Текст книги "Его королевская сваха (ЛП)"

Автор книги: Холли Рейнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Глава 24

Эмили

– Эмили, ты с нами, да? – голос Эллиота вырывает меня из потока мыслей.

Эллиот – исполнительный продюсер, мужчина с зализанными волосами и улыбкой, которая никогда не доходит до глаз. Он постукивает по столу своей дорогой ручкой и поднимает на меня брови.

– Прости, просто делаю пометки, – вру я, торопливо переворачивая страницу в блокноте.

Нарисованные сердечки насмехаются надо мной. Я должна бы сосредоточиться, но вместо этого чувствую себя школьницей, заскучавшей на уроке. Я вроде как должна помогать в разработке реалити-шоу, где участники соревнуются за любовь в тропическом особняке, но ощущаю себя не на своём месте. Вся эта неделя встреч совсем не такая, какой я её себе представляла, а концепция шоу… ну, скажем мягко хромает.

– Как я уже говорил, – продолжает Эллиот, обращаясь ко всей группе, – драма должна начаться с самого начала. Может, сразу сведём фитнес-модель с воспитательницей детского сада. Противоположности притягиваются, но к третьему эпизоду они точно начнут ругаться.

Остальные продюсеры кивают. Нас пятеро, собравшихся за тесным столом в офисе, а стены увешаны портретами участников, красивых людей с идеальными улыбками, которые подались на шоу в надежде найти любовь. Интересно, хоть кто-то из них в это всерьёз верит? Если да, ну, удачи им.

А может, и нет.

Честно говоря, я начинаю сомневаться, что любовь вообще для всех. Может, есть такие люди, вроде меня, которым суждено вечно бродить по земле в одиночестве.

Горло пересыхает.

– Я думала, цель шоу – создавать пары, а не провоцировать конфликты, – тихо говорю я.

Эллиот смеётся, будто я рассказала шутку.

– Эмили, Эмили, Эмили. Цель – привлечь зрителей. Конфликты привлекают зрителей. Счастливые пары – это скука смертная.

Я прикусываю щёку и молчу. Когда мы с Эллиотом только обсуждали проект по видеосвязи, всё звучало иначе.

«Нам нужен настоящий сваха», – говорил он тогда. – «Кто-то с авторитетом, чтобы придать шоу серьёзности. Кто-то, кто знает любовь, когда видит её».

Я согласилась, потому что мне нужно было отвлечься. После всего, что произошло с Хьюго, мне требовалось что-то новое. Что-то, что не связано с тем, как он произносил обычные слова своим акцентом так, будто это поэзия. Или как чувствовались его губы, когда он меня целовал.

Я думала, что смогу принести этим шоу пользу, помогать участникам найти любовь, а заодно делиться полезными советами со зрителями. Но пока у меня складывается впечатление, что продюсерам я нужна лишь как красивая вывеска – стоять у бесконечного бассейна, представлять участников и давать вес моим именем.

– Может, нам стоит попробовать совместимость-тесты? – предлагаю я, возвращаясь в разговор. – У меня есть методики, которые годами работали с моими клиентами. Мы могли бы действительно помочь людям найти настоящую связь.

Ассистент-продюсер, женщина с острыми чёлкой и взглядом, фыркает:

– Это мило, конечно, но нам нужны те, кто будет эффектно ссориться и целоваться. Желательно в одном и том же эпизоде.

Я чувствую, как щеки заливает жар. Это не моё. Это не то, что я делаю.

Все эти годы я строила свою репутацию на внимательности и заботе. Я по несколько часов беседую с клиентами, узнаю их прошлое, мечты, страхи. Я свожу людей, которые действительно могут построить жизнь вместе.

Я прикусываю губу и отвожу взгляд. Обычно я бы настаивала на своём, но с тех пор как вернулась в Лос-Анджелес, я словно чужая сама себе. Я всё время на грани, будто одно неверное слово может довести до срыва. Хьюго не выходит у меня из головы, как заевший фильм. Я же сама выбрала уйти. Я всё сделала правильно… верно?

Да. Конечно. Почему я всё ещё задаюсь этим вопросом?

Встреча тянется ещё сорок минут. Когда наконец все расходятся, мой блокнот больше напоминает художественный альбом, чем рабочий инструмент. И моё терпение на исходе.

Эллиот перехватывает меня, когда я собираю вещи. Он опирается на дверной косяк, перегородив мне выход телом.

– Прогуляешься со мной до парковки? Надо кое-что обсудить.

Я киваю, хотя на самом деле мечтаю переодеться в спортивки и позвонить Нова, чтобы пожаловаться.

– Ты кажешься неуверенной насчёт нашего подхода, – говорит он, пока мы идём по коридору. Стены уставлены плакатами с других шоу канала, везде слёзы, поцелуи, плескание напитками. То, что продаётся, но лишено души.

– Я просто думаю, что мы упускаем возможность, – осторожно подбираю слова. – А что, если сделать нечто революционное и действительно попытаться создать пары, способные влюбиться по-настоящему? Не на камеру, по-настоящему.

Эллиот останавливается и разворачивается ко мне.

– Эмили, ты здесь, потому что у тебя имя. Твоя репутация даёт нам легитимность. Но это телевидение, а не твоя бутиковая служба знакомств. Нам нужны слёзы, ссоры и поцелуи в джакузи.

У меня сжимается живот. Всё подтвердилось. Я не специалист, а декорация.

– Дай мне шанс, – настаиваю. – Один раунд настоящих совместимость-тестов. Если не сработает будем делать по-твоему.

На секунду мне кажется, что в его глазах промелькнул интерес. Но он качает головой.

– Формат утверждён каналом. Участники подписались именно на него. Съёмки стартуют через три недели. – Он похлопывает меня по плечу, как маленькую. – Поверь, именно так работают эти шоу.

Я перехожу через парковку одна, солнце палит так, будто должно радовать, но мне только жарко и липко. Поездка домой, сплошная каша из пробок и радио, где каждая песня о потерянной любви. На красном сигнале светофора в голову снова лезет Хьюго.

Принц Хьюго… Тот, кто смотрел на меня, будто хотел разгадать. Тот, кто боролся со мной, отталкивал, усложнял мою работу, а потом поцеловал так, будто вырвал у меня сердце.

Позади сигналят. Светофор уже зелёный. Я вздрагиваю, жму на газ и отгоняю воспоминание прочь.

Моя квартира кажется слишком пустой. Она хорошая, такая, какую должна иметь успешная женщина. Современная мебель, стильные картины, кусочек города в окне. Но в последнее время она не ощущается домом. Просто место, где я останавливаюсь. Не живу, просто нахожусь.

Я скидываю туфли, наливаю бокал вина. Четыре часа дня, но сегодня точно из тех дней, когда вино до ужина – не роскошь, а необходимость. Устраиваюсь на диване и звоню Нова. Она отвечает со второго гудка.

– Вот и моя любимая сваха. Ну, как там гламурный мир телевидения?

– Отвратительно, – не скрываю раздражения. – Им плевать на любовь. Им нужны только рейтинги и драма.

– Сочувствую, крошка, – на фоне слышно, как звенят телефоны, переговариваются люди. – Ты правда ожидала, что это будет похоже на твою настоящую работу?

– Я хотя бы надеялась, что они притворятся, будто им важна идея. – Я вздыхаю. – Они собираются сводить людей просто ради того, чтобы они ругались. Это неправильно.

– Прости, что устроила тебя туда. Может, стоит уйти?

Я отпиваю вино.

– Не так просто.

– Почему? Твой бизнес в порядке. В этой работе ты не нуждаешься. Да, это даст тебе больше известности, но если она не отражает, кто ты есть на самом деле, оно того не стоит.

Она права. Но я не могу сказать ей настоящую причину , что после того, как оставила Хьюго, мне просто нужно было что-то новое, что-то совсем иное, чтобы утопить в этом боль. Я в той же квартире, в том же городе… но хотя бы с новой задачей.

– Я подписала контракт, – отвечаю. – Может, мне удастся изменить что-то изнутри.

Нова вздыхает, с лёгкой усмешкой:

– Эмили Нил, вечная спасительница. У тебя золотое сердце, но не всё в этом мире можно исправить.

Интересно, она сейчас о шоу… или обо мне?

– В общем, – продолжает она, – сегодня вечером идём пить. Я угощаю. Ты расскажешь мне всё о прекрасных, но обречённых участниках, а я о том, как актёр в моём офисе метнул смузи в своего менеджера.

– Звучит как идеальное отвлечение. В семь, на нашем месте?

– Увидимся. Бегу, у меня ещё один звонок. Обнимаю!

После звонка я смотрю в окно. Пальмы качаются на лёгком ветру. Лос-Анджелес продолжает своё бесконечное лето, равнодушное к моим переживаниям. А я сижу здесь и гадаю, что дальше. Куда мне идти. Обещала себе отпуск, свидания с симпатичными парнями… но сейчас больше всего на свете хочется спрятаться под одеялом и не вылезать.

Телефон пингует, письмо от продакшн-компании. Вложения – анкеты участников. Двадцать четыре прекрасных незнакомца, уверенных, что смогут найти любовь под софитами и камерами.

Я должна открыть их. Должна быть профессионалом. Но вместо этого снова набираю в поиске: «Prince Hugo Bastien».

Плохая привычка, от которой не могу избавиться.

Результаты те же. Новости о его официальных обязанностях. Фото с мероприятий, где он выглядит строгим и красивым в своих безупречных костюмах. Свежая статья – догадки, на ком он женится, ведь ему уже тридцать один, и страна ждёт будущую королеву.

Никаких наших общих фото. Никто не знал о свахе принца, дворец позаботился об этом, заставив всех женщин и их команды подписать соглашения о неразглашении.

В груди вспыхивает горячая, неприятная боль. Я знаю это чувство. Это – разбитое сердце.

Я закрываю браузер и открываю анкеты участников. Может, я не могу наладить свою личную жизнь. Может, даже это шоу я не способна изменить. Но я хотя бы постараюсь сделать свою работу честно.

Но слова расплываются перед глазами, и чувство вины точит изнутри. Эти люди с мечтами, страхами, надеждами. Такими же, как у моих клиентов. Такими же, как у меня. Они заслуживают большего, чем быть пешками в чьей-то игре ради рейтингов.

Телефон снова звонит. Это Эллиот.

– Изменения, – говорит он без приветствия. – Канал хочет сдвинуть сроки. Начинаем съёмки не через три недели, а через две. Завтра нужны твои рейтинги участников.

– Но я едва успела просмотреть их анкеты! Мне нужно время, чтобы….

– Просто оцени потенциал химии и привлекательность для камеры, – перебивает он. – Это всё, что от тебя нужно.

Звонок обрывается, не дав мне даже возразить. Я смотрю на экран телефона, чувствуя, как ещё одна часть моей жизни рассыпается в прах.

Это не то, чего я хотела. Не то, что я строила.

Я думаю о Хьюго. О том, как он взял на себя роль, которую страна от него ждала, когда умер его отец. Он сделал трудный выбор, потому что это было правильно. Даже если это больно.

Может, и мне пора сделать свой трудный выбор.

Я снова открываю анкеты участников – но теперь с новым решением. Если уж я ввязалась в это, я сделаю по-своему. Я найду настоящие совпадения среди них и буду за них бороться.

Эллиоту и каналу плевать на настоящую любовь.

Но мне нет.

Именно в это я всегда верила. Даже когда моё сердце разбито.

А может, особенно тогда.

Глава 25

Эмили

Лёд в моём бокале сдаётся окончательно, тая в янтарной жидкости с мягким звоном. Я уставилась на него, будто в нём прячутся ответы, пока голос Новы звучит рядом, такой же знакомый, как биение моего сердца.

Бар окутывает нас привычной полутьмой и гулом приглушённых разговоров, но сегодня даже этот уютный ритуал кажется пустым. Я расставила всех участников нового сезона шоу знакомств в рекордные сроки, работа, на которую обычно уходят дни, заняла всего пару часов. Но эффективность не приносит удовлетворения. Не тогда, когда мои мысли снова и снова возвращаются в одно и то же место.

– Эм, ты с нами? – говорит Нова, махнув своей безупречно ухоженной рукой перед моим лицом. – Ты уже пять минут смотришь на свой бокал, будто он оскорбил твою бабушку.

Я моргаю, выдавливая улыбку.

– Прости. Думаю о работе.

– Лжешь. Объявляю официальный запрет на уныние сегодня вечером. – Она чокается со мной бокалом. – Ты закончила рейтинги, а Хьюго Бастьен…

– Пожалуйста, не произноси его имя, – перебиваю я. Один его звук сжимает мою грудь.

Она закатывает глаза.

– Хорошо. Тот-Кого-Нельзя-Называть не заслуживает твоей эмоциональной энергии.

Я невольно смеюсь.

– Заговорили о дьяволе, – бормочет Нова, глядя через моё плечо.

На мгновение я замираю от страха, подумав, что она имеет в виду Хьюго. Но, обернувшись, вижу Мелиссу,стилиста, которую мы знаем по городу. На ней платье, будто состоящее из стратегически размещённых пайеток, а её ослепительная улыбка осветила весь зал.

– Мои любимые королевы! – восклицает Мелисса, поочередно целуя нас в щёки. – Пожалуйста, скажите, что вы идёте на презентацию сегодня.

Нова приподнимает бровь:

– Парфюмерное мероприятие? Я думала, туда только по приглашениям.

– Так и есть, но у меня есть три лишних пропуска. – Она манит нас золотыми браслетами, словно наживкой. – Крыша в The Palmer. DJ Upscale, шампанское и столько красивых людей, что хватит на агентство моделей. Всё уже началось. Пошли.

В любой другой вечер я бы вежливо отказалась. Обычно я уже в десять вечера в постели с книгой и травяным чаем. Но сегодня мысль о возвращении в свою тихую квартиру, где меня снова настигнут мысли о Хьюго, кажется невыносимой.

– Я иду, – говорю я, удивляя и Нову, и саму себя.

Брови Новы взмывают вверх.

– Серьёзно? Ты? Мисс «мне-нужно-восемь-часов-сна»?

Я пожимаю плечами, вдруг ощутив решимость:

– Я закончила работу рано. Почему бы не отпраздновать?

Мелисса захлопывает в ладоши:

– Прекрасно! Я пришлю вам детали. Будет феерично! – И уплывает в облаке дорогого парфюма и амбиций.

Нова смотрит на меня прищурено:

– Кто ты, и что ты сделала с Эмили?

– Разве девушка не может просто захотеть повеселиться? – Я допиваю свой напиток, ощущая, как тепло растекается по груди.

– Девушка, да. Но ты однажды ушла с вечеринки, потому что она мешала твоему уходу за кожей.

– Это был очень важный ночной крем, – парирую я, но на губах появляется улыбка. – Просто… мне сегодня нужен шум. Отвлечения. Люди, которые не…

Её выражение становится мягче:

– Люди, которые не являются представителями королевских династий?

– Именно.

– Тогда вперёд. – Она встаёт, разглаживая платье. – Пошли.

Через тридцать минут мы выходим на крышу отеля The Palmer и я сразу понимаю, почему эту вечеринку называют событием сезона. Пространство превратили в полуночный сад. Перголы, увитые огоньками, создают извилистые тропинки между островками мягкой мебели, а стеклянные шары, подвешенные на почти невидимых нитях, мерцают в воздухе, словно капли росы.

– Вот это, – говорит Нова, беря два бокала с подноса, – именно то, что тебе нужно.

Я принимаю шампанское, позволяя пузырькам щекотать нос. В ночном воздухе чувствуется лёгкая прохлада, она оживляет кожу, и на мгновение я позволяю себе просто быть. Здесь. Сейчас. Без мыслей.

– Пойду найду фотографа. Надо же что-то выложить в соцсети. – Нова сжимает мою руку. – Пообещай, что не будешь прятаться по углам.

– Обещаю, – говорю я, уже ища глазами укромное местечко.

Но прежде чем я успеваю отступить, замечаю знакомое лицо у одной из арок. Это Рикардо, я не видела его с той самой кинопремьеры, после которой уехала из города. Он замечает меня, и на его лице расцветает улыбка.

– Эмили! – пробирается он сквозь толпу. Высокий, обаятельный, в костюме, который, вероятно, стоит дороже моей аренды. – Моя любимая сваха!

Он обнимает меня, тепло, по-дружески, пахнет кедром и радостью. Рикардо всегда был таким ласковым. Именно эта черта и сблизила его с Леони.

– Рикардо! Не ожидала тебя здесь увидеть. Разве ты не должен быть на съёмках в Новой Зеландии?

– Съёмки закончились раньше. – Он поднимает бокал. – К тому же, я не мог пропустить вечеринку друзей.

– Как Леони? – интересуюсь я. – Как идут приготовления к свадьбе?

Его выражение становится мягче, глубже.

– Она… это Леони. – Он смеётся, но в этом смехе нет снисхождения. – Мы спорим о том, какую еду заказывать, а потом не спим всю ночь, обсуждая вселенную. Вчера она швырнула в меня апельсин за критику её любимого певца, а сегодня утром принесла кофе в постель с запиской, из-за которой я расплакался.

Я прищуриваюсь, пытаясь уловить суть:

– То есть… хорошо?

– Не идеально, – отвечает он, задумчиво крутя бокал. – Но по-настоящему. Я годами встречался с женщинами, которые мне не противоречили. Было спокойно. Безопасно. – Он смотрит прямо на меня. – А ты увидела во мне нечто другое. Ты подтолкнула меня к человеку, с которым я чувствую всё, раздражение и радость, неуверенность и уверенность.

Его слова застревают у меня под рёбрами.

– Это моя работа.

– А что насчёт тебя? – спрашивает он. – Женщина, которая всем подбирает идеальных партнёров, кто-нибудь завладел твоим сердцем?

Вопрос больно задевает.

– Я…

Ответ застревает в горле, потому что я вижу его. Высокий, широкоплечий, с тёмными волосами, непослушными даже после укладки. Моё сердце сбивается с ритма. Хьюго Бастьен. Принц Марзё. Но… почему он здесь?

– Эмили? – Рикардо ловит мой взгляд. – Ты знаешь принца Хьюго?

Я не могу выдавить из себя ни слова. Он ещё не заметил меня, слушает женщину, вежливо кивая, но по его осанке я понимаю: он вежлив, а не заинтересован.

– Мы… знакомы. По работе, – выдавливаю я.

И тут Хьюго смотрит на меня. Его глаза ловят мои и не отпускают. Он идёт ко мне, уверенно, не отрывая взгляда.

– Пойду найду Леони, – говорит Рикардо. – Было очень приятно тебя увидеть, Эмили.

Я даже не могу ему ответить. Он исчезает, а Хьюго всё ближе. Моё сердце колотится так, будто хочет вырваться.

– Эмили, – произносит он моё имя с тем акцентом, от которого у меня подгибаются колени. – Я надеялся, что найду тебя здесь. Я расспрашивал и…

– Что ты делаешь на презентации духов в Лос-Анджелесе? Разве не должен быть в Марзё, управлять страной?

Он слегка улыбается:

– Даже принцы могут делегировать. Особенно если есть нечто более важное в другом месте.

– И что же это? – спрашиваю я, хотя боюсь ответа.

– Ты.

Это одно слово повисает между нами, тяжёлое, полное значения, которое страшно осознать.

– Я? – глупо повторяю я.

– Я пришёл, чтобы сказать тебе, что ты ошибалась. – Его взгляд не отрывается от моего. – Ты сказала, что не можешь найти мне любовь, что я безнадёжен. Но ты ошибалась.

Моё сердце сжимается. Значит, он всё же кого-то нашёл. Наш поцелуй – просто момент. Больше ничего.

– О… Ну… – я выпрямляюсь, стараюсь не расплакаться. – Я рада, что у тебя всё получилось с…

– С тобой, – перебивает он. – Это ты, Эмили.

Я смотрю на него, не понимая.

– Ты не провалила задание, ты перевыполнила его. Просто не поняла, что всё это время подбирала пару… себе.

Шум вечеринки отступает.

– Хьюго…

– Ты обвинила меня в том, что я играю с твоими чувствами. Что я хочу только лёгкого романа. – Его лицо омрачается. – Неужели ты правда так думала?

– Я думала… – сглатываю. – Я думала, что это просто невозможно. Ты – принц. Я – сваха из Калифорнии. Это не имеет смысла.

– Любовь редко имеет. – Он делает шаг ближе. – Я здесь не просто так. Я не уйду снова. Если только ты не скажешь прямо сейчас, глядя мне в глаза, что ничего не чувствуешь. Что между нами нет ничего, за что стоит бороться.

Его взгляд держит меня крепче любых рук. Я вижу в нём мужчину, который слушает, который несёт груз ответственности с достоинством. И всё же в нём всё ещё жив тот мальчишка, который тайком ест десерт до ужина.

– Я не могу, – шепчу я, и слёзы бегут по щекам. – Не могу сказать это.

Его лицо озаряется надеждой.

– Тогда скажи, что можешь.

И правда прорывается сквозь все барьеры, через профессиональную дистанцию и список возражений.

– Я тебя люблю. – Эти слова пугают и освобождают одновременно. – Я так старалась не любить, но всё равно люблю.

Он улыбается, широко, искренне, так, что у меня замирает сердце:

– Значит, великая сваха наконец признала, что я её идеальная пара?

– Похоже, что так. – Я смеюсь сквозь слёзы. – Хотя логистика просто кошмар.

– Логистика, – фыркает он, обнимая меня за талию. – Это всего лишь детали. А детали можно решить, если есть желание.

– А оно у тебя есть?

– Эмили, – он произносит моё имя, как сокровище. – Я пересёк океан и нашёл тебя на крыше вечеринки. Думаю, решимость у меня есть.

А потом он целует меня. И мир исчезает. Его губы тёплые и уверенные, его руки крепко держат меня. Во вкусе этого поцелуя – обещание, надежда, и облегчение. Наконец-то. Я там, где должна быть.

Когда мы отстраняемся, я едва дышу и улыбаюсь так, что болят щёки. Вокруг всё продолжается, а мой мир уже другой.

– Ну, – говорит Хьюго, прижав лоб к моему, – что теперь, сваха?

Я смотрю на него, на своего неожиданного избранника, которого не предскажет ни один алгоритм, и впервые чувствую абсолютную уверенность.

– А теперь, – отвечаю я, – мы напишем нашу собственную историю любви.

Эпилог

Год спустя: Хьюго

Город Париж раскинулся у наших ног, как любовное письмо, написанное светом и многовековым камнем. Я смотрю, как Эмили облокотилась на перила балкона нашего гостиничного номера, её профиль очерчен на фоне вечернего неба и не могу не удивляться, как много изменилось за этот год.

Больше двенадцати месяцев с того момента, как она ворвалась в мою жизнь со своим блокнотом свахи и решительной улыбкой. Год познания друг друга, создания того, во что я раньше и поверить не мог, не для такого, как я.

– На кого уставились, Ваше Высочество? – спрашивает она, поворачиваясь ко мне с той самой кривоватой улыбкой, от которой у меня до сих пор замирает сердце.

– Просто любуюсь лучшим видом в Париже, – отвечаю я, присоединяясь к ней у перил.

Она закатывает глаза, но прижимается ко мне, её голова находит то самое идеальное место на моём плече.

– Льстец. Неудивительно, что у тебя была такая репутация.

– Была, – подчёркиваю я, целуя её в висок. – Прошедшее время. Очень важное уточнение.

Я изменился, но не только я. За последний год она с головой ушла в развитие “Matchmaking by Emily” в новых странах. Только вчера, перед вылетом в Париж, я наблюдал, как она обучает трёх новых свах в своём офисе в Марзьё, ее руки оживлённо жестикулировали, глаза горели вдохновением.

Тот телепроект о свиданиях, который она собиралась вести, остался позади. Началась совершенно новая глава её жизни. И переход был нелёгким, шесть месяцев назад она перебралась в Марзьё, отказалась от квартиры в Лос-Анджелесе, от ежедневных встреч с Новой за чашкой кофе. Но лучшая подруга часто навещает её, привозя с собой голливудские байки и смех, который наполняет коридоры дворца так, что улыбаются даже самые суровые советники.

– И что у нас сегодня вечером? – спрашивает Эмили, снова глядя на огни города. – Ты подозрительно молчалив насчёт вечерней программы.

Я смотрю на часы. Почти пора.

– Это сюрприз. Но тебе стоит надеть то синее платье. То, что подчёркивает твои глаза.

Она прищуривается подозрительно.

– Синее платье для особых случаев.

– А наш юбилей это не особый случай? – приподнимаю бровь, наслаждаясь тем, как на её щеках появляется румянец.

– Ты понял, что я имела в виду, – фыркает она и отходит от перил. – Ладно, надену синее. Ради тебя.

– Ради нас, – поправляю, беря её за руку и притягивая к поцелую.

Спустя час мы сидим на заднем сиденье машины, петляющей по вечерним улицам Парижа. Эмили снова и снова пытается угадать, куда мы едем, и её догадки становятся всё безумнее.

– Мы проберёмся в Лувр? Полёт на воздушном шаре в полночь? Подожди… ты наконец-то ведёшь меня в ту сырную лавку, о которой толдычишь уже полгода?

Я смеюсь и качаю головой:

– Лучше.

Машина останавливается у знакомого здания, и я вижу, как в её глазах появляется узнавание.

– Хьюго… – выдыхает она. – Я думала… Разве он не на реконструкции?

– Так и есть, – киваю, помогая ей выйти. – Но быть принцем иногда всё-таки полезно.

Охранник склоняет голову, пропуская нас внутрь.

– Ваше Высочество. Мадемуазель. Всё готово, как было велено.

Эмили крепче сжимает мою руку, когда мы входим. Главный зал погружён в полумрак, вдоль стен располагаются строительные леса, но перед нами проложен свободный путь к бальному залу. В отличие от той ночи, когда здесь был бал, полный гостей и музыки, сегодня здесь царит тишина, нарушаемая лишь эхом наших шагов.

– Это… У меня нет слов, – шепчет Эмили, с широко раскрытыми глазами, вглядываясь в пустую, но величественную красоту зала.

Я веду её к французским дверям, ведущим на балкон.

– Помнишь?

Её улыбка мягкая, с оттенком ностальгии:

– Как забыть? Ты тогда вышел за мной… и поцеловал.

Балкон уже не тот, что год назад. Над головой гирлянды, словно звёзды, скрытые в городском свете. Небольшой столик с бутылкой шампанского в ведёрке со льдом и двумя бокалами. По каменному полу разбросаны лепестки роз. Париж раскинулся перед нами во всей своей магии, такой же, как в ту первую ночь.

Тогда я думал, что умру от разбитого сердца. А сегодня… сегодня я чувствую, что возрождён благодаря любви.

Пальцы Эмили касаются моих, и я снова ощущаю ту самую искру, не от сухого воздуха, а ту, что была со мной всё это время.

– Ты была права, – поворачиваюсь к ней, беря обе её руки в свои. – Во всём. О том, что я прятался от настоящих отношений, боясь ошибиться. Боясь подвести других.

Огни Парижа отражаются в её глазах, превращая их в нечто волшебное.

– Ты никогда никого не подводил, Хьюго. Ты просто искал баланс.

– И ты показала мне, как его найти. – Я сжимаю её руки. – Этот год, наблюдая, как ты живёшь… он вдохновил меня. Как ты отказалась от шоу, потому что оно шло вразрез с твоими принципами. Как обучаешь новых свах, сохраняя индивидуальный подход, о котором всегда мечтала.

– Это я у тебя научилась, – говорит она, и я удивлён. – Смотрела, как ты управляешь страной с такой заботой, даже когда это трудно. Ты научил меня, что компромисс – это не отказ от главного.

Моё сердце наполняется теплом. Это лишь одна из причин, по которым я её люблю, её способность видеть во мне лучшее и напоминать об этом, когда мне нужно.

– Когда ты переехала в Марзьё, – продолжаю я, – мне показалось, что наши миры наконец совпали. Как будто части пазла сошлись.

– Даже несмотря на то, что я до сих пор не могу выговорить половину названий улиц? – шутит она.

– Именно поэтому. – Я улыбаюсь, вспоминая её попытки говорить на местном диалекте, как её обожают слуги за упорство.

– Мы подходим друг другу, – говорит она просто, но уверенно.

– Мы идеальны друг для друга, – поправляю я. – Иронично, правда? Особенно от человека, который считал, что идеальные пары не существуют.

Она улыбается шире:

– Кажется, ты говорил, что они статистически маловероятны, а не невозможны.

– Ты всегда была оптимисткой. – Я глубоко вдыхаю. Маленькая коробочка в моём кармане становится всё тяжелее. – И это лишь одна из сотен причин, почему я тебя люблю.

Мой голос, должно быть, выдал меня, потому что её взгляд меняется. Но я должен всё сказать. Всё как репетировал.

– Эмили, год назад мы стояли на этом балконе, двое, которые вдруг узнали друг друга. – Я отпускаю её руки и достаю из кармана коробочку. – Тогда я сделал всё неправильно. Не подготовился. Если бы я только подумал, подошёл с большей заботой…

Я качаю головой, с трудом справляясь с эмоциями.

– Прошлое осталось в прошлом. И я больше не хочу совершать таких ошибок.

Её дыхание замирает, когда я опускаюсь на одно колено и открываю коробочку. Свет гирлянд играет на сапфире, окружённом бриллиантами.

– Ты – та самая пара, которую я и не думал искать, – продолжаю я, голос дрожит от биения сердца. – Партнёр, который бросает мне вызов, поддерживает… и каким-то образом делает даже королевские брифинги по протоколу смешными.

Она смеётся сквозь слёзы.

– Мне не нужен профессиональный сваха, чтобы понять: то, что между нами – это редкость, которую стоит сохранить навсегда. – Я беру кольцо. – Эмили Нил, выйдешь за меня? Станешь моей женой, моей принцессой, моим партнёром во всём?

Один бесконечный, затаённый миг, только она, её глаза, полные слёз; её руки, прикрывающие рот; кольцо между моими пальцами.

Потом она улыбается, той самой улыбкой, в которую я влюбился, и кивает:

– Да, – говорит она, голос срывается. – Да, Хьюго.

Я надеваю кольцо ей на палец. Когда поднимаюсь, она бросается мне на шею, и я поднимаю её, кружась с ней на балконе, где только что сделал самый важный шаг в своей жизни.

– Ты понимаешь, что теперь тебе придётся выучить весь королевский протокол, от которого ты так успешно увиливала? – шепчу я ей в волосы, когда мы останавливаемся.

Она отстраняется и делает вид серьёзного лица:

– Это значит, я больше не могу звать твою двоюродную тётю «герцогиней неодобрительных взглядов» за её спиной?

– Ни в коем случае. Это самое точное звание, что у неё когда-либо было.

Её смех растворяется в ночном воздухе, и когда мы целуемся, я чувствую вкус солёных, счастливых слёз и обещание всего, что ждёт нас впереди. В этом безмолвном мгновении, с женщиной, которую люблю, в объятиях и Парижем под ногами, я чувствую завершение одного пути… и начало новой жизни.

– Я тебя люблю, – шепчет Эмили у моих губ.

– Я тебя тоже. – Мой лоб касается её. – Всегда.

И, стоя здесь, обнявшись под парижской ночью, я молча благодарю ту самую судьбоносную случайность, которая привела сваху, верящую в идеальные пары, к принцу, который не верил в вечность, до встречи с ней.

Конец.