Текст книги "Возвращение. Трилогия"

Автор книги: Игорь Чужин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 69 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

– Улухай, выстави дозорных и командуй привал. Костров не разводить, дым будет заметен издалека.

– Ясно, командир, – ответил воин и убежал выполнять приказ.

Быстро светало. Я спешился и достал карту, подаренную Марулом, мне требовалось определиться на местности. Точное наше местонахождение установить было невозможно, но примерный район я выяснил, привязавшись к пикам гор. По моим расчётам, до реки Диома мы должны добраться к вечеру, а до посёлка, куда гнали пленных дроу, было ещё два дня пути. Пока лошади паслись и пили воду из ручья, мы тоже перекусили всухомятку и через час продолжили свой путь. Дорога всё дальше уходила на равнину, поросшую лесом, и нам стали попадаться местные жители, которые сломя голову улепётывали в кусты, едва поняв, что встретили таргов. Я пресекал любые попытки догнать сбежавших имперцев и гнал отряд только вперёд. Единственный раз мы задержались на полчаса, когда наткнулись на купеческий караван, охрана которого попыталась вступить в бой. Всё закончилось за пару минут, остальное время ушло на мародёрство.

Пока тарги выпрягали лошадей из телег и чистили карманы убитых, я обозревал округу магическим взглядом, страхуясь от неожиданностей. Эта предусмотрительность спасла нас от больших неприятностей. Магическое сканирование обнаружило большой пеший отряд, движущийся нам навстречу по дороге, в котором я насчитал больше сотни аур. Прятаться было поздно, да и разгромленный караван выдал бы наше присутствие, поэтому я приказал Улухаю устроить засаду в ближайших кустах, а сам спешился и разлёгся между трупами, притворившись покойником. Через полчаса авангард отряда легионеров поравнялся с засадой, и я сделал вид, что прихожу в себя. Форменная одежда мага из академии сделала своё дело, и меня, поддерживая под руки, повели к командиру легионеров.

– Кто такой? – задал вопрос пожилой центурион в потёртых доспехах.

– Я Урул, порученец господина Комуса, секретаря Верховного мага Агрипы, ехал в караване купцов, на который напали разбойники. А вы кто такие?

– Я Корнелий Сулла, центурион резервного легиона Пельтье.

– Центурион, раскрыт заговор против императора. Заговорщики напали на магическую академию, Верховный маг Агрипа убит. Срочно постройте своих легионеров, есть очень важное сообщение! – решительно потребовал я.

Центурион вылупил глаза от таких известий и приказал воинам строиться. Через несколько минут мы вместе с Суллой вышли на середину строя легионеров, и я без сожаления нанёс ментальный удар. Учитывая свои прошлые ошибки, я экономно расходовал магическую энергию и у меня остался запас ещё на десяток таких же ударов. Сразу погибли только легионеры в радиусе пяти метров, а те, кто находился дальше от меня, потеряли сознание или ползали на карачках, воя от боли. В душе не шевельнулась даже тень жалости, и я, чтобы не дать выжившим возможности прийти в себя, вынул меч из ножен мёртвого центуриона и начал добивать оглушённых имперцев. В скором времени к резне присоединились сидевшие в засаде тарги, и на дороге образовалось кровавое месиво из человеческой крови и придорожной пыли. Когда в живых не осталось ни одного имперца, я приказал садиться на коней и двигаться дальше. Приказ был выполнен в мгновение ока, и ни один воин даже не заикнулся о богатой добыче, брошенной на дороге. Отряд с полчаса скакал в полном молчании, пока меня не догнал Улухай.

– Князь Ингар, – робко обратился ко мне тарг, – ты только что одним махом убил сотню воинов. Чем ты их так?

– Это магия, Улухай, но если потребуется, то могу и вручную, только времени уйдёт больше, – начал я поднимать свой авторитет в глазах подчинённых.

– А почему ты нас не убил, когда мы тебя в плен взяли?

– Причин было несколько. Перед вашим нападением я убил Верховного мага Агрипу, и бой с ним дался мне очень нелегко. Агрипа меня серьёзно ранил, и я просто не успел прийти в себя после боя. Другой причиной стало моё человеческое разгильдяйство. Вместо того чтобы осмотреться и принять меры предосторожности, я начал жалеть себя и расслабился, а когда очнулся и разобрался в ситуации, то просто дождался приезда в ваш лагерь. Если бы вы оказались врагами, то ваши трупы уже протухли бы на солнышке.

– Права была Нара, когда говорила, что дураков боги берегут. Я думал, что выиграл у Марула всего лишь бочонок пива, а на самом деле призом оказалась моя собственная жизнь. А правда, князь, что вы с Арданаем побратимы?

– Это истинная правда. Арданай не раз мне жизнь спасал, а я ему. Мы вместе с вашим вождём по ведру крови пролили, так что если ему понадобится помощь, то он её всегда от меня получит.

Улухай, кажется, решил, что донимать начальство расспросами больше не стоит, и немного приотстал. Я вошёл в ритм аллюра своей лошади и постепенно отстранился от окружающего мира, погрузившись в свои мысли, однако не забывая контролировать обстановку магическим взглядом.

«Ну вот и стал ты, Игоряша, великим и ужасным Ингаром. Людей убиваешь сотнями, кровь льёшь реками, но почему-то радости тебе это не приносит. Месть – горькое лекарство, душу лечит, а совесть калечит. Вот кажется, что ты полностью в своём праве, и не только льёшь чужую кровь, но и своей не жалеешь, а пустота внутри, как будто всё выгорело. И цели у тебя великие, и не за свою шкуру ты беспокоишься. Смотри, придёшь к победе трупом ходячим, которому на всё наплевать, в том числе и на себя самого», – непонятно откуда всплывали в мозгу невесёлые слова отголосками дикой тоски и одиночества.

Неожиданно пришло осознание произошедших во мне перемен. Я понял, что повзрослел, и детство, которое ещё временами играло в пятой точке, растаяло за горизонтом. В мир Геона пришёл взрослый мужчина, осознающий полную меру своей ответственности и полностью избавившийся от иллюзий. Однако то место в душе, где был уголок детства, в котором можно было спрятаться от бурь окружающего мира, стало пустым и холодным, словно из него ушла жизнь.

Глава 26

Эланриль снова со мной

Вторые сутки мой отряд скакал вдоль берега реки, громя встречные караваны и подавляя любые намёки на сопротивление. Мои приказы выполнялись беспрекословно, а Улухай стал моей тенью. Время от времени мы брали пленных, от которых узнавали, что происходит на нашем пути, чтобы не нарваться на крупные силы имперцев или засаду. Известия об уничтожении магической академии и смерти Агрипы сюда ещё не дошли, а о караване с пленными дроу никто ничего не знал. К посёлку, где пленники должны были дожидаться прибытия кораблей, мы добрались только к ночи второго дня. Головной дозор наткнулся на удобное место для стоянки, и я приказал устроить привал до утра, предварительно выслав разведку к деревне. Улухай с двумя воинами растворился в лесу, а я, сдав лошадь на руки коноводам, пошёл искать место для подзарядки.

За мною уже второй день повсюду таскались два здоровенных тарга личной охраны, которым даже я, при своём внушительном телосложении, был немного ниже плеч. Однако охранники, запуганные моей жестокостью во время резни на дороге и рассказами Улухая, боялись меня до ужаса и старались держаться на отдалении. Толку от такой охраны не было никакого, но статус требовал наличия этого атрибута власти. Пока готовился ужин, я искупался в реке и прополоскал одежду. После дневной жары купание и вечерняя прохлада быстро привели разгорячённое тело в рабочее состояние, и звериный голод засосал под ложечкой. Я приказал охране принести еду прямо на берег, а сам вошёл в транс и начал сканировать округу.

Посёлок, который был целью нашего похода, находился за холмом и сканированию не поддавался, ничего опасного поблизости мне обнаружить не удалось, и я просто стал наслаждаться тишиной и покоем, так редко выпадавшим на мою долю за последнее время. Охранник принёс котелок с кашей и миску с жареным мясом, и мне впервые удалось наесться до отвала. Сон почему-то не шёл, и я, лёжа на спине, смотрел в звёздное небо, раскинувшееся над головой. Мне до зубной боли хотелось представить себе лицо жены, но сознание никак не могло зацепиться за воспоминания, и образ любимой ускользал от меня, словно прячась в тумане. Мысли в голове сложились в неспешный разговор с самим собою, и сознание устремилось к звёздам, сбросив груз повседневных забот.

«Господи, как прекрасен мир, созданный тобой, а мы вместо того, чтобы радоваться выпавшему нам счастью и мирно жить под этим небом, рвём друг другу глотки! Взять хотя бы меня, я ведь сам всё понимаю, а жду момента, когда вернётся разведка, и снова пойду резать незнакомых людей, о существовании которых даже не подозреваю. Где-то далеко, за сотни вёрст от этого берега, в кроне Нордрассила меня ждёт Викана, которой подходит срок рожать. Как у неё обстоят дела? Долетел ли Акаир до бункера и донёс весть о моей гибели до Виканы, или он тоже погиб по дороге, как и Тузик? Это уравнение со многими неизвестными, решить которое сейчас невозможно, и поэтому нужно делать, что должно, и будь, что будет. Эта истина стара как мир, но каждый приходит к её осознанию своим путём», – неспешно бродили в голове отстранённые мысли, словно это происходит не со мной.

Я не рвал себе душу сомнениями, а просто констатировал факты бытия, наслаждаясь выпавшими минутами покоя. Пока я лежал на траве с закинутыми за голову руками, сладкая истома охватила уставшее тело, и я начал проваливаться в сон, но голос охранника вернул меня к действительности:

– Князь, вернулась разведка, Улухай просится к вам с докладом.

– Пропусти его! – приказал я, надевая на себя почти высохшую одежду.

Вокруг стояла темень, хоть глаз выколи, оказывается, пока я летал в облаках и мечтал о встрече с любимой, время перевалило за полночь.

Улухай, прихрамывая, вынырнул из кустов и с убитым видом начал доклад:

– Князь, мы разведали посёлок. Пленные дроу сидят за частоколом в старом легионерском лагере. Мы захватили пацана, который с девкой на лугу развлекался. Так вот он рассказал, что в лагере полсотни легионеров и сотни полторы пленных мужчин дроу. У имперцев два мага с метателем, но есть ли у них заряды к нему, неизвестно. Когда мы допрашивали пленников, то нарвались на засаду. Обоих моих бойцов убили, а я чудом вырвался со стрелою в ноге.

– Ты тревогу объявил?

– Да, князь! Как только вернулся, сразу приказал занимать круговую оборону. Только засада странная какая-то была. Похоже, только один человек стрелял, да ещё в полной темноте. Я оперение стрелы обломал, чтобы не мешало, когда в кусты бросился, а наконечник остался в ноге торчать. Странный наконечник какой-то, мне такие до сих пор не попадались. Я не большой искусник из лука стрелять, но имперский или гвельфийский наконечники даже на ощупь опознаю.

– Покажи наконечник, – потребовал я, – есть у меня одна мыслишка по этому поводу, но если я прав, то наши дела плохи.

Улухай быстро размотал тряпку на раненой ноге, и я увидел торчащее из нее металлическое жало. Это оказался наконечник стрелы дроу с желобком для стока яда. Такие наконечники я видел у «приносящих смерть» во время боя в убежище на болоте, и моя догадка стала находить материальное подтверждение. Мозг мгновенно начал анализ сложившейся ситуации, делая очевидные выводы. «Значит, по округе бегает одинокий тёмный эльф, у которого ещё остались стрелы своего народа. У дроу, которых я освободил, всё оружие было трофейное и собственных стрел быть не могло. Бойцы покойного Амрилора тоже расстреляли практически весь боезапас, поэтому стрела выглядит ещё более подозрительно. Этот одинокий мститель, похоже, тоже крутится вокруг лагеря с пленниками и может запросто испоганить нам всю операцию. Ночь для дроу – лучшее время для боя, и если не отловить этого снайпера, то он до утра перестреляет всех моих бойцов, двое из которых уже беседуют с предками на том свете».

– Улухай, как ты думаешь, за тобою была погоня?

– Не знаю, по мне ещё один раз стреляли, но уже в лесу. Стрела попала мне в спину на излёте и не пробила кольчугу. Я думаю, что стрелял всё тот же лучник.

В голове словно что-то щёлкнуло, и мозг, закончив свою работу, выдал окончательный план действий: «В создавшейся обстановке нельзя уходить в глухую оборону и отдавать инициативу противнику. Если эльф станет навязывать нам свои условия боя, то мы в однозначном проигрыше. Поэтому нужно действовать на опережение».

Обдумав ещё раз слова Улухая, я убедился, что выбора у меня нет, и озвучил своё решение:

– Улухай, остаёшься за старшего, а я пойду ловить этого лучника в одиночку. Если его не прикончить, то он нас к утру всех перещёлкает, как на тренировке.

– Но, князь… – начал Улухай.

– Никаких но, помощники мне будут только мешать. Вы свои шкуры уберегите, а то мне снова в одиночку воевать придётся, – отрезал я и направился вдоль берега в сторону посёлка.

Отойдя метров на триста, я погрузился в транс и задавил отметку своей ауры на фоне ауры леса, затем минут десять пытался обнаружить дроу с помощью магии, но все попытки закончились безрезультатно. Молотить языком оказалось намного легче, чем выполнить обещанное. В душе, как обычно, закипела злоба на себя, любимого, явившаяся результатом собственной беспомощности. Мозг после подкачки адреналином заработал с удвоенной скоростью, и решение проблемы было найдено за секунды. Дроу, чтобы растворить свою ауру среди ауры леса, пользовались защитным амулетом, скрывающим её. То есть там, где должна быть аура эльфа, образовывалось тёмное пятно, прячущее энергетическую засветку от неё. Если сменить в мозгу энергетическую картинку мира с позитива на негатив, то засветка защитного амулета должна стать видна на тёмном фоне.

На эксперименты с изменением картинки энергетического мира мне потребовалось ещё минут пятнадцать, после чего я легко обнаружил огонёк защитного амулета в трёхстах метрах от своего убежища. Дроу сидел на верхушке дерева и следил за лагерем таргов, выискивая удобную цель. Я не мог позволить эльфу спокойно расстреливать своих воинов, но лука у меня с собой не было. Тарги в моём отряде были все как на подбор под два метра ростом, и луки у них имелись под стать их габаритам, а бегать по ночному лесу с двухметровой дубиной было проблематично.

Я от безысходности подобрал с земли увесистый булыжник и со всей дури запулил его в сторону дерева, на котором сидел дроу. В лучника я конечно же не попал, но разогнанный магией камень, пролетев сквозь крону дерева, наделал много шума, и эльф, словно кошка, начал спускаться вниз, поняв, что его обнаружили.

Магический взгляд отлично видел беглеца, петлявшего среди деревьев и почему-то направляющегося в мою сторону. Я не стал мешать эльфу в выборе следующей позиции и дожидался, когда он снова залезет на дерево. Наконец беглец успокоился и спрятался в кроне лесного патриарха в ста метрах от меня. Подождав, когда дроу займёт место на верхушке, я снова бросил камень в крону дерева и опрометью бросился на перехват, включив защиту кольчуги. На этот раз эльф не стал праздновать труса и не сразу спустился вниз, а выпустил в меня три стрелы подряд, ориентируясь по шуму, который я создавал, ломясь через кусты как танк.

Эльф промахнулся только первой стрелой, а две других ушли в сторону рикошетом от магической защиты кольчуги. Поняв, что стрелой меня не достать, дроу шустро начал спускаться вниз, но торопливость его подвела, и он сорвался, наступив на сухую ветку. Сук с треском обломился, и эльф, пересчитав рёбрами все ветки, грохнулся спиной на землю. Падение было явно неудачным, и тело дроу лежало под деревом словно изломанная кукла.

– Мать твою! Ещё не хватало, чтобы этот придурок убился! – выругался я и в три прыжка оказался под деревом.

Однако эльф уже начал приходить в себя и попытался лягнуть меня в промежность. Такие трюки могли пройти у знакомой женщины, которой я безоговорочно доверял, а в реальном бою с этими приёмчиками не ко мне. Я быстро заломал противника, которым оказался хрупкий мальчишка, и связал ему руки за спиной поясом от его собственных штанов.

Пока продолжались мои ночные гонки за эльфом по окутанному кромешной тьмой лесу, из-за гор взошла луна и осветила округу мертвенным светом. Я рывком перевернул свою добычу на спину и разинул рот от удивления. На меня смотрело искривлённое болью лицо Эланриль, по которому текли слёзы бессильной злобы. Это зрелище на мгновение вогнало меня в ступор, и девушка попыталась ударить меня головой в лицо, но я успел подставить лоб под этот удар отчаяния. Голова великого Ингара оказалась значительно крепче лба хрупкой эльфийки, и она потеряла сознание, оглушив саму себя.

«Час от часу не легче, красотка совсем охренела! – выругался я. – Так Эланриль себя убьёт или искалечит, нужно быть с ней настороже. Девчонка с характером, а дури в женской головке бывает подчас даже больше, чем в моей собственной. – Я аккуратно положил девушку на траву и засунул под её голову колчан, в котором сиротливо лежало всего три стрелы. – Это надо же дойти до такой степени отчаяния, что с шестью стрелами кинуться на отряд таргов в двадцать рыл. Хотя женщины живут на эмоциях и кошка даже на волкодава бросается, защищая котят», – удивлялся я поступку эльфийки.

Пока в голове крутились мысли о таинствах женской души, на моём лбу выросла нехилая шишка, после чего мне пришлось кардинально изменить своё мнение о необдуманных действиях Эланриль. Это у могучего Ингара башка чугунная, по которой тарги даже дубиной лупили, но если бы я не подставил лоб под удар, то Эланриль запросто могла сломать мне нос, а менее дубоголового противника и вообще отправить на тот свет. Придя к этому здравому выводу, я не стал развязывать руки эльфийке, а приступил к лечению пострадавшей, не подвергая себя опасности.

К счастью, падение с дерева не нанесло тяжёлых травм Эланриль. Если не считать десятка синяков и выбитой в плече руки, то можно считать, что эльфийка легко отделалась. Чтобы не мучить болью девушку, я не стал приводить её в чувство и вправил выбитое плечо, пока она находилась в забытьи. От этой процедуры Эланриль мгновенно очнулась и начала извиваться, как змея на сковородке. Мне с трудом удавалось удерживать в руках это брыкающееся чудо природы, стараясь при этом не отломать ему что-нибудь нужное. В конце концов мне до чёртиков это надоело и я, придавив девушку коленом к земле, сунул свой увесистый кулак ей под нос. Лучше бы я этого не делал, Эланриль мгновенно вцепилась в мою руку своими вампирскими клыками. Я взвыл от боли и снова отвесил оплеуху эльфийке. От этой затрещины девушка поплыла, и её огромные бездонные глаза собрались в кучку.

– Эланриль, ты совсем сдурела!!! Это я, Ингар, немедленно прекрати брыкаться! – зарычал я, подтащив к себе лицо девушки за ворот куртки.

– Ингар? – удивлённо произнесла оглушённая эльфийка и потихоньку начала адекватно воспринимать окружающий мир.

– Разуй глаза и посмотри на меня внимательно! Перед тобой князь Ингар собственной персоной, которого ты в очередной раз пытаешься убить!

– Ы-ы-ы!.. Ингар! – вдруг завыла Эланриль и забилась в припадке дикой истерики.

Чтобы хоть как-то успокоить девушку, мне понадобилось более получаса. Чего больше пролилось на мою грудь за это время, слёз или соплей, осталось тайной. Стоило мне разрезать ремни на запястьях эльфийки, как моё лицо мгновенно стало мокрым, как будто я попал под тропический ливень. Эланриль набросилась на меня как ураган, завалила на спину и начала облизывать, как сексуальный маньяк малолетку. При этом она заливалась горючими слезами и бормотала какие-то слова.

«Ну и темперамент у принцессы ночи! Викана в гневе запросто порвёт на куски кого угодно, но Эланриль вообще какой-то караул!» – думал я, стараясь не захлебнуться в потоках эмоций, захлестнувших эльфийку.

Однако всему приходит конец, и сверхэмоциональная принцесса успокоилась, сдувшись словно воздушный шарик.

– С тобой всё в порядке? – спросил я, с надеждой вглядываясь в заплаканные глаза девушки.

– Да, – ответила Эланриль, хлюпая носом.

– Тогда рассказывай, что произошло со времени моего отлёта и как ты здесь оказалась.

Принцесса дроу глубоко вздохнула, утёрла слёзы и начала свой рассказ.

– Когда вы с Акаиром улетели на драконах, мы переправились на другой берег реки и ушли за болото в глубь леса. Мой брат нашёл удобное место для лагеря, где можно было вылечить раненых и спокойно дождаться вашего возвращения. Пока мы устраивались на новом месте, прибежал дозорный и доложил, что вернулся дракон Акаира, у которого сильно поранены крылья. Он также рассказал, что имперцы убили твоего дракона и вы с Тузиком погибли после того, как взорвалось сердце твоего летающего зверя. Мы с братом сразу побежали на берег, чтобы узнать подробности из первых рук.

Однако Акаир был в невменяемом состоянии, и нам толком ничего добиться от него не удалось. Он только требовал от нас помощи в лечении своего дракона и ни на какие вопросы не отвечал. Всю ночь Акаир вместе со мной зашивал раны на крыльях дракона и только под утро рассказал мне, что не знает, почему твой летающий зверь упал на землю. Он также рассказал, что видел, как после падения твой дракон перевернулся и имперцы начали стрелять в него из метателей. Акаир не успел развернуться, чтобы прийти тебе на помощь, и твой дракон взорвался. Затем он рассказал, что решил отомстить за твою смерть и стал расстреливать имперцев из метателя, пока не кончились заряды. После обстрела на земле начался сильный пожар и всё заволокло дымом. Акаир хотел снизиться над местом твоей гибели, но тут раздался ещё один сильный взрыв, и осколки посекли крылья дракона, а его самого ранило в ногу. Как ему удалось долететь до реки и удачно сесть на воду, Акаир, кажется, и сам толком не понял. К счастью, рана на ноге оказалась неопасной, и утром твой друг улетел в халифат к Саадину. До Дерева Жизни дракон долететь не мог, потому что у него кончался заряд магической Силы, поэтому Акаир намеревался долететь до Кераны, а оттуда добраться на корабле до какого-то бункера. Это всё, что мне известно об Акаире.

После того как дракон улетел, мы собрали совет гвельфов и дроу, чтобы решить, как быть дальше. После освобождения из плена среди эльфов практически не осталось здоровых воинов, многие были ранены или сильно избиты. Я уже не говорю о том, что женщины и дети находились на грани морального и физического истощения. Реальных бойцов мы насчитали едва полтора десятка, а оборона лагеря требовала более значительных сил. Оружия тоже не хватало, а стрел к лукам осталось всего около сотни. На совете было решено отправить разведку в сторону Латра, чтобы прояснить обстановку и узнать о судьбе наших соплеменников. В разведку послали принцев Дэмиэна и Барлота. Я тоже хотела пойти вместе с ними, но мне не разрешили, тогда я дождалась темноты и убежала из лагеря. Следующим утром я догнала разведчиков, и возвращать меня в лагерь стало уже поздно.

Мы почти двое суток крутились вокруг Латра, когда в лагерь легионеров, который стоит возле ворот города, стали возвращаться остатки разбитых вами с Акаиром легионов. Имперцам сильно досталось от огня драконов, и мы очень радовались, глядя на этих недожаренных вояк. Вечером Дэмиэн наконец сумел захватить языка, от которого мы узнали, где содержат женщин и детей моего народа. Ночью ему удалось пробраться к стене загона для скота, в котором держали пленников, и даже поговорить с одной из женщин. Она рассказала, что драконы сожгли порт Латра и поэтому их погонят в магическую академию пешком, а не повезут на кораблях. Всех мужчин дроу угнали ещё утром, а женщин и детей собирались отправить через пару дней. Времени, чтобы бежать за подмогой в лесной лагерь, у нас не было, и поэтому мы решили догнать караван с мужчинами и отбить хотя бы тех, у кого нет магических ошейников, а затем попытаться спасти женщин и детей. Конечно, это был практически невыполнимый план, но времени на разработку другого у нас просто не было, и нам оставалось действовать по обстановке. Мы несколько дней шли по пятам за караваном и выбирали удобный момент для атаки, но нападать на охрану из пятидесяти легионеров без тщательной подготовки было безумием, и мы старались найти место для засады, которое давало хотя бы призрачные шансы на успех.

Позавчера вечером ситуация сложилась так, что медлить стало нельзя, и мы решили атаковать караван, пока он не пришёл в посёлок. Барлот разведал возле моста через ручей очень удобную позицию для засады, но там нас уже поджидали «Зелёные призраки». Я думаю, что имперцы давно обнаружили нашу группу и ждали только удобного случая, чтобы разделаться с нами. Дэмиэна убили сразу, а нам с Барлотом удалось оторваться от погони. «Зелёные призраки» гоняли нас по лесу почти всю ночь, но нам удалось подстрелить пятерых преследователей, а остальные решили больше с нами не связываться. Я уже подумала, что всё закончилось, но Барлот, решив проследить за имперцами, поймал в грудь стрелу и истёк кровью у меня на руках. Так я осталась одна, и мне ничего не оставалось, как в одиночку попытаться отбить пленников.

Чтобы не идти в бой с завязанными глазами, мне нужны были сведения об охране лагеря легионеров, в который загнали наших мужчин. Недалеко от посёлка мне на глаза попалась парочка влюблённых, идеально подходящая в качестве языков, но меня опередили тарги. Зеленорожие скрутили паренька и девушку, а затем утащили в лес. Поначалу я не хотела вмешиваться, но тарги, убив парня, стали насиловать девушку. Я не выдержала и застрелила двух уродов, а третий удрал с простреленной ногой. Чтобы снова не попасть в засаду, мне пришлось идти по следам недобитого тарга, но меня заметили и обстреляли из пращи. Я сменила позицию, но, похоже, наделала много шума и снова попала под обстрел. На этом моё везение закончилось, и я три раза подряд промазала в тарга, который ломился через лес, словно бешеный зорг. Вдовесок ко всем несчастьям подо мной обломилась ветка, и я сорвалась с дерева. Ингар, какое счастье, что ты нашёл меня и спас от этих зеленорожих чудовищ! Как представлю себе, что меня насилует безобразный тарг, так мороз по коже. Кстати, а куда он подевался? Ты убил его?

Закончив свой монолог, Эланриль вылупила на меня свои бездонные глаза, и до неё понемногу стало доходить, что зеленорожее чудовище – это я.

– Чего уставилась? Ты угадала, это я ломился, как зорг, через лес. К тому же ты промахнулась только первой стрелой, а две других отвела в сторону магическая защита. Господи, навязалась ты на мою голову! Тарги, которых ты убила, разведчики из моего отряда. Я послал их разведать посёлок и подходы к легионерскому лагерю, а тут ты со своей женской солидарностью!

– А зачем они девчонку насиловали?

– Эланриль, идёт война, а у неё свои законы! Кстати, что твоя девчонка делала ночью в кустах возле посёлка?

– Она со своим парнем любовью занималась, – смущённо ответила эльфийка.

– Значит, не такая уж она и девочка! Ты сама что собиралась делать с пленниками после допроса?

– Я бы их убила, но насиловать не стала бы! – огрызнулась девушка.

– Представляю себе эту сцену! Богоподобная принцесса Эланриль насилует в извращённой форме деревенского мальчишку! С ума сойти! – разъяснил я свою точку зрения принцессе.

– О боги, только в похотливую мужскую башку могут прийти такие мысли! – задохнулась от возмущения девушка.

– Не нравится? Тогда нечего ерунду городить и искать среди других сволочей и извращенцев. Война – дело мужское, и женщинам на ней не место. Ты только что о своём благородстве заикнулась, словно мне неизвестно, как дроу с пленниками обходятся. От одних рассказов про ваши «шалости» волосы по всему телу дыбом становятся!

– Да как ты смеешь так говорить? Мы перворождённые, и человек не имеет права даже подумать поднять руку на эльфа, и такая наглость никогда не останется без наказания!

– Надо же, наконец-то пробило перворождённую на правду. Я, кстати, тоже человек или почти человек. Если предками мериться, то эльфы для меня – грязь под ногтями, а не властители мира! Так что закрой рот, девочка, и слушай, что тебе старшие приказывают! Я должен спасти народ дроу, потому что без него Нордрассилу не жить. Мы сейчас пойдём в лагерь моего отряда, и ты будешь всем ласково улыбаться, а врать за тебя буду я. Если тарги узнают, что ты убила их братьев, то они порвут тебя на лоскуты, или мне придётся вырезать весь отряд. Ты поняла меня?

– Да, – испуганно прошептала Эланриль.

– Тогда иди за мной и помалкивай.

Самомнение перворождённой задело меня за живое и разозлило до крайности. Спесь ушастой красавицы сидела у меня уже в печёнках, так что романтическая встреча спасителя и спасённой принцессы закончилась полным фиаско. Меня буквально трясло от негодования, и я реально готов был отшлёпать Эланриль по попке, но воспитание не позволяло. Злоба – плохой командир, и мы едва не получили по башке от часового, которого я благополучно прозевал, находясь в разобранном состоянии. К счастью, воин узнал князя Ингара и окликнул, прежде чем начать орудовать своей увесистой дубиной, а то моя больная голова могла и не выдержать очередного удара судьбы по затылку.

Поблагодарив часового за службу, я направился к центру лагеря, где надеялся найти Улухая. Когда мы проходили мимо, часовой разинул рот от удивления, увидев за моей спиной невинное личико Эланриль, которая вела себя тихо, как мышка. Улухай сладко спал под деревом в центре лагеря, завернувшись в лошадиную попону, но жестокая длань судьбы вытащила его из этого блаженного состояния. Мне с трудом удалось втолковать заспанному таргу, кто такая Эланриль и что я вырвал это хрупкое создание из рук кровожадных «Зелёных призраков», убивших, кстати, и его воинов. Закончив сыпать лапшу на уши Улухая, я вкратце разъяснил ему диспозицию на завтра и завалился спать, закрыв своим телом от плотоядных взглядов подчинённых трясущуюся от страха принцессу.

Глава 27

Пиррова победа

Утренний туман ещё стелился над рекой, а я уже сидел на дереве, рассматривая зияющий прорехами частокол лагеря легионеров. До имперцев было всего три сотни метров, но луг, отделявший частокол от леса, был сильно заболочен. По периметру вала лениво бродили четверо часовых, изредка перекликаясь между собой. Отряд таргов занял позицию в глубине леса, дожидаясь только моей команды начать штурм. Однако в конном строю атаковать было практически невозможно, а на дороге через посёлок стояла сторожевая вышка, с которой нас сразу бы заметили и подняли тревогу. Магическое сканирование обнаружило в имперском лагере двух магов, увешанных защитными амулетами, и ауру камня Силы, с помощью которого контролировались рабские ошейники. Если просто пойти на штурм частокола, то имперцы постараются в первую очередь уничтожить пленных, да и потери у таргов при встречном бое будут большими. Как назло, легионеров в лагере оказалось больше сотни, хотя Эланриль рассказывала только о пятидесяти охранниках каравана. Похоже, к имперцам подошла подмога, что сильно усложнило нашу задачу. Судьба словно издевалась надо мной, заставляя лезть на рожон и подставлять собственную шкуру под мечи легионеров. Время утекало, как вода сквозь пальцы, и обстановка требовала немедленных действий, пока имперцы толком не проснулись.