Текст книги "Только одно желание (ЛП)"
Автор книги: Григорий Остер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Дверь может открыться, и я увижу его взлохмаченные светлые волосы и наглую улыбку. Он даже может сказать что-нибудь со своим неотразимым английским акцентом. Стоп, акцент скорее всего ненастоящий. Я попыталась представить себе Стива Рэйли, говорящего как американец, но лишь на мгновение. Нужно придумать, что ему сказать. Как можно положиться на чью–то милость, разнося напитки?
Наконец, двери лифта открылись, и вышел человек, которого я не узнала. У него на шее болтался бейджик с бледно–голубой надписью BallardProductions. Обыкновенный голубой бейдж заставил меня замереть на месте. Парень посмотрел на еду.
– Черт, у них же стейк наверху, неужели кто-то заказал хот–дог? – он покачал головой. – Вот когда понимаешь, что ты зажрался талантом – когда тебе надоедает стейк.
Он потянулся за подносом, и я нехотя протянула его. Мне все это обошлось в сорок пять долларов. Еда на стадионе всегда продается по заоблачным ценам. Мало того, что я просадила деньги, я даже не могла ничего съесть.
Парень посмотрел на Мэдисон.
– Придется забрать все в два захода.
– Хорошо, – сказала она. Её голос был хриплым. Двери лифта закрылись, а мы все стояли, молча уставившись друг на друга.
Охранник спросил:
– Девушки, вам не нужно вернуться к работе? – он протянул руку за попкорном.
Мэдисон взглянула на меня.
– Думаю, нам пора.
Я кивнула, и она передала еду. Мы медленно отошли от лифта. Мэдисон прошептала:
– Мы были так близки.
Да, так близко. Если бы я только могла поговорить со Стивом Рэйли, если б объяснила…
Я оглянулась на охранника через плечо. Он больше не смотрел на нас – более того, он ел попкорн. Я сделала ещё пару шагов, так чтобы он нас не услышал.
– Как думаешь, мы можем подделать такой ВИП–пропуск?
– Вряд ли, – ответила она.
Я посмотрела на неё и перевела взгляд на трибуны.
– Это займет некоторое время. Нужно найти канцелярский магазин, в котором продается светло–голубая бумага и кармашки для бейджей, затем нужен компьютер, и нужно подобрать правильный шрифт. И мне нужно полностью изменить внешность. Как считаешь, сколько ещё продлится игра?
Она не ответила, но это было неважно, потому что в этот момент я заметила парня, идущего нам навстречу. Он был высокий, приблизительно метр девяносто, одет в куртку с символикой команды Lakers и лыжную шапку, так что только пряди каштановых волос вылезали на лоб. На носу сидели очки в черной оправе, в целом он выглядел как качок, косящий под интеллектуала.
Он был так красив, что я непроизвольно сжалась внутри. Я случайно засунула все свои волосы в сетку для волос, и, несомненно, выглядела так, будто разъяренный светлый бобер напал на мою голову. Он был красив – но самым поразительным в нем было то, что на шее у него висел голубой бейдж BallardProductions.
Я хотела его.
Я пристально посмотрела в его темные карие глаза, пытаясь определить характер, пока он шел на меня. Это сложно с действительно привлекательными людьми, иногда я ловлю себя на мысли, что вижу их такими, какими хотела бы видеть, а не теми, кто они есть. Этот парень не давал сосредоточиться, но он мне казался смутно знакомым. Как старый друг. Я могла сказать, что он из тех порядочных парней, которые остановятся, чтобы помочь тому, кто застрял на обочине дороги. А я сейчас застряла так сильно, как только возможно.
Я сделала несколько шагов навстречу ему и перехватила его прежде, чем он оказался в пределах слышимости охранника.
– Вы идете в ложу? – спросила его.
Он удивленно посмотрел на меня.
– Да.
– Вы работаете на телестудии?
Он пожал плечами.
– Иногда приходится.
Мой взгляд вернулся на пропуск на его куртке. Я не могла придумать, как лучше его попросить, так что выпалила:
– Это покажется странной просьбой, но у меня абсолютно законный повод. Можно одолжить ваш пропуск на пару минут?
В этот момент Мэдисон уже присоединилась ко мне, но ничего не сказала. Она продолжала нервно оглядываться на охранника.
На лице парня проявился заинтригованный взгляд.
– И что это за абсолютно законный повод?
Я замялась, не зная, сколько правды ему стоит сказать. Я понизила голос.
– Мне нужно поговорить со Стивом Рэйли.
– Правда? – парень наклонил голову с иронической улыбкой на губах. – И кто же вы: фанаты, репортеры или… – его глаза прошлись по нашим черным брюкам, белым рубашкам и сеткам для волос. – Догадываюсь, начинающие актрисы, – он сделал движение, как бы проходя мимо нас. – К сожалению, Стив не занимается кастингом.
– Подождите, – я встала у него на пути так, чтобы он не мог меня обогнуть, – Это не так. Я просто фанатка. Огромная фанатка, честное слово, и у меня есть к нему просьба, это благотворительная акция, но она станет хорошим пиаром для него и…
Он поднял руку, чтобы отодвинуть меня.
– Ты огромная фанатка?
Он с сомнением оглядел меня.
– Да, – чтобы доказать это я добавила, – Могу рассказать, что он сам выполняет большинство трюков. – Один из фактов, которые прочла мне Мэдисон, – Он играл в двух спектаклях на Бродвее и трех фильмах. – я отбарабанила названия, хотя и не видела ничего из перечисленного. Потом я добавила ещё пару фактов, которые смогла вытащить из памяти, – У него пара лошадей, и он впервые снялся в рекламе в девять лет. Это была реклама зубной пасты. Ему заплатили зубными нитями. Ой, не так – последнее я выдумала, но все остальное правда. Итак, вы же видите, что я огромная фанатка. Можно одолжить ваш пропуск?
Он, задумавшись, посмотрел вверх, затем снова перевел взгляд на меня.
– Давай заключим сделку. Я задам вопрос про Стива Рэйли. Если ты на него правильно ответишь, я подожду здесь и одолжу тебе пропуск, чтобы ты могла подняться наверх.
– Хорошо.
Внутри меня свербело нетерпение, я едва не подпрыгивала на кончиках пальцев. Часть моего мозга уже бросилась планировать следующий шаг. Мне придется переодеться, чтобы охранник меня не узнал. Моей обычной одежды, вероятно, будет недостаточно. Может мне раздобыть солнечные очки? Шляпу?
– Итак, вопрос. – сказал парень. – Как Стив Рэйли выглядит в реальной жизни?
Я замешкалась, ведь это был такой очевидный вопрос.
– Он… – я хотела сказать блондин, но вдруг засомневалась. Я полагала, что он блондин, потому что видела его таким в «Робине Гуде». Но на одной из фоток в Интернете у него были длинные, до плеч, черные волосы и усы – это он играл бандита в вестерне. И у него были карие глаза. А на фотографиях из фильма о Гражданской войне он был блондином. Аналогично в фильме про викингов. На его сайте выложены фотографии в роли Робина Гуда, фотографии других его ролей и одна, где он сидит в кресле с гитарой в руках, на ней он шатен, но я подумала, что это фото из спектакля.
Вдруг я осознала, что мне стоило больше изучить Стива Рэйли. Мэдисон лазала по сайтам о нем. А я потратила время в дороге, запоминая имена с DVD, заучивая киносленг, изучая съемочную площадку и разыскивая места натурных съемок.
Я посмотрела на Мэдисон за помощью, но она уставилась на парня широко раскрытыми глазами и совсем меня не замечала.
Так как парень ждал, что я закончу предложение, я пробормотала:
– У него …карие глаза.
Парень молча смотрел на меня, ожидая продолжения. Улыбка тронула уголки его губ. Мэдисон издала звук, похожий на вздох, будто я сказала чушь, что меня взбесило, ведь у него правда карие глаза. Если он не носил линзы в «Робине Гуде». Я решила не рассматривать такую возможность и продолжила, игнорируя цвет волос.
– Он высокий, у него угловатая челюсть…
Мэдисон снова вздохнула. Не знаю, почему. Уверена, что я описывала верно.
– Он в хорошей форме. У него, эммм, действительно хорошие мышцы на руках и …
– Блондин или шатен? – спросил меня парень.
Я снова взглянула на Мэдисон. Она всё ещё пристально смотрела на парня, полу открыв рот, будто собиралась что-то сказать, но ничего не говорила. Я решила ответить наугад. Он выглядел так классно блондином, должно быть это его натуральный цвет.
– Блондин, – сказала я.
Он пожал плечами и послал мне примирительную улыбку.
– Сожалею, но ты провалила тест на огромную фанатку. Он шатен.
Он прошел мимо до того, как я успела возразить или придумать, что ещё сказать.
Я смотрела ему вслед с «но…», застрявшим на моих губах. Прежде чем он отошел на несколько шагов, охранник подошел к нам. Он хмыкнул на меня и Мэдисон, затем перевел взгляд на парня.
– Надеюсь, эти девочки не достают Вас, мистер Рэйли?
Парень снова улыбнулся нам, всё той же наглой ухмылкой, которую, как я теперь вспомнила, все время видела в «Мальчишках Робин Гуда».
– Нет, мы просто общаемся. Они мои большие фанатки.
И кивнув нам, в точности как Робин Гуд, он скрылся в лифте.
Глава 5
Мэдисон легла на одну из кроватей в номере мотеля, мне досталась другая. Я предлагала переночевать в машине, ведь мы уже потратили большую часть налички, но у Мэдисон была с собой кредитка родителей. Они дали ей карту для пользования в чрезвычайных ситуациях, и Мэдисон решила, что ночевка в машине на стоянке в Калифорнии – как раз и является чрезвычайной ситуацией. Когда её родители обнаружат потраченные деньги, мы будем уже дома и сможем всё объяснить.
Но мы все равно поселились в самом дешевом мотеле, какой смогли найти в Лос-Анжелесе. Грязные стены, свалявшийся ковер, а простыни были такие изношенные и тонкие, что их можно было использовать как кальку.
Было поздно, но я не могла заставить себя переодеться в пижаму и почистить зубы. Полностью одетая, я лежала, уставившись в потолок. Я желала хорошенько выплакаться, но по каким–то причинам слез не было.
У моей мамы есть слезы. Она сейчас много плачет. Можно сказать, что-то совсем обыденное, например: “Ты не видела мою домашку по математике?”, и она зальется слезами и бросится в комнату. Бесполезно её утешать. Ей нужно выплакаться, прежде чем она снова придет в норму и выйдет в хорошем настроении.
Лия – эксперт в области плача. Я видела, как она рыдала, когда родители кричали на неё, и тут же прекращала, как только они покидали комнату. Я сейчас говорю не про нытье (так каждый может), а про настоящие слезы, стекающие по щекам.
Когда мы были детьми и дрались, родители выслушивали её версию, рассказанную, захлебываясь от рыданий, а затем мою, рассказанную с ясными глазами, и я всегда оказывалась виноватой. Так что я определенно вижу смысл в рыданиях. Когда в моей жизни что-то идет наперекосяк, и я полна разочарований, бывает момент, когда я разрываюсь между гневом и слезами. Я это чувствую, но каким–то образом мои эмоции всегда обращаются в гнев.
Мне совсем не хотелось плакать, пока я лежала и думала о встрече со Стивом Райли. Мне хотелось кричать громко и безостановочно. Но я не могла. Таково наше общество: мы понимаем, когда человек срывается и плачет, но если тот же человек начнет пронзительно кричать во всю глотку в номере мотеля, то другие гости точно выбегут из здания, а менеджер отеля вызовет полицию.
– Если ты думала, что это он, – в третий раз спрашивала я у Мэдисон, – почему ты ничего не сказала? Почему не остановила меня?
В третий раз она терпеливо мне отвечала. Она сидела на краю кровати, намазывая свои ноги лосьоном, и еле взглянула на меня.
– Потому что не была уверена. Мы бы выглядели ещё более глупо, если б посреди его викторины я сказала: «Эй, ты же Стив Рэйли!», а это оказалось бы не так. Кроме того, – добавила она тихо, – когда я поняла, что это может быть он, я утратила всякую способность разговаривать.
Я прижалась пальцами к изношенному покрывалу. Вместо того чтобы быть мягким, оно ощущалось как вощеная бумага.
– Ну я бы предпочла выглядеть идиоткой в глазах парня, оказавшегося не Стивом Райли, чем перед тем, кто является им.
Она закончила с ногами и стала наносить лосьон на руки.
– До сих пор не могу поверить, что это был он. Стив Райли. Прямо перед нами. Он разговаривал с нами.
– Да, а мы сделали из себя посмешище. – Я вздрогнула, произнеся это. Прям больно вспоминать.
– Да, но мы стали посмешищем перед Стивом Райли, – мечтательно сказала она. – Я не думала, что он такой привлекательный в реальной жизни, а ты?
– Я, конечно, никогда не думала о том, как он выглядит в реальной жизни, иначе узнала бы его, но ты, Мэдисон, ты же видела гору его фотографий в интернете, почему ты ничего не сказала?
Она поставила баночку с лосьоном с глухим стуком, а её голос стал резким.
– Да потому что, таким образом, он дал бы тебе пропуск наверх в ложу, где его явно не было. Мы были обречены с того момента, как ты заговорила с ним, не узнавав его.
Она была права. Я должна была его узнать. Если не обращать внимания на цвет волос, шляпу и очки, я столько раз видела его в роли Робина Гуда, что должна была узнать, кто он. Но никто не ожидает увидеть звезду без объявления, в обычной одежде вдруг здесь, в обычном мире. Кроме того, я так была сосредоточена, чтобы добыть пропуск, так занята обдумыванием дальнейших шагов плана, что мой мозг не работал, как было нужно.
Я села на край кровати и приложила руку к виску.
– Прости, Мэдисон. Знаю, что это моя вина, а не твоя. Я должна была узнать его, и стоило сразу сказать, что его фанатом является мой младший брат.
Тишина заполнила комнату, и я не была уверена, что Мэдисон приняла мою «ветвь мира». Спустя время она повернулась, чтобы лучше меня видеть, её голос смягчился.
– Если бы ты его узнала, все могло закончиться точно также. Он не выглядит как человек, который будет делать другим одолжения, – она откинула одеяло и скользнула под него. – В конце концов, мы попытались. Подумай о том, что у тебя есть для брата веселая история, как мы встретили Стива Райли.
Только Джереми не найдет в ней ничего веселого. Я не могу приехать домой и рассказать, что обманула его, и нет никакого джина, который поможет пережить операцию. Я просто не могу так поступить.
Я легла на спину и снова уставилась в потолок.
– Мне нужно снова попытаться увидеть его. Завтра мы пойдем на съемочную площадку и попробуем поговорить с ним там.
На лице Мэдисон отобразилось сомнение.
– Анника, это чудо, что мы встретили его сегодня вечером. Как мы попадем на съёмочную площадку?
Да, как? Пришло время подумать об этом. Я мысленно вернулась на сайт со сленгом телевизионщиков. Кажется, у них свои названия для всего. Они даже кейтеринг не называют кейтеринг. У них он называется «Пищевым цехом». Но вероятно официантки там тоже носят какую–то униформу. Кто пропустит человека без униформы? Я задумалась над этим.
– Нужно найти зоомагазин перед тем, как поедем на съёмочную площадку, – сказала я Мэдисон. – Мы будем помощниками по уходу за животными. Это позволит нам пройти через охрану. Оказавшись на съёмочной площадке, мы…
– Если Стив Райли не захотел помочь нам сегодня, – сказала Мэдисон, прерывая мои размышления, – почему ты думаешь, он поможет нам завтра?
– Мы не успели ему ничего объяснить. Если я поговорю с ним, то смогу убедить повидать Джереми. Кроме того, – я приподнялась на локтях, – мы были одеты в униформу официанток, а наши волосы были спрятаны в сетках. Держу пари, он так же не узнает нас, как мы не узнали его. – Я подняла прядь моих длинных светлых волос. – Как думаешь, мне пойдет быть брюнеткой?
Мэдисон подняла руки в знак протеста.
– О нет, я не покрашу волосы, даже не проси.
– После сможешь перекраситься обратно, – сказала я. – Пойдем в магазин прямо сейчас. Ты предпочитаешь быть брюнеткой, платиновой блондинкой или, может, угольно–черной?
– Я устала, – сказала она. – Я сегодня никуда не пойду, максимум – в другой конец комнаты выключить свет.
Тут я согласилась с ней. У Мэдисон есть прекрасная черта: пока я позволяю ей выигрывать несколько сражений, она позволяет мне выиграть войну. Я переоделась в пижаму, забралась в кровать и попыталась соединить все кусочки плана в моей голове, чтобы завтра быть готовой ко всему.
Несколько часов я слушала, как в комнате включается и выключается обогреватель, потом, наконец, заснула. Сон перенес меня домой: в ряды бледных отштукатуренных домов, к кактусам и пальмам, в маленький оазис зеленой травы, растущей среди выгоревших на солнце каменных дворов, ко всему обычному, заурядному и удобному. Я была в гостиной, среди знакомого беспорядка, убаюканная чувством безопасности.
Затем я посмотрела в окно и увидела Смерть с Косой.
Она шла по нашей улице, поворачивая голову в капюшоне от одного дома к другому. Казалось, она легко скользит, но каждый её шаг ударялся об асфальт со звуком растрескивающегося льда. Страх проник в меня, и я закричала Джереми, чтобы он спрятался. Я выбежала на улицу, заперев за собой дверь. Я не могла найти оружие, и не было времени вернуться домой за луком и стрелами, так что схватила лопату. Направилась к облаченной в черное фигуре, держа лопату трясущимися руками перед собой.
– Проходи мимо нашего дома, – сказала я ей. – Я не позволю тебе войти.
Она остановилась и оперлась на свою косу, схватив её длинными, похожими на насекомых пальцами. Я не могла видеть её лицо, только черное отверстие под капюшоном, но знала, что она рассматривает меня. Затем её темное лицо отвернулось и уставилось мимо меня в наш дом. Она выпрямилась, будто собираясь пойти в том направлении.
– Возьми меня вместо него, – сказала я. Мой голос был не громче, чем шепот, но я знала, она слышала меня.
Она медленно покачала головой, а когда заговорила, её голос – глухой и скрипучий, обдал меня холодом.
– Как думаешь, я занимаюсь этим годы или десятилетия? Ты будешь со мной достаточно скоро. Мне не нужны сделки с такими, как ты.
Она двинулась, собираясь продолжить путь, но прежде чем Смерть прошла мимо меня, я размахнулась лопатой и выбила косу из её рук. Она упала на асфальт с бесконечным металлическим грохотом.
Я шагнула, чтобы взять её, но она отскочила от меня и вернулась в руки своей хозяйки.
– У тебя нет силы, чтобы уничтожить меня, – сказала Смерть.
– Тогда я задержу тебя.
Но я не могла. Она прошла сквозь меня, направляясь к моему дому.
Мое сердце билось так сильно, что казалось, оно перескачет из одной стороны груди в другую.
– Нет! – вскрикнула я.
Смерть с Косой исчезла, а я обнаружила себя, сидящей на кровати в комнате мотеля.
Мэдисон бестактно включила свет между нами.
– Что случилось?
Я прикрыла глаза рукой, защищаясь от яркого света.
– Ничего. Который час?
– Три–тридцать. Тебе приснился кошмар?
Я моргнула, пытаясь найти свой телефон среди разбросанных на тумбочке вещей. От расстройства мои руки стали неуклюжими. Паника не покидала меня, несмотря на горящий свет и то, что я знала: это был просто сон.
– Думаю, мне нужно позвонить домой и убедиться, что Джереми в порядке.
– В три–тридцать ночи?
– Я просто… думаю, мне нужно проверить и убедиться, что все двери заперты.
Она протерла глаза рукой.
– Анника, ты собираешься разбудить всю семью, чтобы спросить про двери? Чьего вторжения ты боишься?
Я не могла найти мобильник на тумбочке и взяла сумку, чтобы проверить там. Слова вылетали из меня слишком быстро.
– Кого угодно. Может, Смерть с Косой. Всегда нужно быть уверенным, что двери заперты.
Мэдисон молча смотрела на меня, она одновременно пыталась приспособиться к свету и к моей логике. Она могла сказать банальное: «Ты сошла с ума?» или что-то чуть менее банальное, но также в тему: «Не думаю, что Смерть с Косой входит в переднюю дверь. Она использует дымоход как Санта–Клаус».
Вместо этого Мэдисон проговорила: «Ох, Анника!», выбралась из кровати и подошла к комоду. Она копалась в вещах, пока не достала мой мобильник, затем вернулась и вручила его мне.
– Позвони, если это поможет почувствовать себя лучше.
Я посмотрела на телефон в руке и положила его на тумбочку.
– Я не могу позвонить. Они скажут мне идти домой, а я в четырех часах езды. Я позвоню ему утром.
Она кивнула и вернулась в кровать.
– С ним всё будет хорошо.
– Знаю, – сказала я.
Она выключила свет, а я протянула руку и взяла мобильник. Положила его рядом с щекой на подушку и закрыла глаза, хотя и знала, что не усну снова.
Утром мы съели большую часть наших запасов продовольствия и поехали в аптеку за краской для волос. Мэдисон ничего не сказала о ночном разговоре. Она даже не никак не прокомментировала, когда я позвонила Джереми перед школой и рассказала ему историю о сестре, которая любила своего маленького брата так сильно, что отправилась в подземный мир, чтобы забрать его. Обычно я рассказываю Джереми истории о героическом маленьком мальчике, но сегодня мне нужна сестра–герой.
– Вообще это история о матери и дочери, – сказал мне Джереми. – Знаешь, о Персефоне14.
Джереми всегда произносит её имя Перс-и-фон, возможно, потому что папа впервые произнес её так, когда читал ему мифы. Сколько я не настаивала, что имя звучит как Пер-си-фона, это ничего не изменило в произношении ни папы, ни Джереми. Я бесконечно благословляла тот день, когда Джереми перестал идеализировать Геракла, так что больше не приходилось слушать, как отец коверкает греческие и латинские имена.
– Это другая история, – сказала я Джереми. – В ней брат с сестрой играли в мяч возле дома. Они жили рядом с утесом. Родители говорили им не играть на краю, но в этот день ребята не послушались.
– Как зовут сестру? – спросил он.
– А как бы ты хотел, чтобы она звалась?
– Энни, – ответил он. – А брата – Джереми.
Я замешкалась. Я не хотела использовать его имя в этой истории, будто даже простая связь его имени с подземным царством подвергнет его опасности.
Он не стал ждать, пока я найду логичные возражения на его версию.
– Итак, Джереми и Энни играли, – повторил он. – Что случилось дальше?
– Ну, братик побежал за мячом и свалился с обрыва до самого подземного царства. И когда Аид обнаружил его, Джереми пытался отобрать мяч у Цербера – трехголового пса. Ты знаешь собак. Они обожают играть в мяч. Одна голова держала мяч, а две другие облизывали лицо Джереми.
Джереми рассмеялся, но ничего не сказал, а я продолжила.
– Семья Джереми страшно переживали его потерю, да ещё и такую ужасную, так что Энни решила пойти и вернуть его.
– Как она добралась до подземного царства? – спросил Джереми.
– Она рыдала так сильно, что её слезы превратились в реку, а слезы горя всегда впадают в Стикс. Она просто пошла по их следу. Конечно, Аид не хотел отпускать Джереми. Он придерживается принципа, что никто не должен покидать подземное царство. Но Энни подошла к Аиду и объяснила, что ей нужно забрать Джереми с собой.
– Что сказал Аид?
Я попыталась представить мультяшного Аида из диснеевского фильма «Геркулес», чтобы ответить его голосом, даже с нью–йоркским акцентом. Но я не смогла его представить. Видела только Смерть с Косой из моего сна, с пустым и темным лицом. Видела её так ясно, что перехватило дыхание, и на меня накатила волна беспокойства. Смерть стояла на высоком обрыве в бесконечной серой пещере, до которой никогда не доходит солнечный свет.
Так как я не ответила, Джереми продолжил.
– Аид влюбился в Энни, потому что она очень красивая?
– Нет, у Смерти с Косой нет сердца, ей все равно, насколько прекрасна девочка.
– Смерть с Косой? – повторил Джереми. – Я думал, речь про Аида.
– Смерть с Косой – это его другое имя, – сказала я.
– Так Энни спасла брата?
Я собиралась рассказать ему, что она обрезала волосы, связала из них веревку и с помощью лука и стрел выстрелила веревкой в край подземного царства. Потом они вместе поднялись. Но видение серой пещеры было слишком сильным в моем подсознании. Я все ещё видела её, там не было края.
– Она обрезала волосы, – начала я.
Смерть с Косой окинула меня ледяным взглядом: «Это невозможно».
– И заплела их в веревку, как в истории про Рапунцель.
Глухой голос Смерти эхом прозвучал во мне: «Это невозможно».
– Потом она воспользовалась луком и стрелами, чтобы выстрелить веревкой в край подземного царства.
Наверное, я говорила неубедительно, потому что Джереми недоверчиво пробормотал:
– Эхм, твои волосы не такие длинные.
– Они выросли по пути в подземное царство.
– Неужели подземное царство находится настолько глубоко?
Видимо конец истории его не устроил. На заднем фоне я услышала, как папа зовет Джереми.
– Я не закончила историю, – сказала я. – Когда стрела полетела, Энни увидела, что веревка недостаточно длинная. Тогда она взяла Джереми за руку и сказала, что они найдут способ выбраться из подземного царства вместе.
Папин голос стал громче, я знала, что он стоит рядом с Джереми.
– Давай, малыш, – сказал папа Джереми. – Пора идти.
Джереми возразил:
– Но Анника рассказывает мне историю.
– Она закончит позже. Скоро приедет школьный автобус, – затем папин голос раздался в трубке. – Разве ты не должна быть в школе?
– У меня перерыв.
Формально это правда. Он не спросил меня о нем. Вместо этого он добавил шепотом:
– Спасибо за то-что-ты-оставила-на-кровати. Ты-знаешь-кому-это-понравится.
– Не заставляйте его ждать Рождества, чтобы открыть подарок, – сказала я. – Вы можете вручить его Джереми когда угодно.
– Может быть, сегодня вечером, – сказал он. – А сейчас тебе лучше вернуться в класс.
Я закончила разговор с отцом, сообщила в школу, что заболела, а потом позвонила миссис Палсон и снова попросила забрать Джереми. У меня было время до часу дня, ну может до часу–тридцати, если мы поедем быстро, до тех пор, когда пора будет возврашаться в Неваду.
Окраска волос заняла большую часть утра. И я, и Мэдисон выбрали средний золотисто–каштановый цвет. Она купила временную краску, которая смывается, если несколько раз помыть голову шампунем, а я взяла стойкую. Я хотела каких–то перемен в себе, будто, поменяв цвет волос, я могла оставить все позади.
Мэдисон тряслась над своими волосами, а мне мои понравились. Они заставили мои голубые глаза выглядеть темнее, более таинственно. Я завила волосы, чтобы они были волнистыми и пышными. Переложила их на одну сторону так, что они упали мне на лицо, и посмотрелась в зеркало страстным взглядом. Наверное, именно так Лия обычно ощущает себя.
Мэдисон стояла позади, нанося тональный крем, но все равно наблюдала за мной.
– Мне казалось, ты собираешься быть помощницей по уходу за животными, а не старлеткой.
– Я и есть помощница по уходу за животными. Просто с потенциалом старлетки.
Мэдисон замерла, чтобы нанести тушь, и моргнула.
– Не могу поверить, что делаю это.
– Я тоже не могу поверить, что ты это делаешь, – я оставила волосы в покое и взяла компактные тени для глаз. – Хотя заметь, никто из нас не сказал, что не может поверить, что Я делаю это.
Она засмеялась, но промолчала. Иногда мне кажется, я плохо влияю на Мэдисон.
Мы нашли зоомагазин, но пришлось ждать открытия до десяти часов. По кредитке Мэдисон купили клетку, полную кроликов, и аквариум с пятифунтовым темным тигровым питоном. Я намеренно выбрала змею, потому что многие их не любят, так что, если я, скажем, буду ходить по студии с огромным питоном на руке, люди станут меня сторониться.
Продавщица в зоомагазине заверила меня, что змея Герман (так она её назвала) милая и совсем не ядовитая. Она вытащила её из аквариума и обернула вокруг шеи как боа из перьев, чтобы доказать свою правоту. Змея подняла голову, изучая меня пронзительными черными глазами, и лизнула воздух. Тогда женщина обернула змею вокруг моей шеи, и я почувствовала, как её мышцы пульсируют, а гладкая кожа скользит по моей.
– О, да, – сказала я голосом на несколько тонов выше обычного. – Она и правда милая. Я её возьму.
Я оказалась в состоянии вернуться в машину, прежде чем начала безудержно трястись.
Кроме кроликов и змеи, мы купили пару голубей в большой клетке из проволоки, так что наша машина стала похожа на ту, что принадлежит паре помощниц по уходу за животными. Это была отличная идея, если не считать того, что оба голубя и все кролики осознавали, что огромная плотоядная змея ехала с ними в машине. Как только я тронулась, кролики запрыгали по клетке, постоянно натыкаясь друг на друга и на стены, в то время как голуби в исступлении часто махали крыльями. Это отвлекало почти так же сильно, как Мэдисон, сжимающая ручку двери и шипящая: «Ты можешь ехать помедленнее?»
Будто в ответ на её желание, мы достигли зданий на окраине Бербанка и поехали через город в спокойном темпе. Добрались до дороги, ведущей в студию, почти в одиннадцать. Я вытащила старую бейсболку отца из–под сидения и натянула её на голову в надежде, что стану выглядеть старше или хотя бы менее узнаваемо. Затем откинулась на спинку сидения и небрежно положила одну руку на руль, когда мы подъехали к будке охранника. Мужчина средних лет в белой форме посмотрел на меня с тем же выражением, с каким кот приветствует того, кто его разбудил.
Я улыбнулась.
– Привет, я привезла животных для съёмки.
Он посмотрел на клетку, в которой голуби пытались вырваться на свободу через отверстие для корма. Я слышала, как корм рассыпается по всей машине.
– Где ваш пропуск? – спросил охранник.
Я огляделась вокруг, будто положила его не на то место.
– Помню, что брала его… Точно держала его в руке. – Я перебрала бумажки, лежащие на сиденье между мной и Мэдисон, потом снова стала листать их. – Думаешь, он может лежать под какой-нибудь клеткой?
Мэдисон пожала плечами.
– Может.
Я повернулась к охраннику.
– Подождите минутку. Мне нужно поднять клетки. Может, Вы мне поможете и недолго подержите змею?
Мэдисон испустила нетерпеливый стон.
– Мы не должны опаздывать. Знаешь, как мистер Пауэлл злится, когда ему приходится ждать.
– Это не займет много времени, – заверила я её.
Она подняла обе руки.
– Хорошо, если он станет орать на меня, скажешь ему, что тебе пришлось играть в покажи-и-расскажи с охранником.
Охранник вздохнул и дал нам отмашку ехать. Мне пришлось подавить крик радости, проезжая мимо него. Мы были внутри.
Глава 6
Мы припарковались возле студии. Я достала из сумки мобильник и фотографию Джереми в костюме Робина Гуда, переложила их в карман джинсов и спрятала сумку под сиденьем. Взяла аквариум со змеей из машины.
– Теперь осталось лишь найти трейлер Стива Рэйли.
Мэдисон кивнула, но не прекратила нервно оглядываться, пока мы огибали здание.
Мы ушли совсем недалеко, но аквариум уже начал казаться действительно тяжелым. Я переместила его, пытаясь найти удобное положение.
– Думаешь, у него собственный трейлер?
– Понятия не имею.
– Это все интернет. Там гора бессмысленных фактов о том, сколько у него лошадей, но ничего полезного о том, как проникнуть в его трейлер.
Мэдисон с подозрением посмотрела на меня.
– Когда ты сказала «проникнуть», ты имела в виду «постучать в дверь», правда ведь? Ты не собираешься взламывать замок или ещё что-то такое, так ведь?
– Взламывать замки очень сложно, предпочитаю забираться через окна.
Она хмыкнула, и я добавила:
