Текст книги "Данте"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Когда пушки магистра войны тяжело ударят в стены Дворца, возможно, эта жалкая реальность окажется лучшей из перспектив, и это то, ради чего я должен умереть.

Голод пришел за моим отцом. Марионетки темных богов столкнулись с ним за право убить Императора. Перед троном стоял золотой воин, окруженный кустодиями моего отца и другими героями, которые при всей своей мощи бледнели рядом с владыками наших дней. Там они сражались и погибли. Видение померкло, когда пожиратели плоти и душ приблизились к моему лорду и создателю. Осталось только отчаяние, отчаяние и еще раз отчаяние. Но перед самым пробуждением я увидел кое-что еще. Я почувствовал движение в варпе и прикосновение моего отца, его разум изменился, пришло понимание, что все еще может закончиться хорошо.

Тот золотой воин отдал жизнь, чтобы защитить моего отца, как суждено и мне. Драгоценные секунды, купленные его кровью, способны изменить все – или ничего. Возможно, это ложное видение. Молюсь, чтобы будущее оказалось изменчивым, как это уже случалось в прошлом. Все, кроме близкого момента расплаты, когда мне придется встретиться с братом. Этого не избежать.

Не знаю, кем был тот золотой воин. Он похож на моего герольда, я видел собственное лицо, изображенное на его маске, но он не я, и его броня мне не знакома. Уверен, это кто-то из моих сынов. Неясно, была его жертва напрасной или нет, но это благородный воин, храбрый и чистый воин своего времени. Я люблю его потому, что моя работа ради Императора не пропала даром, и моя смерть тоже принесет плоды».

На этом записки обрывались.

Командор откинулся на спинку стула, древний палисандр заскрипел под его весом. Данте уже не помнил той минуты, когда впервые понял, что воин из записок примарха – он сам. Другие предполагали, что это Сангвинор, но Данте не сомневался, что дело обстоит иначе. Он отвергал свои мысли, считая их тщеславными, и искал покаяния. Испытывал дискомфорт от такой роли, поскольку, перечитывая свиток, каждый раз видел там великого спасителя. Необъяснимое желание читать росло одновременно с убежденностью – Сангвиний описывал именно Данте за девять тысяч лет до его рождения.

Возможно, он, как Сангвиний, видел свой неизбежный конец, когда искал надежду в жестоком будущем. Впрочем, даже от такого сравнения веяло высокомерием.

Данте перевел взгляд на бесценные тома библиариума. Быть может, примарх предвидел появление Пожирателя? Эти мотивы в записях ставили Данте в тупик и беспокоили его на протяжении веков, пока не возникла угроза тиранидов. Когда ее масштаб сделался очевидным, магистр понял, что же видел примарх. И вот теперь Абаддон выбрался из Ока Ужаса. Вероятность того, что он, Данте, является воином в золотых доспехах, возросла.

Он беспокоился, не зная, как поступить. Стоит ли подражать генетическому прародителю и встретить свою судьбу или попытаться бросить ей вызов? А если ускорить события, не приведет ли это к катастрофе? Быть может, чтобы видение Сангвиния сбылось, следует сопротивляться до конца?

На этот вопрос оставался один ответ. Он освободил собственный разум. Представил себя умирающим перед лицом невероятных трудностей.

Такие грезы, спокойнее снов, были его единственной поблажкой самому себе. Смерть могла принести облегчение… Как он ждал ее год за годом…

Нужно еще подождать. Он обязан сражаться. Данте никогда не сдастся врагу, а отчаянию тем более.

– Милорд?

Арафео стоял в дальнем конце комнаты, держа скрюченными пальцами дребезжащий поднос с напитками и едой.

– Подойди, слуга мой, – велел Данте.

Он испытывал радость, что хоть кто-то прервал его темные мысли. Присутствие Арафео напоминало о настоящем – о том, кем был лорд-командор, и его задаче.

– Я подумал, что вам нужно бы освежиться, милорд.

Данте сделал неопределенный жест. Арафео поставил поднос.

– Не тревожьтесь, милорд, – добавил он.

Слуга решил, что знает мысли Кровавого Ангела, и тот едва не закричал на него, но подавил гнев и положил руку на свиток, пытаясь этим жестом унять вызванную словами Сангвиния тревогу.

– Как мне не тревожиться, Арафео? Галактика в огне. Я командовал этим орденом более тысячи лет, служил капитаном в течение трехсот лет, а до этого – рядовым десантником и сержантом на двести лет больше.

Он заглянул в слезящиеся глаза слуги и продолжил:

– Я боролся со всеми врагами, с которыми сталкивалось человечество, от орков до бессмысленных жерновов бюрократии.

– Вы победили их всех, милорд, – сказал Арафео, покраснев. – Вы величайший герой Империума! Кто еще жил так долго и столь многого добился?

– Я плод случая, – заметил Данте. – Во мне нет ничего особенного. Говорят, что технически мы бессмертны, но космодесантники редко живут настолько долго, чтобы проверить это. Когда я вижу морщины на собственном лице, то понимаю, что это значит. Я не бессмертен. Я уже состарился. Интересно, сколько лет мне осталось? И вовсе не мои навыки командования или обращения с оружием сохранили мою жизнь, Арафео, просто мне выпал такой шанс. Кто-то из тысяч космодесантников Сангвиния должен был прожить очень долго, и это случилось со мной.

– Вы не просто результат случая, милорд! Вы – носитель силы и воли. Святой воин!

– Арафео, я не святой, – предупредил Данте, но слуга продолжал торопливо говорить:

– До попытки пройти испытание на Ваале Прим я каждую ночь слушал истории о вашем героизме. Ваш пример заставил меня мечтать о звездах, восхождении на небесных колесницах к самому Ваалу и служении Императору на войне, – произнес он с восторгом, мысленно перенесшись в другое место.

– Жаль, что тебя не выбрали.

Арафео улыбнулся, обнажив зубы, затем склонился и сжал руку Данте своими холодными, скрюченными пальцами.

– Служить вам, милорд, стало большим удовольствием. Мне отказали в приеме в орден, и сердце мое разбилось. Если бы я мог вернуться в прошлое, в тот день, когда меня исключили из избранных, я бы шепнул самому себе, молодому: «Радуйся! Сангвиний улыбается тебе, ибо ты будешь служить самому лорду Данте».

Арафео отечески похлопал лорда по руке, хотя тот был на четырнадцать веков старше его.

Отцовское отношение Арафео заставило командора воспрянуть. Он убрал свою руку.

– Я читал эти свитки в поисках смысла собственной жизни. Боюсь признаться, но на мне лежит один долг. Прости, Арафео, но я собираюсь с тобой поделиться, ведь ты служил так хорошо…

Данте помедлил. Тяжесть того, о чем он собирался поведать, казалась невыносимой. Следовало хоть с кем-то разделить страхи, и он заговорил размеренно, без эмоций:

– Империум падет, хотя не сегодня, но скоро. Я ищу выход, но все, что вижу, это черные стены тупиков.

– Когда-то я одерживал великие победы и имел уверенность в завтрашнем дне, – говорил он с печалью. – Насколько все это похоже на судьбу Сангвиния! Мои триумфы омрачены знанием, что за ними последует неизбежное поражение. Разве все совершенное пропало зря? Я убивал существ из другой реальности, Арафео, столкнулся с проклятием ордена и сохранил свою душу свободной от этого порока. Всю жизнь я стремился служить не только Империуму, но и человечеству. Быть Кровавым Ангелом – значит окунуться в кровь и смерть. Мое спасение – бросить этому вызов, использовать смерть во имя жизни. Наш орден за последние три тысячи лет трижды оказывался на грани полного уничтожения. Во время Призрачной войны, на Каллии и в Секорисе. Каждый раз мы снова восстанавливались, и крылатая капля крови снова реяла на знаменах полных десяти рот.

Арафео кивнул, молча сочувствуя лорду.

– Я понимаю, Арафео, что должен оставаться для людей героем. Они смотрят на золотую маску Сангвиния, страдая и умирая во имя Терры, думая, что примарх с ними. Такова моя роль в этой жизни – притворяться тем, кем я не являюсь. Я позволяю легенде выходить за рамки всякого правдоподобия, а смертным думать, думать, будто я непогрешим и безмерно силен. Я с готовностью принимаю это как свое служение человечеству. Но, хотя я могучий и мудрый Адептус Астартес, я все равно лишь человек. Под моими доспехами бьется человеческое сердце – рядом с тем, которое подарил мне Император. Ни один человек не живет сам по себе – всем нужна компания и общение. Вот почему я делюсь с тобою мыслями. Прости меня за такое безрассудство, но невозможно скрывать свои проблемы ото всех. Они меня попросту раздавят.

– Понимаю, – мягко ответил шталмейстер. – Жаль, что я растревожил ваши страхи, пока вы отдыхаете, но знайте – вы не одиноки.

– Я никогда не отдыхаю, – с горечью ответил Данте. – И вечно одинок.

Подавленный, Арафео удалился. Данте едва заметил это. Он вернулся к чтению. Став исповедником для страхов магистра, шталмейстер их не уменьшил. Данте устыдился этого. Не следует обременять смертного такими знаниями. Обозначив зло, он дал ему силу. Буквы свитка, казалось, плыли перед глазами, и он склонил голову. В этот миг глубоко в недрах книгохранилища раздался крик. Данте вскочил.

– Арафео? Арафео, с тобою все в порядке?

В ответ раздался лишь тихий стон. Данте прошагал мимо стопок книг и ящиков со свитками, высоких стеллажей. Горячий и живой запах крови коснулся его ноздрей прежде, чем удалось отыскать Арафео.

Слуга стоял на коленях, держась за запястье. В библиариуме стояла такая тишина, что Данте легко уловил слабое, неустойчивое биение сердца шталмейстера. Кровь капала на ковер.

Лорд-командор поспешно приблизился. Арафео улыбнулся. Запах захлестнул Данте, вызывая жажду. Магистр схватил руки слуги и приподнял их. Кровь из длинных вертикальных порезов на запястьях потекла по рукам до локтей.

– Арафео! Арафео! – воскликнул Данте. – Что же ты наделал?

Улыбка медленно, словно пролитая кровь, проступила на лице шталмейстера.

– Пришло время оставить вас, господин.

– Не сейчас! Держись, друг мой. Очень жаль, не следовало посвящать тебя в мои печали. Это неправильно. Я не хотел напугать тебя. Нужно вызвать Корбулона, он тебе поможет.

Данте потянулся к бусине вокса на воротнике, но Арафео схватил его ладонь слабой рукой. Немощные пальцы вцепились в толстое запястье Данте. Магистр с ужасом ощутил, как кровь течет по его коже.

– Милорд, пожалуйста, не надо. Я не боюсь. Вы не совершили ничего дурного. Император призывает меня. Мое время в этом мире истекло.

Данте вновь потянулся к бусине. Арафео удерживал его с невероятной силой.

– Вы мой хозяин, но прошу, позвольте мне самому принять решение. Сердце мое состарилось, и я устал от своего бремени.

– Тебе необязательно умирать.

Арафео мучительно медленно покачал головой. Его обычно аккуратные седые волосы растрепались.

– Нам всем придется умереть. Кроме вас, мой господин. Вам нельзя.

– Это не так. Я могу умереть – и умру.

– Да, милорд, когда-нибудь. Но пока не нужно, – прошептал Арафео. – Пока вы живы и золотая маска Сангвиния появляется на полях сражений наших ужасных времен, все еще можно поправить. Не сдавайтесь, милорд.

Арафео обмяк. Данте поднял его. Прижимая слугу к груди, он пригладил волосы старика.

– Я устал, Арафео, я мучаюсь от тоски, но не собираюсь сдаваться. Никогда, клянусь. Пока дышу, буду сражаться, и никто не узнает о моих тревогах.

Арафео закрыл глаза, счастливый.

– Это хорошо. Вы наша надежда, даже если думаете, что это не так.

– Но зачем убивать себя? Не понимаю.

– Причина есть, милорд, что бы вы ни говорили. Хочу попросить вас кое о чем напоследок…

– Только скажи, Арафео, все будет по-твоему.

– Заберите мою жизнь, милорд. Выпейте мою кровь. Окажите последнюю милость, подарите мне поцелуй Ангела. Вот почему я решил умереть – чтобы вы получили мощь из моей крови. Она окажется намного большей, чем вся сила моего тела, и вы возродитесь. Позвольте мне умереть с мыслями об этой последней службе. Я предлагаю вам свою жизнь, чтобы многие другие выжили.

Слабым движением он поднес окровавленное запястье к лицу Данте.

– Нет, – решил Данте и отвернул голову.

Кровь капала и впитывалась в ковер.

– Я долго служил вам. Вы не вкушали живой крови за все время нашего знакомства.

– Дольше, – ответил Данте. Его зубы против воли высунулись из десен, кровь прилила к лицу. – Я дал себе клятву больше не пить живую кровь.

– Тогда вы обязаны нарушить ее, господин. Забирать жизнь – проклятие Ангелов, но вам это необходимо. Без крови вы слабы, так стары, а я все равно умираю. Возьмите мою. Станьте сильны.

– Так нельзя, – возразил Данте. – Я отказываюсь.

Он отшатнулся. Кровь Арафео заливала его руки. Больше всего на свете хотелось ее слизнуть.

– Вы дали мне слово. Хотите взять его назад?

– Ты выставляешь мою честь против меня, словно оружие, – сказал Данте.

Его решимость угасала. Клыки удлинились. Лицо покраснело.

– А другого оружия против вас и нет, – заметил Арафео с сухой усмешкой.

Он скривился и стиснул руки.

– Пожалуйста. У меня уже не осталось времени. Эту кровь я завещаю вам. Пейте всю. Восстановите силы для будущих войн. – Он яростно посмотрел прямо в глаза Данте. – Сделайте это сейчас!

Арафео снова сжал запястья хозяина. Данте помимо воли широко раскрыл рот. Губы коснулись скользкой от крови кожи Арафео. Слуга издал тихий стон, когда острые зубы Данте вонзились в его запястье.

Данте жадно глотал кровь человека, чувствуя, как тепло наполняет его собственное тело, и сильное покалывание распространилось от его сердец до кончиков пальцев. С потоком жизненных сил пришли и эмоции умирающего.

Омофагия Данте наполнилась фрагментами воспоминаний человека, дразня его. Грубый детский капюшон, так похожий на тот, что он сам носил. Краткий миг славы на пути к Месту Испытания. Полное разочарование, когда устройство сангвинарного жреца сердито загудело и загорелось красным. Луч надежды, когда претендента отправили к кровным рабам. Миг нерешительности и выбор – вернуться домой или отправиться на Ваал. За годы жизни и рабского труда Арафео тысячу раз пересматривал это свое решение.

Арафео потерял сознание. Данте не отпускал, прижимая губы к руке слуги.

Жизнь шталмейстера была однообразной, короткой, бесславной. И все же его воспоминания наполняла сопричастность жизни ордена, удовлетворение от необходимых и оцененных дел. Они являлись служением Императору, столь же важным, как и владение болтером или клинком, а любовь к хозяину всегда оставалась искренней. Данте плакал, осушая влагу жизни человека. С последним глотком крови, скользнувшим вниз по пищеводу, пришла и благодарность Арафео.

Сердце слуги затрепетало под рукою Данте, а затем остановилось. Лорд-командор сел на корточки, положив одну ладонь на грудь слуги. Другой он вытер со своего лица кровь и слезы. Глаза Арафео оставались открытыми, и, хотя свет души из них ушел, он казался счастливым.

Данте испытывал сложную смесь эмоций: удовлетворение от приема пищи, скорбь по слуге, отвращение к жажде и непомерный стыд, что жизнь его не соответствовала видению Арафео.

Он успокоился. Тяжесть лет сделалась легче. Магистр ощутил, как кожа натягивается, и морщины на лице разглаживаются. Он встал, отяжелевший от еды, ощущая первый прилив новой жизненной силы. Он сжал крошечный изумруд, служивший переключателем вокса.

– Гренний! – позвал он, обращаясь к главному управляющему. – Арафео покинул нас. Отправь похоронную команду в мой личный библиариум и призови слугу-доспешника. Мне нужна моя броня.

Данте знал, что должен сделать. Время размышлений закончилось.

Глава 19: Король пиратов

752. М40

Вольный порт Одрий

Мас

Система Тивиан

– Всем вниз! – приказал Данте.

Его отделение бросилось на землю ничком. Керамит царапнул брусчатку. Снаряды тяжелых болтеров с визгом пролетели над ними.

Сам Данте укрывался за углом разрушенного здания. Синяя краска все еще оставалась на стенах, необычно яркая на серо-коричневом фоне пыльного разрушенного города. Крупнокалиберный масс-реактивный снаряд отколол кусок от укрытия, космодесантник отпрянул и потянулся к ауспику.

Устройство дополняло сенсориум костюма, проецируя мелкие детали со сканера на экран и лицевую панель одновременно. Пока Данте изучал пиратский укрепленный пункт, его отделение из укрытий обстреливало здания на противоположной стороне улицы.

– Тяжелый ДОТ на перекрестке, – сказал Кровавый Ангел. – Противотанковая пушка, высшая степень угрозы. Держите бронетехнику подальше.

– Позволь мне взять его, брат-сержант, – попросил Галлим.

Данте еще раз взглянул на усыпанную обломками дорогу. Город был так разрушен бомбардировкой, что превратился в руины из кирпича и битых блоков. Дороги казались долинами среди холмов – остатков зданий. ДОТ стоял на перекрестке по пути во дворец, и его завалило щебнем по самые смотровые щели. Данте глянул на него с позиции Галлима. Солдаты с тяжелым оружием находились в невыгодном положении.

– Оставайтесь на месте. Вас уложат прежде, чем появится шанс выстрелить.

Галлим кивнул и, стоя на коленях, чуть подался назад. Его плазменная пушка озарила руины зеленым светом.

– Отделение Данте! Приготовиться к атаке! – приказал Данте.

Крик прошел по вокс-сети. Замерцала руна брата Тораила.

– Тораил?

– У меня трещина в броне, сержант. Она запечатывается. Все будет в порядке, – ответил воин.

Перспективы вернуться на лечение для воинов Данте оставались неопределенными, поэтому он сам проверил правдивость слов Тораила – вывел руны статуса космодесантника в верхнее окно на экран. Жизненно важные показатели оставались на прежнем уровне. Броня меняла цвет с янтарного на зеленый, по мере того как система герметизации закрывала пробоину, изолируя броню от внешней среды.

– Лоренц! – позвал Данте.

– Данте! – ответил ему друг.

– Прими командование. Мне нужно вызвать артиллерийский огонь.

Данте переключился на вокс-канал роты.

– Это брат Данте. Капитан Аверний!

Повисла пауза. Один вокс отключился, ответил другой.

– Это Дюваль, Данте. От капитана уже десять минут никаких вестей. В западном квадранте, где он командовал третьим и четвертым отделениями, наблюдаются помехи. Свободнорожденные глушат сообщения.

– Они глупее, чем казалось, если решили, будто нас это остановит. Я буду продвигаться вперед. Не помешала бы поддержка. Ты со мной?

Ответом стал треск выстрелов по броне космодесантника. Болтер Дюваля взревел, заглушая вокс.

– Извини. Был занят. Конечно, я с вами. Мы примерно в ста сорока метрах позади вашей позиции. Позволь убрать кое-каких врагов. Мы почти закончили с ними.

Данте выглянул из руин и снова спрятался, как только в ответ раздался очередной залп тяжелых болтеров из ДОТа.

– Продвигайтесь слева, – ответил он, вынужденный кричать из-за стука гравия по броне. – У основания колокольни есть большая куча щебня.

– Вижу, брат.

– Готовьтесь прикрывать нас огнем. Не могу понять, есть ли что-то еще за бункером, или нет. Может оказаться, что тут больше никого и нет, но все равно будет неплохо, если вы за нами присмотрите.

Снова затрещали выстрелы. Было слышно, как из динамиков в шлеме Дюваля слышались ликующие возгласы. Вокс на секунду отключился. Данте ждал.

– Извини. Застали врасплох. Но это последние. Мы выдвигаемся на помощь. Сангвиний нас ведет.

Связь с Дювалем пропала. Данте выбрал из имеющихся вокс-кодов сеть арсенала.

– Брат Хавраил. Ты меня слышишь?

– Арсенал на связи, брат-сержант.

– Мне нужен удар «Вихря» по этой позиции. – Он отрегулировал свой ауспик, настроив матрицу наведения на ДОТ. – Бронетехника там не пройдет, если с противником в ДОТе не разобраться. У них там какая-то крупнокалиберная пушка.

– Сделаем незамедлительно. Ждите удара «Вихря».

Через миг ракеты с воем рухнули вниз с затянутого дымом неба. Некоторые взорвались в считанных метрах от позиции Данте. Он укрывался за углом, пока все не закончилось, а затем выглянул. Из смотровых щелей бункера валили клубы дыма. Ствол пушки бессильно торчал в небо. Стрельба утихла.

– Дюваль?

– Я на позиции, – пришел ответ по воксу. – Брат Дамиано отлично накрыл ДОТ.

– Отлично. Давайте покончим с этим. Отделение Данте! Вперед! – закричал Данте.

– За Императора! За Сангвиния! – ответили его воины.

Они выскочили из укрытия, похожие на поток кроваво-красной крови. Сквозь решетки воксов прорывался их рев. Засевшие в развалинах колокольни воины вели ураганный болтерный огонь. Рубиновые лучи лазерных пушек рассекали воздух, сверкающая пыль стояла столбом над руинами.

Данте мощным прыжком первым добрался до ДОТа. Распахнул дверь, обрушив лавину кирпичных обломков, и нырнул внутрь. Из заднего огневого каземата выбрался свободнорожденный корсар, кровь стекала по его покрытому пылью лицу. Данте пристрелил человека прежде, чем тот успел вскинуть свой автомат, и стены забрызгала кровь. Космодесантник закрыл забрало доспеха, отгораживаясь от ее манящего запаха.

Брат Эмануэль ворвался следом. Данте тем временем прошел вперед и бросил осколочную гранату в задний каземат. Передний вход оказался плотно запертым. Данте сорвал с бедра мелта-бомбу. Такой расход боезапасов выглядел расточительством – свободнорожденные в переднем каземате наверняка погибли, но терпение Данте уничтожила задержка, хотелось поскорее закончить дело.

Он подал сигнал Эмануэлю и дистанционно взорвал бомбу. Та зашипела, ее термоядерный реактор взорвался и превратил дверь в лужу из оранжевого расплавленного металла.

Данте приблизился, держась возле стены. Свободнорожденные едва ли обладали оружием, способным пробить боевую броню Адептус Астартес, но природная осторожность никогда не покидала космодесантника. Он сорвал с пояса еще одну осколочную гранату и швырнул ее в дверь, а после детонации с болтером наперевес ринулся туда. По полу стлался синий фицелиновый дым. Внутри оказалось четыре пирата – три человека и рептилия сслиз. Все они умерли, тела разорвало взрывом. Смотровую щель тоже изрешетило металлическими осколками.

– Чисто, – сказал Данте.

– Здесь нет врагов, – добавил Эмануэль.

– Дюваль, брат, еще остались проблемы?

– Ответ отрицательный. Свободнорожденные мертвы или сбежали. Я насчитал около пятнадцати тел – в основном мужчины, горстка эль-даров.

– Тут есть сслиз.

– Сслиз? – удивился Лоренц. – Я уже много лет ни одного не видел. Убедись, чтобы его кожу забрали. Обрабатывать ее одно удовольствие.

– Всегда пожалуйста, братец. Хавраил наделал в ней дыр.

– Жаль, – огорчился Лоренц.

Эмануэль отступил в сторону, и Данте выбрался из ДОТа. Сделав это, он расправил флаг у себя за спиной. Из силовой установки выдвинулся шест, перекладина раскрылась, и ткань захлопала на ветру.

– Отделение Данте, перегруппироваться на этой позиции! Дюваль, ты к нам присоединишься?

– Брат, ты же старший сержант Пятой роты. Пока капитан Аверний отсутствует, я с радостью последую за тобой.

– Брат Хавраил, этот сектор очищен. Можешь спокойно подтягивать бронетехнику.

Данте поднялся по склону ненадежного холма из обломков. Ударный крейсер тщательно поработал и сровнял город с землей. Космодесантник добрался до самого хребта, образованного упавшей поперек дороги башней. Она рухнула целиком, и лишь потом на дороге кирпичная кладка треснула. Камни и кирпичи слегка разошлись, придав руине вид громадного скелета. С этой новой позиции Данте имел возможность разглядывать дворец короля пиратов. Весь вольный порт был уничтожен. Вонь гниющих под разбитыми зданиями трупов усиливалась с каждым днем, и только дворец стоял, защищенный мерцающим пустотным щитом. За пределами щита блестел зеленый океан.

– Как только все успокоится, этот мир станет для Империума прекрасным прибавлением, – заметил Лоренц, который присоединился к брату на холме.

– Прошли деньки пиратов. Время свободнорожденных закончилось, – ответил ему Данте. – Такая расправа ждет каждого, кто посмеет бросить вызов Императору Человечества.

– Хорошо сказано, – согласился Лоренц. – Стыдно только, что на зачистку пришлось посылать полроты.

Вой двигателей заставил обоих космодесантников посмотреть в небо.

Три легкие машины поддержки эльдаров проскочили над ними, уходя от преследовавшего их «Штормового ястреба», торопливо отстреливаясь из хвостовых орудий. Штурмовые пушки перехватчика в ответ били трассирующими снарядами и уже попали по одному из эльдарских кораблей. Он мчался прочь.

На улице раздавался скрежет танковых траков по камню. Два ваальских «Хищника», «Лэндрейдер», «Поборник» и «Вихрь» показались на перекрестке.

– Силы арсенала приближаются, – сказал Данте. – Подождем капитана. Скорее всего, он отдаст приказ о лобовой атаке.

– Это его дело, – ответил Лоренц. – А что бы ты сделал?

– Отдал бы приказ бросить в лобовую атаку все силы.

Лоренц усмехнулся.

– Брат-сержант Данте! – раздался торопливый голос брата-ветерана Стролло, который прервал их разговор.

– Брат, вы разобрались с пиратскими генераторами помех? – спросил его Данте.

– Да, но это единственная хорошая новость. Ты нужен нам здесь и сейчас. Капитан Аверний убит.

Аверний, скорчившись, лежал на щебне. Боевую броню изуродовали оплавленные пробоины, из окровавленной шеи уже удалили прогеноиды.

– Эльдары? – уточнил Данте.

Пятеро сержантов роты собрались вокруг павшего командира.

– Эльдары, – подтвердил Стролло и указал на кучу окровавленных тряпок в углу. – Я убил этого, как только он застрелил капитана, – сжег очередью из мелта-оружия. Проклятая судьба.

Стролло был флегматиком. Горюя, он этого не показывал. Технодесантник Хавраил опустился на колени рядом с капитаном. Сангвинарный послушник Вискоми отошел, чтобы освободить технодесантнику место для работы. Сам он уже взял кокон редуктора с геносеменем Аверния и поместил его в бронированную оболочку.

– Прогеноидные железы извлечены. Его линия будет жить.

– Однако броня уничтожена, – отозвался Хавраил. – Где остальная часть его снаряжения?

Стролло указал на своих товарищей по отделению. Хавраил подошел к ним и забрал оружие капитана.

– Король пиратов пытается нас обезглавить, – заметил Дюваль.

– И у него получилось, – откликнулся сержант Хораил.

– Нет, не получилось, – возразил сержант Мальтус. – Пираты вообразили, что устранение лидера нас остановит. Похоже, они прежде не сражались с космодесантниками.

Он повернул голову в синем шлеме и обвел взглядом собравшихся вокруг Кровавых Ангелов.

– Они ведь заблуждаются, правда, братья?

– Большей ошибки быть не может, – согласился сержант Калаил. – Победа близка. Кто поведет нас?

– Попросим капеллана Ферниба сойти с корабля, – предложил Хораил.

– Он ранен, и ожидание отсрочит нашу атаку, – сказал Мальтус.

– Данте старший в полуроте, – добавил Дюваль.

– Тогда я приму командование и поведу вас, – сказал Данте. – Есть возражения?

– Нет, – ответил Хораил.

– У меня тоже нет, – присоединился к нему Калаил.

– Мы согласуем это с Фернибом, – добавил Мальтус. – Впрочем, насколько я могу судить, ты пока наш капитан, брат. Поздравляю. Лучшего варианта и не придумаешь.

Данте коротко кивнул и посмотрел на древний каменный дворец. Скромное строение, по имперским меркам.

– Тогда давайте планировать штурм, – сказал он. – И надо будет к списку боевых задач добавить месть.

По коридорам дворца гуляло эхо болтерных выстрелов. Сами коридоры были узкими и позволяли космодесантникам двигаться только друг за другом, поэтому Данте шел во главе отделения, поливая смертоносным болтерным огнем любое существо, которое попадалось: людей, эльдаров и инопланетян низших рас.

Воины оказались в длинной галерее. Ксеносы двигались перекатами, их оружие извергало сюрикены, которые с шипением рассекали воздух. Люди сражались с ними бок о бок, стреляя из-за баррикад, которые устроили, повалив статуи. Кровавые Ангелы тоже поливали противника огнем, их доспехи выдерживали даже самые опасные выстрелы.

– Удивительно, – заметил Лоренц. – Я никогда не видел, чтобы эльдары сотрудничали с людьми.

– Это чудо, без которого мы обойдемся, – ответил Данте.

Три сюрикена врезалось в его доспех, их моно-молекулярные края торчали из нагрудника. Ответный выстрел разнес на куски спрятавшегося за колонной пирата. Данте ринулся навстречу урагану лазерного огня и сюрикенов, отделение последовало за ним. Брат Чераил упал. Остальные ринулись на баррикады, руша их, чтобы добраться до укрывшихся воинов. Некоторых эль-даров удалось настичь, но другие скрылись в глубине дворца. Лоренц бросился их преследовать.

– Оставь. Здесь мало места. Далеко они не уйдут.

Данте наклонился и поднял умирающего человека на ноги.

– Где король пиратов?

Мужчина булькал, захлебываясь собственной кровью.

Свободнорожденные никогда не покоряются.

– Как пожелаешь, – ответил Данте, свернул человеку шею и бросил труп. – Поищем в тронном зале. Ксеносы высокомерны, он наверняка ожидает нас там. Брат Галлим!

Отделение тяжеловооруженных космодесантников выступило вперед.

– Сержант!

– Пойдешь со мной. Заряжайте оружие.

– Есть, сержант.

– Ортиэль! Приготовь огнемет. Зачищай комнаты, через которые мы проходим. Не скупись, трать топливо. Плевать, если мы сожжем это место дотла. Сегодня нужно с этим покончить.

Король пиратов действительно пребывал в тронном зале. Он развалился на троне и потягивал из высокого бокала пурпурное вино. Лицо с резкими чертами выражало нечто среднее между скукой и ожиданием. При виде Данте ксенос спустил ноги с подлокотника трона и махнул бокалом.

– Приветствую тебя, ангел крови! – сказал он на сладкозвучном готике. – Я князь Хеллаинет, которого называют и королем пиратов. Добро пожаловать в сердце моего королевства – это все, что от него осталось, увы.

Эльдар не делал угрожающих движений. Данте просканировал комнату на предмет скрытых угроз. Шлем подсветил места, где можно было спрятать оружие. Подсветки гасли по мере того, как он отбрасывал один вариант за другим.

– О, в этом нет надобности, – сказал Хеллаинет, догадавшись, что делает Данте. – Я не утруждал себя укреплением этой комнаты, это ни к чему. Я много рассуждал – мне вообще нравится думать. Извините мое тщеславие, но я в мыслительной деятельности довольно хорош, поэтому понял: если уж кто-то доберется сюда, набор лазерных лэнсов, скрытый за картинами, не принесет особой пользы. Кроме того, изменения испортили бы сущность замка. Он так восхитительно… груб.

Эльдар взмахом руки указал на темные каменные стены. Отделение Данте вошло в зал, заполнив его своими кроваво-красные фигурами. По команде Данте космодесантники направили на чужака оружие, затворы лязгнули в унисон.

– Ксенос! Ты поработил человеческое население этого мира и использовал планету как базу для совершения тяжких преступлений против Империума Человечества. У тебя есть что сказать в свое оправдание перед смертью?

– Я никого не порабощал. Здесь все свободнорожденные. Мой народ освободился от пути нашей расы, ваш народ – от Императора, который высасывал души. Я сомневаюсь, что такие, как ты, способны понять концепцию свободы. Ты лишь железный меч. Просто инструмент. Инструменты не свободны. Как жаль. Ты уничтожаешь то, что не способен понять.