Текст книги "Барон Легран Гепард"

Автор книги: Георгий Левин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Ходить в темноте занятие не простое. Испытал это на себе. Наконец дошёл до окраины поселения. То, что меня интересовало, никого другого заинтересовать не могло. Полуразвалившаяся землянка с едва держащейся дверью. Кричащая нищета лезла в глаза отовсюду. Это было жилище Гуда, бывшего успешного воина, а теперь жалкого вышибалу из трактира. Человека живущего милостью и подачками. Но для меня это значения не имело. Мне нужен был его опыт и умение обращаться с наёмниками. То есть то, чего не имел я. Вот и решил подобрать его. Обеспечив его преданность, своим галлюциногеном и представ перед ним в образе капитана Агора. Капитана Бога Лабе, Бога наёмников. Но скрывающегося под именем барона Гепарда. Пути Богов неведомы и кто может им указывать? К этому визиту подготовился основательно.

Надел свои доспехи, шлем, накинул на плечи шкуру "гепарда". Ну и немного дополнил. На шлем и панцирь, нанёс немного фосфора красного и зелёного цвета. В темноте картинка получилась не для слабонервных людей. Только обнаружилась одна недоделка. Мой голос из-под шлема звучал глухо. Это нужно было доработать. Но играть приходилось с имеющимся реквизитом. Вот и начал спектакль под названием "явление Агора".

Хочу сказать сразу. Едва я тихонько вошёл в это "жилище", Гуд проснулся мгновенно. Почувствовал моё присутствие. Он вскочил и в слабом свете от очага я заметил блеснувший в его руке нож. Вступать с ним в бой в мои планы не входило. Вот поэтому торопливо произнёс:

– "Лабе и Агор". Или тебе это ни о чём не говорит? Или Лабе в тебе ошибся? На самого Агора с ножом бросаешься? Испепелить тебя молнией?

Нож выпал из руки Гуда. Он рухнул на колени:

– Прости меня великий капитан! Не признал тебя со сна. Я ждал тебя каждый день, каждый час. Возьми мою жизнь! Она твоя!

Оставляя светящиеся следы, прошёл к его скромному ложу, возле которого он стоял на коленях. Бросил на ложе принесенный с собой свёрток и повернулся к Гуду.

– На коленях вижу тебя первый и последний раз. Лабе взял тебя кандидатом в капитаны своей рати, твоя жизнь принадлежит ему. Он и назначил тебе служение барону Гепарду, образ которого принимаю я. Пока мутация ещё не закончилась. Видишь вот сочиться огонь из моего тела? Выступаем через три дня. Я уже в образе барона Гепарда зайду за тобой. Готовься!

С досадой отметил, глупость сказал. Причём здесь это слово "мутация"? В моём времени и то уже не все его знали, а что говорить о наёмнике этого времени? Одна надежда от волнения может и не заметит. Надо быть осторожней со словами. А то договорюсь! Хотя здесь психбольниц нет! Вот повезло.

Всё нужное было сказано. Пора было уходить. И сделать это собирался эффектно. К этому времени легенду о Лабе и Агоре узнал досконально. Лабе ездил-летал в золотой колеснице запряжённой четвёркой солнечных коней. А Агор летал впереди рати на огненном драконе и метал во врагов огненные шары. Молнии. Свой уход так и обставил. Неспешно вышёл из землянки и мгновенно накинул на доспехи плотный дорожный плащ, тут же метнулся в сторону. Во тьме заметить меня было невозможно. Закрывшись плащом, поджёг шнур. Огонь по нему побежал быстро. Когда Гуд вышёл вслед за Агором из землянки, в небо взвился огненный шар. Агор отбыл. Понятно на огненном драконе!

Гуд снова стал на колени, а я направился в "замок". Сегодня мне предстоял трудный день. Думаете легко играть роли целый день и ночь? Попробуйте!

Не смотря на ожидавший меня пламенный труд, встал едва рассвело. Кузницам дал задание на доработку шлема. Решил установить в нём резонансные усилители звука. Они занялись порученным делом, а я пошёл в лабораторию. Там работал над созданием спецэффектов. Испытывать было некогда, положился на теорию. Едва успел закончить с этим, как из герцогского града вернулся Бернард.

Приехал он не один. С ним прибыла влиятельная комиссия. Барон Гит – советник герцога, виконт Лар – глава канцелярии, лекарь герцога Ламул, писарь канцелярии и отец Бекар – глава церкви нашего герцогства. Бернард устроил им обед. Вы поняли всё верно! Блюда готовил мой повар из моих продуктов, а мой дворецкий сделал вид, что этого не заметил. Зато я заметил ему, что он становиться скупым. Он, как всегда в неприятных для себя обстоятельствах, заявил о непонимании мудреного слова "скупой". Спорить возможности и времени не было. Пришло время моего выхода на сцену. Я и вышёл.

Барон Гит настоял, чтобы меня усадили за общий стол. Остальные члены комиссии его поддержали. Это было их большой ошибкой. Ибо они увидели первую часть моего актёрского таланта.

Играл очень правдоподобно. Обильно пускал слюни и руками хватал всё из блюд, стоявших на столе. Плюс к этому был радушным хозяином. Взятые из блюд куски и разные изделия надкусывал, лизал и клал в их тарелки. Они моё радушие оценили. Поднялся шум и гвалт. Бернард, извинившись за моё нестандартное поведение, вызвал слуг. Опять по ошибке, вызвал моих слуг. Они с трудом волокли меня от стола. Моё возмущение поведением Бернарда выразилось в отчаянном сопротивлении им. Получалось, что все расходы по спектаклю оплачивал я! Пытаясь отомстить Бернарду, рвался укусить его за ухо. Но он благоразумно прятался за спинами других. На их стороне был численный перевес. Они победили. Вытащили меня из обеденной залы, тащили усердно, кто, за что смог ухватиться, особо не церемонясь. В этот момент дал себе зарок. Вместо здоровых мужиков в слуги для обслуживания обеденного зала брать только худых и мелких девиц. Оказалось, моя впечатляющая игра выходила мне боком. Бернард приказал заменить все блюда на столе! И снова за мой счёт!

Было обидно. Поэтому скромно отобедал в своей комнате пищей с отвергнутых блюд. Хотя меня из обеденного зала убрали, что там происходило? Предполагал. Понятно говорили обо мне! И главное в нужном мне русле. Споров не было. Всё было понятно. Но были и определённые правила. Они им и следовали.

После сытного обеда, моё нестандартное поведение, ему не помещало, оно только подтвердило всё сказанное Бернардом. Вся комиссия поднялась ко мне объявить свой вердикт. Встретил их радушно.

Мой нормальный обед уже заменили тарелкой с кашей. Я радостно залепетал, схватил тарелку с кашей и бросился к ним. Брал кашу свободной рукой и пытался угостить каждого из них. Особенно старался угостить Бернарда. Они дружно сопротивлялись. Проворно ускользали от меня, шустро бегая по моей комнате. Каша падала на пол с моих рук и с тарелки. Я попыток не оставлял. Последней каплей стало то, что собрав кашу с грязного пола, измазал камзол и лицо барона Гита. Бернард снова кликнул слуг. Меня скрутили, разложив на кровати. Члены комиссии отряхнулись, пришли в себя и огласили вердикт. Его зачитал писарь. Верхушку пропускаю. Изложу только главное:

"… неадекватное поведение виконта Даба получило своё подтверждение в его действиях. Сомнения в его дееспособности отпали. Согласно просьбе поселянина Бернарда, дворецкого упомянутого виконта, он признаётся дееспособным наследником титула виконта рода Даба. Последние сотни лет весь род Даба был не дееспособным. Род дворецких опекал и содержал их. Майорат рода Даба имеет долги перед казной и лицом выкупившим право на его управление. Поселянин Бернард погасил всю задолженность перед казной и выкупщиком права управления. Заплатил в казну причитающийся налог. Кроме того взял на себя обязательство содержать и дать кров, до кончины, последнему из рода блаженных. Посему, выполняя волю нашего справедливого герцога, постановляем:

Признать все права на титул и майорат Даба за поселянином Бернардом и его родом. С сего дня он именуется виконтом Даба Бернардом со всеми вытекающими правами и обязанностями вассального договора герцогу Лумано с выдачей соответствующих грамот. К этому приложены перстни всех присутствующих при этом.

Записано писцом канцелярии герцога Руло месяца дождей года Ветра, 2768 года от начала жизни".

Я всё время чтения радостно визжал и вырывался. Но на меня внимания никто уже не обращал. Комиссия спешила быстрее закончить с формальностями и убыть в свой град.

Одарённые виконтом Даба Бернардом они убрались радостные. Слуги отпустили меня. Получили от виконта по три медные чешуйки и отправились по рабочим местам. А виконт Даба Бернард почти полчаса пытался расцеловать меня. Теперь уклонялся я, шустро носясь по комнате. Удалось!

Вечерний коллективный ужин превратился в банкет. Все явились разодетыми. Виконт был на вершине счастья. Его жена на вершине славы. Их сыновья и дочери были задумчивы и обеспокоены. Замужняя дочь и женатый сын, жалели о неравных браках. Холостые думали о смене своих избранников, невесты и жениха. Теперь они были богатыми и родовитыми. Приходилось соответствовать!

Ещё были обижены на родителей. Те берегли тайну и им о возможном изменении статуса не сообщили. Виконтесса до начала ужина-банкета собрала всех слуг и три часа школила их. Учила обращаться по новому званию. Меня виконт и виконтесса называли бароном, но произносили это едва слышно. Это оставалось главной нашей тайной, благородные люди её свято хранили. Все мужчины за столом сидели с кинжалами на поясах. Этикет обязывал. Дамы не сморкались в рукава уже давно. Платки я ввёл сразу.

Виконт шёпотом объявил мне на ухо, что он принесёт мне вассальную присягу, как только я объявлю себя бароном, и меня признает таковым наш герцог. Шептал очень громко. Слышали все. Пришлось ему напомнить, что он вассал герцога, а быть слугою двух господ не возможно. Это сообщение погрузило его в глубокую задумчивость. Он молчал весь вечер, обдумывая сложившуюся ситуацию и размышляя, как её решить. При этом с вопросами обращался к жене. Занятые своим, они меня не трогали. Дали возможность обдумать следующие свои действия. Слабоумный виконт исчез и на сцену выходил барон Гепард. Богатый и сильный. Это всё уже зависело от меня. Вот и думал над этими проблемами. Прикидывал варианты.

Завтра был последний день на подготовку. Времени всегда немного не хватает. Это знают и испытали на себе все. Я исключением не был.

С банкета ушёл первым. Семейство виконта моего ухода не заметило. Обсуждало открывшиеся возможности. Мне нужно было выспаться. За истекшие двое суток спал несколько часов. Это и насыщенные событиями, напряжённые дни сказывались. Зевал усердно. В глубокий сон провалился мгновенно, едва голова коснулась подушки. Проспал до утра без сновидений. Проснулся с трудом. Начался новый день, снова навалились хлопоты. Проверял багаж на телегах, снаряжение, свою амуницию и оружие. Так и промотался весь день. С виконтом и его семьёй простился за ужином. Они отвечали почтительно, желали скорого возвращения и удачной поездки. Очень хочу думать, что искренне. Это была последняя ночь перед дорогой к новой жизни. Её провёл плохо. Точнее спал плохо. Едва рассвело, вскочил. Быстро привёл себя в порядок и начал одеваться.

Делал это добротно. Подложка под панцирь, панцирь, сапоги из толстой кожи металлические накладки на ноги и руки. Шлем пока не одевал. Два пистолета по бокам. Меч, кинжал и два кошеля с золотыми и серебряными чешуйками. Всё это увеличило не только мои габариты, но и добавило нагрузку на ноги. Вес тела увеличился килограммов на 20–25. Поверх всего снаряжения накинул грубый вылинявший дорожный плащ. Смотреть на себя в зеркало не стал. Догадывался, что там увижу. Присел на дорожку, посидел, как положено в моём покинутом мире. Вздохнул, встал и ушёл из комнаты. Моя дорога в новую жизнь начиналась от этого порога. Куда она приведёт меня? Не знал. Думать над этим не хотел. Дело это не благодарное, иметь надежду на то, что всё сложиться хорошо очень хотелось. Но…, "человек предполагает, а Бог располагает!"

Волов я выбрал обдуманно. Ехать мне было недалеко, а четыре телеги вести одному очень нелегко. Почему говорю одному? Ответ прост. Себя я в расчёт не брал. Имел в виду именно одного Гуда. Мне нужно было доехать с телегами до землянки Гуда. Этого короткого пути страшился. Волами управлял впервые, а здесь они были здоровые с рогами и злыми глазами. Они всё время косились на меня и очень недобро облизывались. Боялся их так, что даже не мог вспомнить главного: Травоядные волы или хищники? Потом эти потуги бросил. Кто волам травоядным допустим в моём мире, мешает быть хищниками в этом мире? Уверен был на 100 %, что в этом мире этим делом моё тело впервые занимается тоже. Ну, кто поручит управлять волами слабоумному? Разве что такой же слабоумный.

Пока добрался до землянки, где обитал Гуд, был мокрым весь…, до самых пяток. Ну, очень мокрый! Пришлось расстегиваться и обтираться везде, где смог достать. Так расстегнутым стоял около получаса, обсыхая. Мою озабоченность своей обильной мокротой понять не трудно. Какой из богов, пройдя около километра, будет исходить потом? Так и созданную легенду можно разрушить. А мне этого не хотелось, ибо трудностей тогда возникало море.

Свой тележный кортеж оставил на дороге и пошёл к землянке. Гуд ждал меня сидя у ямы-входа. Он был сосредоточен и серьёзен. Увидев меня, встал и почтительно поклонился. После этого остался стоять, молча ожидая приказа. Стараясь сохранять серьёзный вид, я произнёс:

– Как ты узнал меня? Ведь в этом облике ты видишь меня впервые. Это облик барона Гепарда, моего тела в твоём мире. Ну?

– Божественную сущность Агора не скроет никакое тело, никакая одежда, капитан Агор.

Веско произнёс он, преданно смотря на меня. Нужно было расставить все точки, я ответил ему зло:

– Меня зовут барон Гепард! Ты капитан моих солдат. Запомнил? Повторять больше не буду! Давай переодевайся в то, что я тебе принёс в последнюю нашу встречу. Только шлем не одевай, пока и сверху доспехов накинь плащ. В него завёрнуты все твои доспехи и оружие. Иди и торопись. У нас сегодня ещё много дел.

Гуд поклонился и вошёл в землянку. Через несколько минут он вышёл полностью одетый в дорогу, как я приказал. Шлем, он нёс в руках. Я повернулся и пошёл к дороге. Гуд шёл за мной спокойно, не оглядываясь на свою землянку. Он шёл в новую жизнь, как и я, но ему было легче. Он шёл за кем-то, а я шел туда, куда несли меня мои ноги. Благо ими управляла голова, а план в ней уже был.

Выйдя на дорогу, Гуд положил шлем на первую телегу, взял в руки верёвки упряжи быков и посмотрел на меня. Кивнув головой, разрешая ему править. Старался быть спокойным, хотя хотелось прыгать от радости. Мои муки с непонятными волами закончились.

– Через мост в лес.

Коротко бросил я. Лицо Гуда было спокойным и безмятежным. Он не мог не знать, что за мостом начинается лес, владения разбойников, что двоим, даже самым сильным и грозным воинам там долго не продержаться, ибо разбойников в лесу во много раз больше. Но он, об этом, скорее всего и не думал. Смерть его не пугала. В строю рати Лабе его уже ждало место. О таком даже не мечтали! Но у него это место теперь уже было, он это знал. С таким знанием смерти не страшатся. Я даже позавидовал ему. Мой мозг пронзила мысль:

"Может и себе глотнуть иле с добавкой? Может так жить будет легче?"

Но отбросил эту мысль. В Лабе, Агора я не верил. А без веры? Наверняка не может быть убеждённости. Прогнал эту мысль об особом иле и пошёл в след, за Гудом и первой упряжкой волов.

Жизнь в поселении, как и в любом городе, посёлке моего мира кипела в центре на торговой площади и возле "замка". На полях и реке народа было не много. Хмурая осень-зима, последняя соответствовала этой поре года моего времени, для полевых работ и рыбной ловли не годилась. Поэтому обделённые вниманием народа мы со своим обозом переползли мост и углубились в лес. Здесь на околице леса я скомандовал привал. В котомке у меня был припасен завтрак. Жареная тушка кролика, куски мяса, хлеб, лук и разбавленное водой вино. Сели на телегу, сырая земля для сидения не годилась. Поели. Гуд долго настороженно нюхал флягу. Я даже улыбнулся про себя, отношение Гуда к спиртному мне было понятно. Страх перед последствиями поселился в нём навсегда. Он от него не избавиться никогда.

Отдохнули и приготовились тронуться в путь. Гуда цель и смысл нашего путешествия не интересовали. Он твёрдо верил, что конечная точка его пути это рать Лабе. А как идти к ней? И сколько? Значения не имело. Вот счастливец!

Я одел шлем. Сверху накинул свободный капюшон. Гуд всё повторил за мной. В этот раз приветствий в виде подзатыльников не ждал, а вот стрелой угостить могли запросто. Это понимал и меры принял. В полном облачении стрела этого мира не могла меня и поцарапать. Да и шлем был нужен мне для дальнейших действий.

Так подготовившись, мы не торопливо двигались по петляющей лесной дороге. Поворот, поворот и вот она. Торжественная комиссия по встречам. На коне сидел здоровый мужик. Я знал, что его зовут Ор и он главарь разбойников.

В прошлую нашу встречу я узнал обо всех всё. Ор был жёстким и безжалостным наёмником. В разбойники подался после того, как в драке зарубил десятника и двух наёмников. До этого они вместе пили, а потом поспорили и обнажили мечи. Это случилось в городском герцогском гарнизоне соседнего с нашим герцогом владыки. Ор бежал и нашёл пристанище среди наших разбойников. Быстро прибрав их к рукам. Герцог-сосед назначил за его голову 10 золотых полновесных чешуек. В ответ Ор назначил за его голову 2 медные чешуйки. Это противостояние не было только словесным. Месяц назад Ор похитил дочь главного советника того герцога и держал у себя. Обещал добраться и до семьи герцога.

Остальные разбойники были не лучше. Кровавый след тянулся за каждым. Да и все наёмники ангелами не были. Их образ жизни к этому не располагал. Смерть всегда была рядом с ними. Они не боялись никого и ничего, трепетали только перед одним Лабе. Он мог взять в свою рать, а мог и отдать Абу богу подземелья. Там в темноте томились те, кого отверг Лабе. Эта участь пугала всех воинов-наёмников. После того, как 14 дней назад разбойники отведали моего угощения и узнали, что назначены Лабе в кандидаты своей рати, они потеряли этот страх. Их избрал Лабе! Попасть к страшному богу подземелья Абу, им уже не грозило. Теперь они действовали нагло и дерзко. Убивая и грабя.

И вот с таких людей я хотел набрать верное и преданное мне войско. Безумец? Нет! Ведь для них я был посланником и судьёй, капитаном Агором младшим богом, правой рукой Главного бога Лабе. Просто принявшего облик смертного барона Гепарда. Вот об этом им и предстояло узнать. Ладно! Начали!

Рядом с восседающим на коне главарём стояли двое здоровых разбойников. Они стояли немного впереди главаря. Мечи были в ножнах. Стояли расслабленно. Понятно! Двое поселян, судя по телегам с тягловой силой из волов, в старых дорожных плащах угрозы для их шайки не представляли. Да, я не оговорился "для шайки", ибо из густых кустов на дорогу вышло ещё человек 12. Радовало меня только одно. Их луки были заброшены за спины, стрелы покоились в колчанах, мечи в ножнах. Но я не расслаблялся. Количество разбойников знал и не исключал того, что несколько могло остаться в засаде. И уж они свои луки и стрелы точно держали наготове, в руках.

Гуд увидел всё это и непроизвольно дёрнулся, пытаясь прикрыть меня своим телом. Но я высвободил левую руку из-под плаща и жестом остановил его. Разбойники были воинами, смотреть внимательно и замечать всё умели. От них не ускользнуло, как напрягся Гуд, как я остановил его жестом, и он расслабленно застыл. Ор усмехнулся:

– Прямо сказка! Поселяне решили дать нам бой. Сейчас с коня упаду от смеха. Драться на мечах? Для них это будет очень круто. Наверно придётся им вырубить пару молодых деревьев, так как дубинами по рёбрам им получать привычно. Поможем им в этом?

Он радостно оскалился. Все остальные разбойники не отстали от главаря, они радостней заржали. Предвкушая потеху. Мне это не понравилось:

– Чего скалитесь? Шакалы ободранные!

Резонаторы получились классные! Глухой громкий голос звучал зловеще, он казалось, исходил отовсюду. От земли и из воздуха. Сказал и подумал:

"Опять занесло! Они ведь не знают, что значит "шакалы". Видеть их и слышать о них не могли".

Эхо моего голоса ещё гуляло, замирая между деревьев, а я уже исправлял допущенную оговорку. Одним движением сбросив на землю старый дорожный плащ. Гуд поступил так же. Разбойники захлебнулись смехом и отпрянули, хватаясь за мечи. Ор нахмурился. Вместо поселян перед ними стояли два воина облачённые в невиданные доспехи с мечами и кинжалами на широких поясах. Эхо моего голоса потерялось среди деревьев. В наступившей тишине раздался мой ужасный смех.

– Ха-ха! Что решили со мной сражаться мечами? Псы шелудивые! Кто вам сказал, что я удостою вас этой чести? Черви презренные! Да я вас разнесу молниями или сожгу огненными шарами!

Эти слова подкрепил действиями. Показал итог своей работы в лаборатории. Камень у дороги разлетелся на мелкие кусочки. Огромный дуб, мокрый от дождей, вспыхнул жарким пламенем.

Кто мог сделать такое? Кому это было по силам? Ответ знали все разбойники, бывшие наёмники. Тем более, что с младшим богом они встречались очень недавно и очень впечатлительно. Все и упали на колени, уткнувшись в землю. Ор не отстал. Лежал и стонал, как и все. Один Гуд остался стоять, хотя думаю, поражён всем увиденным и напуган этим он был не меньше, чем лежавшие на земле разбойники. Но держал марку. Я в их переживания не вникал. Это в мои планы не входило. Да и знал, что все их мысли и стремления изменяться. Они будут обожать и смертельно боятся меня барона Гепарда, воплощение грозного Агора в их мире. Решил дать их страхам отдушину.

– Разбойнику жить труднее, чем воину. Тот видит врага с мечом, их бой решает, чья очередь умирать. Разбойнику противостоит неизвестность. Что может скрываться под дорожным плащом? Страшный воин или безобидный поселянин? Этого он не знает. Но я пришёл избавить вас от этого. Вы избраны Лабе в кандидаты небесной рати! Это Гуд капитан кандидатов, моя правая рука в этом мире. Неподчинение ему? Это вызов мне! Запомните это! Я отправлю в подземелья Абу любого, кто нарушит этот мой приказ. Помните! Голодные или сытые, здоровые или умирающие вы служите мне до конца. До последнего вздоха. Ты Ор будешь правой рукой Гуда. Повторять ничего не буду. Хватит валяться. Встать и вперёд! Теперь вы воины барона Гепарда!

Разбойники мгновенно вскочили. На их белых лицах был страх. Но это было не единственное, о чём говорили их лица. На них было и решимость, и почтение. Прикажи им убить себе или своими телами закрыть меня от тучи стрел, они выполнили бы этот приказ, не колеблясь и не раздумывая ни на одно мгновение. Да изобретённый мной препарат не только вылечивал от злоупотребления алкогольными напитками, но обеспечивал и безоговорочную преданность. Проще говоря, зомбировал. Да страшная получилась штука! Слава Богу, что не изобрёл его в своём мире. Вот бы был переполох и война за обладание им. Со мной или без меня. Эта мысль для меня была новой, неожиданной и неприятной. Её постарался прогнать.

Снял шлем и передал его подскочившему Гуду. Тот с почтением приняв его, застыл рядом. Окинув всех взглядом, махнул рукой. Мои воины, я не оговорился, это были уже не разбойники и не наёмники, а именно мои воины и только мои, быстро перестроились. Ор рот не открыл, а только указал им их места жестами. Мне это понравилось. Сделал первый шаг и этим дал команду к движению. Ор и ещё двое шли впереди. Они были собраны и насторожены. Со стороны казалось, что они шли по вражеской территории, а не по лесу, где были хозяевами и самой большой опасностью. Только спустя некоторое время я понял причину их изменения. Просто это шли уже не разбойники, а воины, охранявшие своего хозяина и бога. Про себя усмехнулся. Хорошо, что Ор не предложил мне сесть на свою лошадь, её вели в конце нашего каравана телег, вот была бы потеха! На лошадях я никогда не ездил, видел их только в зоопарке, в цирке, в раннем детстве, да по телевизору и естественно боялся этого странного зубастого с копытами животного.

Гуд тоже снял свой шлем. Оба шлема он положил на телегу и шёл за мной, отстав на шаг. Так колонной и дошли до первого поселения разбойников.

Нас встретили жители поселения. Они с изумлением смотрели на нас. Не думаю, что они впервые видели захваченный обоз и пленников. Для них это была привычная картина. Кроме одной детали. Обычно пленников вели со связанными руками и с завязанными глазами. Если за них собирались получить выкуп. А здесь двое в странных доспехах с мечами шли свободно, как хозяева. Среди встречавших нас женщин и детей были вооруженные мужчины. Они проталкивались вперёд. Я слышал, как шедшие впереди Ор и двое других тихо говорили им:

– Барон Гепард!

И ещё тише добавляли:

– Агор!

Дальнейшее поведение встречавших нас мужчины повергало в изумление женщин и старших детей. Встав на колени, разбойники склоняли головы. Когда мы проходили мимо, вставали. Выхватив мечи, салютовали мне и безмолвно пристраивались сзади нашего каравана. Они старательно держали равнение в шеренгах. Это шли уже воины! Облик бесшабашных разбойников, как шелуха осыпался с них.

Вскоре мы вышли к центру поселения. Большая утоптанная площадка. Амбары, кузница, конюшня, лабазы. Среди этого всего возвышался самый приличный дом. Естественно в местном понятии на фоне землянок и низких изб. На крыльце дома стояла статная девушка. Она была нарядно одета, с длинной русой косой и величественной осанкой. Её взгляд был устремлён на лицо Ора. Она вся светилась. Но вот она обратила внимание на меня и Гуда. Окинула нас внимательным взглядом, осмотрела доспехи, мечи и мгновенно побледнев, повернулась и бросилась в дом.

Наш караван остановился. Я перевёл взгляд на лицо Гуда и кивнул. Он отвесил мне поклон и повернулся к Ору.

– Выставить караулы. Телеги пока не разгружать!

Ор выхватил меч. Отсалютовал мне и начал отдавать приказания. Их выполняли быстро и чётко. Эти люди просто вернулись в свою стихию. Но там они тоже могли проявлять своё своеволие, теперь даже такой мысли не возникало у них. Они были отмечены Главным Богом и служили младшему богу, а не земным владыкам и командирам. Избранные служили избранному. Не важно, что он был в человеческом теле. Это значения не имело. Они знали его божественную суть, это руководило их чувствами и поступками. А я упивался своей власть и гениальностью. Слаб человек.

Ор быстро распределил людей. Двое встали в караул у телег. Ещё четверо пристроились под навесом недалеко от дома. Остальные разошлись. По дороге они разгоняли женщин и детей, толпившихся вокруг. Площадь быстро опустела. Ор подошёл ко мне. Почтительно поклонившись, он ждал моего разрешения обратиться ко мне. Я уже начал входить в роль владыки. Она мне нравилась. В это мгновение я понял, как власть портит и меняет человека. Особенно если она безгранична. Величественно кивнул. Ор кивок уловил и заговорил:

– Разрешите предложить Вам отдохнуть с дороги. Прошу Вас пройти в дом. Я немедленно освобожу его для Вас.

В связи с тем, что я только входил во вкус власти, я был ещё скромен и ответил соответствующе:

– Освобождать ничего не нужно! Нам с капитаном Гудом много места не надо. Мы воины! А не изнеженные владыки и у нас другой путь. Дом мы разделим с тобой на правах твоих гостей. Веди!

Лицо Ора светилось от счастья. Ему была оказана великая честь. Разделить кров с самим Агором? О таком можно было только мечтать! Он взлетел на крыльцо дома, с низким поклоном открыв дверь, отступил в сторону. Гуд стремительно прошёл вперёд. Я вначале этого не понял и только мгновение спустя до меня дошло. Он оберегал тело, в которое вселился дух младшего бога. Агор был неуязвим. Уязвимым было его человеческое тело. Его все и будут оберегать не жалея своих жизней. В моём мире тоже оберегают избранных и богатых. Но это служба людей за деньги и блага. А здесь меня оберегали по велению души. Не за блага и деньги. Осознав это, даже надулся от важности и вошёл в открытую дверь вслед за Гудом.

Привычных для моего мира сеней или коридора, в этом доме не было. Мы сразу вошли в большую горницу с очагом и большим столом в середине её. С противоположной от входа стены в неё выходили три двери. Ор зашёл вслед за нами и закрыл входную дверь. Горницу освещало пламя огня горевшего в очаге. Небольшие окна затянуты бычьими пузырями. В крыше над очагом было прорублено отверстие, куда уходил дым. Больше ничего рассмотреть не успел. Одна из дверей стремительно распахнулась и в горницу влетела девушка. Это была та, которую я заметил на крыльце этого дома. В руке она сжимала короткий меч.

Гуд отреагировал мгновенно. Он выхватил свой меч, поднял его и сделал шаг, ей навстречу, загораживая меня собой. Ор мгновенно побледнел. Рванулся к девушке и замер, опустив голову. На его лице отчаяние сменилось смертной тоской обречённости. Я это заметил и стал внимательно рассматривать девушку.

На поселянку она не походила. Ухоженное лицо, величественная осанка, аккуратно уложенные волосы. Тонкой выделки ткань одежды. Различные украшения и колечки. Вспомнил и разговоры о похищении Ором дочери главного советника соседнего герцога. Правда девушка на несчастную пленницу не походила. Положив руку на плечо Гуда, заставил его замереть на месте. Он замер, но свой меч не опустил. Это обо всём происходящем только рассказывать долго, а происходило всё рассказанное мгновенно. Все замерли. Повисла гнетущая тишина. Её прервал звенящий, напряжённый голос девушки:

– Остановись воин! Я не знаю твоего имени и звания, но поверь мне на слово, мечом я владею хорошо. Понимаю, что поселение окружено твоими воинами. Знаю и кто послал тебя! Передай этому человеку, что я не вернусь! Уходи и уводи своих людей или начинай бой. Я буду сражаться вместе с этими разбойниками до конца. И не колеблясь, заколю себя. Тебе нужно моё бездыханное тело? Ты его получишь! Н лучше уйди!

Я непроизвольно вскинул руку. Мои спутники на этот мой жест отреагировали странно. Гуд, опустив свой меч, втянул голову в плечи и метнулся в сторону, а Ор, побледнев ещё больше, упал на колени и вскрикнул:

– Не казни её! Великий! Не испепеляй её! Или позволь мне умереть вместе с ней.

После его слов до меня дошло. Они решили, что оскорблённый Агор решил метнуть в дерзкую молнию или огненный шар. Невольно рассмеялся:

– Встань Ор! Я с женщинами не воюю! Для воина поднять руку на женщину это позор!

Девушка меня не слушала. Меч выпал из её рук. Она с изумлением и тревогой смотрела на незнакомого ей человека, по имени Ор, ибо никогда не видела его таким беспомощным и угнетённым. Знала его, как дерзкого, бесстрашного не боявшегося никого и ничего. Отведя от него глаза, она всматривалась в меня. Никак не могла понять, чем такой неказистый человек, пусть в доспехах с мечом, мог вызывать ужас в своих воинственных спутниках. Ужас на лице отпрянувшего Гуда она заметила. Требовалось разрядить обстановку и обелить моих спутников. Тем более, что её отношение к Ору понял. Меня её любовь к Ору, жёсткому и бескомпромиссному убийце не удивила. В моём времени такие характерные личности, как он тоже пользовались любовью обеспеченных, умных и красивых женщин. Что их привлекает? Меня не интересовало. Мой разум был разумом человека уже пережившего пору увлечения женщинами и влюблённости в прекрасный пол. Неустроенность жизни, моя бывшая жена, раздавившая меня, статус безработного нищего, считающего копейки до получения пособия по безработице, это любованию женщинами не способствует. Говорю именно о себе, ибо знаю и другие примеры, когда возраст чувствам не помеха. Создавшуюся обстановку не уронив чести своих спутников разрядил просто. Сделал вид, что ничего особого не произошло, снисходительно улыбнулся и весело ответил ей, а не Ору: