Текст книги "Кровавые игры (ЛП)"

Автор книги: Хлоя Нейл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Его кабинет, – тихо сказал Этан.

Он поправил микрофон на отвороте рубашки, сцепил руки на столе и посмотрел в камеру.

– Добрый вечер, вампиры. Надеюсь, это послание застало вас в умиротворенности, процветании, развитии и возрождении, поскольку весна наступает на наши земли.

– Я, на протяжении долгих лет моего правления, делал то, что как я верил, было необходимо, чтобы держать вампиров в пределах моей правомочной надежности и безопасности. Эти решения были оправданы некоторыми, подвергнуты сомнению другими. У некоторых решений были непредусмотренные последствия. Но никогда не сомневайтесь в том, что они были предприняты для обеспечения безопасности всех вампиров. Отдельные люди, отдельные вампиры – он сделал паузу, но держал свой взгляд твердо – отдельные Дома были не моей заботой. Наш вид был и останется моей заботой.

– Вы уже слышали, что недавно я был в Соединенных Штатах, и не совсем по своей воле. Наше расследование продолжается, но достаточно сказать, что когда оно завершится, виновные будут привлечены к ответственности за свои преступления. И в оплату за них они отдадут свое бессмертие.

От смертельного спокойствия в его глазах по моим рукам побежали мурашки. Я видела Дариуса в его худших и лучших проявлениях, не было никаких сомнений в его силе и власти.

– Вампиры, которые нашли меня – которые освободили меня от магии, что держала меня в плену – представляют Дом Кэбота и Дом Кадогана. Один вампир потерял свою жизнь при попытке спасти меня. Другие неустрашимо столкнулись с опасностью, чтобы сопроводить меня домой. За их подвиги я отдаю должное Домам и их Мастерам.

– В частности то, что вампиры Дома Кадогана разыскали меня, когда у них не было никаких обязательств передо мной или нами, когда они больше не являются членами нашего союза, заслуживает внимания. Их поступок был образцовым, и они заслуживают нашей благодарности – и моей.

Я поняла, что наши руки еще сцеплены, когда Этан сжал мою кисть. Магия – преисполненная самодовольства, освобожденная и донельзя одобренная – разлилась по комнате. После долгой войны, после того, как были врагами для многих столь долгое время, мы больше не были воплощением зла.

– Но прошлое – это прошлое, – сказал Дариус. – Мы должны, как делали это на протяжении всего нашего существования, двигаться вперед. – Какое-то мгновение он смотрел вниз на рабочий стол, в его самообладании появилась брешь, а затем снова поднял глаза к экрану, его печаль была очевидна.

– Жизнь, бессмертная или же нет, редко такая, какой мы ее ожидаем. Но не в этом суть. Лидер такого объединения вампиров должен показать себя как сильный, эффективный, бесстрашный и безукоризненный человек. Мне жаль признавать то, что я не выполнил этой роли.

– В связи с этим я намерен уйти с поста лидера Гринвичского Совета. Как вы знаете, вызовы на мое правление уже брошены.

– Вызовы? – тихо пробормотала я. – Во множественном числе?

– Похоже на то, – ответил Этан, его взгляд был прикован к экрану, глаза сузились от сосредоточенности.

– Поскольку я ухожу, у меня нет необходимости в официальном ответе на эти вызовы. Конечно, те, кто бросил мне вызов, будут считаться кандидатами на эту должность. Испытание начнется немедленно – психологическое и физическое. Вампиры, занявшие первые три места по очкам, попадут в избирательные бюллетени во всех наших Домах. Победитель займет мое место. Лакшми Рао, действующий Лектор Совета, будет курировать процесс.

– Это бескровный переворот, – сказал Люк, в его голосе слышался трепет. – Никаких дуэлей или чего-нибудь еще – и прямо перетекает в традиционный процесс тестирования.

Не совсем, подумала я. Сегодня крови пролито не было, но в недавнем прошлом ее было пролито много.

– В Европе, – продолжил Дариус, – кандидатами на выдвижение будут Даника Каммингс, Тереза Перез и Альберт Кристиан. – Даника была одной из нынешних членов ГС. Остальные имена были мне не знакомы.

– И в Соединенных Штатах кандидатами будут Этан Салливан... и Николь Хат.

Николь Хат была вампиршей, чье имя я раньше уже слышала. Она была главой Дома Хат в Атланте и, видимо, единственным вторым человеком в Америке, бросившим вызов Дариусу за престол.

Это должен был быть волшебный момент. Это должно было быть время волнения, подготовки, планов относительно того, что грядет.

Но вместо этого была только ярость – гневный, жгучий шар магии, которая возросла с таким пылом, что от нее завибрировал пол. Весь Дом сотрясался на своем фундаменте, как будто Чикаго внезапно стал располагаться выше линии разлома. На пол упала ваза. Попадали фотографии.

Центр магии, око этой бури, стоял рядом со мной.

Все взоры обратились к Этану... а в его глазах бушевало зеленое пламя.

Глава 15
ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ

Он выпустил мою руку. Все его тело напряглось, плечи расправились, а голова опустилась, будто ожидая контрудара.

Я посмотрела на Малика, увидела, что его взор направлен на Этана, выражение его лица было так же омрачено озабоченностью, как лицо Этана гневом.

– Будь она проклята, – произнес Этан сквозь стиснутые зубы.

Она, вот о чем были все мои мысли.

– Для простоты, – продолжил Дариус, – и в знак признательности за недавние услуги Дома Кадогана ГС, американские кандидаты будут проходить испытания в Чикаго. Европейские кандидаты будут проверены в Лондоне.

Это было удобно для нас; и означало, что Этан будет проходить испытания на родной земле. Это также значило, что Николь приедет в Чикаго.

– Психологический тест будет проведен сегодня, за два часа до рассвета. Физический тест будет проведен в полночь завтра.

– Господи Иисусе, – воскликнул Люк, его голова повернулась к Этану. – Час от часу не легче. – Он посмотрел на часы на стене. – У нас едва ли есть время, чтобы подготовиться.

Когда Дариус выразил свои благодарности и экран вновь стал зеленым, Этан посмотрел на Люка.

– В этом и смысл. Чтобы выбить нас из равновесия, посмотреть, как мы реагируем в кризисных ситуациях. Сосредоточься на Доме; убедись, что она в безопасности.

Затем он посмотрел на Малика.

– Узнай, когда она приезжает и где останавливается. Я хочу, чтобы за ней следили все время. – С этими словами он распахнул дверь и вышел из комнаты, оставляя нас в оцепенелой тишине.

– Что, черт возьми, только что произошло? – спросила Линдси.

– Не что, – ответила я. – А кто.

***

Они предполагали, что я останусь, что стану терпеливо ждать – как будто это вообще было возможным – когда Этан вернется в Дом. Что я стану ждать, пока он подаст знак, что готов поговорить.

Но не такими были наши отношения, не такой была я. Я не стояла в стороне, когда ему было больно или он был зол, и определенно не тогда, когда объектом охвативших его эмоций была женщина из его прошлого.

Передние гостиные были пусты, так же как и столовая. Но я выглянула в окно и увидела его напряженную фигуру на задней лужайке. Я вышла на заднее патио, закрывая за собой дверь.

Поднялся ветер и я застегнула свой кожаный пиджак. Этан сидел на скамейке под деревянным навесом, все еще недостроенным на заднем дворе. Когда погода будет достаточно теплой, он покроется вьющимися розами, которые разрастутся над ним.

Он не подал виду, что знал о моем присутствии, хотя несомненно слышал, как я приближалась по влажной весенней траве. Когда я подошла к нему, он смотрел на забор, защищающий его собственность, и на огни города за ним, видимые, поскольку насаждения все еще были по-зимнему голыми. Его тело было окаменевшим, плечи прямыми.

– Ты в порядке?

– Все хорошо.

Поскольку мой вопрос был встречен с явным нежеланием добавить еще какие-то подробности, я занялась этим сама, складывая кусочки вместе.

– Николь Хат и есть та женщина, что угрожает тебе.

Он помолчал, прежде чем ответить.

– Да.

– И? – подтолкнула я.

Он сменил положение, но не посмотрел на меня.

– И она моя проблема.

Он был в непонятном и совершенном бешенстве. Мой голос оставался низким и спокойным, едва ли скрывая мою ярость.

– Она приедет сюда сегодня, эта женщина, которая шантажирует тебя. Она шантажирует тебя, поскольку хочет, чтобы ты отказался от притязаний на пост ГС, чего, очевидно, ты не сделаешь.

– И?

– И? И что, если она раскроет ту информацию, что у нее есть на тебя?

Какое-то мгновение он молчал.

– Она не станет этого делать. Не сейчас.

– Потому что?

– Потому что, к лучшему или худшему, Дариус только что санкционировал этот Дом и мой вызов. Она не сможет разыграть это сейчас, не с помощью шантажа. Не тогда, когда знает, что я могу с той же легкостью раскрыть ее уловку – ее очень бесчестную уловку – Лакшми и остальным Домам. Она может попробовать что-то другое, – добавил он, голос его звучал очень устало, – но это будет уже не шантаж.

– Не только шантаж может быть мучительным, – заметила я.

Этан пожал плечами, смирившись.

Жизнь Мастера, поняла я, была похожа на вечную и всемирную партию в шахматы. Я сделала осторожный шаг вперед.

– Позволь мне помочь тебе с этим. Позволь мне забрать себе часть этого бремени. – Позволь мне помочь нам.

– Я поговорил с Люком.

Я выбрала честность... и уязвимость шла вместе с ней.

– Я знаю. И я рада, что ты поговорил с кем-то, но, честно говоря, Этан, это было ударом, что ты не стал говорить со мной.

– Это не удар. Это никак не связано с тобой. И так будет лучше.

Два оправдания, и оба дерьмовые.

– Лучше для меня или для тебя?

Я ждала ответа, но не получила его. Лишь напряженные плечи и очевидную тяжесть на его сердце и душе.

– Этот разговор окончен.

Я подошла ближе к нему.

– Ты можешь думать, что защищаешь меня. Но держа меня в потемках, ты не защищаешь меня. Там скрываются монстры, и это мешает нам.

Это мешает мне, подумала я.

Но Этан просто снова посмотрел на горизонт.

– Возвращайся в оперотдел и помоги Люку приготовиться.

– Сеньор, – выплюнула я, затем развернулась на каблуках и зашагала обратно в Дом, бормоча очень нелицеприятные вещи о его Мастере.

***

Я встретила Люка с Линдси в фойе, они направлялись к лестнице в подвал.

– Люк.

Он остановился и повернулся, отправляя Линдси дальше одну, пока сам ждал, когда я догоню его.

– Мы должны поговорить о Николь. Я уже, по большей части, сопоставила все вместе, – тихо произнесла я, узнавая неловкость в выражении его лица.

Люк посмотрел по сторонам, привлекая меня в нишу позади лестницы.

– Я не знаю всей истории. Только то, что они знали друг друга, когда Этан стал вампиром.

– И Бальтазара?

Он кивнул.

– Они были любовниками?

– Я не знаю.

– Именно Николь угрожает Дому – и делает она это, так как желает возглавить ГС. И вот теперь она приезжает сюда, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. Он не считает, что она воспользуется своим... оригинальным... планом. – Я опустила слово «шантаж», учитывая, что все еще не была уверена, насколько много известно Люку. – Но мы знаем, что она что-то замышляет, поэтому она может попытать что-то другое. Навредит ли она ему? Или Дому?

– Если она готова шантажировать Этана, чтобы победить в гонке за пост в ГС, думаю, что тогда ее этика очень гибкая.

Похоже, Этан рассказал ему правду.

– Расскажи мне, что ты знаешь о ней.

– Я притворюсь, что ты не отдала мне только что приказ, поскольку сейчас ты переживаешь стресс.

– Прости, – пробормотала я, ведь он был прав.

Он кивнул, принимая извинения.

– Николь умна, компетентна. Невероятно сильный стратег. Она была обращена задолго до того, как был основан Дом Хат. Ходила в колледж, юридический колледж, бизнес-школу. С отличием окончила все три. Была замужем за вампиром какое-то время, но брак продлился недолго. Ее решение, как я понимаю. Оглядываясь на вечность, она не очень-то радуется «оседлой жизни». Вот такой тип. Хат довольно замкнутый Дом. Хорошая репутация, твердое финансовое положение, но они не очень-то часто смешиваются с другими Домами.

– Она поддерживает ГС?

– Очень даже. – Он скрестил руки. – Честно говоря, я немного удивлен, узнав, что она бросила вызов.

Итак, Николь выжидала – подчиняясь правилам – и ждала возможности заполучить трон? Неужели она разозлилась, что Этан побил ее в этом? Это бы объяснило, почему она хотела, чтобы он выбыл из гонки, и почему она готова была прибегнуть к шантажу, чтобы сделать это.

– Как много ты собираешься рассказать о ней другим?

Люк нахмурился, почесывая ухо.

– Что это она послала того водителя. Я не могу позволить, чтобы она захватила охранников – Дом – врасплох. Но я не вижу необходимости посвящать их в специфику их отношений с Этаном. Если он не рассказал тебе...

– Тогда он бы не хотел, чтобы знали охранники, – закончила я вместо него.

– Он разберется, – спокойно произнес Люк, понимание появилось на его лице.

Разберется или нет. В любом случае, она угрожала мне и тому, что принадлежит мне, и мы еще поговорим об этом.

– Я хочу пять минут наедине с Николь.

С минуту он смотрел на меня.

– Думаешь, это хорошая идея?

Я позволила ему увидеть сдерживаемый гнев, страх, разочарование в моих глазах.

– Совсем нет. Из-за этого я хочу этого еще больше.

Люк улыбнулся, вероятно против своих лучших побуждений, и кивнул.

– Чего желает мой Страж, то мой Страж и получит. – Он положил руку себе на грудь. – Только помни: охранять его – работа всей моей жизни. Давай спустимся вниз и приготовимся к этому.

***

Атмосфера в оперотделе была напряженной. Люк усадил двух новичков за камеры безопасности, тогда как остальные собрались вокруг конференц-стола, пока он садился на стул во главе стола.

– Броуди, – подтолкнул Люк.

Броуди застучал по планшету на столе перед ним. Экран проектора на противоположной стене ожил и заполнился аккуратным черно-белым графиком.

– Это график, который только что прислали люди Дариуса, – произнес он. – Лакшми в данный момент в пути. Дариус, очевидно, отправил ей сообщение заранее.

– Как осмотрительно, – сухо подметила Линдси.

– Ясен хрен, – пробормотал Люк, а затем взмахнул рукой, чтобы Броуди продолжал. – Продолжай, новичок.

Броуди кивнул, направляя на график лазерную указку.

– Лакшми прибудет первой. Ее самолет приземлится через два часа. Николь будет здесь через три. Лакшми встретится с ними обоими, психотест пройдет в пять утра. Физический тест состоится завтра в полночь, и результаты обоих тестов будут сведены в таблицу. Первые три соперника попадут в список кандидатов, а затем Дома будут голосовать.

Я наклонилась вперед, переплетя руки на столе.

– Насколько плохими будут эти тесты? Они должны будут преодолеть полосу препятствий или что?

– Лектор устанавливает испытания, – ответил Люк. – Это Лакшми, по крайней мере временно, так что это может помочь нам. Психотест... докучливый. Он столкнется с сильным психом, который вторгнется в его разум, его воспоминания, его любовь, его страхи. Станет копаться в них и смотреть, что получится всколыхнуть.

Вампиры не во всем были сильны. Их способности варьировались, они оценивались по всему миру по трем категориям: сила, психическое мастерство и стратегические способности. Амит Патель, друг Этана, сейчас был самым сильным вампиром в мире. Нужна была сила, навыки и решительность, чтобы стать Мастером, но это не значило, что я хотела, чтобы Этан подвергся психологической атаке.

– Это навредит ему? – спросила я.

– Это не будет напоминать прогулку по парку с Мэри Поппинс. Существует по крайней мере один доклад, когда Мастер стал инвалидом в результате тестирования. Они разрушили его разум.

– Ох, прекрасно, – слабо произнесла я и откинулась на своем стуле.

– Справедливости ради, этот вампир, как общеизвестно, был слаб – он получил пост Мастера из-за очень хорошей взятки.

Итак, врожденное бешеное упрямство Этана сможет на самом деле помочь ему здесь. И это было хоть что-то.

– А физическое испытание?

– Аналогия с полосой препятствия не совсем верна, – сказал Люк. – Он столкнется с физическим вызовом и будет оцениваться за свой успех.

– Его силу? – спросила я.

– Его навыки выживания.

Моя кровь застыла в жилах.

– О, Господи, Люк.

– Такова сделка, Страж. Он знал, на что идет, и ты знаешь, что он достаточно упрям, чтобы пойти до конца.

Я кивнула, но не была уверена, что из-за этого чувствую себя лучше.

– А теперь, – начал Люк. – Как мы все знаем, в дополнение к строгому и опасному тестированию у нас есть еще одна небольшая проблема. Броуди, – произнес он и Броуди сменил график снимком Николь Хат.

– У нас есть информация, которая не должна покинуть этой комнаты, – продолжил Люк, – что Николь Хат в ответе за стрельбу на «Рывке Кадогана».

Вокруг раздалось бормотание.

– И сейчас она приедет в наш Дом, чтобы противостоять нашему Мастеру. Она официальный соперник, так что имеет право находиться здесь. Но я не доверяю ни ей, ни ее окружению, и вы не должны. Ее основная цель – победить в гонке за пост в ГС, любой ценой. Она очевидно верит, что Этан – реальный претендент на трон, и она готова сделать все, что понадобится, чтобы убрать его с пути.

– Думаешь, она сможет подправить тесты? – спросила Линдси. – Или саботировать их?

– За всем следит Лакшми, – сказал Люк, – так что у нас там имеется союзник. Я не думаю, что она позволит, чтобы Николь сошло с рук какое-либо явное мошенничество. Проблема состоит в том, что мы не знаем, что она попытается выкинуть, поэтому не можем заранее планировать что-то конкретное. По этой причине мы входим в состояние повышенной готовности и рассматриваем ее в качестве противника. Если вы увидите или услышите что-нибудь подозрительное, то сообщаете об этом. Она уже продемонстрировала готовность к насилию. В этом Доме она не будет проявлять насилие. Это понятно?

По комнате пронеслось дружное «Да, сэр».

– Хорошо. В таком случае, вы знаете, что нужно делать. – Он посмотрел на меня. – Мерит, почему бы тебе не прогуляться по территории, хорошенько не осмотреться? Нет смысла рисковать, и ты давненько не наслаждалась патрулированием.

Я встала со своего стула, раз уж охранники и временные сотрудники вернулись к своим компьютерам. Но у меня был еще один туз в рукаве, поэтому я подошла к другому концу стола и присела на стул возле Люка.

– Страж? – спросил он.

Мэллори предложила мне разыграть тайную комбинацию, чтобы пробить тупик Этана. Она была права. И разговор о Бальтазаре и Николь заставил меня задуматься о мужчинах и женщинах, которых он повстречал за века своего бытия вампиром.

Может быть, некоторые союзники в таких ситуациях были лучше, чем другие. Может быть, некоторые были более могущественными.

– У меня есть идея. Кое-что, что, как я думаю, может послужить необходимым Этану толчком. Сроки сжатые, но это может, по крайней мере, помочь ему перед физическим испытанием завтра.

Люк склонил голову.

– Я слушаю.

– Мы должны поддержать его, поддержать Дом и показать Николь Хат, что мы не потерпим сумасбродства. Думаю, мы сделаем это при помощи чисто вампирской силы. – Я свирепо улыбнулась.

– Думаю, мы позвоним Амиту Пателю. И пригласим его в Чикаго.

***

Ночной воздух был прохладным, но по сравнению с замкнутой энергией внутри Дома, это было долгожданным облегчением.

Охранники у ворот кивнули, когда я проходила мимо них и повернула, держа курс в сторону участка. Дом Кадогана располагался посреди большого участка земли, со всех сторон окруженного зелеными насаждениями, его граница была обозначена живой изгородью и высокими, черными, железными воротами. Вот туда я и направлялась сегодня, прогуливаясь по периметру, чтобы гарантировать, что там не было никакого проникновения, никакого вражеского заговора, равно как и часовой делал это двести лет назад, прочесывая периметр своего замка с мечом наготове.

Не было ничего необычного в том, что папарацци столпились за пределами Дома; их присутствие увеличивалось и уменьшалось с интересом общественности и их желанием нарыть побольше грязи. Сегодня, когда у Чикаго в мыслях убийства, в специально выделенном местечке недалеко от угла их было около полудюжины. В основном мужчины, по большей части всем около тридцати, практически все с большими черными камерами или небольшими цифровыми диктофонами.

– Мерит, чем вы сегодня заняты?

– Мерит, у вас есть какие-нибудь комментарии по поводу убийства Саманты Ингрэм?

– Это вампиры убили Бретта Джейкобса? Саманту Ингрэм?

Этот вопрос заставил меня остановиться на месте. Положив руку на рукоятку своего меча для выразительности, я подошла обратно к мужчине, который задал его, сохраняя свой взгляд ровным, и решила предоставить им что-нибудь для печати.

– Мы чикагцы, – сказала я. – Мы любим этот город, живем в этом городе в течении многих, многих лет. Мы из этого города. Мы его жители. И нет ничего, что нам нравится меньше, чем те, кто ему вредит, кто разрывает его сердце, кто убивает его граждан. Вампиры не убивали Бретта Джейкобса или Саманту Ингрэм. Но мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь им найти правосудие.

Размножить и напечатать, подумала я, и свернула за угол в темноту.

***

Пока делала обход, я думала о ГС, тестировании и о следе, который на данный момент остывает – о манипуляции Дариусом Вестом.

Кто-то – все еще неизвестный и находящийся на свободе – использовал Дариуса, чтобы взять значительную денежную сумму у американских Домов и перевести их в европейский банк. То, что он или она украли деньги у американских Домов и перевели их в Европу, намекало на европейского преступника. Может, европейский злодей не захотел красть у своих родных – европейских Домов.

Я уже подозревала члена ГС; они с большей степенью вероятности имели доступ и средства, чтобы воплотить этот план в жизнь. Даника хотела должность Дариуса, поэтому у нее было стремление сделать это. Но зачем замарачиваться с мудреной кражей, когда ты уже бросила вызов, чтобы занять позицию Дариуса – и управлять фондами самостоятельно? Если Диего и Лакшми были чисты как союзники, это оставляло Эдмунда и Диркса, как наиболее вероятных подозреваемых в ГС. Оба были из европейских стран, так что это на самом деле не сузило список.

Я до сих пор не получила ответа от моего отца о происхождении банковских счетов. Я попросила его накопать информацию, к которой никто, как предполагалось, не мог получить доступ. В конце концов, это было сутью швейцарского банковского счета – полная анонимность. Может, он все еще искал. И, вне всякого сомнения, он был занят своим новым строительным проектом. Но игнорирование для меня было все еще непривычным.

Семья. Не можешь с ними ужиться, не можешь и колом проткнуть.

Дом Кадогана, подумала я, когда подняла голову и бросила взгляд на целую историю из камня и стекла, что сверкала выше линии забора, был своего рода семьей. Большой, разобщенной, гипермодной семьей нервных вампиров, которые, по большей части, хотели привнести что-то лучшее в мир.

И в центре всего этого Этан. Дом, его Послушники – мы были теми, кем он нас создал. Вампирами с совестью. Независимо от его прошлого или того, что случится сегодня и завтра, для нас он по-прежнему будет Мастером вампиров.

Я должна сказать это Этану, подумала я. Напомнить ему об этом перед тестированием.

Когда мой двойной обход территории был завершен, я подошла к парадной двери и увидела вампиров, толпящихся на одном месте в ожидании чего-то. Весь Дом был напряжен, как будто здание плыло в облаке тревожной магии. Нашего Мастера ожидало тестирование, и мы нервничали по этому поводу.

Дверь кабинета Этана была закрыта, и не менее напряженная магия просачивалась изнутри. Я не хотела прерывать его, не тогда, когда он пытался сосредоточиться, подготовить себя. Но мне по-прежнему надо было ему кое-что сказать.

Я остановилась на смске:

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, НЕСМОТРЯ НИ НА ЧТО. ПОМНИ ОБ ЭТОМ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ.

И помни об этом, подумала я, прежде чем уплывешь так далеко, что не сможешь найти дорогу обратно ко мне.

***

Я убрала телефон и уже готовилась вернуться в оперотдел, когда знакомое лицо ступило в фойе.

Лакшми Рао расстегнула короткое бежевое пальто, которое она надела поверх черного облегающего платья до колен, ее прямые черные волосы были стянуты в низкий хвост, который свисал с одного плеча. Она внимательно осмотрела фойе, остановив свой взгляд на мне.

Я шагнула к ним.

– Лакшми.

– Мерит, – произнесла она. – Свита Дома Хат уже прибыла? – У нее был британский акцент, и столь же изысканный, что и ее одежда.

– Еще нет, – ответила я, взяв ее пальто и повесив его на вешалку за дверью. Она больше не была моим начальником по ГС, но это не отменяет немного элементарной вежливости. – Она прибудет через несколько часов.

– Он готов? – спросила Лакшми.

От этого вопроса у меня что-то крепко сжалось в груди, а также от того факта, что я не могла ответить с уверенностью. Он подписался на это – было всем, что я могла ответить.

Но там, где трудно было подыскать правду, блефа будет достаточно.

– Да, – только и сказала я, уверенно приподняв подбородок. – Готов. – Я надеялась, что я права.

Я мысленно сказала Этану, что она прибыла. Ниже по коридору открылась дверь, и мгновение спустя они с Маликом вошли в фойе.

– Лакшми, – поздоровался Этан, подходя прямо к ней – и не вступая в зрительный контакт со мной.

– Этан. Малик.

Пока они подходили на встречу другу другу, чтобы обменяться приветствиями, я стояла в нескольких шагах от них, являясь пятым колесом на встрече Мастеров.

– Мы подготовили актовый зал для твоей вступительной речи. Там также есть кровь и кофе.

Лакшми кивнула.

– Я бы не отказалась от кофе. Может, мы могли бы подняться наверх и обсудить правила, прежде чем прибудет Николь?

В глазах Этана вспыхнул огонь, и я почувствовала, что напряжение в моей груди немного ослабилось. Мы могли быть далеко друг от друга, но у нас был надзиратель, который за всем внимательно следил.

– Конечно, – ответил он, указывая ей в сторону лестницы.

Я наблюдала, как они поднимаются по лестнице, Малик впереди, Лакшми и Этан сзади. Они обсуждали подготовку, пока шли, и уже почти достигли второго этажа, когда Этан оглянулся, взявшись рукой за перила, и пристально посмотрел на меня.

Его глаза были темными, цвета дремучих лесов. Он ничего не сказал, не моргнул и не сделал никакого жеста. Он просто смотрел на меня, как будто слова висели у него на языке, но он был не в силах произнести их.

Подступали слезы, но я переборола их, сохраняя свой взгляд твердым и непоколебимым. Я имела потребности и не стыдилась их. Но сегодня, здесь, в Доме с перепадами страха и магии, когда равновесие силы опиралось на острие ножа, его потребности были превыше всего.

Я посмотрела на него и кивнула. Только один раз, слегка, но достаточно, чтобы признать его чувства, его страх, его боль и войну, которая велась внутри него. Войну, которая поглотила нас обоих.

Этого, казалось, было достаточно. Его поза не изменилась, но что-то смягчилось в его глазах. Было ли этого чего-то достаточно? Достаточно, чтобы провести его – и нас – через эти испытания?

Я бы предложила ему больше, если бы знала, что предложить. Если бы я поняла, какое утешение могла оказать, чтобы заставить его чувствовать себя лучше по поводу его прошлого, Николь, нас, я бы предложила это. В мгновение ока.