Текст книги "Мечников. Свет разума (СИ)"

Автор книги: Игорь Алмазов

Соавторы: Виктор Молотов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Не говорите ерунды, Мирослав Дмитриевич, – я снял с плеча сумку и присел рядом с геомантом. – У вас обычное заболевание. Причём очень свойственное людям вашей профессии. Опишите симптомы.

Сейчас всё само встанет на свои места.

– Кожу ладоней постоянно покалывает. Несколько дней назад это было едва заметно, – геомант показал мне свои кисти. – Сейчас ситуация совсем иная. Руки горят. Постоянно потеют. И пальцами я уже двигаю не так легко и уверенно, как раньше. А тонкие движения очень важны для геоманта. Когда я касаюсь земли, мне нужно посылать правильные сигналы. Отбивать верный ритм.

Ладони Мирослава Дмитриевича изменили свой цвет. Возможно, он ещё сам этого не заметил, но они сильно покраснели. Видимо, произошли изменения в сосудах рук.

Вибрационная болезнь. В этом не может быть никаких сомнений.

В девятнадцатом веке об этой болезни никто толком не знал. Да и появлялась она реже, чем в моём мире. С оборудованием на стройке никто не работает. На заводах пока что нет техники, которая может вызвать такие нарушения. Никто не сталкивается с опасными для организма вибрациями. Никто, кроме геомантов.

Благодаря Синицыну я знаю, как работает эта магия. Он рассказывал мне о своей семье. Эти маги кладут руки на землю и выпускают наружу вибрации, которые меняют состояние окружающих веществ.

Только страдает от этой болезни не каждый геомант. Думаю, проблема в том, что Мирослав Дмитриевич работает без отдыха. Из-за этого происходит нарушение связи между сосудами и нервными окончаниями. Рецепторы сбоят. Но излечить это мне не составит труда.

– Потерпите немного, сейчас будет жечь, – произнёс я и направил в его ладони свою жизненную энергию.

Восстановил тонус артерий и вен, а затем улучшил кровоток в мельчайших сосудах, питающих нервные клетки.

– Всё, – заключил я. – Делов-то! Пошевелите пальцами. Вы уже должны почувствовать изменения.

Архитектор пошевелил пальцами, поднял удивлённый взгляд, но всё же поморщился от лёгкого дискомфорта.

– Гораздо лучше, Алексей Александрович! – воскликнул он. – Боль ещё сохраняется, но я уже могу работать.

– Работать не спешите. Возьмите два дня отдыха, – я перевёл взгляд на Кудряшова. – И это не обсуждается. Если не хотите лишиться архитектора, ему нужно давать перерывы. Вся проблема в перегрузке кистей вибрацией, которую порождает его магия, – я открыл свою сумку и достал оттуда несколько препаратов. – А вот это вам нужно принимать в течение недели, Мирослав Дмитриевич. Равномерно распределите на семь приёмов. Этого должно хватить, чтобы вы полностью восстановились.

Примерно этими же препаратами и лечили вибрационную болезнь в моём мире. Спазмолитик, который мои современники привыкли называть дротаверином или «но-шпой». Полный набор витаминов группы «В», который я вывел из Уни-грибов. Эти вещества необходимы для работы нервной системы. При недостатке этой группы витаминов люди могут годами мучиться от болей, при этом не имея никаких заболеваний.

Также я поделился с Мирославом Дмитриевичем обезболивающими и миорелаксантами. С таким набором он очень быстро вернётся к работе.

Пациент тут же оживился и вскочил на ноги.

– Вы… Вы ещё не смотрели дом, господин Мечников? – он взволнованно потёр одну ладонь о другую.

– Нет, сейчас его осматривает моя невеста.

– Пойдёмте со мной! Я сам вам всё покажу. План этого дома проектировал я, – объяснил Мирослав Дмитриевич. – Когда я узнал, что вы лекарь, я сразу же добавил кое-что в структуру особняка. Дайте мне всего пару дней, и я доведу начатое до ума. Все дополнительные траты с меня. Плата за оказанную вами помощь. Поверьте, вы будете очень приятно удивлены!

Глава 23

Жизнь в этом мире приучила меня к неприятным сюрпризам. С позитивом же я сталкиваюсь гораздо реже. То, что геомант-архитектор собирается показать мне какие-то изменения в доме, сделанные по его личной инициативе – это исключение из правил.

– Что ж, ведите, Мирослав Дмитриевич, – бодро произнёс я. – Не стану лгать – вы меня заинтриговали.

По какой-то причине представитель компании «Богатая жизнь» забеспокоился. Кудряшов смотрел то на меня, то на архитектора так, будто ожидал подвоха.

Подозреваю, что мы с Кудряшовым сейчас думаем об одном и том же. Как же так вышло, что компания дополнила особняк тем, что изначально не входило в план? И самый главный вопрос: кто за это платил?

Только Афанасия Амосовича такое положение вещей напрягало, а меня радовало.

Мы прошли в дом. У входа нас встретила Анна Елина. Выглядела она так, будто только что напилась зелья из чистого дофамина. К слову, такого рецепта я не знаю, но гормоны счастья у моей невесты выделялись в избытке.

Зрачки расширены, места себе найти не может. В волнении сцепила пальцы и перебирает их между собой. Сразу видно, что она вне себя от счастья.

– Алексей, ты себе представить не можешь, какой это прекрасный дом! – произнесла девушка. – Он намного лучше, чем особняк, который принадлежит моему отцу. Гораздо удобнее!

– Ты уже всё успела осмотреть? – улыбнулся я. – В таком случае – проводи экскурсию. Дом я видел только на схемах. А интерьер пока что даже представить себе не могу.

Интересно, чем он лучше особняка Иннокентия Сергеевича? У моего будущего тестя гораздо больше площади. Хотя… Дело ведь не всегда упирается в площадь. Главное – функциональность!

Такого восторга, как Анна, я не испытал при осмотре, поскольку моя нервная система гораздо менее восприимчива к любым эмоциям, но всё же я получил непривычно большое наслаждение, осознавая, что уже через неделю это место станет моим домом.

Изнутри особняк оказался гораздо больше, чем я думал. На первом этаже располагался просторный холл, кухня, столовая, гостиная, санузел и баня. Также к дому прилегало просторное помещение, в которое Мирослав Дмитриевич меня решил пока что не пускать. А Кудряшов косился на дверь так, будто за ней скрывался жуткий зверь, готовый всех нас растерзать.

Или растерзать кошелёк его компании. Хотя их громадному бюджету навредить сложно.

– Туда, Алексей Александрович, пройдём уже после того, как вы осмотрите весь дом. Давайте не будем спешить, – предложил архитектор.

Я был не против. Интригу, которую подвесил геомант, я бы не отказался оставить на десерт.

Второй этаж представлял из себя чисто жилую зону. Хозяйская спальня, две детские комнаты, личный кабинет, гардероб и второй санузел. Очень просторные комнаты. Также около лестницы на втором этаже находился выход на чердак, а на первом этаже в той же точке можно было спуститься в подвал, где находилась бойлерная, винный погреб и несколько других помещений, которые можно обставить по собственному желанию.

И дело ведь не только в самих комнатах. В оплаченную мной сумму входила закупка мебели. Все помещения были уже обставлены и полностью декорированы.

Даже местная «техника», работающая на магических кристаллах, уже была доставлена в комнаты. Холодильные камеры на морозных кристаллах, плита на огненных магических камнях, водоснабжение и прочие элементы роскоши.

Для людей из двадцать первого века – это норма. Душ, плита, холодильник. Разве это может кого-то удивить? В моём мире такое уже даже в глухих деревнях есть.

Но в условиях девятнадцатого века – это настоящая роскошь. То, чем могут гордиться дворяне.

Причём наш особняк был не единственным зданием на территории будущего имения. В нескольких метрах от нас уже выстроили дома для прислуги, небольшие казармы, конюшню и другие служебные здания.

Осмотрев все помещения, я понял, что так удивило Анну Елину. Дело не в площади помещений, а в их удобстве. Потолки высокие – воздуха много. Окна качественные – никаких сквозняков. Стены толстые, летом не впускают жару, а зимой не выпускают тепло. Да и магическая техника продвинутая, а мебель соответствует последнему писку моды.

Деньги явно были отданы не зря.

Секретом для меня оставалось только последнее помещение, в которое архитектор просил не входить до тех пор, пока мы не осмотрим весь дом.

– Ну что, готовы, Алексей Александрович? – улыбнулся он.

– Всегда готов! – заявил я и распахнул последнюю дверь.

За ней оказалось просторное помещение без мебели. Совершенно пустое. Белёные стены, водяная точка и вентиляционная система – больше ничего не видно. Анна и Кудряшов явно были в замешательстве, поскольку не понимали, что предстало перед ними.

Однако я всё понял ещё в тот момент, когда открывал дверь.

– Вы построили медицинские помещения? – спросил я. – Это ведь встроенная в особняк частная клиника, верно?

– Фух, – с облегчением выдохнул архитектор. – А я боялся, что вы не поймёте. Мебели тут пока нет, поэтому сходу и не понять, что это за комнаты. Но планировалось, что конкретно это помещение станет приёмным кабинетом. Из него есть выход в две складские комнаты и одну процедурную. Тут можно хранить лекарства, оборудование – всё как в госпиталях, только в уменьшенном виде.

– Вентиляция, вижу, тоже работает как надо, – подметил я.

– О! Да у вас взгляд уже намётан, господин Мечников, – обрадовался моей догадливости Мирослав Дмитриевич. – Да. Я знаком с вашими статьями, поэтому знаю, как нужно обеспечивать воздухообмен, чтобы создавать стерильность помещения. Кроме того, вентиляция этой комнаты никак не сообщается с самим особняком. И двери между приёмным кабинетом и холлом…

– … оснащены герметичной системой, – закончил за него я. – Уже видел. Как только открыл дверь, сразу же почувствовал перепад давления. Поэтому догадался, что вы здесь выстроили. Мирослав Дмитриевич, это невероятно. Изначально ведь планировалось сделать холл обширнее, но скажу вам честно, этот вариант мне нравится гораздо больше. Теперь мне даже не придётся выкупать здание для своей частной клиники. Я смогу принимать людей прямо здесь.

Правда, впускать на свою территорию придётся только доверенных людей, но это не проблема. Я создам систему сортировки. Всё-таки частную практику я в ближайшее время открывать не собираюсь. Но если мы с Анной вдруг захотим организовать свою клинику – у нас уже есть помещения, с которых можно будет начать работу.

Я захотел ещё раз искренне отблагодарить архитектора за работу, но мне не дал высказать свои мысли Афанасий Амосович.

– Мирослав Дмитриевич, мы ведь договорились, что вы не будете заниматься самодеятельностью, – проворчал он. – Я понимаю, что вы пользуетесь своим статусом лучшего архитектора в нашей компании, но… Объясните, почему вы сделали эти помещения, не посоветовавшись с нами? Кто будет за них платить?

– Вообще-то, господин Мечников уже заплатил за них, – ответил геомант. – И за мебель, которую привезут в ближайшие два дня – тоже.

– Если вы хотите сказать, что эта «частная клиника» – плата за помощь, которую оказал вам Алексей Александрович, то вам придётся своими деньгами оплачивать все затраты. Вы же это понимаете?

Я уже понял, к чему клонил архитектор. Поэтому решил взять инициативу. Негоже, что такой добропорядочный человек отбивается от нападок Кудряшова, которого, судя по всему, интересуют только деньги.

– Афанасий Амосович, ну ведь очевидно, что Мирослав Дмитриевич не будет платить за эти помещения. Какие тут могут быть вопросы? – пожал плечами я.

Анна с интересом наблюдала за нашим диалогом. Она ещё не поняла, к чему я клоню. Зато архитектор, кажется, понял, что мысли у нас сошлись.

– Погодите, ничего не понимаю, – недоумевал Кудряшов. – Если архитектор не будет платить за эти помещения, тогда чьи деньги пойдут на этот проект?

– Разумеется, мои.

Мой ответ заставил Кудряшова улыбнуться. По блеску в глазах вижу, как он почувствовал запах наживы. Ну естественно! Отличный шанс вытащить из клиента ещё пару тысяч рублей. Вот только этот трюк у него не прокатит. Я не привык зажимать деньги, но и обманывать себя не дам.

– Так значит, Алексей Александрович, вы оплатите затраты на эти помещения? – уточнил Афанасий Амосович.

– Нет, – помотал головой я.

Кудряшов оторопел. Видимо, окончательно запутался в моих суждениях.

– Погодите, Алексей Александрович, вы ведь только что сказали, что всё оплатите сами, – нахмурился он.

– Так я уже оплатил. Забыли? Я отдал деньги с избытком, – произнёс я. – Подозреваю, что именно этот избыток Мирослав Дмитриевич и использовал для проектировки этих помещений. Верно же?

– Всё так, Алексей Александрович, – улыбнулся архитектор. – Не пропадать же деньгам без толку?

Кудряшов вскипел, но всё же смог сдержать скопившуюся в нём ярость. Конечно! Он ведь тоже не хотел, чтобы деньги пропадали без толку. Скорее всего, он собирался их сэкономить и разделить между руководством компании. Или забрать всё себе.

Но ему не повезло. Архитектор оказался добропорядочным человеком. Да и я сразу понял, где тут собака зарыта.

– Ах, ну да… – вздохнул Кудряшов. – Всё верно, господин Мечников. В таком случае у меня к вам больше нет вопросов. Вы нам ничего не должны.

Последние слова дались ему тяжко. Но деваться было некуда. Теперь уже всё решено.

Перед тем как покинуть особняк, я задержался, чтобы обсудить с архитектором ещё один момент. Наедине.

– Мирослав Дмитриевич, у меня к вам всего один вопрос, – произнёс я. – Признаться честно, я не ожидал, что кто-то из компании «Богатая жизнь» подарит мне целое медицинское отделение. А уж ваша фраза о том, что вы изучали мою статью о том, как создавать правильную вентиляционную систему для таких помещений, меня и вовсе удивила. Скажите прямо, почему вы решили пойти вразрез с планом компании?

– Потому что я вам был должен ещё до того, как вы сделали заказ на строительство дома, Алексей Александрович, – признался он. – До того, как вы помогли мне вылечить руки. На самом деле я уже несколько месяцев знаю вас. Вы помогли нескольким моим родственникам. Матери, сестре и двоюродному брату. Все они были у вас на приёме или лежали в госпитале. И вы помогли каждому из них.

– Как ваша фамилия? – уточнил я.

– Чернов. Но фамилии у нас в семье сильно разнятся. Как так вышло – история долгая. Главное, что я смог хотя бы немного отплатить вам за помощь. Мать с больным сердцем, сестра с сахарным диабетом, брат с травмой – каждому из них стало лучше.

– Можете мне не верить, но эта новость меня порадовала даже больше, чем созданное вами отделение. Рад, что у вашей семьи всё хорошо, – заключил я. – Кстати… Сильно настаивать не буду. Но имейте в виду – если вам вдруг не захочется больше работать на эту компанию, я с радостью возьму вас к себе. Не в ближайшее время, но в будущем я планирую строить сеть амбулаторий и госпиталей. Мне понадобится такой человек, как вы.

– Напишите мне, как только захотите приступить к делу, – не задумываясь, ответил он. – Я буду рад помочь.

Так я получил себе будущего союзника. Правда, его услугами я воспользуюсь уже после того, как разберусь с орденом, сектантами и прочими напастями. Но он мне точно пригодится. С Мирославом Черновым мы ещё поработаем!

Всю дорогу к центру города Анна, не умолкая, восхищалась тем, какой нам выстроили особняк. Да я и сам был под впечатлением. Там может уместиться вся семья. Комнат хватит на всех. На моего дядю с его семьёй, и на нас с Анной с учётом того, что мы запланируем ребёнка.

Если вдруг кому-то будет тесно, я всегда смогу расширить этот дом. Свободной территории осталось очень много!

Я завёз Анну в отель рядом со своим жилищем и оплатил ей проживание на несколько суток. Не знаю точно, сколько по факту ей придётся провести времени в Саратове. Но сегодня вечером я планирую заняться созданием диализа. Если к утру он будет готов, то сразу после этого она сможет вернуться домой.

От циркулирующих металлов девушка очистится. Останется только понять, откуда, чёрт подери, в ней взялся орихалькон? Я бы ещё мог понять ситуацию, если бы в Хопёрском районе имелись шахты по добыче этого материала. Но это не так. Хопёрск специализировался на скотоводстве, рыболовстве, вырубке лесов и земледелии. Что угодно, но только не магическая руда!

Оставив Анну в отеле, я направился на дачу Василия Ионовича Решетова. Старый лекарь будто чувствовал, что я скоро прибуду на место, хотя его никто не предупреждал.

Он со своей женой Клавдией уже ждал меня около входа на их территорию.

Да что же это за чудеса такие? С этим Решетовым я уже начинаю забывать, что живу в девятнадцатом веке. Такое ощущение, что Анна позвонила ему и сказала, что я уже выехал и очень скоро прибуду.

Но такого быть не может.

– Здравствуйте, Василий Ионович, Клавдия Ивановна, – покинув карету, поприветствовал старых коллег я. – Спасибо за тёплый приём. Не ожидал, что вы меня прямо у ворот дома встретите.

– А мы просто подышать вышли, Алексей Александрович, – улыбнулся Решетов. – Проходите скорее. У нас тут не хоромы, конечно, но мы с радостью с вами пообщаемся. Только…

– Господин Мечников, я вас сейчас накормлю так, что вы от нас уехать ещё несколько суток не сможете, – перебила мужа Клавдия. – Я ведь с тех пор, как вы назначили мне лечение, чувствую себя прекрасно. Лет десять мучилась от этой… Как вы там её называете? Хронической мозговой недостаточности? Неважно! В общем, летаю тут, как бабочка. Даже в огороде тружусь.

– Рад это слышать, Клавдия Ивановна. Только надолго я задержаться всё равно не смогу. Уж очень много дел.

– Клава! – воскликнул Решетов. – А приготовь нам чаю. Мы с господином Мечниковым переговорим пока в беседке.

Василий Ионович явно был готов к моему приезду. Пока Клавдия бежала домой, он уже провёл меня в беседку, уселся за столик и тут же произнёс:

– Насчёт моей жены не беспокойтесь. Надолго она вас не задержит. Я ей помешаю, если придётся. Я знаю, зачем вы сюда прибыли, Алексей Александрович. Знаю, что вы нашли книгу моего брата. Знаю, что вы хотите сделать. Знаю практически всё, что с вами сейчас происходит, – заявил он.

– Василий Ионович, давайте по порядку, – я присел за стол и приготовился к долгой беседе. – Первый вопрос у меня отпал. Кирилл Ионович Решетов – владелец книги «Безумие и меланхолия» под авторством Демокрита, это ваш брат. Верно?

– Был моим братом. Он уже умер, к сожалению. И книгу вы нашли у его слуги Семёна. Это я тоже знаю, – опередил мои мысли Василий Ионович.

Ну это уже перебор. Он знает даже то, что знаю только я.

– Что происходит? Откуда вы всё это знаете? – перешёл к делу я.

– Такого информатора, как у меня, больше ни у кого нет, Алексей Александрович, – улыбнулся старик. – Он связался со мной уже очень давно. И рассказывает мне всё о том, что с вами происходит. Я знаю всю вашу историю от начала и до конца. Так что не удивляйтесь. И, если честно, изначально трактат Асклепия я вам не планировал давать. Мы с Клавдией хотели обойтись пирожками. Однако «информатор» просил, чтобы я отдал вам книгу.

Так это была не его инициатива… Тогда чья?

– Кто ваш информатор? – ускорил расспрос я. – Почему у вашей семьи столько ценных книг, господин Решетов? Прошу, ответьте честно.

– Я не буду вам лгать. Скажу прямо. Мой информатор – сам Асклепий, – заявил Василий Ионович. – А касаемо ценных книг… Тут вы кое в чём ошиблись, Алексей Александрович. На самом деле моя фамилия не Решетов.

Глава 24

Удивить меня сложно, но Василию Ионовичу Решетову это удалось. После того как Анна Елина передала мне весточку от него, я сразу понял, что с этим стариком не всё так просто. Более того, я догадался об этом ещё раньше, когда увидел имя его брата на книге о старинных методах психотерапии.

Но то, что мне поведал Василий Ионович, с трудом встраивалось в мою картину мира. Это не поддавалось никакой логике. Всё это время Решетов общался с Асклепием? И на самом деле сам старик вообще не является Решетовым? И как это, чёрт подери, понимать?

– Понимаю ваше замешательство, Алексей Александрович, – улыбнулся Василий Ионович. – Но время у нас ограничено, поэтому приходится изъясняться кратко.

– Вы куда-то спешите? – уточнил я.

– Нет, но я знаю, что у вас впереди ещё много дел, поэтому и бросаюсь голыми фактами, – пожал плечами старик.

– Ну уж нет! – покачал головой я. – То, что вы мне сказали, требует объяснений. Я готов задержаться на столько, на сколько потребуется.

В этот момент к нам подошла Клавдия Решетова и поставила на стол чайник и две чашки.

– Спасибо, Клава, – улыбнулся Василий Ионович. – Мы с Алексеем Александровичем посидим ещё немного. Ты лучше подожди в доме. Господин Мечников очень спешит. На ужин остаться не сможет.

Со стороны может показаться, что Решетов просто хочет поскорее избавиться от моей компании, но на самом деле его цель – убрать отсюда Клавдию, так как этот разговор никто больше услышать не должен.

– А теперь давайте по порядку, – произнёс я, когда супруга Василия Ионовича ушла домой. Я ещё раз огляделся, убедился, что никого вокруг нашей беседки нет и быть не может, а затем добавил: – Вы сказали, что ваша фамилия – не Решетов. Что это должно значить?

– Мне пришлось её сменить, – он отхлебнул крепкий чай и с удовольствием выдохнул, когда горячий напиток погрузился в его желудок. – Вы же знаете ту пословицу, которую часто повторяют в Хопёрске? Должны знать. Ведь вы и сами – такой же, как я.

– О чём вы говорите? – я тоже решил отпить чаю, чтобы насытить свою кровь кофеином. Без химической бодрости тут точно не обойтись.

– Говорят, что Хопёрск будто создан для дворян, которым не нашлось места в других уголках Российской Империи. Тут живут дворяне, совершившие преступления, лишившиеся своей магии, потерявшие свою власть и богатство, а также обычные изгнанники. Такие, как мы с вами, Алексей Александрович. И вас, и меня изгнали из рода.

– Вы никогда об этом не рассказывали, – подметил я.

– Потому что вы не были готовы узнать правду. Просто представьте, если бы я полгода назад упомянул фамилию Боткиных. Что бы вы сказали? Она ведь ничего для вас не значила до нынешнего момента, верно? – спросил Василий Ионович.

Старик волновался. Он чувствовал напряжение из-за того, что ему приходилось делиться со мной правдой о своём прошлом.

Стоп.

– Боткины? А при чём здесь… Василий Ионович, вы хотите сказать, что на самом деле вы являетесь членом этой династии? – спросил я.

– Являлся, Алексей Александрович. Являлся, – вздохнул старик. – Вы всё правильно поняли. Пятьдесят лет назад я был Василием Ионовичем Боткиным. А потом меня и моего брата отправили в Хопёрск и заставили дать сильнейшую магическую клятву, чтобы я никогда не рассказал о том, кем я был на самом деле. Но… Мы уже оба знаем, что живых членов основной династии не осталось. Поэтому клятва перестала работать, и теперь я могу рассказать вам всю правду. А мой брат не дожил до этого дня. Грифон не отвёл ему столько времени. Он сам себя погубил. Увлекался запрещёнными зельями гораздо больше, чем я. Да и здоровье у него было слабое. После себя он оставил только ту книгу, которую вы недавно нашли.

– Если не секрет, за что вас изгнали?

– За то же, за что и вас, Алексей Александрович. Я был слишком молод, чтобы понять, как сильна моя династия. Поэтому я её опозорил. Учился плохо, злоупотреблял запретными зельями, которые, кстати, в тот период ещё даже не были запрещены! Эх… Назад уже ничего не вернуть. И я очень жалею, что не был рядом с Боткиными, когда их убивали сектанты. Возможно, я бы смог им помочь.

– Зря вы об этом жалеете. Сектантов и их Тёмного бога одолеть не так уж и просто. Как раз наоборот – вам повезло. Если бы вы остались там, то сейчас были бы мертвы. Ваши ошибки по иронии судьбы спасли вас от неминуемой гибели, – поделился своим мнением я.

– Может, это и правда, – пожал плечами Василий Ионович. – В любом случае, ничего уже не изменить.

– Теперь я всё понял, – заключил я. – Это объясняет, как у вас и вашего брата оказались такие редкие книги. Трактат Асклепия, «Безумие и меланхолия» Демокрита. Я слышал, что у Боткиных была великолепная библиотека в Санкт-Петербурге.

– Она и сейчас есть, – Решетов налил себе ещё чаю. – Сектанты до неё никогда бы не добрались. Открыть её можно только особым ключом. Такой есть лишь у членов семьи Боткиных.

Подумать только, человек, которого я знаю уже почти целый год, оказался одним из представителей этой семьи. Решетов некогда был потомком самой могущественной лекарской династии, которая прервалась лишь в этом году.

– Тогда напрашивается очень весомый вопрос, – произнёс я. – Почему вы сами не воспользовались трактатом Асклепия? Почему не дали клятву лекаря? Что побудило вас отдать эту книгу мне?

– А вас мой ответ не обидит? – опустил брови Решетов.

– Я вообще не привык обижаться на правду. И тем более – на друзей. Мы ведь ещё друзья, Василий Ионович? Или ситуация изменилась?

– Однозначно друзья, – улыбнулся старичок. – После всего, что вы сделали для меня и для моей жены, я бы никогда не пошёл против вас. Вы мне практически как внук. Но причин, почему я отдал вам трактат, всего две. Простите, деменция мучает, иногда забываю – упоминал об этом или нет. Но вообще-то именно Асклепий поручил мне отдать вам свою книгу. И я ведь мог с ним поспорить, понимаете? Окончательное решение я принял сам. Не думайте, что я вас обманывал. Честно. Я посчитал, что вы – невероятный лекарь. И вы заслуживаете иметь при себе такой артефакт. Однако я долго притворялся… Удивлялся, что вы приняли клятву лекаря. Хотя на деле всё это было планом Асклепия. Простите меня, господин Мечников.

– Вы постоянно упоминаете Асклепия, – подметил я. – Говорите о нём так, будто вы с ним старые друзья. Где он сейчас находится? Я ведь как раз ищу его! Он мне нужен, чтобы уладить хаос, который развернулся в лекарском мире.

– Вот с этим, Алексей Александрович, я вам, к сожалению, помочь не смогу, – вздохнул Решетов и трясущейся рукой выплеснул остатки чая. – Я не знаю, где находится прародитель всех лекарей. Он выходит со мной на связь сам. Только по ночам. Посылает мне сообщения в форме видений. Поэтому я и знаю, где вы были и чем занимались. Он следит за вами, господин Мечников. Очень тщательно.

– Мне даже любопытно, а он вам не пытался объяснить, зачем ему эта слежка? – спросил я.

Действительно, какого чёрта? Из-за него Гигея не может получить статус истинной лекарской богини. Все мои труды пока что идут насмарку, если говорить о сфере богов. И всё из-за того, что Асклепий где-то сидит, отмалчивается, но при этом тщательно следит за мной.

Если он так хотел избавиться от некротики, чего ж тогда он до сих пор нам не помог? Постыдился своих ошибок? Глупо. Очень глупо для старого опытного бога. Может, он уже очеловечился? Привык жить среди людей?

– Я не знаю, Алексей Александрович. Но думаю, что Асклепий – это ваш друг. Тайный покровитель, который хочет помочь вам, – заключил Решетов.

– Что ж, в таком случае вы можете помочь мне его найти, – произнёс я. – Мне нужно попасть в тайную библиотеку вашей семьи. У Боткиных есть кое-что, что помогло бы мне выследить Асклепия. Понимаю, что это будет сложно, раз он знает каждый мой шаг, но я всё же хочу попытаться.

Выходит, Асклепий знает, что я хочу применить лекарские кристаллы – панацеи. Может, он и не против того, что я его ищу? Не удивлюсь, если окажется, что всё это – обычная проверка.

– Я ведь сказал, что туда могут попасть только члены семьи Боткиных. Но я уже много лет ношу другую фамилию, господин Мечников. Нам стоит перейти к другой теме. Мы так и не обсудили…

– Нет, подождите, – прервал его я. – Вы ещё не почувствовали? – я схватил его за руку. – Я уже полностью проанализировал ваше тело. Наши организмы вошли в резонанс. Я вижу, как вы себя чувствуете. Вижу, что вы лжёте. И даже вижу, сколько на самом деле у вас витков.

Не знаю, что произошло на самом деле, но наши магические потоки слились. Решетов оказался не таким уж и слабым магом. Хотя в Хопёрске он всячески старался показать свою немощность. У него огромное количество витков, как и у меня. Видимо, поэтому я смог почувствовать, что происходит в его организме. Витки временно сплелись.

– Десять витков… – прошептал я. – Вы называли мне совсем другое число.

– Можно сказать, что я не лгал. Старость – не радость. Я потерял все свои магические силы. Возраст даёт о себе знать. Витков-то у меня десять, но заполнить маной мне удаётся только три. И то с трудом.

– Вы ушли от ответа. Я сказал, что вы мне лжёте, – подметил я. – Вы знаете, как попасть в библиотеку Боткиных. И можете мне в этом помочь.

Решетов выглядел поверженным. Я одолел его. Больше старику ничего не оставалось, кроме как дать мне то, чего я требую.

– Когда-то я доверил вам трактат, господин Мечников, – заключил он. – Так тому и быть. Доверю вам и это.

Он снял с пальца кольцо, инкрустированное зелёным камнем, а затем протянул его мне. Рука Решетова тряслась – он с трудом смог попасть, чуть не промахнулся мимо моей ладони.

Да уж. Старость – не радость, это точно. Похоже, у Василия Ионовича уже начали развиваться дегенеративные заболевания нервной системы. Паркинсон, деменция и прочие гадости, от которых в этом мире не так-то просто избавиться.

Ведь лекарская магия не всесильна.

– Этим кольцом вы без проблем сможете открыть проход в скрытую библиотеку, – Решетов опустил голову. Говорить о своём прошлом ему было трудно, но решение он уже принял. Вновь решил довериться мне. И он об этом не пожалеет.

– Благодарю вас, Василий Ионович, – поклонился я. – Обязательно принесу вам что-нибудь, что принадлежало вашей семье. А теперь давайте вернёмся к изначальной теме. Анна Иннокентьевна передала мне ваше сообщение. «Свет разума». Что это?

– Вижу, вы ещё не рискнули прочесть книгу Демокрита дальше? – усмехнулся Василий Ионович. – Очевидно – нет. Иначе бы вы не сидели рядом со мной. Вы бы уже давно сошли с ума. Но я знаю, как обойти сумасшествие. В теории.

– Вот, – я выхватил из сумки книгу и положил её на стол. – Она при мне. И я готов открыть следующие страницы. Расскажите, что мне это даст.

– Огромную власть, – прошептал Решетов. – Огромную, но очень опасную. В первую очередь для вас, Алексей Александрович.

– А поконкретнее?

– Скажу прямо. Демокрит давно нашёл способ лечить душевные заболевания людей. Но после его смерти никто так и не смог повторить этот успех. Вскоре моя семья получила эту книгу и несколько поколений пыталась понять её смысл, но… Скажем так, им удалось вылечить нескольких людей, но те, кто пытались использовать эту силу, сошли с ума.

– Стойте, а мне казалось, что вы хотите обучить меня, как использовать этот навык. Получается, что вы и сами не знаете, как включить «Свет разума»?

– Знаю, – вздохнул Решетов. – Только учтите, что это очень опасно.

– Объясните, и тогда я уже сделаю выводы.

– Особенность этой силы в том, что вам придётся принять болезнь человека на себя. И самостоятельно её, скажем так, переварить, – объяснил Василий Ионович.