Текст книги "Его королевская сваха (ЛП)"

Автор книги: Холли Рейнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Его Королевская Сваха
Холли Рейнер

Глава 1

Эмили

Моё серебристое коктейльное платье легко облегает бёдра, когда я прохожу мимо охраны и ступаю на красную дорожку. Кажется, будто я под софитами, но, разумеется, никто на меня не смотрит. Я здесь всего лишь случайный гость, не та, с кем сравнивают знаменитостей.

– Перестань ёрзать, – мягко говорит Нова, убирая мою руку от лица, где я нервничая, заправляю светлую прядь за ухо. – Ты выглядишь потрясающе. Прямо как мини‑звезда.

Я закатываю глаза, но не могу не улыбнуться. При росте в сто пятьдесят пять сантиметров я давно привыкла к подколам от подруги, которая возвышается надо мной в своих десятисантиметровых каблуках.

– Говорит женщина, словно сошедшая с подиума, – отвечаю я.

Вырезы на её чёрном комбинезоне выглядели бы странно на большинстве людей, но на ней – элегантно и дерзко одновременно. Тёмные волосы, собранные в сложную укладку, занявшую час, делают образ безупречным до мелочей.

– Профессиональный риск, – подмигивает она. – Нельзя быть голливудским пиарщиком и выглядеть иначе.

Я уже бывала на премьерах, моя работа сводит знаменитостей с их идеальными партнёрами, так что меня часто приглашают на подобные события. Но это… совсем другой уровень. Тротуар скрылся под плюшевой красной дорожкой от улицы до театральных дверей, а над нами возвышаются огромные постеры с красивым лицом Рикардо Руиса, рекламирующие фильм Полночь в Мадриде – романтический экшен, претендующий на награды.

– Ух ты… – шепчу я. – Когда Рикардо сказал, что хочет, чтобы мы пришли на премьеру, я не представляла, что всё будет… такое.

Нова смеётся.

– Ты же познакомила его с любовью всей жизни. Думала, что тебя в последний ряд?

Я пожимаю плечами, чувствуя, как по шее бежит румянец:

– Я просто выполняла свою работу.

– Работу, которая сделала тебя самой желанной свахой Лос‑Анджелеса, – напоминает Нова. – Прими это, дорогая.

И она права. Пять лет назад я едва сводила концы с концами, пытаясь запустить агенство. А теперь у меня очередь из знаменитых клиентов и репутация создателя крепких пар. Но иногда, стоя среди всего этого блеска и глянца, я всё равно ощущаю себя той неловкой девчонкой из Миннесоты, приехавшей в Лос‑Анджелес с мечтами и пустыми руками.

Перед нами красная дорожка тянется, словно рубиновое полотно, усыпанное звёздами, которые вживую сияют ярче, чем на экране. Анджелика Фламмия, актриса второго плана в фильме Рикардо, позирует фотографам, её синее платье искрит в свете. В нескольких метрах режиссёр ведёт оживлённую беседу с журналистами, взахлёб рассказывая о своей задумке.

– Эмили! Нова! – машет нам женщина в строгом красном брючном костюме у входа в театр. Я с минуты на минуту узнаю Диану Бим – кастинг‑директора, которую я свела с её мужчиной год назад.

– Диана! – радостно кричу я, подходя ближе. – Вы великолепно выглядите!

Она обнимает нас обеих, от неё идёт лёгкий аромат дорогих духов.

– Я надеялась вас увидеть. Маркус передаёт привет, он сейчас на съёмках в Ванкувере.

– Как семейная жизнь? – искренне интересуюсь я. Подобрать пару для Дианы с её требовательным характером и графиком было сложно, пока я не познакомила её с расслабленным кинооператором, который ценит её целеустремлённость.

Её лицо смягчается:

– Это… удивительно прекрасно. У тебя действительно есть дар, Эмили. – Она поворачивается к Нове: – Эта женщина избавила меня от вечного потока ужасных свиданий.

Нова улыбается:

– У неё шестое чувство. Я всё прошу её найти кого-то и для меня, но, по её словам, я «слишком разборчива».

Диана уходит к следующему гостю, и тут я замечаю его – Рикардо Руис. Мужчину, который по версии People был назван «Самым сексуальным актёром года», словно нож сквозь масло пробирается сквозь толпу. Люди расступаются сами. Его рука обнимает миниатюрную женщину в золотом платье, кудри убраны, и шея грациозно обнажена.

Леони. Моя самая громкая и удачная пара.

– Вот они, – шепчу Нова.

– Эмили! – восклицает Рикардо, его голос с лёгким акцентом, который принес ему успех в романтических ролях.

Вживую он ещё более впечатляющий – высокий, широкоплечий, с оливковой кожей и глазами такой глубины, что невозможно оторваться. Но настоящая красота в нём, в спокойствии, которое появилось после встречи с Леони, – в том счастье, которое игрой не добиться.

Прежде чем я успеваю ответить, он обнимает меня с такой силой, что я взмываю в воздух.

– Аккуратнее, Рики, не сломай её, – смеётся Леони.

Он бережно ставит меня на землю, сияя улыбкой ребёнка:

– Прости, я не удержался.

– И мне приятно вас видеть, – отвечаю я, поправляя платье. – Леони, ты выглядишь потрясающе. Как идут приготовления к свадьбе?

Их руки сплетаются, пальцы ласково переплетаются, жест людей, нашедших друг друга. В глазах появляется небольшая боль – не зависть, а тоска.

– Декабрь, Барселона, – говорит Рикардо. – Маленькая церемония, только семья и близкие друзья.

– Ты, конечно же, в списке, – добавляет Леони. – Без тебя мы бы и не женились.

Рикардо кивает, его лицо вдруг становится серьёзным:

– Ты изменила мою жизнь, Эмили. Я был таким упрямым, думал, знаю, чего хочу. – Он смотрит на Леони с такой любовью, что я отвожу взгляд, чувствуя себя лишней. – Я даже не подозревал, что теряю.

– Вы сами проделали всю основную работу, – тихо отвечаю я. – Я лишь познакомила вас.

Подходит фотограф. Камера висит на шее, как часть тела. У неё строгий блонд и лицо профессионально без эмоций.

– Мистер Руис, нам нужны кадры вас с мисс Моралес для Vanity Fair, – говорит она, даже не взглянув в мою сторону.

Я делаю шаг назад, готовясь раствориться в фоне, как обычно.

Но рука Рикардо ловит моё запястье:

– Подожди, Эмили. Ты тоже должна быть на этих кадрах. – Он поворачивается к фотографу: – Это Эмили Нил. Благодаря ей мы с Леони вместе.

Фотограф ненавязчиво оценивает меня взглядом.

– Сваха? – спрашивает она.

Он с энтузиазмом кивает:

– Наш ангел‑сваха. Я хочу, чтобы она была в кадре.

Фотограф пожимает плечами:

– Ладно. Вы трое – к той стене.

Нова показывает два больших пальца вверх – сигнал: действуй!

Команды сыплются одна за другой, и я стараюсь выполнять, улыбаюсь, поворачиваюсь, двигаюсь. Рикардо и Леони двигаются естественно, уверенно, и при этом держат меня частью композиции.

Всего два года назад он был самым известным холостяком Голливуда – новая женщина у каждого мюзетера, слухи о новых романах каждый месяц. Таблоиды насмехались над его страхом перед обязательствами.

Никто не знал, как он боялся стать похожим на родителей, застрять в браке без любви, живя ради общественного фасада. Его сестра Кармен видела за игрой скрытого мужчину. Именно она обратилась ко мне, решив, что её брат достоин настоящего счастья.

Рикардо был моим самым сложным клиентом. Наши первые консультации, череда аргументов, почему сваха – это ерунда. А теперь… посмотрите на него. Полностью отдан и безоглядно влюблён.

Я отхожу от фотографов и возвращаюсь к Нове, пока пара заканчивает пресс‑обязанности.

– Ты вот-вот взорвёшься, – говорит Нова.

– Что? – я морщусь, не понимая.

– Когда эти кадры выйдут… – она кивает серьёзно. – Поверь, ты думаешь, у тебя сейчас много работы?

Мои ресницы дрожат. Моя работа – это моя жизнь, но смогу ли я справиться с ещё большим потоком?

Пара стоит рядом: Рикардо невольно гладит запястье Леони, пока она отвечает на вопрос, жест одновременно бессознательный и интимный, раскрывающий глубокую связь. Когда она смеётся, он смотрит на неё с такой страстью, что горло сжимается от эмоций.

И это я сделала. Я создала эту связь. Увидела в, казалось бы, несовместимых – международной звезде и пекарше, просыпающейся в три утра – потенциал настоящей любви.

Почему же тогда мне тяжело смотреть на них?

– Эмили, ты с нами? – Нова машет рукой перед лицом. – Где ты была?

Я моргаю, осознавая, что задумалась:

– Прости… просто задумалась.

Она смотрит внимательно, лицо ей смягчается:

– О чём?

Я вздыхаю:

– Это ужасно признавать, но иногда мне немного завидно. Не им лично, а тому, что у них есть.

– Сваха ищет себе пару? Ну этого не ждали, – подшучивает Нова, но в её глазах видна доброта.

– Я люблю свою работу, – говорю быстро. – Люблю помогать людям находить свою половинку. Это лучшее, что я делаю.

– Но?

– Иногда мне кажется, что я так занята созданием счастья для других, что забыла поискать своё. – Слова звучат одновременно уязвимо и по‑взрослому освободительно. – Последнее свидание было четыре месяца назад, и половину времени я думала о том, насколько он подходит моему стоматологу.

– Ты найдёшь его, – говорит Нова с такой уверенностью, что я почти верю. – Вселенная не могла наделить тебя таким даром, не подготовив кого-то и для тебя.

– Надеюсь, ты права.

А пока… у меня есть бизнес. И, судя по словам моей лучшей подруги, он вот-вот станет очень загруженным

Глава 2

Хьюго

Выпрямляю галстук и иду по тёплым, прогретым солнцем камням восточного патио. Мама уже сидит за столом спиной к дворцовому саду, рядом с тарелкой лежит кружка чая с клубящимся паром. Взглянув на ее лицо заметил чуть приподнятые брови, губы сжатые в тонкую решительную линию, это все, что нужно знать об этом обеде. Это «засада», замаскированная под непринуждённый семейный приём, и я иду на неё с распростёртыми объятиями.

О чём она хочет поговорить, у меня нет ни малейшего понятия. Но знаю одно: всё будет в ее стиле. Всегда с повесткой дня. Всегда с подтекстом. Для неё политика всегда играющая даже вне её официальных обязанностей, когда она – королева Марзьё.

– Хьюго, милый, – говорит она, слегка поднимаясь, как только я подхожу. – Сегодня ты опоздал всего на семь минут. Я впечатлена.

– Обсуждения бюджета затянулись, – отвечаю я, усаживаясь. В этот момент рядом появляется слуга и наливает мне воду в стакан. – Спасибо, Пьер.

– Вечно эти собрания, – вздыхает мать, ловко раскладывая салфетку. – Ты знаешь, твой отец всегда успевал вовремя на семейный обед, даже когда был по уши в государственных делах.

Я беру булочку и рву её пополам, вместо того чтобы отвечать. Последнее время она начинает разговоры именно так: «твой отец», то так, то эдак. Как будто нужно напоминать мне о тех огромных башмаках, в которые я до сих пор пытаюсь влезть спустя пять лет после его смерти.

– Соглашение о торговле с Беллизимом почти завершено, – меняю тему. – К следующему кварталу мы увидим рост экспорта почти на тридцать процентов.

Мать кивает, но взгляд её скользит мимо меня. Её не интересует торговля.

– Прекрасно. Сегодня тебе подали любимое: ягнятина с розмариновым картофелем.

Нам приносят еду, и в этой минутной тишине я наслаждаюсь идеальным стейком – с розовым центром, как люблю. Солнечные лучи проходят сквозь розы, обрамляющие патио, отбрасывая узорчатые тени на белую скатерть. В такие моменты я почти забываю, что корона ещё не моя, но её тяжесть уже давит.

– Хьюго, – наконец произносит мать, отставляя вилку с намерением. – К следующему месяцу тебе исполняется тридцать один.

Вот оно. Я делаю глубокий глоток воды, готовясь.

– Я в курсе своего возраста, мама.

– И всё же ты даже не намекаешь на создание семьи. – Она промокает губы салфеткой. – Дворец такой пустой сейчас. Такой тихий.

– Разве ты не предпочитала тишину? Ты жаловалась, что мои вечеринки не дают тебе спать.

Её лицо слегка светится улыбкой:

– Это было до того, как…

Она не заканчивает фразу. Не нужно. До того, как отец умер. До того, как всё изменилось. До того, как изменился я.

– Я размышляла, – продолжает она, – о зимнем бале Винерштейн в следующем месяце. Будет присутствовать принцесса Изабелла.

Я подавляю стон:

– Мама…

– Она прекрасна, умна, а союз принесёт выгоду нашим странам.

– Если это очередная попытка меня свести, – резко прерываю я, – я сэкономлю твои усилия. У меня сейчас нет времени на свидания, ни королевские, ни обычные.

Я разрезаю ягнёнка снова, чуть более резко, чем нужно.

– Разве ты не должен этим гордиться? Следовать по стопам отца? Создавать наследие семьи?

Лицо матери смягчается, становится жалостливым:

– Твой отец создал наше наследие не только как правитель, Хьюго. Он был хорошим человеком, хорошим мужем и отцом.

Внезапно ягнятина кажется мне безвкусной. Руки сжимаются вокруг столовых приборов, в груди начинает раскаляться чувство, которое я узнаю – вина. Пять лет назад мне было важнее то, какой диджей выступит у клуба на выходных, чем торговое соглашение или дипломатия. Смерть отца всё изменила, для страны, для матери, для меня.

– Я стараюсь быть всем этим, – тихо отвечаю я. – Но сейчас Марзьё нуждается во внимательном лидере. Экономические реформы…

– Не будут иметь значения, если не будет следующего поколения, чтобы унаследовать их.

Она протягивает руку и кладёт её на мою. Пальцы её прохладны.

– Я не прошу тебя забыть о долге. Я прошу лишь оставить место для чего-то ещё. Что-то не менее важного.

Конечно. Она хочет сохранить нашу кровь, чтобы она не оборвалась со мной, её единственным ребёнком.

– Время для брака появится позже, – говорю я. – Мне ещё есть, когда заводить детей.

– Это не об этом.

Её взгляд проникает в меня:

– Я хочу, чтобы ты нашёл кого-то особенного, Хьюго. Это значительно облегчит твою жизнь.

Сад, розы, патио… всё вокруг идеально, словно подпись под моей жизнью: контролируемо, упорядоченно.

– Я делаю то, что должен, – говорю тихо. – То, что он бы хотел.

– Твой отец хотел, чтобы ты был счастлив, – отвечает она. – Чтобы обрёл баланс. Чтобы жил, а не просто правил.

Я не знаю, что на это ответить. Правда в том, что погружение в королевские обязанности после смерти отца дало мне цель, когда я тонул в горе и ответственности. Проще было держаться за встречи, подписи, решения, чем смотреть в пустоту дворца, отсутствие головы семьи, корону, которая достанется мне раньше, чем мы ожидали.

– Смотри-ка, – говорит она. Достаёт из сумки глянцевый журнал. На обложке актриса, которую я смутно узнаю, с ослепительной улыбкой на фоне загорелой кожи.

Она пролистывает до загнутых страниц, отбрасывает туда газету. Даже перевёрнутый, я различаю заголовок: «Самый знаменитый холостяк Голливуда делает предложение!» с фотографией Рикардо Руиса того самого актёра, чьи боевики я тайно люблю, он стоит рядом с молодой женщиной на каком-то вечере. Я испытываю неприязненное чувство, не связанное с едой.

– Ты видела это? – спросила мама, подвигая журнал ко мне.

Я взглянул на статью, делая вид, что смотрю неохотно, скользнул взглядом по тексту. Рикардо Руис, голливудский плейбой, наконец сделал предложение в сорок два года после многочисленных краткосрочных романов. Будущую невесту описывают как «идеальное совпадение» и «полную ему равную».

– Не знал, что ты следишь за светской хроникой, – прохладно замечаю я, отодвигая журнал обратно.

– Обычно не слежу, – говорит мать, – но этот случай привлёк моё внимание. Знаешь почему? Голливудская сваха познакомила их.

– Сваха? И, я полагаю, ты хочешь того же для меня?

Я ставлю журнал на стол, сдерживая желание закатить глаза.

– Следующий раз ты скажешь, что обратилась к гадалке о моей личной жизни.

– Не будь нелепым, Хьюго. – Она машет рукой, словно отмахиваясь от пыли. – Гадалки ненадёжны. Эмили Нил, напротив, имеет девяносто семь процентов успешных совпадений.

– Среди голливудских звёзд, чьи отношения столь же устойчивы, сколько наши южные границы.

– У Рикардо Руиса репутация была хуже, чем у тебя когда-либо была, – твёрдо говорит мать. – А посмотри, какой он теперь, скоро женится.

– Молодец. – Я отодвигаю тарелку, аппетит исчезает. – Но я не кинозвезда, чтобы искать спутницу для красных дорожек. Я – наследный принц Марзьё. Моя ситуация немного другая.

– Именно поэтому кто-то вроде Эмили был бы идеален, – поясняет мама. – Она работает с клиентами высокого профиля, ценящими конфиденциальность. Она понимает сложности публичной жизни. И, главное, даёт результаты.

Я зажимаю переносицу, чувствуя, как начинает раскалываться голова.

– Мать, я ценю твою заботу, но времени на твои интриги у меня нет. Международный саммит через три недели, бюджет должен быть утверждён к пятнице, а комитет по реконструкции ждёт моих предложений по историческим элементам…

– Уже забронировано, – перебивает она, голос спокойный, но решительный. – В следующий понедельник в два часа дня.

Я смотрю на неё, безмолвно ошеломлённый. Королева Марзьё спокойно сообщает мне о свидании не с хирургом или визажистом, а с профессиональной свахой.

– Ты сделала что? – наконец выдавливаю я.

– Обычно у неё список ожидания, – говорит мать, незамедлительно игнорируя моё удивление. – Но когда я рассказала ситуацию…

Я смеюсь, но это не шутка:

– И уверена, что твоё положение королевы не помогло пролупить очередь?

– Ну, – тихонько улыбается мать, – вреда не было.

Слуга подходит убрать тарелки, и я жду, пока он уйдёт, перед тем как продолжить:

– Я не пойду.

– Пойдёшь. – Она аккуратно складывает салфетку и кладёт рядом со стаканом воды. – Считай это дипломатической обязанностью, если так легче проглотить.

– Дипломатической? – я качаю головой. – Как встреча со свахой может быть дипломатией?

– Стабильная монархия требует преемственности, Хьюго. Народ хочет видеть будущего короля женатым и уверенным в будущем. – Её голос смягчается: – А твоя мама хочет видеть сына счастливым.

– Я сам найду кого-нибудь, когда захочу, – настаиваю я, хотя оба знаем, что у меня нет времени на личную жизнь. Последний раз я приглашал женщину исключительно ради обсуждения налоговой реформы.

– Ты давно не ходил на реальные свидания, – говорит мама, словно читая мои мысли. – Последняя женщина, которую ты привёл на официальное мероприятие, оказалась журналисткой, писавшей расследование о королевских привилегиях.

Я вздрагиваю от воспоминания. Это было позорище для охраны.

– Дерзкий повод отказаться доверять кому-то личное, – говорю я сухо.

– Эмили Нил не просто кто-то. Она лучшая в своём деле.

– Её «дело» выглядит нелепо. – Я указываю на журнал, где Рикардо Руис улыбается с новой пассией. – Он актёр, которому понадобился пиар; я готовлюсь вести нацию.

Мать смотрит спокойно, её лицо непроницаемо, а потом переворачивает страницу:

– Эмили работала с СЕО, спортивными звёздами, тех‑миллиардерами…

Я читаю статью вновь, скепсис не отступает:

– И ты веришь этой рекламе?

– Я верю в результаты и в открытый разум. – Она указывает на фото Эмили Нил. – Одной встречи, Хьюго. Это всё, о чём я прошу.

– А если я откажусь?

Её улыбка становится мягче, что сразу настораживает.

– Тогда мне придётся возродить в нашей семье традицию устроенных браков. У меня уже есть запросы от трёх королевских домов и двух семей миллиардеров с достойными дочерьми.

– Ты этого не сделаешь.

– Я королева, – говорит она просто. – Но главное, я твоя мать. И я сделаю всё, чтобы и ты был счастлив, и монархия была надёжной.

Я внимательно изучаю её лицо, ища обман… не нахожу. Она не принудит меня к браку, я так думаю, но наверняка усложнит жизнь, если я откажусь от этого малых уступок.

– Одну встречу, – наконец говорю я, горечь во рту. – Я встречусь с этой женщиной, чтобы доказать, что это пустая трата времени, и ты забудешь об этом до того момента, когда я сам решу поднять вопрос.

– Не только встречу. Ты пойдёшь на любые свидания, которые организует Эмили. Если она найдёт тебе пару или признает тебя неподходящим… что маловероятно… тогда я оставлю тему.

– Хорошо, – вздыхаю я.

– Замечательно! – Она лучится радостью так, словно я только что согласился на мировой мир. – Ты не пожалеешь, Хьюго.

– Уже жалею, – пробормотываю я себе под нос.

Глава 3

Эмили

Мой чемодан распахнут на кровати, как голодная пасть, наполовину забит одеждой, которую я уже трижды передумала брать. Потолочный вентилятор гудит над головой, слегка колыша тёплый воздух, но почти не помогает охладить моё раскрасневшееся лицо. Я прижимаю телефон к уху плечом и в пятый раз складываю шелковую блузку.

– Я до сих пор не могу поверить, что моя лучшая подруга едет в настоящий дворец сватать самого настоящего принца, – говорит по телефону Нова. – Ты же буквально живёшь в диснеевской сказке.

– Только я не та, кто влюбляется в принца, – напоминаю я ей, откидывая в сторону слишком объёмный свитер. – Я всего лишь нахожу ему кого-то, кто влюбится.

– Детали, детали, – отмахивается она, и я, несмотря на стресс из-за сборов, не могу не улыбнуться. – Так ты правда будешь там несколько недель? Во дворце? Со слугами и прочим?

Я замираю, поднимая коктейльное платье, которое, возможно, чересчур нарядное… хотя, может, и недостаточно для королевских мероприятий.

– Именно так и сказали. Королева хочет, чтобы всё прошло как следует. А это значит, мне нужно понять окружение принца, его обязанности, его…

– Подходящих девушек из верхушки общества Марзьё, – заканчивает за меня Нова.

– Именно. – Я аккуратно складываю платье и укладываю его в угол чемодана. – А значит, мне нужна одежда на все случаи: повседневные встречи, официальные ужины, активный отдых, кто знает, чем они меня там займут.

– И ты до сих пор не рассказала, как это вообще случилось. Вчера ты подбирала пары голливудским звёздам, а сегодня летишь в Европу по вызову королевской семьи?

Я сажусь на край кровати, отодвигая в сторону стопку туфель. До сих пор, вспоминая тот звонок, у меня в животе порхают бабочки.

– Ну хорошо, слушай. Я как раз перебирала досье для нового клиента – CEO одной технокомпании, который хочет «настоящую» женщину, но при этом, конечно, чтобы выглядела как супермодель.

– Классика, – фыркает она.

– Именно. – Я смеюсь, откидываясь на подушки. – И вот я вся в бумагах, когда заходит Майк и говорит, что у меня звонок… из королевского дворца Марзьё. Причём с таким серьёзным видом, что я подумала, что он прикалывается.

Хотя мой ассистент никогда не был шутником, я просто не могла поверить, что звонит настоящий европейский дворец. Почему мне? Почему сейчас?

Нова, полностью увлечённая историей, ахает.

– И что ты сделала?

– Я рассмеялась! Прямо ему в лицо! Сказала: «Хорошая шутка. Кто это на самом деле?» А он стоит с круглыми глазами и говорит: «Я не шучу, Эмили. Они ждут вас на линии прямо сейчас».

Я помню, как у меня тогда ёкнуло сердце, смесь неверия и дикого волнения. Но прагматичная часть меня всё равно была уверена, что это чей-то розыгрыш.

– И вот я беру трубку, вся на взводе, уже придумываю, как отомщу за этот розыгрыш. Говорю самым профессиональным голосом: «Эмили Нил на связи». А мне в ответ голос с акцентом: «Мисс Нил, меня зовут Леон Дюваль, я отвечаю за кадровые назначения во дворце Марзьё. Я звоню от имени Её Величества королевы Жюлии».

– Нет, только не говори, что…

– Я сказала: «А я звоню от имени пасхального кролика». Да, я это вслух сказала.

Нова взрывается от смеха:

– Не может быть!

– Представь себе! Я была уверена, что это чья-то глупая шутка. – Я морщусь, бросая в чемодан горсть носков. – А он продолжает: спросил, не согласилась бы я приехать в Марзьё на несколько недель, чтобы работать с принцем лично. Все расходы оплачиваются, плюс мой стандартный гонорар. Начал рассказывать про условия проживания во дворце, и…

– Подожди. Ты ОСТАНЕШЬСЯ во дворце?

– В гостевом крыле. – Я до сих пор с трудом в это верю. – Он продолжал, и вдруг, между делом, говорит: «Мы хотели бы, чтобы вы прилетели уже в воскресенье».

– Воскресенье, как бы… завтра?!

– Вот именно! – Я всплескиваю руками, чуть не сбив стопку книг с тумбочки. – Я чуть было не отказалась. Клиенты, встречи, моя жизнь здесь… Но потом подумала…

– Когда тебя вызывает королева, ты не говоришь: «Может, в следующем месяце?» – вставляет Нова.

– Именно. – Я смеюсь. – Так что я согласилась. С тех пор только и делаю, что переношу встречи и готовлю Майку к работе в одиночку. Полный хаос.

Я возвращаюсь к сборам с новым рвением, открываю шкатулку с украшениями, выбираю серьги и браслеты под разные образы. Голова всё ещё кружится. Может, это даже к лучшему – если бы у меня было время сидеть и думать, я бы уже начала сомневаться, справлюсь ли с этим.

Но я должна помнить: королева выбрала именно меня. Она увидела фото с Рикардо и, как Нова когда-то предсказала решила, что должна меня нанять.

– Ну и что ты узнала про принца? – спрашивает Нова. – Он хотя бы симпатичный? Умный? Или совсем безнадёжный, и ему срочно нужна твоя магия?

– Ну… я, конечно, сразу его загуглила. – Щёки вспыхивают при одном воспоминании. – Принц Юго Бастьен из Марзьё. И, Нова… он нереально красив. Даже несправедливо красив.

– Дай угадаю. Высокий, тёмные волосы и… корона?

– Рост за шесть футов, волосы – как будто всегда уложены, даже когда растрёпаны, и эти синие глаза… такие пронзительные, будто насквозь видят.

Я вспоминаю официальные портреты и более живые снимки с мероприятий.

– Но вот в чём дело, ни одной серьёзной девушки. По крайней мере, ни одной, о которой писала пресса. В двадцать с лишним он был типичным принцем-вечеринщиком: яхты в Монако, модели в Швейцарии… Весь пакет «королевский холостяк». Но пять лет назад умер его отец и он будто бы переключился на режим “только работа, никаких развлечений”.

– Это же колоссальное давление, – замечает Нова. – Потеря отца и королевские обязанности сразу.

– Вот именно. – Я на секунду замираю. – И это меня беспокоит. Королева хочет, чтобы я нашла ему пару, а он, похоже, вообще не оставил в жизни места для отношений.

– Если кто и справится, то ты, – говорит Нова с абсолютной уверенностью. – Ты же и сама сейчас так занята, что почти в такой же ситуации.

Это немного задевает, потому что… правда.

– Может быть, – вздыхаю я. – Но я никогда раньше не подбирала пару для принца. Ставки выше.

– Просто думай о нём как о любом другом клиенте. Принц или нет он тоже человек, который хочет любви. Даже если сам этого пока не осознаёт.

Я улыбаюсь её простому подходу.

– С тобой всё звучит так легко.

– Потому что ты – сваха, а я – подруга, которой ты будешь звонить и рассказывать все juicy подробности. – Она делает паузу. – Кстати, ты обязана делиться: как выглядит дворец, какой он вживую, есть ли там симпатичные охранники…

– Обещаю. – Я смеюсь и оглядываю почти собранный чемодан критическим взглядом. – Надеюсь, я вообще правильно собираюсь. Что надевают, когда едешь искать принцу идеальную невесту?

– То, в чём ты себя чувствуешь уверенно. Остальное приложится.

После того как мы прощаемся, я застёгиваю чемодан и ставлю его на пол рядом с кроватью. Впереди непростая задача. Но именно такие я и люблю больше всего. Помогать тем, кто думает, что на любовь у них нет времени. Тем, кто построил стены вокруг сердца. Тем, кому просто нужно немного помочь поверить, что счастье возможно.

Принц Хьюго Бастьен мой самый статусный клиент. Но под короной и протоколами он всё же человек. А каждый человек, даже принц, достоин найти свою настоящую любовь.