Текст книги "Его королевская сваха (ЛП)"

Автор книги: Холли Рейнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 18

Хьюго

Открывая тяжёлую дубовую дверь в свой кабинет, я чувствую на себе вес родового герба, вырезанного на её поверхности. Обед с леди Софией всё ещё ощущается на мне, словно слишком резкий одеколон, в теории приятный, но на деле удушающий.

Два часа вежливой беседы о её благотворительных проектах, путешествиях, взглядах на последние модные тренды. Всё это время мои мысли упорно ускользали в другое место, к золотистым локонам и пронзительным глазам, которые видят сквозь моё натренированное обаяние. К Эмили.

Морис придерживает дверь, прежде чем она успевает закрыться, и заглядывает внутрь:

– Ваше Высочество, мисс Нил прибыла на встречу.

Сердце у меня едва заметно подпрыгивает, чувство, которое я немедленно стараюсь подавить. Пять лет назад я бы без колебаний ухаживал за Эмили, обаятельно, с той лёгкостью, за которую таблоиды по всей Европе окрестили меня «королевским сердцеедом». Но то было раньше.

А теперь?.. Теперь я сам не понимаю, кто я есть. Всё из-за неё.

Я приглаживаю волосы, поправляю пиджак. Всё во мне кажется неправильным. Эмили входит слишком быстро – до того, как я успеваю закончить с внешностью, до того, как подбираю слова.

– Добрый день, Ваше Высочество, – говорит она строго, без улыбки. – Как прошёл обед?

Между нами вспыхивает воспоминание о прошлой ночи – как она сказала, что я пытаюсь с ней флиртовать, а я это отрицал. Её слова задели меня… отчасти потому, что были правдой.

Да, я флиртовал. Стоял слишком близко, находил поводы коснуться её руки или спины. Но также… было и другое. Её обвинение было не совсем точным. Я хотел – я хочу – не просто интрижки. Уже нет.

И это пугает меня больше всего.

– Обед был… познавательным, – говорю я, усаживаясь за стол. Пальцы стучат по отполированной поверхности, нервная привычка, которую обычно удаётся контролировать. – Леди София прекрасно осведомлена о текущих модных тенденциях.

Эмили бросает на меня взгляд, ясно говорящий: в этот отзыв она не верит.

– А её благотворительная деятельность по поддержке детской грамотности? Вы это обсуждали?

– Подробно. – Я намеренно добавляю энтузиазма в голос. – Только за прошлый год она собрала более двух миллионов евро.

– И каково было ваше личное впечатление от неё? – не отстаёт она, доставая планшет для заметок.

Мне хочется солгать. Сказать, что она меня поразила, – Эмили бы это обрадовало, это бы показало, что я настроен серьёзно. Но что-то внутри меня этому сопротивляется, просто потому, что это неправда.

– Она вполне приятная, – отвечаю я осторожно. – Умная, образованная, красивая. Всё, что полагается принцу в потенциальной невесте.

Её пальцы замирают над планшетом.

– Но?

– Но я ничего не почувствовал, – признаю, проводя рукой по волосам. – Ни искры, ни связи. Просто… вежливый интерес.

Она вздыхает, тихо, но вполне ощутимо.

– Хьюго, с момента моего прибытия мы встретились со многими достойными женщинами. И со всеми ты чувствуешь «ничего».

– Неправда, – возражаю я. – Герцогиня… э-э… у неё был чудесный смех.

– Чудесного смеха недостаточно, чтобы построить брак… Хотя у меня всё больше ощущение, что ты вовсе не хочешь жениться.

– Я это понимаю. – Во мне поднимается раздражение, и я намеренно игнорирую её последние слова. – Думаешь, я не знаю? И дело не только в моей матери. Совет напоминает мне каждый день, что Марзье нужна стабильность. Что принцу, которому скоро тридцать один, пора остепениться. Что династия должна продолжаться.

Мои пальцы онемели от напряжения, но в груди разливается тёплое, неприятное чувство вины. Сначала я срывал её усилия, потому что не хотел жениться. А теперь… теперь потому, что никто не сравнится с той, кто сидит передо мной.

– У меня есть новости, – меняю тему. – Сегодня утром я получил приглашение. Министр иностранных дел Франции устраивает приём в Париже в эти выходные. Очень эксклюзивное, срочное мероприятие. Там будут члены королевских семей, дипломаты, лидеры индустрии со всей Европы.

– Звучит многообещающе. Кто ещё будет там? – спрашивает она, голос отстранённый, взгляд закрыт.

Что она думает обо мне на самом деле? Есть ли хоть крошечный шанс, что мы могли бы стать кем-то большим, чем просто клиент и специалист?

Нет. Это безумие. Она ни разу не проявила интереса. И я по-прежнему не уверен, хочу ли жениться. Хотя…

Если бы я и женился, то только на такой, как она. Нет, именно на ней.

– Хьюго? – мягко напоминает она, и я понимаю, что молчу слишком долго.

Я прочищаю горло, внезапно опасаясь, что она читает мои мысли.

– В списке гостей есть несколько женщин, с которыми мы давно пытались наладить встречи. Три дня приёмов, ужинов и светских мероприятий – идеальная возможность эффективно познакомиться с потенциальными невестами.

– Согласна, – кивает она, что-то отмечая на планшете. – Я подготовлю досье на каждую из них и организую…

– Я хочу, чтобы ты поехала со мной, – перебиваю я.

Она удивлённо поднимает глаза.

– В Париж?

– Конечно, в Париж. Мне нужно, чтобы ты была рядом, помогала в представлении, наблюдала за моим поведением, подсказывала. – Я говорю слишком быстро, оправдываясь больше, чем надо. На самом деле всё просто: я просто хочу, чтобы она была рядом.

– вой персонал справится с организацией, – отвечает Эмили осторожно. – Я могу всё подготовить заранее.

– Это не то же самое. – Я встаю, обхожу стол и садусь на край, ближе к ней. – Ты замечаешь то, что ускользает от других. За считанные минуты понимаешь, есть ли потенциал.

Она пристально смотрит на меня – так, что я чувствую себя обнажённым.

– После прошлой ночи… ты уверен, что это уместно?

Я морщусь.

– Насчёт этого, я перегнул палку, и прошу прощения. Это больше не повторится. Поездка будет строго деловой.

– Ты обещаешь не флиртовать со мной? Не стоять слишком близко? Не смотреть так, как ты смотришь сейчас? – её голос шутливый, но глаза серьёзные.

Я не замечал, что смотрю на неё как-то особенно, но выпрямляюсь и делаю шаг назад.

– Обещаю вести себя как подобает наследному принцу, а не бывшему тусовщику.

Она касается пальцем губ, раздумывая.

– И ты действительно постараешься на встречах? Сосредоточишься? Попытаешься установить связь?

– Да. – Это слово звучит как предательство всему, что между нами могло бы быть. Но я всё равно его говорю.

– Потому что я чувствую себя Сизифом, – продолжает она, – бесконечно толкающим камень в гору, только чтобы он снова скатывался вниз.

– Мифология? Серьёзно? – пытаюсь отшутиться.

Она не улыбается.

– Я серьёзно, Хьюго. Если ты не собираешься отнестись к этому серьёзно, мне нужно знать. Я могу вернуться в Лос-Анджелес. Там хватает работы. Я не могу строить карьеру, бесконечно терпя неудачи в невозможной задаче.

Мысль о том, что она уйдёт, не просто из этого кабинета, а вообще из Марзье, из моей жизни, ударяет как физическая боль. Мне тяжело дышать.

– Ты уйдёшь? – спрашиваю, ненавидя, как уязвимо звучит мой голос.

– Если пойму, что не смогу добиться успеха – да, – мягко, но твёрдо отвечает она. – Я построила карьеру на результатах. Каждый год был успешнее предыдущего. Пока я не приехала сюда.

Я чувствую вспышку гнева, необоснованного, но острого.

– Значит, я пятно на твоём резюме? Извиняй, что разочаровал.

– Ты прекрасно понял, что я имела в виду. – Она встаёт и смотрит на меня снизу вверх. – Я хочу помочь тебе найти то, что ты ищешь. Но мне нужно знать, что именно ты ищешь. И я прошу честности, со мной и с самим собой. Ты действительно хочешь найти жену? Или просто играешь с нами всеми?

Правда повисает в воздухе, сложная и пугающая. Чего я на самом деле хочу?

Женщину, которая бросает мне вызов. Которая видит во мне не только корону. Которая заставляет хотеть стать лучше. Женщину вроде…

– Я хочу партнёршу, – наконец произношу. – Не просто подходящую по анкете. Ту, с кем можно говорить по вечерам. Кто понимает важность моей роли, но напоминает, что я живой человек.

Её лицо остаётся непроницаемым.

– Тогда давай поищем её в Париже.

– Значит, ты поедешь?

Она кивает, но поднимает палец:

– Только при одном условии. Ты искренне отнесёшься к каждой встрече. Дашь шанс возможным чувствам. Потому что если всё будет, как раньше, только видимость участия, а в глубине ты всё равно будешь отстранён, тогда всё. Я доработаю до конца месяца и уеду обратно в Лос-Анджелес.

Её ультиматум падает тяжёлым грузом. Мысль, что Эмили уедет навсегда, сжимает грудь, и я не хочу разбираться, почему это так больно.

– Понял. – Я протягиваю руку, как при заключении дипломатического соглашения. – Обещаю быть открытым, вовлечённым и серьёзно настроенным на поиск связи.

Её рука встречается с моей, тёплая, уверенная. Тот же разряд, что всегда возникает при нашем прикосновении, пробегает по моей коже. Я его игнорирую. Обязан.

– Тогда договорились, Ваше Высочество. – Она отпускает мою руку и отходит на шаг.

– Отлично. Ты полетишь с королевской делегацией на нашем самолёте. Мы вылетаем завтра в восемь утра.

Эмили кивает и собирает свои вещи. У самой двери она останавливается:

– Знаешь, Хьюго, я действительно хочу, чтобы ты был счастлив. Это всегда было моей целью. И не только потому, что это моя работа.

После её ухода я подхожу к окну, наблюдая, как она пересекает двор. Солнечный свет снова играет в её волосах, и даже с такого расстояния в ней есть что-то, что притягивает меня.

Я дал обещание отнестись к поездке в Париж всерьёз. Постараться найти подходящую пару. Возможно, моя мать и Эмили наконец заставляют меня измениться. Или же я и сам начинаю понимать: пришло время.

Но пока я смотрю, как Эмили скрывается из виду, я не могу отделаться от мысли, возможно, я дал обещание, которое не смогу сдержать. Как искать идеальную принцессу, если в мыслях только одна – та, что помогает мне её найти?

Три дня в Париже. Три дня, чтобы спасти нашу рабочую связь. Даже если для этого мне придётся похоронить всё остальное, что между нами могло бы быть.

Может, это всё и вправду была глупая фантазия. И пора вернуться к реальности. К долгу.

Когда Эмили уедет домой, она забудет обо мне и продолжит жить дальше.

Если я хочу себе добра, мне следует поступить так же.

Глава 19

Эмили

Я вдыхаю прохладный воздух из открытых французских дверей, чувствуя, как он очищает голову после душного бала. За вечер слышала множество разговоров о кандидатках: образованных, достойных, с благородными семьями. И всё же в моём уме всё ещё звучит смех Хьюго и ощущается его тепло рядом.

Шарики света от хрустальных люстр дрожат над сценой роскошного бала. Я поправляю тонкую бретель серебристого платья, единственного платья, которое купила специально для этого вечера, и ловлю себя на мысли: стоило ли мне участвовать в этом путешествии?

Чем больше времени я провожу рядом с ним, тем более непостижимым он становится. Кажется, я начинаю понимать Хьюго, лишь он неожиданно меняю ход игры.

Я замечаю его через зал, выше большинства гостей, волосы аккуратно зачесаны назад. Он смеётся над шуткой японского посла, смех искренний, но сдержанный. За это путешествие у нас почти не было возможности поговорить. Он был занят. Я надеюсь увидеть сегодня тех женщин, за которыми я присматривала, чтобы представить их ему.

И почему-то мне кажется, что я не хочу, чтобы они здесь были.

– Больше шампанского? – неожиданно предлагает официант у моего локтя.

– Спасибо, нет, – я отводлю взгляд. Больше не хочу ни капли.

В зале невыносимо душно: слишком много людей, слишком много разговоров, мыслей слишком много и слишком мало тишины.

Пальцы беспокойно касаются висков. Я иду к окну, беру воды и выпиваю целый стакан. Оставшись у окна, смотрю на машины, мчащиеся внизу. Почему-то кажется, что я чужая здесь. Пустая внутри.

– Эмили, – звучит рядом голос.

Я оборачиваюсь: Хьюго. Он появился словно из воздуха.

– Я начал волноваться, куда же ты пропала.

– Наблюдаю, – стараюсь улыбнуться. Хотя внутри всё скручено. – Это часть моей работы.

Он наклоняется чуть ближе к уху, голос тихий.

– И что ты замечаешь? Есть будущие королевы среди гостей? – его тон шутлив, и это заставляет сердце замирать.

Я улыбаюсь в ответ, стараясь быть деловой.

– Несколько достойных кандидаток, – говорю спокойно. – Но за последние сорок минут ты был довольно занят с министром финансов Германии.

– Долг зовёт, – он поправляет галстук.

– Ты сказал, что будешь общаться с женщинами на этом мероприятии, – напоминаю я. Хотя уже не уверена, сколько мне ещё хочется.

– Конечно, – отвечает он ровно. – И я не забыл.

– Вечер только начался, – я уверенно киваю. – С графиней Кассель я уже знакомила тебя. Оксфорд, четыре языка…

Он кивнул, взглянув туда, куда я кивала. – Похоже… на подходящую, – сказал он без особого энтузиазма.

– Подходяще – это неплохо для будущей королевы, правда?

Он слегка коснулся меня плечом. – Думаю, это допустимо.

Официант предложил мне новое флейту шампанского. Я взяла. Пузыри щекочут нос, и чувствую, это может оказаться ошибкой, но прямо сейчас мне нужно что-то смягчить то, как душно стало в этом салоне.

– Не нужно весь вечер присматривать за мной, – сказал Хьюго неожиданно. – Я дал слово матери и тебе, что буду стараться. Буду. Но ты тоже должна наслаждаться, провести приятно время.

– По опыту прошлых вечеров, – отвечаю я спокойно, – когда дело касается любви, тебе действительно нужно наблюдение.

Я не говорю, что мне приятно находиться рядом. Что когда меня принимают за кого-то из его окружения, в груди неожиданно теплеет. Или что каждый раз, когда представляю его графине или другим кандидаткам, в груди сжимается узел.

Волнение множит шёпот вокруг, знаменитая актриса появилась в зале. Я видела её фильмы, но вживую она ещё великолепнее. Удивительно, но мне не до восхищения сейчас.

– Хьюго, милый, – вмешивается чей-то голос.

Элегантная дама с французским акцентом и королевской осанкой целует его в обе щёки. Оборачивается ко мне.

– Кэтрин, – приветствует её он. – Я хочу представить вам Эмили Нил. Она… подруга из Америки.

«Подруга», а не сваха. Не сотрудница. Я сдержанно приветствую её.

– Ах, госпожа Нил, рад знакомству, – говорит она, и её взгляд оценивающий. – Хьюго, тебя нельзя было застать одиноким. Когда мама сказала, что ты придёшь на бал, она не упомянула, что ты приведёшь особенную даму.

Я открыла рот, чтобы уточнить, но он заговорил первым:

– Мы ещё узнаём друг друга, – льстит он нейтрально. Не подтверждение. Не отрицание.

Кэтрин расплывается в улыбке.

– Наконец-то, – загадочно говорит она. – Я всегда утверждала, что тебе нужно встретить ту единственную. Ты в молодости был сердцеедом, но всегда джентльмен.

– Я прямо здесь, если что, – шутит он сухо.

Она подтвердила: – А теперь посмотри на себя, взрослый и влюблённый. Никогда не видела, чтобы ты так смотрел на кого-то, как на неё.

Шампанское горько застревает в горле. «Влюблённый?» Он смотрит на меня именно так? Я сжимаю усмешку, неуместную на лице.

– Ты поймала нас, – говорит Хьюго, улыбаясь и слегка обнимая меня за талию, жест одновременно заботы и владения.

– Но пока держим всё в секрете, – добавляет он тихо.

Как только Кэтрин ушла, его рука скользнула вниз. – Прости за эту сцену, – говорит он искренне. – Она сплетница. Если бы я это всё опроверг, история поменялась бы шесть раз, прежде чем дойдёт до матери. Так она сама опишет всё, как «секрет».

Но я смотрю на него, не понимая. Это не имеет смысла. Если она сплетница, она расскажет всё. А теперь думают, что мы встречаемся, и даже представить, какого это сложно для моей работы.

Зачем он это сделал?

Внутри всё рушится. Мгновение его тепла, прикосновения, тепло его тела рядом, я позволила себе представить, что это было настоящее. Что человек, который хранит страну на плечах и умеет благодарить официантов, может увидеть во мне нечто большее.

Я смотрю на графиню. Она могла бы быть подходящим выбором: образованная, с выдержкой, благотворительна. Я могла бы подойти, представить их, выполнить работу. Но сердце сжимается так, что не могу дышать.

– Мне стоит… – слова застревают. – Я зайду к графине и спрошу, готова ли она встретиться с тобой.

Его взгляд обеспокоенный.

– Ты в порядке? – он спрашивает тихо. – Ты бледная.

– Всё хорошо, – отвечаю я, хотя уже не верю в эти слова. – Просто выполняю свою работу.

Он меняется, становится княжественней, отчуждённей.

– Конечно, – холодно подтверждает он.

Моё сердце стучит так, будто хочет вырваться из груди. Мне нужно уйти. Это абсурд. Я свела сотни людей. Видела, как они влюбляются, женятся, строят семьи. Я улыбалась их счастью и думала, что когда-нибудь и у меня будет такое. И никогда раньше я не влюблялась в клиента.

До сегодняшнего вечера. До Хьюго.

– Прости… – мои губы едва шевелятся. – Мне нужно выйти.

Не ожидая ответа, я сдаю бокал случающемуся официанту и выхожу на балкон. Призрачный прохладный воздух касается лица. Я одна. Никто не увидит, как я рушусь.

Я крепко держусь за каменное перило и делаю глубокие вдохи. Что я делаю? Мне надо позвонить королеве и придумать что-то о семейной проблеме. Или уволиться. И улететь обратно, забыть, что встретила Хьюго.

Но это танец с ним слишком опасен. Единственное, что он может сделать со всей этой историей – разбить сердце. И если я останусь, это будет ошибка всей моей жизни.

Глава 20

Хьюго

Я в который раз за вечер оглядываю зал, наверное, уже в сотый. Вежливо киваю потенциальной невесте, чьё имя вылетело у меня из головы почти сразу. Хрустальные люстры отбрасывают на всех одинаковый золотистый свет, и из-за него лица и улыбки сливаются в одно. Я почти не замечаю никого. В голове только Эмили, где она, всё ли ещё на балконе, действительно ли просто дышит воздухом? И почему мысль о том, что кто-то принял её за мою девушку, крутится в голове как заевшая пластинка.

– Ваше Высочество, вы уже знакомы с Фредерикой? – женщина с выученной за годы грацией подводит ко мне свою дочь.

– Не думаю, что у меня была такая честь, – говорю я автоматически, в то время как разум ускользает куда-то далеко.

Девушка изящно приседает в реверансе, её светлые волосы спадают идеальными волнами на плечи.

– Для меня честь, принц Хьюго.

Я должен бы быть сосредоточен на ней, но всё, о чём я могу думать, это моя сваха.

Моя сваха. Это слово звучит нелепо, недостаточно. Эмили – не просто человек, которого наняли. Она видела меня в самые уязвимые моменты, она понимает, чего я ищу, даже если я сам этого не знаю.

– Принц Хьюго? – мать Фредерики мягко напоминает о себе. Я понимаю, что слишком долго молчал.

– Простите, – отвечаю, беря руку девушки и касаясь её костяшек губами. – Сегодня я немного рассеян.

После пары минут пустой беседы, которую я не вспомню уже завтра, я извиняюсь и ухожу к краю зала. Двери на балкон распахнуты, внутрь вливается прохладный ветер, настоящее спасение после духоты переполненного зала.

Слова Кэтрин, сказанные раньше, о том, что мы с Эмили якобы пара всё ещё прилипли ко мне, как репей. Такая простая ошибка, но в ней вдруг прозвучала ясность. Мысль о том, что Эмили могла бы быть моей девушкой, не кажется смешной. Она кажется… правильной. Как будто кто-то впервые озвучил то, что я ощущал уже несколько дней.

Я опираюсь на мраморную колонну, глядя в толпу, но вижу только воспоминания об Эмили. Её смех, охватывающий всё тело. Как она заправляет волосы за ухо, когда сосредоточена. Складка на лбу, появляющаяся, когда она хочет возразить, но старается быть дипломатичной.

Я никогда не хотел отношений. Не было времени. Вся эта показательная активность со сватами, с моментом её прибытия, была попыткой отвлечь и её, и мать, заставить их оставить меня в покое.

По крайней мере, так я себе это объяснял.

Правда же в том, что никто не казался достойным усилий. Никто, кроме Эмили.

Это безумие. Она моя сваха. Мама наняла её, чтобы она нашла мне другую. Но, может быть, именно в этом и дело, она знает, что мне нужно, потому что я показал ей это, даже когда сопротивлялся. Потому что она по-настоящему умна. Видит сквозь любую маску, замечает всё, что другие пропускают. Не может быть в мире женщины умнее неё.

Я отрываюсь от колонны. Решение принято. Мне нужно найти её.

Я иду сквозь море платьев и костюмов, головы поворачиваются ко мне, улыбаются, всё по протоколу. Я вежливо киваю, но не останавливаюсь. Мои ноги сами ведут меня к восточному балкону, где я в последний раз видел Эмили. Она тогда сказала, что ей нужно подышать.

Я выхожу через французские двери. Ночной воздух освежает, пахнет цветами из сада. Балкон тянется вдоль зала, каменные балюстрады ограждают его от сада. И вот она, в самом конце. Одинокая фигура в изумрудном платье, смотрит на залитый луной пейзаж.

Даже со спины видно, что что-то не так. Плечи напряжены, приподняты. Руки вцепились в камень так сильно, что я чувствую напряжение даже отсюда. Это не просто попытка освежиться. Это внутренняя борьба.

Я приближаюсь медленно, давая ей время заметить меня. Мой шаг отзывается глухим звуком по камню. Она выпрямляется, но не оборачивается.

– Эмили? – мой голос звучит непривычно. Тише. Неувереннее.

Она поворачивается. Я затаиваю дыхание. У неё смазалась тушь под глазом, будто она вытирала слезу. Но она улыбается, той самой профессиональной улыбкой, которая никогда не доходит до глаз.

– Хьюго, – говорит она, без титула. Это напоминает, как далеко мы ушли от первой встречи. – Вам нравится вечер?

Я подхожу ближе, борюсь с желанием коснуться её лица.

– Не особенно.

Улыбка дрожит.

– Почему?

– Дело не в людях, – осторожно отвечаю я. – Дело во мне.

Она всматривается в меня. Что она видит? Понимает ли, как я не могу отвести взгляд? Как мои руки мечутся, потому что хотят держать её?

– Вы кого-нибудь встретили? – спрашивает она, и я слышу, как в ней включается профессионал. Всё личное уходит в сторону.

Я качаю головой.

– Нет.

– Хьюго… – моё имя звучит, как вздох, как укор. – Вы должны хотя бы попробовать. В зале дюжина женщин, которые вам идеально подойдут. Они соответствуют всем пунктам вашего списка.

– Я пытался.

– Правда? Роуэн Стил увлечена защитой природы. Мари с тем самым сухим чувством юмора, что вы цените. И…

– Эмили, – перебиваю я, подхожу ближе. – Ни одна из них не ты.

Слова повисают между нами. Она смотрит на меня, глаза распахнуты.

– Что?

– Ни одна не сравнится с тобой. – Сердце бьётся так сильно, что я уверен она это слышит. – Я провёл все эти встречи, знакомился с женщинами, идеально подходящими под твои рекомендации, но ни одна не вызвала у меня того, что вызывает ты.

Её губы открываются, будто она ищет слова, но не может их найти.

– Хьюго, я… я твоя сваха.

– Знаю, – я провожу рукой по волосам, наверняка растрепав всё, что так старательно уложил стилист. – Знаю, как это звучит. Но я не могу перестать думать… С тех пор как Кэтрин решила, что мы вместе, у меня будто что-то щёлкнуло. Я всё время думаю об этом. О тебе.

Эмили делает шаг назад и упирается в каменную балюстраду.

– Это… мы не можем…

– Почему нет? – подхожу ближе. – Скажи, что ты ничего не чувствуешь. Что между нами ничего нет.

Она замирает. Я вижу, как в ней борются долг и желание.

– Твоя мать ждёт, что ты женишься на подходящей девушке. На той, кто…

– Кто понимает меня, – заканчиваю за неё. – Кто вызывает у меня смех, кто видит во мне просто Хьюго, а не принца Марзье.

Её пробирает дрожь. Явно не от холода.

– Я не подхожу для королевской жизни.

– А я разве подходил? Пол-Европы считало иначе. Но вот я здесь.

Лунный свет освещает её глаза, и я вижу в них эмоции без фильтра. Мои руки дрожат, когда я тянусь к её щеке, ожидая, что она отстранится. Но она не двигается.

– Я не искала этого, – шепчет она. – Я просто делала свою работу.

– Может, ты слишком хороша в своей работе, – отвечаю, проводя большим пальцем по её скуле. – Ты точно поняла, что мне нужно. И, как оказалось, это ты.

Она слабо смеётся.

– Это безумие.

– Совершенное, – улыбаюсь я, впервые за долгие годы ощущая лёгкость. – Но разве это неправильно?

Наши взгляды встречаются. Маска профессионализма исчезла. Теперь передо мной настоящая Эмили. Та, что знает мои привычки, страхи и мечты. Та, что всегда даёт мне отпор и вдохновляет.

– Нет, – признаётся она. – Это не кажется неправильным.

Я медленно склоняюсь к ней. Она не отступает. Её глаза закрываются, и мои губы касаются её.

Сначала это мягкий поцелуй – вопрос, а не требование. Её губы нежные, с лёгким вкусом шампанского. Моя рука скользит от щеки к затылку, пряди её волос шелестят между пальцами. Она издаёт звук, смесь вздоха и стона, и что-то во мне вспыхивает.

Поцелуй становится глубже. Её губы раскрываются. Я обнимаю её, притягиваю ближе. Её пальцы впиваются мне в плечи, будто она ищет опору. Ветер, музыка, обязанности – всё исчезает. Осталась только Эмили. Её сердце рядом с моим.

Я теряюсь в ней. В изгибах её тела, в аромате духов, в том, как она отвечает с такой же жадностью. Всё, чего мне не хватало. Всё, что я искал.

И вдруг… её ладони упираются мне в грудь и отталкивают. Контакт обрывается, я стою, ошеломлённый.

Она тяжело дышит, её губы чуть размазаны. Уязвимость в её взгляде сменяется чем-то похожим на сожаление.

– Я не могу, – говорит она дрожащим голосом. – Прости, Хьюго. Не могу.

Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, она разворачивается и исчезает в светлом проёме дверей. Я стою, застыв. Моя Эмили уходит.

– Эмили, подожди, – наконец вырывается из меня. Но она не оборачивается.

Её бирюзовое платье исчезает в зале, оставляя меня одного на балконе под луной.

Ноги подкашиваются, я хватаюсь за балюстраду. Что сейчас произошло? Она ведь поцеловала меня в ответ. Я чувствовал это. Чувствовал нашу связь. Так почему она убежала?

Я смотрю на сад внизу, пытаясь понять. Может, дело в профессиональной этике? Она ведь всё ещё работает на меня. Или боится осуждения, встречаться с принцем непросто. Я знаю это как никто.

Или, и эта мысль пронзает меня, я всё не так понял. Может, это была просто вспышка на фоне романтики, а я единственный, кто чувствовал настоящее.

Я касаюсь губ, они всё ещё помнят её.

Пять лет я ставил долг выше всего, страны, ответственности, обязанностей. Но сегодня, впервые после смерти отца, я хочу поставить на первое место сердце.

А моё сердце уходит от меня. В изумрудно-бирюзовом платье.