Текст книги "Помни о русалке (ЛП)"

Автор книги: Х. Мэллори

Соавторы: Х. Мэллори
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Ты можешь остаться, пока не найдешь, куда пойти, – обещаю я, когда мне приходит в голову кое – что еще. – Но у меня есть несколько вопросов.

– Конечно.

– Откуда ты вообще узнал, как жить на суше? И… как давно ты здесь?

– Некоторое время, – отвечает он, и я не могу не удивиться. Не знаю почему, но я просто предположила, что его недавно изгнали и завербовали на сторону Каллена. – Раньше я жил в Англии. Потом Калифорния, потом Мексика… И какое – то время жил в Италии, – он делает паузу, замечая удивление на моем лице. Он продолжает. – Плавание в Средиземном море в качестве русала – это самый невероятный опыт, Ева. Рыба такая яркая и на вкус лучше, чем все, что я когда – либо ел до или после. Надеюсь, когда – нибудь у тебя будет возможность испытать это.

Я не могу не смотреть на него, потрясенная открытием. Он путешествовал повсюду, а я даже никогда не была за пределами Шелл – Харбора. Я думаю обо всех водоемах, которые мне еще предстоит посетить, обо всех местах, где я никогда не была. И, как ни странно, мне не нравится идея уплывать. Вместо этого я счастлива в Шелл – Харборе, если бы только жители города забыли всю ложь обо мне…

– Почему ты не поселился где – нибудь… до того, как прибыл сюда? – спрашиваю я.

Он пожимает плечами, и его рука соскальзывает с моего плеча. Наш момент закончился, и хотя между мной и Сойером определенно что – то есть, я не могу не чувствовать холод, когда Майер отстраняется. Это расстраивает, и я не понимаю себя – как я могу испытывать чувства к двум мужчинам? Я не знаю, как это возможно, но это та ситуация, в которой я нахожусь.

– Я никогда не находил места, которое было бы похоже на дом, – объясняет он, пожимая плечами. – Ничто не сравнится с домом, да?

Когда – то я бы согласилась.

Теперь, после того, как я испытала Шелл – Харбор и все, что он может предложить, я знаю, что еще так много земли можно увидеть. И я никогда не буду скучать по Корсике так, как Майер, и это во многом связано с тем, что я женщина, а он мужчина. Мое знакомство с Корсикой сильно отличалось от его.

Я могу скучать по удобствам Корсики, но я не скучаю ни по чему другому. По правде говоря, то место никогда не было для меня домом. Я отступаю, теперь прислоняюсь к перилам лестницы, когда усталость, наконец, начинает брать верх.

– Тебе следует лечь спать, – говорит Майер, будто знает, о чем я думаю. Или, что более вероятно, я просто выгляжу так же утомленно, как себя чувствую. – Отдохни, Ева.

Но я не могу заставить себя или свои ноги подняться наверх. Я думаю о входной двери, незапертой. На этот раз нам повезло – повезло, что не получил доступ тот, кто не должен был. Я вздыхаю и киваю, а потом нахожу улыбку Майера такой отвлекающей, что чувствую себя застрявшей на месте.

– Спи, – настаивает Майер.

Я снова не протестую. Он допивает остатки воды и ставит пустой стакан на дубовый столик у дивана. Затем он ведет меня наверх, опустив руку на мою поясницу, словно ожидая, что я упаду. Его прикосновение посылает больше тепла, чем я ожидала, по моему позвоночнику. Я слишком устала, чтобы даже чувствовать себя виноватой. Это то, о чем я подумаю утром.

Когда мы подходим к двери моей спальни, я внезапно ощущаю такую усталость, что едва могу держать глаза открытыми. Я вхожу в комнату и слышу, как Майер закрывает за мной дверь и шепчет спокойной ночи. Я не поворачиваюсь к нему лицом, а стремглав иду к кровати и тут же забираюсь в уютные одеяла. Проскользнув под одеяло, я чувствую, как тепло обволакивает меня, как плавное океаническое течение.

В этом доме так тихо.

Мир настолько совершенен, что иногда я могу представить, хотя бы на мгновение, что все в порядке. Сегодня воздух такой спокойный, что я даже не слышу, как Мара храпит из соседней комнаты. Обычно звук не дает мне уснуть какое – то время, но сегодня ночью просто тихо. Я кратко отмечаю, что, может, я должна проверить ее, но я не могу заставить себя встать с постели.

Я переворачиваюсь на бок, глубже забираясь под простыни, а через несколько минут вырубаюсь.

* * *

Мне снится, как я целую Сойера под луной, купаясь в теплой озерной воде.

Мы обнимаемся, потягиваем вино и смеемся, пока я рассказываю истории о своих приключениях на Корсике. Мара там, закатывает глаза на наши выходки, но улыбка у нее искренняя. Венди сидит на траве с Тейлором и Хизер, их смех звенит в мирной ночи, пока Том бегает вокруг них, доставая палки из воды.

Только Майера нет.

И глубоко внутри меня есть мучительное сомнение из – за этого факта. Я хочу, чтобы Майер был здесь. Я хочу оглянуться и увидеть его улыбающееся лицо и сверкающие глаза.

Когда я думаю о нем, мой взгляд перемещается к дальнему концу озера, и там я наблюдаю, как темная фигура замирает в воде в углу озера. Когда я отворачиваюсь, чтобы отвести взгляд, меня охватывает тревожное чувство. Я поворачиваюсь, и темная фигура внезапно оказывается прямо передо мной, тянется и душит меня своей кромешной чернотой.

Я просыпаюсь в поту, хватая ртом воздух, и мне требуется несколько секунд, чтобы оглядеться и понять, что я в своей постели и я в безопасности.

Я глубоко вдыхаю и позволяю своему пульсу успокоиться.

«Это был не более чем дурной сон – кошмар, – говорю я себе. – Все в порядке, Ева».

Хоть я рассказываю себе об этом, напряжение от воспоминаний о тени в озере и о том, что я была почти уверена, что она наблюдает за мной, не ослабевают.

Наблюдает и ожидает.

* * *

Вытащить себя из постели – непростая задача.

Хотя я и проспала остаток ночи, мое тело не замечает, что вообще спало, несмотря на прохладную, расслабляющую мягкость моего одеяла.

Взгляд в зеркало подтверждает, что я выгляжу так же плохо, как и чувствую себя: темные круги под глазами, а небольшой румянец, который у меня обычно бывает, исчез с моих щек.

К тому времени, когда я одеваюсь, я чувствую себя немного лучше, но усталость все еще сидит в моих костях. Я могу только надеяться, что кофе будет лекарством. Но я почти уверена, что так не будет. Я просто чувствую себя на грани – будто я постоянно жду, когда Каллен покажет себя – выпрыгнет из следующей тени или из – за следующего угла. Так нельзя жить.

Спускаясь, я чувствую запах завтрака и, поворачивая за угол, вижу, что Мара уже деловито суетится на кухне. Стопка намазанных маслом тостов, достаточно большая, чтобы накормить целую армию, ждет на барной стойке на синей фарфоровой тарелке, яичница жарится на сковороде, а поджаренный бекон сложен рядом с ней у плиты.

– Ты была занята, – смеюсь я, и часть моей энергии возвращается, когда я вижу, что пачку с клюквенным соком на столе. Я беру стакан и почти доверху наливаю темно – красную жидкость. Сок – одна из многих восхитительных роскошей, которые я обнаружила на суше, уступающая Сойеру.

И, кхм, Майеру. Но это мысль, которой я не буду касаться.

Независимо от того, что мое тело чувствует по отношению к обоим мужчинам, я приняла решение. С того момента, как я переехала в Шелл – Харбор и впервые встретила Сойера, он был тем, о ком я мечтала, единственным мужчиной, которого хотела. И правда в том, что я хочу Сойера так, как никогда не хотела ни одного мужчину, даже Майера (хотя он на втором месте).

«Отныне, – говорю я себе. – Ты обуздаешь свои чувства к Майеру и сосредоточишься на человеке, который ощущается правильно в твоем сердце».

И этот человек – Сойер.

– Я хотела попробовать, – говорит Мара, выключая горелку.

– Ты действительно увлеклась готовкой.

Она пожимает плечами, не встречаясь со мной взглядом. Я не ожидаю, что она это сделает, после того количества ссор, которые у нас были в последнее время, но это все еще задевает.

– Я обнаружила, что это единственное, что мне действительно нравится на суше, – рассеянно говорит она, намазывая маслом еще один кусок хлеба, и мне интересно, кто, по ее мнению, собирается съесть всю эту еду. Когда я проверяла в последний раз, нас здесь жило всего трое. – Еда и животные. Прошлой ночью я видела милейшего щенка в окне соседского дома.

Я останавливаю стакан на полпути к губам.

– Вчера вечером? Я думала, ты вернулась днем?

Мара едва заметно замирает, а затем чересчур агрессивно атакует яичницу – болтунью резиновой лопаточкой.

– Ночь, день, без разницы. У нас даже нет дней под водой, так что вся концепция сбивает меня с толку. Здесь везде так ярко.

Точно. У нас есть биолюминесцентные водоросли и различные морские существа, которые обеспечивают света в мор, но это все. Море обычно темное, совсем не похожее на жгучие лампы, флуоресцентные лампы и уличные фонари человеческого мира, из – за которых кажется, что здесь вечный день. Тем не менее, Мара не дура. Она знает разницу между днем ​​и ночью.

Я отмахиваюсь от своего беспокойства и полагаю, что только что обнаружила причину, по которой входная дверь была не заперта прошлой ночью.

– Тебе нужно быть осторожнее, закрывать все окна и двери. Я встала рано утром, входная дверь была приоткрыта. Кто угодно мог просто войти.

Мара кивает.

– Прости. Эта дверь плохо держится – иногда мне кажется, что я ее закрыла, но на самом деле это не так.

– Только будь осторожнее, ладно?

Она кивает, и я вытягиваю руки над головой, сон все еще затуманивает мой мозг. Затем я наклоняюсь, чтобы взять кусок бекона с тарелки.

– Подожди, пока все не будет готово! – рявкает Мара, шлепая лопаткой по моей руке. – Я еще не сделала все!

– Тогда готовь быстрее, – отвечаю я с дразнящей ноткой в ​​голосе. Этот миг почти похож на старые времена. Мара и я имели обыкновение дразнить и огрызаться друг на друга, веселя Эварда. Но в последнее время уколы словами не были фальшивыми. Я делаю глубокий вдох и на мгновение представляю, что мы снова на Корсике, подшучиваем над утренними тарелками сардин.

Фантазия рушится, когда Майер заходит на кухню. Он широко зевает, вытягивая руки над головой. И он снова полураздет – в одних трусах – боксерах. В свете утреннего солнца я понимаю, что он еще прекраснее, чем прошлой ночью.

«Но тебе все равно, потому что ты любишь Сойера», – говорю я себе.

– Доброе утро, – говорит Майер.

Выражение лица Мары мгновенно мрачнеет, но она не отворачивается от яичницы, бесцеремонно перекладывает ее на ближайшую тарелку.

– Угощайся, – бодро говорит она мне, затем с раздражением поворачивается к Майеру. – Не ешь снова весь бекон.

– И тебе тоже доброе утро, – говорит Майер.

Она хмурится, а затем поворачивается ко мне лицом.

– И в следующий раз, когда увидишься со своим парнем, можешь пойти к нему домой?

Я чувствую, как у меня открывается рот, а она вылетает из комнаты, даже ничего не съев, брошенная лопатка забрызгивает стойку маслом.

Майер и я смотрим ей вслед.

– Это только я, или она кажется еще более раздраженной, чем обычно? – спрашиваю я, когда за ней захлопывается дверь.

– Парень? – спрашивает он, многозначительно глядя на меня.

– О, она… ну, она думает, что мы с Сойером… – начинаю я, но Майер кивком перебивает меня.

– И это правда? Вы вместе?

Я тяжело сглатываю, не зная, как ответить на этот вопрос.

– Технически нет, но…

– Звучит… сложно.

Я пожимаю плечами и сажусь рядом с ним, потянувшись за ломтиком идеально подрумяненного тоста. Я проверяю свой телефон, услышав звук пришедшего письма на электронную почту.

Ева,

Наш общий друг, Сойер, связался со мной и сказал, что ты идеально подходишь на вакансию спасателя в «Funtime Fitness», который я открыла. Если ты все еще заинтересована, мы проводим собеседования весь день. Если сможешь прийти к одиннадцати часам, будет здорово. Извини за позднее уведомление, но Сойер только что позвонил мне, поэтому я хотела связаться с тобой как можно скорее.

Делайла.

Я так сильно сжимаю телефон, что силиконовый чехол впивается в пальцы. Но мне все равно.

У меня собеседование! И не просто какое – то собеседование, а на работу у воды. И даже искать не пришлось! У меня кружится голова, пока я не вспоминаю, что у меня до сих пор нет никаких юридических документов на мое имя.

– Кто – то в хорошем настроении, – говорит Майер с набитым ртом. – Что за повод?

– У меня собеседование. Через… – я смотрю на часы. Ой. Два часа? Правильно? Я снова прочитала письмо и да, похоже, они хотят, чтобы я пришла сегодня.

Я позволила себе ощутить немного надежды – если я смогу справиться с этим, я смогу начать зарабатывать реальную заработную плату, смогу содержать себя. Тогда я смогу снова начать продумывать свою школу плавания.

Майер и я заканчиваем завтрак в тишине.

Я ем тосты, бекон и яйца, не ощущая их вкуса, уже планируя собеседование в голове.

– Ты можешь помыть посуду? – спрашиваю я у Майера, вставая со стула. Не дожидаясь его ответа, я поспешно возвращаюсь в свою комнату.

Какая – то часть меня предостерегает не питать надежд; приморский городок Шелл – Харбор полон сплетен, и практически все знают друг друга. Вероятность того, что эта фитнес – компания не видела афиши, маловероятна.

Тем не менее, пока я готовлюсь, я замечаю, что шагаю энергично, что недавно у меня пропало. У меня мало одежды, но я выбираю летнее платье и кроссовки персикового цвета в тон, достаточно спортивный и профессиональный вид. После этого я завязываю свои длинные густые волосы в хвост за шеей, оставляя несколько свободных прядей вокруг лица. Венди говорит, что так ей больше всего нравится.

Венди… Мне не терпится рассказать ей об этом собеседовании. Я решаю, что позвоню ей, как только все закончится.

– Так куда же делась Мара? – спрашивает Майер.

– Без понятия, – отвечаю я, хмурясь.

– Я ей вообще не нравлюсь.

– Она просто… не в себе в последнее время, – с улыбкой предлагаю я. – Все, о чем она может думать, это как вернуться к своим мальчикам.

– Я понимаю это, – говорит Майер, быстро кивая. – Смотри, – говорит он и указывает на кофеварку. – Она даже заварила кофе и оставила его нетронутым.

Все во мне сжимается.

– Наверное, у нее просто плохое настроение, – отвечаю я, пытаясь уверить себя. – Кажется, она всегда в плохом настроении.

– Ну, она через многое проходит, – говорит Майер, и я киваю. Он прав – проходит через многое. Если бы у меня были дети, и я была бы разлучена с ними, я бы хотела только вернуться к ним.

Я мчусь на кухню, чтобы налить чашку кофе из нержавеющего чайника. Он стоял слишком долго, и горький вкус заставляет меня хмуриться, глядя на чашку, но мне нужно проснуться, и это лучший способ сделать это. Я глотаю варево, как лекарство. Надеюсь, кофеин поможет мне сосредоточиться и зарядиться энергией для этого собеседования.

Майер наливает себе в чашку кофе, разбавляя его молоком, и садится на тот же стул, что и раньше. Я стала думать о нем как о его месте, как крайний – мой, а средний – Мары. Даже в доме, полном моих, я все равно одинока. Это как – то не правильно.

Между нами повисла тяжелая тишина, пока я смотрю в свою кружку, но не знаю, что сказать. Я знаю, что у нас обоих на уме – этот почти поцелуй. Может, лучше не обсуждать это – просто делать вид, что ничего не было? Это, безусловно, самое простое, поэтому я думаю, зачем с этим бороться?

Вместо того чтобы пытаться придумать какой – нибудь неловкий светский разговор, чтобы заполнить пространство, я хватаю свой телефон.

Спасибо, что устроил мне собеседование в фитнес – центре в городе, – я пишу Сойеру, – я направляюсь туда к 11. Хочешь встретиться после?

Его ответ почти мгновенный.

Я бы хотел. Полдень подойдет?

Собеседование, вероятно, не займет часа, поэтому я отправляю ему поднятый большой палец.

Майер первым нарушает молчание:

– Ну, тебе предстоит собеседование, и у меня такое чувство, что я захочу уйти, когда Мара вернется.

Я не могу сдержать смех.

– Что ты будешь делать сегодня?

Он пожимает плечами.

– Может, я попытаюсь найти себе работу.

– Значит, ты планируешь остаться в Шелл – Харбор?

Он склоняет голову.

– Я имею в виду… пока, думаю, да, – потом он кашляет. – Я, э – э, я хочу убедиться, что с тобой все в порядке, и я не могу сделать это из другого места, кроме Шелл – Харбора.

– Что ж, я ценю это, Майер, – говорю я с улыбкой, а затем глубоко вдыхаю, когда воздух между нами снова становится напряженным. Неудобно.

– Я надеюсь, что когда – нибудь… мы снова сможем стать друзьями.

Я смотрю на него и почти теряюсь в красоте его глаз.

– Я тоже на это надеюсь.

Он кивает.

– Удачи на собеседовании, Ева. Ты отлично справишься.

Его рука касается моей, когда он проходит мимо, и да, я могу принять это за дружеское заверение, но ладонь задерживается слишком долго. Секунду или около того я чувствую, как тепло наполняет пространство между нашими телами.

Затем он ушел, исчезнув в коридоре, будто он почувствовал то же, что и я, и это напугало его.

Я до сих пор чувствую прикосновение его теплой руки к моей, не желая слишком глубоко задумываться о том, почему мне так нравится это напряжение.

Глава двенадцатая

Интерьер «Funtime Fitness» прекрасен.

Я вхожу в огромное фойе с круглым столом посередине, сделанным из мрамора с маленькими серебряными крапинками, которые напоминают мне чешую скумбрии. Белый кафельный пол блестит, но не скользкий, даже в кроссовках. Высокие потолки и большие окна наполняют комнату светом и теплом, и я понимаю, почему люди приходят сюда. В такую ​​рань народу почти нет, но люди, слоняющиеся вокруг тренажерного зала, кажутся довольными.

Женщина за столом улыбается, когда видит меня. До тех пор, пока она не узнает меня с плакатов, несомненно, потому что в одно мгновение ее неприязнь почти осязаема. Я держу плечи высоко и улыбаюсь мягко.

– Делайла как раз в кабинете, – говорит она, когда я говорю ей, что пришла на собеседование. Ее тон сухой. – Пойдемте со мной.

Я следую без слов.

Кабинет Делайлы представляет собой небольшую комнату, спрятанную за нишей возле входа в спортзал, со стеклянной дверью, ведущей во внутренний дворик снаружи, усаженный суккулентами и травами в горшках. Администратор больше ничего не говорит, но поворачивается и оставляет меня стоять перед закрытой дверью.

Когда я стучу в дверь, мне отвечает высокая женщина, и ее улыбка сразу же становится доброй и приветливой.

– Ах, ты, должно быть, Ева, подруга Сойера? – я киваю. – Пожалуйста, входи.

Она проводит меня в свой кабинет, и мы обе садимся – она за свой стол, а я на место напротив. Я складываю руки на коленях, пытаясь выглядеть профессионально, все время надеясь, что Делайла не будет обращаться со мной так, как только что поступила секретарь.

Делайла оказалась моложе, чем я ожидала, со светлыми волосами рыжеватого цвета и резкими чертами лица, хотя привлекательная для мужчин.

– Надеюсь, у тебя доброе утро, – говорит она, сложив руки на столе, и еще раз искренне улыбается мне.

– Да, спасибо.

Она кивает.

– Хорошо. Я с нетерпением ждала возможности поговорить с тобой. По словам Сойера, ты – именно то, что нам нужно, – она делает паузу, улыбаясь.

Я чувствую облегчение, мое настроение мгновенно улучшается.

Делайла ерзает на стуле, откидывая с глаз медную прядь волос.

– На самом деле мне не о чем тебя спрашивать – это очень неформальное собеседование. Главное, о чем я хотела поговорить, это история твоей работы. Ну, или ее отсутствие.

– У меня нет большого опыта, потому что я здесь не так давно, – отвечаю я. – До того, как я переехала в Шелл – Харбор, я была просто… домохозяйкой.

– Верно – Сойер упомянул, что ты здесь новенькая.

Я киваю.

– Мой муж не очень хотел, чтобы я работала, – говорю я, чувствуя, что должна объяснить отсутствие опыта – и то, что я сказала, не ложь – Эвард никогда бы не позволил мне работать. На Корсике женщины не работают.

Делайла кивает, но я не могу понять, удовлетворил ли ее мой ответ.

– Когда ты сюда переехала?

– Несколько месяцев назад после того, как… я развелась.

– Я понимаю, – отвечает она с улыбкой. – Я сама только что развелась, так что могу понять желание начать все сначала, – она делает паузу на мгновение, и добрый взгляд ее глаз искренний. Я чувствую, что расслабляюсь. – Думаю, самое главное, что мы ищем в кандидате, это кто – то с подготовкой или кто – то, кто готов быстро учиться.

– Подготовка? – с тревогой повторяю я.

– Да. Сойер сказал мне, что у тебя школа плавания, и ты обучаешь его детей?

Я киваю.

– Да, все верно.

– Хотя это здорово и говорит о твоем мастерстве плавания, спасатели немного отличаются, так как ты в основном будешь охранять всех в бассейне. Ты отвечаешь за их безопасность.

– Хорошо.

– В основном тебе придется беспокоиться о детях, но люди с определенными заболеваниями также могут подвергаться риску утонуть.

Она делает паузу, замечая мое встревоженное выражение лица, и снова улыбается.

– Не смотри так испуганно. На самом деле это довольно легкая работа. Платный курс обучения занимает всего несколько дней. Если ты хороший плаваешь, единственной проблемой будет секция первой помощи. Ты сертифицирована для сердечно – легочной реанимации?

– Когда – то была, – сразу лгу я, потому что не хочу лишать себя шансов получить эту работу, поэтому я полагаю, что просто узнаю все, что смогу, об этой СЛР сегодня вечером на компьютере – кажется, все, что нужно знать, можно найти во всемирной паутине, вроде, они так ее называют. – Но это было давно, так что я… не все помню.

Делайла задумчиво хмыкает.

– Если подумать, мне тоже нужно пройти повторную сертификацию через несколько недель. Мы можем ходить на уроки вместе.

Я позволяю себе ярко улыбнуться, и с моих губ срывается прерывистый смех, потому что звучит так, будто она уже наняла меня на эту работу.

– Это звучит весело.

Она смеется и качает головой.

– Веселье – не то слово, которое я бы употребила, но мне нравится твое отношение. Я думаю, что ты можешь подойти для этой работы, несмотря на отсутствие опыта. С хорошим отношением ты далеко продвинешься, – она хмыкает и постукивает пальцами по столу. – Сойер сказал, что ты в процессе получения номера социального страхования?

Я чувствую, как все во мне сжимается, и просто киваю.

– Все в порядке – я знаю, что вся эта бюрократическая ерунда может занять некоторое время.

– Тогда вы не против нанять меня без него? – потом я понимаю свою ошибку. – Э – э, если вы решите нанять меня.

– Пока – да. Нам срочно нужен спасатель, а у нас семейный бизнес, так что мы не очень большие.

Я не хочу позволять себе верить, что все, наконец, идет своим чередом, но когда Делайла улыбается мне в ответ своими красными накрашенными губами, я думаю именно об этом.

– Ну, вот и все, – говорит она, хлопая в ладоши. – По сути, я просто хотела встретиться с тобой и немного рассказать о работе.

Собеседование, каким бы коротким оно ни было, похоже, прошло… ну, гладко.

– Между нами, – продолжает Делайла, – окончательное решение принимаю не я, а папа. Но нам очень нужен спасатель, и я бы сказала, что у тебя хороший шанс, Ева. Возможно, я даже смогу пригласить тебя на первый день обучения в ближайшие несколько дней.

Наконец – то хоть какой – то прогресс! Я улыбаюсь так сильно, что это больно.

– Спасибо, – отвечаю я и стараюсь, чтобы в голосе не было энтузиазма, чтобы она не поняла, что эта работа – единственный вариант, который у меня остался. – Я буду рада.

Делайла встает, сигнализируя об окончании собеседования.

– Отлично! У меня есть твоя электронная почта и номер телефона, так что мы будем на связи. Было здорово познакомиться с тобой, Ева.

Мы обмениваемся рукопожатием, что до сих пор кажется мне странным, но я знаю, что это считается вежливым и профессиональным. Затем Делайла ведет меня обратно в фойе, проносясь мимо клиентов, пока мы подходим к стойке регистрации. Она благодарит меня еще одним рукопожатием, прежде чем уйти.

Когда я поворачиваюсь и иду к входной двери, приходит сообщение, и я тянусь к телефону, сердце стучит в груди, когда я вижу имя Сойера на экране. Меня до сих пор сводит с ума, что от одной мысли об этом мужчине у меня перехватывает дыхание.

Готов, когда готова ты. Как относишься к прогулке в парке?

Моя улыбка становится шире, и когда я толкаю дверь, и солнце сияет во всей своей красе, я отражаю ему свое счастье. Да, сегодня определенно хороший день.

С удовольствием, – отвечаю я.

Отлично, – отвечает он. – Встречаемся у тебя дома?

Буду через пятнадцать минут.

Не терпится узнать, как прошло собеседование.

Улыбаясь, я бегу по улице, думая о том, как впервые за долгое время я могу позволить себе дышать.

* * *

Когда я прихожу домой, меня встречает прекрасное зрелище: Сойер стоит у дома.

Его кожа загорелая и золотистая, его теплые черные глаза сильнее бросаются в глаза из – за бледно – голубой рубашки. Он держит две чашки мороженого, стоя на пороге моего дома. Я не могу сдержать улыбку, когда поднимаюсь по ступенькам, а затем встаю на цыпочки, чтобы слегка поцеловать его в щеку.

– Как прошло? – спрашивает он, мягко улыбаясь, его щеки краснеют, и он сияет мне. Как бы я ни была рада его видеть, он, кажется, так же рад видеть меня. И это осознание ощущается хорошо.

– Хорошо, вроде бы. Делайла либо не узнала меня по плакатам, либо не обратила на них внимания, что лучше, чем я надеялась.

– Да, Делайла не любит сплетничать.

– Откуда ты ее знаешь?

Он пожимает плечами.

– Мы вместе учились в старшей школе и с тех пор остались друзьями. Она хороший человек.

Я тяжело сглатываю, вспоминая Делайлу и напоминая себе, что она была привлекательной женщиной. Во мне возникает странное чувство – кажется, ревность. Но, как только я это чувствую, я тут же ругаю себя – Делайла была ко мне исключительно добра, и глупо с моей стороны чувствовать к ней что – то, кроме благодарности.

– Вы когда – нибудь встречались?

Сойер усмехается, глядя на меня.

– Нет, мы друзья, и это все, чем мы когда – либо будем.

С облегчением я смотрю на мороженое в его руках, когда мы идем по моей улице.

– Какое из них мое?

Он протягивает мне чашку с двумя ложками.

– Я не знал, какие вкусы тебе нравятся, поэтому я выбрал шоколад и крошку печенья.

Я вдыхаю аромат, едва дождавшись, пока Сойер протянет мне ложку, прежде чем погрузиться в шоколад. Вкус деликатно сладкий, и я смакую каждый маленький кусочек, пока он тает во рту. Мороженое – моя любимая еда на суше.

– Спасибо, – говорю я, прожевав. – Мне это было очень нужно.

– Мороженое или компания? – Сойер шутит, болтая с набитым ртом.

– Оба.

После странного инцидента с Майером и входной дверью, не говоря уже о стрессе во время собеседования, Сойер стал желанным отвлечением. Я иду рядом с ним, пока мы шагаем по тихой улице, деревья над головой бросают тень на наш путь. Это прекрасный день, еще и с красивым мужчиной рядом со мной.

– И спасибо, что дал мне это собеседование, – добавляю я, глядя на него. – Ты мне очень помог.

– Я рад помочь тебе, Ева, – отвечает он. – И буду помогать, чем смогу.

Я чувствую, как горят мои щеки, и сосредотачиваюсь на мороженом в его руке, а не на жаре в его глазах. В его чашке две порции клубники или малины, из каждой горки торчат кусочки шоколада. Когда он ловит мой взгляд, он усмехается и предлагает мне попробовать из своей ложки.

Конечно, мы и раньше целовались, но почему – то мысль о том, чтобы разделить его ложку, кажется мне странно интимной. Нервно закусив губу, я смотрю на него сквозь опущенные ресницы.

– Продолжай, – призывает он. – Скажи мне, что ты думаешь.

Как я могу сказать «нет» этому? Я нерешительно наклоняюсь вперед и принимаю предложенную им ложку. Когда я поднимаю взгляд, рот Сойера растягивается в мальчишеской улыбке, будто он счастлив от мысли поделиться чем – то со мной. Может, он тоже думает, что это интимно? Как ни странно, такое ощущение, что последних нескольких недель никогда не было. Кажется, между нами наладились отношения, и, учитывая возможность новой работы на горизонте, я чувствую себя легче, чем за долгое время.

– Итак, – говорю я, когда мы снова начинаем идти, подходя к некоторым из старых викторианских домов, стоящих вдоль района рядом с пляжами. Их сады в полном цвету в любое время года, плющ стелется по кирпичным стенам и витражам; красиво, как никогда не могло быть в море. – Как у тебя дела с работой?

– Медленно, – признается он, пожимая плечами. – Но этого и следовало ожидать – в таком маленьком городке, как этот, бизнес всегда идет вверх и вниз, – он берет еще одну ложку мороженого, розовые сливки застряли в тени щетины над его губой.

Пока мы идем, мы впадаем в задумчивую тишину, когда мысли о Каллене внезапно прерывают мои безмятежные и счастливые мысли. Я тяжело сглатываю, когда воспоминание о том, что произошло на пляже, возвращается ко мне с удвоенной силой. Конечно, Каллен повлиял на мою жизнь, но и на жизнь Сойера тоже. И эта мысль мне очень не нравится.

Словно почувствовав мой дискомфорт, Сойер улыбается.

– Ты вдруг замолчала?

Я киваю.

– Я просто думала… о Каллене и о том, что он, без сомнения, замышляет, – я вздыхаю. – И я думала о том, как мне не нравится тот факт, что ты замешан в этом бардаке… из – за меня.

Сойер смотрит на меня проницательным взглядом.

– Не беспокойся обо мне, Ева.

Я киваю, но это не меняет того факта, что я волнуюсь за него. И его детей.

– Я просто хочу… я хочу, чтобы все это закончилось.

– Мы оба, – отвечает он, посмеиваясь. – Было бы неплохо не беспокоиться о том, что постоянно нужно оглядываться.

– У нас все будет хорошо, – тихо настаиваю я, хотя и сомневаюсь в правдивости своих слов, – и когда – нибудь, надеюсь, скоро все это закончится.

Сойер кивает.

– Не так много раз Каллен будет рисковать собой, чтобы прибыть сюда. У него же королевство на Корсике, верно?

Хм… это поднимает хороший вопрос.

– Может, он уже сдался.

Сойер склоняет голову.

– Эта стычка на пляже определенно испугала бы большинство мужчин.

Я киваю, но не могу полностью согласиться.

– Каллен – не большинство мужчин.

Глава тринадцатая

– Как насчет того, чтобы не портить время, проведенное вместе, говоря и думая об этом козле? – спрашивает Сойер с широкой улыбкой, протягивает руку и целует меня в лоб.

Когда он отстраняется, в его горле булькает смех, мороженое капает с моей ложки на его рубашку. Теперь через хлопок медленно просачивается темное пятно.

– Прости, – бормочу я со смехом.

Он пожимает плечами, все еще улыбаясь.

– Все равно это старая рубашка.

А потом он просто смотрит на меня, а я смотрю на него, и ни один из нас не отводит взгляда. Он глубоко вдыхает, и мне интересно, собирается ли он поцеловать меня снова.

– Вся эта история с друзьями оказывается непростой, – наконец, говорит он.

– Думаю, это хорошая идея на данный момент, – отвечаю я со вздохом. – Пока все не уляжется.

Он кивает, и мы некоторое время продолжаем идти бок о бок в уютной тишине. Мороженое кончается, и он бросает обе чашки в урну, стоящую в конце улицы, на границе с пляжем.