Текст книги "Путь от атеизма к вере (СИ)"
Автор книги: Игорь Шенин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
В качестве же следующего примера возьмём случай, произошедший с 60-летним рабочим, перенёсшим остановку сердца во время операции. Вот в сокращённом виде то, что он поведал: «Умирая, я видел там моё тело, и мне было жаль бросать его… я видел всё, что делалось… сперва не знал, кто это был, и тогда я посмотрел очень близко и увидел себя и не мог этого понять… как же это? Я смотрел сверху и тихо поднимался всё выше… Я всё понимал… и я видел моих родных в приёмном покое госпиталя… совершенно ясно… они стояли там – моя жена, мой старший сын, моя дочь, а также доктор… нет, не было ни какой возможности, чтобы я был где-то там, меня в это время оперировали… но я видел их и чертовски хорошо знаю, что я был там… я не знал, что происходит и почему они плакали. А потом я пошёл дальше, я попал в другой мир». Такая вот вышла история. Данный случай, помимо всего прочего, интересен ещё и тем, что даёт наглядный пример того, как человек с современными взглядами на мир «разрывается»: с одной стороны, он убеждён, что такого быть не может, но, с другой стороны, вынужден констатировать тот факт, что это действительно произошло.
Теперь же, для сравнения, воспользуемся парочкой случаев, описанных в книге Моуди. Вот рассказ одной женщины: «Меня доставили в больницу с сердечным приступом. На следующее утро, в кровати, я почувствовала страшную боль в груди. Я нажала кнопку вызова – ко мне прибежали медсёстры и стали со мной возиться… у меня прервалось дыхание и остановилось сердце. Тут же я услышала, как закричали медсёстры: «Красный сигнал! Красный сигнал!» Пока они кричали, я почувствовала, что выхожу из тела и скольжу вниз между матрацем и боковым ограждением кровати… и очутилась на полу. Затем я стала медленно подниматься вверх. Поднимаясь, я увидела, как в палату бегут ещё сёстры. Всего их собралось человек двенадцать. Мой лечащий врач делал обход больных. Его тут же вызвали, и я увидела, как он тоже прибежал в палату… я стала плавать под потолком, смотря на всех сверху… Оттуда-то я и наблюдала, как они меня оживляют! Тело моё лежало распростёртым на кровати, а они все толпились вокруг него. Я слышала, как одна из сестёр сказала: «Боже мой! Она умерла». Другая медсестра приставила свои губы к моим и стала делать искусственное дыхание, пытаясь меня оживить. Я смотрела ей в затылок, когда она занималась этим. Мне запомнились её коротко подстриженные волосы. В этот момент я увидела, как в палату вкатывают реанимационную машину и к моей груди приставляют разрядники. Когда они включили её… моё тело подпрыгнуло и едва не свалилось с кровати. Я слышала, как в моём теле хрустнула и дёрнулась каждая косточка. Это было самое ужасное. Когда я смотрела на них сверху и наблюдала, как они бьют меня в грудь, растирают руки и ноги, я думала: «Что они так беспокоятся? Я чувствую себя прекрасно».
Великолепно сказано. Она (умершая) чувствовала себя прекрасно! А вот другой не менее любопытный эпизод из той же книги. Приведём историю, произошедшую с мужчиной, у которого был смещён нижний позвоночный диск, что требовало операционного вмешательства. Но последнее осложнялось тем, что пациент страдал ещё приступом бронхиальной астмы и эмфиземой, а всё это затрудняло наркоз. Оперировать должен был нейрохирург Уайэт, а следить за проблемным случаем анестезии – доктор Кольман. То, что происходило дальше, описывается больным так: «Операцию назначили на следующую пятницу… я… рано утром во вторник проснулся от страшной боли. Я повернулся на кровати и хотел лечь поудобней, как вдруг в углу комнаты… появился свет. Он напоминал небольшой световой… шар, 12-15 дюймов в диаметре. Как только появился этот свет, мной овладело какое-то непонятное чувство… граничило с полным покоем и совершенным расслаблением… Свет сказал: «Пойдём со мной, я хочу тебе что-то показать»… я… почувствовал, как меня тянут вверх, вон из тела. Я оглянулся и увидел собственное тело на постели, а сам я в это время поднялся к потолку… оказался рядом со светом, и мы стали двигаться через потолок и стенку палаты в коридор, из коридора – вниз по этажам, до первого этажа… мы добрались до реанимационной. До этого я и представления не имел, где находится реанимационная, но мы туда попали и снова оказались в углу под потолком, продолжая взирать на всё сверху… Существо сказало мне, вернее, оно мне показало: «Вот где тебе придётся быть. После операции тебя прямо с операционного стола перенесут сюда – на эту кровать, но ты не очнёшься. Ты не будешь знать, что произойдёт с тобой на операционном столе, пока я потом не приду за тобой». Я не сказал бы, что всё это было выражено словами… Это скорее всего было неким впечатлением, дошедшим до меня… Несомненно, он хочет показать мне кровать справа, если войти в реанимационную из коридора, кровать, на которой мне придётся лежать… он хотел, чтобы я не боялся и не испытывал страха в момент перехода из физического тела в духовное состояние… Он хотел меня ободрить и сказал, что придёт за мной, только не сразу… После того, как он мне всё это показал, мы снова вернулись в палату, и я опять увидел своё тело, лежавшее на кровати в той же позе. И я тут же очутился в собственном теле… На следующее утро я уже ничего не боялся… Я знал, что умру, но не испытывал ни сожаления, ни страха… И вот днём, в четверг, накануне операции, меня вдруг охватило беспокойство. Мы с женой усыновили племянника, и с ним было не всё в порядке. И я решил написать письма жене и племяннику, где хотел изложить свои беспокойства… И вот я уже написал было пару страниц жене, как вдруг у меня внутри вроде что-то сломалось, и я разрыдался. И тут же я почувствовал, что кто-то находится рядом со мной… света на этот раз не видел, а опять, как и раньше, слушал слова: «Джек, почему ты плачешь? Я думал, тебе приятно будет со мной». Я подумал: «Да, я хочу, очень хочу к тебе». И голос сказал: «Тогда почему ты плачешь?» Я ответил: «У нас есть племянник, которого мы воспитываем. Он доставляет много хлопот. Моей жене трудно будет справиться с ним. Поэтому я хочу написать им письма, где постараюсь дать какой-то совет. Я чувствую, что моё присутствие могло бы помочь его вырастить…» И снова я услышал голос: «Раз ты просишь за кого-то и думаешь о других, я дам тебе то, что ты хочешь. Ты будешь жить до тех пор, пока не увидишь своего племянника взрослым человеком». И после этого пропало… Вечером в палату вошёл доктор Кольман… попросил не удивляться, когда я приду в себя, при виде проводов, шлангов и всякой аппаратуры… На следующее утро меня оперировали… Когда я пришёл в себя, то увидел рядом доктора Кольмана. Я сказал ему: «А я знаю, где я нахожусь». Он спросил: «На какой кровати вы лежите?» Я ответил: «На первой кровати справа, если войти из коридора». Он засмеялся… Я хотел ему рассказать обо всём, но в этот момент зашёл доктор Уайэт и спросил: «Он уже проснулся? Что вы хотите сделать?» И доктор Кольман ответил: «Собственно, нечего делать. В жизни своей ни с чем подобным не сталкивался. Признаться, очень удивлён. Я здесь со всей этой аппаратурой, а ему, оказывается, ничего не требуется». Доктор Уайэт тоже удивился: «Да, и в наше время бывают чудеса»… С тех пор прошло три года… Но я этими воспоминаниями ни с кем особенно не делюсь, рассказал только жене, брату, священнику и вот вам. Я не знаю, как это можно объяснить… Я знаю, что есть жизнь после смерти».
Он знает! И не только он один, ведь за последние годы собраны уже тысячи подобных наблюдений, и все эти люди знают, что за смертью продолжается жизнь. А благодаря им, их испытаниям и их согласию рассказать о пережитом, в тайну смерти могут проникнуть и все остальные люди, если, конечно же, сумеют поверить. И именно в этом заключается главная наша проблема. Мы не способны поверить просто так, нам нужны какие-то дополнительные доводы, нужны какие-то дополнительные усилия, которые бы помогли преодолеть инерцию мышления. Попытаемся же продвинуться в этом направлении, для чего вначале рассмотрим возможные варианты ошибочного толкования и откровенного обмана в описываемом явлении, а затем попробуем их опровергнуть.
Итак, перечислим все мыслимые «недоразумения». Первое, лгать могут сами люди, пережившие смерть. Второе, люди, испытавшие клиническую смерть, не обманывают, а действительно видели какие-то картины, но они не есть результат духовного восприятия, а являются продуктом физиологии умирающего мозга. Третье, лгать могут сами исследователи этого явления. Четвёртое, исследователи не обманывают, а просто им это всё пригрезилось. Пятого пункта уже нет. Теперь разберёмся во всех этих четырёх возможных вариантах фальши, причём, для удобства, будем это делать в обратном порядке.
Как вы понимаете, четвёртый пункт здесь дан лишь в угоду логике, а не здравому смыслу: никто не сомневается в дееспособности хотя бы некоторых исследователей рассматриваемого феномена, а названные в этой книге учёные несомненно входят в их число.
С третьим вариантом также не предвидится каких-либо затруднений. Вот как отвечает на заявление о том, что он всё это выдумал, Реймонд Моуди на страницах своей книги: «Я очень хочу продолжить свою карьеру… а занятие «сочинительством» вряд ли будет способствовать успешному достижению поставленной цели. Кроме того, по своему опыту знаю, что у любого, кто с прилежностью и симпатией займётся опросом своих знакомых… по данной проблеме, вскоре рассеются все сомнения на этот счёт». Неплохо сказано. Думается, что и остальные исследователи данного явления согласятся с вышеприведённой цитатой. Однако и такому ответу всё же требуется дополнение. Дело в том, что, даже не сомневаясь в истинности феномена, эти учёные всё равно поставили под серьёзный удар свою репутацию среди некоторых коллег. А что было бы с ними в случае преднамеренной лжи? Не будь у них в руках надёжных аргументов в подтверждение своих заявлений, их бы уже давно с позором изгнали из научной среды. И всё же, будучи настоящими учёными, они, встретив странное, не побоялись признать его существование и подтвердить это своим авторитетом, рискуя своей карьерой. Но эти люди пользуются уважением в своей среде, что лишний раз подтверждает их серьёзность и добросовестность в работе. Окончательный вывод: упомянутые здесь исследователи дают правдивую информацию по описываемому феномену.
Оставшиеся же варианты лжи требуют более тщательной проработки. Итак, перейдём к следующему (в нашем списке второму) пункту. Выше уже говорилось о том, что в своей книге Моуди привёл доводы сторонников «естественного» объяснения данного явления и достаточно аргументировано их опроверг; там же обещалось, что сами мы здесь не будем лезть за доказательствами в дебри медицины. И не будем, потому как в этом нет никакой необходимости. Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, вспомним о аутоскопических и трансцендентальных видениях. Ведь если вторые ещё как-то претендуют на возможность «естественного» объяснения посредством физиологии умирающего мозга, то первым так не повезло. Поясним сказанное. Умерший на операционном столе человек, находящийся под наркозом, да ещё напичканный лекарствами, имеет реальную вероятность появления у него некоторых видений: быстрого просмотра эпизодов всей жизни, восприятия какого-то яркого света и «беседы» с ним и прочее, и прочее. А так как мозги у людей устроены в общем одинаково, то и видения у них у всех будут совпадать. Логично? Да. Но только до тех пор, пока речь идёт лишь о трансцендентальных восприятиях, как только разговор заходит о восприятиях аутоскопических, то вся логика рушится. А говорить приходится, ведь оба типа видений неразъединимы и идут в памяти людей как одно целое. Таким образом, в этом варианте лжи, когда обманывает не человек, а его физическая природа, достаточно доказать объективную реальность аутоскопических видений, чтобы признать истиной всё. А мы уже видели, и «реабилитированные» нами исследователи это подтверждают, что в период клинической смерти человек действительно наблюдает аутоскопические картины, причём не что попало, а реально происходящие в тот момент события. Но физическая природа умершего (хоть и временно) человека, почти всегда укутанного простынями и находящегося под действием наркоза, никак не может видеть ни вдалеке, ни даже рядом с собой. Кто же тогда выступает в роли зрителя? Нравится или нет, но без привлечения чего-то духовного, ответа на этот вопрос не найти! В любом случае, физиология умирающего мозга здесь ни при чём! Однако, и чуть ниже мы это увидим, есть возможность доказать объективную реальность и некоторых трансцендентальных видений, а это, понятно, даёт дополнительные аргументы в пользу духовной составляющей мира. Итог сказанного очевиден: материальное тело не в состоянии отвечать за аутоскопические восприятия, следовательно, за посмертные переживания отвечает нечто нематериальное.
Наконец, настала очередь последнего (а по нашему списку первого) варианта лжи. Ведь любому сомневающемуся достаточно заявить, что все эти посмертные рассказы выдуманы, и тогда на всех наших предыдущих и последующих (в этой главе) рассуждениях ставится большой крест. Но лишь в том случае, если подобное заявление не будет опровергнуто. Попробуем же это сделать. Для начала приведём ответ самого Моуди на вопрос о том, откуда он знает, что всё это не обман: «Людям, не слушавшим сообщений и не наблюдавшим, как другие рассказывают о своём присмертном испытании, очень легко тешить себя мыслью, что все эти истории лживы. Однако сам я нахожусь в особом положении. Я был свидетелем, как эмоционально уравновешенные взрослые люди, мужчины и женщины, плакали навзрыд, рассказывая об истории, случившейся с ними… Я слышал в их голосах такую искренность, видел такие чувства, какие нельзя передать в письменной форме. Так что для меня… предположение, что все эти рассказы сфабрикованы, является совершенно неприемлемым. Кроме того, в дополнении моей личной уверенности, имеются некоторые серьёзные соображения, отметающие гипотезы фабрикации. Самым очевидным остаётся то, что очень трудно объяснить сходство столь многих рассказов. Как могло случиться, чтобы так много людей сговорились и лгали мне об одном и том же в течение восьми лет? Хотя сговор против меня остаётся здесь теоретической возможностью. Конечно, можно допустить, что добропорядочная пожилая дама из Северной Каролины, студент-медик из Нью-Джерси, ветеринар из Джорджии и многие другие в течение долгих лет продуманно плели вокруг меня паутину заговора, чтобы мистифицировать меня. Однако я не считаю такую возможность правдоподобной!»
Хороший ответ, остаётся лишь немного его дополнить соображениями, которые уже отмечались выше по книге. Сперва заметим, что мы, убедившись в компетентности исследователей данного феномена, можем к их мнению относиться достаточно доверчиво. Все случаи ими тщательно отбирались, всё сколько-нибудь сомнительное отбрасывалось; мало того, некоторые из опрашивающих начинали это исследование, будучи настроенными скептически, предполагая в итоге получить результаты, опровергающие мнение коллег. Начинали с недоверия, а заканчивали уже находясь в рядах признающих жизнь после смерти! Также напомним о схожести первых рассказов, когда в средствах массовой информации ещё ничего не говорилось об этом явлении. И, наконец, вновь обратимся за помощью к аутоскопическим восприятиям, ведь для их проверки опрашивались, помимо родственников и знакомых, также и лечившие доктора, которые, естественно, должны были подтвердить рассказы очевидцев, иначе эти случаи не попали бы в наш обзор. Если предположить, что больные лгали, то тогда надо обвинить в обмане и врачей. А зачем им это делать? Мало того, в числе таких врачей нередко были и сами исследователи феномена, а обманывать самих себя им вроде бы как не с руки. Что же касается честности самих исследователей, то это мы уже проходили. Таким образом, у нас из всего сказанного получается однозначный вывод: истории о посмертных видениях не несут в себе лжи.
Как видите, мы рассмотрели все возможные варианты мистификации в этом феномене и все их опровергли, а отсюда следует, что картины, увиденные людьми, находящимися в состоянии клинической смерти, истинны, и отвечает за них что-то духовное. Ничего иного не остаётся!
Это важный вывод, поэтому повторимся: душа (и, как следствие, духовный мир) действительно существует. И это вынужденное признание, независимо от того, нравится оно нам или нет.
Всё! Казалось бы, что цель книги (пройти от атеизма к вере) достигнута, и можно её заканчивать. Ведь доказательство наличия души (духа, духовного мира) приведено. Однако есть несколько обстоятельств, из-за которых книгу желательно продолжить. Первое, имеется много интересного материала, не вошедшего в вышенаписанный текст. Второе, люди любопытны, сделав один шаг, им хочется сделать и другой, чтобы пройти как можно дальше и посмотреть, а что же там ещё скрывается. Третье, среди людей довольно много тех, кто постоянно сомневается, для них никогда не бывает достаточно доказательств, и поэтому чем больше будет аргументов привлечено, тем лучше. Наконец, четвёртое, человек – существо забывчивое, даже если сегодня он во что-то поверил, то через некоторое время за суетой будней озарение веры потускнеет; и вот для того, чтобы этот момент наступил как можно позже (а наступит он практически у всех), необходимо первопричину веры делать или как можно ярче, или же как можно более объёмней по содержанию. Именно по этим соображениям данная книга и имеет продолжение, в котором будут даны другие материалы по нашей теме и приведены иные доказательства существования духовной составляющей нашего мира.
Итак, наличие духовного мира мы признали (если нет, то перечтите, пожалуйста, ещё раз данную главу, только внимательно и вдумчиво), теперь, видимо, желательно поближе с ним познакомиться. И начать знакомство будет логичнее всего с продолжения рассказов воскрешённых людей, ведь на примерах мы разобрали пока лишь первую их половину, а вторая их часть – это как раз и есть описания мира духов. Напомним, основными моментами трансцендентальных видений являются следующие три этапа: встреча с умершими близкими, разговор с существом из света, панорама прожитой жизни. Рассмотрим же по очереди каждый из них, беря примеры из книги Моуди.
Для иллюстрации первого эпизода, встречи, приведём рассказ одного мужчины: «За несколько недель до того, когда я чуть не умер, был убит мой хороший друг Боб. В тот момент, когда я вышел из своего тела, я почувствовал, что Боб находится близко… Я видел его в своём сознании и чувствовал его рядом, но это было странно: я видел его не в физическом теле… Он был в каком-то светлом теле; я мог ощущать руки, ноги и другие части тела, но не в физическом смысле. Не думал тогда, что это странно, поскольку в действительности мне не нужно было видеть его глазами. Да у меня и глаз тогда не было. Я всё спрашивал его: «Боб, куда я должен сейчас идти? Что произошло? Я умер или нет?» Он мне не отвечал, не проронил ни слова… И вот однажды врачи сказали: «Он будет жить», и Боб исчез. Я больше его не видел и не чувствовал, что он присутствует. Похоже было, что он ждал, когда я пересеку последнюю границу…»
Второй же момент, свет, хорошо описан в следующем отрывке: «Я был вне физического тела, это совершенно определённо, ибо видел себя на операционном столе. Моя душа вышла из тела! Сначала мне было очень плохо, но вот появился этот очень яркий свет… Он обдал меня своим теплом, и мне стало радостно. Свет был жёлто-белым, больше белым. Яркость была просто невероятной, мне её не описать. Казалось, что он охватывает и покрывает всё, но это мне не мешало видеть… Я всё видел ясно, меня ничто не ослепляло. Сначала, когда появился свет, я не понимал, что происходит, но затем он спросил меня, готов ли я умереть. Похоже было, что я разговаривал с кем-то, но никого там не было. Свет разговаривал со мной, этот голос принадлежал ему. Теперь я знаю, что голос, разговаривающий со мной, понимал, что я не готов к смерти. Он меня просто испытывал, и ничего больше. Когда он заговорил со мной, я почувствовал себя хорошо, по-настоящему хорошо. Я чувствовал, что меня любят. Это чувство любви, исходящее из света, невозможно описать, оно невыразимо. С ним было очень легко! И кроме того, у него определённо есть чувство юмора!»
Наконец, третий элемент трансцендентальных видений, панораму, рассмотрим на примере рассказа одной женщины: «Когда свет появился, то первое, что он сказал мне, было: «Что ты можешь показать мне из своей жизни?» – или что-то в этом роде. Вот тогда-то и началась прокрутка картин прошлого… Странно это началось, прямо с раннего детства. Я увидела себя маленькой девочкой, играющей у ручейка по соседству с домом… Потом я очутилась в детском саду и вспомнила мою любимую игрушку, которую сломала, а потом горько плакала… Образы продолжали мелькать передо мной – и вот я уже в отряде скаутов… школа… до первых лет колледжа вплоть до настоящего времени… Сцены выглядели так, как будто я шла с внешней стороны и видела их в цвете, в трёх измерениях. Сцены были живые, они двигались… В тот момент я не видела света… Но я знала, что он был со мной… потому что он то и дело комментировал. Он старался мне показать что-то существенное в каждом эпизоде… И через всё это обозрение прошлого он подчёркивал важность чувства любви… Он подчёркивал, что нужно стараться делать добро… Но во всех его словах не было никакого обвинения. Когда он показывал моменты, где я была эгоистичной, это делалось с целью извлечения урока. Казалось, он очень интересовался всем тем, что связано со знанием… приобретение знаний – это беспрерывный процесс… учение продолжается и после смерти. Я думаю, что он старался учить меня, показывая картины прошедшей жизни… Я действительно видела эти сжатые кадры из своей жизни, они прошли передо мной, и прошли так быстро. Но всё-таки они разворачивались достаточно медленно, чтобы я могла вобрать их в себя. Всё это не заняло много времени».
Приведённые только что эпизоды достаточно хорошо иллюстрируют трансцендентальную часть посмертных видений, с которыми люди неожиданно столкнулись в конце двадцатого века. Конечно, раньше тоже бывали подобные наблюдения, но не в таком массовом порядке, и поэтому все они благополучно выдавались за мракобесие. Однако теперь подобная оценка уже не проходит! И любознательным учёным (хотя, вообще-то, все учёные должны быть любознательны) приходится отвлекаться от своих дел, чтобы разбираться с данным явлением.
Изучение этого феномена или, другими словами, накопление фактического материала привело к тому, что получили косвенное подтверждение своей объективности и трансцендентальные видения, точнее, первые их части – встречи. Как такое оказалось возможным? А дело в том, что в рассказах о загробном мире в числе встречающих всегда были только умершие личности, и никогда не замечались образы живых людей. Факт сам по себе примечательный, однако он имеет дополнение. Среди множества подобных историй попадались и случаи, когда о смерти того или иного знакомого больной не знал. Каково же было удивление побывавших на том свете, когда там они видели людей, которые, по их мнению, ещё не умерли. Может быть, один или два таких примера погоды бы и не сделали, но когда их число существенно возрастает, то на них уже нельзя не обратить внимание.
Надо заметить, что сбор подобной информации не ограничивается лишь эпизодами реанимации, так как выяснилось, что знакомства с миром духов могут происходить не только во время смерти (пусть и временной), но и у людей в обычном (ещё неумершем) состоянии. Среди последних случаев, пожалуй, самыми распространёнными являются так называемые предсмертные видения. Известно, например, что больничные сиделки часто становятся свидетелями того, как умирающие общаются со своими уже преставившимися знакомыми. Такие беседы замечались всегда, но раньше они легко объяснялись неполной дееспособностью больного, сегодня же, понятно, подобное толкование уже многих не устраивает.
Приведём для начала два коротких описания этого явления, взятых из книги Тима Лагея «Жизнь после гроба» (цитаты есть в работе Калиновского). Вот буквально несколько строчек из рассказа вдовы банкира: «Умирая, он был в двух мирах одновременно. Видел меня и говорил со мной, но и приветствовал по имени 30–40 друзей и родных, умерших и ждавших его там». Что мы здесь наблюдаем? Душа ещё не покинула тело, но обрела некоторую самостоятельность, благодаря чему человек получил способность воспринимать оба мира. В другом примере приводится рассказ женщины о кончине своей сестры, в котором есть упоминание о сказанной ею в последние мгновения фразе: «О, как их много: там и Фред и Руфь… что они там делают…» Сестра удивилась, увидев на том свете живых людей, ведь она не ведала, что Руфь уже умерла неделю назад. Данный эпизод, кстати, находится в ряду тех, которые подходят для косвенного подтверждения трансцендентальных видений. Действительно, женщина узнала о смерти знакомой не обычным путём, а увидев её среди встречающих духов. Что ж, и такое бывает.
Это же явление зафиксировано и в случаях, связанных, увы, со смертью детей. Гибель ребёнка всегда вызывает повышенные эмоции, недоумение, вопрос «почему». Такие моменты, как известно, часто становятся камнем преткновения для религии: многие люди, потерявшие детей, начинают проклинать Бога. И хотя религиозные деятели пытаются так или иначе объяснить причину происходящего, но это у них плохо получается. Также не удаётся им растолковать, почему Бог терпит столько зла на земле. Однако ответ есть, и он не такой, как «пути Господни неисповедимы», а более обоснованный и, главное, понятный (будет дан в следующей главе). Хотя, конечно, подобное понимание не делает смерть ребёнка менее трагичной.
Поведение ребёнка во время тяжёлой болезни не склонно к лукавству, точно также трудно заподозрить в обмане родителей, рассказывающих о смерти своих детей, поэтому к таким сообщениям надо относиться со всей серьёзностью. Элизабет Кюблер-Росс (детский врач, психиатр), ведя наблюдения за тяжелобольными детьми, подметила ряд особенностей, некоторые из которых как раз и касаются нашей темы. Так, она утверждает, что маленькие знают о своей скорой кончине, но знают это сердцем, а не головой. Они говорят об этом, не боятся и умирают очень спокойно. Дети от двух до семи лет во время тяжёлой болезни становятся более духовными и серьёзными, как бы сразу повзрослевшими, их лица незадолго до смерти принимают выражения покоя и будто внимания к чему-то. Также было замечено, что у тяжелобольных детей бывает освобождение души от оков тела не только при умирании, но и гораздо раньше, поэтому они становятся способными видеть тот свет, сами ещё оставаясь на этом. Обычно вначале больные дети очень боятся одиночества, они просят родителей или других взрослых не уходить, но потом вдруг ребёнок заботливо говорит что-то подобное: «Мама, пойди домой, отдохни, я теперь не один». В чём же причина такого поведения, таких перемен? Ответ очевиден: дети не просто утешают родителей, произнося абстрактные фразы, они действительно видят своих близких, которые их встречают, и сообщают об этом подавленным горем родным.
В качестве иллюстрации разберём историю, опубликованную в одном из медицинских журналов (взято по книге Калиновского). Больная девочка, испытав несколько выходов души из тела, поведала об этом своим родителям. Она рассказала, как хорошо было всё то, что она видела, как встретила там брата, и какой замечательной оказалась эта встреча. Закончив свой рассказ, девочка удивлённо добавила: «Только ведь у меня никогда не было брата». Родителям пришлось признаться, что у неё действительно был брат, но он умер незадолго до её рождения, и они никогда не говорили ей о нём. Таким образом, произошла, как вы понимаете, не совсем обычная встреча девочки с родным братом, о котором она ничего не знала, увидеть которого смогла лишь на том свете. Очевидно, что данный случай вполне подходит для косвенного подтверждения истинности трансцендентальных картин. И подобных примеров много.
Примеров наблюдения трансцендентальных картин много, но все они дают, надо честно признать, весьма скромную информацию о духовном мире, что не удивительно, ведь из-за малости времени наши очевидцы были лишены возможности узнать загробную жизнь поподробнее. Очень удачно выразился по этому поводу один из побывавших на том свете (доктор Г. Ритчи): «Я смотрел, можно сказать, только из прихожей…» И это действительно так, но даже из прихожей можно кое-что разглядеть. Подтверждением чему и служит данная глава.
Однако у человека, хоть чуть-чуть знакомого с религиями, не может не возникнуть вопрос относительно ада. Действительно, все рассмотренные свидетельства очевидцев являются оптимистичными, и некоторым хватает одного этого, чтобы начать сомневаться в истинности событий. Больше всего данный вопрос интересует иеромонаха Серафима Роуза, так как отсутствие ада противоречит его религии. Именно поэтому Роуз в своей книге «Душа после смерти» очень серьёзно останавливается на этой теме. Он, например, объясняет отсутствие неприятного опыта происками бесов, которые для поимки души могут (в некоторых случаях) явиться в соблазнительном, а не устрашающем виде. Так, для автора нет никакого сомнения в том, что душу праведника после смерти встречают святые, и только они; все же остальные: умершие родственники и друзья, боги других религий и прочие небожители – приходят приветствовать души грешников. Тем не менее, подчёркивает Роуз, даже сам факт того, что люди после смерти продолжают что-то видеть и с кем-то общаться, является благом для нынешнего безверного населения. И пусть они (грешники) сталкиваются с бесами – это, как ни странно, тоже плюс, ведь уверенность в самой возможности хоть такой встречи станет направлять их на путь веры.
Конечно, для христианина Роуза (иеромонаха) вполне логично считать другие вероисповедания неистинными, а всех тех, кто не ходит регулярно в церковь, достойными ада. Однако всё же есть основания полагать (и в главе «Религии» об этом будет подробно рассказано), что все основные религии – суть одно и тоже, поэтому пренебрежительно относиться к иным верованиям, пожалуй, не стоит. Да и, наверное, не нужно пытаться отличать грешников от праведников по тому, насколько часто они посещают религиозные службы.
