Текст книги "Пробуждение чародея"

Автор книги: Генри Кеннет Балмер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

VII

– Всему этому должно существовать строгое научное объяснение, – твердо заявила Фиб Десмонд.

– Раньше я бы согласился с вами, – сказал ей Холл Бреннан, покачав головой. – Но не сейчас. Нет, милая леди, все не так просто.

В то время как домашние роботы прибирали в соседней комнате и вставляли новое окно, мы все, успешно пропустив полуночный рейс из Хампдена, устроились в кабинете Помфрета. Мы даже не попросили Фиб поглядеть, когда будет следующий рейс. Если говорить обо мне, то я нуждался в том, чтобы тихо посидеть и подумать.

Бреннан сказал:

– Теперь вы знаете, кто разбил мой геликоптер. Правда, это был не крылатый бык с человеческой головой, а кое-что пострашнее. На меня напал настоящий грифон… в общем, тварь куда более опасная. Другое дело, что он оказался чуть-чуть помельче нашего ночного посетителя.

– Теперь совершенно ясно, как Камушкей Бессмертный отыскал нас, – я высказал мысль, давно тревожившую меня. – Он просто следовал за тобой, Холл, и сейчас мы все оказались в одной западне.

– Боюсь, что так, дружище, – отозвался Бреннан. Он улыбнулся мне, и я вернул ему улыбку. Я ни в чем его не винил. Как человек, постоянно сталкивающийся с опасностями, я сразу же определил в Бреннане личность с мироощущением, весьма близким к моему. Таким типам плевать на все беды – одной больше, одной меньше, не важно.

Однако, честно говоря, в данной ситуации возникали проблемы, гораздо худшие, чем какая-нибудь акула или кашалот-убийца.

– Я все время размышлял о том, что мы нашли в этом глобусе, – сказал Помфрет, – пока развлекал наших гостей. – Он взглянул на Пола Бененсона, который, покачивая бокал с напитком, мешковато осел в кресле. Великий финансист выглядел сейчас весьма жалко. Вдобавок ко всему, никто не поддержал его вопль о помощи, и даже Лотти поспешила усесться поближе к Помфрету.

– Довольно неблагодарное занятие, не так ли? – поинтересовалась Фиб.

– Возможно. Я только подумал: может быть, там отмечено место, где Вэзил Станнард нашел табличку.

Да, так и еще один крылатый бык мог свалиться нам на головы. Старина Джордж всегда видел такие вещи, которые, казалось, лежали на поверхности, однако остальные не замечали их.

– Вот черт! – громыхнул Бреннан в притворном удивлении.

– Ну, разумеется, – добавила Фиб.

– Так или иначе, вы сэкономили нам деньги на проезд до Багдада, старина, – усмехнулся я.

Помфрет изумленно уставился на нас. Пришлось ему рассказать все, о чем мы договорились, до того как ламассу ворвался в дом.

Он попытался придать своему лицо строгое официальное выражение, но в результате мне только захотелось вручить ему таблетку от расстройства желудка.

– Ну, может быть, – назидательным тоном произнес он, – но я предпочитаю придерживаться своей собственной теории на этот счет…

Если бы мы сразу его не прервали, Помфрет мог еще довольно долго распинаться в том же духе.

– Но если мы не отправимся в Багдад и не попробуем поискать в пустыне это место, – сказала Фиб, – то что мы вообще будем делать?

Лотти, своим знойным голосом, спросила:

– А неужели мы должны что-то делать? – Она заразительно улыбнулась и обвела нас взглядом. – Мы должны что-то делать? А это не будет… опасным?

Мы все дружно предоставили кому-нибудь другому ответить на этот вопрос, и Джордж Помфрет смог спокойно нагнуться вперед, взять Лотти за руку и многозначительно сказать:

– Я буду присматривать за вами.

– Да, но… – начала она.

– Достаточно! – отрубил Бреннан. – Я уже много лет пытаюсь добраться до Камушкея Бессмертного. Если он не заперт накрепко в своем Склепе, весь мир снова покатится ко всем чертям!

Лотти слабо захихикала. Мы ввели их с Бененсоном в курс дела. Бененсон вообще ничему не поверил, а Лотти если и поверила, то только потому, что видела ламассу собственными глазами.

– Очень странно, – следуя ходу своих мыслей, пожаловался я Бреннану, – ведь, насколько я помню, ламассу всегда были добрыми джиннами. Они как раз оберегали людей от воздействия злых сил. Злые джинны – утукку – имели ужасные обличья – помесь льва, орла и змеи.

– Все это так, Берт, – коротко сказал археолог, – и это очередной раз доказывает, насколько силен Камушкей Бессмертный. Он может заставить совершенно приличные создания ненавидеть нас. Это лишь небольшая демонстрация его способностей.

Мы больше не стали обсуждать моральную сторону того, что нам довелось узнать. Я думаю, любой из нас был сейчас возмущен и раздосадован тем, что это произошло именно с нами. Кто-то другой, рассерженно размышляли все, кто-то другой должен был влипнуть в эту историю, а не мы. Вот бы обратиться куда следует… но, даже принимая во внимание труп обнаженной девушки (он-то никуда не исчез), я не верил, что кто-то серьезно отреагирует на наше заявление. Словно подтверждая правильность моих выводов, Лотти раздраженно произнесла:

– Но почему бы не сообщить в полицию? Я уверена, они знают, что делать в таких случаях. В конце концов, полиция должна нас охранять, иначе зачем мы платим налоги?

– Можете сообщить, если хотите, – резко ответил Бреннан. – Меня лично более заботит его следующее нападение.

– Следующее?!

– Я не думаю, что Камушкей Бессмертный покинет поле боя после такой незначительной стычки, как эта, не так ли? – Бреннан вогнал свой правый кулак в ладонь левой руки. – Если бы мы только знали, где находится этот пресловутый Склеп!

– Было бы очень предусмотрительно, – мягко посоветовал я, – побыстрее покинуть дом. Зверь нашел нас, преследуя тебя, Холл, а теперь мы все еще находимся на месте последнего нападения. Элементарный здравый смысл подсказывает сделать очередной ход.

– Принято, – заявил Бененсон. – Давайте соберем манатки и действительно смотаемся отсюда!

За окнами была уже глубокая ночь. Она не смогла пробраться лишь туда, где искусственный свет рассеивал темноту. Но даже несмотря на щедрый расход энергии, только очень незначительная часть земной поверхности освещалась по ночам, и я вдруг очень остро осознал, какой опасности мы подвергаемся. Когда мы поднялись, чтобы собрать вещи в дорогу, Лотти направилась к видеофону и вызвала полицию.

Я, например, ни в чем ее не винил. Да и как она сможет доказать, что все то, что здесь произошло, правда? Я не знаю. Не могу не признать, что меня удивили ее мужество и самообладание. Одно могу сказать точно: для Бененсона она теперь была потеряна навсегда.

– Идите, поищите себе оружие, Берт, – предложил Помфрет. Я прошествовал в его оружейную и там удовольствовался тем, что выбрал брата-близнеца помфретовского излучателя. Была заказана пара, объяснил Помфрет, в очередной раз демонстрируя свои ковбойские причуды. Бреннан, отпустив кислый комментарий по поводу своего сорокового «Крейтона», взял себе «Крейтон» восьмидесятый.

– Эта штуковина меня вполне удовлетворит, – спокойно заметил он.

Лотти вернулась от видеофона с угрюмым видом:

– Они ехидно поинтересовались, что я пила сегодня и не принимала ли наркотики. – Она покачала головой, как будто пытаясь избавиться от какого-то надоедливого гула. – Они высылают сюда человека. У меня создалось впечатление, что они больше пытались меня поддеть, чем выслушать жалобу.

– А вы рассказали им о той обнаженной девушке, которая вбежала в зал во время аукциона?

– Да. – Она глубоко вздохнула, глаза Помфрета расширились от восхищения. – Они сказали, что у них есть кое-какие подозрения на этот счет.

– Что, полицейские в чем-то вас обвиняют?

– Ну, я бы так не сказала, но… – сейчас, после целой бури оскорбленных чувств, голос ее зазвучал озадаченно, – они сказали, у них есть вполне подходящее описание. Но они не сообщили мне, кому именно оно подходит.

– Я думаю, вам стоит выбираться отсюда вместе с нами, – вмешался я. Не мог же я ей сказать, что этой девушкой была она; ведь если она сама этого не знала, то никакие разговоры не могли убедить ее в обратном. В конце концов, все может быть, но вот Фиб Десмонд, например, разделяла мою уверенность.

– Давайте, Лотти. Присоединяйтесь к нам.

Она посмотрела на Бененсона, который ухитрился подняться на ноги, чтобы вновь наполнить свой бокал.

– А как же…

– Забудьте о нем, Лотти! – потребовал Помфрет.

– Я просто хотела сказать, – томно произнесла она, – что мне, по-видимому, не хватит денег на билет до Багдада.

Если уж старина Джордж клюнул на эту девушку, то пусть сам покупает ей билет, возражений у меня не имеется.

– Не беспокойтесь ни о каких деньгах, Лотти, – заверил ее Помфрет с волнением в голосе. – Вы во всем можете положиться на меня.

– О Джордж! Как это мило с вашей стороны! – Она обернулась и подняла свое пальто. – Ну что ж, я готова.

Пока мы загружались в геликоптер, который домашний компьютер заблаговременно вывел из гаража, мне показалось, что огромный крылатый силуэт закрыл на мгновение диск луны. Но секундой позже геликоптер уже рассекал ночной воздух, стремительно удаляясь от виллы Помфрета.

– Этому вашему полицейскому предстоит приятная ночка, – заметил я. – Мне показалось, что в небе маячит еще один джинн.

– Прибавьте скорости, Джордж, – обеспокоенно сказал Бреннан.

Бененсона нам тоже пришлось забрать с собой. Естественно, мы не могли бросить его одного в доме, куда вскоре заявится либо полицейский, либо очередной монстр. Ни тот, ни другой не смогут составить ему приятную компанию. Ну, с джинном и так все ясно, а полицейский еще начнет выспрашивать, куда это мы отправились, и в результате наша компания во главе с Бененсоном окажется за решеткой.

Геликоптер быстро глотал милю за милей, направляемый лучом транспортной сети. Далеко внизу равномерно ползли в обратном направлении пятна и полосы света – мы пролетали над пригородами. Если полицейский уже заподозрил что-то неладное, то скоро он свяжется со своим участком и там займутся всевозможными компьютерными проверками.

Конечно, в первую очередь будет проверена национальная транспортная сеть, где они моментально отыщут наш коптер, запросят водительскую лицензию, которая выдана на имя Джорджа Помфрета, и для полного счастья еще просмотрят наш маршрут на большом контрольном экране станции. Видеофон в геликоптере зазвонит, и Помфрету деликатно предложат приземлиться у ближайшего полицейского участка.

Одним словом, нас найдут быстро и безошибочно, как раненого зверя по кровавому следу.

– Дадим ему пятнадцать минут, Джордж, – Бреннан, очевидно, имел в виду полицейского. – Потом быстро снижаемся и садимся. Понятно?

– Как скажете, Холл. Вы здесь командуете.

– Ну, мы пока еще не в пустыне, – загадочно ответил археолог.

Фиб сверилась с картой на передней панели.

– Здесь неподалеку есть вполне подходящее местечко, – промолвила она своим живым, хорошо поставленным голосом. – Небольшая церквушка, пара ресторанчиков, один магазин и несколько домиков. С прошлого века там ничего не изменилось, да и в этом, наверное, ничего не изменится.

– Прекрасно, там и сядем, – раздался строгий голос Бреннана. Несмотря на свое предыдущее замечание, он уже принял командование. – Закажем такси на мое имя. Это должно сбить их со следа.

Геликоптер приземлился на старой стоянке около того ресторана, что был побольше. Турбины еще продолжали вращаться, когда все вылезли наружу. Бененсон тусклым взглядом окинул окружающую обстановку. Помфрет протянул ему фляжку с виски, и тот сделал могучий глоток.

– Вам здесь понравится, Пол, – пообещал Помфрет.

Я захихикал. Бреннан подошел к ближайшему видеофону и набрал номер. Где-то на другом конце линии включился автоответчик. Присоединившись к нам снова, Бреннан произнес:

– Такси будет через десять минут. Нужно поставить геликоптер в какой-нибудь незаметный уголок.

Когда его обнаружат, мы, при определенном везении, уже должны будем по уши зарыться в песок где-то неподалеку от древнего Аккада.

Такси наконец появилось (не самая новая модель), и мы все втиснулись внутрь. Лотти с Помфретом и Бреннан с Фиб как будто случайно поделили первые два места. Я поглядел на Бененсона.

– Если мне уж предстоит разделить с ним третье сиденье, – обратился я к Помфрету, – то лучше держите вашу фляжку при себе.

Автопилот поднял машину в воздух, завращались турбины, и такси понесло нас вперед. Добравшись до Стендстеда, мы сможем нанять самолет. Впрочем, все, что могло теперь с нами произойти, зависело от Камушкея Бессмертного.

Это неожиданное и торопливое бегство посреди ночи расставило все на свои места – мы вмешались в слишком опасное для простых смертных дело. Мы вот так запросто собрались наглухо запечатать в своей темнице одного злобного бога, который уже отсидел там семь тысяч лет. Я считаю, что мы вели себя так беззаботно только потому, что не могли в полной мере осознать, куда идем и что делаем. Шутки и смех служили нам таким же оружием, как и позитронные излучатели.

Если Помфрет прав и та точка на глобусе, к которой мы сейчас направлялись, просто показывала, где Вэзил Станнард нашел табличку, тогда мы – компания придурков. Но, несмотря ни на что, я продолжал сомневаться в этом. Вряд ли Вэзил Станнард в таком случае стал принимать подобные меры предосторожности. Тогда зачем он все так замаскировал? Зачем было прятать табличку в глобус? И зачем эта проволока? Почему он просто не мог поместить где-нибудь координаты? Чем больше я размышлял на эту тему, тем все больше убеждался, что мы идем верным путем.

Не знаю, чем Фиб и Лотти занимались со своими спутниками, а рядом со мной Бененсон, завладев фляжкой с виски, моментально упился до скотского состояния. Я, конечно, понимал, что было бы разумнее взять его с собой в пустыню, но, с другой стороны, мне ужасно хотелось под каким-нибудь предлогом от него отделаться.

Когда такси приземлилось на стоянке в Стендстеде, оставалось всего несколько часов до рассвета.

Без лишней суеты, но и без промедления Холл Бреннан нанял самолет. Ему даже не нужно было указывать цель нашей поездки, так как в нынешние времена любая компания респектабельных людей могла арендовать самолет просто чтобы повеселиться. Кроме того, многим бизнесменам приятнее работалось на борту воздушного судна.

Бреннан оказался к тому же и высококвалифицированным пилотом с коммерческой лицензией, чем нисколько меня не удивил, и мы совершенно спокойно отказались от пилота компании, которого нам попытались было навязать.

Перед самым взлетом мы наконец принялись решать, что же делать с Бененсоном. Я целиком стоял за то, чтобы купить ему еще бутылку виски и оставить в зале ожидания. Бреннан же, наоборот, хотел взять его с собой.

Лотти сказала, что ей теперь все равно, потому что у нее появился новый наниматель, гораздо лучше понимающий, как нужно обращаться с секретаршами.

Помфрету вроде тоже было на все совершенно наплевать, но тут он, видимо, вспомнил про Бернини и про все свои остальные деловые предприятия с этим маленьким толстячком, поэтому он отдал свой голос за то, чтобы сохранить его для мира бизнеса.

Фиб, естественно, тоже высказалась, и по ее отношению к Бененсону было легко догадаться, как она относится к Холлу Бреннану.

Итак, Бененсона, глупо хихикающего и пытающегося вытрясти из фляжки Помфрета последние капли, покинули в зале ожидания. У нас не осталось даже времени на то, чтобы купить ему бутылку виски, как я предлагал, потому что самолет был уже готов и ждал на взлетной полосе.

Когда подъехал аэродромный автобус, мы в последний раз взглянули на бодро горящие окна аэропорта. Вполне возможно, подумал я, что Бененсон окажется самым везучим из всех нас.

Сразу после взлета Бреннан запрограммировал автопилот, который должен был вывести нас к Средиземному морю и сообщить, когда покажется восточный берег. Холл нацелил самолет немного южнее Кипра и немного севернее Бейрута. Покончив с этим, он широко зевнул и произнес:

– Я пошел спать. С тех пор, как мы торговались за глобус, Берт, прошло уже сто лет.

– И в самом деле, – согласился я. – Думаю, всем не мешало бы сейчас отдохнуть, перед тем что ждет нас впереди.

Сказав это, я как лунатик дошел до спального блока и повалился на койку. Я заснул, как только моя голова коснулась подушки.

Разбудила меня Лотти. Вид у нее был чрезвычайно испуганный – серое лицо, рыжие волосы закручены на макушке, размазавшийся по щекам грим: она походила сейчас на тающую восковую куклу.

– Проснитесь, Берт! Холл хочет вас видеть!

– А что случилось?

Я медленно опустил ноги на пол и поднялся. Лотти сделала шаг назад. Я спал не раздеваясь, она, по-видимому, тоже. Лотти покачала головой и выбежала из кабины. Я зевнул, протер зубы пальцем и последовал за ней.

В рубке между правым и левым угловыми окнами располагалось все необходимое для пилотирования самолета оборудование. Были предусмотрены также мягкие кресла для команды – первого пилота, второго пилота, штурмана, бортинженера и еще одно лишнее кресло. Бреннан восседал в кресле первого пилота, Помфрет устроился рядом – на месте второго. Фиб свернулась калачиком в штурманском кресле, а Лотти быстро уселась в кресло бортинженера. Ну что ж… мне приходилось бывать лишним и раньше.

– Так в чем же дело? – задиристо спросил я. Если тревога окажется ложной, я буду возмущен, что меня разбудили слишком рано, тем более в такое хмурое и неприветливое утро; если же действительно произошло что-то серьезное, то станет ясно, что меня обо всем предупреждают последним. В любом случае я собирался проявить характер.

– Погляди вниз, – буркнул Бреннан (в окна было легко смотреть: кресло могло поворачиваться во все стороны). Я повернулся и посмотрел.

– Похоже, что либо автопилот сошел с ума, либо ты где-то ошибся, – кисло заметил я. Под нами бесконечной вереницей проплывали серые каменные глыбы, остроконечные гранитные пики и вышедшие на поверхность кристаллические скальные породы. И такой пейзаж тянулся во все стороны до самого горизонта. Солнце бросало косые лучи на эту безрадостную картину, и от подножья каждого утеса тянулась длинная густая тень. – Я не узнаю местность.

– Компьютер сообщает, что мы летим сейчас над Ливаном. Здесь должны быть пески, оливковые и финиковые плантации. Ну и, естественно, дороги, города и поселки.

Я протер глаза – как будто рашпилем провел по векам, – поморгал немного и высказался:

– Что ж, мы, конечно, залетели не туда. Компьютер рехнулся. Ничего не поделаешь.

– Я проверял компьютер. Мы там, где и должны были находиться в это время. Мы только что пересекли побережье.

– Отлично. Ливан – большая страна. Вероятно, здесь не все еще приведено в божеский вид и кое-где остались пустыни. Может быть, песок просто сдуло ветром с каменного основания.

– Да Бог с тобой, Берт! – махнул рукой Бреннан.

Остальные предпочитали не вмешиваться в наш спор. У них, очевидно, вообще не существовало дельных идей на этот счет.

– Ну хорошо, Холл! Скажи мне, что ты надумал.

– Скажу, – на лице Бреннана застыла гримаса отвращения. – Я думаю, что Камушкей Бессмертный вновь достал нас каким-то образом. Он что-то сотворил с нами или с миром вокруг нас!

У меня мурашки побежали по коже. Я отлично понимал, что пейзаж внизу действительно не принадлежал нашему миру.

Песчаная пустыня – да, но не бескрайнее море застывшего камня.

– Вопрос в том, – прочистил горло Помфрет, – что делать дальше.

Он переоделся – на Джордже был легкий костюм цвета хаки, а на шее красовался изумрудный шарф.

– Мы не можем сесть – это точно. На нашем самолете не установлено соответствующее оборудование. Поэтому мы либо полетим вперед – в надежде, что отыщется подходящая посадочная площадка – желательно до того, как в баках кончится горючее, – либо поворачиваем назад и пытаемся выйти к морю.

– Поворачиваем назад… – как эхо повторил Бреннан. Его лицо внезапно осунулось, как будто он осознал то, что должен был понять давным-давно. – Конечно! Вот вам ответ. Если мы поворачиваем назад, значит, больше не гонимся за Камушкеем Бессмертным.

– Ну?

– Это и есть ответ! – набросился он на нас. – Неужели вы не поняли? Почему Камушкея Бессмертного еще называют Зверем Времени? До сих пор я тоже не знал, но теперь-то понял! Каким-то образом он отбросил нас назад во времени. Эти камни были здесь до того, как возникли и море и пустыня, до того…

– Все ясно, Холл.

– Если мы будем продолжать двигаться вперед, то Камушкей Бессмертный отбросит нас еще дальше. Если же мы повернем назад…

Бреннан схватился за штурвал и, отключив автопилот, развернул самолет по плавной дуге. После этого он со вздохом откинулся в кресле.

Все в ожидании прильнули к окнам.

Что мы надеялись там увидеть? Пустыню, как по мановению волшебной палочки сменившую нагромождения гранита? Летели мы теперь в обратном направлении, и тень нашего самолета была ясно видна – темный крест, то взлетающий на каменные гребни, то проваливающийся в расселины, которые отнюдь не собирались исчезать с этого безрадостного ландшафта.

Бреннан снова собрался было изменить курс.

– Я думал…

– Подожди же, Холл. – У меня были свои собственные соображения по этому поводу. – Под нами и так уже довольно отвратительная местность. Смотри не сделай ее еще хуже.

Он понял, что я имел в виду, и тайком взглянул на Фиб.

Она смотрела в окно, и на ее лице проступало выражение крайнего ужаса.

Я быстро проследил направление ее взгляда, уже заранее ощущая, как сожмется от страха мое сердце при виде того, что бросится сверху на наш самолет.

Да, сейчас это оказался настоящий утукку. Я бы не смог даже сразу определить, какие звери внесли свою лепту в создание этого летающего ужаса, – никакие добрые чувства не могли теплиться в груди подобного чудовища.

Без малейших колебаний Бреннан рванул самолет вперед.

– Мерзкая тварь, – заорал Помфрет, – она догоняет нас!

– Я выжимаю из этой старой галоши все, что можно.

– И тем не менее она приближается.

Самолет вздрогнул от тяжелого удара, и на какое-то мгновенье мне пришлось испытать неприятное чувство свободного полета.

– Но ведь не сможет же он развалить самолет! – резко сказал я, хотя понимал, что всего лишь сотрясаю воздух.

И снова самолет содрогнулся. Двигатели начали кашлять. Не знаю, что там с ними произошло, но утукку больше не было видно.

– Он попал в двигатель! – крикнул Бреннан, развернувшись в кресле, лицо его исказилось.

Самолет нацелился носом вниз.

Лотти покатилась вперед, и Помфрету пришлось бороться со своим креслом, чтобы добраться до нее.

– Ты сможешь удержать машину, Холл? – прокричал я.

Бреннан продолжал бороться со штурвалом.

– Без моторов она летает не лучше кирпича! Но я попытаюсь.

Мы все испуганно наблюдали, как Бреннан упрямо старается удержать самолет в воздухе. Внизу нас поджидали зазубренные макушки гранитных пиков.

Лотти зарыдала, уткнувшись в грудь Помфрету. Он посмотрел на меня поверх волны ярко-рыжих волос и попытался улыбнуться. Я отвел взгляд в сторону. Фиб вжалась в кресло, не спуская глаз с Бреннана.

– Пристегнитесь! – не оборачиваясь, коротко бросил он.

Помфрет как-то ухитрился пристегнуть Лотти, а я помог Фиб. Уши заложило, когда самолет стал терять высоту. Мне это, вообще говоря, не доставило особого удовольствия. Но Холл Бреннан продолжал в своем кресле бороться за наши жизни, и я припомнил, как в свое время готов был отдать ему последний гарпун, последний баллон с воздухом.

– Я попробую сесть в ложбине между утесов. Если нам повезет, мы проедем достаточно большое расстояние и успеем погасить скорость, прежде чем машина разобьется. – Плечи Бреннана напряглись, когда он навалился на штурвал. – А потом крылья и хвост отвалятся, и мы начнем крутиться. Будьте готовы моментально выбраться наружу – самолет может загореться. Я, конечно, установил пожарную защиту, и пена выльется, но…

Мне вообще-то приходилось влипать раньше в такие истории, но я не хотел попасть еще в одну авиакатастрофу.

Глядя в лобовое стекло, я наблюдал за проплывающими внизу острыми пиками, тянущимися к небу подобно окаменевшим морским валам. Самолет приближался к земле, ветер протяжно завывал, обтекая корпус. Я попытался закрыть рот и расслабиться. Я не хотел кричать…

Еще ниже. Нос стал медленно подниматься. Бреннан повис на штурвале. Все шло к тому, что мы должны были врезаться прямо в макушку ближайшего утеса. Но вот правое крыло ушло вниз. Бреннан проклял все на свете и снова набросился на рукоятки управления. С трудом самолет уклонился от встречи с утесом, но нос его опять глядел в землю.

Прежде чем Бреннан смог выровнять машину, она ударилась о камни.

Лавина звуков нещадно обрушилась на мои барабанные перепонки, в голове зазвенело.

Металлический корпус высекал гигантские искры, скрежеща по булыжникам, пена хлынула из выпускных отверстий. Меня швырнуло вперед, и я повис на ремнях. Пребывая в таком положении, я заметил, что дневной свет льется внутрь салона сквозь огромные трещины в металле. Нос и крылья самолета оторвались, а один из двигателей откатился к соседнему утесу, как отрубленная одним ударом голова.

Перед моими глазами роились искры. Боли я не почувствовал, хотя понимал, что здорово треснулся затылком об изголовье сиденья.

Последнее, что я увидел, прежде чем сознание покинуло меня, была голова Бреннана, склоненная над приборной панелью. Он еще пытался управлять этой бесформенной грудой металлолома, которая когда-то называлась самолетом.