Текст книги "Вестница скорби (СИ)"

Автор книги: Gina Wolzogen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

========== Приходи ко мне, хотя бы иногда ==========

Вечером я сидела одна в своём доме и думала над тем, что совершила тогда, у Жозефины.

Я пыталась ей помочь и только сделала хуже. Что будет теперь? Она на меня зла до сих пор? А ведь эта милая девушка и мухи не обидит, как сказала мне Кассандра. Может, мне стоит пойти и извиниться? А что это изменит, если даже я извинюсь? Я не сделала ей больно в личном отношении, только усугубила положение всей Инквизиции, по её словам, но, как мне кажется, я её только подняла. И кто тут прав?

Захотела пообщаться и наладить дела с советниками, а получилось, что разругалась с ними и всё испортила, по крайней мере, с одним. Может, она придет сама ко мне поговорить?

Послышался скрип двери и я, выйдя из спальни, уже хотела закричать: “Жози, прости меня”, однако это была не она. Я застыла около двери, не в силах даже сказать простого “привет”. Передо мной стоял Каллен, и он явно нервничал. Он всё время чесал затылок и отводил глаза, будто собирался сказать что-то такое, что не в его духе.

– Матрель, я хотел… Я хотел попросить у тебя прощения за то, что сделал. Я не должен был так кричать на тебя. Сейчас просто такие времена… И ты единственная, кто нас спасет. Я бы не хотел подвести людей и всю Инквизицию, не хотел бы новых жертв, – пытался хоть как-то разъяснить своё поведение он.

Я верила ему, но не до конца. Он что-то явно не договаривал, или это мне начало так казаться? Я не могу верить своим догадкам на все сто процентов, иногда они меня подводят.

Вместо того, чтобы обидеться на него, накричать или прогнать, как часто делают девушки, я просто пригласила его сесть.

– Присядь, Каллен. Не надо передо мной извиняться, я сама всё поняла. Я знаю, сейчас очень трудные времена и вот я, кажется, усугубляю их, как, например, сегодня, – сказала я и указала на скамью.

Я хотела, чтобы он меня выслушал, потому что этот человек единственный, кому я могу здесь доверять. Он – спаситель моего тела и души. Но насчет души я не знаю, может быть, её у меня и нет.

Мужчина заколебался. Он явно не знал, что лучше: сесть или уйти, сослав всё на неотложные дела. Ему было всё-таки интересно, как я успела нагрешить сегодня, поэтому он сел на скамью и выжидающе посмотрел на меня.

Я поспешно села рядом с ним и отвела глаза в сторону, чтобы его мех снова не завлекал меня, как волшебная арфа.

– И что ты сделала сегодня во вред Инквизиции? Неужели что-то серьезное? – голос его загустел беспокойством. Не знаю, за что больше он там волновался: за Инквизицию или меня?

– Пришел сегодня какой-то маркиз, которому по праву, вернее, по закону принадлежит эта земля. Пришел он к Жози, а я вмешалась. Я хотела ей помочь, и пошла силой. В итоге маркиз ушел перепуганный, а Жози чуть ли не вышвырнула меня из кабинета. Я просто защищала эту землю. Не знаю, почему, но я не хочу, чтобы эту землю вообще кто-то забирал. Пока я здесь, никто не имеет права пытаться завладеть ею. Если надо, я вызову на бой, – рассказывала я, вспоминая тот бурный скандал. Это вряд ли я забуду, так как всё произошло так неожиданно, и для меня тоже. Что-то во мне относительно территории склонно к собственничеству.

Я перевела взгляд на мужчину, который, казалось, не был ни удивлен, ни зол. Он был… Рад?

Во всяком случае, он улыбался, вот только я не понимала, чему конкретно.

– Я даже не знаю, что сказать. Ты поступила не очень хорошо, хотя, что теперь исправишь? Вряд ли ты побежишь к нему снова и упадешь на колени. Ты показала себя воином там, где нужно красноречие, хороший словарный запас и чистый разум. Жозефина очень хорошо знает своё дело, она могла бы справиться сама. Часто красноречие затеняет истинный смысл слов, и этот фокус бы прошел с маркизом тоже, – сказал он теперь без тени улыбки. Каллен с каким-то внутренним сочувствием посмотрел на меня, и этот взгляд я просто не могла выдержать. Сочувствие почему-то раздражало. Я встала со скамьи, и внутренние волнения теперь отразились у мужчины на лице.

– Ты осуждаешь меня? Каллен, я знаю, что, может, поступила не так, как надо было. Но впрочем, этот мужчина сам пришел с агрессией, он хотел выгнать всех людей с этих земель в снега… Я просто не хочу, чтобы это случилось, – оправдывалась я перед ним. Он по-прежнему сидел и смотрел на меня с той же первоначальной жалостью. О чём он жалел? О том, что взял меня сюда?

– Послушай, я не осуждаю тебя, но даю тебе совет, небольшой и полезный: где играет дипломатика, там мечом махать не надо. Мы цивилизованные, и все хотим мира. Никто не хочет голода, боли и умирать в муках на снегу. Я знаю, что ты стараешься, но какими методами? О, дыхание Создателя, не смотри на меня так. Я не хочу сказать ничего плохого, но в данном случае ты поступила неправильно. Я не знаю, что сделает маркиз и станет ли он против нас, подговорит ли людей. Инквизиции необходима добрая слава, понимаешь? Сейчас она очень нужна, и кто бы ты ни была, Матрельхельд, ты должна следовать правилам, хотя бы самым простым, – он улыбнулся, не саркастически, а с удивительной теплотой.

Бывший храмовник не желал мне зла, и не хотел, чтобы Инквизиция пострадала из-за меня или её очернили “сборищем бандитов, во главе которого монстр неизвестного происхождения”. Да и мне бы было не очень приятно, если бы так было. Этот маркиз – мой первый опыт, я только учусь контактировать правильно с людьми. Сев обратно на лавочку, я дала волю успокоению. Слишком много ярости, гнева и каких-то непонятных эмоций.

Если я хочу жить среди людей, я должна научиться правильно вести себя, но люди никогда меня не примут как свою, моя внешность отличается от естественной внешности человека.

– Может, ты и прав, Каллен. Я поступила неразумно, поддалась своим каким-то глубоким инстинктам. Моё первое вмешательство плохо отразилось на Инквизиции. Я разочарована собой… теперь, а ведь тогда гордилась, – прошептала я, всматривалась в ковер, который был сделан из шкуры волка. Его серебристый мех напоминал мой холодный характер, а раскрытая пасть, полная зубов, напоминала о том, что я веду себя крайне агрессивно, особенно, если дело касается территории. А ведь волки тоже просто так не отдают место, где живут.

– Завтра ты едешь в Вал Руайо, я хочу, чтобы ты там не наделала глупостей, хорошо? Меня с тобой рядом на поле боя уже не будет. Я советник, поэтому буду выходить воевать только тогда, когда это угрожает жизням всех, а не только двоих. А как бы было хорошо, если бы всё было наоборот, – последние слова он сказал приглушенно, будто для себя.

Мужчина встал со скамьи, и, посмотрев на меня, прошептал: “Спокойной ночи”. А потом он ушел и больше ко мне никто не заходил: ни разъяренная Жозефина, ни маркиз, который, по моему, теперь желал убить меня больше всего.

========== Помощь храмовников ==========

Вал Руайо – место прекрасное, во всяком случае, мне так показалось. Нам пришлось взять с собой Варрика, который рвался пойти с нами, и уехать из Убежища. Жозефина ко мне так и не подошла, как и я к ней. Не знаю, что за отношения у нас в дальнейшем с ней будут, но не самые приятные, на мой взгляд. Может быть, она вовсе и не обижена? Может быть, я всего лишь немного расстроила её? Я ведь не знаю, что она за человек и чего от неё ждать. Я не изучала её характер, да и времени у меня на это особо не было. Должно быть, я потом этим займусь.

– В городе всё ещё траур, – пояснила ситуацию Кассандра, когда мы шли по почти пустынной улице. На пути нам повстречалась всё же какая-то миледи в длинном пышном зеленом платье, интересной большой шляпе и маске, которая полностью скрывала лицо. Увидев меня, она громко закричала и неуклюже попятилась назад. Меня немного напрягла эта ситуация, я не могла понять, почему она так себя повела. Я даже оглядела себя, но ничего такого, чтобы бросалось в глаза, не было. Не понимаю.

– Может, мне кажется, Матрель, но, по-моему, они знают, кто мы, – сказал гном, проводив взглядом ту ненормальную даму.

Я пожала плечами. Может, Жозефина права? Маркиз рассказал про нас, и теперь меня пугаются. Возможно, он и преувеличил где-то.

– Твоя невероятная наблюдательность, Варрик, не перестает меня удивлять, – подключилась Кассандра.

Мы шли медленно, так как я всё время осматривалась. Это был прекрасный город! Тут люди скрывали свои лица под бесформенными масками, прятали свои фигуры в кучах тряпок. Это было красиво и чертовски загадочно, однако, так абсурдно!

К нам подбежала девушка в зеленоватой броне и без маски. Ага, она – наша. Наших очень легко узнать среди всех. У меня, к счастью, было время, чтобы запомнить, как выглядят наши солдаты.

– Миледи Вестница! – громко поприветствовала она меня. Эта девушка тяжело дышала, будто от кого-то долго бегала. Это меня настораживало.

Мы остановились. Кассандра, внимательно осмотрев девушку, сказала:

– Ты ведь из людей Лелианы. Что удалось узнать?

Девушка минуты две молчала, пыталась отдышаться, но затем заговорила.

– Матери Церкви ждут вас, но… храмовники тоже ждут, – сказала она с сожалением, тяжело дыша.

– Храмовники? Здесь? – непонимающе переспросила Кассандра.

– Жители, кажется, надеются, что храмовники будут защищать их… От Инквизиции. Они собираются на другой стороне рынка. Думаю, там храмовники и хотят встретить вас, – объясняла посыльная, сев на землю. Она спешила сообщить нам эти новости и поэтому так устала? Если так, то какие хорошие и преданные люди работают в Инквизиции!

– Что же, тогда нам ничего не остается… Ты иди обратно к Лелиане и сообщи ей, что здесь твориться. Я хочу, чтобы в Инквизиции все знали, что здесь происходит, на тот случай, если нас не пустят обратно, или мы попросту не вернемся, – голос Кассандры не был наполнен страхом, он, скорее, был немного неровным, что означало то, что девушка немного нервничает. Да и кто тут не на нервах? Нас там поджидают храмовники, в любом случае, я готова драться.

Мы пошли к этому самому рынку. Рынок был недалеко, так что мы пришли быстро. Около жрицы, что стояла на деревянной возвышенности, находилась большая группа людей. Также недалеко от той же самой жрицы стоял темнокожий храмовник. Там ещё стояли жрицы, выслушивая весь бред, как я потом поняла, и внизу один из воинов охранял “речь жрицы”.

Мы протиснулись в толпу и стали очень близко теперь к жрице, чтобы она могла нас видеть.

– Послушайте, добрые жители Вал Руайо! Ныне скорбим мы по Верховной. Её чистое, прекрасное сердце больше не бьется по вине предателей! Вы гадаете: что стало с её убийцей? Сейчас вы узнаете!

По толпе прошелся громкий шепот. Я оглянулась и заметила, что многие из толпы смотрели именно на меня, их взгляды буквально ползали по моему телу, как черви. Мерзость!

– Узрите так называемую Вестницу Андрасте, которая жаждет занять место нашей погибшей возлюбленной! Слушайте! Мы говорим – это лжепророчица! Создатель не мог в час беды нам послать неизвестное создание, которое мало чем похоже на человека!

Я открыла рот и закрыла его, не в силах что-либо сказать. Она, естественно, меня оскорбила, что заставило мой гнев подняться на поверхность и чуть ли не заставить подчиняться своей воле. Я старалась держать себя в руках, так как, дав волю гневу, я лишь усугублю ситуацию.

Вокруг раздался гневный шепот. Слова, которые бежали против меня, складываясь в целое течение. Оно уносит мой разум прямо туда, на дно. А попасть в пучину мыслей, бродящих на дне, я не хочу. Там сплошная бездна, там таится сила, а вместе с ней – и непримиримая ярость.

«Неужели она монстр?» – «Надо её немедленно ликвидировать! Или она разорвет всех нас». – «Мне рассказывали, как она напала на маркиза, которому принадлежит Убежище. Лукавое создание», – всё больше и больше протеста.

Но не должна я слушать всю эту ахинею, люди так хрупки, что если сейчас они набиты революционными идеями, то когда их напугаешь, они уже забудут всё, что хотели там сделать. Я посмотрела на жрицу. Надо не мечом махать, а разговаривать на том же уровне, хотя бы без оскорблений. О, Жози, я даже здесь пытаюсь искупить свою вину, хотя ты всё равно не видишь. Я сделала шаг вперед, женщина наверху насторожилась.

– Вы говорите, что я ваш враг. Брешь в небесах – вот наш истинный враг. Чтобы справиться с Брешью, нам нужно объединиться, – сказала я, смотря в глаза жрицы. Да, речь моя глуповата, но она хотя бы не содержит громких оскорблений. Я не надеялась на помощь этой падшей женщины, но, всё-таки, убедить толпу в том, что я с добрыми намерениями, стоило. Инквизиции нужна слава, и вовсе не дурная.

Чтобы хоть как-то меня поддержать, а впрочем, и всю Инквизицию, выступила Кассандра:

– Это действительно так. Всё, чего хочет Инквизиция – остановить безумие, пока ещё не поздно!

Но эта женщина, что стояла и говорила губами “пророка”, не слушала того, что говорит моя спутница. Она всё отрицала и не соглашалась ни с чем: ни с желанным миром, ни с горькой правдой о Бреши. Что-то общее с Инквизицией казалось ей огромным преступлением. Почему?

– Слишком поздно! – дала свой ответ она, даже не пояснив, что к чему. Мы заметили, что приближаются храмовники. Я сразу напряглась, введя себя психологически на боевой уровень. Но они шли не к нам, а как раз к жрице.

– Храмовники вернулись в Церковь! Уж они встретят эту вашу “Инквизицию”, и люди снова будут спасены! – заявила она, распахнув руки как будто для объятий.

Толпа продолжала шептаться, и кроме низкой речи и мелких подозрений их ум не мог что-либо выдать.

Они были такими беспомощными, прячась за высокими титулами, они пытались скрыть свою слабость, что была у них от природы. Единственное, что в них меня приманивало, так это кровь. Не могу не заметить, что кровь их бурлила в венах и не давала мне покоя. Я, конечно, поела, но все равно что-то звериное во мне хотело большего, чем какой-то баран.

Храмовники прошли мимо неё, и один из них заехал с кулака ей в улыбающуюся физиономию, после чего она упала, удивленно простонав. Темнокожий храмовник ожил, но их главный, тот, с черными волосами и маленькой косичкой, что-то ему тихо сказал и пошёл дальше.

По толпе прошлись ахи и охи, да и для нас это было неожиданностью. Я сама уже хотела прыгнуть и драться с ними, но они оборвали всё. Наверное, это к лучшему.

– Вы хотели меня поразить этим представлением? – шутливо проговорила я.

Он остановился и обернулся ко мне. Лицом он был смешон, в общем, уши оттопыренные, лицо веселое, детское и немного толстоватое. Каллен, наверное, самый нормальный по внешности из храмовников. Он недавно принес мне книги по изучению истории этого всего, и там было написано, что некий король Алистер тоже был когда-то храмовником, внешность его там нарисована, и если в книге правда он, то нормальных в этом всём двое.

– Напротив. Оно вовсе не для вас предназначалось, – сказал он совершенно серьезно, и я даже немного обиделась. Он разбил мои иллюзии… Это всегда больно.

– Лорд-Искатель Люциус, нам совершенно необходимо поговорить с… – Кассандра пошла за храмовником, что уже, похоже, насладился представлением и собирался отсюда уходить. Он обернулся и перебил Кассандру.

– С вами я не стану разговаривать, – холодно сказал он, скрестив руки на груди.

Девушка была удивлена. Я не знала, хорошо ли они знают друг друга, но, во всяком случае, моя спутница глубоко знала человека, с которым говорила, однако, что-то в нём её пугало, какая-то краткая переменчивость.

– Прощу прощения, Лорд-Искатель? – переспросила она напуганным голосом. Что-то тут было не так, совсем не так, как должно быть. Мне этот человек был не очень приятен, так как он был против нас, внутри него била неприязнь, и она хорошо ощущалась в воздухе, будто была материальна.

– Вы создали еретическое движение и объявили свою марионетку посланницей Андрасте. Стыдитесь. Стыдитесь, все вы! Храмовники никого не предавали, когда покинули Церковь, преследуя магов! Это вы предатели! Вы – те, кто хочет остановить наши праведные мечи, сея сомнения и страх! Если вы пришли, чтобы обратиться к Церкви, вы опоздали. Единственный, кто достоин здесь что-то решать, – это я, – его голос был полон одержимости, а этот стеклянный взгляд мне подсказывал о том, что здесь всё нечисто.

Моя спутница была уверена, что этот человек нас выслушает и поймет, не знаю, сколько прошло времени с тех пор, когда они виделись в последний раз, но всё-таки я уверена, что такая изменчивость его вызвана чем-то со стороны.

– Храмовники, один из ваших сослуживцев сейчас командует войсками Инквизиции. Присоединяйтесь и вы к нам, – вспомнив Каллена, сказала я. Каллен очень хороший пример, только вот я не знаю, достаточно ли его здесь или нет.

Человек передо мной был настойчив и подчинен какому-то высшему фанатизму, неведомому мне. Вряд ли мы сможем сдвинуть этот фанатизм, единственное, что мы можем сделать, так это вырезать его прямо из головы, правда тогда человек этот будет мертв.

Храмовник презрительно фыркнул. Кажется, я его не убедила.

– Вот он, стойкий и верный член Ордена. Такой верный, что сбежал под крыло лживой вестницы.

Я открыла рот, не в силах возразить. Бедный мой дружок! Он ведь был ещё до того, как я пришла, зачем его обвинять так? И как Каллен мог служить в таком распущенном Ордене? Я бы уже давно сбежала из него, если бы мне так приказывали, имею в виду, против моей воли.

– Но Лорд-Искатель…Что, если она действительно посланница Создателя? Что тогда? – вмешался тот самый храмовник, что стоял возле жрицы.

Лорд-Искатель одарил его испепеляющим взглядом, под которым тот заметно поежился. Похоже, он не любил тех, кто думает, кто предполагает и учитывает все варианты. Типичный фанатизм.

– Ты служишь высшей цели! Не задавай лишних вопросов! – ответил за Лорда-Искателя тот, что стоял рядом. Как раз он и ударил жрицу. Один разум на двоих, почему-то мне это очень знакомо.

– Я дам Ордену храмовников силу, которая восславит нас там, где никого не останется. Мы заслуживаем признания. И независимости! А вы не показали мне ничего, а ваша Инквизиция… меньше, чем ничто. Пустое место. Храмовники! Вал Руайо недостоин нашей защиты! Мы уходим! – высказался он, а затем пошел прочь со своим небольшим войском.

Мой гнев снова прожигал вены, зубы скрипели, а в голове шумели мысли, которые собирались в картинки истязаний данного существа. Он не имеет право так высказываться в наш адрес! Я лживая вестница? Вряд ли я вестница, но если уж вестница, то точно не лживая. Если бы я позволила своей силе, что билась внутри сознания, выйти и дать волю, то этого человека уже бы не было в живых, давно. Сила тяготит, а сила, что ищет выхода, просто невыносима! Её так трудно сдерживать…Я инстинктивно сжала руки в кулаки.

– Славный парень, правда? – ожил Варрик, о существовании котором я на время забыла. Я посмотрела печально на Кассандру, что ещё смотрела вслед храмовникам.

– Этот твой Лорд-Искатель сошел с ума? Как думаешь, его можно урезонить? – спросила я, посмотрев на спутницу. Лучше, конечно, этого человека взять и как следует “встряхнуть”, чтобы тот ответил за свои слова или принес извинения. И почему мне всё хочется решать силой? Мне даже кажется, что я состою из неё. Ни чувств, ни эмоций, только холодная сила, бушующая в сознании.

– Надеюсь. А если и не его, то в Ордене точно найдутся те, кто с ним не согласен. В любом случае, нам нужно сначала вернуться в Убежище и рассказать обо всём остальным, – сказала Кассандра и только двинулась в путь, как сзади послышался мелодичный голос:

– Могу ли я попросить минутку вашего внимания?

========== Рыжая Дженни часть 1 ==========

Эльфийка в темно-синей красивой мантии мага подошла к нам. От неё исходил легкий электрический заряд, который я всякий раз улавливала, когда рядом были маги или просто в воздухе находилась магия. У этой женщины был совсем невинный и печальный вид, я решила её выслушать.

– Великая Чародейка Фиона? – Кассандра с удивлением посмотрела на эльфийку. – Предводительница восстания магов, разве вам не опасно здесь находиться?

Но она вовсе не обратила внимания на последнее предложение. Её зеленые глаза таинственно сверкнули, и она взглянула на меня.

– Я узнала о здешней встрече и решила собственными глазами взглянуть на легендарную Вестницу Андрасте. Если вы ищете помощи с закрытием Бреши, то, возможно, было бы разумнее обратиться к нам, – говорила она, мило улыбаясь, а затем она приблизилась к нам и стала совсем рядом. Теперь эффект изменился.

Что-то от неё исходило, какая-то чужая сила, другая. Магия не та, которую обычно производят руки, а какая-то другая, более темная. Когда рядом магия, то будто электричество покалывает мне руки, а тут оно покалывает всё тело, будто эта женщина создана из магии. Я не могла понять, как это возможно, ведь существа не могут создаваться из магии. Это я просто знала.

– Я правильно понимаю, что маги нам помогут? – спросила Кассандра вместо меня, ибо я сейчас разбиралась в чувствах.

Я смотрела на данную персону и понимала, что каждый участок её кожи покрыт чертовой магией, которая раздражала меня! Именно эта, что была на ней, раздражала. И всё-таки магия хороша, она может помочь мне, помочь вспомнить или сдерживать себя. Сама я магией не владею, но внутри, словно ключ, бьет что-то очень близкое к магии, могучее и неудержимое.

Мне нужна была помощь именно их, так как храмовники мало чем мне помогут, а вот Инквизиции и те, и другие способны помочь в полной мере. Маги могут понять меня и научить сдерживать силу.

– По крайней мере, мы готовы обсудить с Инквизицией такой вариант. Считайте это приглашением в Редклиф на встречу с магами. Такой союз помог бы и вам, и нам. Надеюсь, увидимся с вами там. Оревуар, миледи Вестница, – сказала она, кивнув. Голос её отличался от человеческого, я хочу сказать, что человекоподобные существа не могут говорить настолько искажённым голосом. Почему-то мне становилось не по себе, видимо, от того, что я не понимала, с чем имею дело. Или это такая сильная магия?

Когда эльфийка ушла, я внимательно посмотрела на спутницу. Неужели она ничего не заметила?

– Кассандра, тебе ничего не показалось странным? – я встретилась с её обеспокоенным взглядом и пожалела, что спросила.

Варрик тоже с интересом смотрел на меня. Значит, они не чувствуют магию? Не различают скрытых ноток голоса, по которому можно определить от пола до происхождения? Я не верю, что они настолько ограничены.

– Заметила что? Одежду? Внешность? Или что ты имела в виду, Матрель? – Кассандра с подозрением косилась на меня. Она верила, что я другое существо, и могу заметить больше, чем человек или другое подобное ему существо.

Я не человек, даже двигаюсь иначе, улавливаю скрытое, и ем то, что они не за что даже в рот не взяли.

О магии крови я многое знаю, и там не пьют кровь, там её выпускают, чаще всего, из себя. Я такого не делала.

Не ответив Кассандре, я отвернулась и пошла в сторону выхода. Объяснить Искательнице что-то для меня было трудно, да и она кучу вопросов любит задавать. Кассандра, естественно, пошла за мной с волной новых вопросов, и спасло меня от ответа только то, что внезапно недалеко от нас пролетела стрела с письмом.

Я сначала осмотрелась, но никого подозрительного не заметила. Если бы нас хотели убить, то оно бы так и было, а так прислали записку. Я подошла к стреле, и, сорвав с неё клочок бумаги, начала читать. В записке говорилось, чтобы я нашла три красных вещи, и указывались их месторасположение. А подпись странная: друзья Рыжей Дженни.

– Что за фокусы? – я отдала Кассандре записку, и, пока та читала, побежала на нижний рынок, и под столом, там, где указывалось в записке, нашла красный платок, который скрывал в себе ключ. Когда двое подошли, то решили тоже мне помочь, поэтому разделились: Варрик решил побежать в порт, а Кассандра на Верхний рынок.

Теперь никто не задавал вопросов, и я могла отдохнуть, опустившись на скамейку. Кто это Рыжая Дженни? Что за шутки с красными вещами?

Мне кажется, или это существо азартное?

Варрик прибежал с красными штанами, а вот Кассандра с красным носком, в котором был пергамент, где говорилось о встрече. Теперь я могу узнать, кто такая эта Рыжая Дженни.

– И тебе не кажется это западней, Матрель? – девушка села возле меня, всё ещё посматривая на вещи, что мы нашли.

– А мне вот интересно узнать, кто это посылает нам эти вещи. Ладно записки или что-то ещё, но красные вещи, которые могут заметить посторонние и взять… Ох, сколько же ума у этой Дженни? – возмущался Варрик.

Это меня даже немного рассмешило. Так как Фиона ушла, то можно предположить, что это делает и она, хотя, кто знает? Надо пойти и проверить.

– Как бы там ни было, друзья, враги или желающие нам помочь, мы всегда должны быть наготове, всегда должны быть готовы драться, – я встала с лавочки и пошла искать то самое поместье, что указано в записке. Нам надо было прийти туда ночью, так что время на его поиски было достаточно.

========== Рыжая Дженни часть 2 ==========

Темная ночь, погруженная в неподвижность, подобная затишью в океане перед бурей, оказалась как бы пойманной в промежуток между закатом и рассветом. Тьма окружала нас, но никто её не боялся, ведь в неё никто вовсе не прятался, кроме нас. Мы шли к назначенному месту. Кассандра не смогла послать письмо в Убежище о том, что мы немного задержимся. Надеюсь, никто там особо не волнуется, в особенности Каллен.

Не хотела бы я его здесь встретить, нервного и уставшего. Почему я говорю именно об этом мужчине? А лишь потому, что, когда я была во Внутренних землях и делала обычные вещи, то этот человек сходил с ума от неведения. Для него, как я поняла, поведение такое вообще нетипично. Но в чём же причина?

Я так и раздумывала бы об этом дальше, но мы уперлись в огромные ворота. Мы пришли к какой-то усадьбе. Варрик посмотрел на меня и достал арбалет. За воротами кто-то был, но не уверена, что там нас ожидала целая армия, во всяком случае, я слышала, что там кто-то дышит. Кассандра потрогала ворота, а затем открыла их, и мы вошли. Оказалось, что створки скрывали лишь одного человека и большую красивую усадьбу.

Человек был низкого роста, в дурацкой золотой маске и бежевом костюме. Я не знала его, как и остальные рядом со мной.

– Вестница Андрасте! Сколько вы потратили, чтобы меня найти? Наверное, всю казну Инквизиции собрать пришлось! – сказал он, нервно оглядываясь по сторонам.

Я вышла вперед и ещё раз внимательно посмотрела на него. Нет, я определенно не знаю, кто он, может, если он снимет маску, то я узнаю, а так нет.

– Но я не знаю, кто вы, – искренне призналась я и посмотрела на своих спутников. Они пожимали плечами.

Мужчина положил руки на талию и гневно посмотрел на меня. Не верит?

– Не дурачьте меня! Я слишком важный человек, чтобы это было совпадением! Мои старания будут увековечены в победе над вами!

Шорох… Шаги… Кто-то здесь ещё есть. Я повернула голову в сторону и заметила эльфийку с короткими светлыми волосами, большими глазами и с луком в руках.

– Ну-ка, скажи: «Что», – она натянула лук и пустила стрелу.

Мужчина резко обернулся.

– Что за… – он не договорил, так как стрела попала ему в глаз и пронзила череп. Он свалился на землю, как сломанная кукла.

– Фу! – эльфийка скривилась и пошла в мою сторону, опустив лук. Подойдя к телу, она наклонилась. – Ты меня не слышал, а, дружок? Одно слово – «Что». Вот вечно уроды при деньгах гребут больше, чем заслужили. Сим-салабим! Подчинись мне, стрела в роже, – она нагнулась к трупу, и, взяв стрелу за наконечник, вытащила её, и уже с улыбкой посмотрела на меня.

Что-то с ней определенно было не так или мне показалось? Я с любопытством стала разглядывать её.

– Стало быть, ты правильно шла по запискам. Рада видеть что… А-а-а… ты раз – и мутант. Что с твоими глазами? И кожей. Ты там ешь вообще что-нибудь? Или чем-то болеешь? Ладно, это всё круто, угу? Так, главное: ты светишься? Ты та самая Вестница?

Я смотрела на неё уже непонимающе, потому что говорила она много, непонятно и больше всего абсурдно. Какой-то набор слов, не имеющий смысла. Так это она и есть Рыжая Дженни? Лучше бы я не шла по запискам.

– Я не болею, просто не отношусь никакой жившей расе ныне. Это неважно. Ты убила мужчину, не дав мне узнать, на кого он работает! – накричала я на неё.

Но вот эльфийку это совсем не напугало, она ещё шире улыбнулась. Что за создание?

– А что? Народ сказал, что Инквизиции он нужен мертвым. Вот, получите мертвого, – в её голосе не было ни страха, ни ярости, только забава.

Инквизиции? Мы даже его не знали, как он может быть нам нужен, тем более мертвым? Не понимаю.

– Народ? Эльфы? – подключилась Кассандра. Кажется, она тоже не понимала эту незнакомку.

– Ха! Не-е. Народ из народа. Меня зовут Сэра, это укрытие, залезай, – она показала на какие-то ящики, составленные один на другой. За ними действительно можно спрятаться. Она вновь посмотрела на меня и продолжила: – Укрытие от подкрепления. Не волнуйся, мне пропалили их склад со снаряжением и теперь они все без штанов! – она рассмеялась, а вот мне оставалось только удивляться.

Ребенок в теле взрослой женщины или нет… Ум как у ребенка, я вот даже не понимаю, как она из лука стрелять научилась. Хорошо, что наконечники стрелы сделаны не из ткани или чего-то подобного.

Не успели мы прыгнуть в это самое укрытие, как из разных сторон выбежали воины с оружием в трусах. Лучше бы она у них оружие забрала. Кассандра вытащила меч, Варрик уже стрелял вовсю. Сэра тоже нам помогала, хотя поначалу я думала, что она возьмет, да и сбежит. Откуда мне знать, что у неё на уме? Хотя она помогла нам, наверное.

Воинов было немного, человек десять. Я прыгнула на первого, которого увидела. Моя рука нащупала в ножнах клинок, и я стала драться, как все. Пачкая руки в кровь, я перерезала горло бойцам. Одному я сломала ногу, а добила его моя спутница. Когда все были перебиты, я вытерла клинок об одежду и положила в ножны.

– “Друзья” славно подсобили с тем складом. Бойцы без штанов! – Сэра шла ко мне, хихикая. И всё это она приняла как забаву? По-моему, ничего смешного в этом не было. – Вестница Андрасте, странная и загадочная. Я хочу к вам.

Не хватало нам такого чудаковатого воина. Но с другой стороны, она помогла нам, немного, но помогла. Может, её помощь пригодится.

– Может, сначала познакомимся? Имена и все такое, – сказала я, сложив руки на груди.

Сэра на миг задумалась. Я не понимала, о чём можно думать, когда просят о самом простом.

– Имя одно, хотя нет, два. Словом… дело обстоит так. Я послала тебе записку, чтобы ты нашла добро, спрятанное моими друзьями. Друзьями Рыжей Дженни. Это я. Ну ладно, одна из нескольких. Есть ещё перекупщик в Монфоре, пара дамочек в Киркволле. Ещё трое в Старкхевене. Братья или что-то такое. Это просто имя, угу? Чтобы простые люди – “друзья” – чувствовали себя частью чего-то большого, когда вставляют ненавистным аристократам. Ну а здесь перед тобой – я, то бишь, Сэра. А “друзья Рыжей Дженни” – там, везде. С их помощью я тебе помогала. Ну и стрелы ещё, – говорила она, в перерывах хихикая.