Текст книги "Господин Ганджубас"

Автор книги: Говард Маркс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)

Эйприл достала марихуаны, согласилась установить телефонный коммутатор и предложила Джерри много проституток. Прибыло еще несколько курьеров Уиллса с деньгами, которые я передал человеку Малика в МККБ. Общая сумма достигла двух миллионов долларов.

Дэниел и еще один человек из команды Джерри установили коммутатор в Сингапуре, а Джарвис и Джон Денби – еще два в Лондоне. Флэш смонтировал несколько в Соединенных Штатах, выдав их за горячие линии, принимающие звонки по поводу СПИДа.

В середине декабря 1985 года судно Джерри стояло в Аравийском море, готовое под погрузку. К удивлению Малика, Джерри и его друг, Брайан, обосновавшись в саду Джорджа, постоянно поддерживали связь с судном через модифицированный кассетный магнитофон. Пришло время погрузки. В укромном небольшом доке неподалеку от главного порта Карачи была пришвартована дау – небольшая плоскодонная гребная лодка с грузом гашиша, управляемая умелой командой. Брайан поднялся на борт, и дау растворилась во мраке прохладной ночи. Два моторных катера пакистанской таможни сопровождали ее некоторое время, а затем беззвучно вернулись обратно. Радио Джерри было выключено. Спустя какое-то время, которое мне показалось вечностью, но, возможно, длилось не более восьми часов, моторные катера таможни снова вышли в Аравийское море. На рассвете они вернулись в сопровождении дау. Мрачный пакистанец выволок из лодки ящик шампанского, так, словно это были грязные отбросы. Он вручил ящик Джерри, а тот – мне.

– Эрни сказал, что «шампанское» – наше кодовое слово для успешной операции. Приятель, все получилось!

Мы с Джерри полетели в Бангкок отпраздновать удачу. Уилле там и остался, а я двинул дальше, в Гонконг, накупил подарков на Рождество и отправился в Лондон.

– Решил, значит, встретить Рождество дома? Какая честь для нас!

– Прости, любимая, кое-что пошло не так, но сейчас все в порядке. Могу отдыхать несколько месяцев.

Рождество 1985 года прошло в относительной праздности. Джимми Ньютон дал мне пару поддельных паспортов, которые позволят Хоббсу начать карьеру многоженца.

Я отправил ксивы по почте в Гонконг. Заказал еще несколько корочек, отдав Джимми фотографии дружков Хоббса.

Дом на Мальорке стал более чем пригоден для жилья. Мы обзавелись плавательным бассейном и множеством других приятных излишеств, таких как три телефонные линии, радиотелефон и спутниковое телевидение. С наступлением Нового года мы начали обживать главную свою резиденцию. Погрузились в жизнь экспатриантов, определили детей в Квинз-Колледж, близлежащую англоязычную школу. Родительские собрания и прочие школьные мероприятия свели нас с несколькими англичанами. Особенно близко мы сошлись с Дэвидом Эмбли, удалившимся от дел бизнесменом из Бирмингема, и Джеффри Кенионом, оставившим сцену актером театра и кино, который играл главную роль в «Мышеловке» Агаты Кристи.

Я брал уроки испанского. Играл в теннис. Каждое утро отвозил детей в школу. Я слонялся по дому, бесцельно перебирая электрические провода и развлекаясь с музыкальной и видеоаппаратурой. Пользуясь подлинным чудом техники – лазерными компакт-дисками, – отдался изучению классической музыки, которую давно хотел постичь. Я не делал ничего недозволенного. Законопослушный британец, который заработал достаточно денег на жизнь под солнцем. Я часто ходил в местные бары.

Джуди снова забеременела, и мы гадали, родится ли на сей раз сын.

На Филиппинах свергли правительство Маркоса. Сам он бежал на Гаваи. К власти пришла Корасон Акино, поклявшаяся навести порядок в стране. Пару раз мне позвонил Мойнихан, чтобы заверить, что благоденствует и при новом режиме. Сообщил, что Джо Смит снова в Маниле, вырастил новый урожай марихуаны из тайских семян и готов делать бизнес.

– Шампанское в Мозамбике. – Это был Эрни. Наш гашиш прибыл в Мексику.

Вместо того чтобы везти груз из Пакистана в Калифорнию, решено было разгрузить его в Мексике, где у Рона Аллена имелись великолепные связи. Словом «Мозамбик» мы обозначали Мексику еще со времен судебного разбирательства в Олд-Бейли. Мы планировали переправить небольшое количество, примерно тонну, на частных самолетах через границу, в Техас. Потом доставить гашиш автотранспортом в калифорнийские тайники Эрни, откуда товар разойдется по оптовикам. Операция еще не закончилась, но самый важный этап, перевозка через Тихий океан, успешно завершился. Филиппинский коммутатор, принявший всего один звонок, прекратил свое существование.

Джим Хоббс, женившийся еще на паре гонконгских шлюх, отправился в Португалию организовать новый коммутатор. Но не успел он приступить к делу, как был задержан на лиссабонских задворках, когда обнимал торгующего своим телом юнца. У нескольких гонконгских шлюх появились основания подать на развод. Я дал дружку Хоббса денег на адвоката.

– Шампанское в моем номере.– Гашиш прибыл в Лос-Анджелес.

Эрни надеялся выручить хорошую цену, а я должен был вернуться к нормальной жизни и ждать своей доли. По традиции первой деньги получала команда судна. После этого начинались свары, но Эрни всегда ручался, что я получу свою часть достаточно быстро.

Текли недели, согретые приятными ожиданиями. Время от времени звонил Эрни, рассказывал, как идут дела. Я вел блаженную семейную жизнь. Затем позвонил Джерри Уилле и обрушил на меня ужасные новости: Эрни и его подружку Пэтти арестовали в Лос-Анджелесе, в номере отеля, где они зарегистрировались под фальшивыми именами. Джерри не знал всего, но говорили, что полиция нашла в номере наркотики и деньги. Эрни нарушил условия условного освобождения, но большая часть груза по-прежнему находилась в Мексике, никакими серьезными финансовыми потерями его арест не грозил. Следовало подождать дальнейшего развития событий и приостановить продажи, пока все не прояснится.

Я не имел ничего против. Денег хватало. У меня появилось еще больше времени, чтобы наслаждаться семейной жизнью. Арест Эрни не пугал. Я был уверен, что он скоро выйдет на свободу. В прошлый раз ему удалось.

Однако благодушествовали не все. Дэниел, отправивший судно в Австралию, должен был платить команде. Малик жаловался, что его достают моджахеды, каждый день требуют свою долю. Люди хотели, чтобы с ними расплатились.

Пэтти, выпущенная под залог, сказала, что DEA ничего не знает о десятитонном грузе. Их с Эрни арестовали за хранение полукилограмма гашиша, помеченного клеймом Джерри. В номере также обнаружили пятьдесят тысяч долларов и ничего больше. Тем не менее Эрни настаивал на прекращении продаж до тех пор, пока его не освободят.

Торговцы, которым Эрни отпустил гашиш в кредит до ареста, начали водить Пэтти за нос. Сотни тысяч долларов пропали из-за левых сделок. Джерри больше не мог отбиваться от кредиторов. Я согласился с тем, чтобы он взял на себя продажу оставшегося гашиша. Джерри пожаловался, что, в отличие от Эрни, не может проводить крупные суммы через банки, а его люди слишком заняты продажами, чтобы возить деньги через границу. Я должен был взять на себя перевод того, что причиталось мне и Малику.

Я позвонил Патрику Лэйну, жившему теперь в Майами, и попросил его возобновить связи с нью-йоркскими конторами по отмыванию денег, которые он использовал в 1980 году во время аферы с колумбийской марихуаной. Еще Патрик вызвался поговорить с Брюсом Айткеном в Гонконге. Он был счастлив вернуться к делам.

Джон Денби согласился прилететь в Соединенные Штаты, забрать деньги у Джерри, присмотреть за ними и передать Патрику, чтобы тот отправил их на мой счет в «Креди Свисс», в Гонконге.

Кое-кто из друзей, которыми я обзавелся на Мальорке, знали о моем криминальном прошлом. Я не делал из него секрета. Мне казалось, что Джеффри Кенион, только что открывший новое дело, будет рад заработать. Я попросил его привезти деньги из Соединенных Штатов за десятипроцентное вознаграждение. Он с готовностью согласился.

Той же реакции я ожидал от Дэвида Эмбли, но обманулся. Он дорожил своей репутацией в страховой ассоциации «Ллойд», не испытывал особых проблем с деньгами и не хотел рисковать.

Едва прибыв в Соединенные Штаты, Джон Денби позвонил мне и сообщил довольно печальную новость:

– У тебя собака заболела.

Жаргон кокни не мой конек, но эта фраза могла означать только одно: наш домашний телефон прослушивался. Те, кто его прослушивал, знали не меньше моего, так что не было смысла спрашивать: «Ты имеешь в виду Бонзо или Ровера?»

Как потом рассказал Джон, тот факт что DEA и испанская полиция в декабре поставили на прослушку мои телефонные линии в Пальме, вскрылся случайно по оплошности обвинения во время досудебных слушаний дела Эрни.

Международным наркоконтрабандистам приходится делать тысячи телефонных звонков. Многие уверяют, что никогда не пользуются телефоном, потому что это слишком опасно. Либо они врут, либо не при делах. Контрабандист встречает множество неожиданных преград. Проблемы должны решаться быстро. Пестрый состав участников сделки, людей разных национальностей, разных культур, весьма ограничивает возможность использования кодов в телефонном разговоре. Все дилеры и контрабандисты применяют простые, прозрачные коды. Любая попытка усложнить их чревата роковым непониманием. Пользование кодами по большей части выливается в пустую трату времени, но входит в привычку и даже забавляет. Более того, иногда оно помогает сбить с толку непосвященного. Кодовые клички людей и названия мест часто изменяются. Люди дают друг другу различные прозвища. Не водя близкого знакомства с теми, кто разговаривает, третий человек не может с ходу расшифровать разговор. Эта нехитрая система эффективнее современных технологий. Попытки использовать новейшие средства шифрования приводят к тому, что груды бесполезной техники замусоривают склоны Гималаев и загромождают нижние ящики в офисах наркоконтрабандистов на Западе.

Так что я не отказался от телефонной связи. Мне звонили домой и я звонил из дома, точно зная, что разговоры подслушивает DEA. Это делалось не для того, чтобы убедить копов, будто Джон Денби, Джерри Уилле и я связаны туристическим бизнесом. Нам требовалось знать, что никого больше не арестовали, не наложили лапу на наши наркотики и деньги. Полкило гашиша – ничто в сравнении с десятью тысячами килограммов. Пятьдесят тысяч долларов – малость рядом с двадцатью пятью миллионами. Но это было дурное предзнаменование.

Ключевые звонки, точно указывающие на места хранения наркотиков или денег, несомненно, должны были происходить без прослушки. Лучше всего выходить на связь из телефонной будки, но есть страны, где в телефонную будку нельзя позвонить. Именно так дело обстоит в Испании – единственная причина, по которой эта страна не самое удачное прибежище для наркоконтрабандиста. Итак, арест Эрни и прослушивание моих телефонов прибавили забот. Требовались новые телефонные номера. Я попросил Дэвида Эмбли сдать мне неофициально свою квартиру и телефон. Он согласился.

Наш дом в Ла-Вилете ремонтировал некий Хусто. Мы поддерживали хорошие деловые отношения, иногда подолгу разговаривали. Он владел туристическим агентством в Пальме. Узнав, что мне иногда нужно получать телефонные звонки на чужой номер, Хусто любезно разрешил мне пользоваться телефоном его агентства в любое время. А еще познакомил с некоторыми дружелюбными владельцами баров, которые не имели ничего против того, чтобы мне звонили в их заведения.

Хозяева ресторанов, в которых мы с Джуди постоянно столовались, также охотно позволяли мне принимать звонки, пока я дегустирую их блюда. Тайский ресторан «Паванз» в Санта-Понсе был идеальным местом для входящих звонков из Бангкока, а «Тадж-Махал» в Магалуфе – для звонков из Пакистана.

Мне звонили в теннисный клуб, в «Рестауранте» Боба в Ла-Вилете и домой разным людям. Я должен был находиться на месте, когда раздастся телефонный звонок.

Система работала идеально. Джеффри Кенион привез более двухсот тысяч долларов. С комиссионных он приобрел «Уэллиз», ресторан и бар на берегу моря, рядом с яхт-клубом «Пуэрто Портале». Патрик перевел несколько сот тысяч долларов на мой счет в «Креди Свисс», в Гонконге. Джон Денби знал еще кое-кого в Нью-Йорке, кто мог перечислить деньги за пределы Соединенных Штатов. В Гонконге копились доллары.

Малику требовались деньги, и еще он хотел со мной встретиться. Он заслуживал того, чтобы ему все объяснили. Я должен был отправиться в Гонконг и нанести визит в свой банк. Мойнихан и Джо Смит ожидали меня в Маниле, Фил – в Бангкоке. Я собрался уезжать. Дэвид Эмбли, истекавший слюной, едва речь заходила о массажном салоне в Бангкоке, спросил, не может ли составить мне компанию, чтобы тратить деньги. Я с радостью согласился, надеясь запутать копов. Путешествие в обществе Дэвида могло озадачить тех, кто сидел у меня на хвосте.

Сначала я полетел в Цюрих, где не держал денег, и зашел в пару банков, где не имел счетов. В аэропорту Цюриха, перед посадкой на рейс до Бангкока мой портфель старательно обыскала служба безопасности, чего раньше в Цюрихе со мной никогда не случалось.

Я встретился с Филом в Бангкоке. Он нервничал. Признался, что участвовал в новой поставке в Голландию. В деле были замешаны люди из «Эйр Канада». Один груз только что арестовали в Хитроу. Последовало несколько арестов.

Я увиделся с Сомпопом.

– Савабди, кун Маркс! У меня для тебя еще два. Теперь ты должен носить трех, чтобы была удача. – Он дал мне еще два кругляша. Я полез в карман за деньгами. – Нет-нет, кун Маркс! Не надо денег Сомпопу. Пожалуйста, дай их бедным детишкам.

– Хорошо, Сомпоп. Скажи, куда внести деньги.

Сомпоп отвел меня в благотворительный фонд, опекавший детей-инвалидов Бангкока, на Раджавити-роуд. Я сделал взнос в три тысячи долларов. Мое имя выгравировали на мраморной доске.

Я отправился к ювелиру, оправил в золото два новых медальона с изображением Будды, и повесил все три на золотую цепочку.

Из Бангкока полетел в Манилу, остановился в «Мандарине» и пошел выпить. Бар «Огненный дом» в Дель-Пилар славился музыкой и танцами. Туда стекалась масса женщин – раз в десять больше чем мужчин. Бар был переполнен, ночная жизнь кипела в нем, несмотря на тропическую жару. Я отправился в туалет ополоснуть лицо холодной водой. Рубашка широко распахнулась, выставляя напоказ магическое буддийское золото. Дверь туалетной комнаты открылась. Вошел сильный молодой филиппинец. Уставился на цепочку, воровато огляделся, достал нож. На его лице мелькнула усмешка, точь-в-точь как у пиратов, о которых я читал в детстве. Он приближался. Мне стало страшно.

И тут земля неистово затряслась, предметы падали со стен, люди хлынули через туалет, пробиваясь к запасному выходу. Толпа вынесла меня на безопасную улицу. В этих изображениях Будды действительно заключалась сила.

По-видимому, на Филиппинах землетрясения – обычная вещь, и через несколько часов жизнь вернулась в нормальное русло. Я оставался в отеле, пока не прибыл Дэвид Эмбли. Мы вышли пропустить по стаканчику.

В Манилу прилетел Малик. Как я и ожидал, он обнаружил полное понимание всех проблем, которые возникли в Соединенных Штатах. И хотя крайне нуждался в деньгах, был согласен положиться на волю Аллаха. За нами, вне всякого сомнения, следили. Изворотливые американцы постоянно крутились поблизости, куда бы мы ни шли. Меня это не беспокоило. Малика тоже.

– Пусть эти американские свиньи ходят за нами. На Востоке они больше ничего не значат. Потеряли Маркоса на Филиппинах и Бэби Дока7171
  Бэби Док – прозвище Жана Клода Дювалье (р. 1951), президента Гаити в 1971-1986 гг. Он наследовал свой пост от отца Франсуа Дювалье (1907-1971), прозванного Папой Доком. Был свергнут и бежал из страны.


[Закрыть]на Гаити, больших друзей Америки. В прошлом году американские свиньи бомбили Ливию и убили семью Каддафи7272
  Режим Каддафи финансировал целый ряд террористических группировок, включая «Черных пантер» в США и ИРА. Он стоял за некоторыми кровавыми акциями арабских экстремистов. Во время бомбардировки ливийских городов в апреле 1986 г. американскими самолетами, базировавшимися в Великобритании, были убиты и ранены несколько детей Каддафи, а сам он уцелел чудом.


[Закрыть], а твою страну, Д. Г.Маркс, использовали как аэродром. Много лет американцы разрушали Бейрут и арабский мир ради еврейского народа. На Востоке они дьяволы. Пусть они варятся в собственном соку и едят свое мясо. Через два дня я отправляюсь в Дамаск на встречу с другом-политиком, потом в Исламабад – побеседовать с финансистом из пакистанского правительства насчет бумагоделательного бизнеса. Пусть американские свиньи ходят следом.

– Но почему у тебя в стране терпят таких людей, как Харлан Ли Боуэ, Малик?

– Харлан Ли Боуэ и все агенты DEA имеют дипломатический статус, а Пакистан пока не выдворял американских дипломатов. Не забывай, Д. Г.Маркс, что Америка и Пакистан вместе противостоят Индии в Кашмире и России в Афганистане. Но из-за войны в Ливии Пакистан может выслать американских дипломатов. Тогда больше не будет DEA.

– Но Боуэ совершенно беспардонный тип, Малик. Он гораздо хуже любого агента DEA.

– Все они одной породы, эти агенты. В Пакистане правительство дает им большой дом с прислугой. Им нравится. Такая роскошь: один открывает двери в гараж, двое приносят еду, повара, уборщики, шофер. Агентам невдомек, что все их слуги каждый день дают отчет нашим людям. Мой друг из африди каждое утро наводит порядок на столе Хар-лана Ли Боуэ, а в полдень приходит ко мне с отчетом. Если мы захотим, запросто избавимся от Харлана Ли Боуэ. Только зачем? Его заменят другой американской свиньей, которой могут не понадобиться пакистанские слуги. Лучше оставить Харлана Ли Боуэ. Мы его знаем. Мы знаем этого дьявола.

На следующий день, в воскресенье, мне предстоял ланч у Мойнихана. Зная, что встречу там Джо Смита, я пришел с Маликом, чтобы впечатлить австралийца. Мойнихан всю свою жизнь состоял в масонской ложе, как и Дэвид Эмбли. И я взял с собой Дэвида, чтобы сбить с толку лорда.

После изгнания Маркоса Мойнихан забрал в руки еще больше власти. Трое чинов из Управления секвестра при правительстве Акино присутствовали на ланче. Они изъездили страну в поисках земель, принадлежавших друзьям Маркоса. Только что подвели под секвестр экстравагантный летний дворец Имельды Маркос на острове Лейте. Мойнихан собирался превратить его в отель.

– Ну, господа, надеюсь, вам понравилась еда, – сказал он, обращаясь ко всем сразу. – Мистер Малик, я чувствую, что должен перед вами извиниться. Простите, что принимаю вас в такой безвольной стране. Эта недавняя бескровная стычка... не могу представить, чтобы пакистанскую армию остановила толпа монахов, размахивающих флагами.

– Всему виной режим Маркоса, – вставил один из секвестраторов. – Армия была деморализована. С Акино боевой дух вернется.

– Должен сказать, что полностью с вами согласен. Стране необходима сильная армия. И не могу не отметить, что одобряю то, как вы распоряжаетесь неправедно нажитым имуществом свергнутого режима. Мои иностранные гости – самые трезвомыслящие инвесторы, и теперь они видят хорошие возможности для ведения бизнеса на Филиппинах.

– А не желают ли ваши почтенные гости осмотреть летний дворец на Лейте, принадлежавший миссис Маркос? Ее коллекция туфель до сих пор там.

Мойнихан посмотрел на нас выжидающе. Мы кивнули без особого воодушевления. Лорд продолжил:

– Тогда предлагаю следующее. У Джо в аэропорту Манилы стоит личный самолет. Давайте все полетим в Давао, переночуем там, на следующий день отведаем челюстную кость тунца, потом махнем на Лейте, посмотрим летний дворец госпожи Имельды – я имею в виду миссис Маркос – и вернемся. Думаю, это будет забавно. Мы с Говардом могли бы сразиться в Trivial Pursuit7373
  Trivial Pursuit– портативная электронная игра, изобретенная в начале 1980-х гг. Играющие зарабатывают очки, отвечая на вопросы по шести категориям.


[Закрыть]. Что скажете?

– Ты что, хочешь, чтобы я жег топливо, платил пилотам и мотался через страну только ради сраных рыбьих голов и женских туфель?

– Не только, Джо, – возразил Мойнихан.

– Ладно, будь по-твоему, – бросил Джо. – Поеду в аэропорт и займусь этим. – Выходя, он бросил мне пакетик тайской марихуаны, которую вырастил на Филиппинах.

На следующее утро два пилота доставили Мойнихана, Джо, Эмбли и меня на турбовинтовом самолете в Давао. Малик должен был возвращаться в Пакистан и не смог к нам присоединиться. Я сжал свои медальоны, когда мы чуть не сбили собаку при посадке. Недалеко от взлетной полосы, зажатой между джунглями и океаном, стоял отель «Интерконтинентал», решительно не похожий на гостиницы этой сети в других местах. Почту доставляли виндсерфингисты. Антропологи, снимавшие документальные фильмы, сновали вверх-вниз по пальмам или выходили из моря, сжимая огромных омаров. В баре играла музыка Ноэла Коуарда7474
  Ноэл Коуард (1899-1973) – английский драматург, автор салонных комедий, актер и композитор (писал мюзиклы).


[Закрыть]. Мы с Джо отправились в джунгли покурить травки. Вокруг танцевали симпатичные девушки, притворявшиеся дикарками.

После ночной пьянки, мы отправились в довольно долгую поездку через мятежные твердыни Минданао. Похищения людей и грабежи здесь стали обыденностью. Меня хранили мои Будды. На краю устья стояло несколько хижин на столбах. В одной из них и помещалось то самое, единственное в мире кафе, где готовили только челюстную кость тунца. Мы добрались туда на плоту. Вкуса диковинного яства я не помню.

По пути на Лейте я обыграл Мойнихана в Trivial Pursuit. Он списал свое поражение на то, что было слишком много вопросов из категории «наука». Дэвиду стало нехорошо, он грешил на челюстную кость. Джо спал.

Секвестраторы встретили нас на частном аэродроме и отвезли в летний дворец. В саду за экстравагантным смешением стилей проглядывали попытки гарантировать себе загробную жизнь: позади католической часовни выстроились статуи египетских и индуистских божеств, золотые Будды обступили мечеть. Внутреннее убранство дворца свидетельствовало о стараниях отсрочить жизнь после смерти. Там имелись блок интенсивной терапии, и целая гомеопатическая аптека, и гимнастический зал, и обуви больше, чем можно сносить за девять жизней.

Покидая дворец, Мойнихан указал на полоску земли неподалеку:

– Это часть поместья?

– Нет, лорд Мойнихан, эта земля принадлежит кому-то другому.

– Жаль. Из нее вышла бы великолепная площадка для гольфа.

– Секвестируем, кому бы ни принадлежала. Кажется, Филиппинам не суждено было распроститься с коррупцией.

Зато они распростились со мной и Дэвидом Эмбли: мы сели на самолет «Китай Пасифик» до Гонконга. Желудок Дэвида успокоился, и он повеселел. Ему понравился Мойнихан, понравились Филиппины, он предвкушал Гонконг. Эмбли не был там с тех пор, как служил в армии, и ему не терпелось узнать, насколько изменился Ванчай.

Когда я заполнял анкету для службы иммиграции, меня вдруг обожгло дурное предчувствие. До сих пор в аэропорту Кайтак со мной не случалось никаких историй, но сейчас я ожидал чего-то неприятного.

– Дэвид, думаю, меня собираются задержать. Если до завтра не выпустят, сообщи Джуди. Я пойду первым, чтобы ты видел, что происходит.

Дэвид был в шоке. Я подошел к стойке иммиграционного контроля. Сотрудница службы поискала фамилию в большой черной книге с отрывными листами. Она дважды сверила данные паспорта с записью в книге, попросила обождать минуту и исчезла с моим паспортом. К стойке подошли трое полицейских. Женщина вернулась с еще одним сотрудником службы иммиграции, тоже китайцем, но старше по должности.

– Мистер Маркс, пожалуйста, пройдемте со мной за вашим багажом.

– У меня нет багажа.

– Вы прилетели в Гонконг без багажа?

– У меня только ручная кладь.

– Позвольте взглянуть на ваш билет. Вы путешествуете один?

– Да.

– Пожалуйста, пройдемте в мой кабинет.

– Почему?

– Таков порядок. Мы проводим выборочную проверку пассажиров, мистер Маркс. Не о чем беспокоиться.

Меня отвели в кабинет и попросили подождать. По телевизору, включенному на полную громкость, шли передачи на кантонском диалекте. Секретарша стучала по клавишам компьютера. Сотрудники службы иммиграции входили и выходили, не обращая на меня внимания. Я курил сигарету за сигаретой.

– Мистер Маркс, я детектив Притчард.

– А, на помощь пришел земляк, валлиец! Что здесь происходит, черт возьми? Это что, прошлое меня догоняет?

– Почему? Вы были осуждены в Гонконге?

– Конечно нет. Но когда я был моложе, меня судили в Англии за контрабанду марихуаны.

– Ну, к нам это не имеет отношения. Сказать по правде, я не знаю, что происходит. Мне всего не говорят. Они наугад обыскивают прибывающих людей, а если останавливают англичан, я просто присутствую, чтобы убедиться, что все честно и справедливо. Пойдемте в мой кабинет! Там немного тише.

В кабинете Притчарда действительно был гораздо спокойнее, только вот смахивал он на тюремную камеру. Мы несколько часов просидели за столом, беседуя о катастрофах: чернобыльской аварии и провальном выступлении уэльских регбистов в прошлом сезоне. Ждали, когда придут таможенники и обыщут меня.

– Прошу прощения, мистер Маркс, но кажется, сегодня у таможни полно дел.

– Должно быть, слишком много людей останавливают, мистер Притчард.

– Наверное, так и есть. Думаю, скоро они придут. Наконец явились таможенники, тщательно меня обыскали и унесли мой портфель.

Потом Притчард исчез, оставив меня с китайцем, который сохранял каменное выражение на лице и не проронил ни звука. Еще через несколько часов Притчард вернулся с моим чемоданом.

– Прошу за это прощение, мистер Маркс! Досмотр отнял больше времени, чем я думал.

– Пришлось сделать много фотокопий, мистер Притчард? Притчард залился краской.

– Вы можете идти, мистер Маркс.

Три года спустя я убедился, что с моих документов действительно сняли фотокопии. Не то чтобы это имело значение. В моем чемодане всегда лежало только то, что можно доверить чужому взгляду.

Я поселился в «Шангри-Ла», к большому облегчению встревоженного Дэвида Эмбли. Перевел кучу денег из «Креди Свисс» человеку Малика, в МККБ. Сводил Дэвида в «Пей до дна» и другие ночные клубы Гонконга.

В Бангкоке таможенники переворошили весь мой багаж, та же история повторилась в Риме, но только не в Пальме. На несколько месяцев я осел на Мальорке. Путешествий с меня было достаточно.

За лето 1986 года благополучно распродали все, что осталось от десяти тонн пакистанского гашиша. Джон Денби забрал деньги, заплатил всем, кому мы задолжали. Мы были очень богаты, но хотя все закончилось очень успешно, не чувствовали особо бурной радости. Времени ушло порядочно, Эрни сидел в тюрьме, и проблем хватало. И конечно же, нам хотелось приумножить свое состояние, провести еще одну успешную сделку.

Джерри Уилле, Рон Аллен, Флэш и их друг, которого звали Роджер Ривз, прибыли в Пальму. Они прилетели на частном самолете с Французской Ривьеры, где Роджер скрывался от американского правосудия, (одно время он возил кокаин на самолете и выращивал марихуану). Американцы остановились в пятизвездочных отелях и сорили деньгами. Они хотели закупить в Пакистане новую партию, на сей раз двадцать тонн. Не сделает ли Малик для них одолжения?

Я встретился с Маликом в Сеуле. «Хюндай», самая большая южнокорейская компания, намеревалась инвестировать несколько миллионов долларов в мехарские бумагоделательные фабрики. В Сеуле мы могли не опасаться, что нас увидят вместе, поскольку имели хорошее прикрытие. Переговоры с руководством «Хюндай» прошли успешно. Вечером нас развлекала целая команда гейш на жаловании у компании.

Малик согласился поставить еще одну партию, но только при условии, что я открою в Лондоне центральный офис мехарских бумагоделательных фабрик. Я принял эту оговорку.

После нескольких лихорадочных перемещений людей и денег по земному шару судно Джерри приготовилось отплыть из Австралии, а люди Малика заканчивали производство двадцати тонн гашиша, помеченного теперь логотипом «Круши Кремль!»

Джуди с детьми вернулись в Лондон. Ультразвуковое обследование показало, что у нас будет сын. Джуди хотела, чтобы он родился в Великобритании. Наш мальчик явился в этот мир 16 ноября. Я наблюдал первый его вздох в гармонии со Вселенной. Мы назвали его Патриком, в честь моего прапрадедушки и брата Джуди.

Спустя две недели в нашу квартиру в Челси позвонили, и я пошел открыть дверь. Это был Том Сунде. Я не видел его с 1980 года и не разговаривал с ним с тех пор, как узнал, что он для кого-то шпионит. Том размахивал пачкой бумаг. Без предисловий он приступил к главному:

– Вот список ваших людей на судне «Аксель-Д» в Австралии. Проверь! Твои телефоны в Пальме, телефоны твоих друзей и те, которыми ты пользовался в барах, прослушивали первые восемь месяцев этого года. Агент DEA Крей Ловато вернулся в Штаты с чемоданом кассет. Они знают, что ты доставил груз из Пакистана. Они знают, что ты провернул аферу в Аламеде. Они собираются предъявить тебе обвинение. Говард, ты знаешь, что я твой друг. Я был с тобой на пляже в Шотландии. Не забывай об этом. Я тебя не обманываю.

– Заходи, Том! И повтори еще раз.

– Эрни выложил DEA все, что знал. У них есть еще пара доносчиков в твоем окружении. Они уже пронюхали о Джоне Денби, парне по имени Джим Хоббс и Малике в Пакистане. Кстати, именно он грабанул те пять тонн в Карачи, а не мы с Карлом.

– Откуда ты знаешь, Том?

– От Карла.

– А он?

– Не спрашивай. Но у него есть доступ к чему угодно. Он удивительный человек. Он спас мне жизнь.

– Ну, так что же мне делать?

– На твоем месте, Говард, я бы исчез прямо сейчас. Вообще исчез. Но знаю, что ты не такой человек. Карл действительно хороший друг. Он может спасти твою задницу еще раз.

– Как?

– Так же, как и в прошлый раз. Чего бы это ни стоило.

– Он это сделает по старой памяти, или мне придется заплатить?

– Заплатить придется, но он хороший друг.

– Ну и какая сумма спасет меня от ареста?

– Не так все просто, Говард. Ты дашь сколько можешь. А мы сделаем что сможем, чтобы предотвратить арест и уведомить тебя, что знает DEA. В данный момент Карлу срочно необходимы пятьдесят тысяч долларов. Взамен он даст тебе кое-что пикантное.

– Что же?

– О, я скажу, не беспокойся, независимо от того, заплатишь ты или нет. DEA поставило на «Аксель-Д» радиомаяк. Он уже работает. Судно покинуло Австралию и направилось в Пакистан. Говард, этот груз окажется в руках агентов DEA. Они жутко злы на тебя. Последний груз ты увел у них прямо из-под носа, хотя они следили за каждым твоим шагом. Чувак, они действительно злы. Эта афера в Аламеде у них как заноза в заднице, потому что замешано правительство. Тебе не удастся провернуть новую сделку, Говард. Срочно давай отбой.

Какой вызов!

– Где находится радиомаяк?

– Вмонтирован в верхушку основной мачты. Я получу пятьдесят тысяч?

Я заплатил ему, связался с Джерри и потребовал немедленной встречи на нейтральной территории. Мы увиделись в Копенгагене. Он связался с Дэниелом, тот изменил курс и направился на Маврикий. Туда прилетел Флэш, гений электроники. Они обнаружили передатчик. Было бы глупо выводить его из строя и тем самым известить DEA, что мы засекли слежку. Мы решили подождать с этим.

Джерри почувствовал, что везти еще один груз из Пакистана в Мексику слишком рискованно, но не сдавался и планировал использовать то же самое судно, как только избавится от маяка. Но он задумал экспортировать тайскую марихуану: подобного никто не ожидает, потому что ему самому эта мысль только-только пришла в голову. Он, правда, не определился с тем, куда доставлять груз. Может, снова в Мексику? Если не найдется ничего лучше.