Текст книги "Солдат не спрашивай"

Автор книги: Гордон Руперт Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

По распоряжению Донала собрали раненых с обеих сторон, и тем, кто серьезно пострадал, оказали первую помощь. Атаковавшие были уничтожены чуть ли не до последнего человека. Однако потери не оказались полностью односторонними. Из трехсот с лишним человек не пострадали лишь сорок три, остальные – либо убиты, либо ранены, включая командира отряда Скуака.

– Приготовиться к отходу, – скомандовал Донал, и в это мгновение стоявший перед ним солдат повернул голову, глядя куда-то позади Донала. Тот обернулся. С пистолетом в руке, тяжелыми шагами к ним приближался командующий Киллиен.

Молча, не шевелясь, оставшиеся в живых солдаты смотрели на него. Командующий остановился под их тяжелыми взглядами и уставился на Донала.

– Ну?! – бросил он. – Что случилось? Докладывайте!

Донал не ответил. Он поднял руку, указывая на Хью, и обратился к двоим оказавшимся рядом солдатам:

– Арестуйте этого человека – он должен быть немедленно предан суду по статье четвертой кодекса наемников.

Ветеран

Донал вернулся в город с уже расторгнутым контрактом в кармане. Приведя себя в порядок в номере гостиницы, он спустился на два этажа ниже, в апартаменты маршала Хендрика Галта. После непродолжительной беседы отправился в другой отель, через весь город, чтобы нанести еще один визит.

Несмотря ни на что, он все-таки ощущал некоторую слабость в коленях, сообщая о своем приходе дверному роботу. Это был вполне простительный род слабости: Уильяма Сетанского очень немногие рискнули бы побеспокоить в его собственном логове. Однако робот впустил его, и, стараясь выглядеть настолько спокойным, насколько это было возможно, Донал вошел в номер-люкс.

Уильям, как и в прошлый раз, когда Донал его видел, был чем-то занят, сидя за своим столом. Это не было притворством со стороны Уильяма, что могли бы засвидетельствовать многие среди звезд. Принц отличался редкой работоспособностью.

Донал подошел к столу и приветственно кивнул. Уильям поднял на него взгляд:

– Не ожидал вас увидеть.

– В самом деле, сэр? – удивился Донал. Уильям примерно полминуты молча изучал его.

– Не слишком часто мне приходится ошибаться, – сказал он. – Вероятно, я мог бы утешиться мыслью о том, что, когда я ошибаюсь, мои ошибки столь же велики, как и мои успехи. Что за странная броня на вас, юноша, что позволяет вам чувствовать себя столь уверенно в моем присутствии?

– Возможно, это броня общественного признания, – ответил Донал. – В последнее время обо мне много говорят, и я стал довольно известным человеком.

– Да, – кивнул Уильям, – Это мне знакомо по собственному опыту.

– И кроме того, – добавил Донал, – вы ведь посылали за мной.

– Да. – И вдруг, без всякого предупреждения, лицо Уильяма исказилось, став столь разъяренным, каким Донал никогда не видел его прежде. – Как вы посмели! – злобно прорычал Уильям. – Как вы посмели?

– Сэр, – с каменным лицом произнес Донал, – у меня не было выбора.

– Не было выбора! Вы являетесь ко мне и имеете наглость утверждать, что у вас не было выбора?

– Да, сэр.

Уильям поднялся быстрым и гибким движением. Он обошел вокруг стола, оказавшись лицом к лицу с высоким молодым дорсайцем.

– Я велел вам лишь исполнять мои приказы! – ледяным тоном проговорил он, – А вы – показушный герой – все испортили.

– Сэр?

– Да – сэр! Неотесанный тупица! Кто просил вас мешать Хью Киллиену? Кто просил вас предпринимать против него какие-либо действия?

– Сэр, – сказал Донал, – У меня не было выбора.

– Не было выбора? Как это – не было выбора?

– Моя команда состояла из наемников, – начал Донал спокойным, размеренным тоном. – Командующий Кил-лиен заверил меня, что будет придерживаться кодекса наемников. Это оказалось ложью, к тому же он сам бросил своих солдат на территории противника. Косвенным образом он ответственен за гибель свыше половины его солдат. Как старший из офицеров, я не имел иного выбора, кроме как арестовать его и затем отдать под трибунал.

– Трибунал на месте?

– В соответствии с кодексом, сэр. – Донал сделал паузу, – Я сожалею о том, что его пришлось расстрелять, но приговор не оставил мне иного выбора.

– Опять! – воскликнул Уильям. – Не было выбора! Грэйм, межзвездное пространство не может принадлежать тем, кто не в состоянии найти иного выбора! – Он резко повернулся, снова обошел стол и сел.

– Ладно, – ледяным тоном произнес он, успокаиваясь, – убирайтесь, – Донал повернулся и направился к двери, в то время как Уильям взял лежавший перед ним лист бумаги, – Оставьте свой адрес моему дверному роботу, – сказал Уильям, – Я подыщу для вас какое-нибудь место на какой-нибудь другой планете.

– Мне очень жаль, сэр… – начал Донал.

Уильям взглянул на него.

– Я не думал, что могу оказаться вам необходимым. Маршал Галт уже нашел для меня место.

Уильям продолжал смотреть на него. Взгляд его был холоден, словно у василиска.

– Понятно, – наконец медленно проговорил он. – Что ж, Грэйм, возможно, мы еще встретимся.

– Надеюсь, – кивнул Донал и вышел. Однако даже после того, как он закрыл за собой дверь, ему все еще казалось, что взгляд Уильяма продолжает преследовать его.

Ему нужно было нанести еще один визит, и тогда все его дела на этой планете будут закончены. Он взглянул на список в коридоре и спустился на этаж ниже.

Дверной робот впустил его, и Арделл Монтор, как всегда неопрятный, правда, лишь со слегка затуманенным алкоголем взглядом, вышел ему навстречу.

– Она не захочет видеть вас, – произнес Арделл, когда Донал объяснил, что ему нужно. Он слегка сгорбился, глядя на Донала, и на мгновение взгляд его прояснился, став грустным и добрым. – Однако старому лису это бы не понравилось. Я ее попрошу.

– Скажите, что ей это необходимо знать, – сказал Донал.

– Хорошо. Подождите. – Арделл вышел. Он вернулся минут через пятнадцать.

– Идите наверх, – сказал он. – Номер тысяча восемьсот девяносто. – Донал повернулся к двери. – Не думаю, – почти с тоской проговорил ньютонец, – что когда-либо еще вас увижу.

– Почему же, мы вполне можем еще встретиться, – ответил Донал.

– Да. – Арделл внимательно глядел на Донала. – Может быть. Может быть.

Донал вышел и поднялся в номер 1890. Робот впустил его внутрь. Ани, как всегда в длинном голубом платье с высоким воротником, уже ждала его.

– Ну? – спросила она.

Донал печально посмотрел на нее:

– Как вы, должно быть, меня ненавидите!

– Вы убили его! – взорвалась она.

– Это верно. – Ему не удалось скрыть раздражение, которое она всегда столь успешно у него вызывала. – Но я был вынужден это сделать – ради вашего же блага.

– Ради моего блага!

Он сунул руку в карман мундира и достал маленький приборчик. Однако лампочка на нем не загорелась. К его удивлению, это помещение не прослушивалось. Затем он подумал: «Разумеется, я же постоянно забываю о том, кто она».

– Послушайте меня, – начал он. – У вас дар к тому, чтобы быть избранной, но ни к чему больше. Неужели вы не можете понять, что межзвездные интриги – не ваше дело?

– Межзвездные… о чем вы? – спросила она.

– Да спуститесь хоть на мгновение с небес на землю, – устало произнес Донал, – Уильям – ваш враг. Это для вас, по крайней мере, очевидно; но вы не понимаете почему, хотя вам и кажется, что все ясно. Я этого тоже не понимаю, – признался он, – хотя кое-какие соображения у меня есть. Но чтобы сорвать планы Уильяма, вовсе не нужно подыгрывать ему. Ведите свою собственную игру. Будьте избранной Культиса. Как избранная вы неприкосновенны.

– Если вам больше нечего сказать…

– Хорошо. – Он шагнул к ней. – Тогда слушайте. Уильям пытался скомпрометировать вас. Киллиен был его орудием…

– Как вы смеете! – взорвалась она.

– Как я смею? – устало повторил он, – Есть ли хоть один человек в этом межзвездном сборище сумасшедших, кто не знает этой фразы и не произносит ее, стоит лишь ему меня увидеть? Я смею это говорить, потому что это правда.

– Хью, – набросилась она на него, – был прекрасным, честным человеком. Солдатом и джентльменом! Не… не…

– Наемником? – пожал плечами Донал. – Но ведь он им был.

– Он был профессиональным военным, – высокомерно проговорила она. – Это совсем другое.

– Никакой разницы, – Он покачал головой. – Но вы этого не понимаете. Наемник – это вовсе не обязательно ругательное слово, как кто-то вам внушил… Впрочем, неважно. У Хью Киллиена был самый страшный недостаток. Он был дураком.

– О! – Она резко отвернулась.

Донал взял ее за локоть и развернул обратно. На лице ее появилось изумленное выражение. Почему-то ей никогда не приходило в голову, насколько он может быть силен. Теперь же, внезапно осознав собственную беспомощность рядом с ним, она просто лишилась дара речи.

– Послушайте же, как обстоят дела на самом деле, – продолжил он. – Уильям размахивал вами, словно дорогой игрушкой, перед глазами Киллиена, поддерживая в нем глупую надежду, что тот сможет заполучить вас – избранную Культиса. Он дал вам возможность встретиться с Хью в ту ночь в Вера Поможет. Да, – кивнул он в ответ на ее судорожный вздох, – я знаю об этом. Я видел вас там с ним. Уильям постарался, чтобы ваша встреча состоялась, так же, как он сделал все для успеха атаки ортодоксов.

– Я не могу поверить… – только и сумела она произнести.

– Не будьте вы такой дурой, – грубо ответил Донал. – Как же, по-вашему, получилось, что превосходящие силы элитных войск ортодоксов напали на лагерь как раз в нужный момент? На кого еще можно было рассчитывать, кроме фанатиков-ортодоксов, чтобы быть уверенным, что ни один из наших солдат не уйдет живым? Предполагалось, что спастись удастся лишь одному – Хью Киллиену, который затем, оказавшись в положении героя, мог бы требовать в качестве награды вас. Видите, чего стоит ваше хорошее мнение о нем?

– Хью не стал бы…

– Он ничего и не сделал, – перебил ее Донал. – Как я уже сказал, он был дураком. Дураком, но хорошим солдатом. Уильяму больше ничего и не требовалось. Он знал, что Хью окажется достаточно глупым для того, чтобы пойти на встречу с вами, и достаточно хорошим солдатом, чтобы не отдавать зря жизнь, увидев, что его подразделение уничтожено. Как я уже сказал, он вернулся бы один – героем.

– Да вы просто заранее обо всем знали! – бросила она, – В чем ваш секрет? Связи с лагерем ортодоксов?

– Это очевидным образом следовало из самой ситуации. Подразделение – на открытом месте, командир, как последний идиот, устраивает любовное свидание на поле боя. Нападение просто неизбежно. Я подумал: какие войска могли бы быть для этого использованы и как их можно было бы обнаружить? Солдаты ортодоксов не едят ничего, кроме растительной пищи, приготовленной по местным рецептам. Запах их стряпни пропитывает их одежду. Любой ветеран кампании на Гармонии мог бы распознать их присутствие, рассуждая точно таким же образом.

– Если у него достаточно чувствительный нос. Если он знает, где их искать…

– Логика подсказывала лишь одно место…

– Так или иначе, – холодно заметила она, – это к делу не относится. Суть же в том, – внезапно ее охватила ярость, – что Хью не был ни в чем виноват. Вы сами это сказали – он лишь совершил глупость! А вы приказали убить его!

Он снова устало вздохнул.

– Преступление, за которое казнили командующего Киллиена, заключалось в том, что он ввел своих солдат в заблуждение и покинул их на вражеской территории. Вот за это он и заплатил своей жизнью.

– Убийца! – крикнула она. – Убирайтесь!

– Я ведь только что все объяснил! – Он озадаченно глядел на нее.

– Вы ничего не объяснили, – холодно ответила она. – Я ничего не услышала, кроме нагромождения лжи о человеке, которому вы недостойны даже чистить сапоги. Так вы сами уберетесь отсюда или придется вызвать охрану отеля?

– Вы что, не верите мне?.. – Он широко раскрытыми глазами уставился на нее.

– Убирайтесь. – Она повернулась к нему спиной. Словно в полубреду, он тоже повернулся и слепо двинулся к двери, а затем в оцепенении шагнул в коридор.

Что за проклятие висело над ним? Она не лгала – она была бы не в состоянии лгать столь убедительно. Она действительно выслушала его объяснение – и оно ничего дня нее не значило. Это было столь очевидно, столь ясно – махинации Уильяма, глупость Киллиена. А она этого не поняла, даже когда Донал прямо ей на это указал. Она, избранная Культиса!

Почему? Почему? Почему?

Снедаемый дьяволами сомнения и одиночества, Донал снова двинулся в сторону отеля, где жил Галт.

Адъютант

Они собрались в кабинете маршала Галта, в его доме на Фрайлянде; в огромном помещении с высоким сводчатым потолком трое людей, стоящих вокруг пустого стола, казались карликами.

– Капитан Лладроу, это мой адъютант Донал Грэйм, – отрывисто произнес Галт. – Донал, это Расс Лладроу, начальник моего голубого патруля.

– Весьма польщен, сэр, – Донал наклонил голову.

– Рад с вами познакомиться, Грэйм, – ответил Лладроу. Это был невысокий, темноглазый плотный человек лет сорока с небольшим, с очень смуглой кожей.

– Вы можете сообщить Доналу всю оперативную информацию, – сказал Галт. – Итак, каковы данные вашей разведки?

– Нет никакого сомнения, что они планируют высадку на Ориенте, – Лладроу повернулся к столу и нажал кнопку на пульте. Поверхность стола стала прозрачной, и под ней появилась карта системы Сириуса. – Мы находимся здесь, – сказал он, показывая пальцем на Фрайлянд, – Вот Новая Земля, – его палец переместился к соседней с Фрайляндом планете, – а вот Ориенте, – палец передвинулся к планете поменьше на более близкой к солнцу орбите, – в том положении, которое они будут занимать друг относительно друга двенадцать дней спустя. Как видите, Солнце будет находиться между двумя нашими мирами, а также практически между любым из них и Ориенте. С тактической точки зрения они не могли бы выбрать более выгодной позиции.

Галт что-то проворчал, изучая карту. Донал с молчаливым любопытством наблюдал за Лладроу. Акцент выдавал в нем жителя Новой Земли, хотя он и занимал высокий пост в штабе вооруженных сил Фрайлянда. Конечно, две планеты Сириуса были естественными союзниками, находясь на стороне Старой Земли, против группы Марс – Венера – Ньютон – Кассида; но попросту из-за того, что они располагались столь близко друг к другу, в некоторых сферах возникало естественное соперничество, и офицер с любой из них обычно делал более успешную карьеру на родной планете.

– Мне это не нравится, – наконец произнес Галт. – По-моему, довольно глупо. Людям, которые там высадятся, придется носить респираторы; и что, черт побери, они собираются делать со своим плацдармом, после того как его оборудуют? Ориенте слишком близок к Солнцу для того, чтобы его можно было всерьез осваивать, иначе мы давным-давно уже были бы там.

– Вполне возможно, – спокойно сказал Лладроу, – что они намереваются организовать там плацдарм для нападения на наши планеты.

– Нет, нет, – Голос Галта звучал жестко и почти раздражающе. Его мрачное лицо нависло над картой, – Осваивать Ориенте – достаточно дикая идея. Они даже не смогли бы обеспечить снабжение тамошней базы, не говоря уже о том, чтобы использовать ее для нападения на две большие планеты с полностью сформировавшимися общественными структурами и промышленностью. Кроме того, цивилизованные миры не завоевывают. Это аксиома.

– Аксиомы могут устареть, – вмешался Донал.

– Что? – переспросил Галт, поднимая взгляд, – А, Донал. Прошу сейчас нас не перебивать, – Он вновь повернулся к Лладроу, – Мне это очень напоминает учения в реальной обстановке – вы знаете, что я имею в виду.

Лладроу кивнул – Донал машинально сделал то же самое. Учения в реальной обстановке – это то, в чем никогда не признался бы начальник штаба ни одной планеты, но что было хорошо знакомо каждому военному. По сути, они представляли собой небольшие сражения с подручным противником – либо для того, чтобы окончательно отполировать подготовку войск, либо с целью поддержать боеспособность подразделений, слишком долго сидевших без дела. Галт был практически единственным среди планетарных командующих, кто неуклонно выступал против подобных действий, не только в теории, но и на практике. Он считал более честным сдать свои войска внаем, когда они начинали проявлять признаки застоя, – как в недавней ситуации на Гармонии. В душе Донал с ним соглашался. Хотя при сдаче войск внаем всегда существовала опасность, что они могут перестать осознавать свою принадлежность; а иногда их может испортить неумелое руководство.

– Что вы по этому поводу думаете? – обратился Галт к начальнику патруля.

– Не знаю, сэр, – ответил Лладроу, – Похоже, это единственное разумное объяснение.

– Следовало бы, – снова вмешался Донал, – рассмотреть и несколько невероятных допущений, чтобы оценить, не представляет ли какое-либо из них возможную опасность. А затем…

– Донал, – сухо прервал его Галт, – вы мой адъютант, а не стратег.

– И тем не менее… – пытался настаивать Донал, но маршал начальственно оборвал его:

– Все!

– Есть, сэр. – Донал склонил голову, подчиняясь.

– Тогда, – Галт снова повернулся к Лладроу, – будем считать это ниспосланной нам возможностью слегка умерить боевой пыл Ньютоно-Кассиданского флота и армии. Возвращайтесь к своему патрулю. Я передам соответствующие распоряжения.

Лладроу наклонил голову и уже собирался идти, когда внезапно одна из дверей кабинета с легким шипением отодвинулась в сторону, и по полированному полу простучали женские каблучки. Они повернулись и увидели высокую, ослепительно красивую рыжеволосую женщину.

– Здравствуй, Эльвина! – произнес Галт.

– Я вам не помешала? – поинтересовалась она, подходя к ним, – Я не знала, что у вас посетитель.

– Расс, – сказал Галт, – вы знакомы с моей племянницей, Эльвиной Рай? Эльвина, это начальник голубого патруля Расс Лладроу.

– Весьма польщен, – с поклоном ответил Лладроу.

– О, мы знакомы – по крайней мере, я уже вас раньше видела. – Она протянула ему руку, затем повернулась к Доналу. – Донал, пошли на рыбалку?

– Извини, – ответил Донал. – Я сейчас занят.

– Нет, нет, – Галт махнул широкой ладонью, – Никаких важных дел пока нет. Так что идите, если хотите.

– В таком случае я готов, – произнес Донал.

– Холодный, однако, ответ! – Она повернулась к Лладроу. – А вот начальник патруля наверняка не колебался бы ни секунды.

Лладроу снова поклонился:

– Ради вас я пошел бы на все!

– Вот! – воскликнула она, – Вот образцовый мужчина, Донал. Вам следует поучиться, как вести себя с женщинами и что им говорить.

– Как скажете… – отозвался Донал.

– О, Донал. – Она тряхнула головой. – Вы безнадежны. Ладно, пошли.

Она повернулась и вышла; он последовал за ней.

Они пересекли большой центральный зал и вышли на террасу, нависшую над голубовато-зеленым заливом, подходящим к самым стенам дома Галта. Он ожидал, что она начнет спускаться вниз, к пристани, но вместо этого она резко остановилась и повернулась к нему лицом.

– Ну почему вы так ко мне относитесь? – набросилась она на него. – Почему?

– К вам? – Он посмотрел на нее.

– Да вы просто деревянный! – Ее губы раздвинулись, обнажив великолепные зубы. – Чего вы боитесь – что я вас съем?

– А что, нет? – спросил он довольно серьезно. Она осеклась и странно взглянула на него.

– Идем ловить рыбу! – наконец крикнула она, повернулась и побежала вниз, к пристани.

И они отправились на рыбалку. Однако, даже когда он скользил на глубине в шестьдесят футов под водой, преследуя рыбу, мысли его были заняты другим. Влекомый вперед маленьким реактивным двигателем за спиной, в уединении шлема, он мрачно ругал себя за собственное невежество. Поскольку именно невежество, которое он ненавидел больше всего другого, – в данном случае невежество в отношении женщин – заставило его поверить, что он может позволить себе роскошь дружеских отношений с женщиной, которая страстно желала его, но которой он сам не желал вовсе.

Она уже жила в этом поместье, когда Донал появился здесь в качестве личного адъютанта Галта. Благодаря некоему таинственному стечению фрайляндских законов о наследовании она находилась под опекой маршала, несмотря на то что они являлись весьма дальними родственниками, к тому же и ее мать и некоторые другие родственники были живы. Она была лет на пять старше Донала, но ее дикая энергия и неистовая эмоциональность стирали эту разницу. Сначала она ему понравилась, и ее общество показалось ему бальзамом, пролитым на недавно пострадавшую и очень нежную часть его собственного «я», – хотя сам он не стал бы выражаться столь многословно. Но так было лишь вначале.

– Знаете, – заявила она ему как-то раз во время одного из ее своеобразных приступов откровенности, – любой бы захотел меня.

– Несомненно, – согласился он, искренне любуясь ею. И только потом с ужасом понял, что, сам того не зная, принял приглашение, о котором даже не подозревал.

Он жил в поместье маршала уже четыре месяца, знакомясь с некоторыми деталями фрайляндского штабного управления, а также – к его все возрастающей тревоге – с некоторыми загадками женского ума. И, вдобавок ко всему, его весьма озадачивало то, почему он ее не хочет. Эльвина Рай ему определенно нравилась. С ней было весело, некоторые черты ее характера напоминали его собственный. И тем не менее он ее не хотел. Ни в коей мере.

Они вернулись через несколько часов. Эльвина поймала четыре рыбы, килограммов на семь-восемь каждая. Он не поймал ни одной.

– Эльвина… – начал он, когда они подошли к ступеням террасы. Однако, прежде чем он успел закончить тщательно продуманную фразу, прозвучал мелодичный сигнал коммуникатора, скрытого в розовом кусте.

– Командор, – вежливо произнес розовый куст, – робот-привратник сообщает, что вас хочет видеть старший сержант Тэйдж Ли. Хотите ли вы его видеть?

– Ли… – пробормотал Донал. Потом спросил: – С Гармонии?

– Да, он говорит, что с Гармонии, – ответил розовый куст.

– Я встречусь с ним, – сказал Донал, быстро направляясь к дому. Он услышал, как кто-то бегом догоняет его, и Эльвина схватила его за руку.

– Донал… – произнесла она.

– Я ненадолго, – ответил он. – Встретимся через несколько минут в библиотеке.

– Ладно… – Она отпустила его и осталась снаружи, а он вошел в дом.

Его ждал Ли, тот самый Ли, который командовал его третьим отделением.

– Ну, сержант, – поинтересовался Донал, обмениваясь с ним рукопожатием, – что привело вас сюда?

– Вы, сэр, – ответил Ли. Он взглянул Доналу в глаза с некоторым вызовом, который Донал отметил еще тогда, когда впервые его увидел. – Вам не требуется личный ординарец?

Донал с удивлением посмотрел на него:

– Зачем?

– Я таскаю с собой свой контракт с тех пор, как нас распустили по домам после той истории с Киллиеном, – объяснил Ли, – Если хотите знать, когда я без формы – я алкоголик. Это мой крест. В форме дела обстоят лучше, но рано или поздно я ввязываюсь с кем-нибудь в драку. Я все время тянул с тем, чтобы снова поступить на службу, поскольку не мог понять, чего же я хочу. Наконец до меня дошло. Я хочу служить у вас.

– Сейчас вы выглядите в достаточной степени трезвым, – заметил Донал.

– В течение нескольких дней я способен на что угодно – даже не пить. Если бы я пришел сюда с трясущимися руками, вы бы никогда меня не взяли.

Донал кивнул.

– Мне много не нужно, – продолжал Ли. – Взгляните на мой контракт. Если не можете платить мне сами, я наймусь в качестве обычного солдата, а вы потянете за соответствующие ниточки, чтобы меня назначили к вам. Если у меня появится занятие, я перестану пить и смогу оказаться полезен. Взгляните…

Он дружески протянул руку, словно собираясь снова обменяться рукопожатием, и внезапно в его руке оказался нож.

– Это трюк наемных убийц, – произнес Донал, – Думаете, мне это нужно?

– Вам – нет, – Нож в руке Ли снова исчез, – Поэтому я и хотел бы служить у вас. Я довольно забавный тип. Мне обязательно нужно чем-то заниматься. Мне нужно это точно так же, как обычным людям нужны еда, питье, дом и друзья. Мой психологический индекс указан в контракте, если хотите, запишите его и проверьте.

– Пока я вам верю на слово, – пожал плечами Донал. – Что с вами не так?

– Я на грани психического расстройства, – ответил Ли без какого-либо выражения на узком лице. – Исправлению не поддается. Я родился неполноценным. Для меня не существует понятия «правильно» и «неправильно»; я не в состоянии руководствоваться лишь некими абстрактными правилами. Когда я впервые заключал контракт, врачи сказали, что мне необходимо свое собственное личное живое божество, которое всегда было бы передо мной. Прикажете мне перерезать горло всем детям младше пяти лет, которые мне попадутся, – прекрасно. Прикажете мне перерезать горло самому себе – то же самое. Так что все в порядке.

– Согласитесь, это звучит не слишком привлекательно.

– Я говорю вам правду. Я не могу сказать вам ничего другого. Я – словно штык, который все время ищет ружье, к которому он мог бы примкнуть; и теперь я его нашел. Можете мне не доверять. Возьмите меня на испытательный срок в пять лет, в десять лет – на всю мою оставшуюся жизнь. Но не выгоняйте меня. – Ли повернулся и показал костистым пальцем на дверь позади него. – Все, что там, командир, для меня ад. Все, что здесь, – рай.

– Даже не знаю, – медленно сказал Донал. – Не знаю, хочется ли мне брать на себя такую ответственность.

– Никакой ответственности. – Глаза Ли сверкали, и Донал внезапно понял, что тот охвачен ужасом оттого, что ему могут отказать. – Только прикажите. Испытайте меня прямо сейчас. Прикажите мне спуститься вниз и залаять, как собака. Прикажите мне отрезать свою левую руку. Как только мне пришьют новую, я вернусь и сделаю все, что вы пожелаете. – В его руке внезапно снова появился нож, – Хотите?

– Уберите сейчас же! – бросил Донал. Нож исчез, – Ладно, я лично покупаю ваш контракт. Моя комната наверху, третья дверь направо. Идите туда и ждите меня.

Ли кивнул, без единого слова благодарности развернулся и ушел.

Донал мысленно встряхнулся, словно эмоциональное напряжение, висевшее в воздухе вокруг него последние несколько секунд, навалилось всей своей массой на его плечи. Он повернулся и пошел в библиотеку.

Когда он вошел, Эльвина стояла у широкого окна, глядя на океан. При звуке его шагов она быстро повернулась и пошла ему навстречу.

– Кто это был? – поинтересовалась она.

– Один из моих солдат с Гармонии, – ответил он, – Я взял его в качестве своего личного ординарца, – Он взглянул на нее, – Эв…

Тотчас же она слегка отпрянула от него.

– Да?

Он обнаружил, что ему с трудом удается подобрать подходящие слова.

– Эв, вы знаете, что я здесь уже достаточно долго, – начал он.

– Долго? – Она с легким удивлением повернулась к нему, – Четыре месяца? Они кажутся лишь часами.

– Возможно, – упрямо заявил он. – Но для меня это было долго. Так что, возможно, нет ничего плохого в том, что я ухожу.

– Уходите? – Ее карие глаза расширились. – Кто сказал, что вы уходите?

– Конечно я сам, – сказал он, – Но я подумал, что должен кое-что вам объяснить, прежде чем уйду. Вы мне очень понравились, Эв…

Однако она не дала ему договорить.

– Понравилась? – воскликнула она. – Еще бы! Да у меня минуты свободной не было из-за того, что я развлекала вас. Клянусь, я почти ничего не видела за пределами этого дома! Понравилась! Естественно, я должна была вам понравиться после всего того, что для вас сделала!

Он долго смотрел на ее разгневанное лицо, а потом печально улыбнулся.

– Вы почти правы. Я доставил вам немало неприятностей. Простите меня, я был настолько глуп, что этого не заметил. – Он наклонил голову, – Мне пора.

Он повернулся и пошел прочь. Однако не успел он сделать и дюжины шагов по залитой солнцем библиотеке, как она окликнула его:

– Донал!

Он обернулся и увидел, что она смотрит на него с застывшим лицом, стиснув кулаки.

– Донал, вы… вы не можете уйти, – напряженно произнесла она.

– Простите? – Он уставился на нее.

– Вы не можете уйти, – повторила она, – Ваша обязанность – находиться здесь.

– Нет, – Он покачал головой. – Вы просто не понимаете, Эв. Приближаются события на Ориенте. Я намерен обратиться к маршалу с просьбой назначить меня на один из кораблей.

– Вы не можете этого сделать, – Ее голос срывался. – Его здесь нет. Он уехал на космоверфь.

– Что ж, тогда я тоже поеду туда и поговорю с ним.

– Не выйдет. Я попросила его оставить вас при себе. Он обещал.

– Вы… что? – Он почти выкрикнул это, будто они были не в доме, а на улице.

– Я попросила его оставить вас здесь.

Он повернулся и направился прочь.

– Донал! – услышал он ее отчаянный крик за спиной, но теперь ничто и никто в этом доме не могло его остановить.

На верфи Галт разглядывал новую экспериментальную модель двухместного корабля. Маршал удивленно поднял взгляд на вошедшего Донала.

– В чем дело?

– Не мог бы я минуту поговорить с вами наедине, сэр? – обратился к нему Донал. – По личному и срочному делу.

Галт бросил на него проницательный взгляд, но кивнул, соглашаясь, и они зашли в инструментальную будку.

– В чем дело? – снова спросил Галт.

– Сэр, – начал Донал, – как я понимаю, Эльвина просила вас, чтобы я и во время предстоящей операции, которую мы обсуждали с начальником патруля Лладроу сегодня утром, продолжал службу при вас.

– Совершенно верно. Просила.

– Я не знал об этом. – Донал глядел маршалу в глаза. – И вовсе этого не хотел.

– Не хотели?

– Нет, сэр.

– Вот как. – Галт глубоко вздохнул и потер подбородок. Отвернувшись, он посмотрел на экспериментальный корабль, – Теперь ясно, – кивнул он, – А я и не понял.

– Вы и не могли понять. Просто мне нужно было поговорить с вами раньше, сэр.

– Нет, нет. – Галт махнул рукой. – Я сам виноват. У меня никогда не было детей. Нет опыта. Ей нужно научиться самой устраивать свою жизнь, и… что ж, я очень высокого мнения о вас, Донал.

– Вы слишком добры ко мне, сэр, – с болью в голосе произнес Донал.

– Нет, нет… что ж, случаются ошибки. Конечно, я позабочусь, чтобы для вас нашлось место в одном из боевых подразделений.

– Спасибо, – сказал Донал.

– Не благодарите меня, мой мальчик, – Внезапно Галт показался ему очень старым. – Мне всегда следовало помнить о том, что вы – дорсаец.