Текст книги "Последнее пророчество"

Автор книги: Грегори Киз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Ном Анор прокручивал в уме послание так и эдак, и везде натыкался на острые углы. Было очень трудно обернуть его в ткань своей мысли, не порезавшись – столько здесь ощущалось потенциального обмана.

– Кто послал тебя, Лоиин Сул? – тихо спросил он посланца. Посланец был «опозоренным», его плечи и лицо представляли собой незаживающую рану. Глаза его были закрыты урууном – повязку ему надели перед тем, как он начал спуск в темные, сырые владения Нома Анора. Владения Пророка.

Одно мановение руки, и Лоиин Сул больше никогда ничего не увидит.

– Я пришел от имени формовщицы Нен Йим, – ответил Сул. – Помимо этого я мало что знаю. Меня забрали из моей бригады, вручили послание и приказали найти тебя.

Ном Анор кивнул. Разумеется, Сула проверили на наличие имплантатов, хотя достоверный результат могло дать разве что вскрытие. Что, если кто-то сейчас наблюдает за ним из какой-то невидимой поры в коже посланца?

Если так, то он видит не Нома Анора, а Пророка Йу'шаа, чье лицо спрятано за гротескным углитом-маскуном. Всего лишь необычайно уродливого «опозоренного» с воспаленными гноящимися глазами и с обезображенной физиономией, в которой практически невозможно узнать лицо йуужань-вонга.

Обстановка тоже мало что может сказать. На Йуужань'таре полным-полно таких вот ржавых нор.

– Почему формовщица не пришла сама?

– Она не может покинуть резиденцию Шимрры, сказали мне. Уже отправляя это послание, она сильно рисковала.

Это, без сомнения, была правда. Ном Анор мало что знал о Нен Йим, но, судя по всему, Шимрра не горел желанием рассказывать всему миру о ее роли. Один раз он одолжил ее Цавонгу Ла, но после возвращения от нее было практически ни слуху, ни духу. Ном Анор даже начал подумывать, не избавился ли незаметно Шимрра от своей формовщицы.

Возможно, так оно и было. Ном Анор не мог знать, что послание действительно от нее. После провала Нгаалу, его шпионки при дворе Шимрры, появилось много неясного.

– Для чего она меня разыскивает? – спросил Ном Анор.

– Она слыхала о твоем пророчестве о новом мире. Ее изыскания привели ее к убеждению, что это правда. Теперь она хочет сама увидеть этот мир.

– Это ты уже говорил. Почему она ищет моей помощи?

– А кто еще может ей помочь? Придворные Шимрры порочны. Они сделали все, чтобы опровергнуть существование нашего Спасителя. Шимрра и его элита будут стараться еще сильнее, потому что они знают: если правда станет известна, все поймут, что они – фальшивые правители. И что ты, мой господин – истинный Пророк.

– Зачем это нужно формовщице? – вслух подумал Ном Анор.

– Нен Йим ищет только правду, – сказал Сол.

– Ты же сказал, что не знаешь ее, – заметил Ном Анор. – Как же ты можешь говорить за нее или утверждать, что понимаешь ее мотивы?

– Таково послание, о Пророк, – отвечал Сул. – Я лишь повторяю его.

В толпе аколитов послышалось неясное пение. Ном Анор начал сожалеть, что решил принять Сола перед тридцатью с лишним приверженцами, а не наедине.

Раздался сильный голос, перекрывший звуки хора:

– Хвала Пророку! Поистине его пророчество правдиво. Планета нашего спасения, нашего избавления ныне близка. И личная формовщица повелителя Шимрры знает это! Наше предназначение стало силой более могучей, чем сила тяжести.

– Не торопись, Кунра, – произнес другой голос. – Возможно, это всего лишь ловушка, ложь, с помощью которой они хотят захватить Пророка.

– Если так, то они потерпели поражение, – сказал Кунра. Он повернулся к Ному Анору:

– Ведь ты Пророк, не правда ли? Разве ты сам не видел этого? Разве ты не видел, как путешествуешь по лесам нового мира, подготавливая его для нас?

– Я видел, – согласился Ном Анор. У него не оставалось выбора. Он добавил эту маленькую прикрасу несколько дней назад. Но что на уме у Кунры? Кунра был с ним с самого начала всего этого фарса. Он знал, кто такой Ном Анор на самом деле – знал, что и «пророк», и его планета – все враки.

– Значит, пришло время восстать против Шимрры.

– Нет, – бросил Ном Анор. – Не дерзай толковать мое пророчество, когда я все еще пребываю среди вас. Время еще не пришло.

– Но мы нашли планету, – возразил Кунра. – Позволь мне, о Великий. Я вызволю формовщицу из дворца Шимрры. Я отправлюсь вместе с ней на поиски нового мира. Если это обман, ущерб нашему делу будет малый. Но если правда…

– Правда должна быть реально осуществима, – произнес Ном Анор. – Мы прольем реки крови «опозоренных», освобождая эту формовщицу, но она даже не знает, где находится планета.

– Не понимаю, – сказал Кунра. – Ты боишься собственного пророчества?

– Тихо, – прикрикнул Ном Анор. Его мозг лихорадочно работал. Зонама-Секот действительно была чем-то важным – хотя бы потому, что Шимрра так ее боялся. Ном Анор знал, что формовщице передали для изучения то, что осталось от секотского корабля; судя по всему, она открыла что-то очень серьезное. Это послание могло иметь два объяснения. Либо Нен Йим говорила правду, и ей действительно была нужна помощь из-за пределов системы, чтобы сбежать от Шимрры и отправиться на поиски планеты. Либо же – что казалось более вероятным – они думали, что Ном Анору известно, где находится планета. Они не могли знать, что сам Ном Анор узнал о ней, подслушав разговор Шимрры и Экх'ма Вала, и что это были все сведения, которыми он располагал.

Впрочем… не совсем. До него еще дошел слух, что джедаи нашли Зонаму-Секот.

Этот неожиданный фрагмент информации стал для бывшего исполнителя словно откровение.

– Поправде пророчество близко к свершению, – сказал Ном Анор своим приверженцам. – Но остается еще кое-что. Не хватает одной детали. Когда моя нога ступит на землю нового мира, я буду не один. Со мной будут джеидаи.

Все дружно ахнули. Даже Кунра казался смущенным.

– Великий…

– Время пришло, – торжественно промолвил Ном Анор. – Как Вуа Рапуунг сражался бок о бок с Энакином Соло, так и я вместе с джеидаи освобожу эту формовщицу и найду наш мир.

Восторженные клики, разумеется.

«Пускай джедаи сделают всю работу и пускай рискуют, вызволяя Нен Йим. Если они не справятся, виноваты будут они, а не я. Если же преуспеют – тогда, возможно, я действительно приведу свое пророчество в исполнение».

В тот момент ему было мало что терять.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Хан Соло нахмурил брови и пригрозил Тахири крючковатым пальцем.

– Детка, – протянул он. – Надеюсь, ты не намерена в дальнейшем полагаться на авось. Потому что ты сейчас израсходовала всю удачу, которая выпала на твою долю.

– Легче, Хан, – вмешалась Лея. – И вообще, кто бы говорил. Ведь неспроста же народ рассуждает о «везении Соло».

– Этот «народ» не знает, о чем рассуждает, – отвечал Хан. – Я никогда не рассчитывал на везение – только на собственное мастерство.

– Конечно, рассчитывал, дорогой, – сказала Лея, приподняв бровь.

– Ну ладно, я… в любом разе дело не в этом, – проворчал Хан. – Дело в тебе, юная леди, которая сперва летит одна, вопреки доброму совету, на планету, что всегда была проблемой для этой семьи, потом удирает на «иксокрыле» от йуужань-вонгского фрегата…

– У меня не было выбора, – заметила Тахири. – Фрегат как бы находился между мной и открытым пространством.

– Да был у тебя выбор. Судя по твоим словам, они даже не знали, что ты там – они искали тех, кто от них сбежал. У тебя была целая планета, чтобы спрятаться. Ты могла выбрать более удачное время, чтобы улететь – например, после того, как это сделают они. Это просто чудо, что ты вообще выбралась из системы на этом полуподжареном двигателе – удивительно еще, что тебя не занесло на Татуин. Или на Илесию. Или на Бонадан. За тобой что, ситхи гнались?

– Я дала обещание, – сказала Тахири.

– Обещание? Кому, болотному пауку?

– Нет. «Опозоренному».

– Йуужань-вонгу?! – недоверчиво переспросил Хан, но тут же, судя по его лицу, осознал собственную ошибку. Никто еще полностью не привык к ее новой сущности.

Впрочем, это не означало, что он легко отделается.

– Я дала одному из них обещание, – сказала Тахири, – потому что мне это показалось правильным.

Хан прикрыл глаза, и на мгновение Тахири показалось, что он очень, очень устал.

– Если бы я помнил, сколько раз это слышал – «мне это кажется правильным»… Тахири, ты слишком молода для всего этого. Ты через слишком многое прошла. Неужели ты не можешь просто… просто немного отдохнуть?

– Хороший совет, – вмешалась Лея, обняв Тахири за плечи. – Ты разве не видишь, как она устала? Почему бы не поговорить об этом после того, как она примет душ и немного вздремнет? Это ведь не займет много времени? Да, Тахири?

– Да, – ответила Тахири.

– Но… – начал было Хан, однако Лея снова оборвала его.

– Мой муж просто пытается сказать тебе, что он очень о тебе беспокоился и что он рад, что ты вернулась домой.

– Я знаю, – сказала Тахири. – И очень благодарна.

Лицо Хана разгладилось и приняло выражение неохотного согласия.

– Ну, ладно. Но все-таки я думаю…

– Пойди-ка помойся, Тахири, и мы слегка поужинаем. Потом можно будет продолжить разговор.

– Хорошо, что вы вернулись, хозяйка Тахири, – отметил золоченый дроид, с которым она встретилась по пути к душу.

– Спасибо, Трипио, – молвила Тахири. – Я рада, что вернулась домой.

Она сказала то, что думала. Она выросла одновременно на Татуине и в йуужань-вонгских яслях, она изучала пути джедаев на Явине-4, но все больше и больше ей казалось, что ее дом – это «Тысячелетний Сокол». Это ощущение было одновременно уютным и тревожным, но Тахири делала вывод, что примерно таким и должно быть чувство дома.

– Надеюсь, вы не пострадали во время ваших странствий, – продолжал Ц-3ПО.

– Нет, всего лишь получила несколько царапин. И устала.

– Что ж, теперь вы можете отдохнуть. И, должен сказать: оних к'лет моф'кей.

Тахири испытала небольшой шок.

– Не… – начала она, но тут же оборвала себя. Это была не погань – это был Трипио.

Однако дроид уловил внезапную вспышку гнева в ее голосе.

– Мне ужасно жаль, хозяйка Тахири. Я всего лишь хотел…

– Сказать мне «добро пожаловать», – заключила она. – И как человеку, и как йуужань-вонгу.

– Да, хозяйка.

– Все в порядке, Трипио. Просто я еще не до конца освоилась. Услышать этот язык из уст дроида…

– О, да. Я знаю, как йуужань-вонги относятся к дроидам. В дальнейшем я никогда…

– Нет. Я же сказала, что все в порядке. Как раз такого рода неприятности я должна перебороть.

«И, надеюсь, у меня это получится».

– Очень хорошо, – сказал Ц-3ПО с величайшим облегчением. – Однако, с позволения спросить, интеграция ваших предыдущих индивидуальностей… завершилась?

Тахири улыбнулась:

– Завершилась. Но это так, словно… словно сначала тебя воспитали родители, которые привили тебе одну систему ценностей, а потом в школе тебя учат совсем другой. Какая из них правильная? У большинства людей чувства и убеждения часто конфликтуют. Я в этом отношении ничем не отличаюсь от других, просто у меня это, наверное, проявляется немного резче. Ты меня понимаешь?

– Думаю, да.

– Часть меня выросла в убеждении, что машины – в особенности мыслящие машины – это мерзость. Но это лишь фрагмент того, что я узнала в жизни. Эта догма вообще не является врожденной чертой йуужань-вонгов – просто так нас учат наши вожди и жрецы еще с колыбели. Но можно этому и не учить детей. Этому нельзя учить, потому что это неправильно. Ты мой друг, Трипио – во всяком случае, я надеюсь, что это так. И если я еще когда-нибудь невольно тебя обижу, я искренне надеюсь, что ты поймешь меня и простишь.

– О, с легкостью, – отвечал Ц-3ПО. – Спасибо за разьяснение.

Но затем в его голосе опять послышались вернулись нотки испуга:

– О, небеса! Вам же нужно отдохнуть, а я вас задерживаю. Я ухожу.

– Погоди, Трипио.

– Что-то еще?

– Всего лишь вот это. – Она протянула к нему руки и крепко обняла.

– О, создатель, – произнес довольный Ц-3ПО.

Тахири проснулась, но не могла вспомнить, где она находится. Она спокойно лежала в темноте, позволяя миру вернуться к ней, затвердеть вокруг нее, и чего-то неясно опасаясь.

«Тысячелетний Сокол», – подумала она. Точно. Я на «Соколе».

Она взглянула на настольный хронометр и поняла, что проспала почти целый стандартный день. Стряхнув пелену сна, Тахири надела одеяние джедая, сходила в ванную и отправилась на поиски Хана и Леи.

Она нашла их в гостиной – приемные родители что-то обсуждали тихими и несколько взволнованными голосами. Тахири вежливо кашлянула; ей не хотелось подслушивать.

Оба повернулись к ней.

– Проснулась, наконец, – сказала Лея. Голос у нее был какой-то странный.

– Ага, – ответила Тахири. – Наверно, я вымоталась сильнее, чем думала.

– Кто бы сомневался, – проворчал Хан.

– Я готова поговорить, если можно.

– Почему бы и нет? – пробормотал Хан. – Садись.

Она села в кресло рядом с Леей и сложила руки перед собой, размышляя, с чего начать.

– Ты что-то говорила насчет обещания, – подсказала Лея.

– Верно.

Тахири вкратце изложила происшедшее на Дагобахе.

– «Опозоренные» искали планету, – сказала она, закончив свой рассказ. – Их Пророк думает, что на этой планете их ждет избавление.

– Дагобах? Почему Дагобах?

– У этих «опозоренных» что-то вроде культа джедаев. Они как-то узнали, что там были Энакин и Люк, что эта планета сыграла какую-то роль в их обучении.

Хан поднял бровь:

– Это уже интересно. Откуда они могли это узнать?

– Нетрудно догадаться, – сказала Лея. – Джедаи занимали йуужань-вонгов с самого начала. Мы знаем, что у них хорошая разведка. В любом случае рассказ о том, как Люк встретил там Йоду, не является самым охраняемым секретом.

– Но они ошибались, – продолжила Тахири. – Дагобах не – та планета, которая нужна «опозоренным».

На лице Хана появилось выражение, которое обычно возникало у него во время игры в сабакк.

– О? И какая же планета, по-твоему, им нужна?

– Та, которую искал и нашел мастер Скайуокер. Зонама-Секот.

Глаза Хана чуть расширились. Он фыркнул и разочарованно поднял руки.

– Лея, – произнес он. – Скажи ей.

– Что такое?

Лея поджала губы.

– Пока ты спала, с нами связался Кент Хаммер, по кодированному спецканалу. Он хочет поговорить с тобой.

«Кент Хаммер».

– Связной между джедаями и армией? – Тахири никак не могла представить себе его лицо. Ей помнилось только, что оно вытянутое.

– Верно.

– Он сказал, о чем именно?

– Не совсем, – осторожно ответила Лея. – Но это связано с Зонамой-Секот и с раскольничьим движением среди йуужань-вонгов.

– Тахири, – настойчиво сказал Хан. – Что бы это ни было, ты не должна этого делать.

– Должна, – отвечала Тахири. – Я обещала «опозоренному»…

– Ты обещала ему, что расскажешь этому его Пророку про Дагобах, – прервал ее Хан. – Ты ничего ему не обещала касательно Зонамы-Секота.

Тахири еле заметно улыбнулась:

– Мое обещание было обещанием «ицаи», а не строгим обязательством.

– Чего?

– «Ицаи» – это сущность обещания. «Опозоренный» думал, что нашел предсказанную планету. Я пообещала ему, что передам эту весть Пророку. Но Дагобах не есть предсказанная планета. Следовательно, «ицаи» – сущность обещания – требует, чтобы я принесла весть о том, что планета из пророчества найдена.

Хан обхватил руками голову.

– У меня от всего этого болит голова, – заявил он.

– Я думаю, мне нужно поговорить с Кентом Хаммером, – твердо сказала Тахири.

– Сейчас идем, – проворчал Хан. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Знаю.

– Нет, – отрезал Хан немного рассерженно. – Это ты думаешь, что знаешь. На самом деле это всего лишь зазнайство по причине малолетства. Вон Джейна тоже думает, будто знает, что она делает. Энакин думал, что знает…

– Энакин знал, что он делал, – тихо сказала Тахири. – Если бы он этого не сделал, сейчас в галактике могло бы не остаться ни одного джедая. Я знаю, что если бы не он, меня бы здесь не было. А вы сами разве не знали, что делаете, когда вернулись к Звезде Смерти, чтобы спасти мастера Скайуокера?

– Я был старше тебя, – ответил Хан, поднимаясь из-за стола. Он встал и направился в кабину, но у самой двери остановился и повернулся к ней.

– Что до твоего вопроса, – сказал он, – нет, я не имел ни малейшего понятия о том, что делаю.

Он хихикнул, покачал головой и исчез в коридоре.

У Кента Хаммера было и впрямь вытянутое лицо. Еще у него оказалось крепкое рукопожатие и скромный офис величиной с кладовку. Впрочем, вид отсюда открывался весьма интересный. Из окон просматривался пейзаж, состоявший из переплетения черного и кроваво-красного цветов в обрамлении серебристых завитков и орнаментов – морских заливчиков и луж с водой. Еще дальше черные горы с зазубренными вершинами прорезали небо такого же металлического цвета, что и вода.

Суша была редким явлением на Мон Каламари, но часто очень эффектным.

– Соль, – сказал Хаммер, заметив любопытство Тахири. – Когда этот остров формировался, здесь было много действующих вулканов и гейзеров размером с вулкан. Этим отложениям миллионы лет.

Тахири рассеянно кивнула, погрузившись в свои мысли. Интересно, что бы подумала об этом пейзаже прежняя Тахири? А Риина? Она понимала красоту, но откуда бралось ее ощущение прекрасного? Не из Силы, поскольку йуужань-вонги не знали Силы. Но все же она имела представление о прекрасном и уродливом.

Тахири пришло в голову, что со времени слияния она видела множество вещей, которые показались ей красивыми, но ничего по-настоящему уродливого. Странно, не так ли? Возможно. Видимо, категория уродливого менее обширна, чем категория прекрасного, и наложение эстетических вкусов двух ее половинок практически свело ее на нет.

Кент повернулся к Хану и Лее, и Тахири продолжила созерцание пейзажа.

– Намечается большое наступление, – сказал Кент. – Где именно, я не имею права говорить.

– Так скоро после Фондора? – спросил Хан.

– Йуужань-вонги выбиты из колеи. Сейчас хорошее время.

– Ага, – с сомнением в голосе произнес Хан. – Они пытаются защищать слишком много планет слишком малыми силами. Надеюсь, Альянс не сделает ту же ошибку.

– Не волнуйся. Цель вполне осуществима.

– Но речь идет не о самом Корусканте? – спросила Лея.

– Нет, план не столь амбициозен, – отвечал Кент.

Тахири почувствовала с помощью Силы облегчение как Леи, так и Хана. Атака на Йуужань'тар обойдется колоссальными потерями в кораблях и живой силе; меж тем, что бы сейчас не затевалось, Двойные Солнца – а с ними и Джейна – обязательно будут в гуще событий. После окончания своего «отпуска» Джейна настояла на немедленном возвращении в строй. С тех пор Тахири лишь однажды получила от нее весточку – вскоре после битвы при Фондоре.

Она соскучилась по Джейне. Облегчение Хана и Леи было ей вполне понятно.

– Ага, похоже, все в сборе, – послышался еще чей-то голос.

Тахири отвернулась от окна. В дверях стоял коротышка с аккуратно подстриженной бородкой.

– Корран!

– Старость не радость, – отозвался тот. – Приятно познакомиться, Тахири.

Странные слова, которыми бывший офицер КорБеза закончил свою фразу, слегка пригасили ее радость. Итак, он знает, что она изменилась – отсюда этот настороженный взгляд. В этом был весь Корран: подозрительность была одинаково естественна что для него, что для нее. Все же ощущение было не из приятных.

«Он думает, не перешла ли я на сторону врага», – догадалась Тахири. Еще хуже.

– Я помню тебя, Корран, – сказала она, стараясь ничем не выдать свою боль и раздражение. – Я так рада, что ты все еще желаешь разговаривать со мной после той заварухи на Эриаду, в которую я тебя втянула.

Она надеялась, что упоминание о совместном приключении немного его успокоит.

– Да там все были виноваты, – отвечал Корран. – Как бы там ни было, но я оттуда выбрался. Ты знаешь, что гивины сложили в твою честь поэтическую теорему?

– Меня в дрожь бросает от этой мысли, – сказала Тахири.

Хаммер прочистил горло.

– Очень не хочется прерывать вашу милую беседу, но…

– Ага, – произнес Хан. – Так в чем, собственно, дело?

Хаммер положил на стол некий предмет. Тахири узнала его мгновенно.

– Йуужань-вонгская кахса, – сказала она.

Хаммер кивнул и начал поглаживать покрытые ресничками узелки на тыльной стороне организма. Впереди вдруг проступило лицо – миниатюрное изображение йуужань-вонгской физиономии. Хотя качество было хуже, чем на голограмме, все же было видно, что лицо это ужасающе обезображено – причем явно не в том стиле, который предпочитали йуужань-вонги.

– «Опозоренный», – пробормотала Тахири.

– Мы получили это несколько дней назад от йуужань-вонгского курьера, – пояснил Хаммер.

– Перехватили? – спросил Корран.

– Нет, – ответил Хаммер. – Его послали к нам.

– Послали? – переспросил Хан. – Что еще за история? Очередной ультиматум?

– Нет, отправителем не является официальная командная структура. Некоторое время назад мы узнали о подпольном движении среди йуужань-вонгов.

– Это от Пророка, – сказала Тахири.

Кент поднял брови:

– Да. Конечно, мы слыхали о нем, но цели его до конца не ясны. Да, любое внутреннее разделение ослабляет йуужань-вонгов, но мы не знаем, как настроены эти повстанцы по отношению к Галактическому Альянсу. Нам известно, что в их вере фигурируют джедаи, но этим, в сущности, наши знания и ограничиваются.

– Это все начал Энакин, – сказала Тахири. – Ну, в определенном смысле. Он и Вуа Рапуунг, когда они спасли меня на Явине.

Хаммер кивнул.

– Да, с тех пор возникали всякие микроскопические движения, но лишь недавно, с появлением этого пророка – Йу'шаа – сопротивление начало набирать силу. Похоже, ему удалось объединить всех недовольных. В последнее время даже стали поступать сообщения о саботаже и убийствах, особенно на Корусканте. – Он сложил ладони. – В данный момент нас занимает не столько происхождение культа, сколько мотивы самого Пророка. До появления вот этого – он кивнул головой в сторону кахсы – нам было практически не на что опереться.

– А теперь есть? – спросила Лея.

– Предоставлю вам решать самим.

Кент снова дотронулся до кахсы Лицо ожило и заговорило на ломаном общегале.

– Приветствую вас, – сказало лицо. – Меня называют Йу'шаа, Пророк. Возможно, вы слышали обо мне и знаете, что я являюсь предводителем «опозореннных» – тех, кого прокляли боги. Да, это правда, но не вся правда. Наши братья – большинство из них – считают нас проклятыми. Но мы не прокляты. Многих из нас наш народ в прошлом почитал и восхвалял. Многие из нас принесли великие жертвы во славу Верховного Владыки Шимрры. Тем не менее все нас презирают, потому что наши тела отвергают модификации и имплантаты, которые являются для йуужань-вонгов символами достоинства и чести.

– До того, как мы вступили в эту галактику, у нас не было почти никакой надежды, кроме как на позорную смерть. Мы верили в ложь, которую говорили нам наши вожди. Но теперь мембраны на наших глазах разорваны. Мы поняли, что можем искупить самих себя, искупив свой народ.

– Этому научили нас джедаи. Джедаи указали нам путь. Они сражаются не для того, чтобы показать свою силу, а чтобы помочь слабым. Возможно, вы знаете, что Энакин Соло сражался бок о бок с одним из наших, Вуа Рапуунгом, и тем самым восстановил его честь. Благодаря джедаям мы больше не опозорены. Вернее сказать, прокляты как раз Шимрра и остальные – те, кто бросил наш народ и народ этой галактики на путь, который навлечет Позор на всех нас.

– Джедаи уже помогли нам однажды. Они указали нам свет истинного пути. В своих снах и видениях я видел, куда ведет этот путь. Он ведет к планете – к планете, которая исцелит нас и дарует избавление, которая повергнет гордых и поднимет смиренных, и прекратит этот ужас, в котором все мы барахтаемся. Это суть планета предсказанная. Это Зонама-Секот.

– Я видел эту планету, но боги не дали мне возможности найти ее. Я не впал в отчаяние, потому что верю: джедаи знают, где она находится.

– Вот чего я прошу у вас: отвезите меня, меня одного, на предсказанную планету, чтобы я смог увидеть ее своими глазами, чтобы я убедился, что мое видение правдиво. Я также хочу побеседовать с джедаями и испросить у них совета и вразумления.

– К сожалению, я лишен возможности улетать и прилетать по своему желанию. Я живу в стиснутом кулаке Шимрры, и мне потребуется помощь для побега. На планете, которую вы раньше называли Корускантом, я жду вашего решения. Эта кахса содержит информацию о часах, в которые я могу с вами встретиться в потаенном месте. Также вы найдете в ней все сведения, которые я смог собрать о планетарной обороне Йуужань'тара. Я передаю их вам в знак доброй воли, но будьте осторожны: я не знаю, насколько полными являются эти данные.

– Я смотрю на звезды, джедаи. Я смотрю на вас. Я уверен: все наши миры могут стать лучше. У меня есть информация, которую можно обратить на благо всем нам и закончить эту войну – но я смогу ее использовать, лишь оказавшись на Зонаме-Секот. Я не могу сейчас ее назвать: если она попадет не в те руки, мы окажемся в огромной опасности, а я не хочу никого ставить под угрозу. Я смиренно прошу вас: внемлите моей просьбе.

После этих слов фигура вытянулась вперед, как бы отдавая поклон, и замерла.

– Это трюк! – выпалил Хан, прервав воцарившееся молчание. – Всем понятно, надеюсь?

– Возможно, – сказал Хаммер. – Но Пророк-то настоящий. Его конфронтация с Шимррой – тоже. Предложение вполне может быть искренним.

– Но он ничего не предлагает, – возразил Хан. – Он только просит. Просит нас отправиться в самое сердце йуужань-вонгской империи и свернуть себе шеи, вызволяя его. Это подстроено, ясное дело. Яснее некуда.

– Это не подстроено, – сказала Тахири.

Все повернулись к ней.

– Тахири… – начала Лея.

Тахири не обратила внимания.

– Его последователи уже ищут Зонаму-Секот. Некоторых из них я встретила на Дагобахе.

– Это ничего не значит, – заявил Хан. – Откуда мы знаем, что парень из этой штуки действительно «Пророк»? У Шимрры здесь неслабая шпионская сеть. По-вашему, среди своих у него разведка хуже? Он поставил на то, что этот Пророк заинтригует нас, и использовал его как наживку.

– Я так не думаю, – сказала Тахири. – По-моему, он говорил правду.

– Откуда ты знаешь?

– У меня такое ощущение.

– Ощущение, – Хан закатил глаза. – Ощущение!

– Кент, – сказала Лея. – Как насчет информации, что содержится в кахсе? Данные о планетарной обороне – их можно как-то проверить?

– Я проверил их… в определенной степени. Похоже, они верны. Нам удалось провести муляж через одно из слабых мест, о которых он сообщил. Кроме того, у нас есть секретное оружие – захваченный йуужань-вонгский корабль.

– Вы что, действительно клюнули? – недоверчиво спросил Хан.

– Мы полагаем, что хорошая команда может попытаться это сделать.

– Что за команда? – спросила Лея.

– Он имеет в виду Коррана и меня, – ответила Тахири.

– Верно.

– Погодите минутку, ситх побери, – произнес Корран, прежде чем Хан успел возразить. – Я думал, мы договорились, что она просто даст мне пару полезных советов.

Лея повернулась к кореллианцу.

– Тебя уже посвятили во все это, Корран?

– Да, – сознался пилот. – Адмирал Совв назначил меня в эту миссию, но мы пока не обсуждали этот вопрос.

– Вопрос лежит на столе. Давайте его сейчас и обсудим, – сказал Кент. – Тахири говорит на их языке и знает их обычаи. В прошлом она уже летала на таких кораблях. Я очень сильно сомневаюсь, что без нее удасться выполнить миссию.

– Ну, раз она такая хорошая, – отвечал Корран, – тогда без меня.

– Я полечу, – сказала Тахири.

– Нет, не полетишь! – взорвался Хан.

Тахири вздохнула.

– Вы много для меня значите, капитан Соло. Вы оба. У меня никогда не было настоящих родителей – родителей-людей, я имею в виду – и я отношусь к вам с глубоким почтением. Но эту миссию я должна выполнить. Джейна и Джейсен делают свою работу. Энакин делал свою.

– И чем это обернулось? – Хан хотел сказать это в шутку, но Тахири уловила его боль при упоминании о младшем сыне.

– Мы должны использовать этот шанс, – мягко сказала она. – Такой шанс выпадает раз в жизни. Я знаю, вы не хотите больше никого терять. Я знаю, вы тревожитесь за Джейну и Джейсена и не хотите добавлять еще и меня в этот список. Но эта война уже слишком затянулась. Если и дальше будет так продолжаться, она прекратится лишь после полного уничтожения одной из сторон. Нужно найти другой путь – вот поэтому Люк и Джейсен и отправились на Зонаму-Секот.

– Да, кстати, – сказала Лея. – Никому из вас не приходило в голову, что это может оказаться не просто ловушкой для пары джедаев? Что это, возможно, прелюдия к последующей атаке на Зонаму-Секот?

– Вот почему я здесь, – проговорил Корран. – Если я увижу, что этот ситхов «пророк» играет не по правилам, я приму все необходимые меры, чтобы исправить положение.

– Наверное, у Люка нашлось бы что сказать по этому поводу.

– Я пытался с ним связаться, – ответил Кент. – Но в том секторе какие-то проблемы с ГолоНетом.

– Мы же только что починили тамошниий ретранслятор, – сказал Хан. – Он должен работать, по идее.

– Но он не работает, – возразил Кент. – Мы послали туда группу специалистов. Как бы то ни было, но поговорить с Люком мы не можем.

– Тогда я взываю к вашему здравому смыслу, – сказал Хан. – Тебе придется играть по йуужань-вонгским правилам, Корран.

– Может быть. Именно поэтому я хочу полететь один.

– Ты просто мне не доверяешь, – сказала Тахири.

Корран улыбнулся:

– Я не доверял тебе, даже когда знал, кто ты. Твои импульсивные поступки пару раз едва не стоили мне жизни, помнишь? Я знаю, ты хотела как лучше…

«А говорил – все были виноваты», подумала Тахири.

– Я уже раз помогла заманить йуужань-вонгов в ловушку, – напомнила она.

– Ты заманила в ловушку простого командира, чтобы спасти себя и своих друзей. Скажи мне: если выяснится, что единственный способ победить в этой войне – это убить всех йуужань-вонгов, ты пойдешь на это?

– Нет. Так же как не пойдет Люк и не пойдет Джейсен.

Корран кивнул и пригладил бородку.

– Не виляй. Что, если действительно придется выбирать между ними и нами?

– Нет ни «их», ни «нас», Корран. Ты что, и вправду считаешь, что «опозоренным» нужна эта война? Ты действительно веришь, что злоба присуща йуужань-вонгам на генетическом уровне?

– Она присуща их культуре.

– Вот именно. А культуру можно изменить.

– Иногда, – ответил Корран. – Если сам народ этого хочет, тогда можно надеяться на успех.

– Так ведь в этом и состоит наша миссия. Если эта дверь закроется, она не откроется больше никогда.

– Погодите-ка, – вмешался Хан. – Мы малость отклонились от темы. Никто не принимал решения, что Тахири полетит.

– Нет, решение принято, – сказала Лея. В ее голосе были одновременно гордость и печаль, и по спине у Тахири пробежал холодок. Видя разочарование Хана и покорное согласие Лем, она на мгновение почувствовала такую любовь к ним обоим, что чуть не разрыдалась.

– Спасибо, – молвила она.

Хан скрестил руки на груди и сделал свистящий выдох.