Текст книги "Зовущие на подвиг"
Автор книги: И. Рачук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Естественно, что за такую огромную работу невозможно было взяться одной какой-нибудь студии. В создании картины вместе с советскими участвуют кинематографисты Польши, Чехословакии, Югославии, Венгрии, ГДР, Румынии, Италии. Многие политические события тех лет входят в эту эпопею, состоящую из пяти фильмов: Варшавское и Пражское восстания, борьба партизан Югославии, арест и казнь Муссолини, покушение группы генералов на Гитлера.
Но главное, конечно, образы советских солдат, офицеров, генералов – тех, кто, преодолев гигантские трудности, ценой великих жертв освободил мир от фашизма...
Потерпев поражения под Москвой и Сталинградом, гитлеровцы готовились к реваншу, который должен был стать переломом в ходе войны, всей «восточной кампании».
О великой битве на Курской дуге, под Орлом и Белгородом, после которой чаша весов уже окончательно склонилась на нашу сторону, и рассказывает первый фильм эпопеи – «Огненная дуга». По стилю – это историческая хроника, точно восстановленные события, и потому так естественно входят в картину кинодокументы военных лет, одно незаметно переходит в другое.
5 нюня 1943 года. 5 часов утра. За колючей проволокой странно спокойное, безмолвное поле, ничего, что напоминало бы о войне. Но глаз камеры вглядывается зорче и видит: ползут саперы, ножницами режут проволоку. Это наши разведчики отправляются на поиски «языка». Вылазка была удачной – захвачен немецкий солдат. На допросе он ведет себя странно: заносчиво, нагло, но точно указывает время начала немецкой операции. Можно ли верить этим сведениям?
Этот вопрос рассматривается долго, на самом высшем уровне, десятки военачальников участвуют в его обсуждении... И после мы не раз видим заседание Военного совета. Внешне эти сцены статичные, камерные, можно сказать, даже спокойные, но в них тоже динамика, хотя и совсем другая – динамика рождения решения. И мы свидетели того, как из многих мнений слагается это решение, как освобождается оно от субъективности, неполноты, отшлифовывается, проявляется, подобно изображению иа фотопластинке, и становится истиной...
Принято решение: за несколько часов до начала немецкой операции «Цитадель» начать артиллерийскую подготовку.
Немецкое командование этого не ожидало. Под угрозой оказалась вся операция, ведь она была рассчитана на внезапность. Но военная машина уже приведена в действие, остановить ее нельзя.
И сражение, которое, как немецкие генералы считали, решит исход войны в пользу Германии, начато с непреодоленным глубоким сомнением...
В этих сценах авторы сумели дать нам почувствовать некую роковую дефектность немецкой стратегии, ущербность мышления гитлеровского генералитета... Многим из них и сегодня, судя по их мемуарам, еще кажется, что все решили случайности. Не возьми русские в плен того солдата, от которого они узнали о времени начала операции «Цитадель», все могло бы обернуться иначе.
Вместе с тем фильм показывает, как много в обстоятельствах войны зависит от каждого полка, батальона, отделения, от каждого воина.
На всем протяжении действия перед нами проходят судьбы отдельных рядовых участников. Командир полка – немолодой, какого-то подчеркнуто невоенного вида подполковник Лукин (артист В. Санаев), медсестра Зоя (артистка Л. Голубкина), лейтенант-танкист Васильев...
И военачальники Жуков, Рокоссовский, Василевский, Ватутин, Гречко...
К 9 июля, за три дня, немцы вклинились в нашу оборону. Но не намного. Представитель Ставки Жуков чувствует: на настоящий прорыв гитлеровская армия уже не имеет сил... Наши войска готовят контрнаступление, но противник, кажется, не может оценить обстановку реально – стягивает танки, под Курском их уже около трех тысяч. Стратегическая инициатива в наших руках. Начинается операция «Кутузов»: ударить во фланг немецкой группировки, взять Орел...
На рассвете пошли танки, утренний туман смешивается с дымом от выстрелов. Поле битвы снято с вертолета, видишь весь его размах. Встречный танковый бой. Огненными нитями протягиваются трассирующие снаряды.
Горящий танк давит обезлюдевшую батарею. Другой перевернулся. Вспыхнул третий, с несчастливым номером «13», водитель загнал его в воду, танкисты тушат горящую одежду. В воде, на берегу жестокий рукопашный бой – красновато-коричневые кадры...
Не было в истории таких битв, как танковое сражение под Прохоровкой. Для развития нашего успеха двинулись части Степного фронта. Наступил перелом в Курском сражении.
Эхо этой нашей победы прокатилось по странам Европы, по всему миру. Началась новая операция – «рельсовая война»: сделать все, чтобы противник не вывел из-под удара свои войска. С новой силой вспыхнула партизанская война во всех оккупированных гитлеровцами странах Европы.
Большое достоинство киноэпопеи «Освобождение» в том, что авторы сумели показать, как в борьбе с фашизмом все теснее сплачивались люди многих стран. Те годы навсегда останутся для людей надежными ориентирами в сложных, порой замысловато запутанных перипетиях, которых немало на пути истории.
Во втором фильме эпопеи – «Прорыв» драматические события, определяющие движение всей мировой истории, центр которых на советско-германском фронте, развертываются в разных странах. Англо-американские войска высаживаются в Сицилии, на юге Италии. Но это совсем не то, что всеми ожидалось, – не открытие второго фронта. Правда, итальянские войска деморализованы, сам Муссолини взят в плен партизанами. Но успехи союзников дальше этого не идут. Муссолини вскоре похищен известным гитлеровским диверсантом Отто Скорценни, продвижение англо-американцев надежно остановлено.
Все самые сложные военные задачи нашей армии по-прежнему приходится решать фактически без помощи союзников.
21 – 23 октября 1943 года наши войска вышли к Днепру. На его берегу гитлеровцы построили почти непреодолимый, по мнению военных специалистов, Восточный вал. Форсирование Днепра воспроизведено в фильме и с той масштабностью, какой отличалась эта операция, и с нескрываемым драматизмом. Многие солдаты нашли свою могилу в холодной октябрьской воде...
С большой силой рассказано о судьбе небольшой группы наших бойцов, получивших приказ держаться до последнего. Трагизм их положения обострен тем, что они знают: подкрепления не будет, наступление намечено на другом направлении, их задача – только дезинформировать противника... Движется немецкий «тигр», спокойно, неотвратимо наводит свою пушку.
– Видать, нам хана, – говорит кто-то.
Бьются долго... И вдруг сразу – тишина, только верещат лягушки или какая-то птица. Остались двое, ищут, зовут третьего, какого-то Скляра... Выстрел прозвучал из обманчивой тишины, остался один...
Расширяется плацдарм, прорван Восточный вал, и уже видны на высоком берегу золотые купола Киева. Он освобожден 6 ноября, к годовщине революции, как было запланировано Верховным Главнокомандованием. Советские войска прочно держат в руках стратегическую инициативу. Побеждает и воля народа, и историческая правда, и интеллект советских военачальников... И на конференции в Тегеране, где встретились Сталин, Черчилль и Рузвельт, союзники уже всерьез говорят о втором фронте...
Накануне открытия XXIV съезда КПСС на экраны вышел третий фильм эпопеи – «Направление главного удара».
Наше летнее наступление 1944 года не было неожиданностью для главного командования немецко-фашистских войск.
Фильм рассказывает, как подготавливалась и проводилась стратегическая операция «Багратион», названная в честь героя Бородинской битвы. Удар был нанесен через лесисто-болотистые районы Белоруссии. Немецкие генералы писали потом в своих мемуарах, что русские действовали вопреки всякой логике.
Основная часть фильма и воспроизводит борьбу двух военных логик, двух стратегий и тактик.
Долго обсуждается план проведения этой грандиозной операции, тщательно взвешиваются все «за» и «против»; кажется, наглядно видна гибкость, глубина коллективной мысли Ставки; не только логика берется в расчет, но и нечто значительно более высокое, какая-то особая интуиция, что ли. Как непохоже это на стиль мышления главного командования войск противника. Конечно, и там уровень мысли высок – недаром, как общепризнанно, страна так заметно отличается от других своими давними сильными военными традициями. Военная операция разработана всеобъемлюще, как философская система, предусмотрены, как в юридическом кодексе, все возможные в жизни варианты, все повороты развивающихся событий... Но вот выясняется, что некоторые обстоятельства упущены. Битва на уровне штабов проиграна. Победила советская военная стратегия.
В ночь на 23 июня 1944 года началась операция «Багратион». По гатям через болота пошли танки. Пехотинцы из подручных средств изготовили для передвижения по топким местам «мокроступы». А еще дня за два вступили в дело партизаны – взорвали мосты, разрушили дороги. Операция проводится с исключительной четкостью, а главное – всех без различия звания – и маршала, и офицера, и солдата – объединил этот наступательный порыв, и фильм воспроизвел эту атмосферу во всей ее, как говорят кинематографисты, звуко-зрительной конкретности. Изображаемые события воспроизводятся со скрупулезной точностью. Когда речь идет об исторических лицах, а в фильме их более пятидесяти, авторы могли бы документально – по мемуарам, фронтовым сводкам – подтвердить каждую реплику, каждый, можно сказать, жест того или иного персонажа. При этом использовались почти все материалы, вплоть до самых новейших.
Мы знаем немало фильмов, авторы которых слишком вольно, даже фамильярно, обращались с историческими событиями и лицами, выдавая свою поверхностную придумку за художническое проникновение в материал. Создатели эпопеи «Освобождение» отвергают такой волюнтаристский метод. Миллионы зрителей в нашей стране и во всем мире хотят видеть правду о самых драматических, самых решающих, самых героических годах двадцатого столетия.
В ходе операции «Багратион» была разгромлена группировка гитлеровских армий «Центр», выиграно одно из крупнейших сражений Великой Отечественной войны.
За Минском соединились два наших фронта. Освобождена Белоруссия, часть Литвы. Наши войска вышли к государственной границе. Началось освобождение порабощенной Европы.
Успехи советских войск облегчили открытие второго фронта. В фильме показана высадка союзников в Нормандии, Они действуют четко, слаженно. Но если сравнить с «Самым длинным днем», то сопротивление немецко-фашистских войск здесь не столь кинематографически ожесточенно. И это тоже в соответствии с историческими фактами.
В фильм вошел и «заговор 20 июля» – неудавшееся покушение на Гитлера в его резиденции «Вольфшанц».
Некоторые эпизоды, сцены совсем короткие, но тоже запоминаются благодаря яркости, выразительности отобранных авторами деталей. На лаконичной детали, в сущности, строится весь фильм: иначе просто невозможно было бы вместить такое колоссальное количество материала. Наведен мост через Буг, на той стороне – Польша. Наши подразделения уступают дорогу воинам в четырехугольных фуражках, они первыми должны вступить на родную землю.
И наконец – завершающая часть всей этой грандиозной киноэпопеи – «Битва за Берлин».
Уже до территории фашистской Германии докатилась война. Уже ни у кого во всех уголках земного шара нет сомнения в ее исходе. Уже иная, кажется, на всей земле установилась погода, – весна 1945 года была и обычной, реальной, и символической, незабываемой, по полноте чувств, радости Победы, ставшей теперь такой близкой. Авторы фильма сумели передать полнозвучие той весны.
Но все же война еще не закончена, победа не придет сама собой, а Гитлер обещал, уходя из истории, из жизни, так хлопнуть дверью, что содрогнется весь мир. Уже и тогда можно было попять, что это не одно только самоуспокаивающее хвастовство потерпевшего полный крах маньяка. Макси-темпами шли работы по созданию «нового оружия», о котором геббельсовская пропаганда истерически трубила чуть ли не с самого начала войны.
И на том этапе войны, для того, чтобы он действительно стал завершающим, необходимы были стратегически и тактически совершенные, решающие удары. Гитлеровские войска отступали по всему фронту, но совсем не «беспорядочно», и тем более не «в панике». Война до последних часов была полна драматического накала. Мысль о поражении приходила фашистам вместе с отчаянием, оборачивавшимся порой фанатичной решимостью не уступать уж до полного, физического, конца.
Все это и ряд других факторов осложняли наши наступательные операции в марте – апреле, в начале мая 1945 года. Контрудар фашистских войск своевременно предугадан. Мы уже не раз на протяжении четырех частей эпопеи видели наглядное проявление некоторых органических дефектов гитлеровской военной науки, – много у нее достижений, но как уязвима в то же время она. На последнем этапе войны это особенно заметно.
В родную Варшаву вступает польская армия. Хорошо, недекларативно передано лаконичными деталями, сдержанными штрихами в поведении персонажей воинское братство советских и польских воинов, окрепнувшее в общей борьбе.
К самому Берлину приближается война, готовится последний штурм, разгром фашистского логова. При свете мощных прожекторов, ослепляющих врага, идут на прорыв немецкой обороны советские войска. Форсирована Шпрее. Бои идут на улицах Берлина. В фильме, по свидетельству участников, они воспроизведены так достоверно, что эти кадры могут быть приняты за документальные съемки. Проникновенно передано ожесточенное напряжение боя в стенах рейхстага. Хорошо понимаешь, какие чувства руководят теми, кто сражается и на той и на этой стороне. Да, тут многое от кульминации всей войны, «итоговые», можно сказать, чувства.
Мы видим и широко известные уже драматические, но с оттенком фарса, фиглярства, события в резиденции Гитлера – и понимаем: это тоже глубоко символично, примерно так и должна была закончиться, к такому концу логически прийти вся история авантюрной, человеконенавистнической фашистской идеологии.
В последние часы войны по приказу Гитлера открыты шлюзы Шпрее, в берлинском метро гибнут тысячи укрывавшихся немецких женщин, детей, раненых. Огромное впечатление производит в этой части фильма эпизод, тоже, как и все в эпопее «Освобождение», созданный на основании реальных фактов, когда советские бойцы организовывают спасение берлинцев, сдерживают натиск охваченной ужасом толпы, и на помощь нашим воинам в таком уже невоенном деле приходят немецкие солдаты.
Бывают в истории особые мгновения, когда какие-то реальные события приобретают глубочайший символический смысл, далеко в будущее освещают дороги жизни.
Фильм заканчивается лаконичной надписью: в годы войны погибло несколько сот тысяч американцев, французов, англичан. И двадцать миллионов советских людей. Эта грандиозная, горестная цифра говорит о многом – и о том, что именно наша страна взяла на себя главные усилия, чтобы освободить человечество от фашистского рабства, и о том, что укрепление могущества нашей Родины для нас – священное завещание погибших героев.
Когда смотришь фильмы эпопеи «Освобождение», понимаешь, как их не хватало, как долго тянулись годы, пока наконец возник и стал осуществляться этот подлинно патриотический замысел.
У нас еще очень мало фильмов о заключительном этапе войны, когда бои шли уже не на нашей земле, когда совсем близкой чувствовалась победа. Это время овеяно особенной романтикой, и авторы фильма «Весна на Одере» хорошо передали ее.
Апрель последнего военного года. Пасмурная, неяркая весна на немецкой земле. Непривычные пейзажи: закованные бетоном берега реки, дамбы, серые здания выглядят чужими, назначение их неясно. На вывесках, на стенах домов какие-то непонятные неожиданные слова, хотя немецкий немножко знаком почти каждому: учили в школе. Фамилии владельцев, теперь уже бывших...
Наши войска форсируют Одер, последнюю водную преграду на пути к Берлину. Понтонные мосты возведены прочно, умело. Переправа идет гладко, уверенно. Как изменилась наша армия за войну!
Режиссер Л. Сааков, в прошлом фронтовой кинооператор, воссоздал незабываемые картины точно, впечатляюще.
Солдаты, офицеры, генералы, которые форсировали Одер, знали: это последние дни, последние часы войны. Скоро она кончится, это уже определенно.
Прибывший на передний край маршал проводит совещание с теми из офицеров, кому вскоре предстоит стать военными комендантами немецких городов. Гитлеровцы нанесли вам много непоправимых потерь, говорит маршал, но мы далеки от того, чтобы отождествлять с фашистами весь немецкий народ. И по нашей советской морали прежде всего комендантам надо позаботиться о детях...
Поднимается с места капитан Чохов, просит освободить от таких обязанностей. Немцы уничтожили всю его семью, трудно ему будет на этой должности...
В повести Э. Казакевича, по которой сделан фильм, размах событий – от отделения до армии, до всего фронта. Иногда действие переносится в ставку Гитлера. Правда, эти сцены, хотя они и необходимы при таком замысле, сделаны слабее. Тут и автор романа и режиссер брали материал из вторых рук, порой строили сцены «по соображению».
События фильма доводят нас до самого конца войны – бои в Берлине, самоубийство Гитлера; побеждены последние фанатики, защищавшие логово фашизма. Вот капитан Чохов, у которого погибла вся семья, убил, кажется, последнего из них и остановился, смотрит с крупного экранного плана на нас, зрителей, смотрит долго. Думает. О многом: о погибшей семье, о судьбе Родины, понял что-то очень важное...
Капитан Чохов (артист А. Грачев) – один из самых сильных образов фильма, как и рядовой Сливенко, прекрасно сыгранный актером Г. Жженовым. Что-то от Василия Теркина в этом немолодом уже, усатом бывшем плотнике. Какая-то мудрость, какое-то большое, великое знание того, что в жизни самое важное. Не боится немца, не тушуется перед своим генералом веселый, остроумный человек, душа взвода, роты, полка. Раненный у стен рейхстага, он в финале уже в кадрах мирного труда: саперы наводят через реку мост, и появляется знакомый плотник, артистично владеющий своим топором, предназначенным теперь для мирного, нужного людям дела.
И другие теперь звуки, шумы жизни, так непохожи они на еще недавние военные, – хорошо уловлен авторами такой выразительный между ними контраст...
Проходят годы, но тема Великой Отечественной войны не уходит в прошлое. Она всегда жизненна. Сегодня фильмы об этих годах массового героизма советских людей снимаются на всех наших киностудиях.
В прошлом у нас были и определенные издержки в кинематографическом воплощении этой священной для памяти народа темы. Порой выходили картины, где война оказывалась только фоном, на котором разыгрывались события в духе традиционного «лирического» треугольника. Или высокие нравственные качества действующих лиц, их героизм совсем не были заметны за нагромождением быта. Теперь на этом важнейшем участке произошел перелом.
Недавно на II Всесоюзном съезде кинематографистов в отчетном докладе отмечалось, что фильмы эпопеи «Освобождение», «правдиво показывающие победы советского оружия, знаменуют новый этап в работе над темами Отечественной войны. И дело тут не только в размахе изображения наступательных операций советских войск. Дело еще и в том, что эпопея «Освобождение» отбрасывает в прошлое многие недостатки в работе над военной темой, связанные в ряде фильмов прошлых лет с односторонним, неточным изображением событий войны, приводили порой к невольному умалению народного подвига, образов героев – победителей фашизма».
НА СТРАЖЕ МИРА
1
Самолет выходит на цель. Под крылом медленно плывет земля. И если смотреть на нее из иллюминатора, то совсем не страшно; но когда стоишь у распахнутой бортовой двери... Раздается команда, и один за другим прыгают парашютисты, рассыпаясь по небу, словно белые хлопья.
Неожиданная заминка. Одного солдата сковал страх.
– Прыгай!
Григорий Агеев взглянул вниз.
– Нет, не могу...
Он отпрянул назад, и ни уговоры товарищей, ни возмущение старшины Елистратова не могут заставить его покинуть самолет.
– Нет, не могу я, ребята. С войны это, от бомбежки осталось...
Солдат-первогодок Григорий Агеев струсил...
Так начинается фильм «Прыжок на заре», сценарий написан Г. Нерезко, постановщик И. Лукинский.
Старшина роты Елистратов в сердцах говорит Агееву:
– Опять сдрейфил... На всю роту позор... Глаза бы мои на тебя не глядели...
Нарушая устав, в разговор вмешивается солдат Андрей Воронков:
– Я принципиально против всякого принуждения. Человек он больной, нервный. Чего вы хотите от него?
Хранитель армейских обычаев взыскательный старшина Елистратов – человек трудной судьбы, прошедший дороги минувшей войны, человек с неустроенной личной жизнью. Он остро, болезненно воспринимает всякую фальшь в человеческих отношениях, почти как личное оскорбление рассматривает несерьезное отношение к воинскому долгу.
Кадр за кадром проходит многообразная жизнь десантников-парашютистов. Тут и учебные прыжки с аэростатов, самолетов, и быт казармы. Все как будто идет размеренно, неукоснительно, по раз навсегда заведенному порядку. Не всегда, однако, поступки людей укладываются в определенные рамки. Натура человеческая сложна, сложен духовный мир людей. И немало пройдет времени, прежде чем солдат Воронков и его друзья разгадают душу старшины, его добрую заботу об их судьбах.
Просмотрев фильм, уходишь из зала с чувством уважения к воинской службе, видишь ее романтику и своеобычную красоту.
За послевоенные годы художественных кинокартин о мирных днях наших солдат и матросов создано пока немного, а удачных, отличающихся высокими идейно-художественными достоинствами, еще меньше. Некоторые успели устареть – ведь жизнь идет вперед быстрыми темпами.
Вспомним, например, фильм «Командир корабля», рассказывающий о службе военных моряков.
Два друга, два капитана третьего ранга, Андрей Высотин и Игорь Светов, командуют эсминцами, первый – «Державным», второй – «Дерзновенным», который считается лучшим в соединении. Высотин стремится использовать опыт передового корабля, но вскоре убеждается, что на «Дерзновенном» все строится в расчете на внешний блеск, на «показуху».
Высотин решает идти другим путем. Он понимает, что главное – боевая выучка всего экипажа, и усиливает занятия, но при этом допускает серьезный промах: не учитывает, что для достижения успеха весь коллектив должен понимать поставленную цель.
– Ваша ошибка в том, что вас не понимают. Надо, чтобы вашими мыслями жили все, – говорит Высотину вице-адмирал Серов, узнавший о неполадках на «Державном».
Андрей самокритичен. Он осознает свою ошибку и исправляет ее. Вместе с замполитом он старается воспитать у матросов сознательное, активное отношение к общему делу, увлечь их одной мечтой. Терпение и настойчивость берут верх...
В то же время между Световым и Высотиным возникают неприязненные отношения.
Давний товарищ Высотина Игорь Светов считает, что Андрей хочет выслужиться, опередить его. К тому же Высотин, еще учась в академии, был влюблен в девушку, оказавшуюся теперь женой его товарища, он ее любит но сей день и боится, как бы критическое отношение его к Светову не было истолковано как проявление ревности. Поэтому он предпочитает не бывать у Световых. Он огорчает этим обоих, и в особенности Татьяну, которая мучается за мужа, представшего перед ней в новом, невыгодном свете...
Интересно показана судьба матроса Стеблева. Командир «Дерзновенного» считает его «неисправимым» и списывает с корабля. По-иному относится к матросу Высотин (его роль мягко и вдумчиво исполняет М. Кузпецов). Встретив живое, теплое внимание, Стеблев становится отличным котельным машинистом. А в минуту опасности, рискуя жизнью, он исправляет повреждение в топке котла.
В фильме подняты важные вопросы жизни нашего флота, офицерской чести, но характеры героев, отношения между ними прорисованы схематично, упрощенно.
Другой фильм о современных вооруженных силах – «Солдатское сердце» задуман был неплохо, авторы хотели показать силу армейского коллектива.
У солдата Федора Земскова в недалеком прошлом произошла сложная трагическая история. Он часто о ней думает, но свои переживания старается скрыть даже от искренне расположенных к нему товарищей.
Молодость, отсутствие жизненного опыта помешали найти верный выход из создавшегося положения. Все же Федор понял, что его окружают внимательные, доброжелательные люди, которые хотят ему добра, и после долгих колебаний решает: таиться он не имеет права, комсомольцы, принявшие его в свои ряды, должны знать все.
Земсков рассказывает свою тайну сначала тому, кому верит больше всех – замполиту части подполковнику Лемченко...
Образ армейского коллектива – удача фильма. Здесь законы, атмосфера, мораль нашей советской жизни. Нет ничего нарочитого в этой благожелательности друг к другу, в искреннем желании помочь товарищу по велению честного солдатского сердца. Но надуманность сюжетных ситуаций придает картине неправдоподобность и слащавость, подрывает доверие к целому.
...В воинскую часть для прохождения службы прибывают молодые парни, родившиеся в 1945 году, в последний год войны. Некоторые не видели своих отцов – они погибли на фронте. Но с тех пор прошло много времени, ребята воспитывались в другой обстановке. Выросло первое поколение, не знавшее войны. «Какое же оно? Достойно ли своих отцов?» – как бы спрашивают авторы фильма «Я солдат, мама!». Ответить па этот вопрос не так-то легко. Авторы предоставляют это сделать самим зрителям. Они только показывают нам, как проходят первые дни молодых солдат в армии.
Очень точно воссоздан воинский распорядок от подъема до отбоя. Как ни странно, видеть на экране это интересно, даже если в жизни встречаешься с этим каждый день. Экран показывает все «со стороны», так, как никогда не видят сами участники событий; представление о себе, о своем внешнем виде, о своих движениях несколько расходится с тем, что видят люди «со стороны». К тому же экран как бы обладает еще свойствами линзы – он увеличивает, подчеркивает, выпячивает те или иные характерные черты. Об этом, судя по всему, и думали сценарист Л. Ризин, в недавнем прошлом сам отслуживший действительную воинскую службу, а потом окончивший институт кинематографии, и режиссер Манос Захариас, греческий политэмигрант, с 1950 года живущий в Советском Союзе, постановщик картин «Ловцы губок», «Конец и начало», «Ночной пассажир», тема которых – героизм, эпизоды самоотверженной борьбы греческих и алжирских патриотов.
Стремясь полнее осуществить документальный принцип, на роли пригласили исполнителей, очень близких к армии, в частности солдат из армейских театральных коллективов.
Основа незамысловатого сюжета – конфликт шестерки новобранцев со старшиной. У каждого из шестерых свой характер, но на первых порах все сходятся на неприязни к старшине, который представляется друзьям человеком ограниченным, примитивным. Кажется, что не имеет он никакого морального права так «придираться» к каждой мелочи...
Пройдет какое-то переходное время, и «герои» поймут свои ошибки, увидят, что были несправедливы к старшине, не видели в нем того, что важнее броской эрудированности и внешней «культурности», поймут, что необъективно воспринимали и себя сквозь какую-то романтическую призму, в то время как на самом-то деле мало что знали, умели, о людях судили неглубоко, поверхностно, страдали зазнайством, самомнением...
В картине немало недостатков. Но они, нам кажется, непринципиальны, а к тому же заметны сразу, вряд ли стоит о них говорить.
Важно, что тема выбрана жизненная, острая. Новое поколение растет в условиях куда более благоприятных, чем пришлись на долю их отцов и тем более дедов. Но это имеет и оборотную сторону: духовная, гражданская зрелость многих молодых людей наступает очень поздно, а без этого они, какими бы себе ни представлялись, объективно выглядят – увы! – безликими; как человеческие индивидуальности просто неинтересными, трафаретными, порой великовозрастными детьми. И говорить об этом надо!
К числу немногих удачных кинопроизведений о современных вооруженных силах, бесспорно, относится фильм «Им покоряется небо». Он посвящен светлой памяти летчиков-испытателей реактивных самолетов. Основа картины достоверна, в нее органично вписались документальные кадры: довоенное время, самые первые испытания; 1942 год, сибирская зима, Григорий Бахчиванджи на первой реактивной машине; вскоре он погибнет в очередном полете...
Летчик Алексей Колчин (артист Н. Рыбников) воевал с гитлеровцами, а теперь испытывает новые самолеты. Вот его товарищи по профессии, друзья. Конструкторское бюро, главный конструктор. Все это одна семья, необычайно сплоченная сложной, опасной и в то же время любимой профессией.
Фильм сделан людьми, которые и хорошо знают материал, и глубоко проникли в его суровую романтику. Герои ведут много, казалось бы, совсем специальных, технологических разговоров, но и не будучи специалистом, все понимаешь и только с еще большим напряжением следишь за драматическим развитием событий, за последовательными этапами испытания нового реактивного самолета.
После первых успехов – гибель Колчина. В это даже не верится: веселый, полный жизни человек, он был убежден, что с ним никогда ничего не случится. Оказывается, когда скорость преодолевает определенный рубеж, возникает новое, прежде не известное явление – вибрация в корпусе, от которой машина начинает дрожать и разваливается. Конструктор может предусмотреть многое, но не все... Дело Колчина как эстафету принял его друг Сергей Шаров. Опять испытательные полеты, раздумья, беседы с генеральным конструктором...
За каждым из героев фильма чувствуется живой человек, жизнь представлена в ее действительных, а не надуманных формах, в ее реальных сложностях и опасностях, не заметно какой бы то ни было адаптации, упрощения...
Во многих фильмах о Советских Вооруженных Силах красной нитью проходит тема преемственности героических традиций. Солдаты, матросы, офицеры, генералы – наши современники, отчетливо осознают свою неразрывную духовную связь с великими патриотическими подвигами народов нашей страны.
В фильме «Перекличка» (автор сценария и режиссер Д. Храбровицкий) эта большая тема преемственности традиций проходит не побочно, а составляет основное содержание.
Картина состоит из двух сюжетных линий. Первая – рассказ о недолгой боевой жизни и смерти танкиста Сергея Бородина. Повествование построено на документальной основе, автор – участник войны, стремился сделать картину как памятник героям. Другая линия – о полете в космос однофамильца погибшего солдата двадцать лет спустя.
