Текст книги "Изумрудный трон (СИ)"

Автор книги: Гавань Васильевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

  -Это место похоже на дно высохшего озера, – негромко сказала девушка и провела носком сапога по границе светлого и чёрного песка. – Смотри, какие разводы. И зерно у песка очень крупное.

  – Ты хочешь сказать, что это поселение утонуло?

  -Могло случиться всё что угодно. Город могло затопить, занести толстым слоем песка, глины или завалить камнем. А затем, гораздо позже, каверну образовали подземные воды. Или город просто провалился под землю из-за землетрясения. Или его накрыло слоем пепла. Не знаю.

  -Если каверну образовали подземные воды, значит, они здесь есть. Было бы неплохо, если бы они выходили на поверхность... ах! – Гирем наступил на торчащую из песка острую деревяшку, потерял равновесие и неуклюже упал. Лисица подхватила факел, просыпав на пол искры, и помогла ему встать. Не сказав ни слова, юноша забрал факел и пошёл дальше. Его нога и штанина были настолько пропитаны кровью, что она не смогла разглядеть в полутьме, кровоточит ли рана.

  -Знаешь, в этом месте не очень уютно идти молча. Может, поговорим? – спросила Лисица.

  Гирем нахмурился.

  -О чём?

  -О чём хочешь. О семье, о любимых занятиях. О том, понравилось ли тебе пиво в "Яром башмаке".

  -Пиво было вкусным, – Гирем посмотрел на потолок. – Я даже слизал его с ладоней и бороды. Хотел слизать и со стола, но боялся получить в язык занозу.

  Попытку хохмить Лисица восприняла, как хороший знак. Если юноша пребывал в шоке после всего случившегося, то приход в себя будет сейчас как нельзя кстати.

  -Тебе нравится шокировать простых девушек, – деланно возмутилась она. Гирем ответил, как ей показалось, не менее деланным смешком. Хорошо.

  -Да ладно, не такая уж ты и простая. Нет, мне нравится шокировать несносных девушек.

  Лисица внутренне подобралась. Неужели парень начал о чём-то догадываться?

  "Не стоило трепаться о песке", – она обругала саму себя и, сделав вид, будто не поняла слов Гирема, решила перевести разговор на другую тему.

  -Оставим твои странные пристрастия на потом. Скажи, почему ты всё время смотришь вверх?

  -Ты разве не слышишь?

  Парень остановился и, затаив дыхание, прислушался. Лисица сделала то же самое. Мало-помалу её слух обострился, и ей показалось, что из темноты над головой доносятся шкрябающие и царапающие звуки.

  "Словно кто-то бегает по потолку".

  -Не думаю, что нам стоит тревожиться, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал бодро. – Если там что-то и есть, то оно бы напало, пока мы были без сознания. Раз до сих пор ничего не произошло, то и обращать внимания на это не стоит. Идём, Гирем.

  Кивнув, парень вновь зашагал, разгоняя огнём вязкую тьму. Прошло немало времени, прежде чем они оказались на краю огромного котлована. Гирем поднял факел повыше, и свет от пламени выхватил покрытые пластами песка руины города.

  Подточенные временем, сооружения оставили после себя лишь отдельные фрагменты. Зловеще торчали облущенные пальцы вертикальных балок. Фундамент во многих местах ввалился внутрь. Из тёмных ям выглядывали не успевшие превратиться в тлен куски деревянных стен. Жуткие пустующие улицы устилал ковёр из кусков разбитой черепицы. Это место было похожим на то, где она набрала древесной трухи, если не считать исполинских размеров.

  -Знаешь, – со знанием в голосе произнесла Лисица, глядя на ближайшее здание, – этот город подозрительно хорошо сохранился. Смотри – там стоят какие-то ванночки и кувшины. Посмотрим, что в них?

  -Погоди. Если где-то в пещере есть выход, то он находится в стене. Здесь мы ничего не найдём. Лучше не рисковать, а обойти город кругом.

  -Я понимаю, но есть несколько "но". Нам нужно больше ткани для поддержания огня. Надолго твоей одежды не хватит, – она сильно ткнула пальцем ему в живот. – К тому же перспектива видеть тебя полуголым прельщает меня так же мало, как перспектива бродить вместе в полумраке ещё несколько дней.

  -У нас есть твоя одежда.

  -Хорошо. У нас будет почти в два раза больше ткани. А если этого окажется недостаточно?

  Гирем с сомнением переводил взгляд с неё на город и обратно. Он неплохо соображал, но был несколько трусливее, чем нужно. Прямо, как Вессинар.

  "Оставаётся верить в силу моего убеждения", – подумала Лисица и добавила:

  -Кроме того, в городе могут быть какие-нибудь инструменты, вроде кирки или лопаты. Согласись, здесь может найтись что-то такое, ради чего стоит потратить пару часов. К тому же, у меня осталось совсем немного еды. Её хватит на пару-тройку дней, и потом мы будем голодать. Если никому не придёт в голову искать нас под землёй, то сам понимаешь, что с нами произойдёт без пищи и воды.... Посвети мне.

  Сказав это, Лисица начала спускаться вниз по склону, понимая, что последняя часть речи звучала не очень убедительно и вряд ли имела практический смысл. Еды они, конечно же, не найдут. Но что ещё она могла сказать, чтобы убедить упрямого спутника? Может, поглощённый болью и унынием, он ухватится за эту призрачную соломинку?

  К счастью, Гирем проглотил её слова и молча полез следом.

  "Хороший мальчик".

  3

  Несносная девчонка начала спускаться вниз по склону. Гирем, скрипя зубами от боли в ноге, осторожно отправился следом, с предельной ясностью понимая, что Лисица права насчёт ткани и инструментов, и одновременно лгала, говоря о еде, которая попросту не могла сохраниться за тысячи лет забвения. Лгала ради того, чтобы поддерживать в них огонёк надежды, который отгонял мрак безумия. Гирем не считал себя вправе его тушить.

  К тому же он боялся тьмы, хоть и не хотел в этом признаваться. Не давало покоя эхо падающих капель воды, напоминавших о страшной жажде, от которой першило в горле. От шорохов на высоком потолке и вовсе хотелось забиться в нору и замереть. Ещё больше он боялся лишь остаться в одиночестве.

  Они переступили порог одного из уцелевших строений и увидели, что глиняные ванночки были заполнены густой светло-оранжевой жидкостью. Гирем почувствовал, как в пересохшем рту выделилась слюна. Лисица наклонилась к поверхности сосуда и поднесла к ней другой конец жезла, намереваясь ткнуть им в жидкость. Юноша перехватил её руку.

  -Что? – вскинулась девушка. – Нужно сначала проверить, что это.

  -Не моим рефрактором, – жёстко сказал Гирем, продолжая держать её за кисть.

  -Ладно.

  Она оторвала от ткани маленький кусочек и наполовину погрузила в жидкость. Ничего не произошло. Девушка поднесла ткань к носу и принюхалась. Подняла взгляд на Гирема и дала понюхать ему. Юноша едва подавил желание отправить ткань и размазанное по нему лакомство в рот – так аппетитно и вкусно оно пахло. Вместо этого он медленно принял тряпицу из ладони Лисицы и неожиданно бросил на пол. Девушка подняла брови.

  -Зачем?

  -На случай, если ты решишь её съесть. Тебе хотелось её съесть?

  Лисица кивнула. Гирем выдохнул, радуясь, что она хотя бы не стала отрицать очевидного.

  -Нужно подумать. Эта штука пахнет, словно лимонные пирожки у нас дома. Мне хотелось иссушить эту ванночку до дна. Откуда здесь могла взяться эта жидкость?

  -Не нужно быть рефрамантом, чтобы уметь соображать, Гирем. Ты считаешь, что эта жидкость приманивает жертв? – в выражении лица девушки, на котором причудливо лежали тени и свет, действительно проступило нечто, что сделало её похожей на рассерженную лису. Гирем подавил желание рассмеяться – смех здесь был не к месту.

  "Хотя, почему бы и нет?"

  Он рассмеялся, и ему показалось, что эти руины стали немного гостеприимнее.

  -Верно.

  Лисица посмотрела на него, задрав бровь.

  -И что мы будем делать? Сядем рядом и будем ждать, пока сюда не прибежит подопытная крыса?

  -Почему бы и нет? Немного передохнём и поговорим. Ты ведь сама сказала, что молчать здесь неуютно. Заодно сменишь мне повязку, а то эта совсем ослабла.

  -Я тебе в прислугу не нанималась.

  -А разве ты не хочешь казаться обычной простушкой из второсортной таверны? Изволь продолжать играть свою роль.

  -Не понимаю, о чём ты говоришь.

  -Ну конечно. Последний идиот поверит в то, что кто-то отправит штурмовать Барьер служанку из таверны. Не говоря уже о том, что...

  -Тише, – девушка неожиданно ударила его локтём в живот.

  -Что? – недовольно откликнулся Гирем и осёкся. Ему показалось, что он что-то услышал. Они затаили дыхание и разом вздрогнули, услышав рядом с собой шорох.

  -Здесь кто-то есть, – пробормотал Гирем на ухо спутнице.

  -Ага – местные жители стучат костями, – та опустила его руку, сжимавшую факел, вниз, высветив пол.

  В тени одной из ванночек бегала крыса. Она двигалась рывками, то и дело замирая на месте, потряхивая усами и таращась на пришельцев чёрными бусинками глаз. Гирем красноречиво посмотрел на девушку.

  -Погадаешь мне потом на ладони?

  -Заткнись. Если сюда пробралась крыса, значит, где-то есть выход на поверхность.

  – Тогда нам ничего не остаётся, кроме как проследить за ней, – Гирем медленно сел на песчаный пол, прислонившись к торчавшей деревянной балке. Помедлив, Лисица села рядом и принялась менять почти истлевший моток ткани.

  -На сколько факелов хватит одежды?

  -Факелов на пятнадцать. Правда потом нам придётся идти глядя в противоположные стороны. Следи за крысой, Гирем.

  -Хорошо.

  Юноша с облегчением расслабил больную ногу, и сфокусировал взгляд на грызуне. Веки пульсировали, голова всё ещё отдавалась тупой болью, а по ноге начала сочиться желчь. Вдобавок к этому ужасно хотелось есть. Про несчастный кусок хлеба, съеденный "на завтрак", желудок уже забыл. Но Гирем упрямо не хотел жаловаться и намекать на добавку, частично из-за нежелания выглядеть слабее спутницы, а частично из-за остатков благоразумия, говорившего, что им, возможно, придётся провести в проклятой пещере ещё немало часов, а то и дней, и потому еду нужно беречь.

  Он прикрыл глаза и позволил дрёме сковать измученный разум.

  4

  Лисица с силой наматывала очередной кусок ткани на полуистлевшие останки предыдущего лоскута, представляя на месте кристалла-фокусатора шею Гирема. Потом посмотрела на спутника. Он... спал! Девушка испуганно зашарила взглядом по остаткам древнего помещения и испытала облегчение, увидев, что крыса всё ещё была здесь. Более того, она взобралась на край ванночки и коснулась носом оранжевой поверхности. Девушка невольно облизнула сухие губы.

  "Может, ничего страшного не произойдёт?"

  Лисица перевела взгляд на парня. Его нога, покрытая чёрной коркой запёкшейся крови, казалась жутким обгорелым куском мяса в оранжевом свете факела. Повязка действительно спала, почти развязавшись. Наверное, она бы уже наложила новую, если бы не тон, которым Гирем приказал ей это сделать.

  "Надеюсь, когда мы отсюда выберемся, я тебя больше никогда не увижу".

  Девушка снова посмотрела на ванночку с сочной оранжевой субстанцией. Гирем сказал, что запах напомнил ему о лимонных пирожках. У неё он пробудил воспоминания об апельсиновом джеме, который иногда привозил с юга отец. Подумав об отце, он почувствовала, как внутри снова скапливается острая горечь, и постаралась скорее перевести мысли в другое русло. Тихо повернувшись и встав на колени, она вонзила жезл в песок, зафиксировав его в вертикальном положении. Затем, оторвав от своей новенькой, только вчера подаренной Сутраком туники лоскут ткани, начала заново перевязывать ногу юноши. Она не хотела остаться в одиночестве.

  Прошло некоторое время, прежде чем Лисица закончила работу. Утерев со лба липкий пот, девушка привалилась к прохладной стене, после чего, поддавшись неожиданному приступу вредности, протянула руку в направлении головы спавшего юноши и щёлкнула его по уху. Тот дёрнул щекой, но не проснулся. Тогда она ткнула пальцем в его нос. Лицо Гирема свело в гримасе боли. Открыв глаза, он оторвался спиной от полуистлевшей балки и вцепился взглядом в ванночку, на которой спокойно сидел грызун.

  -Крыса.

  Выдохнув, он вытер лицо.

  -Прости.

  "Ну надо же, ему стыдно", – усмехнулась Лисица, наблюдая за движениями юноши.

  -Ничего, ты ненадолго заснул.

  Гирем осмотрел себя, потом увидел новую повязку на ноге. На этот раз вместо отчаянной борьбы на лице юноши появилось выражение какой-то спокойной обречённости. Он нехотя посмотрел в глаза девушке.

  -Если я увижу, что тебе нужна помощь, то я помогу.

  Лисица медленно кивнула, ощущая, что напряжение, царившее между ними с момента совместного заключения под землёй, немного спало. Словно они оба пробили щель в призме предубеждения. Крохотную, но достаточную для того, чтобы не перегрызть друг другу глотки здесь и сейчас.

  -Как тебя угораздило попасть в эту компашку? – расслабленно спросил Гирем. – Твои товарищи звучали как головорезы, а ты не очень похожа на самоубийцу.

  Она фыркнула.

  -В самом деле?

  Юноша почесал щёку.

  -Ладно, ты похожа на самоубийцу. И всё же?

  -Ну, на самом деле мне было наплевать на сциллитумную рощу. Если бы нам удалось – а нам наверняка удалось – провести эту операцию, то я бы узнала для себя кое-что важное.

  -Можно ли в принципе ограбить место, охраняемое Теургом и сотнями отборных солдат?

  -Не этот тип важного. Тебе не понять.

  Гирем хмыкнул.

  -Всё, что я понимаю, так это то, что ты безумная девчонка.

  -Я сама порой удивляюсь, на что способна, – певуче произнесла Лисица и нахмурившись, добавила. – Кстати, хватит называть меня девчонкой. Может, я даже старше тебя.

  -Ты глупая, вот я так тебя и называю.

  -А ты у нас светоч интеллекта. Забыл, как недавно хотел слизать со стола пиво? Да и врать у тебя как следует не получается.

  Юноша порозовел.

  -С чего ты это взяла?

  -Ну, очевидно же, что ты не из семьи купца. Разводчиков морн всего-то три во всём Теургиате. Один живёт в Элеуре, второй на юге, в Цирте, третий – на востоке, в Сибельниле. Вот только в семье Хлоев, если я не ошибаюсь, есть лишь один отпрыск, и это взрослая женщина по имени Алексия, а никак не мальчик по имени Гирем.

  Лисица умолкла, восстанавливая дыхание.

  "Мне кажется, или я опять сказала лишнего?"

  -А что насчёт тебя? – выпалил юноша. Девушка скривилась.

  "Точно – сказала".

  -Можно я подведу под одну черту всё, что о тебе знаю? – напирал парень. – Ты работаешь служанкой в таверне, но тебе хватило смелости облить пивом посетителя, который разговаривал с клириком. Ты поиздевалась надо мной и наврала про побои. Потом ты участвовала в налёте на сциллитумную рощу вместе с группой головорезов и группой воров высочайшего класса. Ты великолепно перевязала мне рану и высказала мнение о геологических процессах, произошедших в этой пещере. Не слишком ли много умений и наглости для обычной служанки?

  "Боги, да ты, наверное, всю жизнь только этим и занимался, что подводил всё под одну черту", – кисло подумала Лисица и подняла открытые ладони.

  -Прости, что не отвечаю – услышала слишком много чуши за короткое время.

  Гирем неожиданно радостно ухмыльнулся и резко повернул голову на шорох, раздавшийся перед ними. Крыса спрыгнула с края ванночки на песчаный пол и замерла, уставившись на людей.

  -Ну, хорошо, – девушка хлопнула себя по бёдрам и встала.– Похоже, эта субстанция вполне съедобна. Попробуем, какая она на вкус?

  -Давай. Только можешь принести мне немного на куске ткани? Не хочу лишний раз напрягать ногу.

  Лисица скривилась.

  -Вот уж чего-чего, а жалости к себе у тебя предостаточно. И не только её, а ещё и высокомерия. Это уже четвёртый раз, когда я что-то для тебя делаю. Чувствовать себя всамделишной служанкой грязного и вонючего колдуна так вдохновляет...

  Что-то тёмное, с множеством трепыхающихся конечностей бесшумно упало рядом с Лисицей, схватило крысу и взмыло обратно вверх, скрывшись в темноте. Сверху донеслось эхо щёлкающих звуков, тихий писк и затем мокрый шлепок, словно кто-то разорвал кусок мяса пополам.

  Юноша и девушка застыли на месте, глядя друг на друга немигающими взглядами.

  -Бежим?

  -Куда?

  -Куда подальше.

  -Бежим.

Глава 21. Реликт.

  ...Во тьме горят глаза.....

  ...Мрак не может скрыть

  иссиня-чёрных очертаний его тела....

  ...Конечности... сотни их....

  ...Глаза горят огнём расплавленного ядра....

  ...Не слушайте его голос....

  Фрагменты надписей, выбитых на цзин-хайских табличках, 999 год от создания Триединой Церкви.

  1

  Начало светать, и сырой воздух разрезали первые бодрые трели жаворонков. Вдоль опушки тёмно-зелёной рощи, подёрнутой лёгким туманом, шли двое мужчин. Остис, несмотря на свою выносливость и сильные ноги, едва поспевал за высоким юношей, одетым в красную тунику с золотым львом, вышитым на груди. Бавалор Дастейн пылал праведным гневом, но было в выражении его лица и что-то, напомнившее артарианцу вину.

  -Погодите, дивайн, не нужно так торопиться, – говорил Остис, сбивая дыхание. – Что вам так нужно от Рензама?

  -Моя мать спасла ему жизнь, а он даже не навестил её. Даже не спросил о её здоровье!

  -Но я слышал, что Ювалией занимаются лучшие лекари Забрасина.

  -Слава богам, она поправится, но, тем не менее – порядочные люди, тем более высокого статуса, так не поступают.

  -Не думаю, что Рензам Рект отправится покупать ей цветы, – осторожно сказал Остис.

  -Я знаю, что он не пошевелит и пальцем. Нет, я иду к нему не за тем, чтобы принудить что-то делать. Я просто поговорю с ним по душам.

  -Поговорите по душам... с Рензамом?

  Они добрались до скопления палаток, где лежали выжившие после ночного налёта. Бавалор обвёл взглядом тех, кого вынесли наружу, потом тряхнул головой.

  -Так много раненых.

  -Мало раненых, дивайн. Грабители разили насмерть. Фаврий отправил за ними отряд – назад вернулись трое.

  -Кому же так отчаянно понадобился сциллитум, тем более необработанный? Мастеров обработки в теургиате не так уж и много.

  -Об этом нужно спросить Джарката – он у нас мастер отвечать на заковыристые вопросы. Смотрите – вот и наша соня.

  Они остановились рядом с Сивертом. Лысый мужчина лежал, свернувшись клубком на расстеленном плаще, и тихо посапывал.

  -Надеюсь, он видит плохой сон, – сказал Остис и пихнул товарища носком сапога. Сиверт вздрогнул и разлепил глаза, похожие на узкие щёлочки.

  -Чтоб тебя прожарили демоны, – буркнул он, утирая ладонями лицо. – Ты должен был сменить меня ещё до зари.

  -Я уснул, – пожал плечами артарианец и кивнул на мрачного Бавалора. – И спал бы дальше, если бы не дивайн.

  -И что ему нужно? – спросил Сиверт, даже не посмотрев на молодого мужчину. Тот нахмурился ещё больше.

  -Мне нужен Рензам. Он с вами?

  Сиверт отрицательно покачал головой.

  -Тогда где? Он мне нужен.

  Лысый мужчина многозначительно кивнул на траву. Бавалор поднял бровь.

  -Не понимаю. Он превратился в сверчка и теперь прыгает с травинки на травинку?

  Остис посмотрел на товарища.

  -Когда ты уснул, он ещё был на поверхности?

  Сиверт поднял с земли плащ, встряхнул, очищая от травы и кусков почвы.

  -Ладно, дивайн, не держите на меня зла. Пойдём, посмотрим, где Коптильщик.

  Они медленно двинулись от опушки в сторону стены, в которой имелся узкий проём, образованный магическим ударом. Остис покосился в сторону Сиверта. Ночная схватка прошла для старого друга не лучшим образом. Левая рука была кое-как обмотана пропитанными кровью кусками тряпки; мужчина придерживал её здоровой. Правая половина лица вздулась и посинела. Сиверт прихрамывал – сквозь разрывы в штанине проглядывала запёкшаяся кровь.

  -Тебя что – до сих пор не осмотрел лекарь?

  -Они все заняты тяжелораненными. Я ещё легко отделался. Если бы не Фаврий, то мы бы не продержались до вашего прибытия.

  -А он-то как?

  -Потерял ухо, но мясник сказал, что с такой раной справится. Фаврий жалуется только на то, что теперь придётся покупать новые доспехи – старые превратились в решето. Но ладно об этом. Дивайн, зачем вам понадобился Коптильщик?

  -Это прозвище Рензама, – пояснил Остис.

  Бавалор в общих чертах объяснил причину. Сиверт понимающе покачал головой.

  -Я вас понимаю, но сейчас у Рензама есть оправдание. Вы знаете, что погиб его сын?

  Бавалор ошеломлённо поднял глаза.

  -Как?! Я ничего не слышал!

  -Естественно – сейчас все говорят только о вашей матери и нападении.

  Лицо Бавалора стало похожим в белую маску.

  -Тогда я приду в другой раз. Сейчас неподходящее время.

  -Поздно. Мы уже пришли.

  Сиверт показал пальцем на круглую дыру в земле диаметром в десять шагов, с ровными краями и отвесными стенами, вокруг которой сгрудились солдаты. Оттуда доносился мерный гул, сменявшийся скрежетом, пробиравшим до мурашек .

  -Что он делает? – спросил Бавалор у двух мужчин. Те переглянулись и разом усмехнулись. Усмешка вышла горькой.

  -Разрушает.

  2

  Жуууух. Жужууух. Терновник распространял вокруг себя волны бордового цвета, которые впитывались в почву и превращали её в едва видимую пыль. Смолисто-чёрная рукоять блестела от пота, то и дело норовя выскользнуть из мокрой руки.

  Рензам пытался хранить молчание даже в мыслях, но не мог. Пытался не гадать, что случилось с Гиремом, не представлять, как его пронзают кинжалы убийцы, и не выбирать наиболее мучительные способы мести. Тщетно – только это у него и получалось делать, несмотря на простые, но ёмкие понятия, вбитые отцом.

  "Страх есть червь, точащий разум и высасывающий решительность.

  Гнев есть могучий спрут, опутывающий рассудок.

  Поддашься им – и они тебя удушат".

  Всю ночь, с момента, как Остис принёс известие, мир пытался удушить его холодной хваткой. Судьба уже отобрала у него Саммаса, любимого первенца, а теперь хочет отнять Гирема.

  "Ах, вездесущая гнида, как бы я хотел, чтобы ты имела физическую оболочку. С каким наслаждением я бы разобрал тебя на мелкие кусочки и прожарил каждую в безумном огне магии", – мысленно прорычал Рензам и тряхнул головой, отгоняя чёрные мысли, чтобы сосредоточиться на земляной воронке.

  Это место хранило след рефрамантии, без всяких сомнений. Интуиция работала безошибочно, кожа и волосы на теле чувствовали лёгкий зуд, как после слабого ветерка. Здесь применяли магию.

  "Гирем соорудил для себя подходящую гробницу", – подумал Рензам и удивился тому, что назвал сына по имени. Он не помнил, когда делал это в последний раз. Может быть, никогда, представляя на месте него вечного ребёнка, к которому и относиться нужно, как к ребёнку?

  "Он вырос", – дошло до него. Мужчина на мгновение прикрыл глаза, а потом принялся рыть быстрее прежнего. Разум холодно говорил, что всё кончено. Отец предпочёл бы согласиться с ним, глядя на ситуацию с высоты своего опыта и закалки. И дядя Галадир тоже, на которого так походил Алан, всегда идеально разумный и осторожный.

  "Возвращай людей в крепость. Ты погубил большую их часть. Ты лишил меня шанса увидеть Джензена", – говорил Эктар в тот роковой день, двадцать лет назад, когда он повёл солдат в злосчастную контратаку при Треаттисе. Отец говорил, но лучше бы он кричал – взгляд его заставлял Рензама ненавидеть самого себя. И после, когда он удерживал город, дожидаясь, пока Карранс не уведёт всех горожан, он прокручивал в голове эти слова. Даже сейчас они всё ещё жгли его изнутри, наполняя горечью и стыдом.

  Мужчина снял с себя мокрую рубаху и швырнул к стене, где уже лежал плащ. Повязки, наложенные лекарем, давно почернели, пропитавшись кровью, и лишь терзали кожу, но эту боль можно было стерпеть. Терновник разрядился, и он достал ещё один кристалл, предпоследний. Рефрактор зажужжал, подобно рою пчёл, волна магии цвета вишнёвого плода ударила в тёмную почву, и Рензам ухнул на метр вниз.

  Но он никогда бы не выстоял там, в Треаттисе, если бы трезвый ум был его сильнейшей стороной. И где все остальные хотели опустить руки, отгораживаясь разумными доводами, он не сдался, готовый вырвать из груди сердце и бросить в очередную брешь, если оно могло остановить реки врагов. Он направил свою страсть в правильное русло.

  "Если твой сын погиб, так тому и быть. Так предначертано", – паскудно шептала судьба.

  "Ничто не предначертано", – отвечал Рензам и, размахнувшись жезлом, как флагштоком, воткнул Терновник в землю. Сейчас ему нужно откопать сына... или его бездыханное тело.

  -Дивайн Рензам! – донёсся сверху голос Бавалора. – Что, если вы зацепите тело вашего сына?! Магия может его расщепить!

  Он не ответил. Глупые сыновья глупых девчонок из богатых семей вечно считают себя умнее других. Они даже не знают, что Крездал, слово эррозии, действует только на горные породы и почву.

  "И такие сопляки хотят стать моим Пророком", – раздражённо подумал Рензам.

  Почва неожиданно ушла из-под ног и он, коротко вскрикнув, исчез в открывшемся тоннеле.

  3

  Гирем потерял счёт времени с того момента, как они побежали. Здоровая нога налилась тяжестью и болью, левую он почти перестал чувствовать, так, что хотелось просто оторвать её, словно хвост у ящерицы. Лисица держалась рядом, поддерживая его руку с зажатым в ней факелом. Пламя испуганно металось, будто переняв их слепой ужас. Мимо проносились мёртвые остовы зданий, белые силуэты скульптур, принявших причудливые формы то ли благодаря рукам местных жителей, то ли по капризу водной стихии.

  Бег незаметно сменился быстрым шагом, а потом они и вовсе побрели, словно затерявшиеся в пустыне. Гирем в очередной раз запнулся, чуть ли не прыгая на одной ноге. Спутница ухватила его за лохмотья, в которые превратилась туника, и рывком подтащила ещё на несколько шагов.

  -Башня, – прохрипел юноша, хватаясь рукой за плечо Лисицы. – Там.

  Факел выхватил каменные стены высокого сооружения с множеством изогнутых кверху карнизов, нависавших друг над другом. Оно выглядело почти нетронутым, лишь в стенах нескольких ярусов зияли тёмные провалы. Верхушка терялась в темноте под сводами каверны. Лисица остановилась и посмотрела через плечо.

  -За нами вроде бы никто не гонится. Ничего не слышишь?

  Гирем попытался задержать дыхание и прислушаться. Это было тяжело, сердце колотилось после долгого бега, в ушах стучало.

  -Нет, – и сел на песок, глядя на стремительно гаснущий факел. Девушка решительно оторвала кусок от своей штанины и быстрыми движения намотала его на жезл. Только после этого она присела на корточки, наклонив к Гирему усталое лицо, и заговорила шёпотом.

  -Наверное, тот оранжевый сок приводил жертву в "готовое" состояние. Не зря у него такой аппетитный запах – он привлекает любое съедобное существо. Только почему эти твари не выбрались наружу, если где-то в стене есть выход на поверхность?

  -Может, им нравится темнота?

  -Надеюсь, что так. Если нет, то выход слишком мал, что бы в него пролезло что-то больше, чем крыса.

  -Ну, мы можем расширить его нашим оружием. Надеюсь, ты не потеряла его, пока мы драпали?

  -Не бойся, не потеряла. Вот только путеводной крысы больше нет.

  -И топливо для факелов на исходе. Пугающая перспектива созерцать моё мужское достоинство всё ближе и ближе.

  Лисица слабо улыбнулась и подняла голову, быстро оглядевшись.

  -Давай посмотрим, что здесь. Ты ещё можешь идти?

  -Могу или нет – здесь я не останусь, – Гирем тяжело поднялся на ноги и поморщился, когда спутница критически его осматривала. – Хватит так смотреть. Я всё-таки не девчонка – не сломаюсь.

  Лисица кивнула и пошла вперёд.

  4

  Лисицу сразу привлекла высокая тощая башня, которая казалась исполинской елью с множеством широких, выгнутых кверху ветвей. Несущая конструкция была сработана из хорошо отшлифованного гранита, а карнизы – из дерева. Не обращая внимания на ворчание парня, девушка забрала у него факел и поднялась по ступенькам к черневшему входу. Гладкий пол покрывал неглубокий слой серебристого песка, который тихо шуршал под ногами.

  -Почему тебя постоянно тянет в опасные места? – раздался позади недовольный голос Гирема. – Я ненавижу безрассудные поступки. Ты хочешь умереть?

  "Опять этот недовольный тон", – Лисица подавила раздражение и проигнорировала вопрос.

  -Это здание слишком хорошо сохранилось. Может, его что-то защищает?

  -И что именно?

  -Давай посмотрим.

  Гирем тяжело вздохнул. Лисица резко обернулась.

  -Послушай, я понимаю, что проще ничего не делать и просто сидеть на заднице, ожидая смерти от голода и жажды, но раз уж ты так хочешь умереть, то ты ничего не потеряешь, если поможешь обыскать эту башню.

  Гирем ничего не ответил. В темноте сложно было увидеть его лицо, но Лисице отчего-то показалось, что там должен был проявиться стыд. Ей хорошо удавалось стыдить юношу, и это казалось правильным поступком. В конце концов, именно это ей следовало делать с Вессинаром, пока тот был жив.

  "Если бы я проявила больше участия, то, может быть, не случилось бы того, что случилось".

  -Я не предлагаю сидеть на заднице, – наконец тихо сказал Гирем. – Я предлагаю найти реальный выход, а не копаться в древних развалинах в поисках призрачной надежды.

  Лисица засопела. В словах спутника был смысл, а она предлагала им бродить здесь с едва различимым шансом найти что-нибудь полезное. Да и так ли ей хотелось искать что-то полезное? Скорее, что-то интересное и загадочное, что бы взбудоражило ум. В конце концов, это развалины цзин-хайского города. Джензен отдал бы всё, что угодно, ради того, чтобы увидеть их. Его брат, похоже, был совсем другим.

  -Давай так, – сказал юноша. – Мы посмотрим, что внутри, а потом пойдём искать стены пещеры. Договорились?

  "А он дипломатичен".

  Кивнув, Лисица подняла над головой факел и шагнула внутрь. Задрав голову, она осмотрела потолок, потом стены и пол и облегчённо выдохнула. Многоногих тварей здесь не было. Исследовав пространство в нескольких комнатах по соседству с первой, и не найдя ничего подозрительного, девушка вернулась к юноше, который прислонился к стене.

  -Главное, здесь нет этих Ориду проклятых ванночек. Зато я нашла лестницу, которая уходит винтом на самый верх. Как твоя нога? Можешь идти?

  -Дурацкий вопрос. Я не чувствую ногу.

  -Она всего лишь поцарапана, а не оторвана. Скорее всего, это болевой шок, – она поверхностно осмотрела ногу Гирема. – Ладно, давай немного помогу. Только не привыкай.

  Юноша неловко поднялся на ноге и привалился к её плечу. Она ожидала, что он начнёт краснеть и отнекиваться, но, видимо, желание облегчить страдания перевесило смущение или высокомерие. Лисица запыхтела, пристраивая его подмышку на своём плече и факел в руке, пока, наконец, не сделала первый шаг.

  -Знаешь, для такого щуплого парня, ты всё же слишком тяжёлый.

  Гирем открыл рот.

  -И это была не шпилька, чтобы ты на неё бурно реагировал. Просто стараюсь поддерживать разговор. Готов? Двинули.

  Лестница сворачивалась широкими кольцами бесконечной змеи, спиралью уходя в давящую тьму. Ступеньки были широкими и низкими, облегчая подъём. Огонь факела играл на стенах, порой высвечивая проходы в узкие коридоры, терявшиеся во мраке. Глаза давно привыкли к полумраку, слух ловил мельчайшие шорохи, но здесь их и не было. Башня казалась мёртвой.