Текст книги "Данте"

Автор книги: Гай Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Annotation

Данте – великий магистр Кровавых Ангелов, одного из благороднейших орденов Космического Десанта, которому выпала непростая доля. С момента рождения в радиоактивных пустошах планеты Ваал Секундус ему была уготована жизнь, полная Славы и битв. Со времени принятия в скауты до событий в городах-ульях Армагеддона и угрозы, исходящей от ксеносов, в системе Криптус Данте постоянно вел войну с многочисленными врагами Империума. Он стал свидетелем божественного вмешательства и бился с тьмой, таящейся в каждом из сынов Сангвиния. Данте прожил дольше любого другого великого магистра. Перед вами летопись, рассказывающая необыкновенную легенду о нем.

Warhammer 40000

Глава 1: Трижды благословенный ребенок

Глава 2: Великий Пожиратель

Глава 3: Пустыни Ваала Секундус

Глава 4: Горы Ваала Секундус

Глава 5: Сангвинор

Глава 6: Прыжок Ангела

Глава 7: Падение Ангела

Глава 8: Данте разоруженный

Глава 9: Место избрания

Глава 10: Место испытания

Глава 11: Красный Совет

Глава 12: Второе рождение

Глава 13: Пять милостей

Глава 14: Первая рота

Глава 15: Бремя долга

Глава 16: Красная жажда

Глава 17: Черная ярость

Глава 18 Милость прощения

Глава 19: Король пиратов

Глава 20: Лорд Пятого Воинства

Глава 21: Обещание надежды

Глава 22: Возвращение

Warhammer 40000

Гай Хейли

Данте

Глава 1: Трижды благословенный ребенок

456. М40

Великая солончаковая пустошь

Ваал Секундус

Система Ваал

Начиналась новая жизнь, а с ней и ночь. Мальчик и его отец смотрели в небеса. Гигантский красный шар солнца уходил за диск Ваала. Наступление ночи на Ваале Секундус сопровождалось затмением, и тень планеты ползла по Великой солончаковой пустоши ее второго спутника. Тонкая атмосфера плохо держала тепло. Температура быстро понижалась, жестокий ночной ветер мучил и человека, и его сына. «Песчаный скиталец» позади них качался от ветра. Ржавые пружины его подвески визжали в унисон с мучительными криками роженицы внутри.

Мальчик оглянулся на «скитальца». Грубая яйцевидная конструкция из шероховатых листов металла высилась над землей, стоя на шести колесах. Она была домом и убежищем на смертельно опасной земле спутника. Из открытого дверного проема на жесткую поверхность солончака падал желтый свет. Словно реагируя на взгляд, дверь со стуком захлопнулась, и теплый свет погас. Металлические стены лишь немного приглушили крики.

Отец мальчика оглянулся, а потом крепко обнял сына и притянул его поближе.

– Все будет хорошо, – сказал мужчина. – Твоя мать сильна. Твой брат скоро появится на свет.

Мальчик прожил достаточно, чтобы догадаться: отец пытался успокоить не его, а себя.

Здоровье отца было подточено остаточной радиацией, случившейся двенадцать тысяч лет назад войны. Его щеки были изрезаны глубокими морщинами, губы покрыты струпьями. Из-под щетины на лице, словно порожденные отравленной почвой кровавые цветы, проступали три язвы. Лицо обрамляла густая грива когда-то каштановых, но рано поседевших и огрубевших от соли волос. Когда он улыбался, показывались дыры вместо зубов. После чуть более чем тридцати стандартных лет жизни он состарился и полагал, что лучшее осталось позади. Бесценная семейная реликвия, пожелтевшие от времени и поцарапанные очки из пластика сидели на лбу, открыв бледную и более-менее здоровую кожу вокруг глаз. После всех тягот жизни на жестокой земле в прекрасных янтарных глазах мужчины светились радость и нежная любовь к своему ребенку. Он лишился всего, но человечности не утратил.

– Отойди от «скитальца», Луис, – мягко велел мужчина.

Потрескавшиеся руки обмотали лицо мальчика шарфом, оставив треугольное отверстие для носа. Отец улыбнулся и костяшкой пальца прикоснулся ко лбу сына. Длинные черные одежды укрывали обоих с головы до пят. Солнце медленно убивало в любом месте Великой солончаковой пустоши, но зона смертельной радиации находилась пока что далеко. Они были счастливы не надевать противорадиационные костюмы.

– Да, но мама…

– Тише, – успокоил его мужчина и крепче обнял мальчика. – Позволь вестнице жизни делать то, что следует. Твоя мать в безопасности в ее руках, вот увидишь.

Длинный отчаянный стон, который донесся из «скитальца», противоречил произнесенным словам. Транспортная машина внезапно и резко качнулась, напугав их. Ветер шелестел между опор, и эти чарующие звуки смешивались с громыханием «скитальца», созданного отцом мальчика. Его украшали связки резных костей, а также синие и бирюзовые бутылки, найденные среди руин в забытых землях и теперь позвякивавшие на ветру. И все же любимцами мальчика оставались два ангела, сделанные из обрезков металла. Ангелы располагались на кожухе двигателя и словно застыли на взлете. Их руки тянулись вперед, за плечами хлопали крылья из кроваво-красных лент. В наступившей темноте они утратили знакомые очертания и превратились в предвестников ужасной участи – самих ангелов смерти. Мальчик еще сильнее испугался за мать.

– Все будет прекрасно, вот увидишь, – повторил отец. – Давай отойдем немного.

Мальчику было около семи лет. Как и отец, он имел смутное представление о своем истинном возрасте. Сезоны лунного мира оказывались слишком сложны и плохо согласовались с ритмами немыслимо далекой Терры. Земля, дом бессмертного Бога-Императора, оставалась легендарным, выходящим за пределы понимания миром. И все же тела помнили о ней, постоянно боролись с наложенной местом рождения печатью. Человек не был создан для того, чтобы выживать на трех спутниках Ваала. Жившая миллионы лет раса не могла приспособиться к этому месту за жалкие тысячелетия. Инстинкт самосохранения отчаянно понуждал живых существ к размножению, пока те не дряхлели. Жестокая среда уже вонзила в мальчика свои когти, и он менялся едва ли не быстрее, чем успевал формироваться. Жизнь ваалитов была коротка. Они инстинктивно чувствовали, что не предназначены для такой участи, и грустили, хотя и сами не знали почему.

Их смертные оболочки истосковались по легкости мира, который прекратил свое существование тысячи лет назад: Старая Земля исчезла, Терра стала суха и мертва, как и Ваал Секундус. После тех страшных времен остались лишь пустыни, в которых жили люди. Пустыни, бывшие некогда раем.

– Отойдем еще немного, – сказал мужчина, когда они совсем удалились от лагеря. – Мы скоро увидим то, что наверху, на Ваале.

– Но мы не должны, – возразил мальчик.

Он еще раз оглянулся. Отец мягко, но настойчиво подталкивал сына. Вокруг их песчаного «скитальца» располагался десяток подобных машин. Некоторые превосходили их семейный дом размерами, некоторые были меньше, но в целом все машины были созданы по одному шаблону, за исключением одной – тяжеловесного соляного грузовика, в котором никто не жил. Оранжевый свет ламп из огненных скорпионов горел внутри и пробивался сквозь щели изношенных бортов. Он был единственным признаком жизни. Иногда Луису казалось, что, кроме людей его клана, других уже не осталось.

– Знаю, тебе нельзя уходить далеко. Умница, что напомнил мне об этом, – похвалил мужчина. – Но ты же со мной, значит, в безопасности.

Отец сжал плечи мальчика. Он уводил сына все дальше от лагеря. Пласты соли трещали под их ногами. Солончак раскинулся во всех направлениях, сухой и растрескавшийся, как кожа мужчины. Днем беспощадное к земле и плоти солнце палило с чистого неба, которое во времена древней войны лишилось защитного озона. К ночи температура падала, а затем скудную атмосферную влагу жадно поглощала соль. На пустоши образовывались сложные гидраты, ценящиеся солевыми кланами так же, как и химикаты, которые люди соскребали с земли. Последние позволяли производить сокровище – воду. Жители других планет с трудом поверили бы в то, что клан Луиса был богат.

Крики затихли в отдалении, и тогда мужчина легко остановил сына.

– Побудем здесь, – предложил он и сел с довольным вздохом.

Отдых был роскошью, редким наслаждением.

– Посидишь со мной?

Порывы ветра с каждой секундой становились резче и холоднее. Они осыпали мальчика и его отца мелкими крупицами соли.

Луис посмотрел на пустыню. Видимость была хорошей. Гигантский красный полумесяц Ваала заливал их мир багровым светом.

– Отсюда все на милю видно, – заметил он. – Никто не приближается.

Мальчик поднял глаза. Небо и звезды были красными. Широкий, как открытая рана, Красный Шрам сиял в космосе алым светом.

– Кровавые орлы не летают. Огненные скорпионы редко приходят на соляные пустоши. – Он топнул ногой. – Земля слишком соленая для ловчих моллюсков и слишком твердая для пауков-добытчиков. – Мальчик посмотрел на отца. – Я подумал и решил, что тут безопасно, поэтому посижу с тобой.

Отец заморгал из-за попавшего в глаза песка, но очки надевать не стал и улыбнулся, восхищенный ответом сына.

– Скоро ты будешь знать больше, чем я.

– Уже знаю больше, – уверенно ответил мальчик.

Мужчина рассмеялся, словно приглашая разделить веселье, но мальчик не присоединился. Он лишь на миг отвлекся, чтобы оценить смертоносную природу. Тревога за мать возвратилась. Луис сел возле отца.

Белые струйки соли вились над поверхностью земли. Их шуршание не заглушало доносившиеся из «скитальца» крики. Мальчик нервничал, когда слышал их. Мир, угнетая своих обитателей, заставлял их быстро взрослеть, но Луис оставался ребенком. Ему требовалась мать.

– Я сам решу, когда ты будешь знать больше, – улыбнулся отец.

Он проследил за обращенным на «скитальца» взглядом сына и взял мальчика за руку, указывая на горизонт и смутные очертания встававшей над ним планеты.

– Сегодня хороший вечер и будет спокойная ночь.

Он обнял мальчика, чувствуя, как тот дрожит от холода. Оба прижались друг к другу, чтобы согреться.

– Почему?

– Смотри! – сказал мужчина.

Он указал на планету-соседку. Тень Ваала ползла по ее поверхности. Планета тоже была миром пустынь, обширных и красных, от полюса до полюса. Пятнистые серовато-коричневые участки означали горы, более черные области – впадины, белесые участки мерзлого углерода и воды – полюса, но в целом планета была красной.

– Первая диковинка этой ночи, – заметил мужчина.

Дневная сторона Ваала не намекала на присутствие людей, но в ночи сверкнул близ экватора одинокий огонек.

Мальчик уже видел это прежде, и не раз, когда положение Ваала и Ваала Секундус относительно друг друга оказывалось благоприятным. При этом каждый раз его сердце вздрагивало.

– Аркc Ангеликум! Крепость Ангелов! – воскликнул он.

– Именно она, – отозвался отец. – Большой замок. Там живут ангелы света и крови, несущие правосудие Императора во все концы Галактики. Задумайся, Луис, они владеют Ваалом! – В голосе отца звучала гордость.

– Возможно, среди них есть мужчины родом из нашего племени, – добавил он.

– Они бы нас узнали?

– Нет! – ответил мужчина с улыбкой. – Они теперь могучи и возвысились над смертными. Они были избраны, чтобы стать сынами Бога-Императора, обрести великую силу и завоевать славу. Это самые гневные слуги Императора – благородные, чистые, лучшие.

Мужчина шептал это на ухо сыну, крики в «скитальце» и зловещий шелест соли на ветру почти заглушали сказанное.

– Они лорды среди лордов. Жрецы в Селлтауне и Кемрендере говорят, будто Император защищает, но на самом деле это ангелы, – настаивал он, – они охраняют и нас, и миллиарды нам подобных везде, по всей Галактике. Они бы не узнали нас, не приняли за родичей. Им дарована долгая жизнь. Теперь они выше проблем нашей жизни.

Мальчик покрутил головой. Кроваво-красные звезды никуда не делись.

– Там и вправду есть люди, отец?

– Везде есть люди! На планетах вокруг каждой звезды, на планетах всякого типа.

– Я и прежде видел крепость, – заметил мальчик. Его удивление прошло так же быстро, как и появилось, – страх за мать сжал юное сердце.

– Это тоже видел? – со знанием дела спросил отец.

Он указал сыну на ту сторону Ваала, где стояла глубокая ночь. Яркие точки перемещались на фоне планеты, некоторые приближались друг к другу и сливались. Меньшие огни мерцали, появляясь из крепости.

– Звезды, – сказал мальчик. – Это все звезды.

– Нет, не так, – отозвался мужчина. – Так близко к планете звезд не бывает. Это большие звездолеты Кровавых Ангелов.

– Они и вправду большие, как наш «скиталец»? – уточнил мальчик.

Мужчина рассмеялся над такой наивностью.

– Можно и так сказать, сынок. В тех больших колесницах для вакуума лорды Ваала едут на войну. Ты видишь совершенно особую вещь. Рогус еще вчера вечером наблюдал, как они там собираются. Я подумал, что ты тоже захочешь посмотреть. Теперь многие скажут, будто ангелы летят на войну на крыльях из сияющего света, но я знаю, что это не так. Они летят в машинах, которые выбрасывают огонь, с ревом более громким, чем раскат грома. Кто может противостоять таким воинам?

– Никто, – решил мальчик, снова очарованный. – Значит, там, в черноте, действительно есть люди?

– Да! – подтвердил мужчина.

– Я хотел бы однажды оказаться там. – Он пошевелился в объятиях отца. – Может, однажды так и будет. Я могу отправиться на планету-собрата и присоединиться к ангелам крови. Разве это не было бы здорово?

Серьезное выражение лица мальчика расстроило мужчину. Он не хотел поощрять такое намерение. Покрытый болячками лоб наморщился, брови над прекрасными глазами нахмурились.

– Многие умирают, пытаясь попасть туда и присоединиться к ангелам, – предостерег он. – Только очень немногие добираются до Места Испытания в Падении Ангела, еще меньше тех, кто выживет после испытаний, и еще малочисленнее те, кого все же выберут.

Отец инстинктивно обнял сына еще крепче. Этой ночью он боялся потерять жену. Мысль об утрате сына тоже пугала его.

– Трудная жизнь, которую ты знаешь, лучше верной смерти, – добавил мужчина. – Лучше уважать ангелов на расстоянии.

– Многие терпят неудачу? – снова спросил мальчик, который не желал так просто сдаваться.

– Почти все. Только исключительные выживают, чтобы стать избранными. И даже у особенных, таких, как ты, есть шанс погибнуть прежде, чем удастся проявить себя.

Луис на миг замолчал. Он повернул голову, чтобы снова посмотреть на огни Ваала.

– Почти, но не все. Кто-то должен стать ангелом.

С таким не поспоришь, и мужчина мысленно посетовал на острый ум сына. Край Ваала Прим робко выглядывал из-за Ваала, и человек воспользовался случаем сменить тему.

– Смотри! Восходит сестра нашей луны, Ваалинда, – сказал он, используя местное название первого спутника Ваала. – Она всегда пытается нас поймать, но не может. Когда-то сестры Ваала вместе находились на небе и хвастались друг перед другом. Это было до стародавней войны, которая рассорила и развела луны, разрушила, причинив вред людям.

Мальчик хорошо знал эту историю, но все равно любил ее слушать.

– Почему они боролись? Они были голодны?

– Нет! В те дни хватало еды и питья, металла для работы и машин, которых ты и представить себе не можешь. Луны боролись за золото и благосклонность, любовь самого Ваала. Ваал подарил своей младшей сестре, Ваалинде, великолепное ожерелье. Оно было столь красиво, что старшая сестра рассердилась и набросилась на нее. Говорят, на дальней стороне Ваалиды есть сеть шрамов. Именно там наша луна, Ваалфора, сорвала ожерелье, однако украшение обожгло ее пальцы. Ваалфора швырнула его в ночь, и ожерелье упало в Море Крови, – произнес мужчина и указал на Красный Шрам.

– Таким образом, подарок оказался утерян, и миры разрушились, – продолжил мужчина. – Когда-то обе сестры были прекрасны. Ревность сделала их ведьмами. В этом и заключается смысл. Именно поэтому мы не боремся внутри наших семей. Борьба в семье – смерть всем. Если мы будем сражаться друг с другом, то не сумеем защитить себя от пришельцев извне. Лишь когда Великий Ангел прибыл на Ваал, мы обрели себя и сделали правильные выводы.

Луис задумался так глубоко, как это делают лишь маленькие мальчики.

– Возможно, истории не верны, – заметил он, – и наш дом всегда выглядел так.

Мужчина обнял сына.

– Невежда показывает свое невежество. Надеюсь, я не воспитал тебя невеждой. Истории верны. Когда-то наш мир был прекрасным местом. Великая солончаковая пустошь была морем, невообразимо огромным водным пространством, и многие существа жили в его глубинах. Ты видел их кости. Это доказательство.

– Прости, – сказал мальчик.

Он беспокоился, боясь раздражать отца. Тот был хорошим и добрым, но вспыльчивым.

– Извиняться не за что, – ответил мужчина более мягким тоном. – Я лишь поправляю тебя, а не отчитываю. Когда-нибудь ты увидишь все то же, что и я, и поймешь, что здесь случилось. Великий Ангел сделал как лучше, хотя мы все еще расплачиваемся за грехи предков. Несмотря на это, сыны Великого Ангела любят нас более, чем остальных людей. Как раз это я тебе и показывал – они следят оттуда за нами ради Императора.

Доносившиеся из «скитальца» крики делались реже и короче.

– Этой ночью нам повезло – ребенок, родившийся под огнями похода ангелов, предназначен для великих дел. Поэтому не волнуйся о своей матери. Создать ребенка – непростое дело, но все будет хорошо, вот увидишь. Твой брат будет трижды благословенным.

– Я родился в такую же ночь? – спросил Луис.

Молчание отца стало ответом, в котором он так нуждался.

– У тебя есть другие благословения, – наконец сказал мужчина, – но ты не отмечен для таких вещей.

– Отец? – произнес мальчик, отвернувшись от огней, летевших по небу.

– Да, сын мой… – отозвался человек. Его светлые глаза искренне смотрели в такие же глаза потомка.

– Когда у меня появится брат, ты будешь любить меня по-прежнему?

Мужчина рассмеялся и крепко обнял мальчика.

– Любовь, мой паренек, это бездонный колодец. Я буду одинаково любить вас обоих. Если ты когда-нибудь почувствуешь ревность… А ты ее почувствуешь, потому что новая жизнь нуждается в большой заботе. Тогда вспомни… – Тут он склонился поближе и прошептал в самое ухо мальчика. – Ты был первым, ты и я провели это время вместе. Оно всегда будет твоим.

Он разжал руки.

– Я сильно люблю тебя, несмотря ни на что, малыш, потому что я твой отец.

Небо вновь полыхнуло, когда солнце выглянуло из-за края Ваала. Ночное зрелище заканчивалось. Повышение температуры породило ревущие на равнине ветры. Мальчик и мужчина накинули широкие капюшоны и взялись за руки, посмеиваясь над бурей.

Она прекратилась внезапно. Отец Луиса встряхнул их плащи. Солнце снова садилось, Ваал Секундус, Ваалфора, отвернул лицо от света во второй раз.

Часть Ваала осталась освещенной. Ваал Прим, двигаясь вокруг главной планеты, частично сохранил яркость. В этот редкий момент три мира планетарной системы выстроились в одну линию, и старое солнце по очереди поцеловало своих скорбящих детей. Вакуумные колесницы ангелов плыли по морю света и тьмы. От этого зрелища Луис затаил дыхание.

Потом солнце ушло, и настоящая ночь накрыла своим плащом Великую солончаковую пустошь. Ветер стих.

– Аррей! Аррей! – Этот крик заставил отца и сына обернуться.

Вестница жизни стояла в открытой двери «скитальца», ее голос дрожал на умирающем ветру.

В голосе и манере женщины было нечто такое, что заставило отца яростно развернуться и выпустить сына.

– Аррей! Сюда, скорее!

– Отец? – произнес мальчик.

Его глаза наполнились слезами. Накатил неописуемый страх.

– Отец! – закричал сын, но мужчина уже изо всех сил бежал к «скитальцу», проигнорировав его.

Мальчик смотрел, как отец удаляется, оставляя его в одиночестве среди остывающей соли.

Глава 2: Великий Пожиратель

998. М41

Город Фодия

Асфодекс

Система Криптус

Другие ветры на иных планетах дули резче, чем на Ваале. Полторы тысячи лет спустя планета Асфодекс испускала последние яростные вздохи.

– Вперед, на стены! Пусть никто не пройдет! Будем стоять здесь! – ревел командор Данте.

Бури стонали среди руин планетарной столицы Фодии, ударяя в ее феррокрит. Люди Данте мчались мимо, в разрушенный Порт-Гелос. Поток керамитовой брони врывался в полуразрушенные стены – выжившие из Второй роты занимали огневые позиции. Танки, скрипя траками, шли через портовые ворота на летное поле.

Сражение оказалось тяжелым, удар с укрепленных позиций в порту пришелся на крепость фабрикатора. Это была одна из многих битв в прежде густонаселенной системе ради активации древнего устройства, известного как Магновитрион. Сражение с существами, считавшимися самыми непримиримыми противниками, – холодными, роботоподобными некронами.

Они добивались успеха, несмотря ни на что. Ветры, дувшие среди руин Фодии, породили смерть Аэроса. Целая планета оказалась поглощенной древней технологией некронов. Данте посмотрел ввысь, в просветы между несущимися облаками. Новая звезда затмила мрачное двойное солнце Криптуса. Газовый гигант системы полностью выгорел. Выброс энергии Аэроса испарил все корабли-ульи тиранидов в системе, нанеся флоту-улью Левиафану тяжелое поражение. Впрочем, цена оказалась высокой. Многие миры Криптуса, уже разрушенные и оккупированные, разделили смертные муки Аэроса. Асфодекс защитила его мощная атмосфера, и все же, несмотря на это, ударная волна оказалась сокрушительной. Земля тряслась от повторявшихся подземных толчков. Слышно было, как вдалеке, в городе, с грохотом рушатся здания.

– Генерал Дрост! – прокричал Данте против ветра в вокc. – Вы живы?

Он, преисполненный надежды, рассматривал пострадавший в бою командный центр. Пауза заставляла опасаться худшего.

– Да, командор, все живы. Вы вернулись. – Стальной голос кадианского генерала не выдавал ни усталости, ни каких-либо эмоций.

– Мы вместе покинем это место. Храбрые воины Империума больше не будут здесь умирать. Мы прибыли, чтобы это гарантировать. Приготовьте своих людей к эвакуации.

– Как прикажете, лорд Данте, – пришел четкий ответ.

Дрост хорошо маскировал удивление, но Данте, который видел людей насквозь, обладая этой способностью полторы тысячи лет, уловил его. Кадианец не ожидал, что его спасут. Многие другие ордены посчитали бы риск чрезмерным и покинули Имперскую Гвардию, Астра Милитарум, на произвол судьбы.

Кровавые Ангелы не были таким орденом.

– Мы выдвигаем наших «Грозовых воронов» и «Громовых ястребов» к центру управления.

Данте снова посмотрел вверх. Сейчас в небе не было летающих тиранидов. В момент прибытия Дрост назначил их основной целью, а теперь так же поступил и Данте, явившийся освобождать Гвардию. Те немногие, что уцелели, были сброшены с неба бушевавшими в верхних слоях атмосферы ураганами. Там, где больше не было монстров, продолжали летать Ангелы. Сквозь бурю, между падающих пылающих кусков кораблей флота-улья, опускались кроваво-красные боевые машины. Они маневрировали, пытаясь сохранить курс и уклоняясь от сверкающих извивающихся колец питающих труб, скользя между ними к земле. Раздался короткий треск пришедшего сигнала, данные обновили систему команд в броне Данте.

– Они прибудут через одну минуту и сорок шесть секунд. По тридцать человек на катер. У меня осталось семь кораблей, так что понадобится несколько рейсов. Определяйтесь со своим порядком отбытия, генерал. Я никого не оставлю.

– Милорд Данте. – Сухой холодный голос Мефистона пробился сквозь рев ветра. Командир библиариев находился по ту сторону линии связи и говорил при помощи вокса. – Враг движется. Разум улья восстанавливается. Они скоро явятся и нападут. Отсрочка продлится несколько минут.

Данте обогнул изломанный рокрит и на огненной струе прыжкового ранца взмыл над полем битвы. Его почетная охрана последовала за ним.

Высокие здания мануфакториумов заполняли все пространство Порт-Гелоса. В небо поднимались столбы дыма от пожаров. Порванные пищеводные трубы лежали на накренившихся шпилях, блестящие и безвольные, будто выпотрошенные кишки из живота какого-то гигантского человека. Серая пыль разрушения покрывала все, сделав город убогим, черно-белым, и его лишь местами расцвечивали яркие химические пятна жидкостей тиранидов. За пределами порта скопились истерзанные тела боевых тварей, которые образовали сочащийся ковер три метра толщиной, покрывавший дороги фабричного района. Разрушенные башни танков торчали из этого моря плоти. Острова пластали, окруженные дольчатым хитином, были единственным напоминанием о сопротивлении Астра Милитарум Асфодекса. Их оборону сломили всего за несколько часов до появления Кровавых Ангелов. Адептус Астартес прибыли слишком поздно, чтобы спасти этих смелых мужчин и женщин. Магистр ордена не собирался увеличивать счет потерям.

Данте с ревом взмыл еще на сто метров, его боевые братья превратились в маленькие красные точки возле расколотых стен вокруг восточных взлетно-посадочных полей.

Пылающий прометий во рве, которым Дрост окружил свою последнюю позицию, почти полностью выгорел. Еще остававшиеся отдельные очаги огня выглядели как рваные флаги, стелящиеся по земле.

Регулируя свое положение, Данте попал в струю ветра. Она словно была живой, яростью звездной системы, реагирующей на инфекцию, увы, слишком поздно. Система Криптус оказалась потеряна. Асфодекс стал мертвым миром. Тот факт, что люди еще жили и дышали здесь, мог ввести в заблуждение. Они были словно последние бактерии на бездыханном трупе. А враги уже пожрали большую часть планеты. Другие миры системы постигла такая же участь.

На западе Архангелы, терминаторы Первой роты, широкой линией выстроились вдоль баррикады из грузовых контейнеров, подбитых танков, портовых погрузчиков, лебедок и сломанных почерневших остатков орбитального транспортника.

Данте привел на Асфодекс две полуроты, чтобы противостоять миллиардам монстров. Тонкая красная линия. Он загрузил на дисплей лицевого щитка сведения стратегического уровня. Многочисленные руны, означавшие смерть, с укором мерцали среди потока данных. Посмертная маска Сангвиния скрывала горе Данте.

Такое уже случалось в другом месте. Части Второй роты под командованием капитана Афаила отправили на Аэрос. Расчленители Габриэля Сета сражались на Лисиосе. Часть Кровавых Ангелов Седьмой роты капитана Фаэтона, находившаяся в системе Криптус, пыталась перехватить и сопроводить тех немногочисленных гражданских, которым удалось эвакуироваться.

Переключившись на местную связь, Данте связался с «Клинком возмездия». Многоголосие вступившего в бой главного корабля заполнило бусины вокса: рев пушек, который заглушал громкие приказы и механические ответы «подтверждаю» от сервиторов.

– Милорд командор, вы добились успеха. Сангвиний улыбается нам.

– Капитан Асант, каково состояние флагмана? – спросил Данте, приближаясь к космопорту длинными мощными прыжками.

– Хорошее, милорд, – решительно отозвался Кровавый Ангел.

Передачу ужасно искажали сейсмические толчки на Аэросе, и Данте изо всех сил пытался расслышать сказанное.

– Минимальные повреждения. Мы очищаем район сбора от уцелевших кораблей улья. Они не сильно сопротивляются.

– Лорд Беллерофонт, – произнес Данте, переключив вокс для разговора с командиром флота, который также находился на борту «Клинка возмездия». – Как дела у прочих наших групп в системе?

– Рад слышать вас, милорд, – отозвался Беллерофонт. – У меня хорошие новости. Все подразделения прислали донесения. Сет уходит с Лисиоса вместе с Адептус Сороритас и оставшимися гражданскими. Капитан Афаил и лорд Корбулон возвращаются с Аэроса. Капитан Фаэтон вышел на связь полчаса назад – он нашел убежище в поясе Кастеляна и ожидает ваших приказов. Капеллан Арофан и Рота Смерти погибли, выполнив свой долг. Сейчас я загружу вам полный отчет.

– Есть какие-то признаки некронов? Здесь они исчезли с поверхности.

– Их корабли ушли, милорд. Они бесследно пропали и из виду, и с ауспиков еще до ударной волны.

– Корбулон добился успеха?

– К сожалению, нет, милорд. Эликсир Сатрикс был уничтожен. Мне жаль, милорд.

Данте переключил внимание на переменчивый поток информации лицевого щитка. Корбулон был уверен: эликсир обитателей Криптуса, применяемый, чтобы помогать справляться с влиянием двойной звезды, мог исправить изъян, возможно, позволил бы даже создать лекарство. Перед тем как продолжить разговор, Данте подавил чувство разочарования.

– Прикажите всем подразделениям отправляться к точке сбора у Асфодекса. Мы будем прорываться к тепловому туннелю «Тринадцать-альфа» и уйдем из системы, как только сможем. Отступление должно быть предпринято всеми силами. Ждите прибытия на «Клинок возмездия» эвакуированного личного состава Астра Милитарум, там много тяжелораненых. Благословите варп-двигатели и приготовьтесь к немедленному переходу, как только пройдем Эгиду Диамондо. Мы должны на полной скорости двигаться к Ваалу.

– Как прикажете, командор. Будет исполнено.

Беллерофонт прервал вокс-связь.

Данте взмыл и спикировал на ревущих струях огня на северо-западную сторону рубежа, где командир библиариев Кровавых Ангелов Мефистон и эпистолярий Марчелло удерживали позиции. Вид Марчелло свидетельствовал об усталости, но на Мефистоне тяготы, казалось, не сказывались. Он был из тех немногих известных Данте псайкеров, кто мог противостоять разрушительной близости разума улья.

Лицо мрачного Властелина Смерти обдувал ядовитый ветер. Псайкер воевал без шлема, его голову защищал психический капюшон. В глазах сияла сила варпа, точно так же холодно сверкали рубины в черепах, венчавших двойной верх капюшона.

– Командор, – приветствовал Мефистон приземлившегося Данте.

Почетная охрана магистра ордена тоже опустилась с металлическим лязгом и присоединилась к личным охранникам Мефистона. Стражи окружили командиров барьером из золотой брони и белых крыльев.

– Некроны ушли, как мы и ожидали. Нас слишком мало, чтобы удерживать такой широкий периметр.

– Вы должны продержаться, – сказал Данте. – Девяносто минут, не более. Я не допущу новых смертей, пока остается возможность помочь. Мы эвакуируем остатки Астра Милитарум или умрем, пытаясь это сделать.

Мефистон склонил голову.

– Как прикажете, милорд. Смерть – моя любимица, я с удовольствием отправлю в ее объятия побольше ксеносов.

– Проследите за обороной здесь, на северном рубеже.

– Капитан Карлаен удерживает посадочное поле. Я лично займусь южной стороной.

Мефистон указал назад топором Морталис, на Портовые ворота, возле которых маневрировал, чтобы перекрыть дорогу, «Лэндрейдер» под названием «Молот Ангелов».

– Разум Пожирателя после разрушения флота пошатнулся, но он уже восстанавливается. Я чувствую, как его враждебность растет. У нас осталось несколько минут, не более, – ответил Мефистон.

– Его мысли проясняются, они обращены к нам, – добавил Марчелло низким от напряжения голосом. – Он разгневан.

– Никакой гнев не сравнится с яростью Красной Жажды, – убежденно заявил Данте. – Мы их задержим. Будьте готовы. Кровь и честь. Лорды библиарий, эпистолярий.