Текст книги "Чистильщик (СИ)"

Автор книги: Игорь Лахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава 13

До самих экзаменов в учебном центре Чистильщиков жили почти спокойно. Единственный, кто не давал скучать – это следователь Иванов. Как только начались разборки среди групп наркоторговцев, он сразу же влез в них с головой, пытаясь прищучить Бугурских. И меня к этому тоже привлёк «на общественных началах».

Я, естественно, напряг Такса, так что с таким невидимым шпионом мы были в курсе всех баталий. Единственное, что огорчало: ни Елизавета, ни Иннокентий нигде не засветились.

– Хреново всё, – в одно из моих тайных посещений дома следователя, признался Иванов. – Точнее, всё вроде идёт как по маслу. Благодаря твоему загадочному, но очень ценному сотруднику посеяли среди дельцов настоящую панику. Они уже совсем перестали понимать, кто сливает о них информацию, поэтому не только между бандами режутся и ловятся с поличным прямо на местах преступлений, но и среди своих подельников половину верхушки на тот свет отправили. Никак «крысу» вычислить не могут.

Я время от времени подкидываю «дезу» по всем каналам на очередного доносчика. Они вцепляются в него мёртвой хваткой, казнят, а потом опять провал за провалом. Такими темпами скоро столицу преступные кланы, промышляющие дурью, будут стороной за сто вёрст обходить.

– Но? – задал я уточняющий вопрос.

– Именно что «но». Мы играем на руку Бугурским. Как только все конкуренты уберутся, то эта семейка придёт на полностью расчищенное поле и развернётся с ещё большим размахом. Вмиг отобьют все прошлые убытки. Кажется, мы создаём нового, более сильного монстра.

– И что ты предлагаешь? Остановиться?

– Да ты что, Максим⁈ – возмущённо воскликнул следователь. – Гадов нужно давить, невзирая на фамилии! Всех! Но ты же понимаешь, кто главная цель? Необходимо как-то заставить Иннокентия Бугурского высунуть голову из норы. Спровоцировать на действия.

– Почему не Елизавету?

– Её бесполезно. Не клюнет. А вот граф хоть и хитёр, но не так умён, как думает о себе. И ещё он слишком самолюбив. Уверен, что под Елизаветой ему ходить очень неуютно. Должно наизнанку выворачивать, что какая-то молодая баба им помыкает. Я хорошо изучил эту персону. Если представится шанс сместить графиню, то он им обязательно воспользуется.

– Хочешь стравить Бугурских между собой?

– Хотелось бы, только вряд ли подобное провернуть можно. Против этой дамочки граф в открытую не попрёт. А вот отрубить ей «правую руку» – это нам по силам. Только… – замялся Иванов.

– Договаривайте уж, Михаил Сергеевич, – немного подбодрил я сыщика.

– В тюрьму Иннокентия засадить не получится. Остаётся одно – убийство. Но не простое, а обставленное правильным образом. Чтобы тень на Бугурских приличную бросить. Кстати, излюбленный метод Лизки – решать подобным образом проблемы.

– На тяжкое преступление готовы пойти?

– Были бы другие варианты, о таком не задумывался. Только убить Младшего Магистра исподтишка вряд ли выйдет. Да и Императорская Служба Безопасности за подобное самоуправство голову оторвёт. Можем спутать все их планы по разработке Бугурских.

– Н-у-у-у… – задумался я, почувствовав, что идея на самом деле интересная. – А если это сделаем не мы, а какая-то очередная наркогруппировка? Если представить всё так, будто Иннокентий решил провернуть свои делишки втайне от хозяйки и поплатился за это? Бандит убил бандита, не поделив с ним полянку? Мы ни при чём в глазах и Елизаветы, и СБ, а Кешка сам жадный дурак.

Графиня после потери важного звена в своей системе обязательно занервничает и начнёт всё перестраивать. Где перестройка – там проколы. Думаю, те же самые майор Филатов с племянником только рады будут подобному.

– Ага, – скептически хмыкнул следователь. – Но ещё с большей радостью нас на каторгу лет на десять упекут.

– А мы им говорить не будем. Тем более, почти на сто процентов уверен, что от Следственного Комитета тебя к резонансному делу привлекут. Потихонечку дашь ему правильное направление. Там улику не заметишь, здесь отчётик не в ту папочку положишь…

– Красиво поёшь, Максим, но для этого нужно, чтобы нашёлся беспечный главарь, готовый подставить себя под подозрение в убийстве графа. И это ещё не всё! Нужен исполнитель, который замочит и графа, и его убийцу. Иннокентий Младший Магистр, значит, и подставной бандит должен быть подобного уровня. Иначе никто не поверит. Кто ухайдокает двух Магистров?

– Кто-нибудь, на кого точно не подумают. Я, например.

– Идиот? Решил умереть смертью храбрых, но глупых?

– Вообще-то, прошлый Бугурский в поезде тоже считал, что разорвёт наглого Подмастерья на куски. И где он теперь? Ты подумай, Сергеич, над моим предложением. Если согласишься, то надыбай нам правильного кандидата на убийцу Иннокентия, мать его, Ильича. А я их двоих в расход пущу.

– Забудь, Макс! Ты мне живой симпатичнее!

– Понял. Нет так нет… Жаль.

– Что-то ты быстро согласился, – подозрительно поинтересовался Иванов.

– А что делать? Один я не справлюсь, поэтому твоё мнение тут решающее.

– Хорошо, что хоть это уразумел. Мы их обязательно поймаем. Не завтра, но обязательно. Главное – вести себя осмотрительно и лишний раз не нарываться.

Не нарываться? Ну, это не мой путь. Очутившись дома, я несколько дней изучал планы города и его окрестностей, чтобы найти удобное место для своей акции. В принципе, можно было хоть на Дворцовой площади прирезать Иннокентия, но нужно, чтобы граф поверил и сам сунулся в ловушку.

Наконец, Такс обследовал три заманчивые точки, и мы с ним выбрали одну, наиболее подходящую для двойного убийства. Потом ещё один вечер потратил на освоение эпистолярного жанра и отправил духа-хранителя подложить своё творение на стол Иннокентию Бугурскому.

Когда Такс вернулся, то, несмотря на поздний час, припёрся в дом к следователю, опять заставив его сонного материться, сидя на кровати.

– Поберегите выражения до лучших времён, – устав слушать о себе нелицеприятные вещи, потребовал я. – Скоро по второму кругу пойдёте, а словарный запас вам ещё ой как понадобится.

– А я и повторюсь! Сдурел совсем⁈

– Ну вот… А я ведь с интересными новостями.

– Выкладывай.

– Сегодня граф Бугурский получил занимательное письмецо. Прочитав его, много думал.

– Что за послание? Хотя бы примерное содержание есть? – вмиг подобрался Иванов.

– Конечно. Сам мастерил. Вот… Извините, если где-то ошибки проскальзывают. Это копия. Черновик.

– Где мои очки?

– Не утруждайтесь. Сам зачитаю. С выражением, чтобы накал страстей соблюсти.

Развернув помятую бумажку, я встал в позу непризнанного поэта и начал:

– ' Господин граф! Извините, что без имён, но иногда они лишние. Поздравляю, что избежали моей прошлой ловушки с разгромленными предприятиями сами знаете чего. Неожиданно!

По идее, должен был расстроиться подобным исходом, но правильный противник вызывает уважение. Уважение склоняет к сотрудничеству. Поэтому без обиняков: нам с Вами есть о чём договариваться. Взаимовыгодное партнёрство ещё никому не вредило.

Именно с Вами, а не с той прекрасной барышней, которая думает, что лучше мужчин в некоторых делах. Признаться честно, она вообще недоговорная. Как видите, я знаю то, что другие упустили, исследуя наш пикантный бизнес. Также я знаю, что барышня слишком сильна, чтобы справиться с ней в одиночку и прибрать всё в единоличное пользование.

Проблема серьёзная, но устранимая совместными усилиями. Мне же нужно немногое: равноправное партнёрство по некоторым вопросам. В остальные вещи лезть не хочу. Более того! Отчаянно не желаю ввязываться в то, чем не смогу нормально руководить.

Через неделю буду в столице. Если Вас заинтересовало моё письмо, то прошу послезавтра ровно в четырнадцать часов прислать человека с жёлтыми хризантемами к памятнику Борису Годунову, что стоит на берегу Мойки. Пусть просто полюбуется великолепной скульптурой и уходит.

Как только появится возможность для нашего с Вами приватного разговора, то на этом же письменном столе снова появится моё послание с подробными инструкциями.

P. S. Надеюсь, что говорить про то, что это письмо должно быть сразу же по прочтении уничтожено, не стоит. Мы оба хотим жить долго и счастливо, поэтому давайте исключим неприятные неожиданности.'

Первые несколько секунд, глядя на резко наливающееся бордовой синевой лицо следователя, я реально опасался, что мужика сейчас хватит удар. Но Иванов с трудом, но справился со своими эмоциями.

Опаньки… Не справился! Полез драться, решив, что сильнее меня в рукопашном бою. Я очень быстро указал ему на эту ошибку, пару раз двинув по печени и связав простынёй.

– Кретин! – прорычал он. – Ты что, собака, устроил⁈

– А я ведь обещал, что словарный запас нецензурной лексики ещё пригодится. А вы не верили, – миролюбиво начал я, присев на краешек кровати. – Теперь мучайтесь банальными выражениями. Хотя можете и просто послушать – против не буду.

Я не собираюсь играть с Бугурскими в «кошки-мышки». Подобным занимаюсь исключительно со своей капралом на базе Чистильщиков. Если оценили каламбурчик, то продолжу дальше.

Ждать, когда Елизавета очухается и снова призовёт убийцу на мою голову, не намерен. Поэтому предпочитаю наносить превентивные удары. Хотите вы этого или нет, но примерно через неделю грохну Иннокентия, дав повод для прелестной головушки Лизоньки заняться решением более насущных проблем, чем какой-то приезжий баронишка. Позиция ясна?

Следователь молча кивнул: после первых воплей я ему на всякий случай кляп в рот запихал, чтобы не всполошил округу.

– Отлично. Следующий вопрос ещё проще первого. Вы со мной или в стороне? Ответа сейчас не требую. Завтра у меня дежурство на базе, так что время поразмыслить у вас будет. Ферштейн?

– М-м-м-м…

– Ах да! – вспомнил я про кляп и вытащил его. – Только шёпотом, пожалуйста.

– Гнида…

– И вежливо.

– Пошёл на хер.

– Будем считать, что это строки лирического стихотворения.

– Я тебе припомню! За человека же принимал, а ты…

– Иванов. Прекращайте. Все мы люди. Местами даже приличные и слегка уравновешенные. Если надумаете принять участие в моём веселье, то завтра ровно в полночь встаньте у зеркала, подмигните своему отражению и покажите ему язык.

– Полночь? – изумился сыщик. – Почему именно в полночь?

– Рад, что остальное не вызвало у вас негатива. Расслабьтесь! Дружеская шутка! Просто позвоните с левого номера, и договоримся о новой встрече.

– В жопу таких друзей!

– Ай-яй-яй! У вас очень нехорошие сексуальные наклонности. Никому больше про них не рассказывайте.

Выйдя за дверь, я снова с помощью Такса переместился домой.

– Как думаешь? Назад не сдаст? – поинтересовался я у духа.

– Вряд ли. Но запомнит надолго.

– Плевать. Слишком много соплежуйства осторожного развелось. Мне важнее дело… Ну и пусть побаивается немного.

Не знаю, что думает теперь про меня следователь, но от сотрудничества он всё-таки не отказался, позвонив на следующий день и пригласив к себе в гости.

– Значит, так, – начал Иванов, как только я появился. – Мужик с жёлтым букетиком у памятника сегодня тёрся. Клюнул Кешка. План уже составил или экспромтами промышлять надеешься?

– Обижаете. Время, место и прочие моменты продумал. Один неприметный дом на окраине Петербурга. Там не очень многолюдно, но и не глухомань. Заманиваю, убиваю. Потом рядом кладу труп какого-нибудь из наркоторговцев, что засветились в последнее время. Записку в карман одной из жертвы кладу, в которой есть причина их встречи – делёжка наркорынка. Охрана, видя, что хозяина долго нет, заходит и…

– Ничего этого не будет, – невежливо перебил меня он.

– Почему?

– Потому что ты дилетант в некоторых вопросах. Первое, – стал загибать пальцы следователь, – Иннокентий не сунется в ловушку. Он обязательно устроит засаду заранее и, видя, что никто в дом не вошёл…

– Я войду.

– Думаешь, твоего лица нет у него в картотеке? Или маску клоунскую напялишь? К тому же серьёзные люди одни без охраны и туалет не всегда посещают. Кого ещё возмёшь с собой? Меня, Жана или Воронина? Не смеши! Вмиг расколют!

Второе: подброшенный труп. Отличить, где грохнули, проще простого. Судмедэксперты свой хлеб не зря едят.

Третье: никто не поверит, что пусть и не рядовой бандит, но всё-таки имеющий уголовное прошлое и досье в Следственном Комитете, заинтересовал осторожного графа. И я при расследовании не поверю, чтобы не выглядеть подозрительно, и Елизавета Бугурская. А уж про Имперскую Службу Безопасности говорить совсем не приходится.

Видишь, сколько несостыковок? Усложнённое примитивное убийство. Чем сложнее, тем больше шансов проколоться. Дальше можно будет делать ставки, кто тебя быстрее найдёт, не клюнув на бездарную постановку. Ставлю миллион, что графиня Бугурская, имеющая прикормленных людей в СБ и СК.

– И что делать? – расстроился я, осознав правоту Иванова.

– Меня слушать. Хотя бы иногда, – буркнул он и положил на стол фотографию. – Знаешь, что это?

– Судя по надписи «Частный сиротский дом барона Мухина А. А.».

– Значит, не знаешь. Не удивительно. На самом деле существует такой человечек, как Мухин. И он даже барон, откуда-то имеющий средства на благотворительность. Откуда? Поди разберись, так как постоянно живёт за границей и там строит свой бизнес.

На это заведение я обратил внимание четыре года назад. Вроде ничего особенного, но вёл тогда дело Бугурских. Случайно промелькнул приют в одном из донесений по Иннокентию. Больше никаких зацепок, только даже подобная мизерная информация для меня была важна. Стал поднимать документы по проверкам сиротского дома. Могу сделать однозначный вывод, что это элитный публичный дом, где пользуют малолетний «персонал». Заведение для избранных.

– Не ошибся? Почему его тогда до сих пор не накрыли?

– А не за что! Комар носу не подточит! Отчёты комиссий исключительно положительные. Сами «сироты» не имеют претензий и оды хвалебные поют Мухину А. А. Но, видишь ли, не бывает у сироток шикарных комнат с двуспальными кроватями, трёхуровневой охраны по периметру и современных, весьма дорогостоящих средств наружного наблюдения.

Стал я копать под барона Мухина. Выяснилось, что он родился и жил в задрипанном поместье на отшибе Костромской губернии. Потом вдруг всё продал и свалил за границу, но перед этим основал два сиротских приюта. Один наш, а другой в Подмосковье. Теперь в Бирмингеме живёт припеваючи.

И вот ещё один интересный факт. Его родной брат хорошо знал дядю Иннокентия Бугурского.

– Получается, – сделал я правильные выводы, – Мухин простое подставное лицо, а публичные дома принадлежат нашей преступной семейке? Ещё одно их предприятие?

– Именно. Прекрасно устроились. Мало того что выгодно, так ещё и компромат заиметь можно на влиятельных, но порочных особ. И доказательств, как всегда, никаких.

Даже если наши «заклятые друзья» британцы внезапно заболеют совестью и выдадут Мухина, то он тупо не доедет до России. Или если окажется бессмертным, показаний никаких толковых не даст, так как вряд ли контактировал с Бугурскими. Скорее всего, работает на неких посредников.

А то, что Мухины и Бугурские шапочно знакомы… Да почти все среди аристократии рано или поздно пересекаются, если живут неподалёку. Тем более, давно это было.

К чему я про приют вспомнил? Если это территория Бугурских, то Иннокентий легко согласится на встречу там, зная, что будет защищён со всех сторон и неприятные неожиданности исключены.

– Если магическая охрана дома такая же серьёзная, как была у нарколабораторий, то могу не пройти.

– Хм… Третий. На гражданские объекты – это максимальный уровень. Но нужно будет проверить.

– Сегодня же займусь этим.

– Опять твой шпион?

– Без комментариев, господин следователь. У каждого из нас есть свои тузы в рукаве.

– Ладно. Надеюсь на лучшее и продолжаю. Теперь по персоне «убийцы» Иннокентия. Есть некто граф Шешковский. Магистр. Там родословная вообще не очень приятная в изучении, но этот тип, по-моему, переплюнул своих предков. Как и с Бугурскими, нет никаких улик – одни предположения, только всё указывает на то, что Шешковский маньяк-садист.

– Круто работаете! – ехидно усмехнулся я. – Одни сводники и наркоторговцы, другие маньяки, а вы только разводите руками в предположениях!

– Не ёрничай, – недовольно нахмурился сыщик. – К людям, считающих деньги мешками, практически невозможно подступиться. Везде алиби, связи и прочая хрень. А домыслы к делу не пришьёшь. Вякнешь, так ещё самого накажут за клевету на уважаемого человека.

Поверь моему печальному опыту: такое зверьё нужно долго и тщательно выслеживать, чтобы потом завалить одним точным выстрелом. Иначе самого растерзают в два счёта… Или близких. Так я и потерял сына, решив, что представляю из себя чуть больше, чем есть на самом деле.

– Ладно… Извини, Михаил Сергеевич… Просто обидно за нормальных людей.

– Так вот, – продолжил он. – В своём письме к Кешке ты приятно угадал со сроками встречи. По моим данным, на днях Шешковский возвращается в Петербург после отдыха на Чёрном море. За время его пребывания в Ливадии, там найдено несколько изуродованных трупов молоденьких девушек. Так всегда происходит в местах, где граф оказывается. Только нам опять крыть нечем: алиби стопроцентное у падлы высокородной. Предлагаю пустить его «на мясо». Одновременно освободим мир от двух сволочей.

– Хорошая кандидатура, – согласился я.

Через несколько дней мы снова встретились в той же комнате. Я обрадовал Иванова, что мы сможем проникнуть в приют. Такс, правда, во время разведки долго ворчал, что практически всю энергию из себя выкачает и будет несколько дней восстанавливаться, но я успокоил его тем, что после смерти двух Магистров ещё и девать её будет некуда.

Когда план операции был полностью составлен, я было хотел уже уходить, но следователь остановил меня и протянул металлическую колбу на пару литров.

– Зачем?

– Сразу видно, что до хорошего сыскаря тебе ещё, Максимка, расти и расти. Ты знаешь, за сколько времени сворачивается кровь?

– Примерно представляю.

– Твоё «примерно» может стать несостыковкой для следствия. Держи. Наполнишь, как грохнешь Шешковского. Потом разольёшь на месте преступления. Часа полтора в этом сосуде кровушка будет наисвежайшей. Этого времени должно хватить.

– Чувствую себя вампиром.

– Нет, барон, – не принял серьёзный следователь моей шутки. – Мы с тобой охотники на вампиров… Точнее, на упырей в человеческом облике. Скоро узнаем, кто сильнее: мы или они…

Глава 14

До начала преступной акции я вместе с Таксом изучал подробные планы дома Шешковского и приюта. То, что следователь был прав в своих подозрениях, выяснилось очень быстро. Сиротки явно работали в секс-индустрии. Причём не по своей воле. Дородная смотрительница приюта, полноватая женщина с доброй улыбкой деревенской бабулечки и жёстким взглядом убийцы, держала малолеток в страхе. Дети и подростки до четырнадцати лет были психологически сломлены и полностью подчинялись любым её приказам. Как удержался, чтобы не убить эту тварь, сам не знаю. Ничего! До неё обязательно дойдёт очередь!

А у Шешковского оказалась в подвале хорошо замаскированная пыточная, оборудованная по последнему слову маньячной моды. Несмотря на то что потайная комната в подвале была пуста и сияла чистотой, в ней, по словам Такса, витал тяжёлый дух смерти. Он такие вещи хорошо чувствует.

Узнавая всё больше и больше о своих будущих жертвах, к моменту начала акции я уже был на таком взводе, что готов их растерзать просто так, для собственного удовольствия. Таким мразям нельзя жить. Звонок Иванова о том, что пора действовать, прозвучал для меня прекрасной музыкой.

– Такс! Отправляй письмо Иннокентию Бугурскому!

– Ты в нём дату и время встречи не проставил, – тут же пояснил он.

– Блин! Совсем забыл от радости.

Достав заветную бумажку, ещё раз пробежался по тексту.

' Дорогой граф!

Приятно, что Вы откликнулись на моё предложение: букет в руках вашего человека, любовавшегося памятником, был очень хорош. Но оставим лирику в сторону и перейдём к делу.

Предлагаю встретиться ( пропуск ) в одном хорошо известном Вам месте. «Частный сиротский дом барона Мухина» подходит для неё как нельзя лучше. Ровно в ( пропуск ) жду Вас на третьем этаже в той самой комнате с бордовыми шторами. Она защищена от прослушивания, и там нет видеокамер, так что утечки информации не произойдёт.

Несмотря на то что это Ваша подконтрольная территория, я с лёгким сердцем приду на неё, так как уверен, что от моего предложения Вы не откажетесь, и мы сможем очень продуктивно подружиться. Видите, насколько я осведомлён о некоторых тайнах Вашей семьи? Думаю, что Вы оценили мой жест доверия.

Оставьте охрану внизу. Я тоже ценю приватность, поэтому не хочу светиться перед охранниками, часть которых работает на Вашу родственницу.

Как сам туда попаду? Этот вопрос не должен волновать. Примерно так же, как были доставлены мои письма к Вам.

До скорого свидания. Признаться, с нетерпением жду его.'.

Немного поразмыслив, дописал в пустующие места « сегодня» и « час ночи». Мариновать падлу Кешку долго не стоит, а то ещё сорвётся и понаделает ошибок, находясь на нервах.

После этого, отправив Такса, спустился в гостиную, где Достоевская с Ворониным мило ворковали за чашечкой чая.

– Макс! – приветливо улыбнувшись, воскликнул Савелий. – Давно тебя не видел. Ты прямо как старик стал. Живёшь затворником и на людях практически не появляешься.

– Дела, господин полковник. Ещё учёба и тренировки с группой Аксакала. Приближается время экзаменов и отбытия на Рубежи, поэтому почти полностью посвящаю себя подготовке.

– Правильно, – серьёзно одобрил он. – Самоуверенные лентяи погибают первыми. Насмотрелся…

– Судя по выражению лица Максима, – подозрительно зыркнула на меня Юлия, – сейчас его мысли далеки от дел Чистильщиков. С такой мордой он обычно втравливает в различные приключения.

– Нет-нет, – замахал я руками. – Просто хотел предупредить, что если кто-то неожиданно спросит, что я делал будущей ночью, то стоит всем рассказывать, что я спал дома. Или ещё лучше, находился в вашей компании. В карты играли, например.

– А что ты будешь делать на самом деле? Хочу знать, во что мы с Савелием можем вляпаться.

– Ага, – кивнул полковник, – и подстраховать не только болтовнёй, если прижмёт.

– Если прижмёт, то даже пикнуть не успею, но спасибо. Подробности пока вываливать не буду. Поутру сами всё узнаете из газет и новостных порталов.

– Нет! – резко встала графиня. – Я не хочу, чтобы в случае твоей неудачи были проблемы у Достоевских и Ворониных! Либо ты рассказываешь нам всю подноготную, либо… Я сорву ночное веселье одному барону Гольцу. Тотчас же явлюсь к следователю Иванову и…

– Он будет очень недоволен твоим визитом, так как сам попросил о помощи, – перебил я её. – Дело в том, что мы именно с Михаилом Сергеевичем ночью будем тайно ловить двух высокородных маньяков. Любая утечка информации на сторону приведёт к тому, что осторожный следователь откажется от операции. Слишком всё… э-э-э-э… незаконно. Там такие люди замешаны, что легче закрыть глаза на преступления, чем попасть под месть их родов. Для этого и прошу алиби.

– Хочешь привязать Иванова к себе? – после небольшого раздумья, сделала вывод Юлия. – Не боишься, что сам угодишь в силки Следственного Комитета?

– Не в этой ситуации.

– Хорошо. Значит, играли в карты. Сейчас разложим партийку-другую и будем её описывать, если возникнут у кого-то подозрительные вопросы. Всё должно быть натурально. Но ты же понимаешь, что должен теперь не только Достоевским, но и Ворониным? Когда-нибудь долги придётся отдавать.

– Мой долг перед вами исключительно дружеский. Поверьте, его ценю намного сильнее различных расписок.

– Хорошо сказал, – одобрил мои слова полковник. – Надеюсь, Жан Бельмондо этой ночью не будет шляться с тобой по злачным местам столицы?

– Будет мирно спать на базе. А чего ты так за него волнуешься?

– Парень хороший. Насте моей нравится очень. Я в принципе не против их встреч, но только молчок. Пусть боятся злобного папашу оба, а то ещё пойдут вразнос. Сейчас не до любовных похождений: дочери нужно стать курсантом Военной Академии, а Жану сделать всё, чтобы вернуться с Рубежей домой целым.

– Они и так боятся крутого на расправу полковника! – рассмеялась Юлия. – Даже Катька тебя побаивается, когда зверское лицо делаешь!

– Значит, справляюсь. Раскладывайте карты. Надеюсь, на деньги будем, а не как сопливые детишки на щелбаны?

– Конечно, – согласилась Достоевская, доставая из серванта колоду. – На денежки – это хорошо. Денежки я люблю. Сейчас обдеру вас как липку.

Ночь. Я сижу в своей комнате. Жду вестей от Такса, отправившегося мониторить Шешковского. Слегка напряжён, если честно. Дело не в том, что сегодня должен убить аж двух Магистров: моя внутренняя сила уже почти соответствует их рангу, а боевой опыт превосходит в несколько раз.

Нюансы. Различные маленькие нюансы, что вдалбливал в мою голову опытный Иванов, заставляли нервничать. Операция в двух домах должна сложиться в одну нужную нам картину для тех, кто потом будет вести следствие. СБ, СК и Бугурская не наивные детишки, поэтому если хоть что-то упущу, то задолбаюсь глотать пыль имперских дорог, убегая от преследователей.

– Пора, – появившийся Такс вывел меня из задумчивого состояния. – Этот кровопийца спустился в тайную пыточную. Лучшего момента и не придумаешь.

– Один?

– Если не считать бесчувственную девчонку на хирургическом столе.

– Она жива?

– Ага. Накачана чем-то под завязку. Шешковский проверяет, очнулась или нет.

– Переноси!

Очутившись в страшном подвале, сразу же оценил обстановку. Всё, как и сказал дух-хранитель. На большом железном столе лежит без сознания миниатюрная девушка, зафиксированная на нём широкими кожаными ремнями. Рядом стоит худощавый мужчина средних лет и рукой в чёрной перчатке гладит свою пленницу по золотистым волосам, что-то напевая себе под нос.

На оценку ситуации ушло не более двух секунд и ещё одна, чтобы вонзить меч с напитанными всеми шестью клеймами в грудь графа-маньяка. Как-то просто всё вышло. Шешковский, видимо, совсем не ожидал, что тут ему может грозить хоть какая-то опасность. Даже меча при себе не имел, за что ему огромное спасибо. Оружие потом Такс притащит.

Тут же попёршая из Магистра энергия стала вливаться в меня, заставив упасть на колени. Но через пару минут я встал с них, чувствуя, что готов от нахлынувшей силы сейчас горы свернуть. Через несколько часов эта эйфория пройдёт, и мой энергетический пузырь возьмёт на своё развитие то, что осталось от этого ублюдка. Очень надеюсь, что не только его силу пустит в дело – ещё Бугурского приплюсует. Всё-таки от людей получаешь больше, чем от Тварей, да и усваивается всё лучше. Охоту на маньяков по всей Российской Империи открыть, что ли? Тогда и Рубежей никаких не надо.

Но сторонние мысли в сторону. Взяв со столика у стены хирургический скальпель, сделал небольшой надрез вены Шешковского и аккуратно наполнил «термос» следователя через шприц. Посмотрел на часы. Отлично. До встречи с Бугурским ещё пятнадцать минут, поэтому суетиться не будем и как следует подготовим тело.

Как и учил Иванов, нанёс несколько ранок на труп, привёл в беспорядок одежду и ещё так, по мелочи, создал видимость человека, участвовавшего в драке. Потом взял из шкафчика огромный пластиковый мешок, явно предназначавшийся для тела девушки, продолжающей в беспамятстве лежать на столе, и упаковал в него тушу Шешковского. Напоследок поработал уборщиком, скрыв все следы своего присутствия здесь. Ох, и нелёгкая работёнка у профессиональных маньячил, оказывается! Пять минут удовольствия, а потом пашешь, как конь, чтобы убрать улики.

Смотрим на часы. Вроде пора.

– Такс, что там в приюте?

– Комната проверена охраной. Она удалилась вниз, а Иннокентий сидит в кресле и курит сигару. Тебя ждёт.

– Отлично! – с лёгким кряхтением взвалив пластиковый мешок с трупом на плечо, довольно сказал я. – Не будем заставлять знатного господина скучать в одиночестве.

– Это как понимать⁈ – вскочил Бугурский с кресла, выхватывая меч, как только я появился перед его глазами и скинул ношу на пол. – Ты кто⁈ И что… Гольц⁈

– Приятно, что пользуюсь популярностью, хотя свои портреты по галереям не развешиваю, – отвечаю ему и тоже достаю меч. – А понимать ничего не нужно. Просто умри!

– Охрана! Нападение!

А вот орёт Кеша зря. Тут звукоизоляция: хоть из пушки пали. Теряет драгоценное время граф на бесполезные мелочи. Зато я его не теряю. Первая же моя атака привела к небольшой ране у него на руке. После этого Иннокентий наконец-то включился в поединок.

Очень неплох, надо сказать. Скорость, чёткость ударов и понимание боя на высоте. Один минус: давно не рисковал жизнью, предпочитая действовать чужими руками. Это тебе, Кеша, не дуэльная тренировочка, которая состоит из многих условностей, забивающих моторику. Здесь правил нет. Точнее, есть одно: никаких правил, пока не добрался до горла врага.

Удар тяжёлым стулом по голове явно вызвал у Бугурского некую оторопь, которой мне хватило, чтобы сблизиться с постоянно отступающим противником и залепить ему армейским ботинком под колено. Он непроизвольно согнулся от боли, а мой меч отсёк голову одним чётким движением. Еле успел отскочить от фонтана брызнувшей крови.

Тут же снова скрючило, как и после смерти Шешковского. Блин! Главное, чтобы сюда никто не припёрся в ближайшие минуты!

Повезло. Охрана продолжает тусоваться внизу. Пусть дальше там пасётся, а я подготовлю сцену разыгравшейся трагедии. Аккуратно кладу труп из мешка рядом с Бугурским. Вставляю Шешковскому в нанесённую мной смертельную рану меч Иннокентия. Оружие маньяка бросаю около его правой руки. Всё это обильно поливаю кровью из «термоса», не забыв брызнуть ею на стены и некоторые предметы мебели.

Всё. Вроде готово и можно убираться

– Одежда, – говорит Такс, не выходя из режима невидимости. – Слушай, Макс. Не мог же сюда Шешковский припереться в одном пиджачишке. Может, плащ из его дома доставить?

Точно! А ведь прав хвостатый! Мы с Ивановым как-то этот момент упустили.

– Неси. Ещё шляпу и трость захвати, с которой этот гад никогда не расставался.

Бросив принесённую одежду на диван, ещё раз оглядел поле боя критическим взглядом. Красиво и кроваво. Я бы сам поверил, что здесь случился знатный махач.

Теперь следующий этап. Оказавшись за воротами приюта, жду, когда Такс взорвёт парочку гранат в домике охраны. Нам нужна от них сейчас паника, а не осмысленные действия. Потом набираю с левого телефона номер дежурного по главному управлению Следственного Комитета.

– Алло, полиция⁈

– Не совсем, – раздаётся в трубке вальяжный голос. – Дежурный по…

– Да мне всё равно, что не совсем! Не разбираюся в ваших погонах! Тут страхи творятся! Приют за городом один есть, для осиротевших сироток! Этот… Мухинский, кажись, называется! Иду мимо, а в нём стрельба, взрывы!