Текст книги "В тылу врага"

Автор книги: Георгий Лопатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– Ползи!!! – сквозь шум боя долетел до него крик старшего сержанта.

– Да пошел ты...

Что ж, делать действительно что-то нужно. Не до рассвета же на поле куковать.

Собравшись с духом, Вадим подобрался и отдернув руку в какую-то невообразимую малую долю секунды принял позу эмбриона, поджав под себя ноги, скрестив на груди руки, а голову наоборот приподнял вверх, чтобы край каски перекрывал бронежилет и ему не посекло шею. В общем он спрятал под спинную часть бронежилета все мягкие ткани словно черепаха, в надежде что бронник выдержит осколки.

Мина действительно оказалась "лягушкой". Она с хлопком взлетела вверх и рванула. По спине больно ударило, пришлось пара ударов по голове, взрывная волна повалила его. В голове зашумело, в глазах стали вспыхивать разноцветные круги.

Как он и предполагал китайцы действительно заинтересовались взрывом и попытались сосредоточить весь огонь на данном участке. Несколько очередей прошлось в опасной близости, одна вспахала почву в полуметре от головы. Уйдя дальше детонировала еще несколько мин, но они взлетели далеко и осколки не достали Вадима.

Потом прикрывающие усилили огонь и китайцам пришлось укрыться. Вадим понимая что это ненадолго, промедление смерти подобно, кое-как восстановив пространственную ориентацию и от вспышек света в глазах, подхватив гранатомет почти не скрываясь рванул к цели. Все равно он уже обнаружен.

Оступившись в какой-то ямке он упал. Но дальше бежать уже не было смысла, он подобрался достаточно близко и быстро взвалив на плечо противотанковый огнемет, начал прицеливаться. Но этому мешала не до конца прошедшая дезориентация. В глазах немного мутило и двоилось.

Несмотря на усилившийся огонь десантников китайцы осознав всю опасность сложившегося своего положения решились на ведение более плотного ответного огня. Вадим видел как в его сторону разворачивается пулемет. Но в этот момент его зрение совместилось точно прицельная планка у пилотов и он нажал на пуск.

Мгновение и из всех бойниц китайского блокпоста факелами рванул огонь, а крышу второго этажа и вовсе сорвало. Потом там внутри начали взрываться боеприпасы, частыми петардами трещали пули, хлопали гранаты, но к счастью блокпост был поставлен на совесть, его не разорвало, что могло бы плохо кончиться к частности для Вадима.

На другой стороне моста бой шел еще минуты три прежде чем и второй опорный пункт также выгорел изнутри.

– Молодец, – похлопал его по плечу старший сержант. – Уверен, товарищ лейтенант представит тебя к награде. Как тебе медаль "За отвагу"?

– У меня уже есть...

– Ну да, – кивнул Коржаков, – подзабыл. Тогда Медаль Суворова или даже цельный орден того же полководца! Или Георгиевский уже третьей степени?

– Да идите вы... со своими наградами... тем более крестами. Лишь бы креста в голове не было.

Коржаков только хохотнул.

Бой не обошелся без потерь, и взвод поредел еще на одного бойца. Солдата что полз с гранатометом ко второму доту, ранило, но он все же сумел сделать выстрел и подорвался на мине, оступившись при возвращении назад когда уже все было кончено. Нелепая смерть.

Как только сопротивление было подавленно солдаты тут же начали минировать мост. Следовало поторапливаться. Они едва укладывались в расчетные сроки.

– Побыстрее, мы начинаем выбиваться из норматива! – поторапливал солдат лейтенант устанавливая детонаторы.

"Интересно, а потери тоже укладываются в норматив выполнения боевой задачи? – невольно подумал Куликов. – Как это может выглядеть? Штурм высоты взводом, норматив потерь десять человек. Дота – двадцать. Моторизированной колонны до десяти единиц с живой силой или поезда, еще столько-то человек..."

Взрывчатки заложили с запасом. Почти всю что принесли из тайника.

Грохнул взрыв, солдаты наблюдали за действом уже издали, мост дрогнул и обрушился. Буквально в следующую секунду "радар" закричал:

– Воздух!

– Уходим! – приказ лейтенант и солдаты, избавившиеся от основной массы взрывчатки и половины боеприпасов, ушедшие на бой, легко, точно кузнечики, рассредоточиваясь, чтобы в них труднее было попасть, побежали прочь.

***

Вадим спиной чувствовал, как на него заходит самолет. Казалось пилот из всех выбрал именно его одного.

– Расходимся! Расходимся! – кричал он своим подчиненным.

Шестое чувство настойчиво требовало, чтобы он укрылся, более того в какой-то миг оно взяло управление телом на себя и Куликов сделав еще пару зигзагов между деревьями прыгнул в небольшой овражек, оставленный стекающей с горы воды во время прошлогодних дождей.

И тут же совсем недалеко раздался мощный взрыв. Несколько деревьев разлетелись в щепки, еще штуки три с треском повалились сбитые осколками и ударной волной, а уж сколько веток пообломало и унесло вообще не счесть.

Самого Вадима подбросило в своем убежище, а потом его осыпало землей, ветками и хвоей.

Самолет прошел дальше, а Куликов поднявшись и, посмотрев на широкую и глубокую воронку, невольно подумал:

"А что если мне каску бросить подальше? Решат лейтенант со старшим сержантом, что меня взрывом испарило или нет?"

Бухнуло еще несколько взрывов и Вадим не додумав, бросать ему каску или нет, побежал прочь. Чуть в стороне ярко вспыхнуло. Сомневаться в том что кого-то поджарило напалмом не приходилось. Вопрос только в том, кого. А точнее, как много бойцов попало под удар.

"Надеюсь, там Коржакова сжарило, – подумал Вадим. – Да и лейтенанта тоже... Надоели они мне, хуже горькой редьки".

Такой исход, несмотря на его циничность, позволял ему смыться без проблем.

Самолеты еще долго кружили над лесом, но солдатам повезло, если можно так сказать. Непосредственно от бомбардировки никто не погиб, что удивительно, а вот напалм что разливается на большой площади, накрыл сразу троих. Хорошо то что химию применять не стали.

Постреляв напоследок еще из пушек по разбегающимся людям, самолеты улетели на юг, а десантники продолжали убегать. После такого их вряд ли захотят отпустить. Поймать их кто-то обязательно посчитает делом чести.

Желанию Вадима не суждено было сбыться: старший сержант и лейтенант уцелели. Не доставало соглядатая Жахоева и еще двух бойцов по человеку из отделений Авдеева и Белого.

Сократившийся до пятнадцати человек отряд воссоединившись, уходил с места диверсии более организованно.

Следующие трое суток они бегали по горам, стараясь не попасть под объективы самолетов разведчиков. Хотя то, что за ними уже ходит несколько групп "егерей", так они назвали китайские подразделения, с одним из которых они столкнулись ночью и чьими ходулями пользовались, уже бродят поблизости в их поиске.

– Разрешите вопрос, товарищ лейтенант, – попросил Вадим, во время очередного привала.

– Валяйте младший сержант Куликов.

– Каковы наши действия в ближайшем будущем? Я это к тому что с боеприпасами у нас туго, с едой еще хуже...

– Для начала нам нужно избавиться от хвоста. А потом... потом я в условленное время сделаю подробный доклад командованию.

– И что потом?

– Потом получу ответ в котором нам укажут дальнейшие задачи, а также место ожидания посылки со всем необходимым чтобы эти задачи выполнить. Возможно, даже пополнение дадут... но это вряд ли. Все ясно товарищ младший сержант?

– Так точно.

– Или у вас есть какие-то мысли?

– Да какие у него мысли? – усмехнулся Коржаков. – Свалить он хочет.

Вадим насупился и отошел. Задавать вопрос о том, что они будут делать, если посылку по каким-то причинам получить не удастся, стало уже как-то глупо, все равно, что подписаться под обвинением старшего сержанта.

А от хвоста и кажется не одного, что подбирались к ним все ближе и ближе, они ушли довольно элегантно. Дюнкун, пусть и с десятой попытки, снял-таки коршуна, камнем упавшим с небес (при проверке действительно оказавшимся замаскированным под птицу разведывательным аппаратом), и отряд оказавшийся вне поля зрения, скорым маршем, останавливаясь не более чем на двадцать минут, просто вышел из зоны поиска противником, отмахав за два дня по горам без малого двести километров на северо-запад, затерявшись в кручах юго-восточной оконечности хребта Малый Хамар-Дабан.

Далось это нелегко, все выбились из сил несмотря на значительную помощь ходулей, но зато они оказались в безопасности. Лейтенант в условленное время отослал шифрованным сигналом доклад в штаб, и отряд стал ждать дальнейших инструкций, а также посылку, что могло затянуться на неделю другую.

Куликов действительно очень надеялся, что посылку им получить не удастся, тогда как он думал, волей-неволей встанет вопрос о возращении отряда хотя бы в Красноярск, а там кто знает, может и куда дальше на запад для переформирования. Ну в самом деле, не партизанить же им здесь в полном смысле этого слова?!

Это раньше можно было напасть на противника, поживиться его боеприпасами и за их счет продолжать дальнейшую борьбу в тылу врага. Сейчас же такое просто невозможно, да еще такими малыми силами. Подходы охраняются и не просто часовыми и минными полями, что еще можно как-то преодолеть, а сложными системами сигнализаций, обнаруживающих врага еще на дальних подступах.

И даже если допустить шальную мысль что им удастся прорваться и хотя бы уничтожить склад, то уйти им уже будет не суждено. А здесь камикадзе нет. По крайней мере Вадим на это надеялся. И уж конечно в роли последнего он выступать не собирался. Хватит с него атаки на дот у моста.

Глава 6

Лед хрустнул под чьей-то ногой... В горах Забайкалья снова сильно похолодало, особенно в высотах, словно зима сопротивляясь неизбежному круговороту природных циклов из последних сил и несмотря ни на что попыталась вернуть власть над погодой в свои руки. Даже снег пробросил, ненадолго покрыв окрестности белым покрывалом. Ветра опять же. Днем температура не поднималась выше плюс пяти по Цельсию, ночью опускалась до минус пяти. Неприятно.

Специальная форма частью исправляла положение и обморожение еще пока никто не получил. Но холод он и есть холод, хочется согреться. Вот с этим-то как раз и возникли основные проблемы. Чтобы согреться банально нужна пища и движение, а еды-то как раз почти и не осталось. Лишнее же движение без "топлива" не столько согревало, сколько ослабляло.

Положение спасал снайпер Дюнкун, после охоты приносивший то куропаток, то пару ушастых зайцев, а один раз даже молодую козу. Но что это все для полутора десятков мужиков? К тому же костер надолго не развести, слишком уж он заметен для то и дело пролетающих самолетов разведчиков. Дым опять же. Сами они от небесного ока китайцев спасались в одной из множества пещер.

– А на юге уже купаться можно... – мечтательно произнес один из солдат призванный с черноморского побережья, специально выпуская изо рта облачко пара.

– А еще можно подцепить какую-нибудь холерную палочку, – усмехнулся другой.

– Не, в это время вода еще чистая... Это через месяц другой туда не войти чтобы не выйти без какой-нибудь гадости.

– Кстати, в Черном море еще что-нибудь водится из живности, кроме палочки Коха?

– Заткнитесь, – оборвал их злой младший сержант Бардов, кутаясь в бушлат. – Без вас тошно... от ваших разговоров только еще холоднее становится.

Солдаты виновато улыбнулись и замолкли.

– Товарищ лейтенант, может в деревню за жратвой сходим? – предложил Юрий, когда и без того скудные пайки и охотничью добычу урезали до совсем уже крохотных долей. – А то у меня уже кишки давно к позвоночнику приросли. Целых четыре поселения рядом: Ташир, Инзагатуй, Дэдэ-Ичетуй, Борготой... заглянем в какое-нибудь из них. У меня даже деньги есть, да и у остальных наверняка что-то да завалялось по карманам. В конце-концов население должно понимать, что вообще-то война идет и все такое, нужно проявить свою гражданскую позицию и снабдить своих защитников провиантом, даже если средств не хватит. Заодно последние новости узнаем, а то сидим тут как... последний отряд.

– Нет, – отрезал лейтенант Тарков. – До тех пор пока не получу сообщения от командования мы никуда двигаться не будем. Любая наша засветка в любом из сел многократно сузит ареал наших поисков противником...

– Дык я не понимаю что ли? Мы ж зайцами попетляем, чтобы не вывести на нашу стоянку. Зайдем в село с востока, уйдем также на восток, а уж потом сделаем крюк в нужную сторону. Что мы, дураки что ли, в самом деле?

– Нет, не дураки. Как не являются дураками и китайцы. Они все это прекрасно просекут. Рисковать нельзя. Да и кто знает, как реально к нам относится местное население? Даже если положительно, везде найдется ублюдок, что нас заложит.

Да уж, вопрос, о лояльности населения, не праздный. Чем слабее становилась Россия тем выше поднимали голову всякие местные националисты финансируемые явно Китаем, требуя больших свобод, автономий и т.д. и т.п. И какое сейчас преобладает настроение у аборигенов, при виде победно наступающей армии китайцев, которые к тому же обещали им все эти свободы, догадаться нетрудно. И даже если большинство все же понимает что это не совсем так, а про обещания вскоре забудут, мало кто пойдет на открытую конфронтацию с врагом. Китайцы вот они, а российская армия где-то далеко, если вообще еще существует.

Да, есть конечно и здравомыслящие люди, которые даже помогут, но их еще найти надо. За день этого не сделать, а ошибка обойдется очень дорого. Юрий, все это прекрасно понимая, окончательно сник. Действительно, в этом случае их могли не только не снабдить провиантом, но еще и китайцам сдать. Таким настроениям среди коренного населения весьма способствовали действия, таких как он – нациков, лупящих всех нерусских без разбору. Вот оно и вернулось бумерангом. Так что теперь лучше уж голодным посидеть.

– Сколько еще до сообщения?

– У вас стало плохо с памятью товарищ младший сержант? Через два дня...

Оставшиеся два дня прошли как нездоровый сон. То и дело вспыхивали конфликты, которые едва удавалось пресечь командирам еще в зародыше.

Час получения шифрограммы из оперативного штаба все ждали с особым нетерпением, собравшись вокруг работающей на прием радиостанции. Всем уже до чертиков надоело прятаться в этой пещере в голоде и холоде опасаясь что их вот-вот обнаружат китайцы и в пещеру влетит ракета с зарядом объемного взрыва превратив их в тени на стенах.

В штабе явно сжалились над ними и получение шифровки произошло буднично в самом начале отведенного промежутка времени. Просто аппарат коротко пискнул, зажглась лампочка и на дисплее после введения лейтенантом раскодировочного шифра появились строчки цифр и условные символы.

Тарков что-то невнятно с плохо скрытым удивлением буркнув себе под нос, сжигаемый горящими глазами бойцов ждущих от него пояснения, начал торопливо сверяться со своим секретным блокнотом, видимо опасаясь, что понял что-то не так.

– Ну что там нам приказывают? – спросил кто-то особо нетерпеливый из задних рядов.

Старшему сержанту хватило только чуть повернуть голову, чтобы начавшийся с этой реплики шум тут же резко заглох.

Лейтенант наконец произвел окончательную расшифровку и сказал:

– Нам сбросили... груз, примерно в пятнадцати километрах к югу, вот здесь. Сегодня ночью выдвигаемся к месту сброса. Так что наедайтесь... нам потребуются силы.

***

Этот приказ о пиршестве все встретили с большим воодушевлением, хотя остатков хватило едва ли на то чтобы просто заставить живот заткнуться и не требовать еды, и то больше за счет большого количества выпитой воды. Но как бы то ни было, эта последняя пища (или скорее надежда на ее скорейшее изобилие с прибывшим грузом боеприпасов) действительно ощутимо прибывала людям сил и с густой темнотой усиленной сильной облачностью, они выдвинулись к месту сброса посылки.

Десять километров из пятнадцати они отмахали, как нечего делать, шли быстро, почти бежали, только свист от трофейных ходулей раздавался, но на десятом километре встали как вкопанные. Лейтенант Тарков приказал:

– Старший сержант Коржаков, возьмите одного бойца и выдвигайтесь вперед на разведку.

– Есть.

Вадим усмехаясь, сбросив тощий рюкзак, шагнул Коржакову навстречу, еще до того как он открыл рот, чтобы назвать его имя. Легко быть добровольцем точно зная, что для выполнения "героического задания" выберут тебя.

– Пошли, – только и сказал Коржаков и они побежали дальше.

Последний отрезок до предполагаемого места сброса они шли медленно, даже крались. Старший сержант часто останавливался и спрятавшись за ствол толстого дерева подолгу вслушивался и вглядывался в темноту. И так ясно, что подозревалось самое худшее – груз уже обнаружили китайцы, а на получателей поставили засаду. Но пока все было тихо и они продолжали идти вперед отключив ходули, чтобы они вообще не производили никакого шума.

– Засада? – спросил Вадим одними губами, когда старший сержант застыл совсем уж надолго, точно прирос к кедру, став его корой, и как видно оживать в ближайшее время не спешил.

– Не знаю...

– Может тогда не будем рисковать? – вырвалось у Куликова.

– Мы не в покер играем... здесь пасовать нельзя. Пошли.

И они пошли. Чувства обострились до предела, хруст веточек, шелест листвы и хвои под ногами забивал слух.

– Груз должен находиться вон за тем обрывом на дне промоины у ручья...

С величайшей осторожностью Куликов и Коржаков подошли к обрыву, почти ползком и посмотрели вниз. Ничего... в том смысле что врагов кажется и близко нет, никаких следов, даже намек на них отсутствует.

Груз же находится на месте. Ящик стоит в самом центре ручья из-за чего даже образовалась небольшая запруда. Зеленые купола парашютов запутались в кустарнике и время от времени с малейшими порывами ветра пытались вырваться точно попавшие в ловушку неведомые существа.

Разведчики все также опасливо озираясь по сторонам подошли к ящику.

– Ну, вроде все нормально, – с некоторым облегчением сказал старший сержант осмотрев посылку со всех сторон. – Попыток вскрытия не обнаружено, все пломбы целы. Думаю можно докладывать лейтенанту.

– Пока вы будете докладывать, можно я вон туда схожу по-маленькому?

– Сходи... чего спрашивать-то...

– Чтобы не пристрелили как при попытке к бегству, – съязвил Вадим.

Старший сержант засмеялся, продолжая возиться с рацией набирая частоту. Вскоре послышался его доклад:

– Товарищ лейтенант, груз в расчетной точке, следов чужих нет, пломбы целы...

– Отлично! Мы выдвигаемся, – радостно прохрипело в ответ.

– Ждем...

Нервотрепка сделала свое дело, в том смысле что это активизирует обменные процессы в организме и как правило приводит к повышенному мочеотделению, и Куликов действительно пошел к краю обрыва, чтобы облегчиться. Он уже заканчивал свои дела, как что-то привлекло его внимание. Натренированный взгляд, способный заметить на рубашке карты любую мелочь, чтобы в последствии ее с легкостью опознавать, не подвел и в лесу. Какая-то слишком правильная деталь округлой формы выламывалась из общего фона кривых линий природы.

"Да это же... объектив миникамеры", – осенило его точно электрическим разрядом.

Ноги тут же чуть подкосились. Он с трудом сохраняя выдержку, стараясь не выдать свое состояние, дергаться сейчас смерти подобно, завершил начатое, растягивая процесс чтобы осмотреть все более внимательно периферийным зрением, не глядя на объект в упор и тем более не беря его в руки. Так и есть, это средство наблюдения наподобие вебкамер – коробочка со стороной два сантиметра, усик антенны, и небольшой блок питания. Все это запрятано глубоко в кусты, присыпано листвой, землей и мхом.

– Товарищ сержант... мы в дерьме, – тихо сказал Вадим вернувшись.

– В смысле? На медвежью какашку наступил? – хохотнул Коржаков.

– Я серьезно.

– В чем дело Куликов? – посерьезнел старший сержант.

– За нами похоже наблюдают, прямо сейчас.

Коржаков не дернулся, только напрягся.

– Где?

– Через микрокамеру... я приметил ее, когда сливал балласт.

– Понятно.

Коржаков что-то произнес одними губами, явно матерное, и буднично так сказал:

– Тогда сваливаем.

Коржаков, включив ходули, тут же сорвался с места и побежал прочь на максимальной скорости какую только мог развить. Вадим кинулся следом. Старший сержант хоть и не высок, но быстр, а уж с ходулями...

– Товарищ лейтенант, – на бегу вышел на связь Коржаков, – уходите, груз под наблюдением, за нами возможен хвост. Ухожу по пятому направлению к точке три. Если подтвердится хвост, хорошо бы сработать по варианту восемнадцать ноль пять. Как поняли?

– Понял вас... – потерянно прохрипела рация в ответ. – Груз засвечен, отход пять к трем, встреча восемнадцать ноль пять.

– Так точно, конец связи.

– Куда мы бежим, товарищ старший сержант?!

– Ты бежишь за мной и делаешь то, что я прикажу, без вопросов, возражений и даже предложений. Все ясно?!

– Так точно...

То что их ждали и даже засекли и не важно, через дистанционные ли камеры или же по пеленгу радиосвязи, но за ними увязался хвост. Коржаков засек его когда они взбирались на гору. Деревьев стало мало и темные точки людей мелькающих среди стволов были хорошо заметны.

– Проклятье... – прохрипел Вадим, насчитав не меньше дюжины. А ведь их наверняка больше если учитывать прошлый опыт.

– Двигаемся, двигаемся. Нечего на них смотреть. Китайцы все на одно лицо, да еще с такого расстояния...

Куликов невольно хмыкнул и продолжил подъем, стараясь не показываться на открытой местности, укрываясь за ствол дерева, чтобы не стать жертвой снайпера противника.

***

– Да что же эти сволочи всем скопом за нами-то увязались?! – нервничал Куликов, понимая, что от взвода китайских загонщиков им двоим не уйти и уж тем более не выдержать огневого столкновения с шестью рожками и по паре ручных гранат в запасе. Вот если бы их ранцы были с ними, тогда еще туда-сюда...

– Думают, что мы приведем их к основной группе. Идиоты...

– А мы приведем?

– В каком-то смысле – да. Так что это даже хорошо, что они все идут за нами. Было бы хуже если бы они разделились.

– Да куда уж хуже...

Дальше стало не до разговоров – начался особенно крутой подъем и тут несмотря на ходули пришлось попыхтеть. Загонщики в отличии от беглецов хоть и нагружены по максимуму, продолжали сокращать расстояние, а дистанция и без того небольшая, максимум километр.

– Мы продержимся еще минут двадцать, – сказал Вадим намекая, что нужно что-то делать, чтобы спастись.

– Знаю. Нам и десяти хватит. Видишь вон тот скальный пик?

– Да...

– Нам туда.

– И что потом?

– Будем отбиваться и ждать помощи.

– Там?!

– Да. Там хорошее место...

– Думаете успеют? – спросил Вадим, понимая что старший сержант с лейтенантом задумали какую-то схему, что неудивительно.

Куликов вспомнил что возле этого скального пика они уже как-то проходили, меняя места стоянки, и как видно командиры пометили все места и различные пути подходов к ним, где в случае опасности можно отсидеться, или выгодно для себя вести бой. Что ж, такая предусмотрительность командиров весьма обнадеживала.

– Должны...

До скального пика они добрались вовремя, хотя уже видели, что противник начал обходить их со всех сторон, собираясь взять в окружение. Старший и младший сержанты залегли в камнях, и быстро приготовились к бою, разложив боеприпасы так, чтобы до них можно было легко дотянуться и при этом не мешали.

Коржаков сказал в рацию:

– Мы на месте. Ваше время подхода?

– Час. Не меньше... Держитесь.

"Час!!! – обомлел Вадим. – Да мы тут и пятнадцати минут не продержимся!"

– Понял, конец связи... Ну что Куликов, жить хочешь?

– Конечно... вот только час...

– Если проживешь следующие полчаса, считай что у тебя появится шанс дожить до следующего боевого задания, а там уж как повезет...

– Но товарищ лейтенант сказал...

– Ну что ты как маленький в самом-то деле? Вроде в картишки поигрываешь, должен знать такое понятие как блеф, а в военном деле – военная хитрость. Китайцы вполне могут нас слушать и даже более того – понимать.

– Я уже понял...

– Раз понял, то давай, бери сектор с двенадцати до четырех, а я соответственно с восьми до двенадцати. Но в тыл с трех до девяти их лучше не пускать.

– Ясно.

– Напоминать об экономии боеприпасов надо?

Вадим хмуро промолчал, еще раз переворошил перед собой гранаты и рожки к АК, сам автомат поставил на одиночный режим стрельбы. Тело пробила мелкая дрожь, но явно не от холода – во время бега они изрядно разогрелись...

Китайцы подобрались слишком близко и сержанты открыли скупой прицельный огонь. В ответ обрушился настоящий шквал огня, и как-то сразу подумалось, что у них нет не то что полчаса, но даже если они продержатся пять минут, это уже можно будет считать чудом из чудес.

Они продержались не только пять минут, пошла уже десятая, но беда в том, что нужно прожить еще в два раза больше, а они уже израсходовали половину боеприпасов. При этом вряд ли они кого сумели подстрелить, стреляя почти вслепую, голову ведь даже не высунуть, тут же камень крошится рядом от частых попаданий. Удивительно, что никого из них снайпер еще не снял.

Хорошо только что и китайцы почти ничего не могли сделать. С места которое десантники выбрали до боя хорошо простреливалась вся местность в округе, а из-за каменистой почвы, деревьев и кустарника за которыми можно спрятаться большому количеству штурмующих и под их прикрытии ем подойти почти вплотную к обороняющимся почти не было. Впрочем, несколько китайцев все же подобрались слишком близко.

– Сейчас попробуют гранатами достать, – сказал Коржаков. – Приготовься...

"А чего готовиться-то?! – не понял Вадим. – Умереть?"

Но тут он увидел как старший сержант быстро прикрыл ноги большими плоским камнями, руки соответственно спрятал под торс и таким манером вжался в землю. Вадим попытался изобразить что-то подобное, когда услышал близкие хлопки выстрелов из подствольников. Раздались сухие взрывы, сначала далеко, но потом китайцы пристрелялись и одна граната рванула в каких-то двух шагах от него обдав осколками и каменной крошкой.

– Вот черт! – охнул Куликов, зажимая правую руку выше локтя.

– А-а!!! – истошно закричал старший сержант. – Я ранен! А-а!!!

Вадим от этого крика даже о своей ране забыл и посмотрел на Коржакова, ожидая увидеть совсем уж страшную вещь вроде оторванной конечности: руки или ноги, а то и вовсе вывалившиеся кишки, но со старшим сержантом все было в полном порядке. Криком он имитировал тяжелое ранение.

– Гранаты! – крикнул Коржаков и Вадим вместе со старшим сержантом не обращая внимание на боль выбросили весь скупой запас ручных гранат в китайцев пошедших на решительный штурм после такой своеобразной артподготовки, из-за крика Коржакова решив, что она достигла цели.

Хлопнувшие взрывы остудили их пыл, а также проредило ряды, уже среди китайцев раздались крики боли, и снова началась перестрелка.

– Да когда же они придут-то?! – в сердцах глухо выкрикнул Вадим, меняя позицию после того как к его старой явно пристрелялись, того и гляди пулю в лоб залепят. А позиций этих и так немного: раз, два и обчелся.

– Скоро...

Куликов вставил последний рожок, Коржаков – тоже. Видимо почувствовав по совсем уж скупой скупости стрельбы обороняющихся, что у противника дела с боеприпасами совсем туго, китайцы решились на новый решительный рывок. Слышались отрывистые выкрики и команды командиров.

– Сейчас снова полезут, – сказал Коржаков.

– Догадываюсь...

И они действительно полезли, прямо под кинжальный огонь. Только сейчас Вадим точно знал что он кого-то в этом бою все же подстрелил, китаец в которого он целился и пустил очередь упал на спину вскинув руки.

Неожиданно вспышек автоматных выстрелов с атакующей стороны явно прибавилось. Куликов хотел перевести огонь и на них, но автомат больше не отзывался отдачей на нажатие курка, всё – патроны все вышли.

Стрельба тем временем там не прекращалась, но попаданий почти не стало. Только лишь через бесконечно долгую минуту Вадим понял, что китайцы схлестнулись с подошедшей к ним помощью, зашедшей китайцам прямо в тыл.

– Наконец-то...

Бой продлился еще минут пять, раздалось еще пара взрывов и все затихло.

– Можно вопрос, товарищ старший сержант? – спросил Вадим продолжая лежать на камнях. – Можно даже сказать личный...

– Давай.

– Вы же инструктор... могли остаться на базе бригады и готовить дальше добровольцев, резервистов, в общем всех тех кого мобилизуют... Зачем вы пошли в эту мясорубку? Как я понял, специально подав прошение, как только стало ясно, что будет война. Большая война.

– А ты бы остался в стороне?

– Конечно, – признал Вадим.

Что либо скрывать было бессмысленно.

– Тогда ты не поймешь.

– И все же...

– Хорошо, попробую объяснить. Тут дело даже не в патриотизме...

– Тогда...

– Но дело каждого профессионального солдата – война, – продолжил Коржаков. – Любой человек точно знает, чем он будет заниматься, выучившись три года в техникуме или пять лет в университете. Плотники, штукатуры, маляры, механики, бухгалтера, юристы, программисты... почти все они выйдя из учебного заведения начинают работать по специальности. И только солдаты в большинстве своем не занимаются тем, чему их так долго готовят – не воюют. Все их знания, навыки что они приобрели пропадают невостребованными.

– И у вас появился шанс...

– Верно. У меня появился шанс показать все то чему меня готовили, все то чему я сам учил. Желание применить все полученные навыки в реальном деле очень велико. Даже не для того чтобы кому-то доказать что я умею, а для себя. Наверное это звучит несколько дико, но это так. Иначе как ты думаешь, почему так много солдат удачи получается из уволившихся контрактников, дикими гусями разлетающихся по всем горячим точкам планеты? Им хочется побывать в деле, даже не ради денег и тем более не для защиты или захвата кого-то или чего-то, а просто испытать себя.

– Мн-да...

– Можете выходить! Все чисто! – крикнул лейтенант и сержанты стали выбираться из своего усыпанного каменной крошкой и гильзами укрытия.

Вадим не мог поверить, что отделался так легко. Но вот повезет ли в следующий раз?

Глава 7

Авдеев пренебрежительно махнул рукой, когда оказывал Вадиму медицинскую помощь.

– Царапина. Тут даже вытаскивать ничего не надо. Щас зеленкой помажем, пластырь наклеим и все дела.

– Везет тебе Димон как утопленнику, – похлопал его по больному плечу Бардов.

Куликов охнул и присел.

– Ах да, извини... Сколько раз под самой смертью ходил и все время выныриваешь. Видать старушка Судьба любит тебя.

– Жить захочешь – вынырнешь. Даже больше – в дерьмо нырнешь.

– Ну до этого надеюсь не дойдет!

– Я тоже. А что касается Судьбы, то это еще как посмотреть... Если бы она меня любила, то я бы не оказался в таком дерьме.

– Ну... тоже верно, – согласился Юрий.

– Что ж, раз не смогли взять свое, возьмем чужое, – сказал лейтенант Тарков, когда всех убитых китайцев собрали в кучу. Вроде бы никто не ушел. – Перевооружаемся во все китайское. И побыстрее... они могли вызвать авиацию.