Текст книги "Том 6. Волей-неволей. Скучающая публика"

Автор книги: Глеб Успенский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)

Комментарии

Волей-неволей ^*

Печатаются по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ, 1889.

Впервые напечатаны в «Отечественных записках», 1884, №№ 1–4. В переработанном виде включены в шестой том Сочинений Успенского (СПБ, 1884). С изменениями вошли в последующие Сочинения писателя. В настоящем издании печатаются со следующим исправлением:

стр. 73, строки 23–28 сверху. Восстановлена по наборной рукописи «выдумка» учителя («и вследствие этого… на овнепременно»), без которой неясен дальнейший текст.

Сохранилась рукопись двух последних глав «записок Тяпушкина», послужившая оригиналом набора для журнала «Отечественные записки». Сличение этой рукописи с журнальным текстом свидетельствует о значительных изменениях, которые были сделаны в корректуре, очевидно, из боязни цензуры. Успенский вычеркнул ряд острых социальных деталей и сократил текст «записок». Так, например, значительно была исправлена страница 94. Вместо фразы«…шопотом спрашивает: „нет ли чего новенького?“ вздыхает, говорит, что ему самое настоящее место „там“, а не здесь…» в рукописи было: «…шопотом спрашивает: „нет ли чего новенького по части подпольной печати, вздыхает, говорит, что ему самое настоящее место в предварилке, а не здесь…“»

Вместо «…словом, умеет до такой степени очаровать несчастную овцу…» в рукописи было: «…словом, умеет до такой степени очаровать несчастную курсистку… то бишь овцу…»

Вместо «…съесть эту несчастную овцу» в рукописи было: «…съесть эту несчастную овцу, уже начавшую думать, что и в ихней партии есть люди».

В конце последнего очерка в корректуре был снят текст, вновь возвращающий читателя к первому отрывку из «записок Тяпушкина» – «Вместо предисловия» – и дающий более развернутый ответ на вопрос – почему так много нелепостей в русской жизни.

Очерки «Волей-неволей» не были закончены Успенским в связи с закрытием журнала «Отечественные записки». В апреле 1884 года Успенский писал M. M. Стасюлевичу, что не может тотчас же прислать ему для публикации какое-либо уже законченное произведение, так как все время работал «над очерками, прерванными закрытием журнала, и следовательно, должен бросить, – конечно на некоторое время, – материал, приготовленный на май, июнь и июль» (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, изд. Академии наук СССР, М., 1951, стр. 357.

Из материала, упоминаемого писателем, известны лишь отрывки начала пятого очерка.

В 1884 году при подготовке «Волей-неволей» для шестого тома Сочинений Успенский сократил текст последнего очерка и изменил конец его, вычеркнув несколько строк, свидетельствующих о неосуществленном замысле нового произведения.

В тексте «Отечественных записок» Тяпушкин писал: «С этих пор в жизни моей начинается совершенно новый период, начинается „опыт“, не окончившийся и до настоящего времени. Результаты этого опыта я передал в следующих очерках, которые будут носить уж другое название, так как до сих пор я касался только явлений и лиц, волей-неволейобреченных на самопожертвование. Люди воли не входили в план этих заметок, да и не могли войти, так как я именно желал коснуться обязанностей, без нашей воли лежащих на нас. Людей воли я встретил потом, и о них поэтому будет особая речь.

Теперь же мне…» (далее см. текст на стр. 105, строка 1 снизу).

Исследователи творчества Успенского указывали, что герой очерков «Волей-неволей» разночинец Тяпушкин имеет много черт, роднящих его с самим автором.

В «записках Тяпушкина» Успенский ставит перед собою цель разобраться в многочисленных «несообразностях» русской жизни и объяснить причины бестолковщины, ярко проявляющейся и в городе и в деревне. Тысячи людей собрались проводить гроб Тургенева, но торжественность прощания с писателем-гуманистом нарушена взводом казаков, присланных «следить за порядком»; деревня так нуждается в помощи врачей, но нет заботы об увеличении их числа, и крестьяне «волей-неволей» должны обращаться к помощи знахарей; выходец из деревни, коридорный Кузьма хорошо подметил неполадки деревенской жизни, но вместо того, чтобы встать на путь борьбы с несправедливостью, он, после соответствующей беседы «в конторе», начинает шпионить за жильцами.

Поделившись с читателями своими многообразными наблюдениями над явлениями бытовой и общественной жизни, Тяпушкин приходит к выводу, что столь резкие контрасты между тем, что должно быть и что на самом деле представляет собою русская действительность, обусловлены существующим социальным строем, тем, «что „обязательное“ для нас» превратилось в самодержавно-бюрократической России «в запретное и недопускаемое».

В своих «записках» Тяпушкин характеризует деятельность современных интеллигентов.

В очерке «Наконец – нашли виноватого!» он обличает ренегатство народнической интеллигенции, выразившееся в отказе от общественных интересов и в равнодушии к судьбам народа.

Успенский говорит, что эпоха безвременья, т. е. годы после разгрома революционного народничества, создала своеобразный тип человека-перевертня, чрезвычайно «чутко» ощущающего «малейшее прикосновение новых течений и веяний жизни».

Писатель остроумно называет этих людей «телячьим студенем», быстро реагирующим на малейшее движение рядом: «Кто-то из обедающих чихнул, и студень тотчас „отозвался“ трепетом… А разрежьте его – ледяной, точно мороженое».

В своем очерке Успенский использует современные литературные факты. Так, возглас интеллигента «довольно, довольно» намекает на появление в журнале «Русская мысль», 1884, № 1, стихотворения «Довольно» С. Андреевского, а протест против засилья «мужика» в литературе опирается на ряд критических выступлений. Так, помимо указанной Успенским газеты «Новости», 1884, № 13, от 13 января, против засилья «мужика» выступила и газета «Русь», опубликовавшая в 1884 году, № 3, от 1 февраля, «Письма из Петербурга о русской современной литературе» реакционного критика К. Головина. Называя Гл. Успенского главой плеяды писателей, которая «подобно уличной шарманке, продолжает наигрывать все ту же заезженную, некогда любимую тему», Головин утверждал, что «мужиковствующая беллетристика успела-таки понадоесть читателям».

Современная критика, говоря о «записках Тяпушкина», отметила исключительную наблюдательность Успенского, выразительно характеризующего новые, только что возникающие в жизни явления.

Острота восприятия Успенским наиболее характерных явлений современной жизни была отмечена и M. E. Салтыковым-Щедриным. 8 февраля 1884 года он сообщил Н. К. Михайловскому, что очерк «Наконец – нашли виноватого!» предвосхитил его работу над родственной темой.

«Ужасно обидно, – писал Салтыков-Щедрин:– задумал я сказку под названием „Пестрые люди“ написать (об этом есть уже намек в сказке „Вяленая вобла“), как вдруг вижу, что Успенский о том же предмете трактует! Ну, да я свое возьму не нынче, так завтра» (Полное собрание сочинений, т. XIX, М., 1939, стр. 387). Свое намерение писатель осуществил в девятом «Пестром письме» (1886).

Очерк Успенского был отредактирован Салтыковым-Щедриным (см. его письмо к Н. К. Михайловскому от 6 февраля 1884 г.).

Давая яркие зарисовки безрадостного детства и юности Тяпушкина, Успенский бичует социальные условия, направленные на подавление личности, на унижение человеческого достоинства, человеческого права.

Уродливые формы воспитания создают, как показывает Успенский, людей без сильной воли, не подготовленных к практической борьбе за переустройство жизни, вот почему их служение народу часто превращается в бесплодный альтруизм, в самопожертвование.

Выражение «волей-неволей», избранное Успенским в качестве заглавия записок своего героя, часто повторяется им и в тексте последующих очерков.

К образу демократа Тяпушкина Успенский возвратился в 1885 году в очерке «Выпрямила» (см. том 7 настоящего издания).

…«не нам и не ему сей фимиам пахучий…»– цитата из стихотворения Я. П. Полонского «27 сентября 1883 года. (У гроба Тургенева)».

…«вмиг слетелись в общем крике»… – неточно цитированная строка из стихотворения А. С. Пушкина «Делибаш».

…речь Бекетова об астрономии… – На похоронах И. С. Тургенева выступил ректор Петербургского университета А. Н. Бекетов, посвятивший свою речь «закону сохранения сил» не только в физическом, но и в духовном мире. Бекетов сравнил бессмертие творчества Тургенева с бессмертием вселенной («Огонек», 1883, № 42, стр. 777–778).

…Александр Благословенный дарует мир Европе… – Речь идет об Александре I, вступившем в марте 1814 года во главе союзной армии в Париж.

…разыскать нить... в печати, в больших, убористым шрифтом и без малейших признаков пустых белых мест напечатанных, газетах… – т. е. без цензурных изъятий.

Когда объявились в газетах «иллюзии», а за чайным столом появился земец… – Речь идет об издании закона о земских учреждениях в 1864 году.

«Песнь торжествующей любви»– повесть И. С. Тургенева.

ЖюдикАнна (1846–1911) – французская артистка оперетты.

…в одной из газет, физиономия которой… – Успенский цитирует слова из передовой газеты «Новости и биржевая газета», 1884, № 13, 13 января. В этой статье указывалось также, что народники «уснастили свой язык выражениями», заимствованными у мужиков Успенского и Златовратского.

Сарра Бернар(1844–1923) – известная французская драматическая артистка.

…к числу тех «скелетов в доме»… – Успенский намекает на повесть М. Печориной «Скелет», опубликованную в «Еженедельном обозрении», 1884, №№ 6–7, январь, герой которой, врач, выполняя волю умершей жены, поставил в своем кабинете ее скелет. Этот «скелет в доме» заставлял героя беспрестанно вспоминать о прошлом.

Ренан в надгробной речи… – Имеется в виду речь французского историка и филолога Ж.-Э. Ренана, произнесенная при прощании с прахом Тургенева в Париже («Иностранная критика о Тургеневе», 2-е изд., СПБ., 1908).

Огромная масса тогдашнего священства вступала в брак непременно вопреки человеческому достоинству… – Представители белого духовенства, чтобы получить церковный приход, часто вынуждены были жениться на дочерях священнослужителей из расчета, а не по любви.

«Сожги барина – нас же заставит строить: а как мы себя изведем, так с чего он возьмет?»– Успенский вспоминает эпизод «Из разговоров с приятелями» (см. третий очерк «Интеллигентный человек», 1883).

Палкин– владелец ресторана в Петербурге.

…расхищать башкирские земли. – «Положение 10 февраля 1869 года» устанавливало передел земель в Уфимской и Оренбургской губерниях между коренными их жителями башкирами и переселенцами в этот край. В связи с этим земельным отчуждением началась беззастенчивая спекуляция «башкирскими землями» и захват их крупными землевладельцами. Успенский не раз возвращался в своих очерках к этому вопросу.

«Гигиеническая скамейка»– Речь идет о телесных наказаниях учащихся.

БредлоЧарльз (1833–1891) и ПарнельЧарльз (1846–1891) – английские радикальные политические деятели.

Скучающая публика ^*

Цикл «Скучающая публика. Очерки, путевые заметки, рассказы», опубликованный в 1884 году в журнале «Русская мысль», состоял из пяти произведений: «Материалы, сообщенные фельдшером Кузьмичовым»; «Материалы, сообщенные купцом Таракановым»; «Общие свойства „скучающей публики“»; «Трудами рук своих»; «Мечтания».

В новом цикле рассказов и статей Успенский противопоставлял оживленному настроению шестидесятников, которые чувствовали себя «на пороге новой жизни», унылое настроение интеллигенции эпохи «безвременья», т. е. периода после разгрома революционного народничества. Эта интеллигентная «публика», по утверждению писателя, не имеет ясных, определенных целей, она утратила «вкус, аппетит жизни», не знает, «что ей собственно нужно», у нее отсутствуют «живые интересы живых людей». Эту-то «публику» Успенский и называет «скучающей».

В 1886 году, редактируя тексты очерков для восьмого тома Сочинений, Успенский пополнил свой цикл двумя очерками («Побоище» и «Несколько часов среди сектантов») и значительно видоизменил характер третьего очерка «Общие свойства „скучающей публики“».

В Сочинения вошла только вторая часть данного очерка («Верзило»), первая же, в которой Успенский раскрывал значение заглавия цикла и давал развернутые характеристики различных категорий интеллигентной «скучающей публики», оказалась опущенной.

Очерки «Побоище» и «Несколько часов среди сектантов», впервые опубликованные в «Отечественных записках» (1883), в составе цикла «Из путевых заметок», не связаны органически с очерками цикла «Скучающая публика».

В настоящем издании этот цикл печатается в своем первоначальном составе (пять очерков) по последнему прижизненному изданию Сочинений Успенского.

Последующие годы дали новый материал для характеристики Успенским нравов «скучающей публики», о чем он и писал в ноябре 1887 года В. М. Соболевскому. Эта характеристика была сделана писателем в новой серии очерков «Концов не соберешь» (1888–1889). Успенский дал одному из очерков этого цикла заглавие «Суетные попытки развеселить „скучающую публику“», напоминающее об его более раннем произведении.

В текст «Скучающей публики» внесены следующие исправления:

Стр. 194, строки 15–16 снизу. Восстановлены пропущенные во втором и третьем изданиях Сочинений слова «все это мы всосали с молоком матери».

Стр. 194–195. Восстановлены выпавшие в третьем издании Сочинений слова «Дозволили печь булки всякому… да за свои еще деньги!» и стр. 195, строка 13 «хоть для смеха».

Стр. 198, строки 3–4 сверху. Восстановлены выпавшие во втором и третьем изданиях Сочинений слова «на законах неизменных и повинующейся».

Мнения фельдшера Кузьмичова о современном обществе ^*

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые рассказ напечатан в «Русской мысли», 1884, № 9, под заглавием «Материалы, сообщенные фельдшером Кузьмичовым». С новым заглавием «Фельдшер Кузьмичов» и стилистическими исправлениями текста включен Успенским в восьмой том Сочинений (СПБ., 1886). Под заглавием «Мнения фельдшера Кузьмичова о современном обществе», с небольшими стилистическими исправлениями, вошел в последующие Сочинения писателя.

В двух первых рассказах цикла «Скучающая публика» изображены новые типы пореформенной русской жизни.

Фельдшер Кузьмичов – интеллигент из крестьянской среды, посвятивший свою жизнь общественному служению. Успенский показывает, что он служит народу «не на словах, а на деле». Деятельность фельдшера противопоставлена хищнической деятельности представителей буржуазии.

Сохранившиеся в архиве писателя рукописные отрывки свидетельствуют о тщательной работе Успенского над рассказом о фельдшере Кузьмичове. Современная критика отметила высокое мастерство речевых характеристик персонажей писателя.

Первые рассказы были, по-видимому, несколько сокращены редакцией «Русской мысли» из-за боязни цензурного запрета. В письме к Г. Успенскому секретарь журнала H. H. Бахметьев писал: «Вы несправедливо строги к „Скучающей публике“. Все читавшие очень довольны этими очерками. Они настолько ярки, так доказательны, что даже в сильно оцензуренном виде представляют поразительно верную характеристику русского общества текущих дней. Простите мне выкидки, урезки. Ничего не поделаешь. „Плетью обуха не перешибешь“, а обух этот у нас все еще над головой висит. Пришлось и о переселенческих неурядицах зачеркнуть: это один из цензурно-щекотливых вопросов. Есть даже особый по этому предмету циркуляр».

В 1891 году Успенский создал на основе своих произведений о фельдшере и купце новый рассказ «Аграфена».

Рассказ этот, предназначенный для народного издания, вызвал негодование цензора С. Н. Коссовича. В докладе от 16 мая 1891 года он обращал внимание Петербургского цензурного комитета на мрачные краски в обрисовке купца и требовал запретить рассказ, который может вызвать у читателей-крестьян «неприязнь и ненависть ко всему купеческому сословию». Однако комитет не согласился с доводами цензора. Указав, что Успенский отметил «дурные стороны не общие всему классу, а лишь присущие некоторым из лиц купеческого сословия», комитет разрешил публикацию рассказа (Г. Успенский. Аграфена. – Не знаешь, где найдешь, изд. В. И<кскуль>, М., 1892).

Который был моим папашей! Который был моим мамашей! – Купец Тараканов приводит в искаженном виде слова из модной в те годы оперетты Ж. Оффенбаха «Прекрасная Елена».

Затруднения купца Тараканова ^*

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые рассказ напечатан в «Русской мысли», 1884, № 9, под заглавием «Материалы, сообщенные купцом Таракановым». С новым заглавием «Купец Тараканов» и стилистическими исправлениями включен Успенским в восьмой том Сочинений (СПБ., 1886). Под заглавием «Затруднения купца Тараканова» включался в последующие Сочинения писателя.

Материалом для рассказа послужили злободневные явления тех лет: крах ряда банков и обнаруженные в них хищения и растраты. Газеты 1883–1884 гг. пестрели сообщениями о банковских злоупотреблениях.

Внимание общественности особенно привлекло судебное дело против директора И. Г. Рыкова и его соратников, возбужденное в связи с крахом банка в г. Скопино. Мошеннические проделки этих банковских «деятелей», вскрытые на суде, были восприняты современниками как типичнейшее проявление капиталистического хищничества.

«Рыковщина» (этот термин широко бытовал в печати 80-х годов) привлекает внимание не только Г. Успенского. О ней пишут M. E. Салтыков-Щедрин («Пестрые письма»), А. П. Чехов («Дело Рыкова и Компании») и другие писатели и публицисты.

В очерке «Общие свойства „скучающей публики“» Успенский писал: «Слово „хищение“ нисколько не исчерпывает всей сложности этого явления. Лопнувшие банки, опустошенные сундуки, опустошенные карманы обывателей, – это только самая ясная, популярная часть явления, определяемого словом „хищение“. Во сто раз больше значения это явление имеет в нравственном смысле, в нравственных своих последствиях. Даже запутанные рассказы купца Тараканова рисуют это явление в размерах, далеко выходящих за пределы простой кражи».

В своем рассказе Успенский вскрывает механику хищнических действий в области кредита и «расширения торговли», а также использования органов самоуправления, подкупа деятелей земства, волостных судов и т. д. Рассказ купца свидетельствовал о том, что безнаказанному хозяйничанию Артем Артемовичей приходит конец.

Верзило ^*

Печатается по последнему прижизненному изданию: Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Данный рассказ представляет собою вторую часть очерка «Общие свойства „скучающей публики“», опубликованного впервые в «Русской мысли», 1884, № 10. В качестве самостоятельного рассказа, с сокращением текста, стилистическими исправлениями и новым заглавием «Верзило» включен Успенским в восьмой том Сочинений (СПБ., 1886). Почти без исправлений входил в последующие Сочинения писателя.

Рукописные отрывки, сохранившиеся в архиве писателя, свидетельствуют о тщательной работе над сценкой карточной игры на пароходе.

В первой, опущенной при включении в Сочинения, части очерка Успенский дал развернутую характеристику «скучающей публики». Подобная же характеристика, но в более сжатом виде, была сделана им и во второй части «Общие свойства „скучающей публики“».

Перерабатывая текст в 1886 году, Успенский оставил в своем очерке «Верзило» несколько строк, неясных для читателя в связи со сделанным ранее сокращением. Успенский писал (стр. 159) о разряде «теоретиков всевозможных сортов, видов и цвета» следующее: «Одни, благодаря средствам, расчистив вокруг себя аршина два в диаметре кучи того неопрятного хлама, которым изобилует жизнь, ищут настоящегов совершенстве личном, проповедуют „неземную несправедливость“, неземные дела,доходят в последовательном развитии своих идей до вопроса о том, из какой материи шьются „тамошние пиджаки“». Эти строки связаны с вычеркнутой главкой, где давалась оценка высказываний К. Н. Леонтьева и Вл. Соловьева по поводу произведения Л. Толстого «Чем люди живы» и высмеивался спор известного пропагандиста спиритизма А. Н. Аксакова с Вл. Соловьевым о церкви, которая имеется «здесь» (на земле) и «там» (на том свете) («Русь», 1884, №№ 7 и 9).

Поставив перед собой задачу показать в цикле «Скучающая публика» новые явления «эпохи безвременья», Успенский обращает внимание читателей на рост люмпен-пролетариата и вредное воздействие этого «шлющего», «мусорного народа» на крестьян, оторвавшихся от земледельческого труда.

Успенский предполагал дать в специальном очерке характеристику различных типов этой «голытьбы», подобную характеристике, данной им в очерке «Общие свойства…» разнообразным типам интеллигентной «скучающей публики». Однако это намерение не было осуществлено писателем.

Успенский упрекает интеллигенцию в теоретических, оторванных от жизни, «мечтаниях» и, ставя вопрос о том, как следует жить человеку «свято», указывает на активную практическую деятельность интеллигентов среди народа. Этому же вопросу посвящены и последующие очерки цикла.

Я видел эту толпу тотчас после еврейских беспорядков… – Успенский упоминает о еврейском погроме в Нижнем-Новгороде 7 июня 1884 года. С этой фразой связан был внешне очерк «Побоище» (тема – национальная рознь на юге России), введенный в цикл «Скучающая публика» в 1886 году.

…во время рабочего кризиса в Париже… – Имеется в виду промышленный кризис, вызвавший безработицу более 150 000 французских рабочих.

…я читал… и еще рассказик в «Вестнике Европы». – видимо, рассказ А. Р. Архангельской «По пути», напечатанный в «Вестнике Европы», 1884, № 2, за подписью «А. А.»

…чтение рецензий об «Эрмитаже», Лентовском и «Ливадии».– т. е. рецензий об увеселительных местах Москвы и известном антрепренере М. В. Лентовском, арендаторе сада Эрмитаж.

Одна такая книга, как «Что читать народу?»… – Отзыв Успенского о библиографии «Что читать народу? Критический указатель книг для народного и детского чтения», СПБ., 1884, составленной учительницами Харьковской женской воскресной школы по инициативе X. Д. Алчевской, вызвал благодарственное письмо последней к писателю. Это послужило началом их переписки. В письме к X. Д. Алчевской от 4 марта 1885 года Успенский дал развернутую оценку значения данной книги и деятельности воскресной школы (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, изд. Академии наук СССР, М., 1951, стр. 425–428).

Трудами рук своих ^*

Печатается по последнему прижизненному изданию Сочинения Глеба Успенского в двух томах. Том второй. Третье издание Ф. Павленкова, СПБ., 1889.

Впервые очерк напечатан в «Русской мысли», 1884, № 11. Со стилистическими исправлениями включался в Сочинения писателя.

Успенский использует в своей статье рукопись крестьянина Тимофея Михайловича Бондарева «Торжество земледельца или трудолюбие и тунеядство».

Т. М. Бондарев (1820–1898) – крестьянин, отданный помещиком за вольные мысли в солдаты. В поисках справедливой жизни вступил в секту иудействующих (субботников). За отказ «от православной веры» был отдан под суд и затем в 1867 году сослан па вечное поселение в Минусинский уезд Енисейской губернии. Здесь Бондарев и написал сочинение в защиту земледельческого труда, направленное против «тунеядства» привилегированных классов. Крестьянин-философ утверждал, что все люди должны самостоятельно обрабатывать землю, добывая хлеб свой. Рукопись свою Т. М. Бондарев послал в Минусинский музей. Попытки опубликовать эту рукопись в России при жизни автора были безуспешны.

С копией рукописи Бондарева Успенского, видимо, ознакомил Н. К. Михайловский. В начале мая 1884 года Успенский писал ему: «Пожалуйста, если поедете в Москву, загляните ко мне и захватите рукопись о Трудолюбии и Тунеядстве. Она мне теперь до крайности нужна. Надо бы работать. Я думаю обделать нечто беллетристическое, а самую рукопись возвращу Вам» (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, изд. Академии наук СССР, М., 1951, стр. 363).

В своей статье Успенский ошибочно назвал Бондарева сектантом-молоканином (стр. 183). Это вызвало протестующее письмо Бондарева к писателю.

Успенский интересовался рукописью Бондарева и после опубликования своей статьи. По просьбе писателя, сокращенный вариант этой рукописи, а затем оригинал ее был выслан ему из Минусинска А. И. Иванчиным-Писаревым.

В статье «Трудами рук своих» Успенский затрагивает вопрос о дальнейших путях развития России.

В письме к С. Г. Рыбакову от 8 июня 1889 года Успенский сообщил, что он ставил в своем очерке задачу«… на основании наблюденийи выводов другихрусских писателей, определить, во 1-х, наибольшую полнотуличного существования человека вообщеи, во 2-х, те общественные условия, при которых полнота личного существования может быть наименее стесняема…» (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIV, изд. Академии наук СССР, М., 1954, стр. 309).

Эти лучшие общественные условия, по мнению Успенского, были определены в сочинениях Н. К. Михайловского.

Писатель ссылается на Михайловского с целью подкрепить его «формулой прогресса» мысль Л. Н. Толстого о необходимости человеку самому удовлетворять «всем своим потребностям». Эта мысль была высказана Л. Толстым в статье 1862 года «Прогресс и определение образования». Признавая наличие прогресса в области науки и техники. Толстой в то же время утверждал, что этот прогресс не улучшает благосостояния народа и полезен лишь господствующим классам.

Развивая в своей статье мысль о том, что капиталистические формы жизни уродуют человека и потому «негодны, непривлекательны, не возбуждают аппетита», Успенский выступил против общественного разделения труда. Свою точку зрения он подкреплял ссылками на работы публициста (Н. Михайловского), художника слова (Л. Толстого) и простого крестьянина (Т. Бондарева), в которых давалось противопоставление «форм жизни нашего крестьянства» формам жизни, выработанным «цивилизацией», т. е. капитализмом.

Статья Успенского в защиту натурального хозяйства, в котором крестьянин «сам удовлетворяет всем своим потребностям», вызвала горячие отклики современников. Критика обвинила писателя в желании повернуть историю назад.

M. E. Салтыков-Щедрин дал ироническую оценку выступлению Успенского. В письме к Н. К. Михайловскому от 17 ноября 1884 г. он писал: «Ужасно любопытно мне знать, читает ли Г. И. Успенский Вам свои новейшие произведения, и под Вашим ли наитием компонует их? Или только всуе призывает Ваше имя?

Мне кажется, лавры Сюслаева <Сютаева> (мужичок такой в Новоторжском уезде есть, который всех московских празднословов с ума свел), а отчасти Толстого, не дают ему спать, и он серьезно задумал сделаться пророком…» (M. E. Салтыков-Щедрин. Полное собрание сочинений, т. XX, ГИХЛ, М., 1937, стр. 112–113).

В следующем письме к Михайловскому Салтыков-Щедрин прислал свой «проект генеалогии», в котором устанавливал связь между крестьянским религиозным мыслителем В. К. Сютаевым, Л. Толстым, Г. Успенским и Златовратским (там же, стр. 114–115).

Статья Успенского, излагающая мысли Т. М. Бондарева, произвела большое впечатление на Л. Н. Толстого. Об этом он писал Т. М. Бондареву, Л. Д. Урусову и В. Г. Черткову (Л. Толстой. Полное собрание сочинений, т. 63, стр. 275–276).

В последнем очерке цикла «Скучающая публика» – «Мечтания» Успенский под влиянием откликов современников вновь вернулся к вопросу о том, как жить «по-божецки», «по совести». Очерк «Несколько часов среди сектантов», включенный в цикл «Скучающая публика» в 1886 году, очевидно, должен был показать практическое осуществление теории «трудами рук своих».

Выступив пропагандистом взглядов Т. Бондарева, Успенский в то же время отлично понимал ограниченность его социальных воззрений. Весьма характерен отзыв Успенского о статье Л. Толстого «Как нам быть» (вошла затем в статью «Так что же нам делать»), в которой отразилось увлечение Толстого учением Бондарева. Статья Толстого предназначалась для январского номера «Русской мысли», но была запрещена цензурой. Успенский читал ее в корректуре. В письме к А. И. Иванчину-Писареву (апрель 1885 г.) он писал по поводу своей статьи «Трудами рук своих»: «Рукопись молоканина сокращена, вычеркнуто множество, и потом ведь пишешь положительно с глубоким сознанием, что „не так“, и это уже несколько лет подряд. Но она произвела большое впечатление, и массу писем я получил. В сочинении Л. Толстого, которое не напечатано, та же идея, и едва ли не этот молоканин вывел его из той чепухи, в которую попал Толстой с своей теорией благотворительности, которую практиковал на деле. Теперь он все это попрал и говорит: „пахать!“ Я думаю, что и это не пристало к барину. Зачем же тащить из мужицкой теории в свою то, что для барина только извинение не вмешиваться в политику? Ведь пахать-то в самом деле не будет» (Г. Успенский. Полное собрание сочинений, т. XIII, изд. Академии наук СССР, М., 1951, стр. 448).

…господину Греви… – Греви Жюль (1807–1891) – французский политический деятель, в 1879–1887 годах был президентом французской республики. Отличался изворотливостью в примирении враждебных партий. В 1886 году в «Письмах с дороги» (письмо четвертое) Успенский писал, что Греви «обязан за те деньги, которые ему платят, сохранять равновесие среди бесчисленного множества разнообразно мыслящих партий». В тексте данной статьи Успенский намекает на бытовую деталь из жизни Греви.

Упомянув… о мнении Маколея… – Маколей Томас (1800–1859) – английский либеральный историк.

…полюбить чтение Пушкина или историю Соловьева… – Имеется в виду «История России» известного историка С. М. Соловьева (1820–1879).

…книга г. Янжула «Фабричный быт московской губернии»… – И. И. Янжул. Фабричный быт московской губернии. Отчет за 1882–1883 г. фабричного инспектора над занятиями малолетних рабочих Московского округа, СПБ., 1884.

На стр. 173–174 Успенский использует приведенные Янжулом сведения о работе на рогожных фабриках (см. стр. 44 указанной выше книги).

…что он хоть и говорит всю жизнь прозой... – Герой комедии Мольера «Мещанин во дворянстве» был удивлен: «Сорок с лишком лет говорю прозой – и невдомек!»

…разве бы он продавал с такою веселою беспечностью свое первородство за чечевичную похлебку… – По библейскому преданию, проголодавшийся Исав продал своему младшему брату Иакову право первородства за чечевичную похлебку.

«Горлушком» перемерло… – т. е. умерло от дифтерита.