Текст книги "Герои вчерашних дней (ЛП)"
Автор книги: Хизер Лонг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Над переводом работали:
Перевод: Александра Йейл
Редактура: Александра Йейл
Вычитка: Александра Йейл
Русификация обложки: Poison_Princess
Переведено для: https://vk.com/alex_yale
и https://vk.com/hot_universe
Пролог
2 апреля, 2115 года
– Капитан Хантер.
– Да, сэр.
– Вы понимаете, что это билет в один конец?
– Да, сэр.
– Обратная связь может не работать.
– Да, сэр.
– Вас и вашу команду отправят в 1965 год. На имплантированные чипы загружена последняя и самая точная информация, какую мы смогли собрать. Вам предоставят данные по вашим целям. Сыворотка поможет пережить перемещение во времени и выдержать долгое ожидание.
– Да, сэр.
– Вы и ваша команда можете умереть через пять минут после запуска машины.
– Или мы сможем спасти мир, сэр. Мы понимаем риски. Мы понимали их, когда нам предложили вызваться добровольцами для биомеханического преобразования. Мы – бумеры, сэр. Мы – единственные, кто остался, – только пятеро пережили внедрение имплантатов. Только пятеро пережили введение сыворотки. Только у пятерых в этом аду была надежда выполнить миссию.
– Вы получили приказ, капитан, – президент встал и протянул руку. – Да поможет тебе Бог, сынок.
– Спасибо, сэр, – пожав президенту руку, Майкл шагнул назад и отсалютовал.
Покинув кабинет, он присоединился к остальным биомеханическим разведывательным юнитам…бумерам.
Скрываться.
Выжидать.
Убить врагов.
Глава 1
Через прицел он видел волосы настолько черные, что они отдавали синевой. Пряди касались щек Авроры Грейстоун, подчеркивая тонкие черты лица и идеальную фарфоровую кожу. Он знал, что обрамлявшие глаза ресницы такие же угольно-черные. Сильнее волос и кожи потрясали глаза – глубокого фиолетового цвета, взгляд которых проникал в душу неслышимым зовом.
Майкл видел фотографии Авроры.
Они не воздавали ей должное.
Отодвинувшись от прицела, Майкл Хантер склонил голову влево, разминая шею и ослабляя давление на позвоночник. Он следил за гибкой фигурой цели, вышедшей из магазина с полными руками дизайнерских пакетов. Майкл отдалялся от нее сначала на пятьдесят метров, потом на шестьдесят, но это никак не изменило напряжения при виде дерзкой груди под белой футболкой. Он позволил себе опустить взгляд ниже шеи цели. Должно быть, в магазине прохладнее, нежели на улице. Соски, любовно обтянутые мягким хлопком, стояли по стойке смирно.
Пот из-под линии роста волос просочился на лоб, но впитывался в бандану, не успев попасть в глаза. Уже много месяцев Майкл следил за своей целью.
Четыре недели назад он решился на более тесный контакт, наблюдая за ней, изучая и пытаясь понять ее распорядок.
Цель делала покупки. Цель гостила у друзей. Цель одевалась просто. Сегодня обтягивающие джинсы облегали маленькие крепкие ягодицы и длинные ноги, которые – Майкл легко мог себе представить – идеально обхватили бы его большое тело и более широкие, нежели у нее, бедра.
От этой мысли член под штанами цвета хаки дернулся и выпрямился в радостном приветствии. Майкл едва сдержал порыв сменить позу на более удобную, однако эрекция служила болезненным напоминанием о том, что нельзя отвлекаться от поставленной задачи.
«Разве это имеет значение? Цель скоро умрет».
Он проследовал взглядом от кончиков волос Авроры – нет, цели – до изгиба гладкой шеи. Под тонкой кожей виднелось биение пульса. Майкл предположил, что эта кожа на вкус как свежие апельсины и терпкие лимоны, нотки которых он уловил, когда прошлой ночью сознательно налетел на Аврору.
«Твою мать. Цель. Майкл. Цель. Она – всего лишь очередная чертова цель. Сосредоточься на призе».
Поведя бедром, женщина остановилась у косметического магазина. Она внимательно изучала витрину, небрежно держа пакеты в одной руке. Склонив голову набок, цель прошлась пальцем по своей великолепной полной нижней губе и, опустив руку, покрутила лежащую в кармане маленькую помаду.
«Она подстригла волосы», – проскочила у Майкла мимолетная мысль, пуская круги на поверхности сознания, подобно упавшему в воду камню. – «Зачем она подстриглась?».
Неважно. Она – всего лишь еще одна цель. Согнув палец, Майкл погладил курок, будто вырисовывая на холодном металле контур манящих губ, накрашенных помадой красного «трахни меня» цвета. Аврора не нуждалась в помаде. Она была созревшей женщиной, и у Майкла чесались руки от желания касаться, дразнить и мучить плоть, пока этот сексуальный маленький ротик не начнет умолять об освобождении. Член дернулся в полном согласии.
Закрыв глаза, Майкл выдохнул, возвращая сердцебиение к вялому незаинтересованному ритму. Он – бумер. Биомеханический разведчик. А эта женщина – его цель. Он был создан для этого момента. Когда все остальное потерпело неудачу, только у бумеров остался шанс справиться.
Когда он снова открыл глаза, цель уже ушла с прежнего места и скрылась за дверью кафе. Оставалось шесть минут до того, как она выйдет на улицу. Шесть минут до того, как закончатся ее хлопоты утреннего похода за покупками. Шесть минут на то, чтобы насладиться кофе арабика, который – как изучил Майкл – предпочитала Аврора.
«Ей осталось жить шесть минут».
***
Улыбнувшись бариста, Рори Грейстоун продвинула по прилавку пятидолларовую купюру. Покалывание вдоль позвоночника сказало ей все громче любых слов. Охотник был там. Она чувствовала, как его пристальный взгляд скользит по ее телу. На протяжении многих недель она изо дня в день ощущала его. Чувствовала на краю сознания дуновение угрозы.
Еще до того, как разум осознавал, что охотник рядом, тело уже само все понимало – соски напрягались под скользящим по ним смелым взглядом.
Он наблюдал за ней.
Преследовал ее.
Обжигал взором прямо через одежду. От предвкушения у Рори слабели ноги, и между ними становилось влажно. Она натянула на лицо улыбку, в то время как бариста, приняв оплату, бросил в пластмассовую тарелку на прилавке несколько монет сдачи. Перехватив пакеты, Рори ослабила давление веревочных ручек на пальцы и навалилась на прилавок в ожидании своего кофе. Обоняние дразнили ароматы кофейных зерен, сладких сахарных сиропов и густых сливок. К сожалению, любовный роман с Явой не мог отвлечь Рори от мужчины снаружи. Даже не чувствуя на себе его взгляд, она знала, что он наблюдает.
Выжидает.
Высматривает.
Выслеживает.
Поведя бедром, Рори в который раз пожалела, что не выбрала более свободные брюки. Облегающие джинсы во время ходьбы натирали между ног, дразня и оставляя ее припухшей и нуждающейся. Тело отклоняло отрицание. Разум протестовал в опровержении.
«Не позволяй загнать тебя в ловушку. Не сосредотачивайся лишь на себе».
Накануне ночью Рори уже упустила свой шанс. В танцевальном клубе охотник подошел к ней и коснулся ее тела. В том же самом клубе, где так любила танцевать Спираль до того, как исчезла три месяца назад. Спираль больше никто не искал.
Так же, как перестали искать Темного ангела, пропавшего шестью месяцами ранее. Никто их не искал, кроме Рори. Она бы никогда не сдалась. Никогда, пока может вычислять вероятности, просчитывать перспективы и воздействовать на них. Если видишь данные, сможешь подловить наилучшую возможность найти пропавших товарищей по команде.
Поэтому Рори вышла на охоту.
И наткнулась на охотника.
Она выгнула спину при воспоминании о том, как соприкоснулась с ним в клубе. Рори сжала кулак, но укол ногтей вместо того чтобы остудить пламя желания превратил ее кровь в жидкий огонь. Томительный жар запятнал видение.
Унизительно, как прошлой ночью она поддалась искушению и потерлась ягодицами о своего преследователя. Проигнорированное приглашение. Он просто сжал ее бедра, и когда прислонился к ней, она почувствовала под его брюками недвусмысленно напрягшийся от возбуждения член. А затем охотник отодвинул Рори.
Она обернулась, однако он уже исчез в толпе, но дикий огонь его касаний успел взбудоражить плоть и заставить томиться. После этого Рори танцевала много часов напролет и вызывающе крутила бедрами, вот только преследователь так и не вернулся.
Почти оскорбительно.
– Черный кофе, – бариста поставил перед ней горячую чашку, но манящей арабики не хватало, чтобы погасить желание, нараставшее с каждым ударом сердца.
Перехватив пакеты удобнее, Рори глотнула горячего кофе и обожгла нёбо, тем самым вырвав себя из дурмана противоестественного влечения.
Она обдумывала, уж не пройти ли в уборную и не сменить ли уличную одежду на униформу. Но Рори хотела дождаться охотника. Заставить его самого придти к ней. Вынудить его ослабить боль между ее бедер и соскрести с кожи зуд потребности. Принюхавшись, она смогла почувствовать запах собственного вожделения и отчаянно желала вдохнуть аромат возбуждения своего преследователя.
«Какое безумие».
Господи Боже, да ведь этот человек на нее охотился. Ей стоило сосредоточиться исключительно на работе.
Легче сказать, чем сделать.
При каждом шаге джинсы все сильнее натирали промежность, мучая и распаляя неудовлетворенность. Остановившись на пороге кафе, Рори осмотрела улицу, по тротуару которой потоком спешили пешеходы. Бизнесмены и женщины болтали по своим Bluetooth-гарнитурам и активно жестикулировали. Городские спортсмены то отделялись от толпы, то сливались с ней, поблескивая на утреннем солнце потными телами. Автомобили гудели, пытаясь отвоевать себе хоть метр дороги, словно это что-то изменило бы.
Очередной будний день в городе.
«Всего лишь очередное утро. Усыпи бдительность. Узнай, кто он. А потом захвати».
Зазвенел дверной колокольчик, и тесное помещение наполнилось еще бо́льшим количеством голосов и толкающихся тел. Выйдя на улицу, Рори втиснулась между двумя студентами колледжа, обсуждавшими Коперника и Галилея. Она остановилась в паре шагов от двери и, повинуясь смутному предчувствию, подняла взгляд.
Охотник был близко.
Очень близко.
От такой близости Рори бросало то в жар, то в холод, а его пристальный взгляд опалял ее кожу.
Мир, казалось, замедлился, будто по нему во всех направлениях прокатилась волна онемения, остановившая как людей, так и машины. Отрешившись от города, Рори прищурилась, вглядываясь сквозь слепящие лучи. Солнце ярко светило и, возвышаясь над зданием, скрывало от ее взгляда проблеск мужского силуэта.
В голове Рори понеслись вычисления.
Высота солнца над горизонтом: 28 градусов.
Средняя скорость движения автомобиля, пешехода и велосипедиста: 32 км/ч, 1,9 км/ч, 16 км/ч.
Температура воздуха около 52 градусов по Фаренгейту, скорость ветра меньше 8 км/ч, оживленное приятное утро.
Разум заполнили цифры, проносясь покалыванием по нервной системе, а момент, словно фотографический снимок, разлетался в дюжинах различных направлений.
***
Цель покинула здание на десять секунд раньше рассчитанного времени, и ее белая майка резко выделялась на фоне темного тонированного стекла витрины. Теплые солнечные лучи ползли по позвоночнику Майкла, как огненные пальцы. Море людей внизу колыхнулось в сторону, открывая прямую линию между ним и целью, четко видимой напротив стеклянного фронта кафе.
Сердце отмеряло удары.
Майкл провел пальцем по оружию, снимая с предохранителя.
Удар.
Цель склонила голову.
Удар.
Он взглядом нашел ее через прицел.
Удар.
Он положил палец на курок.
Удар.
Солнце блеснуло на стекле у нее за спиной.
Удар.
«Прости, chérie».
Удар.
Майкл нажал на курок.
***
Рори сорвалась с места. На краю сознания балансировали вероятности, угрожая сорваться в пропасть вместе с ней. Она ушла влево. Пакеты буквально вырвало у нее из руки, оставляя на ладони жгучие порезы от нейлоновых ручек. Сумочка под шрапнелью превратилась в лоскуты кожи.
Воздух разрезали раздавшиеся со всех сторон крики. Застывший мир обернулся какофонией звуков. Пешеходы, в чьих руках появились сотовые телефоны, прятались, а клаксоны завизжали на полную громкость. В двух кварталах взвыла сирена. Позабыв о кофе, Рори швырнула чашку в мусорное ведро и ринулась через дорогу.
Годы обучения и опыт вкупе со скрытой под одеждой секретно разработанной броней подготовили ее к этому моменту.
Охотник сделал свой ход.
Теперь настала очередь Рори.
Глава 2
Он промахнулся.
Майкл никогда не промахивался.
Он уставился на тротуар, переполненный снующими горожанами и заваленный выпавшими из пакетов покупками. Пуля попала в сумку, превратив ее в лоскуты кожи и пару металлических пряжек, а содержимое – в парящие посреди улицы клочки бумаги.
Как, черт возьми, он умудрился промахнуться?
Майкл потратил двадцать секунд на то, чтобы сложить винтовку и упаковать ее в кейс для анализа. Но двадцать секунд оказались слишком долгим временем. На краю крыши появилась стройная гибкая фигура, и приземлилось на одно колено, выставив вторую ногу вперед для баланса. От подтянутого натренированного тела исходили волны силы. В фиолетовых глазах блистал интеллект. Опасность окружала ее, как гало.
Женщина была абсолютно великолепна.
– Куда-то собрался? – ее голос, мелодичный и низкий, с хрипотцой и нотками сарказма ударил по нервной системе Майкла, словно игра на чрезмерно натянутых струнах гитары.
– К сожалению, нет, – одним движением кисти он выхватил малокалиберный пистолет, но женщина перекатилась и, крутясь в воздухе, уклонилась от пуль. К непониманию добавилось раздражение.
Майкл никогда не промахивался.
До сего дня.
Дважды за одну встречу.
– Ой-ой, разве мамочка не учила тебя не играть с оружием? Если хочешь в кого-нибудь выстрелить, просто берешь и жмешь на курок. Иначе, какой смысл? – манящий голос звучал уже близко, а жидкий огонь его тона терзал Майкла ниже пояса.
Он резко запрокинул голову и едва увернулся от кулака, рассекшего воздух в миллиметре от его носа. Однако у Майкла не было времени насладиться победой, поскольку бьющая рука завершила дугу и ударила его по локтевому сгибу.
Нервные окончания возмутились, и он выпустил оружие, чтобы увернуться от целящейся в его колено ноги. Майкл нанес ответный удар, и даже не удивился, когда женщина легко уклонилась. Она предплечьями толкнула его так, что он за счет собственной скорости и массы тела перелетел через ее плечо.
Майкл приподнял уголки губ во внезапной усмешке. Несмотря на менее крупное и более хрупкое тело, эта лиса бросила вызов.
«Господи, а она быстрая».
Оттолкнувшись от крыши, Майкл вскочил на ноги и развернулся, чтобы оказаться с женщиной лицом к лицу. Милая футболка, нежно облегавшая грудь, исчезла, сменившись почти белым костюмом, обхватывающим каждый изгиб, как руки любовника. По правой ноге шла полоса, переливающаяся всеми цветами радуги, и поднималась к бедру, откуда пересекала живот и продолжалась по левой груди. Полимер на основе кевлара мерцал в лучах утреннего солнца.
Практично и эротично.
Глубоко в голове ожил микрочип, который Майкл много лет считал нерабочим. Перед внутренним взором светящимися знаками побежали данные, и механизированный голос начал докладывать.
Кодовое имя цели: Гало
Способности: улучшенные рефлексы, высокий IQ , сверхспособность просчета вероятностей
Способ защиты: неизвестно
Способ нападения: неизвестно
Компьютеры просто не могли быть саркастичными, однако Майкл услышал в советах сухой юмор, который связал с человеком, написавшим программу.
– А у тебя есть имя, большой мальчик? – слова были такими провокационными и дразнящими, что от них по телу Майкла распространилось покалывание.
Голос этой женщины производил какие-то эффекты на его физиологию. Должно быть, они каким-то образом связаны с ее способностями, но чип по данному вопросу безмолвствовал. Следующая атака на Майкла представляла собой последовательность ударов ногами и ладонями.
Он побеждал людей в три шага или даже меньше. Эта цель была стройной, небольшого роста, а значит, ее Майкл должен был победить за два. Но вместо этого он блокировал удары и уклонялся, пока ему не удалось схватить женщину за запястье и, повернув спиной к своей груди, зажать в руках, как в клетке. В попытках освободиться от захвата она рванула ладони вниз и потерлась ягодицами о его промежность.
Призвав на помощь размер своего тела и мышцы, Майкл наклонился с ней, и когда сжал в кулаках оба запястья, коснулся костяшками упругой груди. Извернувшись бедрами, женщина попыталась уйти вбок. Майкл отклонился с ней, еще крепче прижимая ее к своему телу. От этого движения он уткнулся носом в густые шелковистые волосы. Майкл набрал полную грудь воздуха, пронизанного женским ароматом. Верхняя нота – терпкий лимон, но ниже цитрусов отчетливо чувствовался мускусный женский запах.
Кровь хлынула в нижнюю половину тела, а поскольку член прижимался вплотную к ягодицам цели, она тут же почувствовала его возбуждение и замерла. Дразнящие изгибы ее тела являли собой мягкость против мужской твердости и дурманили разум эротическими картинами наряду с желанием узнать, как расстегивается этот сексуальный маленький костюмчик.
Разве бой может стать еще более забавным?
Или более волнующим?
– Закончила? – Майкл коснулся губами изящного уха, похищая намек на вкус плоти. Нежная кожа напоминала шнапс и прохладный солод – развратно и сладко.
– Нет.
Едва он осознал сказанное, как она резко дернула головой назад, врезаясь затылком в его нос. У Майкла посыпались искры из глаз, а головокружительная боль охладила пылающую от жажды кожу. Когда оба упали на пол, женщина рванула руками вниз и, освободившись, тут же крепко сжала возбужденный член.
– А теперь еще раз: кто ты такой? – спросила она, мучая Майкла своим шепотом.
Он мог чувствовать в ее выдохах нотки кофе. По какой-то странной причине Майкл порадовался, что она успела в последний раз насладиться боготворимым ею напитком. Он едва сдерживался, чтобы не толкнуться бедрами в ее руку. Одно движение маленькой кисти, и Майкл оказался бы в мужском аду.
Несмотря на угрозу, он не мог проигнорировать ищущие его взгляд фиолетово-синие глаза или замершие рядом с ним дразнящие полные чувственные губы. В ореоле солнечного света иссиня-черные волосы казались жидким бархатом. Прижавшееся к Майклу женское тело было мягким и легким, как перышко, однако не лишенным притягательных манящих изгибов.
Практически идеальное проклятое сочетание с его большим массивным телом.
Идеальная.
Слишком идеальная.
Она сжала кулак, напоминая о затруднительном положении мужественности под ее пальцами, но член лишь дрогнул, наслаждаясь вниманием.
– Я жду, – потребовала женщина тихим голосом.
«Я тоже».
Майкл не знал, кто поразился сильнее, когда он схватил ее за волосы и рывком притянул к себе сексуальный маленький рот. Чувственные губы оказались мягкими, куда мягче, чем он воображал. Приподнявшись, Майкл вдохнул ее выдох.
Он ожидал протеста, но когда ощутил на своих сомкнутых губах скольжение ее языка, приоткрыл рот и ответил напором на напор. Майкл попробовал на вкус сладость с горчинкой кофе арабики, дразнящими нотками мятной зубной пасты и едва заметным следом корицы от сладких булочек, запах которых улавливался в бессчетном количестве уголков города.
Аврора сжала пальцы на члене, но лишь погладила его через брюки, неся не боль, а удовольствие. Под натиском ее обольщения окружающий мир словно растворился. Оторвавшись от губ Авроры, чтобы вдохнуть, Майкл заметил, как ее лицо омрачило замешательство, однако он не предал ему значения из-за жажды снова попробовать на вкус этот рот. Он потянул Аврору за волосы, приближая к себе. Напрягшись, она выгнулась под ним, а ее губы разомкнулись в безмолвном крике. Лицо Авроры исказилось от шока, тут же исчезнувшего вместе с задорным светом ее глаз, на смену которому пришла пустота. Она обмякла под Майклом.
Он перекатился и, подмяв ее под себя, выхватил из-за спины еще один пистолет. Видя угрозу вместо союзника, Майкл прицелился в своего друга и нажал на курок.
– Сукин сын! – раздался знакомый голос Гаррета, в то время как сам Гаррет ударился спиной о наружный блок кондиционирования. – Что за черт, Майкл?
Майкл прижал обмякшую женщину к своему боку и закрыл ее собой. Гаррет Фокс – его второй лейтенант – сжал плечо в том месте, где уже расплывалось кровавое пятно.
– Зачем ты пришел? Что использовал? – голос вышел рычанием, и Майкл осмотрел крышу в поиске других угроз. Женщина была исключительно его миссией и исключительно его целью.
Второй бумер вообще не должен был являться сюда. Их схема работы: один человек – одна цель, всегда одиночные миссии, и никто не лезет в дела другого. Тело Авроры было пугающе легким и все еще прижималось к боку Майкла.
– Я только что спас твой зад, придурок, – прежде чем ответить на вопрос, Гаррет выругался. – Я использовал кураре1.
Фокс был высоким мужчиной, почти на пятнадцать сантиметров выше метра девяноста восьми впечатляющего роста Майкла. Продолжая держать лейтенанта на прицеле, Майкл опустил Аврору на пол. Из ее бедра торчал один из дротиков Гаррета.
– Сколько осталось времени? – потребовал Майкл.
– Пять минут. Или меньше, – в словах второго бумера сквозило возмущение. – Ну охренеть приветствие.
«Пять минут», – у Майкла сжалось сердце. Лейтенант специализировался на ядах и паралитических нейротоксинах. И в то время как Гаррет имел доступ к более легким препаратам, он предпочитал эффективность смертельных.
Опустив оружие, Майкл встал на колени. На выведение яда из организма оставалось меньше пяти минут. Глаза Авроры были широко распахнуты, и в них плескалась смесь шока со страхом.
Первым признаком был паралич. Майкл вытащил из-за голенища нож.
– Что ты делаешь? – Гаррет подошел ближе.
Майкл не стал выдергивать дротик, зная, что Гаррет добавляет к древку зубцы, разрывающие нежную плоть и ускоряющие попадание яда в тело.
Он погладил обманчиво мягкую ткань белого костюма в поисках шва. Наконец Майкл нашел искомое и зажал шов между пальцами. Он резал осторожно, чтобы не задеть атласную кожу под тканью. Майкл скорее почувствовал, чем увидел, как Гаррет потянулся остановить его, и метнул нож, вонзившийся глубоко в бедро лейтенанта.
Взревев, второй мужчина упал на колени.
– Я не задел бедренную артерию, но если не будешь держаться подальше, разрежу и ее, – в голове Майкла гудело понимание неправильности ситуации. Аврора была целью. Она уже должна лежать мертвой на бетоне у его ног.
Яд Гаррета отнимал у тела способность дышать – Аврора итак уже напрягала грудь, сопротивляясь параличу, мешавшему сделать вдох. После паралича начнется медленный приступ удушья, ведущий к предсмертной агонии, как признанию того, что мозг прекратил контролировать легкие.
Недопустимо. Реакции Майкла были иррациональны, необъяснимы и неразумны. Однако сейчас ему было плевать. Он не смог убить Аврору и не понимал причин своего поведения, но они не имели никакого значения.
Он смерил Гаррета холодным взглядом. Выхватив из-за пояса второй нож, Майкл отогнул мягкую броню на теле Авроры и обнажил золотистое бедро, испещренное расходящимися от дротика уродливыми красными полосами.
В течение сорока лет он доверял другим бумерам свою жизнь, свое будущее – всё. Но сейчас… какая-то маленькая рациональная часть разума приводила доводы против бушующих в душе порывов гнева и собственничества, но Майкл ее проигнорировал. Авроре требовалось все его внимание.
Острым, как бритва, острием он очертил плоть возле дротика, создавая два небольших надреза. Стоило ему вытащить дротик вместе с зубцами, как из отверстий хлынула кровь.
Склонившись к ране, Майкл прижался к ней ртом и, высосав кровь, поднялся, чтобы сплюнуть в сторону. Губы и язык онемели, но он вернулся к ране и, набрав почти полный рот, снова сплюнул. Сыворотка бумеров защищала от воздействия яда, поэтому Майкл не беспокоился о нескольких царапинах возле рта – следах сражения с Авророй. Яд мог встряхнуть организм бумера, но не убить.
С каждым плевком Майкл смотрел на Гаррета. Лейтенант оставался в стороне, но весь его вид выдавал ярость и, быть может, чувство предательства. Предательства со стороны Майкла, вот только эмоция была вызвана не иррациональностью поступка командира, а чем-то иным, глубинным, за гранью понимания.
Но Майкл не мог поступить иначе, поэтому проигнорировал муки совести и чувство долга. Он еще ни разу не заходил так далеко за рамки миссии.
Однако теперь у него не было ни времени, ни желания обдумывать свой выбор и свои потребности. Не сейчас. Не когда часы отмеряли оставшиеся секунды жизни Авроры.
Жизни, которую Майкл пытался отобрать.
Жизни, которую он отчаянно пытался спасти.
Глава 3
Ощущения пронзали ее разум раскаленным острым прутом. Выгнув спину, Рори забилась в конвульсиях. Она закашлялась, и воздух обжег легкие, словно горький лед. По всем мускулам потекла всепроникающая боль. Сжав рукой бедро, Рори помассировала сведенную мышцу.
Помутившийся разум пытался осмыслить ситуацию. Униформа исчезла, и Рори осталась практически голой лишь в белой майке и шортах. Тело покрывала дешевая белая хлопковая простыня.
Рори окинула взглядом комнату. Нет, не комнату. Камеру. Камеру, с голым бетонным полом, неудобной металлической койкой, серыми гипсокартонными стенами, железной дверью и решеткой на окне.
Через разум Рори понеслись расчеты. Она не видела на запертой двери замка. Прямоугольный потолок с пластиковыми плитками, вероятно, маскирующими кабели и арматуру, теоретически мог стать путем к отступлению. Рори чувствовала металлические пружины, впивающиеся в спину через тонкий матрас. Они бы послужили инструментом. Одинокий повернутый к кровати деревянный стул в углу также был либо потенциальным оружием, либо стремянкой для подъема к потолку.
Но вмятина на матрасе стала предупреждением, что кто-то сидел возле Рори, наблюдал за ней и ждал, вот только зачем? Чтобы заботиться или допрашивать?
В голове вспыхнули воспоминания о столкновении на крыше. Рори каталогизировала свои удары наряду с реакциями противника. Она победила, но потом он поцеловал ее.
Стоило ей проиграть в уме поцелуй, как у нее поджались голые пальцы ног под тонкой простыней. Мужчина на вкус был как соленый солнечный свет и острые специи. Позор покрывал волдырями ее душу. Ум Рори, всегда зудящий от проносящихся через него вероятностей, встал в ступор перед лицом необъяснимой животной потребности.
Перед лицом похоти настолько глубинной, что она затмила причину, по которой Рори вообще поднялась на крышу и бросилась с головой в борьбу, не приведя подкрепления и даже не оповестив членов своей команды. Она просто выставила себя дурой.
А потом поцелуй.
Оттеснив на второй план примитивную страсть, а заодно и неожиданную агонию воспоминаний, Рори скинула с себя хлопчатобумажную простыню и осмотрела шишку на бедре. Кожа вокруг прокола была черной, испещренной исходящими от центра красными линиями. Также на бедре выделялось несколько стежков, мышцу под которыми простреливало болью.
На крыше был кто-то еще. И этот кто-то выстрелил. Все последующие воспоминания были расплывчатыми. Язык у Рори во рту прилип к пересохшему небу. За болью последовал паралич.
За дверью что-то прогрохотало. Вскочив с кровати, Рори отпрыгнула к дальней стене, прихватив по пути стул для самообороны. Затекшие ноющие мышцы замедлили движения, но она слишком долго тренировалась и слишком много часов готовилась к столкновению с угрозами, чтобы оказаться пойманной со спущенными штанами. Несмотря на отсутствие штанов.
Мужской голос повышался, переходя на неразборчивый крик, но тон, однозначно, был резок.
Кто-то пришел в ярость.
Рори сосредоточилась на двери. На гладкой поверхности не было ни петель, ни ручек, отчего создавалось впечатление, что металлический лист вообще не разработан открываться. Шлепая босыми ногами по полу, Рори осторожно придвинулась ближе к порогу и вся обратилась в слух. Ей удалось различить голоса троих мужчин.
Ни один из них не был ей знаком. С одной стороны, это было добрым знаком, ведь ее захватил отнюдь не старый враг, жаждущий расквитаться. Но с другой стороны, Рори не знала, чего хотят эти люди, зато знала другое – они крайне сердиты.
– Слушай, кэп, мне очень не хочется соглашаться с Гарретом. Но на этот раз он прав, – низкий голос был мелодичным, с краткими гласными, свойственными южному акценту.
Прижавшись к стене возле двери, Рори сосредоточилась и со стулом наготове ждала, когда кто-нибудь попытается проникнуть в комнату. Но чтобы собрать картину воедино и понять происходящее, ей нужно было слушать дальше. Она постаралась различить тот самый голос. Голос мужчины, стрелявшего в нее, дравшегося с ней, целовавшего ее до бесчувствия, а затем спасшего ей жизнь.
Да, его действия не поддавались логике.
– Нет, – односложный ответ послал по позвоночнику Рори дрожь узнавания. Говорил охотник.
– Черт возьми, кэп. Ты нахрен в меня выстрелил, – ответил ему, должно быть, как раз вышеупомянутый Гаррет. Протяжные твердые гласные произношения отозвались воспоминаниями о крыше.
Там был Гаррет. Рори слышала его голос со сквозившим в нем возмущением и гневом, но была не в состоянии увидеть самого говорившего. Она не могла повернуть голову. А затем свет погас.
Рори едва сдержала содрогание. Она оказалась ближе к смерти, чем ей когда-либо хотелось. Свернув с темной и скользкой дорожки своих размышлений, Рори снова прислушалась. Если она планировала сбежать, ей требовалось вникнуть в ситуацию.
И да, Рори планировала сбежать. Он – этот капитан с отвратительной меткостью и развращающими сладкими губами – на самом деле стрелял в Гаррета? Она закрыла глаза, но неуловимые воспоминания зависли вне зоны ее досягаемости. Рори помнила панику, мелькавшую в бледных голубых глазах.
Панику и ярость.
«Но на кого он злился? На меня или на этого Гаррета?».
– И что? – резкий пренебрежительный тон капитана вернул Рори в реальность.
– А то, что она – наша проклятая цель. Я спасал твой зад, – повисла тишина. – Я на самом деле спасал твой зад. Ты пошел застрелить ее, а потом я нахожу вас щупающими и облизывающими друг друга. И откуда, как ты думаешь, мне было знать, какие у нее способности? Она могла высасывать твою душу.
От смущения у Рори запылали щеки, а по позвоночнику прокатилось желание. Она впилась зубами в нижнюю губу. Накал того поцелуя проник в саму ее суть и пробудил неведомую ранее жажду.
Жажду, от которой Рори, очевидно, страдала до сих пор.
«Сосредоточься, черт тебя дери. С горячим парнем или нет, ты в любом случае в ловушке. Нужно выбраться отсюда и предупредить остальных».
Шторм и Разрыв начнут искать ее. Черт, быть может, уже ищут. Она не знала, который час, но все в команде отмечались каждые восемь часов. Иногда даже чаще.
В прошлом году они потеряли слишком многих друзей.
Хороших друзей.
Ощутив у себя на хвосте охотника, Рори стоило сразу же позвать двоих оставшихся соратников. Стоило, да, но она хотела столкнуться с ним. Он был ей нужен. Спираль – уже была – ее лучшей подругой, вспышкой света и смеха. Рори отказывалась признавать, что след Спирали простыл, будто ее никогда и не было. Также она желала прижать к ногтю того, кто породил ужасную бурю, сбившую Темного ангела с траектории полета. Оба были душой команды, а теперь едва ли осталось намеки на то, что они вообще когда-либо существовали. Кто-то или что-то охотилось на героев «Инфинити». Рори не знала, причастен ли к этому ее охотник – и все эти люди – но хотела получить ответы, а также отомстить.
