Текст книги "Мечников. Свет разума (СИ)"

Автор книги: Игорь Алмазов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Для этого придётся тайно посещать лечебницу для душевнобольных. Со своим оборудованием, чтобы иметь возможность брать кровь и проводить другие обследования. Заведующий лечебницей – близкий друг Разумовского. Мне Филатов показался надёжным человеком. Уверен, он не станет сдавать нас ордену. Но на всякий случай стоит с ним ещё раз побеседовать лично.

Особенно меня в его заведении интересует пациент с шизофренией. Семён. Его недуг показался мне особенно странным. Ведь он, чёрт возьми, видел Гигею, как и я!

До начала дежурства в госпитале оставалось восемь часов. Я направился к центральной площади, чтобы заказать частную карету. Однако меня поймал старый знакомый.

– Алексей Александрович, я вас уже второй день ищу! – крикнул мне Роман Васильевич Кастрицын. – Где вас черти носят⁈

– Я был в отъезде, господин Кастрицын. Что-то случилось?

Кастрицын нервно посмотрел по сторонам.

– Здесь разговаривать нельзя, – прошептал он. – Бегом – ко мне домой. Помнится, вы обещали, что зайдёте ко мне попить чаю.

Таким встревоженным Кастрицын не был даже в камере заключения. Уж не знаю, что так напугало старого охотника за некротикой, но без веского повода он бы себя так вести не стал. Поездку в лечебницу придётся отложить.

– Пойдёмте, – кивнул я и последовал за Романом Васильевичем.

Жил Кастрицын неподалёку от академии. В собственном частном доме, который больше напоминал давно заброшенную лачугу. Семьи у Кастрицына не было, да и раны, полученные в молодости, давали о себе знать. Видимо, поэтому он перестал заботиться о своём жилище.

– Имел удовольствие познакомиться с господином Лазаревым, – рявкнул он, как только мы зашли в его дом. – Сказочный идиот! Вы слышали, что он решил распустить охотников за некромантами? Всё! На сектантов теперь всем плевать. А городовые в одиночку с этой напастью не справятся.

– Разделяю ваше негодование, Роман Васильевич, – ответил я. – Но если вы хотите бороться с Лазаревым…

– Я не хочу бороться с ним, – перебил меня Кастрицын. – Я всю жизнь истреблял некромантов. И, похоже, слишком рано ушёл в отставку. Раз орден расформировал молодых охотников, значит, за дело возьмётся старый волк.

– Вы ведь понимаете, что действовать в одиночку слишком рискованно? – спросил я. – Лучше поделитесь со мной своим планом. Я и сам не собирался бросать охоту на сектантов.

– Ха! – усмехнулся он. – Думаете, что я слишком стар для этого, господин Мечников? Тогда посмотрите, как я продвинулся в расследовании, пока орден лекарей благополучно наплевал на опасность, нависшую над нашим городом.

Кастрицын провёл меня в подвал, зажёг магическую лампу…

И тогда я увидел, что на холодном полу лежит человек. Измученная женщина. Исхудавшая, вся в изодранном тряпье.

– Я нашёл беглянку, Алексей Александрович. Помните её? Месяц назад, во время суда, сектанты унесли её в своё логово, – произнёс Кастрицын. – Видимо, ей удалось сбежать. Но далеко она не ушла. Тут же попала ко мне в руки.

В подвале Кастрицына лежала женщина, закованная в орихальконовые наручники.

Создательница клонов. Виктория Мансурова.

Глава 16

Узнать Викторию было очень трудно. Если бы я не почувствовал знакомую магическую ауру, которую вовсю блокировали орихальконовые кандалы, я бы сходу и не понял, что передо мной та самая коварная создательница клонов, с которой мне пришлось столкнуться несколько месяцев назад.

Выглядела Мансурова так, будто провела несколько лет в рабстве. От былого величия не осталось и следа. Кожа обтянула исхудавшее тело. Жира не осталось, а некогда крепкие мышцы превратились в сухие пучки.

Виктория Мансурова когда-то была очень крепкой женщиной. В её теле в принципе превалировали мужские черты. Форма черепа, распределение мышечной и жировой массы, ширина плеч. При прошлой встрече я сразу сделал вывод, что Мансурова запросто может одолеть в ближнем бою любого мужчину.

Но вся эта сила куда-то испарилась. Только взгляд остался тот же, что и прежде. Надменный, гневный. Тело сломили, а дух, судя по всему, нет.

Однако сейчас у меня больше вопросов к Кастрицыну, чем к Мансуровой.

– Роман Васильевич, я, конечно, понимаю, что вам захотелось начать своё собственное расследование, но… У вас в подвале лежит истощённая женщина, скованная орихальконом, да ещё и с кляпом во рту, – подметил я. – Если честно, у меня к вам много вопросов.

– Так это же Мансурова! Вы её не узнали? Та проходимка, которая похищала людей и терроризировала вас и вашего брата! – воскликнул Кастрицын.

– Уверяю вас, я уже догадался, кто она такая, – сказал я. – И всё же это перебор. Почему вы её городовым не передали? Если вскроется, что вы всё это время держали её здесь, вам ведь тоже достанется.

– Понимаю, – кивнул он. – И готов взять на себя такой риск. После всего, что случилось в Саратове за последние несколько месяцев, я уже окончательно перестал доверять людям. На орден рассчитывать не стоит, а городовые… Чёрт знает, может, среди них тоже есть предатели? Я потому и позвал вас, Алексей Александрович. Только вам я мог доверить эту информацию. Боевых товарищей у меня уже не осталось. Все мои коллеги, с которыми я когда-то охотился на некромантов, уже давно в могиле. А те, кому посчастливилось выжить, даже ложку супа самостоятельно поднять не могут. Я один на этой войне.

Да… Заварил же Кастрицын кашу. С одной стороны, я его понимаю. Виктория Мансурова не менее опасна, чем любой некромант. Если бы я оказался на его месте, тоже связал её, но после этого сразу же сообщил бы городовым. А так получается, что Кастрицына самого можно провести по делу о похищении людей!

– Вы правильно сделали, что позвали меня, Роман Васильевич. Сейчас мы вместе со всем разберёмся, – уверил его я. – Вы её хотя бы кормили? Воду давали? Погодите, сколько времени она провела в вашем подвале?

– Кормил⁈ Да вы шутите, что ли? Обойдётся! – вспрыснул Кастрицын. – Три дня она у меня лежит. Подпитываю её понемногу лекарской магией. Допросить пытался, но она орёт, как резаная. Потому и воду с едой не даю. Она своими криками меня выдаст.

– Повезло ещё, что у вас орихальконовые кандалы в доме завалялись, – подметил я. – Откуда они у вас? Этот материал очень дорого стоит.

– Ну… Скажем так, уходя в отставку, я не всё своё снаряжение вернул в орден, – коротко усмехнулся Кастрицын.

Наворотил делов мой друг, но побуждения у него были благие. Придётся его снова выручать. Надо попробовать переговорить с Мансуровой самостоятельно. Возможно, со мной она пойдёт на контакт.

– Доставайте кляп, Роман Васильевич, – велел я. – Сейчас я с ней побеседую.

– М-м-м! – прокричала Мансурова и закаталась по полу.

– Тихо-тихо, успокойтесь, Виктория Сергеевна, – попросил я. – Вреда я вам не причиню. Просто поговорим. Ради вашего же блага, не начинайте кричать.

Может, она и враг, но пользоваться её состоянием – бесчестно. Допрашивать или пытать я её точно не стану. Учитывая, сколько времени она провела в плену у сектантов, велик риск, что её рассудок пострадал.

Как только Кастрицын достал кляп изо рта Мансуровой, женщина поморщилась, сделала глубокий вдох и облизала пересохшие губы. Правда, это ей совершенно не помогло, поскольку слюны у неё тоже не осталось.

– Принесите воды, Роман Васильевич, – попросил я.

– А вы уверены, что хотите оставаться с ней наедине? – нахмурился он.

– В данный момент мы с ней друг для друга опасности не представляем, – произнёс я. – Дайте ей попить. Понимаю, что вы привыкли обращаться с пленными врагами таким образом, но она – не некромант.

Кастрицын молча кивнул и удалился за водой.

– Говорить можете? – спросил я.

– Решили поиграть в благородство? – прохрипела Виктория. – Меня вы этим не обманете, Мечников. Я знаю, как это работает. Один пытает, а другой ведёт милые беседы. Со мной у вас эта методика не пройдёт.

– Я позабочусь о том, чтобы Роман Васильевич не причинил вам вреда. Если не станете делать глупостей, – произнёс я. – Подождите, он вас пытал?

– По сравнению с сектантами – нет, – сухо усмехнулась она. – Но обращался он со мной не как с дворянкой.

– Ну, хоть я и не согласен с его методами, но судить Романа Васильевича не стану. Вы сами создали себе такую репутацию, – ответил я.

Виктория закашлялась. Её голос совсем осип. Через минуту подошёл Кастрицын и помог ей напиться. Я восстановил её голосовые связки лекарской магией, после чего мы продолжили беседу.

– Скажу сразу – мы передадим вас городовым, – произнёс я.

– Что⁈ – воскликнул Кастрицын. – Алексей Александрович, а моего мнения вы спросить не забыли? Вы же сами сказали, что меня осудят, если узнают, что я держал её здесь взаперти.

– А что предложите вы? – поинтересовался я. – Допустим, мы её допросим. Дальше что? Убьём? Или будем держать взаперти до глубокой старости? Вам такое «счастье» в подвале точно нужно?

– Проклятье! – выругался Кастрицын и принялся расхаживать из стороны в сторону по своему подвалу. – Вы правы, Алексей Александрович. Не хочу этого признавать, но мне больше ничего не остаётся. Придётся сдать её городовым.

– Нет уж! – воскликнула Виктория. – У меня есть идея получше. Я знаю, как нам всем выйти из этой ситуации без лишних неудобств.

– Да ну? – не скрывая сарказма, спросил Роман Васильевич. – И что же вы предлагаете, госпожа Мансурова?

– Я расскажу вам всё, что мне известно о сектантах, – произнесла женщина. – А после этого вы дадите мне чистую одежду и отпустите. Тогда городовые не узнают, что вы меня здесь держали. Я обрету свободу, а вы получите необходимую информацию.

– Это даже не обсуждается, – помотал головой я. – Мне только ещё одного врага на свободе не хватает.

– Врага? Вы себе льстите, Мечников, – ответила Виктория. – Ваша персона меня сейчас меньше всего интересует. Предлагаю сделать всё так, как я велю. И будем квиты. Никакой мести. Ни вы мне, ни я вам.

Это она сейчас так говорит. Выберется на волю, вернётся в Санкт-Петербург к своим родственникам. А затем восстановит силы и нанесёт контрудар. Если уж даже Филипп Сперанский так яро мстит за своего друга, то Виктория за себя любимую и подавно захочет отыграться.

Кроме того, её способность слишком опасна. За счёт своих клонов она может обмануть кого угодно.

– Нет, Виктория Сергеевна. Придётся нам искать другой компромисс, – заключил я.

– К городовым я не вернусь, – прорычала она. – Я не хочу гнить за решёткой всю оставшуюся жизнь!

– А чего ж вы тогда так орали⁈ – предъявил ей Кастрицын. – Если бы я не воспользовался кляпом, сюда бы уже точно нагрянули полицейские.

– Я рассчитывала, что вы испугаетесь и отпустите меня, – ответила Мансурова. – И так было бы лучше для всех. Но если вы всё же решите передать меня городовым, я расскажу им, что вы меня тут месяц держали. Ни о каких сектантах и речи не зайдёт.

– Не получится, Виктория Сергеевна, – помотал головой я. – Роман Васильевич сам за решёткой почти целый месяц просидел.

– Правда? – усмехнулась она. – Но вы-то, Алексей Александрович, были на свободе, верно? Значит, я скажу, что вы были в сговоре. Пока Кастрицын сидел под стражей, вы следили, чтобы я не сбежала. Скажу, что вы надругались надо мной. Морили голодом, истязали. Другими словами, мстили мне. У вас ведь и мотив имеется, верно?

– Да кто вам поверит⁈ – воскликнул Кастрицын. – У господина Мечникова безупречная репутация!

– Пока что, – ответила она.

– Мансурова права, Роман Васильевич, – заключил я. – Может, часть её обвинений городовые и пропустят мимо ушей, но факт остаётся фактом. Мотив у меня есть. И находится она в вашем доме. Мы оба пострадаем, если она окажется в полиции.

– Но и отпустить её не можем! – добавил Кастрицын.

Проблема. Но решение у неё есть. Тоже рискованное, но всё же наиболее логичное в этой ситуации.

– Слушайте, Алексей Александрович, – прошептал Кастрицын. – А может быть… Всё-таки мы её… это, – Роман Васильевич провёл большим пальцем по своей шее и звучно присвистнул.

– Даже не думайте! – прокричала Виктория.

– Да успокойтесь вы оба! – велел я. – Роман Васильевич, я прекрасно понимаю, что этот вариант решил бы все проблемы, но спешу напомнить ещё раз. Она – не некромант!

А если вспомнить Святослава Березина, то можно сказать, что и с некромантами не всегда стоит поступать так категорично. Некоторые, как выяснилось, готовы добровольно избавиться от своих способностей.

– У меня есть иное решение, – произнёс я. – Сбежать мы ей не дадим. Вместо этого вернём её к семье.

– Да вы же сами понимаете, что Мансуровы начнут мстить! – воспротивился Кастрицын.

– Не все Мансуровы враждуют со мной. Есть один человек, с которым я нахожусь в хороших отношениях, – произнёс я. – Мой студент. Артур Аркадьевич Мансуров. В данный момент он имеет титул графа. Власти у него предостаточно. Думаю, с ним мы точно придумаем как решить эту проблему.

– Отдадите меня этому предателю? – поморщилась Виктория. – Из-за этого молокососа нас с Аркадием и схватили! Если бы он тогда не освободил вашего брата, Мечников, ничего бы этого со мной не случилось.

– Кстати… – вспомнил я. – А ведь Аркадия Мансурова схватили вместе с вами. Он тоже сбежал?

– Нет. Ему повезло меньше, – Виктория стиснула зубы. Впервые за весь разговор она полностью отключилась от нашего спора. Взгляд женщины изменился. Её переполнил страх. – Вы себе и представить не можете, какие ритуалы проводят эти подонки. Мы с Аркадием долго готовили побег. Но две недели назад его принесли в жертву Тёмному богу. Поэтому мне пришлось бежать одной.

– Тем более, – заключил я. – Артур имеет право знать, что случилось с его отцом.

– Артур пускай идёт к чёрту! Я не пойду к нему. Это унизительно, – снова взялась упираться Виктория.

– Моё терпение тоже не резиновое, Виктория Сергеевна, – со сталью в голосе произнёс я. – Решение принято. Я сейчас же приведу сюда Артура. Либо вы принимаете мой вариант, либо я позволю Роману Васильевичу решить вашу судьбу. А он, как видите, уже всё для себя решил.

Этот аргумент стал решающим. Виктория замолчала. У неё было два варианта. Либо остаться заключённой, но в хороших условиях в доме своего родственника, либо же умереть.

Выбор невелик.

– Проследите за ней, Роман Васильевич, – попросил я. – Через час я вернусь сюда с Артуром.

– А вы уверены, что мы можем доверять мальчишке? – уточнил Кастрицын. – Представьте эту картину со стороны. Два преподавателя из академии держат взаперти его родственницу. Он нас не сдаст?

– Не беспокойтесь. Артур сам не питает к ней особой симпатии. Без него мы бы никогда не взяли её с Аркадием, – убедил Романа Васильевича я.

Особняк Мансуровых находился недалеко от центра города. Благо Артур оказался на месте. Большинство студентов во время каникул уезжают в столицу или отдыхают в Европе, но младший Мансуров был вынужден сидеть в Саратове, поскольку на него свалилось бремя правления, к которому его никто не готовил.

Весной он лишился старшего брата, а теперь потерял и отца, о чём я был вынужден ему сообщить.

Однако недобрую новость Артур принял стойко. И сразу же согласился помочь нам с Викторией. Этим же вечером Мансурову перевезли на карете в особняк, чтобы окончательно разобраться с её дальнейшей судьбой.

Артур отозвал слуг, чтобы никто не узнал в прибывшей гостье пропавшую Викторию. Оставил только тех, кому мог доверять. Велел её отмыть и переодеть. При этом один из наручников с неё мы так и не сняли, чтобы она не воспользовалась своей магией для побега.

После этого Викторию привели в кабинет, который когда-то принадлежал Аркадию Мансурову. Там её ждали мы с Кастрицыным и сам Артур.

– Неужели тебе не стыдно, Артур? – опустившись на диван, спросила Виктория. – Что-то не вижу на твоём лице траура. Твой отец погиб. Во многом из-за тебя.

– Мне жаль отца, но он сам выбрал этот путь, как и ты, Виктория. Если бы вы вели честную жизнь, то не оказались бы в том здании суда во время нападения сектантов, – стараясь держать ровный тон, произнёс Артур. – Благодари господина Мечникова, что он доставил тебя сюда живой. Боюсь, будь я на его месте, всё бы произошло иначе.

– И что мы дальше будем делать? – пожала плечами Виктория. – Я переехала из подвала в особняк. Думаете, это что-то изменит?

Артур замялся. Затем перевёл взгляд на меня.

Я молча кивнул, вселяя в него уверенность. Перед тем как доставить сюда Викторию, мы обсудили с ним дальнейший план действий. Артур был растерян. Не знал, как лучше поступить с родственницей. И тогда я дал ему совет. Рассказал о единственном возможном способе разобраться с Викторией. Это мог сделать только другой Мансуров.

Точнее… Я тоже мог бы это провернуть, но правильнее будет, если точку в этой истории поставит именно Артур.

– Ты дашь мне магическую клятву, Виктория, – произнёс Артур. – Поклянёшься, что никому и никогда не расскажешь о себе. С этого момента ты будешь работать служанкой в моём доме. Никто и никогда тебя не обидит. Я прослежу, чтобы ты была всем обеспечена.

– Да что ты? – усмехнулась она. – А может, ещё что-нибудь пообещать?

– Да, – спокойно кивнул Артур, старательно вспоминая мои слова. – Пообещаешь всегда мне подчиняться, а также откажешься от использования своей магии.

– Иначе что? – с вызовом спросила она.

– Иначе мне придётся смыть позор с фамилии моей семьи твоей кровью, Виктория, – произнёс Артур. – Я готов совершить этот грех. Ты, отец и мой брат загубили сотни жизней ради своих амбиций. И я разорву этот порочный круг.

Молодец. Хорошо сказал. Понимаю, что для него это тяжело, но иного выхода нет. Я не заставлял Артура осуществлять этот план. Я лишь предложил ему этот вариант, и он сам согласился, что так будет лучше для всех.

Может быть, если бы Виктория оказалась здесь пару месяцев назад, она бы рассмеялась Артуру в лицо и приняла свою смерть. Но её воля была сломлена уже давно. Ещё в лагере сектантов.

Осознав, что Артур не шутит, она разрыдалась. Уж не знаю, была ли эта обычная истерика или слёзы раскаяния, но вскоре после этого она приняла свою судьбу и дала магическую клятву молодому графу Мансурову.

Только после этого мы сняли с неё орихальконовый наручник. Теперь она уже не сможет колдовать. Виктория в принципе теперь не сможет ничего сделать. Я хорошо продумал слова клятвы, и Артур убедил Викторию повторить каждую фразу. Спасибо покойному Янусу! Уж чему я научился, враждуя с этим богом, так это внимательно относиться к магическим клятвам.

Я взглянул на часы. Мне нужно быть в госпитале уже через час. Времени остаётся мало. А Виктория до сих пор не рассказала самое главное.

– А теперь, если Артур Аркадьевич не против, мы немного поговорим, – произнёс я.

– Говорите, – кивнул Артур. – Мне можно присутствовать?

– Это ваш дом. Вам и решать, – ответил я.

– Тогда я останусь, – заключил он и присел вместе с нами напротив Виктории.

– А теперь расскажите, Виктория Сергеевна, – попросил я. – Где вас держали? Сколько у них людей? Нам нужно знать все подробности.

– Смотрите рассудка не лишитесь, Мечников, – уже без яркого гонора произнесла она. – Вы и представить себе не можете, какую опасность на самом деле представляют эти люди. Они за вами давно наблюдают. И вы ведь, наверное, даже не догадываетесь, Алексей Александрович, почему они вас до сих пор не поймали?

Глава 17

– Сектанты уже предпринимали попытку убить меня. И не один раз, – произнёс я. – Причём в последний раз бросили на меня все силы. Так что я не совсем понимаю, что вы имеете в виду, Виктория. Они меня и не пытались поймать. Почти каждая наша встреча заканчивалась их попыткой прикончить меня.

– Это вы про тот случай с тем восставшим из мёртвых магом крови Ожеговым? – уточнил Кастрицын. – Зараза… Как же мне хочется пересечься с этим подонком и отомстить ему за то, что он заставил меня поднять руку на нашего государя!

– Ожегов? – переспросила Мансурова. – Я видела его. И слышала, как он переговаривается с верховным некромантом. Вы всё неправильно поняли, Мечников. Если вас и пытались убить, то только те сектанты, которые не понимали, кто перед ними стоит. Ожегову тоже влетело за ту выходку. Даже несмотря на то, что он ходячий труп, некромант каким-то образом заставил его почувствовать боль.

А ведь точно… Мы тогда со Святославом Березиным чудом отбились от сектантов и уже приготовились к схватке с самим Ожеговым, но маг крови почему-то отступил. Я заметил, как он переговаривался с кем-то. Видимо, у него с верховным некромантом есть особая связь. И предводитель церкви некротики приказал Ожегову меня не трогать.

– Вы правы, Виктория, – кивнул я. – Сектанты на меня нападали только в том случае, если я стоял у них на пути. И однажды им пришлось отступить, чтобы не затевать со мной битву, в которой я рисковал погибнуть. Хотите сказать, что вам известно, почему они так поступили?

– Да, – кивнула Мансурова. – Когда Аркадия забирали, чтобы принести в жертву, некромант осматривал и меня. Он решил отложить меня на потом. На другой ритуал. Поэтому мне и повезло сбежать оттуда живой. Именно тогда я и услышала их разговор. Некромант говорил, что вас нужно оставить напоследок – для важнейшего жертвоприношения. Они внимательно следят за тем, как вы наращиваете свою силу. Вы для них как скот, Мечников. Как свинья, которая должна пойти на убой. Только свинья ещё недостаточно отъелась. Им известно, как быстро растёт ваша лекарская сила. Похоже, они дожидаются, когда вы нарастите десять витков.

– Десять⁈ – хором воскликнули Роман Кастрицын и Артур Мансуров.

Так им даже количество моих витков известно⁈ Интересно, откуда у сектантов такая информация. Я об этом не распространяюсь, а точное количество витков один лекарь может увидеть у другого только при непосредственном контакте. На моей памяти был всего один случай, когда я позволял лекарю просматривать состояние моих витков.

И этим лекарем был моя дядя – Олег Мечников. Только этот контакт произошёл почти год назад. И на тот момент у меня было всего лишь два витка. Один прямой и один обратный.

Похоже, у церкви некротики есть другой способ сканирования витков. Либо же у них есть хорошие информаторы, о которых я не догадываюсь. Но последний вариант крайне маловероятен. Даже никто из близких мне друзей не знает уровень моей силы. Если предположить абсолютно абсурдный вариант, что Синицын или Сеченов являются предателями, то и в этом случае ничего не выйдет. Они не обладают информацией о моей силе.

И ведь они чертовски близки к своей цели. На данный момент у меня уже девять лекарских витков и семь обратных. Теперь даже в случае острой необходимости мне нельзя перемещать лишний виток из обратного в прямой.

Хотя, судя по всему, им такой не подойдёт. Если уж они знают о количестве моих витков, то, скорее всего, догадываются о том, что я умею их перемещать. Но им нужен настоящий. Полученный естественным путём.

Вопрос только в том – для чего?

– А сектанты не упоминали, для какого ритуала я им нужен? – поинтересовался я.

– Этого мне узнать не удалось. Но, как я поняла из их слов, ваше участие в ритуале доведёт их план до конца. Они чего-то добьются. И почему-то мне кажется, что тогда бороться с ними будет уже слишком поздно, – объяснила Виктория.

Проклятье… А я ведь даже не мог замедлить рост витков. Не могу избавиться от них, так как теперь они часть моего организма. Их дальнейший рост неизбежен. Моими лекарствами и аппаратами пользуются во всей Российской Империи. Даже если я вдруг решу полностью прервать свою лекарскую деятельность, запрусь где-нибудь в одинокой хижине посреди глухого леса – клятва лекаря всё равно продолжит награждать меня за то, что я развиваю медицину уже имеющимся вкладом.

Напрашивается вариант – остановить производство и прекратить продажи всего того, что я успел создать. Но и это не поможет. Тогда сектанты рано или поздно выследят меня и атакуют. Вынудят последовать второму завету клятвы лекаря – бороться с некротикой. И я всё равно получу этот злополучный десятый виток.

Теперь процесс необратим. Само моё существование несёт потенциальную опасность для жителей Саратова. Остаётся только один вариант.

Одолеть секту до того, как я достигну вершины своего развития.

– Это – очень важная информация, Виктория, – кивнул я. – А теперь расскажи нам, где они скрываются. Кстати, как тебе вообще удалось сбежать от них?

– Как выяснилось, не все сектанты – это безумные фанатики, – ответила она. – Оказались среди этих заблудших людей и те, кто вскоре пожалел о своём решении. Один мужчина сжалился и выпустил меня из клетки. Только я готова поклясться, что после этого его постигла участь куда страшнее смерти. А касаемо их местонахождения, Мечников, здесь всё донельзя просто. Всё это время они были у всех на виду.

– Только не говори, что они в ордене лекарей сидят, – усмехнулся Кастрицын. – Вот бы я посмеялся над иронией судьбы!

– Вы недалеки от истины. Их логово находится под старым кладбищем, – ответила Виктория.

– Да быть того не может! – удивился Кастрицын. – Но ведь это кладбище охраняется орденом. Некроманты не смогли бы туда пройти.

– О чём речь? – спросил я. – Что это за кладбище?

– Неудивительно, что вы не в курсе, Алексей Александрович. Ему уже очень много лет, – сказал Роман Васильевич. – Там уже однажды проходил один нечестивый ритуал, который забрал сотни жизней. Это произошло ещё до моего рождения. Земля там настолько пропиталась некротикой, что её даже лекарской магией искоренить не смогли. В итоге орден принял решение оцепить кладбище. И лекари должны дежурить там по сей день.

– Лекари? – усмехнулась Виктория. – Это вы про тех господ, которые стоят около входа, как истуканы, и даже не обращают внимание на то, что происходит прямо под их ногами? Не знаю, что с ними случилось. Но с недавних пор они уже точно не работают на орден. Либо им промыли мозги, либо подкупили. Иного объяснения у меня нет.

– А может быть, Лазарев и Вебер тоже служат некромантам? – предположил Кастрицын. – Что думаете, Алексей Александрович?

– Вряд ли это так. Эти два болвана служат только своей жажде денег. Я знаю, откуда они появились и какова их история. Нынешнее руководство ордена лекарей просто решили плюнуть на некротику, потому что биться с ней слишком дорого, – объяснил я. – Кроме того, церковь некротики появилась ещё до их появления в Саратове. При Всеволоде Углове. А Всеволод Валерьевич был хорошим главой. Он бы не стал сотрудничать с некромантами.

– Значит, решено, – заключил Кастрицын. – Я завтра же выдвинусь туда.

– Куда? На старое кладбище? – оторопел я. – Роман Васильевич, вы чем руководствуетесь? Хотите поскорее присоединиться к своим покойным соратникам? Или же планируете пополнить ряды нежити?

– Но я не могу сидеть на месте! – возмутился он. – Раз мы обладаем этими знаниями, значит, должны что-то предпринять! Нельзя же бросать город на произвол судьбы.

– Я разделяю ваше рвение, господин Кастрицын, но действовать нам придётся вместе. Понадобится большая команда. У меня есть несколько человек на примете, но даже их будет недостаточно. Мы даже не знаем, сколько в этой «церкви» людей!

– Чуть больше сотни, Алексей Александрович, – тут же ответила Виктория. – А от силы их верховного некроманта даже мне стало не по себе. Этот трухлявый доисторический старик сам того и гляди развалится от своего могущества.

– Именно, – кивнул я. – И ещё не стоит забывать про Анатолия Ожегова. Маг крови невероятно опасен. Мне доводилось биться с ним всего один раз, но я уверен, что он без труда может положить целый отряд лекарей, которые не умеют пользоваться повреждающей магией.

Мы с Кастрицыным одновременно уставились друг на друга, поскольку пришли к одному и тому же выводу. Я понял по взгляду старого охотника, что он думает о том же, о чём и я.

Верно. Несколько месяцев назад Роман Васильевич научил меня пользоваться скрытыми лекарскими каналами. Так называемым «перелечиванием». Это хорошая альтернатива обратному витку. Если обучить ей того же Синицына и других лекарей, которые согласятся пойти вместе с нами против церкви некротики, тогда нам гораздо проще будет одолеть Анатолия Ожегова.

– Я понял, что вы имеете в виду, Алексей Александрович, – кивнул Кастрицын. – Приводите доверенных людей – и я обучу их.

– Господа! – встрял в нашу беседу Артур Мансуров. – Признаюсь честно, я сильно шокирован всем, что мне пришлось услышать. Но вы можете рассчитывать и на мою помощь тоже. Род Мансуровых встанет на вашу сторону в этом нелёгком деле.

– Благодарю, Артур, но это явно глупая затея, – произнёс я.

– Как это? Почему? – растерялся он.

– Мансуровы из других городов на помощь мне ни за что в жизни не придут, – произнёс я. – А в Саратове Мансуровых всего два человека. Вы и Виктория. Студент четвёртого курса и преступница, которой мы только что запечатали магию. Студентами мы рисковать точно не станем.

– Согласен с Алексеем Александровичем, – кивнул Кастрицын. – Это очень плохая затея.

– Тогда я поддержу вас своими войсками. В моём гарнизоне чуть больше пятидесяти человек. Я – граф, поэтому не нуждаюсь в чьём-либо одобрении моего решения. Если я пошлю своих людей штурмовать кладбище, они, по крайней мере, смогут взять на себя сектантов, не обладающих магическими способностями, – произнёс Артур.

И ведь не поспоришь. Идея и вправду хорошая. Нам в этом деле любые союзники пригодятся. И высказывание Мансурова натолкнуло меня на ещё одну мысль. Есть ещё один человек, который может нас поддержать обычной армией.

Старина «Токс». Он же Евгений Балашов. У него в подчинении целый город, и я уверен, что всегда смогу рассчитывать на его поддержку.

– Вот только есть один нюанс, – произнёс я. – Если мы начнём собирать войска посреди Саратова, это заставит князя Игнатова напрячься. Придётся переговорить и с ним.

– Ага, – хмыкнул Кастрицын. – Вот только старое кладбище принадлежит не Игнатову, а ордену лекарей. И стоит вам сообщить ему об этом, как он сразу же передаст эту информацию в орден. А Лазарев и Вебер с большим удовольствием загубят на корню всю нашу операцию.

– Тогда на этом стоит прерваться, – взглянув на часы, произнёс я. – Сейчас мне нужно отбыть в госпиталь, иначе верхушка ордена загубит на корню меня самого. Время ещё есть. Десяти прямых витков я пока что не накопил, а когда накоплю – так просто в руки сектантам не дамся. Нам нужно подготовиться. А к вам, Роман Васильевич, я загляну в ближайшее время, чтобы обсудить дальнейший план действий, – я перевёл взгляд на Артура Мансурова и добавил: – А вас, Артур, я настоятельно прошу молчать обо всём, что вы сегодня услышали. Вашей помощью мы воспользуемся, но позже. Я сообщу, когда она нам понадобится.

Артур кивнул, а затем приказал своему извозчику нас подвезти. Добравшись до госпиталя, я поднялся на третий этаж и по привычке чуть не влетел в кабинет Разумовского.