вскочил я. – Жива⁈

– И не жива… Верочка в тот день отпросилась из ресторана пораньше, так как собиралась с подругами куда-то сходить. Всего лишь несколько лестничных пролётов не дошла до своей квартиры, когда тварь напала на неё… Прямо в парадной. До конца высосать энергию из моей дочери эта гадина не успела. Спугнул сосед, спускающийся со своим доберманом на прогулку.

Но то, что осталось от Веры… Жизнью подобное тоже нельзя назвать. Моя девочка, по словам врачей, настолько сильно энергетически истощена, что не имеет возможности восстановиться. Её тело пока ещё функционирует, но жизни в нём не осталось. Лежит в коме, ни на что не реагируя. Ещё пара недель и всё…

– А что эти самые врачи? Неужели они не могут сделать энергетическую подпитку?

– Вера, как и вся наша семья, из простолюдинов. Это одарённые имеют возможность к восстановлению, но не мы. Делают, конечно, что-то, помогающее задержаться в этом мире, но чуда не обещают. Да я сама всё вижу… Мы с мужем по очереди дежурим у постели дочери и чувствуем, как наша кровинушка уходит. Тело холодеет день ото дня всё больше и больше.

– Понятно, – кивнул я. – А что смогла выяснить полиция?

– Практически ничего. Дело было вечером, и никто не видел твари. Даже сосед-собачник слышал лишь топот бегущих по ступенькам ног и хлопок входной двери. Увидев лежащую Веру, бывший отставной майор не растерялся и попытался пустить по следу своего добермана. Но всё безрезультатно. Так что, скорее всего, вряд ли это дело будет раскрыто.

– Посмотрим, – не стал я спорить. – Тогда ещё один вопрос… Вернее, два. Когда произошло нападение? Необходимы точная дата и время. И второе… Где содержат Веру? Хочу её навестить, если такая возможность имеется.

– Сосед назвал время до минуты. В десять тридцать два вечера пятого числа всё случилось. Верочка лежит в Военно-морском госпитале на Старопетергофском проспекте. Там наиболее подготовленные специалисты, знающие всё о ранениях тварями. Но даже они помочь не смогу. В левом крыле есть отдельные палаты для подобных больных. В основном солдаты… И наша дочь… И хоть она вас не узнает, но наведайтесь. Думаю, Вере было бы приятно подобное. Попрощайтесь…

– Благодарю, Наталья Альбертовна, – встав, поклонился я. – Если что-то новое будет известно, то дайте мне знать. Я напишу вам свой адрес. И хотя дело действительно сложное, но у одарённых в Императорской академии есть определённые нужные связи. Быть может, они нам и пригодятся.

– Спасибо, Родион, – обняла меня женщина. – Двери нашего дома всегда открыты для настоящих друзей дочери. Заходите без повода. Хоть так мы сможем прикоснуться к Верочке.

– Непременно, Наталья Альбертовна. А сейчас, извините, мне нужно идти.

Выйдя из дома, я сразу же поймал извозчика и направился в госпиталь. Найдя нужную палату, увидел бесчувственную Веру и сидящего рядом с ней отца. Тихо представился.

– Знаю вас, – кивнул бледный мужчина. – Вера не раз передавала ваши тёплые слова о моих блюдах.

– Они заслуживают этого, Пётр Маркович. Вы, наверное, в курсе, что я одарённый. Пусть ещё и студент, но кое-какие способности имею. Если вас не затруднит оставить меня на несколько минут с вашей дочерью наедине, то буду очень благодарен.

– Зачем?

– Затем, что хочу представить себе подробно всю картину преступления. Оставлять безнаказанным подобное не намерен. И если есть шанс найти эту тварь, то не хочу упустить её.

– Найдёшь, – сжав кулаки, эмоционально отреагировал мужчина, – меня зови! Я ей лично брюхо вскрою! По кускам рвать буду за дочь!

– Хорошо. Если представиться возможность, то обязательно так и поступлю. А сейчас…

– Оставляю одних, Родион. Ты уж осмотри Веру внимательно. Вдруг что следователи упустили.

Скинув одеяло с исхудавшего до неузнаваемости, чуть тёплого тела девушки, внимательно осмотрел каждый сантиметр её кожи.

Так… Тварь была из низших. Сущности уровня беса и выше не стали бы наносить лёгкие уколы в болевые точки. Им это без надобности, чтобы высосать человека полностью. А вот минотавры, упыри или химеры всякие пользуются таким трюком, чтобы вызвать у жертвы сильные эмоциональные переживания.

Синяки на полумёртвом теле не рассосались. Получается, что Веру держали за обе руки и сильно сдавливали горло, чтобы не кричала. Кто у нас есть из многоруких Сущностей? Банши. Только их, судя по энциклопедическим знаниям прошлого Роди Булатова, в этом мире практически не встретишь. И они всегда пользуются криком в определённом звуковом диапазоне. Тот же самый сосед ничего о нём не говорил.

Получается, что тварей было несколько? Одна бы так зафиксировать девушку не смогла. Что ещё? Судя по искажённому ужасом лицу, Вера была в сознании и понимала, что с ней происходит. Ногти обломаны – пыталась сопротивляться, пока не обездвижили. Значит, можно исключить минотавров. Эти предпочитают вырубать жертву сразу. Да и охотиться стараются поодиночке. Круг сужается до химер или упырей.

Скорее всего, химеры. На теле не видно следов от зубов. Упырей мёдом не корми – куснуть живую плоть. Эти ножом тыкать не стали бы. Но химеры не простые, а парные. Как мои Тамарка с Тимуром. Дело в том, что этот вид Сущностей слишком сильно конкурируют в своей среде, стараясь расширить территории для энергетической охоты. А вот парным и договариваться не надо. Они действуют как единый организм. Поэтому и провели нападение чётко, не оставляя свидетелей.

Быть может, это мои паскудники? Вряд ли. Охотится на чужой территории – слишком рискованное занятие. Узнай местная химера о подобном, начнётся междоусобная война, могущая раскрыть тварей перед органами, заинтересованными в их уничтожении.

С другой стороны, и химера, что здесь пасётся, не станет устраивать такое. Это же откровенно заявить людям о себе. А твари очень трусливы и осторожны. Остаётся вариант с оголодавшими приблудными Сущностями. Получается, чужаки в районе… Уже хоть что-то имеем!

Закончив в госпитале, двинулся к дому, в котором находилась Верина квартира. Но мне нужна не она, а сосед, спугнувший преступников. Мощный мужчина со шрамом на лице, узнав причину визита, молча кивнул и жестом приказал войти. Несмотря на острое желание отставного военного помочь в этом деле, ничего интересного он не рассказал. Мол, вышел из квартиры, держа собаку на поводке. Доберман сразу заволновался и прижал хвост от испуга, хотя никогда подобного ранее за ним не замечалось. Пёс-то боевой, поэтому смело ввязывался в любую собачью свару. Даже если сила была и не на его стороне, никогда не отступал.

Майор в отставке сразу заподозрил неладное, тем более внизу на лестнице шла какая-то непонятная возня. Своим командным голосом он рявкнул: «Что происходит?». Возня сразу прекратилась, и послышался потоп ног с последующим хлопаньем двери.

– Господин Синицкий, – задал я волнующий меня вопрос, – а вы уверены, что на Веру напал один человек… Вернее, тварь?

– Вначале так и показалось, – неожиданно признался он. – Я на своём военном веку немало повидал выкормышей Преисподней. Но постоянно прокручиваю в голове события того дня. Судя по дробному топоту, тварь перемещалась на четырёх конечностях.

Знаете, Родион…. Меня буквально вчера заставил сомневаться мой Гектор. Он часто носится по паркету, цокая когтями. И сила звука от каждой лапы практически одинаковая. А при нападении на Веру было немного не так. Словно не один человек стучал по ступенькам каблуками, а двое: чуть тише и чуть громче.

– Естественно, – добавил я. – Если тварь использовала и руки, то на них нет обуви.

– Если тварь использовала руки, молодой человек, значит, она перевоплотилась в свой истинный облик хотя бы наполовину. И на руках у неё должны быть когти. Но цокота лап, как от Гектора, я не слышал! Понимаете?

– Понимаю. Скорее всего, вы правы.

– Почти уверен в этом. Нужно будет сходить к следователю и сообщить ему о своих выводах. Сегодня же и собирался пойти.

– Правильное решение. Единственное, – попросил я, – прошу не упоминать мой интерес. Вера была моей подругой, и хочется отомстить за неё.

– Не лезь, студент, к нежити. Хотя, как мужчина очень понимаю твой порыв. Но попридержи коней. Я видел немало неопытных одарённых, которым твари отрывали головы.

– Мою оторвать тяжело, господин майор. И я не собираюсь лезть в пекло, – соврал я. – Всего лишь веду параллельное расследование. О результатах его, конечно, сообщу в полицию. Но очень не хочется, чтобы мне надавали по рукам и приказали не вмешиваться.

– А вот это верное решение! – с улыбкой хлопнул меня по плечу мужчина. – Посильная помощь тоже нужна. Там, где полиции и жандармам никто ничего не скажет, простому студенту могут что-то брякнуть.

Тепло распрощавшись с майором, направился в сторону своего жилища, размышляя по дороге. Вроде бы картина происходящего начинает складываться. Только всё равно нет ответа на главный вопрос. Кто напал на Веру и где он… вернее они обитают? То, что тварь была не одна, я уже убедился окончательно. Внимательный сосед в этом сильно помог.

Слегка перекусив в какой-то абсолютно безвкусной кафешке, явился домой и вызвал своих химер.

– Кто из ваших держит район Фонтанки? – задал я прямой вопрос, наблюдая за реакцией своих вынужденных слуг.

– Ну, это смотря где, хозяин, – пожал плечами Тимур, быстро переглянувшись с Мамуевой. – Благополучный центр никто не трогает, а вот ближе к порту встречается наш народ. Но быстро его ловят.

– А к чему тебе это? – осторожно поинтересовалась Тамарка.

– Новое место для жилья ищу, – соврал я. – Чтобы относительно дорогой, но достаточно приличный район был. Или вы думаете, я в вашей беспросветной заднице вечно торчать буду? Дело, конечно, не завтрашнего дня, только уже сейчас нужно присматривать варианты для переезда. Но если уж я там буду жить, то и местные твари должны мне служить. Поэтому и ищу, кого бы из них к ногтю прижать.

– Понятно. Но Тимур прав. В хороших районах нам пищи мало, а опасностей хватает. Там же не забулдыги обитают. Приличные люди! И если тронем кого-нибудь из них, то вонь на весь Петербург начнётся. Но Фонтанку я бы тебе не рекомендовала. Там хватает тёмных личностей из людишек. Лучше в районе Невского проспекта хату себе подыскивать.

– Ещё Императорский Дворец предложи! Пока к конским ценам не готов. А вот благополучный район набережной Фонтанки мне нравится. У Измайловского моста видел несколько приятных домишек с цивильными жителями.

Я специально упомянул место, где жила Вера. Мои химеры к нападению вряд ли причастны, но лишний раз удостовериться стоит.

– Я там редко бываю. Мне и здесь хорошо, – ответила Тамарка абсолютно равнодушно.

– Да! Нам здесь сытно и спокойно! – поддержал её Тимур. – А в месте, где Измайловский Фонтанку пересекает, я даже не был ни разу. Чего я там забыл? Ничего! Только толкаться на мосту. Там же постоянно толпы ходят.

– А откуда знаешь, что ходят, если ни разу не был?

– Да все об этом знают, хозяин, – за дворника ответила Мамуева. – Ещё нужны? А то ремонт делаем…

– Делайте! – махнул я рукой, выпроваживая химер.

То, что они знают район, где жила Вера Матье, я нисколько не сомневался. Скрывают это? Однозначно. Но у них много своих тёмных делишек. Пока не прижмёшь, не расколются. Спрашивать же в открытую про нападение нет смысла. Даже если совсем ни при чём, то быстро сольют информацию своим собратьям. Мне же милее действовать втайне. Пусть гниды, покусившееся на мою подругу, лучше за полицией наблюдают, чем за одиноким студентом.

Теперь становится понятно, почему Сущности так нагло действовали. Если в районе Измайловского моста нет постоянных химер, то и предъявить за вторжение на территорию некому. А вот то, что людишки разбойные водятся – просто замечательно. Значит, нужно выходить на них. У местных воров делянки свои, и они не хуже химер чужаков-конкурентов отслеживают.

Ближе к вечеру, когда вся преступная братия, как следует опохмелившись, выходит на заработки, я тоже вышел на прогулку. Долго подходящую компанию искать не пришлось. Группа малолетних подростков, явно бандитского вида, сидела в одном из дворов-колодцев и, щёлкая семечки, громко разговаривала матом.

Увидев меня, они замолчали и расплылись в довольных улыбках, явно в предвкушении добычи.

– Витька и его шоблу знаете? – поинтересовался у них, совсем не обращая внимание, что меня окружают.

– Какого Витька? Это Голого, что ли? Которого недавно какой-то тип раздел? Так он здесь теперь не показывается, – картинно сплюнув сквозь зубы, заявил явный главарь этого детсада.

– Он самый. И где его найти?

– А не помним, дядя. Дашь денег – можем и вспомним.

– Рубль, и чтобы через полчаса Витёк был передо мной.

– А у тебя, смотрю, деньги водятся. Поделиться не желаешь?

После этих слов малолетний налётчик достал из кармана самодельный нож. И стал им поигрывать, тем самым показывая, что является очень кровожадным, умелым убийцей. Я с интересом смотрел на его позёрство до того самого момента, покуда этот герой подворотен не уронил своё оружие на землю. Дал его поднять оконфузившемуся парню, потом одним движением выбил ножичек из рук и схватил за ухо.

– Ай! Отпусти! Больно! Не имеешь права! Мне всего четырнадцать лет!

– Малец, – с чувством произнёс я, всё больше и больше выкручивая ухо. – Знаешь, почему Витька Голым кличут? Это я заставил его раздеться. Так что мне искренне плевать, сколько тебе годиков. Не найдёшь Витька к назначенному времени, тоже в чём мать родила отсюда поскачешь с этим ржавым ножичком в заднице.

И моли бога, чтобы я его между твоих булок рукояткой вперёд запихнул! Судя по замашкам, тюрьма тебе к совершеннолетию гарантирована. Прикинь, как встретят на ней обладателя подобных «ножен». Так что вырастешь не авторитетным человеком, а петушком под шконкой. Усёк?

– Усёк! Ай! Прости, дяденька! Будет Витёк! Я знаю, где он сегодня промышляет!

– Отлично, – отпустив многострадальное ухо, улыбнулся я. – Давай! Действуй! Скажи Голому, что Родион Булатов готов на разговор с ним. И мой тебе совет: меняй дружков. Ни один на помощь не пришёл. С такими овцами дела делать опасно.

Пацана как ветром сдуло.

– Мы пойдём? – переминаясь с ноги на ногу, робко поинтересовался один из «бандитов».

– Идите, цыплята. Только для начала убрать весь двор. А то загадили тут всё. Учтите, если найду хоть один плевок или бумажку, то заставлю их жрать. С лопаты вместе с землёй.

Витёк появился даже раньше назначенного срока. Вместе со всей своей гоп-компанией припёрся. Увидев меня, он благоразумно остановился, не доходя нескольких шагов.

– Чё тебе надо?

– Ты хотел сказать: «Чего изволите, Родион Иванович?». Или опять в одежде жарко?

– Ну… Лады. Чего хотите? Мы, кажись, тебе… вам дорогу не заступаем.

– Дело, Витёк, есть. Удивишься, но взаимовыгодное. Нужно в районе Измайловского моста пошерстить.

– На перо, что ль, взять? Не получится. Там не наш район.

– Нет. Аккуратно поспрашивать… Ну, или навести на людей из ваших, которые там ошиваются. Двадцать рублей за хорошую информацию даю.

– Деньги что-то большие, но… Когда надо?

– Чем быстрее, тем лучше. Управишься за сутки, накину сверху. Слушай сюда и запоминай, кто меня интересует…

Глава 18

Ночью меня разбудил дверной звонок. Недовольно выругавшись, я накинул халат и посмотрел в глазок. Витёк стоит! Быстро управился!

– Ну? – пустив его в прихожую, кратко поинтересовался я.

– Того… Это… – промямлил он. – Я ж говорил, что там не наша территория. Но через корешей вышел на одного карманника. Он говорит, что что-то видел. Только… Денег просит, а я пустой.

– Сколько хочет?

– Аж сорок целковых и пару бутылок водки! Человек в кутузке за «чужой карман» почти три недели провёл. Сегодня откинулся и погулять хочет.

– Нормально. Где он?

– Во дворе ошивается. Мы вместе пришли.

– Зря сюда притащил.

– Родька…э-э-э… Родион Иванович, ты… вы как ребёнок. Даже если я вашу хату быстро нашёл, то остальные и подавно смогут.

– Логично, – кивнул я. – Подожди здесь пару минут, пока оденусь. Лично хочу твоего дружка опросить. И учти! Если сопрёшь что в моё отсутствие, то мигом руки с ногами местами поменяю.

– Да я чё⁈ – оскорбился Витёк. – Совсем без понятий, что ли? Зачем так палиться? Враз же на меня подумаешь, а мне и прошлого раза хватило.

Быстро облачившись в уличную одежду, подошёл к входной двери. При моём появлении Витёк демонстративно вывернул карманы, показав, что чист перед законом и Булатовым. Спустившись во двор, он подвёл меня к щуплому мужичку, стоящему в темноте подворотни.

– Это Циркуль, – представил Витёк товарища по преступному бизнесу.

– Что видел, Циркуль? – сразу же поинтересовался я, достав деньги.

– Чуть больше двух недель назад я променад около Измайловского моста совершал. Не фартовый вечер был: ни пьяных, ни лохов на улице не видно. Будто вымерли все! Гляжу – старуха с дедом под ручку фланируют. Хотел их потрясти немного, но тут конный патруль легавых нарисовался. Я прикинулся ветошью за первым удобным углом. К моему удивлению, старики то же самое сделали. Прикинь⁈

– Прикинул. Дальше что?

– Ну а дальше я смекнул, что эта парочка рухлядей тут неспроста. Не будут обыкновенные гуляки так делать! Значит, что? На промысел вышли. Но хари у обоих незнакомые. В церковь не ходи, крысы залётные! Я наших всех в лицо помню!

Ну, тихонечко «сел им на пятки». Они в один двор вошли и пропали. Решил подождать.

Не прошло и нескольких минут, как эти вылетели со двора и разбежались в разные стороны. Старичьё старичьём, а неслись так, что и на коне не догонишь! Видать, не бабка с дедом, а молодняк под них замаскировался.

Ну, я дальше пасти их не стал и сам слинял от греха подальше. Явно ведь неспроста такие рывки. Но вечерок реально не фартовый был. Думал одного выпивоху пощипать, а он из вояк оказался. Морду набил, скрутил и к легавым припёр. Герой, мать его…

– Описать этих можешь?

– А то! В моём деле внимательность – штука ценная! Но вначале «хрусты» давай.

Спорить с ним не стал и протянул деньги со словами:

– Тут немного больше. Водки дома нет, поэтому накинул на пару-тройку пузырей.

После этого Циркуль очень точно описал портреты странных людей. И они полностью совпали с физиономиями Мамуевой и Тимура. Значит, всё-таки мои химеры пытались убить Веру… Ох, зря сам их сразу при знакомстве не уничтожил! Не позарился бы на комфорт, глядишь, и девушка была бы цела.

От этих рассуждений впервые за многие десятилетия испытал чувство вины. Оказывается, основательно забыл, насколько оно может быть мерзким, разъедающим всё нутро. Взяв себя в руки, с трудом отогнал непрошенные эмоции и задал последние вопросы Циркулю, чтобы быть полностью уверенным в выводах.

– Опиши дом, откуда чужаки выбежали? И не заметил ли случайно: никто больше не заходил в тот двор?

– Заходила одна цыпа. Как раз вслед за ряжеными. Сочная такая! Я её давно на районе заприметил. Даже подкатить хотел, поэтому через своих прознал всё о девке. Не моя масть. Эта из приличных. Учится где-то, а родоки вообще свой шалман держат. «Бригантина» называется. Не… Такая простому пацанчику не даст. Только если силой брать, а я воспитание имею и всегда полюбовно с бабами. Но кралей была бы «сахарной»! Такой попанчик у Верунчика! – закатив от удовольствия глаза, показал Циркуль руками задние прелести Веры. – А дом…

– Можешь не описывать, – прервал я. – Синий и с квадратной клумбой во дворе? В ней ещё цветочки жёлтые.

– Верняк. А ты откуда знаешь? Я, кажись, про это ещё никому не трепал.

– И не надо. Ты в кутузке все новости проспал. Твари то были, а не люди. И они почти убили Веру. Дам бесплатный совет: больше никому не рассказывай, что видел тем вечером. Моментально начнут не только легавые, но и жандармы тебя крутить. Всю душу вынут. И своим дружкам тоже ни слова. Сдаст кто по пьяни или чтобы срок скостить – снова неприятностей огребёшь. А от себя за молчание ещё деньжат подкину.

– Тридцатка! Нет! Полтинник! – моментально оживился Циркуль, почувствовав выгоду.

Не стал с ним торговаться и выдал требуемые деньги. Как только мелкий вор исчез, обратился уже к Витьку.

– Я обещал премию за быструю работу. Ты её заслужил. Вот твоя двадцатка, а сверху ещё одна.

– Спасибо, Родион Иванович, – не веря, что ему вообще хоть что-то обломится, довольно проговорил парень.

– Что? И даже за молчание ничего просить не будешь?

– Нет, – отрицательно помотал головой он. – Тут расклад простой. Если я рот раскрою, тогда либо ты… вы до горла доберётесь, либо Циркуль перо в бок засунет.

– Верно, – улыбнулся я. – Держи дополнительную двадцатку за нежадность и зачатки разума.

– Что-то вы легко деньжищами раскидываетесь, – настороженно поинтересовался Витёк. – Странно… А странностей я не люблю.

– Боишься, что прикопаю, деньги отобрав? Зря. Пойми, Витя! Самое ценное – это информация. На ней можно такие «бабки» заработать, с которыми ни один украденный кошелёк не сравнится. Так что, если что-то интересное узнаешь, можешь смело обращаться ко мне. Больше всего интересуют твари и всякие личности, якшающиеся с ними. Но и другое могу оценить по достоинству.

– Раз не кинули и по понятиям целковые отстёгиваете, то могу. Но это между нами. Не хочу, чтобы другие знали.

– Снова угадал! Не стоит посвящать посторонних в наши отношения. И последнее… Каждый день, проходя мимо моего дома, смотри на окна. Если будешь нужен, то увидишь на одном из них прикреплённый белый лист бумаги. Сразу стучись. Естественно, не на чай звать буду, а денежную работёнку предлагать.

– Денежную я люблю! – разулыбался Витёк.

– Тогда не смею больше задерживать.

Итак, теперь всё становится на свои места. Вина химер доказана. Видимо, они следили за мной. Так и узнали про Веру. Мой просчёт! Слишком расслабился и не воспринял изворотливость низших Сущностей всерьёз! Мамуева и Тимур явно были в курсе, что произойдёт в Бакле, поэтому, как только уехал на практику, сразу списали меня в утиль. Вполне логично, кстати. Будь я простым Родей, то живым бы в столицу не вернулся, однозначно.

После этого твари решили подчистить следы и уничтожить тех, кто был в контакте со мной. Химеры остерегались того, что я мог раскрыть их настоящие сущности посторонним. А общался я из людей исключительно с Верой…

С причинами определились. Теперь необходимо подумать, как бороться с последствиями. И основная проблема – это состояние девушки. У меня есть те, кто сожрал её энергию, так что шанс восстановить Веру имеется. Главное – сделать всё правильно, не спугнуть раньше времени хитрых химер и заставить их поделиться украденной жизненной силой. Они на это вряд ли добровольно пойдут, так как выжить во время этого благородного процесса не смогут.

Значит, до необходимого момента проявляю крайнюю осторожность. Тамарка и Тимур после моего возвращения находятся в повышенной готовности к неприятностям. Любой намёк на угрозу заставит их моментально исчезнуть из Петербурга. Потом хрен найдёшь на просторах огромной Российской империи. В результате и месть свою совершить не смогу, и девушку не спасу.

Ладно, с этим справиться должен. Теперь следующий сложный момент – родители Веры. Чтобы избавить от смерти их дочь, придётся устраивать сложный и, уверен, запрещённый законами ритуал. В нём необходима будет кровь очень близких родственников возрождаемой.

Пойдут ли они на такое? Могут не поверить молодому студентику. Я бы на их месте тоже не поверил. Значит, нужно убедить. Причём обоих родителей. Иначе любой из них сообщит властям о запрещённом кровавом ритуале. Тогда придётся уже мне, а не химерам, тайно валить из города, а может, и из страны.

Допустим, они согласились. Во время ритуала мне нужны будут одновременно и химеры, и Вера с родителями. Как совместить подобное, если девушка под приглядом медицинского персонала? Притащить к ней химер? Исключено! Они точно туда не пойдут. Надо как-то «одолжить» Веру из госпиталя.

Будь наша подопечная «на ходу», смогла бы сама тихонечко улизнуть. Но тут придётся выкрадывать и тащить на мою квартиру бесчувственное тело. Один вряд ли справлюсь.

Очень много вопросов, которые необходимо продумать как следует. Главное, на первом этапе договориться с родителями, иначе все остальные телодвижения будут лишними.

Утром я, оценив ударные темпы ремонта в подъезде, направился к дому Матье. На сей раз двери мне открыл отец Веры. Увидев меня, он без лишних вопросов пригласил войти, но дальше прихожей я не продвинулся, так как не собирался распивать чаи.

– Пётр Маркович, – с ходу огорошил мужчину. – Я знаю, как спасти вашу дочь.

– Как⁈ – загорелись надеждой его глаза.

– Расскажу об этом, когда вы с женой будете вдвоём. Очень прошу пока не сообщать новость ей, а просто привезти домой из госпиталя. Разговор намечается сложный.

– Но Вера? Как мы оставим её одну?

– Ваше присутствие рядом с дочерью не является необходимостью. За ней отличный уход профессионального персонала, и с Верой за несколько часов ничего не случится. Давайте не будем попусту спорить. Ровно через два часа снова встретимся, чтобы обсудить создавшееся положение.

Мои слова мужчина воспринял всерьёз. Так что в назначенное время меня уже встретили супруги Матье в полном составе.

– Наталья Альбертовна, Пётр Маркович, – без лишних церемоний приступил я к делу. – Начнём с того, что я нашёл напавших на вашу дочь.

– Где они⁈ Кто⁈ – вскочил, опрокидывая стул, отец.

– Пока неважно. Прошу дослушать. Теперь у нас есть несколько вариантов, как поступить дальше. Первый: я убиваю тварей сам. Второй: мы делаем это вместе с вами. Месть свершится по-любому, но Веру она не воскресит. Есть третий вариант… Сразу сообщу, что он рискованный, сложный и очень незаконный. Зато появляется шанс, что ваша девочка сможет выздороветь. Не стопроцентный, но достаточно большой.

При нём будут использованы такие магические техники, за которые, если поймают власти, мы не просто караваном отправимся на каторгу, а лишимся голов с последующим сожжением останков. И это ещё не всё. После определённого ритуала Вера будет от трёх до шести недель, скажем так, несколько одержима. Эти недели вам адом покажутся и в физическом, и в эмоциональном плане.

– Почему одержима? – спросила Наталья Альбертовна.

– Потому что будет по самые уши накачана энергией тварей, подохших во время «лечения».

– Ужас… Но Верочка потом станет прежней?

– Ничего не проходит бесследно. Скорее всего, характер изменится. Но это будет Вера. Ваша дочь, а не какая-то тварь Преисподней или ходячая кукла. На этом пока всё. Приду… Давайте ещё через пару часиков, чтобы услышать про выбранный вами вариант.

Да! Не советую сообщать о нашем разговоре в полицию. В случае чего прикинусь мошенником, хотевшим нажиться на вашем горе, или придурком, неудачно пошутившим. При любом раскладе больше нескольких месяцев тюрьмы не дадут, так как преступление не было совершено. Но никаких дел с вами иметь не буду. Вера же умрёт, оставшись неотомщённой. Всего хорошего.

Эти два часа посвятил прогулке по городу. Но не просто шлялся, а внимательно рассматривал витрины магазинов, пытаясь найти идею, как мне спустить Веру с третьего этажа госпиталя. В том, что родители согласятся на ритуал, у меня уже не было никаких сомнений. Они не возмущались, что им такое предлагают, а задавали наводящие вопросы по состоянию дочери. Значит, готовы на всё, лишь бы Вера снова оказалась рядом.