Текст книги "Зона действия"

Автор книги: Геннадий Блинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Геннадий Яковлевич Блинов
Зона действия

Глава первая. Антошка обзаводится друзьями. Находка на дне озера. Вагончик превращается в ловушку

В поселке там и сям поднимались прямоугольные пятиэтажные коробки. Над ними возвышались длинноногие башенные краны. Прежде чем повернуть свои железные шеи, они тренькали, и над поселком плыл приглушенный звон.

Антошка остановился и стал прислушиваться к этому звону. Каждый кран имел свой голос. Самый ближний от Антошки тренькал задорно и весело, его сосед справа звякал обиженно и сердито, зато кран слева заливался неудержимым смехом, будто его кто-то щекотал и ему было до слез смешно от этой щекотки. «Вот дают, – подумал Антошка. – В центре города такого не услышишь».

В поселок строителей Антошка приехал только вчера, и все здесь для него было ново и непривычно. Деревянные тротуары, разогретые солнцем, пахли сосновым бором, янтарные капли смолы, выступавшие из древесины, прилипали к подошвам кедов.

По разбитой дороге с натужным ревом катили пышущие жаром крутолобые МАЗы. На колдобинах самосвалы выплескивали лепешки раствора, и придорожная трава поседела от цементной пудры.

Около неуклюжего приземистого барака стояло больше десятка грузовиков, бульдозеров, колесных тракторов. На радиаторах самосвалов сверкали никелированные бизоны, и Антошке на секунду показалось, что металлические звери вот-вот сорвутся с места и своими могучими лбами разнесут эту времянку, кое-как сколоченную из досок. Над дверью барака Антошка увидел вывеску – наскоро прибитый лист кровельного железа. «Столовая» – не совсем четко было выведено на нем синей масляной краской. А чуть ниже кто-то, видимо из озорства, суриком нарисовал скрещенные нож и ложку, больше похожую на черпак.

Антошка глотнул слюну и сунул руку в карман брюк, нащупал монету. И хотя он хорошо знал, что это полтинник, для пущей важности все-таки осмотрел его и, зажав в кулаке, направился к двери столовой.

Из распахнутых настежь, но заделанных от мух марлей окон доносился гул, какой обычно создают десятки разговаривающих в одно и то же время людей. Антошка переступил порог и очутился между разноцветными пластиковыми столами. У раздаточного окна толпились парни и девчата. Их комбинезоны были в пятнах мазута, коробились от высохшего раствора.

Пообедать в столовой было непросто, и Антошка шагнул обратно к двери, решив перекусить дома.

– Небось, стушевался, паренек? – услышал он над собой мужской надтреснутый голос. Антошка поднял голову и увидел белобрысого дядьку. Тот хитро смотрел на мальчика и улыбался. Отвисшая нижняя губа портила улыбку, и казалось, что человека мучит зубная боль и ему совсем невесело, а наоборот, дядька готов вот-вот расплакаться.

– Братцы-кролики, да это же точная копия нашего бригадира-соперника Павла Ивановича. С таким подкреплением он, того и гляди, нам на пятки начнет наступать.

– Точно, вылитый Чадов, и экспертизы не потребуется…

Антошке было приятно: оказывается, отца на стройке хорошо знают.

– Давай знакомиться, – протянул руку белобрысый. – Я – Лорин. Между прочим, твоя мама будет работать в моей бригаде, ну а познакомишься с моим потомком – с ним не заскучаешь.

Бригадир усадил мальчика за столик, а сам заглянул на кухню и что-то сказал повару. Не успел Антошка хорошенько осмотреться, а к ним уже на подносе несли дымящиеся тарелки со щами.

«Никому не носят, а нам принесли, – удивился Антошка. – Прямо волшебник этот Лорин, хорошо, что мамка станет работать в его бригаде…»

Вчера вечером мальчик долго не мог заснуть на новом месте. Он считал сначала до ста, потом до тысячи, но сон не приходил. Антошка слышал, как отец долго убеждал мамку, что та должна работать не где-нибудь, а именно в его бригаде. Но мать не соглашалась:

– Волей-неволей жене послабление будешь давать, разговоры начнутся, пересуды.

– Да велико ли я начальство – бригадир?..

– Не скажи, – упрямилась мать. – Строчка на бригадире держится. А если бригадир на Доске почета, то ему и цены нет, – в голосе матери Антошка слышал задорные нотки; мать очень гордилась, что ее мужа, Чадова Павла Ивановича, можно увидеть на Доске почета.

Вчера Антошка впервые услышал фамилию Лорин. Мать решила идти в его бригаду – на стройке она считается лучшей, заработки там самые высокие, а деньги в хозяйстве лишними не бывают. К осени надо справить Антошке костюм, прикупить кой-какую мебель.

– С пустым карманом не проживешь, – мрачно сказал отец. – Только не лежит душа у меня к Лорину, скользкий он какой-то, ну ни дать, ни взять – налим…

Мать все-таки настояла на своем. А сегодня Антошка неожиданно оказался за одним обеденным столом с бригадиром, которого отец недолюбливал. Антошка тоже хотел выискать в нем что-то такое, что отталкивало бы от Лорина, но тот был весел и обходителен.

– Рубай, братец кролик! Жизнь на еде держится…

После гуляша они пили чай, и Антошка вспомнил любимую поговорку отца.

– Чай не пьешь – какая сила, – сказал он.

– Только не пойло, каким нас поят, – бросил парень из-за соседнего столика. Антошка присмотрелся и определил, что им принесли чай совсем другого цвета – темнее. Лорин метнул на парня пронзительный взгляд и резко бросил:

– Переменил бы пластинку, критик. Все недоволен чем-то… – И уже другим, более теплым голосом: – Чай, оно, конечно, силы прибавляет. Но нам бы, старым воякам, по сто боевых наркомовских граммов…

Антошка покраснел, и Лорин, заметив это, легонько хлопнул его по плечу: шучу, мол, парень.

В коридоре у столика дремал хромой комендант общежития. Но не успел еще Антошка поравняться с ним, как тот легко привстал с табуретки и снял с гвоздика ключ.

– Мамка твоя оставила, – протянул он ключ мальчику. – Понравилось ли у нас?

Антошка пожал плечами. Комендант уверенно сказал:

– Понравится. Обзаведешься друзьями, займешься делом – скучать некогда будет.

В комнате на тумбочке лежала записка. Мать писала о том, что на минутку забегала домой и на всякий случай оставила у коменданта ключ – вдруг Антошка свой «посеял»… «Домой», – вздохнул Антошка. В городе у них была просторная двухкомнатная квартира. А здесь – маленькая комнатушка, в которой еле умещаются две койки да столик. Еще вчера мать всхлипывала, когда впервые вошла в эту клетушку, говорила, что, наверное, зря поддалась уговорам отца и согласилась ехать на новостройку. Сегодня она эту комнатенку уже называла своим домом. И верно, теперь это их дом, даже с балконом.

Неподалеку от дома из-под земли фонтанчиками била вода, образуя лужу. Антошка догадался, что прорвало водопровод. Этим воспользовались воробьи, превратив лужу в купальню. Воробьи задорно чирикали, хлопали по воде крылышками, и, как дегустаторы, пробовали ее маленькими глоточками, и радовались: – Жив! Жив!

Антошка почувствовал, как по его лицу что-то скользнуло. Мальчик тряхнул головой и провел по лицу ладонью. Но только он отвел руку, это что-то опять лизнуло его щеку. Антошка отшатнулся и посмотрел по сторонам. На соседнем балконе стояла длинноногая девчонка и наводила на него зеркальце.

– Ты новенький? – спросила она. И, не ожидая ответа, продолжала: – Можешь не отвечать. Я даже знаю, что тебя зовут Антошкой…

Мальчик растерянно кивнул. Вот уж не подумал бы, что его кто-то знает на стройке. А девчонка, заметив растерянность новосела, задорно пропела:

 
Антошка, Антошка,
Пойдем копать картошку…
 

Антошка пожал плечами и покрутил указательным пальцем у виска. Девчонка перестала петь и обиженно спросила:

– Думаешь, я ненормальная, да? Я просто веселая, у меня хорошее настроение. И, если хочешь знать, мне нравится твое имя.

Девчонка замолчала и тяжело вздохнула.

– Ты знаешь, а меня зовут Марфой. Я не люблю своего имени. Старомодное. – Она надула губы и презрительно процедила: – Марфа Посадница… Какая из меня посадница…

Антошка не знал, что сказать бойкой девчонке. Но молчание новенького Марфу не смущало.

– Я знаю, тебе скучно. Когда один, то всегда скучно. И со мной так было, и с Яшкой… Ну, конечно же, – воскликнула Марфа. – Я трещу, как сорока, а с Яшкой тебя до сих пор не познакомила.

Она сделала ладони рупором и крикнула.

– Яшка! Выходи быстрее на балкон, я тебя с новеньким знакомить буду.

Марфа Посадница подмигнула Антошке и уверенно сказала:

– Сейчас как миленький явится. Он тебя ждал.

– Кто он, этот Яшка? – спросил Антошка. Девчонка восторженно ответила:

– Ты еще узнаешь Яшку Лорина. У него, знаешь, какая голова? Золотая, вот такая. Он как министр, все знает.

Яшку ждать долго не пришлось. На балкон соседнего дома вышел стриженный наголо мальчишка и кивнул Антошке, как своему старому знакомому.

– Воевода, – весело обратился он к Марфуше, – ты кричишь так громко, что твой клич слышно в другом конце стройки.

– Да ну тебя, Яша. Ты все шутишь… Вон он – Антошка. Приехал наконец. Собственной персоной.

Яшка кивнул и снова посмотрел на новосела:

– На Черное озеро махнем? – спросил он.

– Махнем, махнем, – торопливо согласилась Марфуша.

Антошка вышел в коридор и встретил Игорька. С малышом он познакомился, пожалуй, с первым, если не считать Хромого Коменданта. Сегодня утром Антошка сквозь сон услышал, что кто-то пыхтит у его изголовья. Он открыл один глаз и увидел мальчугана. Тот лукаво смотрел на Антошку.

– Ты уже обоими глазами проснулся? – спросил мальчуган и протянул конфету в бумажке. – Вставай и ешь. Сладкие-сладкие. Только у меня от них зубы болят.

– Разбудил, а теперь задабриваешь конфетами, да? – спросил Антошка.

Мальчуган ухмыльнулся:

– А ты хитрый. Сразу догадался. У нас ведь на стройке прямо такая беда… Ну, может, и не беда…

– Что же такое случилось? – встревожился Антошка.

– Хорошее случилось, – вздохнул мальчуган. – Садик на карантин закрыли. Я теперь сплю, сколько хочу… Только одно плохо: бабушка Маша за мной присматривать согласилась и все время воспитывает, чтобы я хорошим вырос.

– Ну и радуйся, – сказал Антошка.

– Я и радуюсь, когда от бабушки Маши сумею убежать. А Савелий Иванович говорит: «Надолго не убежишь, брат Игорь, она тебя сквозь землю достанет. Потому что бабушку хлебом не корми, только дай повоспитывать…»

И еще Антошка узнал, что Савелий Иванович, Хромой Комендант, совсем не сердитый человек. И у него крепкий костыль. А свои усы он называет тараканьими. Конечно, с Савелием Ивановичем интереснее, но у него нет обхождения с маленькими. Он плохой воспитатель. Так говорит бабушка Маша. Вместо того чтобы ребенка убедить, что сладкое есть вредно, Савелий Иванович сует ему шоколадку, лишь бы только отвязаться от дитя. Да еще и договаривается, чтобы ребенок молчал, не говорил об этом родителям.

– Вот, дурень, это же хорошо – шоколадом кормят…

– Я-то знаю, что хорошо. Только бабушка Маша не знает…

Сейчас Игорек приложил палец к губам и таинственно прошептал:

– Бабушка Маша книжку про шпионов читает. Ей Савелий Иванович нарочно подсунул эту книжку, чтобы нам улизнуть и купить мороженого. Сегодня из города привезли…

У подъезда уже стояла длинноногая Марфа Посадница в белой панаме. Увидев Антошку, она обрадованно сказала:

– Хорошо, что ты приехал. Здесь, знаешь, как интересно?

У Яшки через плечо были перекинуты перевязанные веревочкой ласты, на шее висел фотоаппарат. С его тощих плеч свисала пестрая с оторванной верхней пуговицей рубаха. Яшка протянул Антошке руку и представился:

– Лорин…

Синие навыкате Яшкины глаза смотрели доброжелательно и ласково. Антошка хотел сказать, что он уже знаком с его отцом, но почему-то передумал и промолчал.

– Значит, на Черное. Вопрос решен, прения прекращаю, – сказал Яшка.

Ребята шли по строительной площадке, и Яшка, чуток фасоня, изображал всезнающего гида.

– Металл, друзья, – это не фунт изюма. Теперь на нашу стройку вся страна смотрит. Вон там домна будет. Самая большая в стране. А вот там, где кусты, конвертерные цеха построят. Тоже по последнему слову техники. Между прочим, у нас все самое-самое…

Кругом шла работа. Одни поднимали кирпичные стены, другие заливали в опалубку бетон, третьи монтировали железобетонные конструкции. Антошке казалось, что при таком многолюдье здесь должна была бы царить неразбериха. Но машины шли только по своему маршруту, к котловану тянул пучок арматуры гусеничный трактор, бухал копер, загоняя многометровые сваи в землю. Каждый занимался своим делом.

Стройка жила по непонятному Антошке закону, хотя в общем-то о сути управления этой сложной жизнью он догадывался. Его отец командует бригадой. Кто-то командует многими бригадами и, как генерал, дает команду: «Здесь сделать то-то и то-то, закончить к такому-то сроку». И люди начинают выполнять этот приказ.

Марфа Посадница отстала от мальчишек, и Яшка остановился.

– Воевода, не излечила свои раны?

Только теперь Антошка заметил, что девчонка прихрамывает.

– Что с ней? Она всегда так? – спросил он Яшку.

– Нет, – засмеялся тот. – Это она на Черном озере нырнула и о какую-то железяку зашибла…

Ребята пробрались сквозь заросли тальника, и на них пахнуло сыростью. Антошка подумал, что где-то поблизости цель их похода – Черное озеро. Но Яшка разочаровал его.

– Озеро в стороне. А это гидромелиораторы канал рыли – низину осушали. Со временем завод и досюда дойдет…

Антошка увидел высокий вал ржавой земли. Он тянулся по болотине и пропадал в кустах. Мальчик вскарабкался на еще не совсем просохший торфяной холм и глянул вниз. Неровные, изгрызанные ковшом экскаватора кромки канала кроваво сочились, на дне ложа стояла протухшая вода, и от запаха гнили Антошку начало подташнивать. Он зажал нос пальцами.

– Ароматик еще тот, – усмехнулся Яшка. – К нему привыкнуть надо… Но зато этот запашок отпугивает кое-кого от нашей резиденции.

– Что это за резиденция? – заинтересовался Антошка. – Вы прямо как султаны турецкие…

– О, это такая резиденция, – сказала Марфуша. – В ней и зимой жить можно…

– Помолчи, Посадница, – строго сказал Яша. – Дай человеку увидеть собственными глазами. Не лишай его удовольствия удивиться.

Около высокого тополя стоял вагончик на полозьях. Из его пологой крыши торчала жестяная труба.

– Неужели здесь кто-то живет? – удивился Антошка.

– Это и есть наша резиденция, – гордо ответил Яшка. Он достал из кармана ключ и сунул его в большой висячий замок. – Здесь мы хозяева.

В вагончике было чисто. В уголке у двери стоял тополевый веник с притомившимися листьями, от листьев резко пахло разопревшими опилками и, как показалось Антошке, свежими огурцами. Запах огурцов Антошка любил, и его обоняние улавливало этот запах, казалось бы, совсем от неожиданных предметов. Как-то он сказал приятелям, что тающий весенний снег пахнет огурцами. Его подняли на смех, но не разубедили.

Посреди теплушки стоял сколоченный из обструганных кое-как досок стол.

– Впечатляет? – спросил Яшка.

– И это насовсем-насовсем ваш? – уклонился от прямого ответа Антошка. На полу он увидел удилища. – И удочки ваши?

– Чьи же еще! – усмехнулся Яшка. – Понятное дело – наши.

Ребята взяли с собой удилища и направились к Черному озеру. В кустах на них набросились полчища комаров. Они назойливо зудели, лезли в уши, находили малейшее незащищенное место и впивались своими острыми хоботками в тело. Антошка не знал, как избавиться от этих ненасытных кровопийцев. Марфуша наломала таловых веток и протянула Антошке.

– Стегай себя. Ну, будто веником паришься. Это комары на свежего человека набросились.

Антошка взял веник и стал размахивать им вокруг лица, стегать себя по ногам и спине. Комары недовольно гудели, но не отставали.

Ребята перебрели через озерко, покрытое ряской, и Антошка подумал, что здесь можно набрать корму для сотен аквариумов. Потом уткнулись в высокий камыш. Яшка выдернул камышину и с аппетитом стал жевать нижнюю часть стебля.

– Вкуснота! – сказал он. – Летом с голода не пропадешь. Рыбы наловим – уху сообразим.

Антошка видел в теплушке котелок и деревянные разноцветные ложки.

Ребята выбрали бугорок и по нему подошли к реке. Отсюда была видна часть озера; у берега оно заросло травой, зато на середине синело холодно и свинцово.

– Здесь, знаешь, какая глубина? – спросил Яшка и, не ожидая ответа, сообщил: – До шести метров доходит. На резиновой лодке бечевкой дно мерили… Представляешь?

Антошка кивнул. Глубина в самом деле большая.

– Внизу вода холодная-холодная. Правда, Марфуша?

Посадница улыбнулась.

– Ключевая. Там, говорят, родники бьют.

Мальчишки размотали удочки. Яшка поковырял под кустом палочкой и вытащил из земли несколько сизых дождевых червей.

– На окуней попробуем. Здесь такие черти водятся, что канаты рвут…

Марфуша переоделась за тальниками в пестренький купальник и сказала:

– Вы, мальчики, ловите, а я искупнусь. Жарынь – спасу нет.

В купальнике и в резиновой шапочке Марфуша показалась Антошке красивой.

– Зря ты на такой глубине, – сказал он. – В траве запутаться можно…

Марфуша расхохоталась.

– Я ничего не боюсь. Я – русалка.

И она плюхнулась в озеро. Марфуша плыла легко и быстро. Потом она перевернулась на спину и помахала синим облакам рукой.

– Мальчики, – крикнула она. – Сейчас дно доставать буду.

Круги разбежались по сторонам, и там, где секунду назад лежала Марфуша, уже была только вода, черная и холодная. Антошка заволновался. Марфуша скрылась под водой так неожиданно, что он подумал, что с ней случилась беда. Антошка вскочил на ноги и принялся стаскивать с себя рубашку.

– Ты что? – удивленно спросил Яшка. – Куда?

И, поняв причину Антошкиной суматохи, рассмеялся:

– Ну, ты даешь. Марфуша ныряет как рыба. Она сейчас со дна ил достанет, вот увидишь.

Но Марфуша не показала ила. Она вынырнула и, отдышавшись, испуганно крикнула:

– Мальчики, опять какие-то железяки нашла. Их в грязь засосало…

Купальщица выбралась на берег, и зубы девочки стучали, будто отбивали чечетку.

– Ну и холодина там. И гора железяк. Я одну рукой успела ощупать…

Она подобрала сучок и начертила на берегу рисунок той самой железяки.

– На снаряд походит, – сказал Антошка.

Яшка ехидно взглянул на него и покачал головой.

– Соображаешь, что говоришь? В этой глуши и нога человеческая, может, недавно ступила, когда завод начали строить. Откуда тут снарядам быть…

– Ну, а если снаряды? – спросила Марфуша Яшку. – Партизанские. В гражданскую войну здесь бросили. Колчаковцы…

– Не знаю, не знаю, – уже не так решительно сказал Яшка. – Фантазия у тебя, Марфуша, разыгралась… Скажи, пожалуйста, зачем колчаковцам топить снаряды в каком-то богом забытом озере?

– Так-то оно так. Но что же там такое?

Купаться Яшка не стал.

– Зря ласты тащил, – с досадой сказал он. – В резиденции оставлю…

Рыба клевала плохо – сказывалась жара. На таловом прутике были нанизаны небольшой окунь да четыре плотвички. Яшка поднял из воды этот улов и невесело заметил:

– Хотя бы еще одна рыбина для счета клюнула, чтобы по две головы на брата пришлось.

– Уха и из этой получится, – успокоила его Марфуша.

Ребята уже подошли к вагончику, когда услышали урчание трактора. Рев дизеля крепчал.

– Вот это пироги, – почесал Яшка стриженый затылок. – Зачем бы это сюда трактору?

Он открыл будку, бросил в нее ласты и удочки с уловом.

– А вдруг за нашим домиком? – и он посмотрел на Марфу Посадницу. Девочка заволновалась и умоляюще посмотрела на Яшку.

– Надо придумать что-то. Ты же умный, Яша.

Из-за кустов показался бульдозер. Его отполированный нож сверкнул на солнце.

Яшка торопливо захлопнул дверь теплушки и на петли повесил замок.

– Антон, ты сиди там и молчи, – прислонившись к двери, сказал Яшка. – Тебя сейчас никак нельзя выпускать – увидят…

Бульдозер заскрежетал и лихо развернулся на одной гусенице перед самой теплушкой. Из кабины соскочил на землю испачканный в мазуте тракторист. Он снял с головы берет и вытер им лицо. В это время перед ним выросли Яшка и Марфуша. Водитель мотнул головой.

– Откуда вы, прелестные создания? – спросил он.

Яшка сделал шаг назад и с вызовом бросил:

– Да будет вам известно, что мы при исполнении служебных обязанностей.

– Ну, ну, – удивился бульдозерист. – Понятнее говори, дорогой.

– Чего уж понятнее. Нам поручено охранять теплушку.

– Ха-ха, – засмеялся парень в берете. – Охранять, говоришь? Великолепно, чудесно! Тогда скажи мне, пожалуйста, дорогой, кто же этот головотяп, который бросил здесь вагончик, и он стоит без дела много месяцев? Кто этот расточитель народного добра?

– Секрет, – смутился Яшка.

Бульдозерист подошел к двери, подергал замок.

– Клянусь родными кавказскими горами, три дня назад здесь был – замка не видел. И охраны не было. Сегодня приехал – замок висит. Договоримся так, орлы. Для нужд большой стройки я реквизирую эту теплушку.

– Отвечать будете, – пристращал Яшка. – Там динамит хранится…

– Дорогой мой, Жора за все будет отвечать. У Жоры шея толстая – выдержит. А о динамите ты зря. С ним не шутят…

Бульдозерист зацепил полозья буксиром и примирительно сказал:

– Слово джигита, нужна она нам, ребята. А вам, как я понял, теплушка для баловства…

Он залез в кабину, и вагончик стронулся с места. Антошка в будке чуть было не упал от толчка, но успел ухватиться за дверную ручку.

Будка, неловко переваливаясь с бугра на бугор, поплыла в сторону стройки. Антошка не испугался того, что оказался в ловушке. Он понимал, что ничего с ним не случится, теплушку куда-то привезет бульдозерист Жора и выпустит пленника на волю. Антошке было обидно, что его бросили новые товарищи, бросили трусливо, на произвол судьбы. Яшка в конце концов мог бы даже сейчас остановить бульдозер и отомкнуть дверь.

Антошка почувствовал, как кто-то заслонил небольшое оконце, огороженное решеткой из железных прутьев. Он оглянулся и увидел Марфушу. Девчонка прислонилась к стеклу и что-то кричала Антошке. Но слов ее из-за рева дизеля не было слышно.