Текст книги "Гибель богов в эпоху Огня и Камня"
Автор книги: Игнатиус Доннелли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Комета Биелы была открыта в 1772 г. Монтенем из Лиможа и вновь обнаружена австрийским майором Вильгельмом фон Биелой из Йозефштадта 27 февраля 1826 г. Ее орбита была вычислена настолько точно, что удалось идентифицировать два ее предыдущих появления. Период обращения кометы оказался равным 6,6 года. При очередном появлении кометы в 1846 г. она на глазах наблюдателей распалась на две части. Деление ядра обычно предвещает полный распад кометы. К 1852 г. обе половины находились на расстоянии более двух миллионов километров, но двигались по одной и той же орбите. В 1872 и 1885 годах, когда комета Биелы, если бы с нею ничего не случилось, должна была пересекать орбиту Земли, наблюдались необычайно обильные метеорные дожди. С кометой Биелы связан ноябрьский метеорный дождь (Андромедиды).
[Закрыть]
Гумбольдт говорит:
«Возможно, что газ хвоста кометы перемешивался с нашей атмосферой в 1819 или в 1823 году» («Cosmos», vol. I, p. 100).
Есть основания полагать, что существующее сейчас поколение испытало на себе действие газообразных составляющих хвоста кометы и что сотни людей от этого потеряли свои жизни, точно так же, как люди погибали во время «эпохи огня и камей», отравленные газами или сгорая при их воспламенении.
И хотя это бедствие происходило в намного меньшем масштабе, чем в древности, оно все же способно пролить некоторый свет на великую катастрофу прошлого. Нам известна по крайней мере одна странная история, имеющая несколько весьма примечательных особенностей.
27 февраля 1826 года (я хочу начать так, как начинает свои повести г-н Дюма), г-н Биела, австрийский офицер, проживавший в Иосифштадте в Богемии, обнаружил комету в созвездии Овена, которая в то время была видна как маленькое круглое прозрачное облачко. Движение этой кометы на протяжении следующего месяца проследил г-н Гамбарт из Марселя и г-н Клаузен из Альтоны. Эти наблюдатели определили, что комета движется по эллиптической орбите с периодом в шесть и три четверти года.
Г-н Дамуазо впоследствии рассчитал путь кометы и объявил, что во время следующего оборота комета пересечет орбиту Земли и при этом приблизится к ней на расстояние меньше двадцати тысяч миль, причем всего через месяц это место пройдет сама Земля!
Это почти попадание в «яблочко»!
Он рассчитал, что на обратном пути комета потеряет десять дней, из-за тормозящего влияния Юпитера и Сатурна – но если бы она потеряла не десять дней, а сорок, что было бы тогда?
Но комета прибыла на свое место вовремя в 1832 году, и Земля разминулась с ней на один месяц.
Потом комета снова вернулась, в 1839 и 1846 годах. Но здесь случилась удивительная вещь. Близость к Земле привела к тому, что комета разделилась на две части. Каждая половина имела свое собственное ядро и свой собственный хвост. Каждая из частей как бы приобрела свое собственное правительство. Так они и продолжали путешествовать по космосу, бок о бок, подобно паре беговых лошадей, на расстоянии в шестнадцать миль друг от друга, что примерно вдвое больше диаметра Земли. Я привожу изображение этих комет, нарисованных с натуры.
Комета Биелы, разделившаяся на две части
Может, именно так выглядели волк Фенрир, змея Мидгард и пес Гарм?
В 1852, 1859 и 1866 годах комета ДОЛЖНА была вернуться, но этого не произошло. Она потерялась. Она рассеялась. Ее вещество выпало на Землю мелкими осколками. Я привожу цитату одного автора из «Edinburgh Review»:
«Озадаченные астрономы терялись в догадках, что стало с кометой. В начале 1866 года это чувство недоумения было выражено ими в «Ежегодном докладе Совета Королевского астрономического общества». Однако положение дел не изменилось еще на протяжении шести лет, продолжая порождать недоумение. Наступило время третьего прохождения кометой перигелия, но исчезнувшее небесное светило так и не удалось обнаружить. Однако вечером 27 ноября 1872 года астрономы у телескопов были поражены внезапной и весьма величественной картиной падающих звезд или метеоров, которые не были предсказаны предыдущими наблюдениями. Профессор Клинкерфлюес из Берлина тщательно зафиксировал общую точку в космосе, из которой в земную атмосферу пролился метеорный дождь, и с интуицией настоящего гения тут же обратил внимание на поразительное совпадение траектории движения метеоров и исчезнувшего небесного светила. Им были определены траектории восьмидесяти метеоров, после чего была найдена общая точка, из которой исходил метеорный дождь – и эта точка, как это ни странно, оказалась практически той же, что и точка в космосе, которую комета Биела должна была занимать именно в это время, при своем четвертом возвращении к перигелию. Далее Клинкерфлюес взял эту точку за одну из точек на траектории кометы, и проследил эту траекторию дальше в космос. Таким образом он определил примерную точку, где комета должна была находиться, и эта точка была на другой стороне небесной сферы, так что наблюдать ее надо было из другого полушария. Тогда он послал телеграмму на другую часть земного шара – г-ну Погсону из обсерватории Мадраса, – и постарался, как мог, простыми словами рассказать о взволновавшем его открытии.
Телеграмма Клинкерфлюеса г-ну Погсону из Мадраса имела следующий вид:
«30 ноября. Биела коснулась Земли 27 ноября. Ищите ее около звезды Тета Центавра».
Телеграмма дошла до Мадраса через Россию за час и тридцать пять минут. То, что произошло впоследствии в этом астрономическом детективе, можно понять по содержательному ответу г-на Погсона герру Клинкерфлюесу. Этот ответ был отправлен из Мадраса 6 декабря и содержал следующие слова: «30 ноября в шестнадцать часов – время, в которое здесь должна была появиться комета, – я был на моем посту, но без надежд: облака и дождь не давали мне никаких шансов. Следующее утро у меня было столь же неудачным. Но с третьей попытки, поскольку появилась полоса синего неба, примерно в 17 часов 14 минут, я нашел комету Биелы сразу! Я смог сделать четыре измерения ее положения в последующие несколько минут при хорошем утреннем освещении, за это время она совершила перемещение на 2,5 секунды относительно неизвестной мне звезды. Я заметил, что комета является яркой, с ярко: выраженным ядром – но БЕЗ ХВОСТА, и она имеет примерно сорок пять секунд в диаметре. На следующий день я сделал семь точных измерений ее положения относительно неизвестной мне звезды, при этом комета переместилась на 17,9 секунд за двадцать восемь минут. Я также произвел сравнение ее положения с положением одной из видимой у нас из Мадраса звезд в нашем текущем каталоге и со звездой 7734 из каталога Тейлора. Я очень надеялся, что мне удастся понаблюдать еще за одной кометой, но четвертое утро было облачным и дождливым».
«Герр Клинкерфлюес прокомментировал этот обмен сообщениями в том духе, что этот обмен позволил не объявить об обнаружении новой кометы, тогда как имеется только прежняя комета Биелы, хотя и не совсем на месте. Немецкий астроном счел, что г-н Погсон наблюдал одну из двух частей разделившейся кометы Биелы. Впоследствии было установлено, что г-н Погсон, по всей видимости, видел обе головы кометы: одну во время первого дня наблюдений, вторую – на следующий день, а метеорный дождь, обрушившийся на Европу 27 ноября, определенно был результатом прохождения около Земли хвоста кометы. Когда в 1832 году был поднят вопрос о возможном столкновении, сэр Джон Гершель заметил, что такое столкновение может быть опасным, но оно может иметь место лишь раз в миллион лет. Однако на самом деле такое столкновение имело место 27 ноября 1872 года, результатом чего – если брать Землю – стало величественное зрелище воздушного фейерверка! Но куда более поразительна проницательность человеческого ума, проявленная в этом быстром обмене телеграммами. Подобного сюжета не смогли бы придумать и романисты. Внезапное появление хвоста кометы, немедленная телеграмма на другую часть земного шара и обнаружение бродячего небесного светила, которое направлялось к звезде Тэта Центавра. Все это вместе представляет собой историю, которой не было параллелей в истории науки».
Но отделалась ли Земля всего лишь упавшим на нее фейерверком?
Я уже говорил, что вещество кометы представляет собой твердое ядро, которое извергает огонь и выделяет газ, окутанное огромным газообразным облаком. Комета имеет хвост из камней, возможно, постепенно уменьшающихся в размере по мере удаления от ядра, причем самая дальняя часть состоит из мелкой пыли, получившейся в результате перемалывания мелких и крупных камней; в самом же конце хвоста, по-видимому, располагаются только газообразные вещества.
Теперь мы видим, что комета Биелы потеряла свой хвост. Что тогда с этим хвостом стало? Мы не имеем свидетельств, которые позволили бы сделать вывод, когда хвост был потерян – в 1952, 1859, 1866 или 1872 году. Есть вероятность, что это произошло еще до 1852 года так как в противном случае комету наблюдали бы – хвост или всю комету целиком – в последующие годы. В 1872 году комета подошла достаточно близко, чтобы привлечь некоторые из путешествующих по космосу камней, и именно они выпали, ярко сверкая и сгорая от трения в атмосфере. До поверхности Земли эти камни дошли – если дошли – в виде космической пыли. Но где же оказалась оставшаяся часть этой разрушившейся кометы? По всей видимости, она распылилась в космосе, разлетевшись в разных направлениях: в одном – улетели камни, в другом – газовый шлейф, подобно беглым президентам пары лопнувших банков, лишившись былого величия и распавшись на самые элементарные составляющие.
Произошло ли что-либо необычное на Земле в это время?
Да. А 1871 году, в воскресенье 8 октября, в девять тридцать вечера произошло событие, которое привлекло внимание всего мира и вызвало смерть сотен людей и лишение миллионов своей собственности. Три разных штата в нашей стране пережили дикий ужас и панику.
Лето 1871 года было особенно засушливым; влага, казалось, совершенно испарилась из воздуха. И в воскресенье 8 октября по всему северо-востоку приобрели особенно странный характер. Я в то время проживал в Миннесоте, в сотнях миль от места, где происходило это несчастье, и никогда не забуду то, что происходило. Воздух был раскаленным, как в печи, все было выжжено и легко воспламенялось. Казалось, от спички или простой искры мир взорвется. Ощущения были странными и неестественными. Я не видел и не ощущал ничего подобного и перед этим временем, и после него. Те, кто испытал это, скажут то же самое.
В этот час, половине десятого вечера – по всей видимости, в тот же самый момент, на расстоянии в сотни миль друг от друга и трех разных штатах – Висконсин, Мичиган и Иллинойс, в трех различных штатах, вспыхнули весьма странные и весьма опустошительные пожары – как мы знаем, из-за спонтанных возгораний.
В Висконсине, на его восточных границах, где много леса, около озера Мичиган был превращен в пустыню огненным смерчем регион в четыреста квадратных миль, простирающийся на север от округа Браун и вмещающий в себя Пештиго, Мэнис-ти, Холлэнд и многочисленные деревни на берегах Грин-Бэй. Здесь погибло семьсот пятьдесят человек, причем было еще много раненых, покалеченных и обоженных, которые скончались впоследствии. Была разрушена собственность стоимостью в три миллиона долларов (см.: «History of the Great Conflagration», Sheahan & Upton, Chicago, 1871, pp. 393, 394, etc.).
Это не был обыкновенный пожар. Я цитирую:
«На закате ветер утих и наступил относительный покой. На протяжении двух часов не было никаких признаков опасности; но через несколько минут после 9 часов и по необычайному совпадению точно в то время, в которое случился пожар в Чикаго, люди этой деревни услышали ужасный рев. Это был рев торнадо, который, сокрушая все на своем пути, прорывался через лес. Сразу после этого небеса загорелись ужасающим свечением. В небе, которое еще мгновение до этого было темным, появились огненные облака. Один из тех, кто наблюдал эту ужасную сцену, позже рассказывал, что огонь распространялся не постепенно, переносимый ветром от горящих деревьев и других предметов, а появился сперва в огненных вихрях в огромных облаках на вершинах деревьев, после чего опустился вниз и в конечном счете поглотил все внизу. Несчастные люди вдыхали раскаленный воздух и падали на землю замертво. Они были найдены мертвыми на дорогах и на открытых пространствах, причем возле них и на их одежде не было найдено заметных следов огня. Следов огня не было и поблизости. В Шуга-Буш, на обширной поляне в четыре мили шириной в нескольких местах были найдены трупы, лежащие на открытой дороге, между лишь немного обгоревшими изгородями. На них не было никаких следов огня; они лежали так, словно спали. Этот феномен, похоже, объясняет тот факт, что многие люди погибли в тесной толпе. Похоже, они собрались вместе в местах, которые они считали в тот момент самыми безопасными, далеко от зданий, деревьев или других воспламеняемых материалов, и там вместе погибли» («History of the Great Conflagration», Sheahan & Upton, Chicago, 1871, p. 372). Еще один свидетель тех событий писал:
«Много было сказано о сильной жаре от пожаров, которые разрушили Пештиго, Менекаюн, Уильямсонвиль и другие населенные пункты – но все до сих пор сказанное, хоть и способно поразить, почти не описывает реальной картины. Жар был таким, словно откуда-то вдували горячий воздух, но даже такое сравнение не дает картины этого явления. К примеру, у нас имеется медный цент, взятый из кармана мертвеца с Пештиго-Шуга-Бич, который может послужить хорошей иллюстрацией. Этот цент был частично оплавлен, но все равно сохранил свою круглую форму, и надписи на нем делают его годным для оплаты. Другие монеты, в том же кармане, оплавились, но при этом уцелела одежда, и тело этого человека не имело даже ожогов. Мы не знаем, как это объяснить, кроме как согласиться с мнением, что торнадо и огонь сопровождались электрическими явлениями» (Ibid., р. 373).
Среди людей распространилось убеждение, что наступает конец света. Никто никогда не сталкивался с чем-либо подобным. Они не могли дать никакой другой интерпретации зловещего шума, вспыхивающих в небе дымов и падающего с самых небес огня, которые немедленно поглощал все, чего он касался.
Не было двух людей, которые бы давали одно и то же описание огромного смерча, охватившего и пожравшего деревню. Один из свидетелей говорил: «огненные злые духи ада были спущены с цепи». «Он падал с неба в виде огромных огненных щитов» – говорил другой. «Это был безжалостный дождь огня и ПЕСКА». «Вся атмосфера была в огне». Кое-кто говорил об «огромных огненных шарах, которые раскручивались и выстреливали вперед потоки». Огонь скакал по крышам и деревьям, мгновенно зажигая целые улицы. Никто не мог выстоять перед этой волной. Люди бежали от смерти, которая была над ними, позади них и перед ними» («History of the Great Conflagration», Sheahan & Upton, Chicago, 1871, p. 374).
Один инженер, который находился в Пештиго по делам бизнеса, рассказывал: «Жара возрастала столь быстро, по мере того, как все загоралось огнем, что находясь примерно в четырехстах футах от моста и ближайшего здания, я вынужден был лечь на землю за бревном, которое было погружено примерно на два фута в воду. Я выныривал из воды время от времени и, держа голову близко к воде, дышал. За этим же бревном пряталось еще двенадцать человек. Если бы мне удалось пересечь реку и пройти между зданиями на другую сторону, возможно, я бы пропал, как многие другие».
Я уже приводил описание Овидия людей «земли», скорчившихся аналогичным образом в воде, чтобы спасти себя от пламени «эпохи Огня».
В Порт-Гуроне, штат Мичиган, некто Аллисон Уивер решил остаться, надеясь, по возможности, спасти что-нибудь из хранившегося на мельнице добра, за которое он был ответственен. Он знал, что пожар приближается, и вырыл себе небольшую яму, а потом набросал поверх толстые доски и стал ждать приближения огня.
Я цитирую:
«Он заполнил свою яму почти целиком водой и побеспокоился о том, чтобы на расстояние в несколько род (Один род равен 5,03 метра. – Примеч. перев.) не было бы ничего воспламеняющегося. Направившись к мельнице, он вытащил доски в четыре дюйма толщиной, распилил их надвое, а потом еще раз – так, чтобы доски плотно закрывали вершину небольшого колодца. «Я подсчитал, что это будет недостаточно, – сказал он, – но это было лучшее, что я успел сделать». К полночи у него было все готово, и как раз к этому времени раздался страшный рев. Открытое место составляло десять-двенадцать акров по площади, и Уивер сказал, что за два часа до того, как до него дошел пожар, мимо постоянно пробегали небольшие животные. Когда он задержался, чтобы еще раз облить дом водой, какая-то лошадь стремительно выбежала на открытое пространство и на полной скорости направилась к дому. Уивер увидел, что она дрожит от ужаса и страха, и ему стало ее жаль. Через мгновение лошадь фыркнула, словно в отчаянии, обежала два-три раза вокруг дома и потом бросилась в лес, словно ракета».
В предшествующих главах я уже приводил легенды различных народов, в которых описывались перепуганные животные, стремительно вбегающие вместе с людьми в пещеры, спасаясь от гигантского пожара.
«Вскоре после этого пришел огонь. Уивер стоял у своего колодца, готовый скрыться, но желая перед этим посмотреть на разрушительное действие огня. Поначалу рев постепенно усиливался, воздух становился удушливым, с неба на землю спускалось облако пыли и золы. Он мог видеть пламя сквозь деревья. Огонь не бежал по земле и не перескакивал с дерева на дерево; он налетел словно вихрь, стена огня простиралась от земли до вершины деревьев. Как только огонь дошел до открытого места, Уивер прыгнул в свой колодец и закрылся сверху досками. Больше он ничего не мог видеть, но был способен слышать. Он говорит, что огонь ни на мгновение не остановился и совершенно не уменьшил свой рев. Сидеть в яме, пока его дом и мельница горели, стоили Уиверу большого труда. Адом и мельница превратились в золу всего за пять минут. Дым мешал ему дышать, а в его убежище было нестерпимо жарко.
Он знал, что доски над ним занялись огнем, но, помня об их толщине, подождал, пока рев над головой прекратится, а затем головой и руками перевернул их и набросал на них ладонями воды. Хотя ночь была холодной, и сидеть в воде поначалу показалась ему неприятным, тепло воздуха постепенно согрело воду и скоро Уивер почувствовал себя достаточно комфортно. Он оставался в своем укрытии до наступления следующего дня, часто поворачивая доски и гася огонь, пока самое худшее не было позади. Земля вокруг местами еще горела, дома и мельницы не было, листья, куст и бревна исчезли, словно их срезали, а потом смели метлой. Ничего не осталось на их месте, кроме пепла и золы» («History of the Great Conflagration», Sheahan & Upton, Chicago, 1871, p. 390).
В Вилльямсонз Миллс, Висконсин, был большой, но неглубокий пруд рядом с домом, принадлежавшим г-ну Бурману. Отрезанные пожаром испуганные люди, думая, что найдут спасение в воде, прыгали в этот пруд. «Безжалостная ярость огня заставила их очертя голову бросаться в воду, бороться друг с другом и умирать – некоторые при этом утонули, другие погибли от огня и удушья. Никто не спасся. Там было найдено тридцать два тела. Люди застыли в самых разнообразных позах, но выражение агонии на лицах и судорожно сжатые конечности ясно говорили, что с ними произошло» (Ibid., р. 386).
Читатель, надеюсь, извинит меня за подробное перечисление страданий, поскольку я хочу только дать ему представление о том, какие муки должны были пережить наши предки при том ужасном бедствии, которое обсуждается в настоящей книге.
Джеймс Б.Кларк из Дейтройта, который находился в то время в Юнионтауне, писал:
«Внезапно огонь дернулся вперед, подобно вспышке после выстрела орудия и окружил город с одной стороны полумесяцем. Было невозможно понять, откуда у продвигающегося вперед пламени такая ужасающая скорость. Стремительно бегущий огонь, казалось, пожирал деревья».
Они увидели темную массу, продвигавшуюся к ним от стены огня:
«Это было массовое бегство скота и лошадей, которые промчались мимо нас; и в их реве и ржании слышался стон. Они неслись с ужасающей скоростью. Их глаза были расширенными, в них был заметен страх. В каждом их движении было видно, что они обезумели от страха. Некоторые животные имели на себе большие ожоги – должно быть, убегая от огня, им приходилось перепрыгивать через пламя. На довольно большом расстоянии за ними бежала одинокая лошадь, тяжело дыша, хрипя и в полном изнеможении. На лошади было седло и уздечка. К спине, как мы поначалу подумали, был привязан мешок. Когда лошадь подбежала ближе, мы с изумлением обнаружили молодого парня, лежащего на шее лошади, уздечка была намотана на его руки, а пальцы с силой сжимали гриву. Почти не требовалось усилий, чтобы остановить усталую лошадь и немедленно снять с нее беспомощного парня. Его внесли в дом и сделали все, что могли для него сделать. Но он надышался дымом и, похоже, умирал. Прошло немного времени, и он достаточно пришел в себя, чтобы обрести способность говорить. Он назвал свое имя: Патрик Бирнс – и сказал: «Отец, мать и дети спрятались в фургоне. Я не знаю, что с ними сейчас. Все сгорело. Я умираю. О, неужели в аду хуже, чем здесь?» («History of the Great Conflagration», Sheahan & Upton, Chicago, 1871, p. 383).
Как живо это все заставляет вспомнить книгу Иова и легенды индейцев Центральной Америки, в которых говорится о множестве лежащих в пещерах погибших, изувеченных и раненых, стонущих и кричащих подобно несчастному Патрику Бирнсу, страдавшему не только телом, но и душой!
Когда мы покидаем Висконсин и проезжаем примерно двести пятьдесят миль в восточном направлении, мимо озера Мичиган и через весь штат Мичиган, мы обнаруживаем то же самое состояние вещей, хотя и не столь ужасное, чтобы гибли люди. Не менее пятнадцати тысяч человек остались без своих домов во время пожара; их пища, одежда, урожай, лошади и скот были уничтожены. Из них пять-шесть тысяч домов сгорели в тот же вечер, в которую вспыхнули пожары в Чикаго и Висконсине. Стоимость полностью разрушенной собственности превышала один миллион долларов; не только деревни и села, но целые городки исчезли с лица земли.
Именно к Чикаго мы должны обратиться, чтобы познакомиться с самыми необычными результатами происходивших в атмосфере процессов. Нет нужды перечислять все подробно. Мир знает о пожаре в Чикаго наизусть:
«Почерневший и истекающий кровью, беспомощный, тяжело дышащий, лежащий ничком,
На обугленных обломках ее разбитого трона,
Лежит та, кто вчера стояла одна» (Б.Гарт, «Чикаго». – Примеч. перев.).
Я хочу сделать только одно-два замечания.
Огонь вспыхнул внезапно. История о том, что корова миссис О’Лири толкнула фонарь и этим начала пожар, оказалась фальшивой. Причиной пожара стал газ от хвоста кометы Биелы, который поджег Чикаго!
Старший пожарный свидетельствует:
«Я чувствовал нутром, что скоро начнется пожар»
Об амбаре О’Лири он говорит:
«Мы остановили огонь, и он не продвинулся дальше ни на фут. Но потом ко мне пришли и сказали, что церковь Святого Павла, примерно в двух кварталах севернее, загорелась» (см.: «History of the Great Conflagration», Sheahan & Upton, Chicago, 1871, p. 163).
Они погасили огонь в церкви, но:
«Следующим, насколько я знаю, загорелась лесопильная мельница».
Один автор в нью-йоркской «Evening Post» говорит, что он видел в Чикаго «здания далеко от линии огня и никак не связанные с ней; пожары вспыхивали изнутри».
Не следует забывать, что падение кометы в 1871 году было отмечено необычными пожарами в далеко расположенных друг от друга регионах. 8 октября, в тот же день, когда в Висконсине, Мичигане и Чикаго вспыхнули пожары, сильно пострадали от степных пожаров штаты Айова, Миннесота, Индиана и Иллинойс. В то же время ужасные пожары бушевали на Аллеганских горах, горах тихоокеанского побережья и Скалистых горах и в районе Ред-Ривер на севере.
«Ежегодный отчет о науке и промышленности» за 1876 год, с. 84, говорит:
«На протяжении недель перед и после великого пожара в Чикаго в 1872 году большие районы леса и прерии – как в Соединенных Штатах, так и в Британских провинциях, были в огне».
Пожар, поглотивший огромную часть Чикаго, имел необычный характер и привел к необычному эффекту. Огонь буквально расплавил самые крепкие каменные здания, которые раньше считались пожаробезопасными. Железо, стекло, гранит расплавились и спеклись в причудливый конгломерат, словно их пропустили через домну. Ни один из материалов не смог сопротивляться этому жару хотя бы мгновение.
Я снова цитирую работу, изданную «Sheahan & Upton»:
«Огромные каменные и кирпичные строения расплавились под яростью огня подобно тому, как тают и превращаются в лед снежинки – причем почти так же быстро. Шестиэтажные здания загорались и исчезали навсегда за пять минут… Огонь также проложил дорогу в огромное «Юнион Депо» и выжег все к югу на протяжении полумили, создав самый сильный ветер – ветер, который превратился в настоящее торнадо, в котором ни один предмет не смог бы сохраниться… Странные, фантастические огни синего, красного и зеленого цвета играли у углов зданий» («History of the Chicago Fire», pp. 85, 86).
Почтенный Уильям Б. Огден писал в то время:
«Огонь сопровождался свирепейшим торнадо; такого ветра здесь еще никто не знал» («History of the Chicago Fire», p. 87).
«Наиболее поразительной особенностью огня был его интенсивный жар. Все, что попало под этот огонь, было уничтожено. На площади в сотни футов выжженной пустыни нельзя было найти куска дерева любого вида; в отличие от других пожаров, не осталось ничего обгоревшего частично… Огонь смел с улиц обыкновенный мусор и пыль, немедленно их поглотив» (Ibid., р. 119).
Афинский мрамор горел подобно углю!
«Об интенсивности жара можно судить по тому, что случилось во дворе одной из больших фабрик по производству сельскохозяйственных орудий, где было уложено несколько сотен тонн чугуна в чушках. Этот чугун находился в двух сотнях футах от любого строения. К югу от него протекала река, шириной в сто пятьдесят футов. В непосредственной близости к огню не было никаких строений – только большое здание. Тем не менее жар был столь силен, что эта куча железа расплавилась и расплылась, так что сейчас она представляет из себя одну большую и твердую массу» (Ibid., р. 121).
Стоимость уничтоженной огнем собственности оценивается мэром Мэдилом в сто пятьдесят миллионов долларов; количество людей, лишившихся крова, насчитывает сто двадцать пять тысяч. Несколько сотен человек погибли.
Все это дает хорошее представление о картине происходившего на Земле, когда комета столкнулась с нашей планетой. Тогда пожар распространился на большие районы, человечество гибло миллионами, все созданное людьми было разрушено, а остатки человеческого рода бежали от стремительно несущегося огня, полные невыразимого смятения. Люди поспешно прыгали в колодцы, и оттого в Книге Иова сохранилось упоминание о бездонной яме с узким входом.
Кто может сказать, как часто параметры земной атмосферы изменялись под влиянием неземных причин, что несло за собой пожары и эпидемии, неурожаи и голод? Кто может сказать, сколько великих революций, войн и других изменений в человеческой истории было вызвано аналогичными причинами? В этой удивительной истории есть место философским вопросам и исследований в духе г-на Окса, который, как говорят, увеличил количество кислорода, который вдыхали жители одной из деревень Голландии и таким образом изменил их поведение.
