Текст книги "Мечников. Свет разума (СИ)"

Автор книги: Игорь Алмазов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

После этого я попросил Андрея отдохнуть. Организму будет непросто пережить такие изменения, но за ночь он восстановится. На лечение Бахмутова ушло много времени. Я уже опаздывал на поезд.

Мы попрощались и договорились связаться через письма.

Покидать квартиру Бахмутовых было тяжело. Со здоровьем у Андрея всё будет в порядке, но совсем не даёт мне покоя тот факт, что теперь ему придётся служить князю Сперанскому.

И предупредить его я тоже не могу. Бахмутов – человек простой, прямолинейный. Обычный солдат. Сразу выдаст себя, если встретит князя. Не сможет сохранить в тайне то, что я рассказал. И не потому, что не умеет держать секреты. Просто Андрей смотреть будет на Сперанского с ненавистью и этим себя же и сдаст.

Через четыре часа я уже был в Хопёрске. Охрана Елиных должна быть в курсе, что я сегодня прибуду. Они меня впустят. У нас есть чуть меньше двенадцати часов, чтобы подготовиться к приезду Николая Дергачёва. Чувствую, разговор мне предстоит тяжёлый.

– Стоять! – прикрикнул охранник около входа на территорию Елиных. – Куда направляетесь, гражданин?

– Я – Алексей Мечников. Елины в курсе, что я должен прибыть, – уточнил я.

Что-то не пойму… У них новый охранник? Меня уже, вроде, все в городе знают.

– А, господин Мечников! – ухмыльнулся он. – Меня предупреждали, что вы придёте. И просили передать, чтобы я вас не впускал.

– С чего бы это? Я в хороших отношениях с бароном. В этом доме живёт моя невеста!

– Я так не думаю, – заявил стражник. – Жених Анны Иннокентьевны уже приехал. И вы в этой компании точно будете лишним.

Глава 14

Вот так возвращение к невесте!

Что вообще несёт этот стражник? По его словам, жених Анны Елиной уже здесь. Если речь о Николае Дергачёве из Самарской губернии, то ситуация выходит вдвойне странная. Он должен приехать завтра, а не сегодня.

И этот человек, как мне показалось, противен не только Анне, но и её отцу, Иннокентию Сергеевичу. Баронесса отправила письмо Дергачёву лишь потому, что не знала о моей договорённости с Елиным.

С чего бы им вдруг изменить мнение?

Нет, что-то здесь не так. Да и стражник этот ведёт себя неадекватно. Даже если бы я действительно не был приглашён в дом Елиных, он не должен был грубить мне как минимум потому, что я выше его по статусу.

У меня закрались подозрения о том, что здесь происходит на самом деле, поэтому я решил задать охраннику ещё один вопрос, чтобы прощупать почву.

– А кто вам отдал приказ не впускать меня? – спросил я.

– Вы с первого раза не поняли? – нахмурился солдат. – Сам барон! Иннокентий Сергеевич Елин.

– Да ну? – усмехнулся я. – А может быть, на самом деле это был другой барон? Уж не подкупил ли тебя господин Дергачёв?

– Заканчивайте, господин Мечников. Иннокентий Сергеевич поменял своё решение. И просил вам передать, что его выбор изменился не в вашу пользу. Ещё один вопрос, и я буду вынужден применить силу, чтобы прогнать вас отсюда, – произнёс стражник.

Странное чувство возникает, когда я общаюсь с этим человеком. Будто передо мной не живое существо, а робот. Искусственный интеллект прямиком из моего мира! Только здесь таких технологий быть не может.

Он одинаково реагирует на любые мои заявления. Отвечает будто заученными фразами. Словно выполняет алгоритм, на который он запрограммирован. И взгляд какой-то пустой. Как у рыбы, которая только что попалась на крючок и оказалась в руках рыбака.

– В таком случае прошу прощения за беспокойство, – произнёс ему я. – Передавайте господину Елину и его семье от меня наилучшие пожелания.

– Вот-вот, – кивнул стражник. – Так бы сразу!

Я отошёл подальше от входа на территорию Елиных, затем обогнул улицу через проулок и вышел к забору с другой стороны в нескольких сотнях метров от главных ворот.

Бегу, сверкая пятками. Да-да, как же! Пусть и дальше думает, что я уже ушёл.

Похоже, в особняке Елиных творится что-то нездоровое. К концу диалога со стражником мне всё-таки удалось его узнать. Это – не новенький. Видел я его уже. Он часто патрулировал территорию с другой стороны ограждения. И всегда относился ко мне вежливо.

Но с ним явно что-то случилось. У человека будто помутнение сознания произошло. Я ведь узнать его не смог именно из-за взгляда. На долю секунды мне даже показалось, что я вновь попал в лечебницу для душевнобольных.

Тело человека абсолютно здорово, но по взгляду видно – с сознанием что-то не так. То же самое и с этим стражником.

Я аккуратно пересёк дорогу, стараясь не попадаться никому на глаза, затем скрылся в кустах около забора, закрыл глаза и позволил лекарской магии растечься вокруг меня. Таким образом расширил свою нервную систему и мог уловить, не скрываются ли за забором другие стражники. Всё-таки территорию Елиных окружают густые посадки. Там запросто могут прятаться другие патрульные с рыбьими глазами.

Но мне повезло. В этот момент никого поблизости не оказалось.

Осталось только пойти на последний рискованный шаг. Но в этом случае перестраховаться я никак не смогу. Придётся попробовать, а уже потом – разгребать последствия, если что-то пойдёт не так.

Я усилил мышцы рук и ног лекарской магией, подпрыгнул, ухватился за край забора, а затем перемахнул на территорию Елиных, избежав столкновения с острыми наконечниками, покрывающими все ограждения.

Приземлившись под деревом, я присел и вновь воспользовался лекарской магией, чтобы уловить движущиеся жизненные ауры стражников.

Никто из них не сошёл со своего поста. Это хорошо! Значит, то, чего я опасался, не случилось.

Дело в том, что у Елиных имеется магическая система защиты. Если кто-то проникает на их территорию, охрана сражу же получает сигнал. Однако барон настроил кристалл таким образом, чтобы эта система на меня не реагировала.

Был риск, что магическую защиту могли перенастроить, чтобы я сюда не проник. Но мне повезло. Злоумышленник об этом не додумался. Теперь дело за малым.

Я пробрался через дебри в сад, который располагался у западной стены особняка. Там стражников оказалось гораздо больше, чем у главных ворот, но высовываться я не стал. Слишком уж был высок риск, что они тоже сейчас не в адекватном состоянии, как и тот, с которым я беседовал.

Пришлось выждать момент и проскочить к зелёной стене, по которой было не трудно забраться на балкон хозяйской спальни. Да простят меня Елины, но иного выхода у меня нет. Я вынужден вломиться в их личные покои ради их же собственного блага. Не покидает меня предчувствие, что этой семье угрожает большая опасность.

Через спальню я вышел на второй этаж, а затем спустился в гостиную особняка, откуда доносились весёлые голоса и звон фужеров. Больше я скрываться не собирался. Пора заявить о своём присутствии.

Я вошёл в гостиную, где за широким столом сидела вся семья Елиных вместе с пожаловавшим к ним гостем. Пока меня ещё не заметили, я успел бегло оценить ситуацию.

Стражи в помещении нет. Два охранника стоят снаружи – прямо у главных дверей. Если вдруг их кто-то позовёт, примчатся они по мою душу за долю секунды. Но больше всего меня беспокоили не охранники. А то, как выглядела семья Елиных.

Иннокентий Сергеевич, его жена и их сын Павел звонко смеялись. Барон что-то обсуждал с полным седовласым мужчиной, что сидел рядом с Анной, пошло водрузив свою сморщенную руку на её колено.

Из всей этой компании несчастной выглядела только моя невеста. Хотя «нечастной» – это мягко сказано. Анна была перепугана до смерти.

– Добрый вечер! – привлёк к себе внимание я. – Разрешите поинтересоваться, а что здесь, собственно, происходит?

Голоса празднующих тут же затихли. В глазах Анны блеснула надежда, но встать из-за стола ей не дал этот старый хряк. Я заметил, как она попыталась уйти. В отличие от остальных, она находилась в комнате насильно.

– Алексей Александрович, а вы-то что здесь забыли? – удивился Иннокентий Елин. – Кажется, я предупредил стражу, чтобы вас сюда больше не пускали! Ах… Чёрт! – он хлопнул себя по лбу и виновато взглянул на гостя. – Простите, Николай Захарович, я совсем забыл перенастроить защитный кристалл.

– Ничего страшного, Иннокентий Сергеевич, – улыбнулся старик. – Я как раз хотел познакомиться с господином Мечниковым.

– Я задал вам вопрос, барон, – игнорируя Дергачёва, вновь обратился к Елину я. – Что здесь происходит? Почему этот мерзкий тип сидит рядом с моей невестой?

– Алексей Александрович, давайте обойдёмся без скандалов и истерик, – заявил барон Елин. – Как только вы уехали, мы с женой ещё раз переговорили, всё взвесили и решили, что господин Дергачёв лучше подходит на роль мужа для моей единственной дочери.

Баронесса улыбнулась и утвердительно кивнула, подтверждая слова мужа.

– Вот как? – вскинул брови я. – Так вы передумали? Странно. А мне казалось, что вашей дочери господин Дергачёв неприятен. Неужто вы действуете против её воли?

– Это так, Алексей! С ними что-то… – попыталась воскликнуть Анна.

– Тихо! – Иннокентий шарахнул кулаком по столу. – Не смей перечить отцу.

– Слишком сильно вы её разбаловали, – хмыкнул Павел Елин. – Либо это Алексей Александрович так на неё повлиял. Мне всегда казалось странным, что она так много времени проводила с ним в Хопёрской амбулатории. Это как минимум непристойно для юной дамы.

Что, Грифон меня раздери, здесь творится?

Вижу, Дергачёв упивается моим удивлением. Сидит и молча наблюдает за моей беседой с Елиными. Но я не идиот, чтобы верить в это абсурдное представление. Николай Захарович что-то сделал с Елиными.

Барон, его жена и Павел ведут себя неадекватно. Точно так же, как и стражник, с которым мне довелось пересечься. Вопрос только в том, почему Анна, как и я, понимает, что здесь творится что-то неладное?

– Господин Мечников, разговор уже окончен, – произнёс барон Елин. – Вы сами уйдёте или мне позвать стражу?

– Стойте, Иннокентий Сергеевич. Не спешите вы так, – вмешался Николай Дергачёв. – Позвольте Алексею Александровичу присесть с нами. Мне бы не хотелось, чтобы мы разошлись врагами. Но указывать я вам не могу. Это ведь ваш дом.

Какой же скользкий тип. В том-то и дело, что он уже указал им как себя вести. Не могу только понять, как он это сделал. Что у него за магия такая?

– Хорошо, Николай Захарович, – улыбнулся барон Елин. – Если хотите, господин Мечников может задержаться.

В глазах Анны застыла немая мольба о помощи. Она боялась произнести и слово. Лишь глядела на меня, надеясь, что хотя бы я не поддамся на уловки Дергачёва.

– Не переживай, Анна. Скоро это закончится, – сказал девушке я.

– Закончится, Алексей Александрович, – тихо засмеялся Дергачёв. – Только не так, как вы себе это представляете. Вы не стойте! Присаживайтесь!

– Я лучше постою, – коротко ответил я. – Уберите руки от моей невесты. И объясните, что здесь творится? Что вы сделали с Елиными?

– У вас обычная паранойя, Алексей Александрович. Понимаю, вы обижены. Но не расстраивайтесь. Я даже знаю, как нас примирить. Мне, между прочим, не помешал бы новый лекарь. Я уже совсем немолод, – произнёс Дергачёв. – Здоровье сдаёт. Предлагаю вам отправиться вместе со мной в Самарскую губернию. Будете работать на меня.

– Если вы всерьёз думаете, что я на это соглашусь, то у вас определённо что-то не так с рассудком, – сказал я. – Даю вам последний шанс. Если вы сейчас же не уберёте руку от моей невесты и не объясните мне, что здесь происходит, я буду вынужден сообщить князю Саратовской губернии, что одному из его вассалов промыли мозги. Вас быстро поймают.

– Не выйдет, Алексей Александрович, – помотал головой Дергачёв. – Завтра вы об этом уже не вспомните.

В этот момент в моей голове что-то щёлкнуло. Неожиданно для себя я понял, что у меня совершенно пропало желание продолжать этот спор. Захотелось вернуться в Саратов и забыть этот инцидент с Елиными как страшный сон.

Да сдалась мне эта Анна! Пусть едет в Самару с этим стариком. Другую найду.

Стоп. Да какого чёрта со мной происходит? Откуда у меня эти мысли?

– Всё правильно, Алексей, – послышался голос Гигеи в моей голове. – Уезжай отсюда. С самого начала твоя женитьба на Елиной была плохой затеей. Времени у нас на это нет.

– А ты-то что несёшь⁈ – оторопел я.

– Алексей, я нашла своего отца. Я знаю, где находится Асклепий. Не трать время на ерунду. Тебе сейчас же нужно выдвигаться к нему, – заявила богиня.

А вот это – хорошие новости! Тогда точно не имеет смысла продолжать бороться за Анну. Раз Елины приняли такое решение – значит, так и должно быть. Лучше я последую совету Гигеи и отправлюсь на встречу с Асклепием. Меня ещё ждёт много дел.

И кое-что нужно сделать прямо сейчас.

Выкинуть из головы этот бред, который не даёт мне взять себя под контроль!

Вот теперь я понимаю, как чувствуют себя люди с шизофренией. Голоса в голове не дают покоя, нашёптывают приказы, и ты никак не можешь их ослушаться. Дергачёв что-то делает с моим сознанием. С моими мыслями.

Путает их, но не сильно. Противостоять этому давлению я могу. Но действовать нужно незамедлительно. Если я ещё пару минут пробуду в таком состоянии, то и в самом деле отдамся его магии.

Воспользовавшись единичным проблеском осознания, я направил в свой головной мозг лекарскую магию и заставил её активировать кору больших полушарий. Самый верхний отдел нервной системы должен затормозить нижние. Те, в которых рождаются иллюзии, созданные Дергачёвым.

– Ну что, господин Мечников? – поторопил меня барон. Он уже начал нервничать. – Вы хорошо меня поняли?

– Да, предельно, – кивнул я. – Но насчёт руки я вас предупреждал.

Вырвавшаяся из меня магия обратного витка вцепилась в мышцы старика. И рука, которая только что сжимала ногу Анны, вывернулась в обратную сторону. Лучезапястный и локтевой сустав переломились, а старик, громко закричав, свалился со стула.

Благо клятва лекаря позволила мне воспользоваться повреждающей магией, поскольку сочла вмешательство в мою нервную систему как атаку врага.

В особняк ворвалась стража. В ту же секунду Анна выскочила из-за стола, выхватила из здоровой руки Николая Дергачёва какой-то предмет и бросила его мне.

– Это он, Алексей! Это артефакт! – крикнула она.

Я поймал сияющий шероховатый шар, бросил его на пол и расколол одним ударом ноги за секунду до того, как меня схватили стражники.

Первым из троицы опомнился Иннокентий Елин. Он попытался встать на ноги, но сил у него на это не хватило.

– Отпустите Мечникова! – приказал он.

Стража отреагировала на команду барона незамедлительно. Охранники и сами только что пришли в себя.

– Что… Что на меня нашло? – задрожал Иннокентий Сергеевич.

– Об этом лучше спросить его, – указав на корчащегося от боли Дергачёва, произнёс я. – Поведайте нам, Николай Захарович, что это был за артефакт?

Я заметил, что Павлу и его матери повезло меньше. Они и вовсе задремали прямо за столом. Видимо, воздействие этой магии оказало слишком большое давление на нервную систему.

– Ох, да какой же из вас лекарь⁈ – в отчаянии бросил старик. – Всю руку мне изворотил, сволочь!

– От вопросов не уходите, Дергачёв! – прикрикнул на него Елин, а затем перевёл взгляд на своих стражников. – Найдите его людей. Задержите их. Из этого особняка он уже просто так не уедет. Я сейчас же напишу письмо своему князю. И вашему князю тоже, Николай Захарович. Ваша выходка могла развязать войну между губерниями. Что это за оружие? Чем вы пользовались?

– Да какую войну… – простонал он. – Этот кристалл совершенно безвредный.

– Безвредный? – усмехнулся я. – Промывать людям мозги, по-вашему, это безвредно?

– Да он совсем ненадолго меняет сознание. Потом бы Иннокентий Сергеевич пришёл в себя и решил бы, что это было обычным наваждением. А вы всё испортили, Мечников! Сломали мой родовой артефакт…

Дергачёв разнылся как маленький ребёнок. Похоже, ему и самому не помешало бы отправиться в лечебницу для душевнобольных. Он, кажется, совершенно не отдаёт себе отчёта о своих действиях. То ли старческое слабоумие, то ли психопатия – чёрт его разберёт.

Но баронесса, конечно, заварила кашу, когда пригласила в свой дом этого болвана! Повезло ещё, что я вернулся вовремя. Если бы задержался в Пензе, готов поспорить, Анну бы уже увезли в Самарскую губернию.

– Спасибо, что помог, Алексей, – произнесла Анна и крепко меня обняла. – Мне пришлось наблюдать за тем, как вся моя семья сошла с ума сразу же после того, как он приехал к нам.

– Прости меня, Анна, – вздохнул Елин. – Я ничего не мог поделать. В голове возник голос. Казалось, будто это был голос моего же разума. Я и в самом деле думал, что поступаю так, потому что искренне этого желаю. И вы меня простите, Алексей Александрович. Не сомневайтесь, Дергачёву это с рук не сойдёт.

Странно. А почему же, интересно, на Анну Дергачёв никак повлиять не смог? Она – единственная, кто никак не отреагировал на воздействие его кристалла.

Иннокентий приказал закрыть барона в темнице. Предварительно я частично восстановил ему руку, чтобы тот не умер от болевого шока. Письма князьям были отправлены тем же вечером. Старик очень сильно рискнул своей репутацией. Уверен, он пользовался этим артефактом не один раз. Представляю, что всплывёт, когда люди князя начнут копать!

Я помог Иннокентию Сергеевичу отвести остальных членов семьи по спальням, проверил их состояние и убедился, что больше Елиным ничего не угрожает.

Обычная перегрузка нервной системы. Достаточно отоспаться – и всё пройдёт.

Вскоре, когда все разошлись по спальням, мы с Анной остались наедине. Заварили чай и сели на веранде около сада. Решили немного поговорить о том, что случилось.

– Почему магия Дергачёва никак на тебя не повлияла? – спросил девушку я. – Он ведь удерживал тебя за столом силой. Почему не промыл мозги, как и всем?

– Он пытался, – ответила Анна. – Но у него не получилось. И, кажется, я догадываюсь почему. На самом деле это долгий разговор. Нужно было уже давно обсудить этот вопрос. Ведь ты имеешь право знать о том… – она покраснела. – Какую магию могут унаследовать наши дети.

Глава 15

Неловкий вопрос для юной девушки, которая ещё даже не успела выйти за меня замуж. Но тему она подняла очень важную.

Генетики в этом мире нет, и изобретут её явно нескоро, но подумать о наследственности явно имеет смысл. Всё-таки дети получают от своих родителей не только черты внешности, но ещё и предрасположенность к заболеваниям.

А как происходит передача магических способностей – вопрос без ответа. Понятно, что дети могут получить как мои силы, так и силы Анны, но связана ли передача магии с генетикой или нет – сказать пока невозможно.

Я уже позаботился о том, чтобы моё потомство никаким образом не получило некротику, которая была у моей матери.

Но какие подводные камни могут быть у Анны? Насколько я помню, она умеет управлять магнитными полями. Не вижу никаких проблем в том, что эта сила смешается с лекарской магией.

Однако Анна хочет сказать не только об этом.

– Давай по порядку, – попросил я. – Какая связь между твоей магией и тем фактом, что Дерагчёв не смог воздействовать на тебя своим артефактом? Мне ты можешь об этом рассказать. Если это тайна – я её сохраню. Я ведь понимаю, что ты не могла остановить его одними лишь магнитными полями.

– На самом деле, об этом даже мои родители не знают, – призналась Анна. – Я обнаружила эту способность случайно. Месяца два назад. Сложно объяснить словами… Давай я лучше покажу тебе на примере, Алексей.

Анна подняла левую кисть, а затем царапнула ногтем её тыльную сторону. На коже выступила сукровица.

– Что ты делаешь? – удивился я.

– Попробуй, залечи эту ранку, – произнесла девушка и протянула мне свою ладонь.

Чувствую подвох. Если уж у меня проблем с лечением смертельных ранений обычно не возникает, то что может пойти не так с простой царапиной?

Я последовал просьбе Анны и направил лекарскую магию на её ладонь. И, к моему удивлению, ничего не изменилось. Кожа не стянулась, а мельчайшие капельки крови продолжили собираться на поверхности кожного дефекта.

– И как это понимать? – удивился я.

– А теперь попробуй ещё раз, – произнесла Анна.

После второй попытки царапина сразу же заросла, не оставив на коже Анны и следа.

– В первый раз магия не сработала, – произнёс я. – Как будто я упёрся в стену.

– Вот этот секрет я и вынуждена хранить. Наверное, я – дуалист. Но вторая ветвь магии пробудилась гораздо позже. И я совсем не понимаю, что это за способность. Я никогда о таком не слышала, – объяснила Анна. – Но факт остаётся фактом, Алексей. Я могу полностью блокировать воздействие магии на себя.

Прямо как орихалькон. Металл, который используют для обезвреживания магов. Только я и сам ни разу не слышал, чтобы у человека проявлялись такие способности.

– Но как при этом в твоём теле уживаются две противоположные силы? – удивился я. – Ведь по логике твоя антимагическая способность должна воздействовать и на магнитную магию.

Выходит, что её организм мог запустить что-то похожее на аутоиммунную реакцию, когда иммунная система человека разрушает другие органы, так как считает, что они являются чужеродными.

Почему же тогда антимагия никак не вредит ей?

– Я тоже думала об этом, когда ты рассказывал про подобные болезни на своих уроках в Хопёрской амбулатории, – кивнула Анна. – И даже пробовала использовать обе силы одновременно. И всё же сама себе я вред причинить не могу. Но…

– Понимаю, к чему ты клонишь, – кивнул я. – Антимагия может причинить вред ребёнку с чужеродной для тебя способностью. Хм… Хорошо, что ты подняла этот вопрос заранее. Это действительно большая проблема.

– Ну вот… – вздохнула Анна. – О чём я и говорила. Мне нужно было рассказать об этом раньше. Прости, Алексей. Сглупила. Сама не понимаю, почему с этим затянула. Поэтому, если ты решишь расторгнуть договор с моим отцом, никто не будет держать на тебя зла. Уж я – точно.

– Да погоди, Анна, не говори ерунды, – отмахнулся я. – Наличие проблемы вовсе не означает, что нужно всё отменять. Тем более я этого не хочу. Не забывай о том, что я – лекарь. Мне не привыкать искать решение задач, которые ранее никто даже не думал разбирать. Но мне в любом случае потребуется провести ряд анализов. Приедешь на днях в Саратов. Я возьму у тебя кровь. Начнём с этого.

– Возьмёшь кровь? – удивилась Анна. – Это как? Зачем?

– О-о! – улыбнулся я. – Вижу, ты сильно отстала от прогресса. Впору заново обучающий курс проводить. Ну, ничего. Наверстаем! Учитывая твоё рвение работать с пациентами, мы можем и свою клинику открыть в будущем. Семейную, так сказать.

Мы с Анной просидели довольно долго. Девушка ушла в свои покои лишь к трём часам ночи. Я же задержался на веранде, чтобы проанализировать полученную информацию.

Как я уже отмечал много раз, Анна очень сообразительна. Особенно в плане лекарского дела мышление у неё работает как надо. Она сразу поняла, что её антимагия может навредить нашему будущему потомству. А точнее – оно может даже не появиться на свет.

И это очень опасно, в том числе и для самой Анны. Много я в своей жизни повидал, но с магическими выкидышами никогда не имел дела. Тут ситуация даже сложнее, чем с крестьянками, вынашивающими детей от дворян, владеющих магией.

Придётся углубиться в изучение орихалькона и антимагии в целом. Должна быть какая-то связь этого минерала со способностями Анны. Как ни крути, а придётся мне сочинять генетику… М-да, так замахиваться изначально я не планировал.

Прежде, чем лечь спать, я написал письмо императору. Сообщил ему, что вышел на предателей Российской Империи и во время схватки выданный им артефакт для связи пострадал. Письмо будет идти долго. Сомневаюсь, что магическая почта передаёт сообщения Николаю Первому напрямую.

Скорее всего, пройдёт неделя, прежде чем я смогу получить от него ответ. За это время Сперанский может сделать новый шаг. Но атаковать меня в лоб он точно не станет. Потому я и не указывал в письме фамилию предателя. Император должен понять, что я обладаю важной информацией, но пока вынужден удержать её.

Если Пензенский князь поймёт, что я уже воспользовался своим компроматом на него, тогда он плюнет на всё и предпримет любые меры, лишь бы отомстить мне до того, как окажется за решёткой.

Проспав несколько часов, я покинул особняк Елиных и пошагал к вокзалу. Как раз в этот момент мимо меня проехали несколько карет с саратовскими солдатами. Видимо, я как раз разминулся с людьми князя Игнатова, которые приехали разбираться с Николаем Дергачёвым.

Вернувшись в Саратов, я сразу же почувствовал, как надо мной нависает груз предстоящих дел. Ситуация в лекарской сфере обострилась как никогда.

Именно поэтому первым делом направился в орден лекарей. Я обещал, что загляну к новому главе Лазареву сразу же, как вернусь. Он дал мне время подумать над его предложением.

И ответ у меня уже готов.

– Надо же, – протянул заместитель главы – Виктор Вебер. – А я уже начал сомневаться, почтите ли вы нас своим визитом снова, господин Мечников.

– А вы что же, Виктор Генрихович? Думали, вам так просто удастся от меня отделаться? – усмехнулся я. – Нет уж. Я в Саратове укореняюсь. Поэтому вам придётся терпеть меня до тех пор, пока вас с господином Лазаревым не заменит новое руководство.

– А нового руководства не будет, – чуть не подавившись собственным злорадством, промычал Вебер. – Скорее уж это вам придётся мириться с нами.

– Поживём – увидим, – коротко ответил я и прошёл в кабинет главы ордена лекарей.

– Алексей Александрович! – изображая радушие, улыбнулся во весь рот Дмитрий Николаевич Лазарев. – Ну что же вы так долго? Ваш коллега Александр Иванович уже зашивается без помощи своего доброго друга. Оказалось, что на должности рядового лекаря ему работать гораздо труднее. Выходит, будучи главным лекарем, он вообще ничего не делал.

Всё-таки Лазарев сдержал своё обещание. Понизил Разумовского! Подлец несчастный… Лишил человека должности, которой тот посвятил больше десяти лет. Без Разумовского в Саратове вообще не было бы никакой медицины.

– Не беспокойтесь, Дмитрий Николаевич. Думаю, господин Разумовский просто не смирился со сменой руководства, – сказал я.

– А вы смирились? – прищурил глаза он.

– Да, – солгал я. – Вы ведь просили меня подумать насчёт ваших условий. Я прокатился до Хопёрска, подышал лесным воздухом. Это помогло мне привести все мысли в порядок. Поэтому я принял решение работать так, как вы скажете.

– Никаких изобретений и прочих новшеств, – напомнил Лазарев. – Только производство лекарственных препаратов. И, разумеется, работа в губернском госпитале. Вашу скорую лекарскую помощь я решил не упразднять. Она приносит большую прибыль.

– Всё, как вы и говорите, Дмитрий Николаевич, – кивнул я. – Мой завод сегодня же получил новое распоряжение. Препараты будут производиться в удвоенном количестве. А оборудование уйдёт с рынка.

– Отлично, – удовлетворённо кивнул Лазарев. – Тогда орден лекарей с радостью продолжит финансировать вашу работу. Очень рад, что вы всё-таки одумались, Алексей Александрович. А то как-то уж слишком несерьёзно прошла наша с вами первая встреча. Я даже засомневался, действительно ли в вас есть эта антрепренёрская жила, как любят выражаться французы. Но теперь я убеждён, что имею дело с настоящим предпринимателем.

Всё идёт строго по моему плану. Пусть проглатывает наживку. Лучший способ притупить внимание человека, стремящегося к власти – дать ему иллюзию контроля. Какое-то время мне придётся притворяться, что я работаю в соответствии с его условиями.

Нужно выждать время, чтобы Лазарев и Вебер окончательно пришли к выводу, что им удалось меня сломить. Это – необходимая часть плана.

Бороться с ними прямым путём не выйдет. Тут хоть восстание лекарей устраивай – всё бесполезно. Орден – это закон. Стоит мне написать в Санкт-Петербург, и ситуация в Саратове может ещё сильнее ужесточиться. Поскольку в столичном совете находится союзник Лазарева.

Жаловаться императору тоже бесполезно. Тем более я не могу решать все свои проблемы через него. У Николая Первого и так целая масса собственных дел. Он не может сутками напролёт решать проблемы Саратовской губернии.

Эту войну я выиграю сам. Не быстро, но своего в любом случае добьюсь. Союзники у меня уже есть. И, думаю, со временем их станет даже больше.

– Я заступлю на дежурство сегодня ночью, – сказал Лазареву я. – Если господин Разумовский будет жаловаться, что не справляется, передайте ему, что подмога скоро прибудет.

Представляю, в какой сейчас ярости Александр Иванович. Ничего. Ночью я его сменю, а перед этим мы обсудим, что нам делать дальше.

Надо бы ещё познакомиться с новым главным лекарем губернского госпиталя. Боюсь даже представить, кого могли поставить на эту должность Лазарев и Вебер.

Из ордена лекарей я сразу же направился на завод. Там меня уже ждали Синицын, Сеченов и Березин.

– Ну, рассказывай, Алексей! – тут же накинулся на меня Илья. – Как прошла поездка в Пензу?

– Как видишь, живой, – ответил я. – Подробности расскажу позже. А пока что, господа, приступим к первому этапу нашей революции. Я только что встретился с Лазаревым. Глава ордена уверен, что мы будем производить только лекарственные средства. Дружно посмеёмся ему в лицо позже. А пока что, Илья, Святослав, расскажите, как идёт работа?

– Всё путём, – кивнул бывший некромант. – Мы с господином Синицыным нашли общий язык. Потратили двое суток, чтобы всё сделать и… Вроде как, начало положено.

– Святослав не врёт, – подтвердил Синицын. – Как оказалось, в финансах он и вправду хорошо разбирается. Не думал, что бывший некромант сможет оказать мне такую качественную помощь.

– Короче, господа, – попросил я. – Двойная бухгалтерия готова?

– Да, – хором ответили они.

– А я уже распорядился о подготовке скрытых цехов, – добавил Сеченов. – Бронникова пообещала, что будет контролировать сборку аппаратов самостоятельно.

– Я в любом случае буду ей помогать, – сказал я. – Склад я уже приобрёл. Будем хранить оборудование там. Параллельно наладим торговые пути. Это позволит нам моментально возобновить и преумножить распространение медицинских аппаратов сразу после того, как диктатура Лазарева падёт.

Теперь, даже если орден придёт с проверкой, они не смогут обнаружить никаких нарушений с моей стороны. Если у них в команде нет такого же способного экономиста, как Синицын, доказать ведение двойной бухгалтерии им точно не удастся.

Итак, с Лазаревым поговорил, завод проверил. Осталось ещё одно дело, которым придётся заниматься втайне от ордена.

Моя научная работа об основах психиатрии. Я всё ещё не отказался от идеи развить эту науку. И, как показала моя поездка в Хопёрск и Пензу, людей с психическими отклонениями – хоть отбавляй. Особенно среди дворян.

Сперанский и Дергачёв не дадут соврать.