Текст книги "Зло знает мое имя"
Автор книги: Грин Элис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Было видно, что ей страшно, её поджилки тряслись перед братьями, но пару слов она выдавила из себя:
– Ещё одна такая выходка, и ты забудешь этот замок.
После чего развернулась, взяла меня за руку и повела домой.
Помню, что она плакала, и моя ладошка дрожала вместе с её рукой.
Ей всегда был страшно.
Она трусиха и неженка.
Не предатель.
Никогда.
Не меня.
Я много думала там, на полу камеры, пока тишину подземелья разрушали только шаги стражи, приносящей мне поесть.
– Слушай, – не выдержала я, когда маленькое окошко для пищи открылось и там мелькнуло заросшее щетиной лицо мужчины. – Как там дела? У принцессы?
Окошко тут же безнадёжно захлопнулось.
– Вам бы лучше о себе подумать, миледи.
О себе я тоже думала. И что будет с моей Эфией, когда Моран прознает, что тут случилось. Что западный шпион убил половину его здешней свиты, и захватил власть. Я точно уверена, от моего имени ему отправили письмо с королевской печатью, снятой с пальца моей умершей матери, но король не дурак.
Он почувствует.
Ему донесут.
И тогда он сотрет эти земли в порошок. Может быть, вместе со мной. И глупая Хельга даже не додумывается об этом. Лишь бы ее шкурку не повредили – вот о чем она беспокоиться.
Чулок я осмелилась тронуть.
Документы в нем так и лежали. Больше я боялась за них, а не за себя. Если мама с папой их спрятали, значит, они очень важны.
Поняла из них я несколько вещей: и первая, король Эдвард был смертельно болен. Это очень в духе папочки – страдать, чтобы никто не знал. Хотя, с другой стороны, я понимала его. Эта информация ничего бы не изменила. Только навело панику в народе и в семье. Он же стал героем.
Умер от руки врага. Моего жениха.
Интриги похлеще, чем в романах, ей богу.
И второе – он ничего не оставил Хельге. Не так! Он не оставил ей права на престол. То есть, даже если мы все умрем, она не сможет надеть на свою милую белокурую голову корону. Но почему? Всплывает третий документ – о договорном браке. У отца есть другой ребенок. Не от Лауры. Но это точно не Хельга. Схожесть их черт лица слишком очевидна. Я бы больше поверила, что отец ей не родной. Тогда кто он? Почему мы не знали о нем? И как мама терпела все это время то, что ее муж изменяет ей на законных основаниях?
Почему, черт возьми, все тайны своей семьи я узнаю только после смерти каждого? Неужели всем нужно погибнуть, чтобы я пришла к чему-то логичному?
В углу зашевелились крысы.
Замечательно. Условия достойные меня. И овсянка просто отвратительная.
Еще эта… Силестина. Любовь до гроба! Щенячья преданность! Куда все это делось?
Вот от кого я не ожидала предательства. В итоге, даже лучшая подруга меня бросила. Ума не хватило сбежать? Вырваться?
Да сделать хоть что-то!
Ладно, не важно.
На удивление, я не плакала. Что-то внутри меня, наоборот, восстало против всего этого. Будто стальной стержень, который все это время держал тут королеву, теперь вырос во мне.
Теперь мое сердце желало одного – выйти отсюда и попытаться спасти это крохотное государство.
Я – последняя законная наследница.
Наследница, которая второй час ковыряет заколкой замок от своей камеры.
– А-а-а, – закричала я, и бросила эту заколку на пол, – если я тут себе голову расшибу, вы все равно не откроете?
На мое предупреждение о самоубийстве никто не ответил. Вот и храните боги королеву после этого.
Вдруг что-то изменилось.
Стало очень тихо. Потом резко кто-то вскрикнул и затих.
Звук, словно мешок на пол упал. Вот только это был не мешок.
А труп.
Но охранника два.
– Эй, ты кто така…!
Снова крик, затем хлюпающие звуки перерезанного горла, и тяжелое падение.
Шаги убийцы разносились по всей темнице. И остановились они около моей камеры.
По шее пробежались неприятные мурашки.
Замок щелкнул.
Я поднялась и вжалась в холодный угол, чуя, что дело идет не к добру.
«Прародители, прошу вас, в последний раз, помогите» – произнесла я в своей голове, и прижала руки к груди.
Двери распахнулись. Свет от факелов упал на пол, застеленный сеном. А в проеме... В крови, с кинжалом, крепко сжатым в хрупкой руке, с взглядом разъяренного зверя, которого выпустили на охоту после годовой голодовки, стояла Лести.
Я ее даже не узнала. Волосы собраны наверху, только непослушные светлые пряди падают на виски. Ее грудь тяжело вздымалась, как у загнанной лошади.
Одним резким движением она стерла кровь со своей щеки обратной стороной ладони, и заметила, как я не нее смотрю.
Мне хотелось смягчиться. Улыбнуться ей. А испытывала я только животный страх.
– Тише, – из окровавленного тела донесся знакомый тихий голос, – Я пришла за тобой, Зи.
Холод, пробравший до костей, начал отступать.
Это же Силестина. Почему мне страшно? Да, в крови, но… все еще мой друг.
Она протянула мне руку.
«Никогда не забывай – кто ты» – последние слова моей матери. Я – Эльза, шестнадцатилетняя девушка, до смерти напуганная и запутавшаяся. А еще – единственная, кто еще может что-то изменить.
Давно не виделись, подруга.
Мои пальцы легли в ее ладонь.
Резким движением она прижала меня к себе, прямо к плечу, пахнущему тем, кому раньше принадлежала эта мужская рубашка на ней. Боюсь узнать, как она ее достала.
– Прости меня Зи, так надо было. Я не могла спасти тебя иначе.
Ее слова успокаивали. А близость давала надежду, что мы еще не в полном… отчаянии.
– Ничего, – мои руки сомкнулись на ее талии, – Вот только ты всю охрану перебила.
Трупы – два стажа, лежали чуть впереди.
– Не всех, – чуть отстранилась она, чтобы оглядеть меня на наличие ран, как обычно, – Нам надо торопиться. Робертс дал мне фору.
– Робертс, – вернулся в мою память старик, – Это он все подстроил?
– У него куда больше власти, чем кажется на первый взгляд.
Взяв меня за руку, служанка стремительно потащила меня к выходу, как тряпичную куклу.
– А не хочешь мне объяснить, как ты расправилась с… – На лестнице лежало еще одно тело, в крайне неестественной позе, – …тремя здоровыми мужиками?
Бегущая впереди меня девушка улыбнулась, как будто бы я похвалила ее вышивку.
– Мне очень много тебе объяснить Зи, но сейчас наша главная задача – не допустить, чтобы этот восточный петушок вышел к народу, и убедил его сражаться. Тогда Эфия падет. Окончательно.
– Что? – до меня не доходил смысл ее слов.
– А то, – мы оказались на улице, и начали красться через кусты, к входу во дворец, – Ты не понимаешь? Королева мертва, король и принц тоже. Ты – предатель. Осталась Хельга, и она, знаешь ли… больна. Народу нужен правитель. И Запад хочет воспользоваться нашим положением. Но выйти к народу должна – ты!
– Я?!
Лести, прищурившись, взглянула на солнце, как на часы.
– Через полчаса народ соберется под главным балконом. И нужно доставить тебя туда.
– Но, – она неумолимо тащила меня к вратам, постоянно озираясь, – что мне говорить? В чем убежать? Они не станут меня слушать, ты забыла, чья я невеста?
Синие, как два сапфира глаза, вдруг уставились прямо на меня и замерли.
– Кто из нас дочь короля? Придумай. Ты должна понимать – либо сейчас, либо никогда. У тебя всего одна попытка. Твоя задача – взять под контроль народ и армию. Иначе – нас перебьют. Тебя прямо на балконе, после приказа этого хорька. А я еще побарахтаюсь в крови, но тоже недолго.
– Хельга, – от ее имени екнуло сердце, – она не позволит.
Силестина открыла врата и мы, как мышки, шмыгнули за них, тут же ныряя в один из темных коридоров.
– Твоя Хельга сейчас очень мешает всему нашему делу. Но знаешь – если бы не она, меня бы тут не было.
– Как это?
Мимо нас мелькали двери, но мы не вошли ни в одну.
– Она отдала приказ отправить меня не в темницу, а под присмотр одного стража. А что он мне? Думаю, она знает, что я задумала. Хельга не предала тебя, Зи. Думаю, она играет на публику. По крайней мере, старается.
И тут я поняла одно. Ей всегда было страшно. Боязно. Даже когда мы решали, кто выйдет замуж за Морана. Она сказала, что покончит с собой. Так бы оно и было. Но Хельга понимала – я буду в безопасности. На Севере, под боком у тирана, но жива.
И смелость она обретала, только когда моя жизнь висела на волоске.
Больше всего ей было страшно за меня.
Всегда.
От этого понимания голова закружилась.
Лестница. Не знаю, откуда у меня были силы идти вперед. Мне хотелось, чтобы все это закончилось. Чтобы я все стало как раньше.
– Эльза, – мою руку сжали сильнее, – ты все сможешь.
После этих слов свет ослепил меня.
Мы преодолели последние каменные ступени.
Свет коридора перед балконом.
И в этом месте мы были не одни.
Лести отпустила мою руку и вытащила из-за пояса кинжал, принимая защитную позицию, закрывая меня всем телом.
Но видела.
Её.
Мою сестру в изумрудном платье, в короне и королевской мантии, кажется, нашей матери. Она держала под руку ублюдка, который хотел поработить мой народ. Лицо его скривилось, как сушеный фрукт.
– Черт возьми, как такое… Схватить их! – бросил он, и два стражника выскочили как волки из соседней комнаты.
– Нет!
Этот тонкий голос, кажется, раздался далеко на улице. Стражники замерли, оставив свои мечи в ножнах.
А все взгляды устремились на ее испуганное лицо.
Мамины глаза. Цвета шоколада. Чистые. Именно сейчас она была так похожа на нее. Сильную. Взрослую.
– Вы не тронете мою сестру. Я ваша принцесса, а не он!
Она боялась и сейчас. Ровно так же, как тогда, перед кузенами, раздавая пощечины. Руки дрожали, но оторваться от этого парня Хельга смогла. Мантия дрогнула он резкого шага.
– Ты что несешь, дура! – от неожиданности у Арона, или как его там, даже голос осип, – Ты же обещала мне! Тебе что, хочется быть подстилкой Севера? Как твоя шлюха-сестра?
Хельга вдруг посмотрела на меня и улыбнулась. Так, что около глаз пролегли морщинки. Так, как никогда мне не улыбалась.
Арон не понимал ничего. И стража. И Лести.
Только я и Хельга знали, что тут происходит. Я покачала головой.
Не надо, пожалуйста, сестра, не надо!
Из уголка ее глаза скатилась слезинка.
Это мгновение, которое она стекала по впалой щеке, показалось мне вечностью. Я вспомнила все. Подумала обо всем. Прожила всю жизнь сначала.
– Какой бы она не была, она моя младшая сестра, – произносила Хельга, смотря мне прямо в глаза, но неожиданно отвернулась к Арону, – а ты – собачье дерьмо!
И с этими словами она бросилась на него, как какое-то чудище, сбила с ног, и ногтями вцепилась в его глаза.
Он истошно закричал, и Лести, приняв это за сигнал, побежала на стражу.
Первый умер быстро. Он даже не заметил, как ее кинжал попал прямо в живот, сквозь отверстие в кожаной броне.
А второй, совершая стратегическую ошибку, бросился на нее открыто. Ускользнув от его удара, она зашла сзади, и с хрустом, кинжал моей служанки вошел в его затылок.
– Беги! – крикнула мне Лести, спеша на подмогу Хельге, – Я справлюсь! Уговори народ, давай!
Мне показалось, что позади раздались еще шаги, будто бы подкрепление бежало.
Взять под контроль армию. Только так.
Подобрав подол грязного платья, я побежала прямо на балкон, жалея, что не могу с него спрыгнуть, и завершить эту проклятую жизнь.
Солнце ударило в лицо. Ветер взъерошил свалявшиеся волосы.
Толпа внизу затихла. Многотысячная толпа. Разномастная. И бедняки, и крестьяне и князья. Тут были все. Тот самый случай, когда между людьми нет разницы в положении. Случай, когда все ждут известий о своей судьбе.
И все они смотрели на меня. Удивленно. Встревоженно. Зло.
Ах да, я же леди-предательница.
– Знаю, – вырвалось у меня, когда я сжала руками перилла балкона,– вы не меня хотели видеть.
– Где представитель Запада…!
– Он обещал нам свободу…
– Ты предательница… Северная шлю…
– Король умер за тебя, а ты легла под врага!
– Кто тебе вообще дал голос?
– Как ты посмела выйти сюда, видел бы тебя отец…!
Голоса. Много голосов. И все они говорили это.
Отец. Выдел бы ты меня. Чтобы ты сказал?
Я знаю.
– Да! – крикнула я громче всех, – Так оно и есть! Вы все правы!
Это снова заставило их чуть замолчать.
– Однако, – я выпрямилась и взяла себя в руки, стараясь говорить четко и убедительно, – я не хочу, чтобы вы погибли. А если мы подчинимся Западу, от Эфии останется только название.
И снова: «Он обещал на свободу!», «Автономия!» и прочие крики.
– Он лгал! – как же трудно кричать, – Не будет вам никакой автономии. Это же Запад, откройте глаза! Он умеет только убивать. Король Запада придет, соберет армию, заберет ваших отцов, мужей и сыновей, уведет на войну, и никто, слышите, никто не вернется. Вы этого хотите?
Все больше человек закрывали рты и слушали меня.
– Что такое Эфия? Мы крошечны. Наша армия – просто пешка в игре Запада. И больше некому будет вас защитить. Женщин уведут в рабство, а детей вы больше не увидите. Им нужно мясо. Человеческое мясо, которое будет работать на войну. Вы этого хотите?
– А Север?! – раздался из массы женский голос, – Север так не сделает? Будет то же самое.
Я покачала головой.
– Не будет. Я – невеста короля Морана. Будущая королева, – пришлось солгать, – а значит, я так же стану вашей королевой в любом случае. И обещаю, все будет так как при… Нет, как при отце никогда не будет. Но я обещаю, что без собрания всех сословий и их решения армия никуда не пойдет. Семьи будут целы. Вы – останетесь живы. Не могу обещать большего. Я сделаю все для вас. Вы – мой народ. Я не хотела покидать вас, но я – залог вашей безопасности. Пока я невеста короля Севера, он вас не тронет. Да, придется уживаться с новыми порядками, пересмотреть некоторые вещи. Но это море – останется вашим, эта земля, тоже ваша, и все вы – Эфийцы, всегда будете эфийцами. По крайней мере, пока я жива.
Внизу повисла гробовая тишина.
– Простите меня, – почти прошептала я, как вдруг кто-то сзади схватил меня за плечо.
Хельга встала рядом со мной, и, кивнув мне, как заговорщик, сняла со своей головы корону мамы, и медленно, не спеша, надела на меня, прямо в воронье гнездо, которое когда-то было макушкой.
– Вот ваша правительница. И я, вместе с ней. Обещаем, мы продолжим дела наших родителей. И они всегда будут жить в наших сердцах и делах.
Сначала один. Потом второй. Третий.
Один за другим люди преклоняли колени, пока вся толпа, не опустилась на землю, покорно склоняя головы.
– Слава принцессе Эльзе! – улыбаясь, как ребенок, и плача, воззвала Хельга, и раскат: «Слава! Слава!» пронесся вслед за ее голосом.
Как вдруг, улыбка исчезла с ее губ. Все эти длилось какое-то мгновение.
Просто Хельга приняла решение.
Быстро. Незамедлительно. Самостоятельно.
Резко повернув корпус, она упала на меня, сшибая с ног.
Я ничего не поняла, но слух уловил свист, и глухой звук.
Почувствовала, что больно ударилась головой, а сверху меня придавила сестра.
Народ внизу закричал, и заметался.
Что произошло?
– Хельга, – я попыталась поднять ее с себя, но она оказалась слишком тяжелой, – Хельга!
Моя рука, которая коснулась ее груди, пытаясь оттолкнуть, окрасилась в красный цвет.
Кто-то оказался рядом, поднял мою сестру.
Стража.
Другая, стража Морана. Теперь я узнавала северян где угодно.
Засмотревшись на спасителей, я не сразу заметила то, что тело моей сестры безжизненно повисло на руках у одно из мужчин.
А стрела, с синим наконечником, застряла как раз под ее ребром, и зеленое платье начало стремительно темнеть на груди.
– Хельга! – Ползком, путаясь в платье, я добралась до нее, ничего не понимая. Один из стражей уже пытался остановить кровь. Бледнея, как мраморная изваяние, Хельга могла только беспомощно моргать, лежа на руках у стража.
– Вытащите стрелу, – сорвался мой голос, а слезы застилали глаз, – Вытащите, черт вас подери!!!
Глаза сестры нашли меня, когда я сжала ее руку и прижала к груди. Они ничего не выражали кроме пустоты. Но страха там не было. Первый раз в жизни ей не было страшно. Она не дрожала.
– Нельзя, – ответил мне кто-то, но было уже поздно.
До последнего она смотрела на меня, пока ее глаза не начали тяжелеть и закрываться. Губы пытались сказать что-то, но обескровленные и бессильные, могли только дрожать.
А потом раз.
Все.
Веки опустились, а рука, белая, хрупкая, которая когда-то спасла мне жизнь, обмякла.
В один момент, до моего разума донеслось: ты потеряла всех, Эльза. Всех, кого любила, больше жизни.
И больше они никогда не вернутся.
В ту секунду, я тоже умерла. Дочь Эльза – уже была похоронена, а младшая сестра
Эльза – только что свела счеты с жизнью.
Возникал только один вопрос: есть ли внутри еще кто живой?
Глава 11. Снежный сон
– Когда вы планируете возвращаться в Айон?
Возвращение. Его я ждала больше всего.
– Скоро. Я уже написала Морану о возвращении. Готовьте корабль, свои вещи я не разбирала.
Покоя мне не давали даже на королевском кладбище.
Под высокой старой ивой, дрожащей, как ребенок на ветру, находились четыре могилы. Две чуть постарше, а рядом совсем свежие. Хельгу и маму похоронили вчера, с торжественной процессией и оркестром. Мне пришлось идти прямо за ними. Я одна не плакала среди рыдающей толпы. Я и сейчас не особо осознавала факт того, что королевской семьи больше нет. Точнее есть.
Под ивой.
Один из доверенных послов короля Севера откланялся и наконец-то ушел.
Как я и говорила, Моран – не дурак. После моего отплытия ему доложили о захвате Эфии Западом. Даже больше – он этого давно ждал. Правда, не думал, что в эту ловушку заманят меня. Поэтому выслал следом боевой корабль, который, чтобы не привлекать внимания, и не подвергнуть опасности мою жизнь, зашел с порта в соседнем городе. Прибыли они, когда я уже взяла столицу под контроль. Правда, от того выстрела спасти нас никто не мог.
Стрелок засел в толпе, и целил точно в меня.
Вот только просчитался.
Смотря на надгробие с ее именем, я поняла только одно. Трусихой из нас двоих оказалась я.
– Я считаю, ее нельзя в таком состоянии на корабль, учитывая морскую болезнь, – высказала свою точку зрения врач, когда я пришла в лазарет к Лести. Арон серьезно ранил ее, когда она защищала Хельгу. В сознание она приходила редко из-за отваров, которые ей давали. При таких повреждениях рекомендовали как можно меньше двигаться.
Проснувшись, она будет в ярости, узнав, что я вернулась на Север без нее.
Но так лучше для тебя, Лести. Ты и так очень много сделала.
Я согласилась с ним, и покинула лазарет.
У дверей меня ждал Робертс, который был моим единственным собеседником в последнее время.
– Странно, что сам король Моран не явился сюда, – присоединился ко мне старик в прогулке по замку.
Ничего странного.
– У него достаточно проблем в Айоне, чтобы отправляться сюда. Слишком долгая дорога. Я бы на его месте, тоже ограничилась боевым кораблем и армией.
Хотя, если бы он был здесь… наверное, ничего не изменилось.
– Что ж, – министр развел руками, – как вам будет угодно, это просто размышления старикашки, Ваше Высочество.
Я кивнула, не в силах выражать еще какие-то эмоции.
– Есть еще кое-какие размышления, Ваше Высочество. Позволите вам рассказать?
Значит, ты от меня не отстанешь. Делай что хочешь.
– С удовольствием выслушаю.
– Дело в том, что тело вашего брата так и не было опознано.
Я резко остановилась, и заглянула в морщинистое лицо, с приятными чертами. Этакий эталон дедушки.
– Простите, это как?
– Оно было обезображено. От удара пушечным ядром. Вы тогда отбыли, и опознать принца никто не смог толком. Вроде одежда та же. Телосложение. Но, у меня есть подозрения, что ваш брат может быть жив.
Я сглотнула образовавшийся в горле комок.
– Но, почему вы сказали мне об этом только сейчас? Ведь с его похорон прошло три месяца.
Мужчина почесал лысину.
– Дело в том, что в тайную канцелярию пришло анонимное письмо. Прямо перед тем, как нас захватил Запад. Кто-то хотел предупредить Эфию. И о том, что на принцессу Эльзу будет покушение, тоже сообщил. Мы с вашей сестрой знали об этом, поэтому сделали все, чтобы вы безопасности. В темнице вы были защищены, а вот балкон! Так или иначе, это уже не имеет значения. Думаю, принц Ксандер либо в плену, либо по каким-то причинам скрывается. Я учил этого мальчика и почерк, хотя и был специально искривлен, очень напомнил мне вашего брата.
Не может быть.
Если Ксандер жив, значит, он должен был первым делом сообщить мне, или объявиться. Эфии нужен король. Сейчас я уеду, и она снова окажется бесхозной. Нет, брат бы не поступил так. Он бы не бросил меня.
– Возможно, – выдохнул я неопределенно, но эти небылицы не хотелось больше мусолить, – мистер Робертс, я хочу оставить вас за главу правительства в мое отсутствие. Сообщайте мне обо всех делах, экономических, политических и прочих. И не конфликтуйте с послами Севера. Все-таки, они здесь хозяева. Пока что.
Сказав это, я удалилась. Единственное мое желание на сегодня – закрыться в комнате и лечь спать. А завтра уехать. В Айон. И как можно скорее забыть этот балкон, крики, кровь, и мертвое тело старшей сестры.
В замок короля Морана я прибыла под вечер. Над городом уже опустились сумерки, густые и темные, словно патока.
Снова этот снег. Замерзшая река. Все тихое и словно спящее. Может здесь, я, наконец, ненадолго обрету покой.
Как и полагается, меня встретили кареты с лошадьми. Бедные животные пускали из ноздрей тёплый пар, и били копытами по промерзшей земле. Почти все, как тогда, в первый мой день здесь. Кажется, даже та загадочная женщина, выведшая меня из ужасной пурги, стояла где-то возле сосен, наблюдая за мной.
Через десять минут карета подъехала к каменному замку, кажется, от холода, превратившемуся в глыбу льда.
А мне хотелось видеть Морана.
Это желание родилось где-то в груди, и кричало, понимая, что никто его не услышит. Я заглушала его всеми силами. Только не подать виду. Я не скучала. Я не нуждаюсь в нем.
Естественно, все знали о том, что случилось в моей стране. Наверное, им дали указания оставить меня в покое, и не задавать лишних вопросов. У них это получалось. Мои вещи без суеты отнесли наверх, в мою комнату. Туда же подали ужин.
Мне не хотелось в башню. Одиночество на корабле чуть не съело меня. Я то и дело перечитывала документы отца и тонкую книжку Зары, пытаясь найти в обоих изданиях какой то смысле. Вот только в книге – дополненная легенда. В документах – наследство, которое уже неважно. Папин внебрачный ребёнок, которого нет, и его болезнь, не успевшая его убить.
Кто-то все время в моей голове повторял, что это все очень важно. В чем важность? Смысл этой важности, если я не понимаю?
Это начинало бесить.
– Леди Эльза!
Женский голос отозвался эхом в главной зале, куда привели меня ноги.
На одном из красных диванов сидела Ведьма, разложив на столе кучу книг и разбросав вокруг пучки своих сушёных растений.
О, только не ты, пожалуйста.
– Добрый вечер.
Чуть опустив голову, я хотела невзначай прошмыгнуть мимо неё, но не тут то было.
– Я слышала, у вас дела весьма скверны.
А тебе-то, какое дело, кудрявая голова?
– Весьма, – коротко отозвалась я, садясь в кресло напротив. Точнее разваливаясь в нем. Может она поймёт, что я устала и отстанет.
– А Моран уехал с Ниной за свадебным материалом для платья и прочими вещами.
Да-да, мне это очень интересно.
Подожди, что?!
Я так резко выпрямилась, что кресло скрипнуло, и ведьма оторвалась от своих книг.
– А он тебе не говорил? Мы готовимся к свадьбе.
– К чьей? – эти слова я произнесла не своим голосом.
– Морана и принцессы Нины, вероятно. Не с Кассандрой же. Этот брак был бы самым коротким в истории Айона. После венчания она вырвет ему сердце голыми руками.
Факты не сходились. В моей голове все смешалось. Мысли путать и жалили как пчелы в улье. Этого не можно быть.
Хотя с чего? Очень можно быть!
– Но, – я попыталась привести интонацию в порядок, – Почему именно сейчас?
– Это очевидно, – Ведьма говорила спокойно, как будто это было обсуждение утреннего печенья, – Мы вступаем в войну. Северу нужна уверенность в будущем, королева и наследник. Моран и без советников это понимает.
Двери за нами резко распахнулись, пуская в нагретый зал холодный воздух. В них начали заходить слуги, нагруженные мешками и, с вздохами, начали растаскивать их по замку.
– А вот и они. Моран и его невеста вместе ходят за покупками. Как очаровательно. Что ж, мне пора.
Взяв с пола свою сумку, колдунья начала собирать травы и книги.
И неожиданно протянула мне маленький флакон.
– Что это? – сосуд оказался в моей руке.
– Пей на ночь по чайной ложке. Поможет заснуть и немного прийти в себя.
Наверно, я слишком недоверчиво на неё посмотрела.
– Не бойся, тебя я не отравлю. Ты еще нужна нам живой.
Эти слава повисли в воздухе, когда она, быстрым легким шагом, удалилась в глубины замка.
И только её серое платье скрылось в темноте, как появился Моран, казавшейся ещё больше, чем обычно, из-за массивной медвежьей шубы.
По телу пробежала непрошеная дрожь
Он не сразу заметил меня, командным тоном отдавая приказы слугам, что и куда нести. Нина вошла почти следом за ним, закутанная в тулуп и без шапки, так, что на русых волосах таяли снежинки.
С улицы все больше морозило.
Мне хотелось сжаться в комок, но я через силу сидела так же прямо и невозмутимо, наблюдая за ними краем глаза.
Затем, взяв маленькие сумки, она что-то быстро прощебетала Морану и двинулась к лестнице. Там она меня и заметила.
Да, я лишняя на вашем празднике жизни.
– Добрый вечер, леди Эльза, – пробегая мимо меня, кивнула новоиспеченная невеста.
– Добрый и вам.
Моран услышал мой голос.
Забыв, что только что говорил, он повернул ко мне голову, ловя свет канделябров, который упал на шрам, украшающий левую щеку.
Я не видела тебя почти месяц. А теперь ты вот так, заходишь вместе с ней. Пока я хоронила семью в Юге.
Отчего-то мне стало больно. Так больно, что на зло я поднялась, поклонилась в пол, и сложив руки на животе, произнесла:
– Ваше Величество, с возвращением! Как ваше путешествие? Всё купили? Это не было для вас утомительно?
Молодой король нахмурился, сводя брови.
Наверное, слишком много вопросов сразу. Или его взбесил тот факт, что я назвала его официально, чего он просил не делать в замке или при досужих разговорах.
– Здравствуй.
Нина застыла на миг, наблюдая эту сцену, но почувствовав, что тут назревает, поспешила ретироваться в свои покои.
Какая умная девочка. Королю повезло с ней.
– Я не думал, что ты вернёшься сегодня.
Ты.
Такое близкое обращение для человека, которому ты даже не удосужился сообщить о своей свадьбе.
– Я сделала все дела в Эфии. Надеюсь, подобного больше не повторится.
Слуги тоже перестали работать, с интересом слушая наш напряжённый диалог.
Король был не рад лишним ушам.
– Не желаешь последовать за мной в кабинет? Мне нужно обсудить с тобой дела Эфии.
Я взглянула на часы.
Половина десятого. Самое время для дело Эфии.
– Это не может подождать до завтра? – неужели ты не видишь, в каком я состоянии? Мне нельзя сейчас говорить с тобой.
Моран покачал головой.
– Нет.
И, молча, даже не подождав меня, взмыл по лестнице, полируя полами шубы ступени.
Будто я виновата во всем! Будто я сейчас выхожу замуж!
Фыркнув, я побежала за ним.
Кабинет находился как раз над большим залом.
Я уже не раз тут была.
Как только я зашла, замок щелкнул. Король закрыл дверь на замок, оставив ключ в отверстии для него.
Затем, прошагал мимо меня, как тень, снял с плеч тяжёлую шубу, небрежно бросил на диван, и остановился у окна, ко мне спиной. Звездная выдалась ночь, да, ваша светлость?
– Мне очень жаль.
Очень жаль. Максимальное сочувствие, которое он мог выдавить из себя.
Очень жаль?!
– Спасибо, – что он ждал от меня в ответ? Я брошусь рыдать ему на грудь?
Да я с этого места не двинусь.
– Я хочу, чтобы ты отдохнула немного от занятий и фехтования. Как только приедешь в себя, сообщи.
Вот теперь, впервые за долгое время захотелось заплакать. От бессилия и безнадёжности.
– А ты пришёл в себя?
Моран обернулся. На лицо падал свет от свечи, что делал его каким-то страшным и нереальным. Чудовищем.
– Ты о чем?
– О твоей семье. Ты пришёл в себя после их смерти?
Это случилось много лет назад. Только пустота в его глазах была до сих пор. Все так же он смотрел на тот портрет в тронной зале. Как я на надгробия своего рода Ниан.
В комнате повеяло холодом. Только не от окон. А от ледяного короля.
– Они погибли десять лет назад. А твои три недели. Это разные вещи, Эльза.
Он звука своего имени, произнесенного им, я вздрогнула.
Что со мной? Почему я молчу и ничего не говорю ему? Мне так хотелось увидеть его, все рассказать. И что теперь? Куда все это делось?
– Ты женишься на Нине.
Утверждение. Бесполезно задавать вопрос, которого нет. Вот и все. Я могла думать только об этом.
Плечи Морона поднялись и опустились. Он вздохнул. Пока мы не виделись, он совсем стал похож на медведя, украшавшего брошью его грудь. Темные волосы закурчавились, борода уже перестала быть аккуратной. Не думаю, что ему больше тридцати. Но в таком виде я спокойно дала ему сорок. Либо он хочет казаться внушительней, либо устал. Хотя куда уж внушительней, когда ты властелин Севера и прилегающих территорий.
Естественно он не стал отрицать.
Вместо этого сел на диван рядом со своей шубой, так далеко от меня, как только возможно.
– Да.
Исчерпывающе.
Непонятное чувство внутри меня подняло со дна моей души все самое плохое. У меня похолодели кончики пальцев. Я должна сказать еще что-то.
– Почему ты мне не написал об этом?
Я не имела права это спрашивать. Как и требовать отчета о его действиях. Он – король, а я – его пленница. Не более. Слишком много хочешь, Эльза.
– Я надеялся сказать тебе лично, – он накрыл лицо руками, – потому что ты не поняла бы.
– Я и так не понимаю.
Это вырвалось у меня прежде, чем я подумала.
Моран только покачал головой, будто не замечая мою сцену ревности.
Да возьми же ты себя в руки!
– Мне уже двадцать шесть, а у меня ни наследника, ни королевы. Поверь, мне этого не нужно. А вдруг со мной что-то случится? На кого все это останется? Запад воспользуется моей смертью, и весь Север ляжет под короля.
Да, я все это понимало. Но почему…
Что я хочу? Почему я хочу задать этот вопрос. Черт, молчи, молчи!
– Но почему именно Нина?
Внутренне «я» хлопнуло себя по лбу.
Замечательно. Я сказала это.
Внезапно Моран улыбнулся.
– А что, ты хочешь занять это место?
Я не ответила.
Все, что таилось внутри, подступило к горлу, и я всхлипнула, тут же затыкая себе рот.
Нет, только не сейчас. Только не при нем. Только не в эту минуту.
Что ты делаешь со мной, чертов король?
Все мысли: воспоминания крови, тела сестры, прозрачных глаз матери, смех отца, тот наш восточный вечер на балконе с Мораном, когда я уснула на его плече, а он отнес меня в свою спальню. Тот день, когда он захватил нас, когда я спасла его на корабле. Все смешалось в одну сумасшедшую карусель, которая держалась на одном болтике, под названием «одиночество».