Текст книги "Почему мы так одеты"
Автор книги: Григорий Филановский
Соавторы: Александра Супрун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
СТОИТ ЛИ ВЫДЕЛКИ?
Какое животное было первым домашним? Собака? Верблюд? Мнения ученых расходятся, но в числе первых прирученных человеком животных – баран, овца. По меньшей мере сто веков тому назад овца уже была домашней. это привлекло к ней человека? Относительная неприхотливость, покорный нрав? Запасы впритык к; дому «живых консервов». При всем том, наверное, и. овечья шкура шла в дело. Это уже не только предположение.
В июне 1970 года украинский археолог Б. Н. Мозолевский при раскопках в кургане Толстая могила на Днепропетровщине обнаружил уникальное шейное украшение – золотую пектораль. На ней искусно выгравированы сцены скифского быта. Вот сшивается одежда из овечьих шкур – прообраз украинской безрукавной куртки из овчины – кептаря. За овчиной не нужно было специально охотиться, однако могла ли она поспорить по красоте с мехами пушных зверей?
Напомним описание бекеши известного персонажа повести Гоголя: «…А какие смушки! Фу ты, пропасть, какие смушки! Сизые с морозом!» Может быть, не все знают, что смушка, мерлушка – это вообще-то шкурка ягненка. Знаменитый полководец XVII века Каспар Бекеш любил носить отороченные таким мехом пальто. В его честь эта одежда впоследствии именовалась бекешей.
Самые красивые смушки получаются из особой породы овец – каракулевых. Буквально слово «каракуль» переводится на русский язык как «черное озеро». В местности близ Бухары, вероятно, издревле культивировали породу овец с особо красивым мехом. Кроме Средней Азии, каракулевых овец разводят в Западной Африке, на западе Украины и больше, пожалуй, нигде в мире. Удивительные смушки получаются из шкурок ягнят только что родившихся. Хороший каракуль ценится наравне с лучшими видами пушнины. Специалисты различают более 800 сортов и разновидностей смушек. В нашем среднеазиатском музее каракулеводства можно увидеть не только серые шкурки, но и «урюк гуль» – что значит «цветок абрикоса», бежевые, коричневые – «камбар», совершенно черные и «гулигас» – розовые…
В наше время обычная добротная дубленка привлекает не меньше, чем каракулевое пальто. Овчинка почти всегда стоит выделки в буквальном смысле. Правда, смотря какой выделки. Вплоть до отделки, имитирующей ценную пушнину, – одно дело. Другое – простое превращение в кусок кожи. Бог знает, из какой кожи были облачения Адама и Евы после изгнания их из райских кущ. Но весьма вероятно, что у многих народов одежда изготавливалась как раз из овчины.
Отец истории Геродот приводит высказывание некоего лидийца, обращенное к царю Крезу перед походом в Персию: «Царь! Ты собираешься в поход на людей, которые носят кожаные штаны и другую одежду из кожи». И Марциал, римский писатель I века, в двустишии, озаглавленном «Кожаная пенула» – это своего рода плащ-палатка, – рекомендует: «Хоть в путешествие ты при безоблачном небе выходишь, кожаной пенулой все ж от дождя запасись».
Стоит выделки овчина в целом. Стоит выделать только кожу. И, наконец, стоит, да еще как, делать одежду из овечьей шерсти. Знали это еще древние. Причем отлично разбирались в том, что шерсть тоже может быть разного качества.
Всплывает в памяти золотое руно, за которым согласно легенде аргонавты отправлялись в далекую Колхиду. Волшебное руно… Впрочем, некоторые ученые не без основания полагают, что подоплека легенды – подлинные факты. Далекие путешествия античных аргонавтов за овцами лучших пород. За тем, самым обычным руном, которое для овцеводов оборачивалось золотом. Уже в античную эпоху ценились овцы, дающие тонкую шерсть, из которой можно было выделать плотную и сравнительно легкую ткань. Тонкорунные овцы водились тогда в окрестностях малоазиатского города Милета. В славном городе процветала не только торговля, но наука и философия. И граждане Милета, прямо или косвенно причастные к овцеводству, жили припеваючи, и «милетец» в ту пору было синонимом «счастливчика».
Но исторические перипетии загнали в небытие славный город Милет. Неизвестно, куда девались наследники счастливых милетцев, а вот потомки милетских овец каким-то образом очутились на Пиренейском полуострове. Местные благоприятные условия способствовали рождению превосходной породы тонкорунных мериносов. Тогдашние правители Испании сообразили, что курочку, не-сУЩую золотые яйца, нужно держать под усиленным надзором. Не дай бог появятся за рубежами Испании такие же «золотые» овцы. Во избежание возможной конкуренции было запрещено под страхом смертной казни вывозить мериносов за границу.
И все же в один прекрасный день несколько отчаянных молодцов за обещанное им царское вознаграждение рискнули переправить десяток овец по другую сторону Пиренеев. Овцы были переданы в распоряжение богатого владельца обширного поместья господина Рамбулье. Оп понимал толк в овцеводстве, был предприимчив и настойчив. Прошли годы, и на мировые рынки начала поступать исключительно тонкая шерсть овец новой породы рамбулье. Между прочим, эта порода знаменита и в наше время. Сорт шерсти этих овец специалисты отнесли к разряду супер-супер-электра. Правда, с рамбулье стала соперничать английская овца породы шевиот. Распространилась по свету и одноименная шерстяная ткань.
И вообще Англия сделалась первой овцеводческой державой. И поныне символически лорд-канцлер восседает не на кресле, а на мешке, набитом шерстью. Но расцвет овцеводства обернулся и негативной стороной. Пастбища для прожорливых животных захватили почти все плодородные земли не столь уж обширного острова. Настало время, когда «овцы съели людей». Но уже в начале прошлого века открылись превосходные условия для разведения овец в Британской колонии – Австралии. Сейчас этот континент прочно удерживает мировое лидерство по производству шерсти. Поголовье овец там – до 200 миллионов. Две трети из них – мериносы.
Пасутся эти породы овец в полузасушливых краях, но из этого вовсе не следует, что они столь уж неприхотливы. Скажем, климат повлажней – не для них. И в нашей стране резко континентальный климат исключал разведение такой породы мериносов, как, например, рамбулье.
Советский ученый-животновод Михаил Федорович Иванов разработал научно обоснованную методику выведения новых пород овец. Так сказать, с наперед планируемыми свойствами – в зависимости от характера скрещивания. К примеру, тех же рамбулье, а также алтайской породы, асканийской, местной казахстанской – для условий этой республики. Пришло время, когда отары овец в казахских степях стали давать высокосортную тонкую шерсть, отличаясь при этом выносливостью к тамошним невзгодам климата.
Хорошее качество шерсти не должно быть в ущерб количеству. Вот призовой баран из племенного совхоза «Красный чабан» на Херсонщине «выдает» свыше 30 килограммов шерсти за один настриг! Пусть не такой уж тонкой. Говорят: «С паршивой овцы хоть шерсти клок». А с хорошей? Чем больше, тем лучше. Дело в том, что в ряде случаев грубошерстная пряжа даже предпочтительна. Из нее получаются именно такие свитеры или носки, какие нужны. Но порой и шерстяная пряжа не обязательна. Шерсть замечательна и тем, что годится также в виде бесформенной массы. Мы имеем в виду войлок. Не в первый и не в последний раз заглянем в словарь, памятуя афоризм древних: «Слова следуют за вещами».
«Войлок» – от татарского корня, означающего «покров», «покрывало». Возможно, в руках человека войлок оказался прежде, чем шерстяная нить. И, уплотнив его еще сильней, люди делали войлочные покрывала, накидки, подстилки. Из того же войлока сейчас изготавливается кавказская бурка. Ija самая, о которой Расул Гамзатов сказал, обращаясь к соотечественнику-дагестанцу: «Тебе и в бурю и в метель она и крыша и постель».
И впрямь: когда чабан снимет бурку с плеч и поставит ее на землю, именно поставит, то накидка превращается в шалаш. В таком шалаше не страшны ни мороз, ни ливень, ни буран. Бурка не промокнет: вода стекает по длинным шерстяным косицам. Горцы утверждают, чт-j и пуля не пробивает бурку – либо скользнет по войлоку, либо застрянет в толстой, в пять миллиметров, шерстяной «броне».
Все, что дают стада овец – «живые фабрики», н;; пропадает. Однако и такие «фабрики» можно и нужно сделать продуктивней, улучшать качество продукции. В этом направлении овцеводы минувших дней сделал л немало. Выведены отличные породы овец – для каждогэ региона. Мы уже не обращаем внимания на то, что собака-овчарка – кстати, аналогично именуется эта порода и в других языках – поначалу служила для помощи чабанам, охране отар. Непростая чабанская наука передается от дедов к внукам.
И в помощь ей пришла наука XX века, достижения техники. Замечено, что когда овца систематически мерзнет, то хуже растет, грубей становится ее волосяной покров. Выход найден: в" холодную пору, когда овцы пасутся под открытым небом, на них набрасывают синтетические «шубы».
Стрижка овец – быстрая и наголо – требует немалого мастерства. Сегодня стригаль вооружен не простыми ножницами, а машинкой, но все равно… Победителю конкурса «Золотые ножницы» среди стригалей овец в Новой Зеландии удалось остричь животное менее чем за одну минуту. А можно еще быстрей. Пробовали лазерным лучом. Неизвестно, что подумал Гулливер, когда в Лапутянской академии ему представили «ученого» мужа, которому удалось наконец вывести породу голых овец. Но в наши дни ученые задумались над тем, как найти средство, чтобы овцы сами сбрасывали свою шерсть. А после этого вновь обрастали. Осуществимо: животные получают с пищей микродозы препарата маймозина – и через две недели шерсть с них хоть рукой снимай. А еще через недолгий срок – снова…
В заключение предвосхитим недоуменный вопрос: почему шерсть, рассказ о ней связан исключительно с овцой? Если мех, кожа – это множество видов, ликов, ипо-статей «звериной шкуры», то?азве это не касается шерсти? На овечьей только свет клином сошелся? Ну, во-первых, это не совсем так, а во-вторых…
ЧТО ЧЕМ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО
Продолжим и уточним: наряду с овечьей используется шерсть коровья. А также: верблюжья. И кроличья. И даже из той, что остается после стрижки пуделя, можно связать варежки. Знаменитые оренбургские платки – отнюдь не из овечьего, а из козьего пуха. Небезызвестный мохер или могер – из шерсти коз ангорских, и никаких других. Ко всему этому можно присовокупить шерсть зайцев, лам, яков. И все это вместе взятое составляет примерно одну пятидесятую от мирового баланса шерсти, 2 процента. А 98 все-таки приходятся на шерсть овечью.
Такова объективная картина. Другой вопрос: почему? У предков наших был один практический ответ: подходит – не подходит. Причем по всем данным: и доступности сырья, и легкости превращения в изделие, и по пригодности, качеству продукции. За века определилось – преимущественно всем этим требованиям отвечала шерсть овец. Но в ряде случаев нужна другая. Одним словом, каждый вид шерсти хорош по-своему. Но чем вообще выделяется шерсть как материал для костюма?
В XX веке наука взглянула на шерсть по-новому, нацелив арсенал современных методов исследования на ее структуру, взяв ее «крупным планом». И прояснилось, что такое шерсть, чем она отличается от других текстильных материалов, почему заслуживает оценки «отлично». Шерсть – это сложнейшая структура, причем каждая шерстинка. И все шерстинки можно разделить на четыре группы: ость, мертвый волос, переходный волос и пух. У пушных зверей шерсть преимущественно первых двух типов. Так заложено в генетической программе: волос с четко выраженной жесткой сердцевиной. Изменить что-либо в этом плане, «подправить» природу пока не в наших силах.
А может быть, стоит, «выделать овчинку» так, чтобы она превратилась в нечто экзотическое? Речь идет, разумеется, не о каракуле – он и без того хорош. Перед нами заурядная овечья шкура. Сырая, весит около десяти килограммов. Итак, приступаем к ее выделке. Снимем все лишнее с нутряной стороны. Подержим в особом растворе, который подготовит кожу к дублению. Затем проведем и само дубление. Теперь высушим шкурку. Она сделалась эластичной и легкой, в 20 раз легче сырой. Завитки волос нужно многократно выгладить, вычесать, чтобы они расходились от малейшего дуновения. В заключение покрасим овчинку, верней – раскрасим. Пожалуйста: барс, енот, серебристый шакал…
Смотрится, верится, но, будем откровенны, для установления подлинности ценного меха не всегда требуется эксперт. Сами научились разбираться. Пушнина, конечно, ни с чем не сравнима. Зато овца дает такую шерсть, какой не получишь ни от медведя, ни от ягуара. А что нужно для хорошей шерсти? Пуховый волос без сердцевины. У мериносов толщина его не более 25 микрон. Для пряжи погрубее подходят и шерстинки из категории переходного волоса. Повторяем, это не значит, что грубошерстный – это второсортный. Существуют, кстати, 80 сортов шерсти, но это не те сорта, о которых писал Марциал. Не высший, первый и так далее, а просто различные по свойствам, для различных нужд.
Присмотримся, например, к пуховым шерстинкам. Оказывается, коэффициент трения возрастает от кончика к корню. К тому же волокна чрезвычайно эластичны, «курчавятся», что еще более создает предпосылки для их сцепления. Достаточно перемешать массу таких сухих шерстинок, как сама собой образуется довольно плотная войлочная масса. Хорошо это или плохо? Без этого не было бы валенок и шляп. Кстати, полученный таким образом фетр образуется отнюдь не из овечьей, но только из кроличьей или заячьей шерсти. И никоим образом не превратится в войлок, допустим, мохер. А как это – хорошо или плохо? Хорошо – изделия из мохера не «сваливаются» при длительной носке. А с другой стороны – плохое сцепление между волокнами не гарантирует достаточной прочности…
й все-таки любая шерсть хороша, и вот чем. Между волокнами воздушная прослойка, и это обусловливает исключительную теплоизоляцию. Когда туркмен в 40-градусную жару расхаживает в шерстяном халате, зона комфорта вокруг тела обеспечена: тепло не пробивается снаружи. Шерстяная одежда в помете и у жителей Прибалтики. Надежная защита от холода? И это хотя прибалтийские зимы не так уж суровы. А все дело в том, что шерсть не теряет своих теплозащитных свойств при увлажнении.
Итак, шерсть, кожа, меха – все это производные от «звериной шкуры». От нее пошло и дошло до наших дней. Какова же в итоге доля этих материалов в сегодняшнем костюме, в одежде человечества? О мехах мы уже говорили. Натуральная кожа тоже не всегда доминирует и в так называемой кожаной обуви. В мировом балансе текстиль-пых волокон шерсть занимает от силы 7–8 процентов. Прошли первобытные времена, когда «звериная шкура» составляла основу костюма…
Стоп! Да были ли вообще такие времена, даже в доисторическую эпоху? Наши предки обитали в лесах, а рубашки, как известно, не растут на деревьях. Впрочем, такое категорическое утверждение могло быть опровергнуто туземцами из бразильских джунглей. Они наловчились снимать целиком кору со ствола или толстой ветки дерева, которое ботаники так и прозвали – рубашечным. Затем снятая в виде трубы кора разбивается домягка. В ней проделывается отверстие, куда просовываются руки. Готова рубаха.
В лесу, в поле искал человек ^подходящие материалы для одежды. Это отразилось даже в письменных памятниках прошлого. Например, в древнеиндийских законах Ману. Там сказано, что престарелый брахман должен провести остаток своих дней в одиночестве, в лесной чаще, причем в одежде, подобной той, которой пользовались люди в глубокой древности. Следуя этому завету, брахман облачался в накидку из древесной коры. И чуть ли не до наших дней дошла традиционная одежда папуасов Новой Гвинеи. У мужчин: набедренная повязка из отбитой древесной коры, а у женщин – юбочки из плетеной травы. На всей планете, у всех племен и народов шли поиски подходящих материалов для костюма. Таких, которые не только заменяли бы «звериные шкуры». А были бы доступней и в каких-то отношениях даже лучше. Легче, удобней, разнообразней, нарядней. Перед человеком раскрывалось все богатство природы: сотни тысяч видов животных и растений. Все это было рядом, но не давалось в руки без усилий, труда, размышлений, терпения.
В НАШИХ КРАЯХ
Чем замечательны шерстяные волокна – мы уже знаем. Но, возможно, забыли сказать главное. Или оно подразумевалось само собой. Эти волокна прядутся: из них получается нить. Достаточно прочная для того, чтобы из нее сделать какую-либо одежду.
Найдутся ли в природе другие волокна, из которых тоже можно было бы сплести нить? Прочную, желательно потоньше и обязательно такую, чтобы выдерживала испытание временем. Хотите на личном опыте убедиться, насколько коварен этот вопрос? Попытайтесь отыскать подходящее растение среди дикорастущих. Деревья, кустарники, травы – все в вашем распоряжении. Может быть, после долгих поисков вы обнаружите, что грубоватую нить, даже ткань из нее можно сплести разве что из знакомой нам с детства крапивы.
Наши предки тоже обратили яп нее внимание. Вероятно, пытались использовать за неимением лучшего. Отголосок этих попыток, возможно, отразился в фольклоре, например, к сказке о девушке Элизе. Не проронив ни слова – иначе все напрасно, день за днем плетет она рубашки из крапивы. Только так она спасет своих братьев, колдовством превращенных в диких лебедей. В сказке подчеркивается, что это вынужденное, весьма неблагодарное занятие. Любопытно, что эта же проблема, но уже всерьез, возникла в Германии во время первой мировой войны. Будучи отрезанной, от рынков текстильного сырья, в лихорадочных поисках материалов-заменителей – эрзацев немцы вспомнили о крапиве и учредили специальную «крапивную комиссию»…
Между тем живущие в наших широтах люди еще в эпоху неолита отыскали удивительное растение. Оно, точней – волокна его стебля – превосходный материал для получения и нитей, и тканей. Растение это – лен. Остатки льняных тканей были найдены в свайных постройках на территории Швейцарии, да и в наших краях, где человек поселился пять тысяч лет назад. В античную эпоху в странах Средиземноморья лен был распространен наравне с шерстью. Интересно сопоставление этих материалов римским писателем первого века Апулеем, тем самым, которого отрок Пушкин «читал охотно».
Апулей горячо высказывался в пользу льна против шерсти, аргументируя это так: «Ведь шерсть вырастает на теле чрезвычайно ленивом, состригают ее с глупого животного, и уже со времен Орфея и Пифагора это чисто светское одеяние. Напротив, лен, чистейшее из растений, один из лучших плодов земли, употребляется не только для верхнего и нижнего облачения благочестивых египетских жрецов, но и как покров для священных предметов».
Нынче мы можем иначе оценивать и объяснять объективную прелесть льна как текстильного материала. Дело в том, что льняное волокно быстро впитывает влагу и так же быстро испаряет. Таким образом, прилегающая к телу льняная одежда создает ощущение чуть влажной прохлады. Доказано также, что летом льняная ткань оберегает от излишней радиации. А вот зимой тот, кто носит льняное белье, реже простужается. В отличие от шерсти льняное волокно может быть белоснежным. Но, как и шерсть, хорошо окрашивается, причем в самые нежные, приятные тона.
Если шерсть не только материал для одежды, то лен – тем более. Полотенца и постельное белье. Полотно, холст – это и паруса судов, бороздивших издревле моря и океаны. Между прочим, во времена расцвета британского парусного флота порой полотно, предназначенное для парусов, уходило «налево»: из него шили сорочки и робы. Тогда кому-то из адмиралтейства пришла в голову мысль: впускать в парусину красную нить. Метить предназначенное для парусов полотно намертво. И эта красная нить станет выдавать любителей поживиться за казенный счет. Остроумная и простая мысль нашла практическое применение, а выражение «проходить красной нитью» с тех пор вошло во многие языки.
Наконец, и в прошлом, и теперь полотно, холст – материальная основа живописи– Неспроста произведение художника нередко именуется холстом. Возможно, что сначала человек обратил внимание на лен из-за красоты этого растения. Весной его всходы – ковер изумрудной зелени. Летом на полях стоят стройные стебельки с небесно-голубыми цветами. А осенью льняное поле – ослепительно-зеленое с червонным отсветом… И все же не будем увлекаться, приписывая нашим далеким предкам сегодняшнее отношение к красотам природы. Не говоря уже о том, что тогда не было никаких льняных полей. На цветущих лугах это растение могло затеряться. Но человека волновало другое, и он выискал леи. В нелегком существовании наших предков все полезное принималось с почтением и повышенным интересом.
К слову, когда говорится: «наши предки», то по понятным причинам бессмысленно ограничиваться строгими географическими рамками. Предки, пожалуй, каждого из нас могли жить от Урала до Атлантики. Между прочим, и «предков» культурного льна нельзя обозначить со всей определенностью. Вообще в семействе льняных, разбросанных по всему свету, насчитывается 330 видов – трав, кустарников, деревьев. Из какого же льна выделы-вались ткани, скажем, четыре тысячи лет назад в окрестностях Средиземноморья? Оказывается, из тех же видов, которые прежде всего богаты льняным семенем, льняным маслом. А уж после того, как растение бывало отработано, из волокнистого стебля пробовали делать нити.
Сегодня в мире возделываются: лен-кудряш и лен-долгунец. Из первого получается преимущественно льняное масло, из второго – волокно. Откуда взялся лен-долгунец? Существует убедительная версия, что в свое время дикие, низкорослые, неказистые виды льна завезли на Русь скифы из Азии. И на северо-западе Древней Руси лен, сделавшийся и впрямь долгунцом, высотой стебля в рост ребенка, прижился надолго.
Тому, что лен обрел на нашей земле настоящую родину. Оттого эти волокна включаются, например, в джинсовую ткань. Но вообще джут, как и пенька, идет на изготовление крепчайших канатов и прочнейших мешков. Кстати, сейчас на технические нужды расходуется около трети всех производимых на свете текстильных волокон. В том числе натуральных, получаемых, как говорилось, из льна, конопли, джута. Из чего же еще? Для полноты картины добавим сюда и так называемый «новозеландский лен», рами и агаву, драцену и прядильный банан. Все это вместе взятое составляет ничтожную долю баланса текстильных волокон для костюма человечества.
Но мы пока не упомянули то растение, которому мы обязаны чуть ли не половиной волокна, используемого в одежде. Это хлопчатник.
