Текст книги "В тылу врага"

Автор книги: Георгий Лопатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Уклонист-2

ОГЛАВЛЕНИЕ:

Часть I. В тылу врага.................................

Часть II. Кошки-мышки..............................

Часть III. Лесные духи.................................

Часть IV. Возвращение................................

ЧАСТЬ I

В ТЫЛУ ВРАГА

Глава 1

Весна... Но в Сибири даже во времена глобального потепления она запаздывала. Снег все еще лежал на полях пушистым покрывалом, местами истоптанный ногами солдат и изъезженный различной техникой.

Хотя что-то неуловимое уже напоминало о ней. Самые наблюдательные, могли бы приметить небольшое повышение среднестатистической суточной температуры. А обитали городов – какое-то особенно оживленное чириканье птичек.

Но большинству солдат приближение теплого времени года не несло в себе ничего хорошего и это обстоятельство мешало им радоваться уходу стужи. Ведь жить им приходилось в палаточном лагере разбитого в чистом поле и зимние ветра продували их насквозь. Многие предпочли бы жить так и дальше, потому как приближающееся тепло приближало войну, новые боевые действия против превосходящего числом противника.

После провала на Казахстанском направлении, китайцы больше не предпринимали никаких активных действий не только в Казахстане, но и в России. Установилось никем не объявленное перемирие, но это только пока. Как водится, вслед за установившимся затишьем должна грянуть буря...

О том что собственно говоря произошло в Казахстане солдатам не только рассказали на информационном часе "политической обработки", но и показали видеоролик на все том же передвижном надувном кинотеатре.

Заранее скрытно установленная специальная снимающая киноаппаратура зафиксировала во всех подробностях то как сгорали в термоядерном огне целые подразделения КНА вместе с техникой.

Тех кто оказался в самом эпицентре естественно сжигало так что и пепла не оставалось, а тех что подальше поднимало в воздух и уносило прочь ударной волной.

И так почти два десятка раз. Как утверждала пропаганда, в горах Казахстана погибло до полумиллиона вражеских солдат. И это только прямые потери. В потери также следует зачесть солдат получивших смертельные дозы облучения, что погибнут в течение нескольких недель и месяцев, а также "раненых" получивших "умеренные" дозы радиации, но уже неспособных выполнять боевые задачи. В общем, выходило что в Казахстане выведено из строя около миллиона солдат.

Чудовищные потери... для кого угодно, но только не для Китая, даже с учетом тех потерь что противник понес непосредственно в России на Линии Бородино. Тоже почти миллион.

– И на что они только надеялись? – искренне удивлялся Авдеев, глядя на экран с картинами апокалипсиса, что в миниатюре устроили китайцам. – То что Россия постесняется применять ядерное оружие на территории союзника?

– Похоже на то, – согласился Белый.

– Глупцы! Когда речь идет о выживании, ни о каком стеснении и речи быть не может! – воскликнул Юрий Бардов.

– Или на то что контрразведгруппы китайцев смогут помешать нашим группам минирования, заложить эти мины или вовсе очистить от них путь, – сказал Куликов. – Но у них не получилось и вот результат.

– Но это же маловероятно, – сказал Тимур. – Все группы они все равно не смогли бы перехватить и тем более очистить весь путь.

– Вот они и проверили опытным путем, вероятно это или нет. Провели эксперимент, или говоря по-военному провели разведку боем. Понадеялись, авось смогут провести армию обходным путем с минимальным количеством жертв. Путь по Иртышу ведущий прямо нам в тыл на западно-сибирские равнины, все ровнее и быстрее будет чем через наши непроходимые горные массивы.

– Захотели попасть сразу в дамки, – хмыкнул Бардов.

– Вот именно.

– И для этого пожертвовали миллионом человек и чертовой кучей техники? – продолжал сомневаться Авдеев.

– Ну что ты в самом деле? – изумился непонятливости Тимура Куликов. – Мысли масштабами противника. Для китайского руководства эти фатальные для нас потери – мелочь. Им что миллион, что два, а то и двадцать миллионов – все едино, населения там еще до черта и больше. Я вообще уверен, в этом контингенте и солдаты-то были наверняка из только что набранных сопляков, а то и вовсе ни на что не годный человеческий мусор вроде ограниченно-годных инвалидов, наркоманов, неизлечимо больных и преступников с диссидентами годных разве что, на то чтобы провести этот эксперимент.

– Жестко...

– А главное практично. Лишних людей убрали потребляющих слишком много ресурсов, неспособных принести какую-либо пользу государству и разведку боем провели. Если бы у них получилось, то вслед за ними пришли бы уже настоящие армии, и вот тогда нам бы не поздоровилось.

***

– А это что за дьявольщина? – указал Белый на въезжающий, на территорию военного лагеря грузовик медиков, этакий передвижной медицинский кабинет.

– Сейчас расскажут... если по нашу душу, – сказал Авдеев.

И правда, через пять минут офицеры стали строить своих подчиненных повзводно и поротно.

– Товарищи солдаты, сейчас вам сделают прививки, – начал капитан. – Во время боевых действий вас может настигнуть не только китайская пуля, но и наш родной сибирский клещ. А он хоть и маленький зараза, но бывает еще опаснее пули, это я про клещевой энцефалит...

Что ж, в этом ничего удивительного нет. Оборону придется держать в горах и лесах, где собственно и обитают клещи. На основных рубежах леса конечно выжгли для улучшенной видимости, но ведь некоторые подразделения могут ходить в разведку или скрытно перемещаться для неожиданных ударов в тыл противнику.

– Интересно, всем китайским солдатам делают прививки от клещевого энцефалита? – усмехнулся Белый.

– Думаешь, им на такое количество голов вакцины хватит? – тоже глухо посмеялся Авдеев.

– Хорошо бы не хватило, – присоединился к обсуждению Бардов. – Наши клещи тогда бы хорошую работенку сделали, покусав китайцев и согнав их всех в могилу...

– Клещей на всех не хватит...

– А теперь к медмашине повзводно шагом марш, – скомандовал капитан.

– Первый взвод, направо! – скомандовал уже лейтенант Тарков.

– Ё-моё, – вздохнул Бардов.

– Что такое? – спросил Белый.

– Лучше бы у меня были глюки... Все не так погано было бы.

– Будешь и дальше так много пить, обязательно будут, – подколол его Авдеев. – Это я тебе гарантирую.

– О чем ты вообще? – спросил Куликов.

– Дав вон, наш мучитель идет...

Юрий кивнул в сторону медмашины от которой к ним двигался старший сержант Коржаков.

– Кончилась наша вольная житуха, – грустно вздохнул Тимур.

– Что верно, то верно, – согласился Алексей. – Рано или поздно, это должно было случиться. Сколько веревочке ни виться...

– С возвращением товарищ старший сержант, – поприветствовали Коржакова солдаты, когда он поравнялся со взводом.

– Знаю как вы рады меня видеть, – хищно ухмыльнулся он в ответ. – Совсем без меня разболтались. Посмотрите на себя. Разве так выглядит десант? Так выглядит стадо баранов! Ремни висят, пуговицы не застегнуты, грязь... Но ничего, я вас приведу в порядок.

– Лучше бы я его действительно там бросил, – раскаялся Вадим, когда старший сержант отправился дальше на доклад к ротному. – Всего-то одной медалькой меньше было бы, зато от скольких мук избавился сейчас...

Авдеев, Бардов и Белый на это глухо хохотнули. Вадим только вздохнул.

В одной из разведопераций, когда группа напоролась на засаду китайского отряда, старший сержант был ранен и Вадим вынес его из-под обстрела, за что получил одну из наград. Но сейчас Куликов о своем подвиге почти искренне жалел.

***

Весна все быстрее вступала в свои права, снег быстро сходил с полей, начали набухать почки у деревьев обещая скорую зелень. С гор стекали ручьи, а в низинах царила грязь и слякоть, что так же не улучшало настроение солдат.

И чем ближе подступал тот миг, когда все зазеленеет точно по команде, тем сквернее становился характер у людей из-за чего часто происходили стычки по самым идиотским поводам, вплоть до косого взгляда.

Старший сержант действительно все "привел в порядок" гоняя солдат до седьмого пота, а вместе с ними и младших сержантов за время его отсутствия привыкших к расслабухе и как следствие подрастерявших физическую форму, хотя жизнь их до этого легкой назвать никак было нельзя. Но старший сержант считал иначе...

– И ведь не скажешь что у него пуля над сердцем прошла, – бурчал Алексей Белый, тяжело дыша после пробежки, во время которой старший сержант бежал вместе со всеми, восстанавливая и собственную физическую форму после нескольких месяцев валяния в госпитале.

Бегать по грязи то еще удовольствие. Мало того что брызги летят во все стороны. Так еще и на ботинках ее налипает так много, что создается впечатление будто на каждую конечность навесили по пудовой гире.

– Так оно даже лучше, – говорил по этому поводу Коржаков, когда кто-то пожаловался на налипающую грязь. – Будь моя воля и возможности, я бы вам на ноги свинцовые грузила повесил.

– Остается только надеяться, что его по медицинским показаниям оставят в его прежней роли инструктора, и отправят в какую-нибудь часть обучать только что мобилизованных салаг. – Хмуро заметил Тимур Авдеев. – Все-таки рана рядом с сердцем... Какая при этом может быть реальная боевая работа? С такими ранами раньше вообще комиссовали...

– Да уж, если он попрет вместе с нами, я этого не выдержу, – хохотнул Юрий Бардов. – А то и вовсе исправлю ошибку китайцев.

– Да. было бы хорошо, чтобы он свалил...

– Не дождетесь, – усмехнулся Коржаков, как всегда непостижимым образом незаметно подкравшись к младшим сержантам.

– Неужели вы действительно отправитесь вместе с нами? Ведь ваше ранение...

– Мое ранение залечили, Куликов. Медицина творит чудеса, так что я теперь как новенький и как прежде могу вас всех скопом уделать одной левой. А теперь живо чистись, у нас дальше по плану занятия по изучению китайского языка.

Солдаты дружно закатили глаза и издали нечленораздельный звук в котором легко угадывались матерные слова.

Китайский язык всем давался крайне тяжело, хотя учили только самое необходимое из курса допроса военнопленных, чтобы в случае взятия "языка", можно было узнать самые элементарные вещи о противнике: сколько солдат, сколько и какой бронетехники, и тому подобное.

– А может еще побегаем, а? – предложил Авдеев.

Остальные живо поддержали предложение товарища. Они все готовы побегать еще лишь бы не компостировать мозги китайским языком.

– Конечно побегаем и не раз, но после изучения китайского.

Коржаков ухмыляясь ушел, а Бардов озвучил общую мысль:

– Хоть бы уж все началось. Только бы закончилось эта тягомотина ожидания неизбежного, изучения китайской грамоты и тупого перемешивания грязи сапогами...

Глава 2

Яд ожидания неизбежного изматывал душу. И вот когда однажды в середине апреля посреди ночи сыграли подъем, все поняли, что то, чего они так долго ждали и то что так долго выматывало им нервы случилось. Как ни странно, но большинство почувствовали только облегчение.

– Подъем! Стройся в полной боевой выкладке! – скомандовал лейтенант. – Это не учебная тревога! Все свое берем с собой!

– Становись! – вторил старший сержант Коржаков. – Живее!

И снова как несколько месяцев назад солдаты суматошно выбегали из палаток со всем своим на себе и в вещмешке.

– Направо! Бегом марш!

– Знакомый маршрут, – не очень то весело хмыкнул Белый.

Они действительно вновь бежали в сторону аэродрома.

– Интересно, куда нас на этот раз? – удивился Авдеев.

– Да уж конечно не на Красноярскую Линию, – хмыкнул Белый. – До нее бы мы и пешком добрались... В крайнем случае на грузовиках тридцать километров преодолели.

– Это понятно... но все же меня раздражает эта секретность и полная неизвестность.

– Не тебя одного...

Солдаты добежали до аэродрома и приблизились к взлетно-посадочной полосе.

– Стой!

– И вот на этом мы полетим?! – изумился Бардов.

– Да уж...

Вместо больших турбореактивных бортов десантно-транспортных самолетов как было в прошлый раз, на полосе стояли старенькие самолеты среднемагистральной дальности Ан-24. Привычную их конфигурацию дополняли дополнительные подвесные топливные баки, что говорило само за себя – лететь им придется далековато. Но если так, то почему не воспользоваться большими бортами?

– На погрузку за мной бегом марш! – повел за собой солдат лейтенант Тарков.

Солдаты стали забираться в эти самолеты по двадцать человек на борт, именно столько было во взводах.

Места после погрузки оставалось еще вдоволь, так что Бардов удивился:

– И это все? Могли бы еще две группы подсадить...

– Зачем? – возразил Белый. – Если самолет собьют, так погибнет только одна группа, а не три. Зачем все яйца в одну корзину класть?

– Типун тебе на язык. Вечно ты гадости говоришь!

– И парашютики на старом месте, – заглянул под лавку Куликов.

– Одеть парашюты, – приказал старший сержант.

Солдаты принялись напяливать на себя парашюты, помогая друг другу. Как и в прошлый раз правильность облачения и крепления всех застежек проверил старший сержант.

В центре по продольной оси стояло несколько ящиков, также оснащенных парашютными системами.

– А это я так понимаю боеприпасы? – кивнул на них Юрий.

– Точно.

– Многовато...

– А также продовольствие.

– Видно нас совсем к черту в задницу забросить решили?

– Верно, – кивнул Коржаков. – Точно не по пригородному лесочку бегать, как наверное многие из вас рассчитывали.

"Вод ведь черт, – мысленно сплюнул Куликов, понимая что их забрасывают не куда-нибудь в прифронтовую полосу, а в глубокий тыл противника. – Так я и знал..."

– А нас не сверзят зенитной ракетой? – спрашивал Белый.

– Вполне могут если засекут, но не должны, – ответил уже лейтенант, заглянув в салон из кабины пилотов. – Мы будем лететь так, чтобы нас не засекли, то есть низко. Очень низко.

Солдаты переглянулись. В темноте, да очень низко можно просто в гору врезаться, тем более на таких-то клячах. Это очень даже реально учитывая что и сверхсовременные самолеты имеющие кучу всякой электроники регулярно бьются о горы.

– Все, сядьте и пристегнитесь. Сейчас полетим.

Десантники поспешно выполнили приказание, тем более что ему последовал сам лейтенант.

Пилоты запустили двигатель, прибавили оборотов, так что он оглушительно заревел и Ан-24 покатился по бетонке полосы. Наконец сильно вибрируя самолет, оторвался от полосы и стал тяжело подниматься. Кто-то отключил свет в салоне.

Бойцы приникли к иллюминаторам, но снаружи все еще царила кромешная тьма, и почти ничего разглядеть не удалось кроме огней близкого города. Только по их смещению и можно было сориентироваться куда направился самолет. Судя по всему на юг.

"Уж не в Казахстан ли, отражать возможный повторный марш-бросок китайцев?! – удивился Вадим. То что они снова попытаются прорваться по южному столь привлекательному направлению не было никаких сомнений. – Но тогда зачем на этих колымагах и так скрытно?"

И правда, через некоторое время стал ясно что это был лишь обманный маневр, а также способ рассредоточения большого числа самолетов чтобы они не выглядели этакой стаей огромных перелетных птиц-мутантов. Ан-24 повернул на восток и сильно снизился, чтобы не попасть в зону действия радаров противника и соответственно не стать жертвой зенитных ракет где-то на конечном отрезке пути.

– Блин, меня сейчас стошнит... – пожаловался Алексей Белый, закатывая глаза и тяжело дыша, тем самым подавляя рвотные позывы.

– Даже не думай об этом... – также сипло, но без особой угрозы в голосе, даже скорее жалобно, произнес Юрий Бардов.

– А что, выбросишь меня из самолета, как грозился в прошлый раз сделать с калмыком?

– Нет...

– А что тогда?

– Сам блевану... и не только я... И тогда мы всем скопом сами досрочно выбросимся...

Соседние солдаты слабо улыбнулись.

Достаточно было осмотреться, чтобы понять, что все солдаты держатся из последних сил, сидя с закрытыми глазами и тяжело дыша, никто не разговаривал и даже не курил. Укачало даже самых стойких, а пилоты словно задались целью вызвать у всех рвотную реакцию и не остановятся пока не добьются своего. Если так, то осталось не так уж долго ждать. Еще минут десять...

Самолет уже давно сбросивший опустевшие подвесные баки, на второй полой половине пути до точки сброса, надсадно ревя мотором мотался из стороны в сторону повторяя сложный горный ландшафт. Пилоты старались лететь ниже уровня верхушек гор, а если это было невозможно, и на пути вставал перевал, обходить который слишком долго, то они поднимались над ним чтобы только-только не задеть крыльями макушки деревьев, а потом снова ныряли вниз, и тошнота у людей подкатывала к горлу с новой силой.

Никто уже не смотрел в иллюминатор, так как чтобы смотреть на маневры пилотов, на то какой опасности они подвергают себя и пассажиров, нужно иметь ну очень крепкие нервы, а они-то как раз у всех уже были на пределе.

Только старшему сержанту все было по фиг. Он вообще большую часть пути проспал, чему все обзавидовались. Вот это нервы.

– Приготовиться к десантированию!

– Что?! Уже?! Ну наконец-то?!! – обрадовался Бардов.

Его радость разделил весь взвод. Что бы ни ждало их внизу, какие угодно неприятности, они как можно скорее хотели покинуть самолет и оказаться на твердой земле.

Лейтенант прошел ко входу, открыл дверь и в салон ворвался свежий, морозный ветер тут же всех взбодривший.

Самолет стал набирать высоту.

– Давай! – крикнул пилот в салон. – Пошли!

– Сначала ящики! – напомнил лейтенант.

Ящики с оружием, взрывчаткой и продовольствием были быстро выброшены за борт и следом один за другим с огромным облегчением сиганули люди. Воздух наполнил купола парашютов, а Ан-24 спикировав вниз с опасной высоты, лег на обратный курс. Вопрос только в том долетит ли, ведь горючки у него после столь сложных маневров в баках кот наплакал...

"Хотя он может где-нибудь на севере приземлится, на каком-нибудь тайном военном аэродроме до которого китайцы еще не дотянулись", – подумал Куликов.

– Ну наконец-то, – произнес облегченно Вадим когда ноги коснулись земли и он растянулся во весь рост. – Здравствуй земля...

***

Солдат вместе удалось собрать не скоро. Взвод при выброске разбросало по разные стороны хребта на удалении до полутора километров и им пришлось долго топать, прежде чем смогли добраться до точки сбора – места приземления ящиков с боеприпасами и продовольствием.

– Пошевеливайтесь, – приговаривал старший сержант. – Нам нужно как можно быстрее взять свой груз и свалить отсюда как можно дальше. Исходим из того что китайцы знают о нашей заброске, не могут не знать и проведут воздушную разведку с целью нашего обнаружения и если обнаружат то постараются прочесать места десантирования спецотрядами.

К боеприпасам в развалившихся ящиках подходили с опаской. Вдруг чего рванет, стоит только что-то тронуть? Но пока все было тихо.

– Бедный мой мешок... – горевал Бардов, поднимая и демонстрируя всем какой-то изорванный лоскут тряпья.

То что это действительно вещмешок Юрия, свидетельствовала уцелевшая бирка. Впрочем, не только его мешки превратились в ветошь, а их скудное содержимое в хлам. Но может оно и к лучшему, нечего с лишним грузом бегать.

– Ничего, воспользуемся ранцами от парашютов как вещмешками, – предложил лейтенант Тарков.

– Это дело! Так даже удобнее.

– А уж сколь больше всякой всячины можно будет взять, – едко добавил старший сержант Коржаков. – Давайте, разбирайте. Или вы решили китайцев дождаться? Вооружайтесь, снаряжайте рожки к автоматам, разбирайте гранаты... Потом все что останется разделим поровну и будем уходить отсюда. На все дела полчаса.

Через полчаса солдаты взвода, нагруженные не хуже мулов, цепочкой быстро уходили прочь от места приземления. Каждый солдат нес на себе помимо личного вооружения: автомата, патронов к нему и гранат – гранатометы, противотанковые огнеметы, взрывчатку, все то без чего невозможно проведение диверсий. В отделе предназначающегося под запасной парашют, располагающегося на животе, бойцы несли продовольствие.

Все это добро весило немало, откровенно говоря очень даже много, килограмм по пятьдесят, но никто не жаловался, ибо вправду говорят: своя ноша не тянет, да и не выжить им без нее по сути в тылу противника.

Но к счастью шли быстро, насколько это было возможно в непростых условиях гор, да еще с такой тяжестью, но недолго, до момента окончательного рассвета, что уже брезжил на востоке в момент десантирования.

Стоило только показаться первым лучам солнца, как лейтенант отведя их в самый густой участок леса из ельника (лиственные деревья здесь как оказалось распустились не так сильно как на западе откуда они прилетели, только-только начали показываться первые листочки из-за чего солдаты были как на ладони), скомандовал:

– Привал.

Взмыленные от трудного марш-броска бойцы тут же попадали прислонившись к стволам, тяжело дыша, жадно приникая к фляжкам.

– Воду беречь, пока не найдем ручья. Снег не жрать. Только простуженных мне еще не хватало. Да и дышать лучше через нос...

Солдаты с сожалением оторвались от фляжек. Снег в горах действительно еще местами лежал небольшими сугробами в затемненных участках и под скальными козырьками. Многие жадно закурили, хоть это не запретили.

– Немного информации, – продолжил лейтенант Тарков, сам едва отдышавшись. – Как вы уже поняли, мы заброшены для проведения диверсий с целью всячески осложнить жизнь захватчику. Связь с командованием будет осуществляться очень редко и то только в случае острой необходимости, потому мы предоставлены самим себе и будем действовать и выбирать цели по своему усмотрению. Что касается дополнительного вооружения и боеприпасов к моменту расхода наших первичных запасов, то у меня есть график поставок, время и места сбросов, так что мы должны продержаться очень долго... или как повезет. Вопросы?

– Где мы хоть примерно находимся, товарищ лейтенант? – поинтересовался Белый.

– Если пилоты ничего не напутали и не изменили маршрут, о чем бы они мне сообщили, чего не делали, то мы находимся в горах Боргойского хребта, западнее реки Селенга примерно в двадцати километрах к северо-западу от города Джида. Уверен, что вы никогда прежде в своей жизни не слышали ни одного из перечисленных названий, и даже примерно не представляете где мы находимся, – усмехнулся лейтенант. – Так?

Солдаты кивнули с кривыми улыбками, подтверждая правоту командира.

– Я так и думал. Что ж, даю наводку, это место находится примерно в пятидесяти километрах к югу, от юго-западного берега озера Байкал. Надеюсь, хотя бы где находится Байкал, все знают?

Солдаты крива улыбаясь активно закивали головами. Все знали, где находится главная ценность России содержащей двадцать процентов пресной воды планеты Земля и что так стремятся заполучить китайцы.

"Так они по сути и заполучили Байкал, – подумал Вадим. – Теперь им осталось разве что трубопровод протянуть наподобие нефтегазового и качать воду в Китай как эти самые углеводороды..."

– Замечательно. Так вот, через этот город проходит железная дорога, по которой из Китая через Монголию идут поставки вооружения, снаряжения и войск к Транссибирской магистрали, чтобы они могли продолжить движение дальше на запад. Мы, как я уже сказал, должны этому всячески мешать. Еще вопросы по делу есть?

Больше вопросов не было. Все яснее ясного. Им придется вести борьбу партизанскими методами. О которых как-то говорил Коржаков.

– Старший сержант Коржаков...

– Я.

– Отправьте два человека на вот эту высотку наблюдателями.

– Есть!

Вадим уже знал кого отправят. По крайней мере одного человека точно...

– ...Куликов! Жахоев! Живо на пост!

– Есть...

Окончательно сбросив ношу, едва передвигая ногами, Вадим, получив от лейтенанта специальный цифровой бинокль, стал взбираться наверх. Что и говорить, наблюдательный пункт им подобрали не низкий.

Замаскировавшись в каких-то колючих кустах, они стали разглядывать окрестности на наличие какой-либо опасности, а конкретно китайцев, которые как считает лейтенант, наверняка уже знают о забросе, многочисленных диверсионных групп в свой тыл и постараются уничтожить все подразделения диверсантов до того как они начнут диверсанить, осложняя им жизнь.

Куликов внимательно осмотрелся по периметру, но на горизонте все было чисто. Просеял небосвод, но и сейчас бинокль ничего не показал и не отметил, даже птиц и тех не наблюдалось.

Солдаты внизу начали что-то копать. Это оказался схрон. В него спрятали две трети всего вооружения и продовольствия.

Вадим прикинул, что с оставшейся третью можно провести две, максимум три хороших по своей мощности диверсии, а это значит всего они смогут сделать от шести до девяти-десяти нападений и придется ждать борт с дополнительными боеприпасами. Вопрос только в том, на сколько им хватит по времени этих запасов. На месяц? Два? Да и побегать хорошо от цели к цели придется, чтобы их банально не вычислили.

Вадим еще раз приник к окуляру бинокля и шепотом выматерился.

В небе показался самолет-разведчик, цифровой бинокль обвел его в рамку и покрасил в красный цвет. Вадим тут же подал условный сигнал и жизнь внизу тут же замерла. Лишь стрелок "иглой" копошился дольше всех, приводя свой комплекс в боевую готовность. Но вот и он затих.

Самолет шел чуть в стороне с юга на север широкими зигзагами чтобы охватить как можно большую площадь.

"Вряд ли с высоты можно что-то обнаружить", – подумал Вадим, представляя как сейчас видится местность с борта самолета – сплошная серо-зеленая муть изрезанная горными хребтами. Обнаружить несколько человек хорошо замаскированных и ничем себя не выдающих, ни куревом, ни тем более кострами, обнаружить практически невозможно.

Впрочем, он был не прав, видимо разведчик, этот или другой, через свои приборы все-таки кого-то обнаружил. Потому как вскоре в небе показалось звено штурмовиков идущих прямо к цели и где-то далеко на северо-востоке, почти на грани различимости они пошли на боевой заход, пикирование, выход из пике и над горизонтом поднялось облако черного дыма.

– Напалм... – прошептал Жахоев и поежился. – Плохая смерть...

По спине Вадима тоже пробежал холодок. Не стоило недооценивать противника. Значит, одну группу уже накрыло.

Штурмовики, выпущенные на заводах России и проданных "соседу, другу, партнеру и союзнику", ушли, а разведчик продолжил кружить, выискивая диверсантов в своей зоне ответственности. Если он даже больше никого не найдет и самолеты не прилетят бомбить, это не значит что тут вскоре не появятся соответствующие поисковые подразделения "егерей", а уж от них придется побегать или повоевать, что опять-таки означало скорый бег. Так что лучше не попадаться.

Взвод оставался на месте весь день, не рискуя двигаться с места пока разведчик не убрался из зоны видимости и очень долго в ней не появлялся. Это дало людям необходимую передышку для нового ночного перехода, на этот раз более осмысленного, потому как шли уже к первой цели. Никто не собирался долго раскачиваться, потому как времени на это просто не было.

Никто об этом не говорил, но все понимали, что вполне возможно у них будет только одна попытка, но это уже зависит от мастерства командиров. Впрочем, лейтенант производил впечатление вполне толкового офицера, так что шансы не сгореть в первой же операции имелись и это не могло не радовать простых бойцов.

***

Им повезло. За три дня пока они кружными путями двигались к железной дороге, пробираясь сквозь леса и горы сначала на юг, обойдя стороной селение Дырестуй и переправившись через немаленькую одноименную с административным центром холоднющую речку Джида и только потом, свернув на восток, направившись непосредственно к железке. Их не то что не преследовали, но даже не засекли. Хотя штурмовики еще несколько раз появлялись на горизонте и уходили на север, что не сулило ничего хорошего обнаруженным.

Вот снова.

– Опять полетели. Суки. – Хмуро произнес Липов, указывая к горизонту, на едва заметные летящие точки штурмовиков.

Вадим шел с ним в дозоре, охраняя основной отряд с левого фланга. И это рассматривалось как отдых, потому как дозорные солдаты шли налегке, а вся их поклажа распределялась между другими бойцами взвода.

"Сколько нас осталось? – невольно подумал Куликов, провожая взглядом вражеские самолеты. – Может мы уже единственные десантники-партизаны и скоро наступит наша очередь оказаться под напалмовой или кассетной бомбежкой? Ведь как известно: сколько веревочке не виться... Надо линять. Даже если акция получится удачной и мы спустим поезд под откос, на нас тут же спустят всех собак и не отстанут, пока не загонят и не перебьют. Да, определенно нужно сваливать".

И главное у него есть хорошая возможность сделать это. Да вот хоть прямо сейчас! Нужно только долбануть прикладом по башке своего напарника и бежать, бежать без оглядки. Для спасения нужно действовать более решительно, больше нельзя упускать таких случаев, как то произошло с Авдеевым во время охраны поезда. Тогда он не смог треснуть своего товарища, опасаясь не рассчитать силу удара и ненароком прибить сослуживца.

Дальнейшие его действия развернулись в мозгу как скатерть. Он первым делом вернется назад. Зайдет в пройденный вчера поселок Дырестуй (ну и дали же название), отберет у кого-нибудь транспорт (должно же там хоть что-то остаться после повального бегства жителей, в конце-концов не все же смотались?), автомат в качестве убеждающего аргумента очень даже поспособствует и рванет по дороге на запад.

Вадиму хватило одного мимолетного взгляда на карту лейтенанта, когда он проходил мимо во время совещания оного со старшим сержантом, чтобы память цепко ухватила все дороги, попутные селения в которых он сможет дозаправиться, опять же угрожая оружием.

Опасно? Конечно! Ведь китайцы повсюду. Но что делать?.. Здесь еще опаснее.

В Россию, в ее центральные и западные области понятное дело уже лучше не соваться.

"И что тогда? Куда двигаться? – задумался Куликов. – Опять в Казахстан?!!"

Выходило что так, это единственное реальное направление.

"Проводника я знаю, он мне после прошлой подставы должен, так что проведет куда я захочу", – удовлетворенно подумал Вадим.

Путь конечно нелегкий и не маленький, очень даже немаленький, полторы-две тысячи километров, но он его преодолеет, жить захочет, все преодолеет, от всех убежит и скроется.

А дальше? А что делать дальше он подумает, когда выполнит первую часть задуманного. Главное у него все еще есть деньги, с такими деньгами, почти в миллион евро, можно горы свернуть, лишь бы из этих гор убраться.

Руки сами крепче сжали автомат. Вадим в задумчивости отставший от напарника ускорил шаг и пошел на сближение с Липовым с твердым намерением претворить задуманное в жизнь прямо сейчас, уже прицеливаясь, куда бы двинуть прикладом, чтоб наверняка...