Текст книги "Спасти обязан"

Автор книги: Игорь Берег

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Попутчик вдруг открыл мутные глаза, прохрипел:

– Уходи, спас, довези его до Москвы!

И опять отключился.

Интересные пределы необходимого были у этого полковника! О спасах он, по крайней мере, знал. И о моем клиенте тоже. Я выскочил из купе.

Все прошло наилучшим образом. Сидя у окна в вагоне-ресторане, дожидаясь, когда подадут эскалоп, бутылку пива и пепельницу, я видел, как по перрону пронесли носилки с Хромовым, провели и затолкали в машину пятерку нападавших на нас. Потом поезд тронулся, этот эпизод моей жизни остался позади. О том, что предстояло, думать не имело смысла. Так, лишь на пару коротких ходов вперед. Остаток пути я их и рассчитывал. Хотя, чего там было считать? Кровавое пятно в купе проводник замыл, разбитое окно закрыл добытым где-то листом картона. Хорошо, что время было не зимнее. Пришлось терпеливо выслушать рассказ о налете, делая круглые глаза и повторяя: «Ни хрена себе! Вовремя обедать ушел! « Кажется, убедил в своей непричастности. Лежа в полутьме, я массировал мышцы ноющих рук, вновь и вновь вспоминая события последних дней. Действительно, такого со мной еще не случалось. Ни на первом задании, ни во время последующих.

 Глава 6

Переход – это почти всегда полная неизвестность. Если о клиенте еще кое-какие данные мы получаем, то о месте, где он находится и об обстоятельствах, в которые попал, узнать практически невозможно. У обычных туристов и прочих скалолазов, которые по простоте душевной и от доброго сердца могут сказать, куда именно отправляются, нет столько денег, чтобы прибегать к помощи брейн-спасателей, а люди со средствами как-то избегают простых радостей жизни. Ну, а подобные мне чужого дядю ни за что звать не будут. Вот потому, наверное, спасом и работаю.

После того, как я получил пулю, закрыв своего последнего работодателя, быть телохранителем мне надоело. Сломанное ребро срослось хорошо, но пока ходил в гипсе и временно отдыхал от обязанностей, человек этот свое получил. Был он дельцом средней руки и кто так упорно хотел его закопать, выяснить не удалось. Покушения происходили стандартные, без выдумки. Оба раза караулили в подъезде. И если я успел рвануться вперед и перехватил пулю, то мой сменщик этого не смог. А может, не захотел. Оно ему надо было – собой рисковать из-за такого слизняка? Но стрелявшего он все-таки уложил.

Телохранитель – существо в каком-то смысле дурацкое. Особенно в нашем безумном государстве. Западники, встречаясь с российскими коллегами, делают круглые глаза и задают массу вопросов. Не понять им, как можно работать бодигардом без надежного обеспечения законом, а порой и вовсе без оружия. А наши, не теряя чувства юмора, рассказывают забавные истории из повседневной практики. Впрочем, эти истории только в пересказе забавны. Реально же приходится порой проявлять чудеса изобретательности, чтобы сделать дело и не оказаться в дураках. Или вообще в покойниках. Сашка Колоколов, здоровенный чемпион страны по кик-боксингу, за пивом как-то поведал мне совершенно уникальный случай. Со своим клиентом он поехал на разборки. Тому крупно задолжали и обещались в этот вечер все вернуть. Деньги должны были привезти на парковку рядом с железнодорожными путями. Ну, приехали клиент с Сашкой, ждут. Подопечный вышел на улицу, достал сигарету, зажигалку. И тут мимо проходит состав с бензином, а у одной цистерны сливной кран приоткрыт и оттуда хлещет горючее, разлетающееся в пыль от скорости. И клиент тянется зажигалкой к сигарете, сейчас чиркнет. Что Сашке оставалось делать? Заорал, но ведь поезд грохочет, ничего не слышно. Он и засветил своему охраняемому ногой по курительным принадлежностям. Того, естественно, с сотрясением мозга и выбитыми передними зубами пришлось везти в больницу. На Сашку накат был большой. Правда, удалось доказать, что клиент идиот и запросто мог разнести пол-округи, прикуривая свой «Винстон». Колоколов после этого эпизода крепко подумывал сменить профессию.

А бабы? Хуже, наверное, нет, быть телохранителем у какой-нибудь стервы. То автомобиль ей кажется недостаточно тщательно вымытым, то ты – недостаточно красивым. А то и наоборот – слишком обаятельным, подруги завидуют и оттого всякую ерунду про клиентку сочиняют. За что ей потом ревнивый муж физиономию чистит. Вообще-то постель с клиентками в такой работе не поощряется. Так надежнее. Но чего не бывает... Один раз я здорово на этом прокололся. Ладно, дело прошлое, незачем вспоминать. Нет у нас ничего похожего на истории типа Костнер – Хьюстон. Сплошная совковая проза.

Когда моего последнего клиента ухлопали, я остался без работы. Нервной, опасной, но все же работы. Ушел из агентства, какое-то время ошивался без дела, пописывал небольшие материалы в различные газеты, занимался ремонтом комнаты в коммуналке, доставшейся мне после развода. А потом закрутилась история с нашей конторой. Нельзя сказать, чтобы без трудностей, однако все тесты и испытания я прошел успешно. И на первое дежурство отправился хотя и с опаской, но в приподнятом настроении. Сидел, ни на что не отвлекаясь и ждал, что вот сейчас мне скомандуют и я рванусь...

Зря, между прочим, ждал. Ни в это, ни в следующее дежурство так ничего и не случилось. А на третий раз... Мигнули огни на пульте, наш доктор стал подсоединять электроды, в то время как дежурный скороговоркой зачитывал:

– Сорок лет, девяносто килограммов, патологий и физических увечий нет! Первый вызов!

Последняя фраза означала, что раньше клиента вытаскивать из передряг не приходилось. Потом были неприятные ощущения перехода и я очутился в... зоопарке! Да не просто в зоопарке, а в террариуме и меня душил здоровенный удав. Дурак-клиент спьяну решил побороться «со змеюкой», похвастаться перед своими девками и корешами. В цирке он видел этот аттракцион, когда маленьким туда ходил, что ли? И ведь не бедный человек! Ну и шлялся бы себе в Таиланд, тамошних миниатюрных проституток пробовать! Так занесло его со своей кодлой в зоопарк! Более странного места отдыха для них и придумать трудно. Хорошо хоть с медведем не полез бороться, осел. Как только ухитрился пролезть за стекло? Поначалу, наверное, изображал из себя Геракла, принимая картинные позы. А потом превратился в Лаокоона, потому что удаву, существу в общем-то мирному, не понравилось, что с ним обращаются как с тряпкой. К тому же был он в тот момент голодным, а, следовательно – раздраженным. Вот и сжал кольца своего тела. «Лаокоон» захрипел, посинел лицом и понял, что шутки кончились. Братва, думая, что он все еще валяет дурака, ржала и показывала большие пальцы, девки восторженно визжали. Жертве тропического гада все же удалось сосредоточиться, вспомнить и произнести код. Зарегистрировался он у нас в конторе недавно, надеясь, что спас поможет совсем в другой ситуации – если вдруг вокруг засвистят пули. А тут пришлось воспользоваться. Так я и очутился в зоопарке.

Удав был очень крупным, какого-то особенного вида, такие даже в джунглях редко встречаются, а в зоопарках и вообще их – по пальцам пересчитать можно. Местная дирекция им очень гордилась, можно представить себе какой шум поднялся бы, угробь клиент или я это чудовище.

Но мне, оказавшемуся в теле клиента, было не до раздумий о редкостности того вонючего, скользкого и холодного телеграфного кабеля, что меня душил. Удав, почувствовав некоторую слабину клиента в момент моего перехода, сжал кольца еще сильнее, и я чуть было не испугался. К счастью, хладнокровия у меня оказалось больше, чем у противника. Просунув руку в карман куртки, я обнаружил там роскошную зажигалку, сумел ее запалить и стал прижигать тело гада. Потом, когда хватка недовольно шипящего пресмыкающегося немного ослабла, у меня, напрягшись, получилось сделать из валявшейся на полу соломы подобие факела и пустить его в ход. Так и освободился, отбросив в конце концов проклятую змею в угол. Все это время зрители восторженно вопили. Хрипя, растирая шею и занемевшие мускулы, я выбрался наружу, посмотрел налитыми кровью глазами и сказал:

– Ну, чего разорались, морды? Человек чуть не сдох, а вам весело.

Повернулся и отправился в контору, возвращаться в свое тело. Глупейшая история, если вдуматься. Я сильно тогда расстроился. Вот еще работенку нашел: сволочь всякую спасать от ее собственной глупости! Разве это лучше, чем быть телохранителем? Но потом были еще вызовы и там случались ситуации серьезнее и опаснее. Приходилось помогать дельным людям. Я успокоился и понял важность и нужность своей работы.

Глава 7

До Курского я, естественно, ехать не собирался. Не надо торжественной встречи, мы люди скромные. Когда ранним утром поезд замедлил ход, подтягиваясь к вокзалу, я открыл дверь в нерабочем тамбуре и спрыгнул на щебенку. Можно было сделать это раньше, но какой смысл сигать на полном ходу, рискуя если не переломать, то подвернуть ногу клиента? Его тело нужно было мне сейчас целым и невредимым. Хромов сказал, что хотя его люди и опоздали в Москве, но дело поправимое. Надежда вернуться в свое тело, следовательно, оставалась. Не хотелось бы до конца жизни пребывать в этой, в принципе неплохой, но все равно уже пожившей, и главное – чужой оболочке. Пусть она мне послужит в поисках настоящего тела, а там можно будет ее и хозяину вернуть. Беда только в том, что хозяин, кажется, человек довольно известный и лицо его знакомо охотникам. Надо будет поскорее внести какие-нибудь изменения, замаскироваться: очки черные нацепить, усы сбрить.

Размышляя таким образом, я нырял под вагоны, перебираясь туда, где можно будет выйти на улицу. У вокзала появляться не стоило, случайно столкнуться со встречавшими клиента мне совсем не улыбалось. Знаю я эту жизнь, непременно налетишь на знакомого, когда меньше всего ожидаешь. Так что пришлось тащиться аж до «Чкаловской». Такси, или хотя бы частник мне были недоступны, денег оставалось слишком мало. И когда появится возможность пополнить карман, неизвестно. Обязательно нужно заглянуть к себе домой. Но осторожно.

До Полянки была только одна пересадка по кольцевой. Здесь в одном из домов в глубине двора и расположена наша контора. Вернее, располагалась. Потому что сейчас почти половины здания не существовало. Вход в фирму был с торца, там и рвануло.

Много я видел взорванных домов. Но на войне вид их не вызывал такого мерзкого ощущения, как тут. Ведь, по сути дела, это был и мой дом. Здесь я проводил часы на дежурстве, отсюда уходило мое сознание, чтобы помогать людям, попавшим в беду. Отсюда я ушел и в последний раз. Может быть, под обломками кирпичей, рухнувшими бетонными перекрытиями осталось мое тело. Крепкое, мускулистое, хотя и попорченное несколькими старыми шрамами. Вряд ли, конечно. Завалы уже разобрали и если кого-то нашли, то увезли в морг.

Побродив вокруг, я понял, что здесь ловить нечего. Обрушившуюся часть здания огородили веревками с красными тряпицами, но восстановительными работами пока никто не занимался. Впрочем, нужно ли восстанавливать, не проще развалить все до конца и построить на этом месте новый дом? Дешевле, да и безопаснее будет.

Итак, первый визит ясности не принес. Может быть, стоило порасспросить по соседству, но что соседи могли мне рассказать? Операцию по уничтожению Центра готовили специалисты этого дела, так что никто и ничего не подозревал, наверное, до последнего момента. Просто взрыв – и все. Что ж, приходилось браться за расследование основательно. А пока навестить свою квартиру, помыться, переодеться, запастись деньгами и как следует подумать. Домой я и отправился.

Комнату в коммуналке несколько месяцев назад удалось обменять на отдельную квартиру. С доплатой, естественно. И находилась она в десятке кварталов от Центра. Руки у меня растут откуда надо и, не вбухав много денег, а также, не обращаясь в одну из многочисленных контор по «евроремонту», я устроил довольно уютную нору. Не стыдно было привести туда самую привередливую женщину. Хоть и не часто, но это случалось – живой человек все-таки. Ну, и самому приятно было возвращаться домой после дежурства, валяться на диване, читать или пялиться в ящик. Подобрал приличную библиотеку, благо сейчас это не составляло большого труда. Кассет с фильмами тоже хватало. Но только с теми, которые спустя некоторое время можно было без зевоты посмотреть еще несколько раз.

Короче – холостяцкое жилище без недельных залежей грязной посуды на кухне и завалов нестираного белья в ванной. Жаль, что не получалось завести собаку или хотя бы кота. Но при моей работе кто бы за ними ухаживал?

Как ни манил уют, я все же сначала прошел мимо своей двери и поднялся этажом выше. Постоял, прислушиваясь. Все, вроде бы, было спокойно. Дверь, как дверь, без видимых следов взлома. И, тем не менее, меня не покидало чувство опасности. Слишком многих в последнее время интересовала моя скромная личность. Не станут эти люди оставлять без внимания те места, где я могу появиться. Например, дома.

И все же приходилось рисковать. Я спустился на площадку и решительно нажал кнопку звонка. Если в квартире засада, то попасть в нее не составит труда, птичку впустят в клетку. А если там никого, придется повозиться, ключей-то у меня нет.

Внутри кто-то был. Послышалось тихое сопение человека, заглядывающего в смотровой глазок. Я принял самый беззаботный вид. Пусть там не очень напрягаются.

Едва щелкнул замок, как сильным толчком двери я послал того, кто находился за ней на пол. И оказался в прихожей. А дальше все развернулось мгновенно. Упавший тут же вскочил, но, как оказалось, на свою беду. Второй человек, появившийся из комнаты, вздернул руку с пистолетом, и мне ничего не оставалось, как закрыться первым. Щелкнул негромкий выстрел, тело передо мной вздрогнуло от удара пули. Прихожая у меня маленькая и второго выстрела тому, что был на пороге комнаты, сделать не удалось. Его сбил с ног труп товарища, посланный мной вперед на манер тарана. Барахтаясь под ним, стрелок все же старался освободить руку с оружием. Мне оставалось только упасть и навалиться сверху. И тогда совсем тихо прозвучал еще один щелчок. Неаккуратно получилось. Хотя бы одного следовало оставить в живых, чтобы допросить. Но кто же знал, что этот, с пистолетом, настолько неуклюжий, что ухитрится выстрелить в себя? Какие-то сплошные непрофессионалы попадались мне. Не считая Хромова, конечно.

В квартире меня поджидали только два человека. Поднявшись на ноги, я перевернул верхнего на спину. Ну так и есть, оба наповал! Пистолет – «ТТ» с навернутым на ствол глушителем – торчал из откинутой руки нижнего. У второго за поясом имелся такой же. Вот незадача! Что теперь с трупами делать, куда их девать? Я запер дверь, осмотрелся в квартире. Эти два урода основательно распатронили мой бар – на кухне под столом стояли пустые бутылки. Им что, никто не сказал, что в засаде пить не рекомендуется? Вообще кухня выглядела запущенной: тарелки с остатками еды, повсюду небрежно затушенные окурки. В комнате – смятая постель и все те же окурки. Поджидали меня давно, судя по их количеству. Но обыска не устроили, несколько пачек рублей и долларов лежали в маленьком тайничке, который я смастерил в стенном шкафу.

Времени терять было нельзя. Достал из шкафа джинсы, рубашку, летнюю куртку, выбрал ботинки попрочнее. Мои одежда и обувь подходили клиенту, сложения мы с ним были примерно одинакового. Достал, как и собирался темные очки, а в ванной наскоро смахнул бритвой усы. Ничего, клиент потом новые отрастит. Когда переодевался, мелькнуло сожаление, что так и не удалось слазить под душ. Но в любой момент могли нагрянуть друзья этих неудачников. Если уйду незамеченным, подумают, что от скуки они перепились, устроили разборки и ухлопали друг друга. Сунув деньги в карман курточки, я наскоро обыскал покойников. Какая-то мелочь, ничего не говорящие документы, записные книжки с каракулями людей не обремененных обширным образованием. Книжки забрал с собой, чтобы на досуге изучить их подробнее. Может, что-то важное попадется. Интересно, из какой организации были эти двое? Обычные русские обломы с бритыми затылками и без примеси «кавказскости». На соратников Хромова не очень походят. Сколько же их по мою душу?

Глянув в последний раз на распростертые на полу тела, я осторожно прикрыл входную дверь и бесшумно сбежал по лестнице. Слава Богу, никто по дороге не встретился. «Опеленок» остался скучать в гараже, без прав за руль садиться не стоило. Когда еще придется сюда вернуться и придется ли вообще? Нужно было признать, что шаги мои, не считая изъятой заначки, пока успеха не принесли. Необходимо было решать, что делать дальше. Но перед этим хорошо бы перекусить.

К счастью, обычные незатейливые пельменные в Москве еще не совсем перевелись. До сих пор поражаюсь, как американцы наедаются своими бургерами. Не еда, а сплошное «скоропитание». На небольшой узкой улочке я отыскал отечественное заведение, взял двойную порцию и с бутылкой «Афанасия» пристроился в углу. Хотелось выпить грамм сто пятьдесят водки, но пришлось сдержаться. Расслабляться не стоило.

Итак, что же я имел на текущий момент? Центр взорван, квартира потеряна. Не успев появиться в столице, уже поучаствовал в двойном убийстве. И хотя доказать это будет трудно, все-таки, все-таки... Кроме того, никаких следов моих коллег-спасов и вообще сотрудников Центра. Прихватив дома телефонную карточку, я попытался из автомата звякнуть по нескольким известным мне номерам. Ответом были длинные гудки. Имелись у меня друзья, еще из прежних, «доспасовских» времен и я знал, что вполне смогу рассчитывать на их помощь. Но если со мной все так серьезно, то не стоит их подставлять под удар. Обращаться только в случае самой крайней нужды.

Может быть, зря я не послушался Хромова? По крайней мере, хоть что-то знал бы сейчас. Нет, все правильно, самому надо разбираться, тогда и сила будет на моей стороне. Главное, чтобы противники не могли предсказать моих действий и не работали на упреждение.

Глава 8

Выйдя из пельменной, я купил сигарет и задумчиво побрел по улице. Погода стояла хорошая, солнечная, до вечера оставалось еще много времени, а спешить было некуда. Ноги сами принесли меня к бывшему Центру. Ничего не искал, просто подсознательно, наверное, захотелось еще раз взглянуть на развалины последнего места работы. Все оставалось там по-прежнему. Теперь пока еще появится организация, которая возьмется за ремонт или снос. Тем более что в неповрежденных квартирах жили люди. В некоторых по-летнему были распахнуты окна, а у одного подъезда на лавочке даже сидели несколько старушек. Я не торопясь подошел, поздоровался. Вряд ли они знали меня. Поэтому, присев рядом, можно было равнодушным тоном задавать вопросы, словно совсем посторонний человек.

Бабушки сначала насторожились. И то сказать, их наверняка уже расспрашивали всевозможные следователи. Не каждый день взрывается дом в Москве. Я наплел невинную историю о том, что вот, когда-то жил по соседству, потом уехал из столицы, а сейчас в отпуске, прогуливаюсь, вспоминаю знакомые места. Старушки оттаяли и разговорились. Из кучи различных историй о прошлом района удалось по крохам узнать, как было дело с Центром. Не ранним утром, но в первой половине дня, к дверям фирмы подъехал большой трейлер. Что-то в него грузили в течение двух или трех часов. Номер никто не запомнил – мало ли машин бывает во дворах. Потом трейлер уехал и минут через сорок прогремел взрыв. Жертв среди жильцов действительно почти не было. День будничный, кто на работе, кто по магазинам отправился. Погибло человек пять. Очень быстро появились милиция и спасатели, взялись разбирать обломки. Работы шли весь день и всю ночь. Но, как точно знали бабушки, людей из «лаборатории» не нашли, только тех, кто жил в квартирах над ней. Центр занимал помещения на трех этажах.

Я прикинул. Оборудование нашей фирмы вполне могло поместиться в трейлере. Значит, грузили в него. И где-то находятся сейчас и установка, и мое тело, дожидающееся сознания. А также специалисты, работавшие в Центре. Без них с аппаратурой разобраться посторонним людям будет трудновато, так что должны были оставить в живых. Цель операции пока не была мне ясна, но работали с размахом, а значит, это не простая диверсия. Ни о каких конкурентах речи быть не могло.

Черт бы побрал нашу засекреченность! На государственном уровне работать не получалось, да и не выгодно, наверняка. А частники то и дело попадают под удары преступников всех уровней. Наша контора была лакомым кусочком. Как все новое и необычное. Человек умный и с воображением мог придумать установке переноса сознания совершенно неожиданные применения. Уж обогатиться с помощью ее было совсем просто. Что организаторы-хозяева Центра и делали. У человека нет ничего дороже его тела и сознавая эту ценность, он может заплатить за спасение любые деньги. Конкретные суммы нам, спасам, были неизвестны. Любопытство – не порок, но... Получаешь оговоренную контрактом зарплату, плюс премиальные за успешное выполнение задания – и будь доволен. Остальное – не твоего ума дело. Мы и довольствовались. Сдружиться за срок работы в конторе не успели, как-то не получалось встречаться и разговаривать по душам. Тем более – за бутылкой посидеть. Знали друг друга в лицо и по именам, не больше. Здоровались, когда сменялись на дежурстве: «Привет, Стас!» «Здорово! Ну как, спокойно?» « Да ничего, не тревожили».

Вообще-то полагалось дежурить по двое. Если один уходит, второй остается. Но на практике так было редко. Клиент косяком не шел. В случае вызова спокойно звонили домой тому, кто должен был дежурить следующим. Пока система обкатывалась, хозяева предпочитали не трубить о фирме, допускали единицы, только проверенных людей, с солидными рекомендациями. Случались, естественно, проколы, как в моем случае с укротителем удавов. Но чего не бывает на первых порах. Я тогда скандалить не стал и правильно сделал. Благодарный «Лаокоон» прислал мне (через хозяев, разумеется) ту самую зажигалку, которой я удава поджаривал. Золотую, между прочим, и очень массивную. Хотел лично встретиться, но этого ему не позволили. Нас старались не светить, чтобы любопытные журналисты не пронюхали о Центре. Секретность и еще раз секретность. Вот и досекретились! Где теперь концы искать, к кому обращаться? Не в милицию же идти, в самом деле! Очень интересно выглядело бы там мое объяснение, что я, дескать, не я, а совсем другая личность, только позаимствовавшая чужое тело. Верная психушка, если продолжать настаивать.

Отвлекшись, я не сразу обратил внимания, что бабули, на скамейке рядом со мной, возбужденно перешептываются.

– Опять она! Вчера вечером приходила!

– И сегодня утром я ее видела!

– Чего ходит, спрашивается?

Я поднял глаза. У развалин стояла девушка на вид лет двадцати пяти, в коротком летнем платье. Лицо скрывали большие очки с темными стеклами, из украшений только цепочка на шее с тускло поблескивающим металлическим шариком. Какой-нибудь дорогущий экзотический сплав, наверное.

– А кто это? Из вашего дома?

– Нет, не наша. Второй день сюда приходит. Стоит, смотрит и плачет.

– Плачет? Может быть, у нее кто-то погиб здесь?

– Кто его знает, мил человек...

Мне эта плачущая девушка тоже показалась подозрительной. Раз она не жила здесь, то даже если родственник или друг под обломками погиб, приходила бы плакать не сюда, а на кладбище, где уже лежат все жертвы взрыва. Что-то тут не так.

У старушек я больше ничего нового узнать не мог, а потому вежливо попрощался, сказав: «Пойду еще поброжу, детство вспомню...» Не спеша пересек двор и свернул за угол. Там и остался ждать, изредка осторожно высовывая нос, чтобы проверить, на месте ли незнакомка в очках?

Минут через десять она промокнула платочком глаза и направилась как раз в мою сторону. Я прислонился к стене и равнодушно уставился в небо. Память на лица у меня хорошая, раньше я эту девушку никогда не видел. Появившись из-за угла, она испугано шагнула в сторону, едва не наткнувшись на незнакомого человека. У меня не нашлось ничего лучше банального:

– Простите, мы с вами нигде не встречались?

– Разве что на одном мостике, – ответила она, снимая очки. Нет, и глаз ее я не помнил. Голос был чистый и высокий, словно небольшой колокольчик позвонил.

– На каком мостике? – изумился я.

– А через речку. Там один козел стоял и никому прохода не давал. Это не вы были? – любезно улыбнулась она.

Ах ты, злючка! Ну, погоди!

– Помню эту сказочку, – хладнокровно парировал я. – Только там и второй персонаж имелся. Оказывается, противоположного пола – коза.

Но и ей хладнокровия было не занимать.

– Это про баранов сказка. Я знаю другую.

Похоже, она не прочь была поболтать. В таком вот духе. А ведь в наши грубые времена за хамство даже симпатичная девушка имеет шанс получить по ушам. Не от меня, конечно. Ее спокойствие наводило на определенные мысли. Раз хамит, значит, может за себя постоять. Кусочки мозаики складывались в картинку. Плачет у развалин Центра... Да еще и прикол этот дурацкий я кое от кого слышал...

– Настя, это ты, что ли? – осторожно спросил я.

Ее словно током ударило.

– Я-а... Стас? Витя?

– Глеб, дуреха!

Она кинулась мне на шею. Ну, конечно же, это была Настя, женщина-спас из команды Центра. Только тоже, как и я, в чужом теле. И неплохом, должен признать. Но и ее собственное было не хуже. Должен сознаться, что хотя мы и редко встречались, но глаз на эту стройную рыжеволосую девушку клал не единожды. Другое дело, что контакты между спасами не очень приветствовались, да и сам род работы не способствовал сближению. Черт побери, неужели кто-то еще из наших бродит поблизости, проклиная час, когда отправился на последний вызов?

Об этом я и спросил Настю, после того, как она отревелась и немного успокоилась. Оказалось, что нет, остальным повезло больше. В момент нападения на Центр только она и я находились в чужих телах. Точнее, она не знала, кто именно ушел перед ней, сказали только, что кто-то один. Теперь выходило, что я.

А у Насти вызов был тот еще. Клиентом ее случилась парашютистка, у которой скрутился купол. Девчонка-москвичка была в гостях у жениха, служившего в десантной бригаде под Краснодаром. Приехала его повидать, а заодно сделать несколько прыжков. Они же все чокнутые, эти парашютисты, им все время подавай белый купол над головой и свист ветра в ушах. Жених устроил невесте желаемое. А парашют укладывала не она. Вот и вышло так, что, визжа от ужаса, девица летела к земле и повторяла кодовое слово для вызова спаса. Хорошо хоть стояла на учете в нашей конторе. Ей сильно повезло, что в это время Настя была на дежурстве. Ну, не совсем везение. Просто уезжая, парашютистка определила примерное время, когда у нее будут прыжки. Осторожной оказалась, а это никогда не помешает. Настя совершила переход, спокойно распутала купол и благополучно приземлилась. Кое-какой парашютный опыт у нее имелся. Правда, скорость приземления была довольно большой и ступню на одной ноге она все же немного подвернула. Несколько дней провалялась в санчасти, наслаждаясь вниманием всех офицеров бригады, включая командира, и вызывая приступы ревности у жениха, а потом отправилась назад в столицу. Взорванный центр оказался для нее полным сюрпризом.

Сюрприз – это мягко сказано. Настя была в шоке. Настолько, что не пошла к себе домой, а села на первую попавшуюся электричку и уехала в Подмосковье, в лес. Она так раньше стрессы снимала. Решила, что и в этот раз поможет. Бродила по тропинкам, но не могла придумать, как же ей быть дальше. Что ни говори, а в определенных ситуациях у женщин нервная система оказывается слабее. Переночевала, бедолага, на скамейке у станции (отлупив при этом двух слишком пристававших поздних гуляк) и вернулась в Москву. Злость и растерянность после ночной драки не прошли, так что и мне она готова была вмазать от всей души. Хороший способ разрядиться, ничего не скажешь!

К тому времени, как я все это узнал, мы сидели в скверике и приканчивали по четвертой подряд сигарете. Тело клиента привыкало к никотину катастрофически быстро. В другой ситуации подобного я бы позволить себе не мог, но сейчас...

Настал мой черед рассказывать. Однако, посмотрев на печальную Настю, я решил, что ей просто необходимо подкрепиться. Сытый человек даже самую дурную весть принимает спокойнее. Деньги у меня теперь имелись, можно было не мелочиться. Отыскать более-менее приличную кафешку не составило труда. Мы спустились в прохладный подвальчик под пугающим названием «На любителя». Что никак не означало наличие в меню какого-нибудь смертоносного фугу или протухших китайских яиц. Сюда ходили любители налопаться от пуза за хорошую, но не слишком крутую цену. Подумав, я заказал сковородку мяса по-казачьи, пару салатов и пива. Здесь «Варштайнер» подавали в литровых кружках с оловянными крышками. Насте бы не мешало выпить водки, но я не решился – кто его знает, как ее новое тело будет реагировать на спиртное.

Прежде чем приступить к рассказу, я заставил девушку хоть немного поесть. Поначалу она вяло ковыряло мясо вилкой, но потом голод и молодость взяли свое. А когда опустели первые кружки, Настя даже стала улыбаться. Вот тут я ей все и выложил. Ну, не совсем все. Про сведения, которые получил из сознания своего клиента в момент перехода пришлось пока умолчать. Представил это дело как войну между двумя бандитскими группами, мощными, но все же уязвимыми. Главным для нас сейчас было найти, куда увезли аппаратуру из Центра и постараться вернуться в свои тела.

– Слушай, – сказала Настя, – давай ко мне съездим. Переодеться надо. И помыться. А то я скоро чесаться начну.

Ну что же, в этом был хоть какой-то смысл. Принять душ не мешало и мне. В конце концов, охотникам нужны были я и мой клиент. Настя же была лицом совершенно посторонним, ее квартиру могли и не засветить.

– Звякни на всякий случай домой, – попросил я. – Вдруг кто отзовется.

Когда на квартире засада и ожидают прихода хозяина, к телефону не подходят. Но эти ребята так часто прокалывались, что если сейчас они там, то могут и поднять трубку.

Нам ответили только длинные гудки. И мы поехали.

Глава 9

Настя, как и я, жила недалеко от бывшего Центра и тоже одна. Работа наша не способствует созданию семьи. Надо учитывать и характер людей, пришедших в спас-службу. Мы одиночки, которым скучно каждый день просиживать за столом свои восемь часов и получать за это мизерную, хотя и регулярную зарплату. Авантюристы в душе и по стилю жизни. Может быть когда-нибудь, позже, мы успокоимся и осядем, обрастем супругами и детьми. Но пока до этого времени далеко. Ну, вот если не лежит у меня душа к семейному уюту, если я этот уют могу для себя создать сам? Попробуйте заставить! Хотя, всякое может случиться и я, понимая, что западня семьи подстерегает меня на каждом шагу, стараюсь ее избегать. Хватит, был уже печальный опыт, как-нибудь холостым перебьюсь...