Текст книги "Изумрудный трон (СИ)"

Автор книги: Гавань Васильевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

  – Я должен предупредить выступление войск Зульдена, если ему вздумается сделать это в ближайшее время. Или даже задержать их, пока рота не отведёт Цеппеуша на почтительное расстояние от города.

  Лейф похлопал Кобара по плечу. Генерал хлопал его по плечу!

  – Ты всё верно понял. Хорошо, если Зульден не будет совершать глупых поступков, но если он всё-таки совершит – я хочу об этом знать.

  Помедлив, Кобар всё-таки задал очевидный вопрос.

  – А как же ветровидец, сэр? Если я не ошибаюсь, то он может легко проследить передвижения солдат ренеда.

  – Не ошибаешься, но упускаешь одну деталь – ресурсы. Кристаллы сциллитума небезграничные, а на один поиск судна с Цеппеушем у ветровидца ушло шесть штук. Это целое состояние, а мы не настолько богаты, чтобы заменять этим обычную разведку. Особенно теперь, после урезания бюджета армии.

  – Понял.

  Кобар не удержался и опять посмотрел на свёрнутый свиток. Лейф проследил направление его взгляда.

  – А, это. Об этом мы поговорим в другой раз.

  Дальше они обсуждали организационные вопросы, и Кобар к тому времени окончательно освоился в обществе Лейфа. Вот только ответа на вопрос, почему именно он, молодой солдат так и не получил. Он уже собрался уходить, когда генерал коснулся пальцами лба.

  – Подожди... Кобар. Я долго размышлял над тем, стоит ли вручать это тебе, – с этими словами он извлёк из ящика письменного стола резную шкатулку из ярко-коричневого дерева, открыл её и достал оттуда небольшой многогранный кристалл, размером с куриное яйцо. – Если вы попадёте в засаду или окажется, что у противника подавляющее число солдат, сожми этот камень в ладони и мысленно произнеси...

  Он наклонился к уху Кобара и прошептал слово.

  Кобар затвердил его в голове и кивнул.

  – Этот камень поможет тебе остановить врага. Но крепко запомни – используй его лишь в случае крайней необходимости, если в противном случае может погибнуть весь твой отряд.

  – Я понял, генерал.

  – Вот и отлично, – Лейф откинул волосы со лба. – Выступайте, как условились, через час. Этого хватит, чтобы взять у интенданта всё необходимое и собрать отделение. Ступай, Кобар, и да хранят тебя боги.

  С этими словами генерал отвернулся и пошёл к окну, из которого лился незамутнённый солнечный свет.

Глава 14.Забрасинское утро.

  Инжинарии-мастера тайных искусств – люди чрезвычайно умные и знающие, а оттого и немногочисленные. Их работа – изготовление рефракторов и других магических устройств, основанных на принципе работы сциллитума – ценится превыше любой другой. Помните, однако, что труд их также сопряжён с великим риском, как и всё, что связано с рефрамантией.

  Учебник для церковной школы, 950 год от создания Триединой Церкви.

  1

  Лучи утреннего солнца выжгли оконные силуэты на стене, возле которой стояла кровать Лисицы. Девушка открыла глаза, посмотрев на солнечные пятна, а потом опять закрыла. Ни в куче хлама, ни в хлеву, ни в дешёвом клоповнике ещё ни разу не было так хорошо и удобно.

  "Стоп".

  Лисица резко села в постели. Кровать была настоящей – с мягким матрацем, одеялом и подушкой, набитой чистыми перьями. Почти как дома, с той лишь разницей, что там всё было устроено гораздо роскошнее. Но всё равно – это была первая настоящая кровать за несколько недель, тёплая и уютная. Девушка снова опустилась на подушку, надеясь поспать ещё чуть-чуть.

  "Мой рефрактор!"

  Остатки сонливости исчезли, подавленные привычными волнениями; Лисица слезла с кровати, обнаружив себя в чистой голубой сорочке. Точно – вчера она заменила пружины в кровати Сутрака, а потом её накормили и дали помыться в качестве платы. Хоть что-то приятное. Наверное, ждать ещё нескольких монет сверху было наивно. Но это ничего – Сутрак был слишком заинтригован ею, чтобы отпускать так просто. Деньги она из него обязательно выбьет.

  Девушка подошла к распахнутым ставням и высунула голову наружу. Её комната располагалась на втором этаже, а внизу, по широкой улице, уже текли людские реки. Дул свежий ветер, распространяя вокруг запах свежей выпечки. Лисица облизнулась, почувствовав, как во рту выделилась слюна. Вчерашние пирожки уже забылись, оставив по себе лишь память о вкусе.

  Неожиданный стук в дверь заставил её подскочить и резко обернуться. Спохватившись, девушка начала шарить по шкафам и тумбочкам в поисках пропавшего рефрактора. За дверью было тихо – посетитель либо ушёл, либо терпеливо дожидался, когда она выйдет.

  -Где же ты, мать твою Кебею за ногу, – приговаривала она, с каждой секундой паникуя всё больше. Рефрактора нигде не было. Неужели ублюдок забрал его, пока она спала?

  И тут девушка облегчённо выдохнула, вспомнив. Вернувшись к кровати, она запустила руку под подушку и извлекла оттуда жезл, с древком из лакированной красно-коричневой древесины вишни. Это была её Ежевика – рефрактор, сделанный отцом. На поверхности имелись царапины и даже несколько сколов, которые потихоньку появлялись во время путешествия.

  Стук повторился. Лисица заметалась по комнате вновь, уже в поисках одежды.

  "Боги, да какая разница, в чём я?! Я же не собираюсь на бал", – наконец, плюнула в сердцах девушка и, сжимая Ежевику, подошла к двери.

  -Кто это?

  -Околот, – донёсся густой бас. – Пришёл от хозяина.

  Лисица отодвинула задвижку и отпрыгнула назад, выставив перед собой включенный рефрактор. Другой рукой она пригладила торчавшие после сна волосы. Дверь открылась, и мужчина, который ещё позавчера предлагал ей бежать, медленно переступил через порог. При виде девушки и её позы на его лице всплыла заинтересованная улыбка.

  -Я тут принёс тебе верхнюю одежду.

  Только сейчас девушка обратила внимание на то, что в его мускулистых руках лежала невысокая стопка сложенных вещей.

  -Здесь есть платья и штаны нескольких цветов. Я не знаю, какие тебе нравятся. В общем, вот – выбирай, а я подожду за дверью. Как будешь готова, выходи – я проведу тебя к Сутраку.

  Лисица осторожно подошла к мужчине и приняла у него стопку одежды.

  -Спасибо, Околот.

  Кивнув, мужчина шагнул назад и закрыл дверь. Девушка разложила вещи на постели и начала одеваться.

  "Что же, если они оставили чистую одежду, то вряд ли намерены тут же пачкать её кровью".

  2

  Околот привёл её в помещение, которое служило личным кабинетом Сутрака. К этому выводу Лисица пришла с удивлением, ведь хозяина таверны она считала вором и хозяином таверны. Комната с множеством шкафов и письменным столом не вязалась ни с одним из этих образов. Не добавляли убедительности и два магических светильника, которые освещали кабинет с яркостью десятка факелов. Сутрак сидел за столом, читая письмо. Услышав гул потайной двери, он поднял взгляд на девушку, которая шагнула через порог вместе с Околотом.

  -Дружище, побудь снаружи. Я хочу поговорить с гостьей наедине.

  -Добро, – кивнул тот и исчез в потайном проходе. Девушка подошла к столу и села в пустое кресло. Сутрак положил письмо перед собой и улыбнулся.

  -В первую очередь должен сказать, что салатовый цвет прекрасно тебе идёт.

  Лисица опустила глаза.

  -Спасибо.

  -Во вторую очередь хочу поблагодарить тебя за работу. Этой ночью мои мозоли на заднице в кои-то веки блаженно молчали. Где ты научилась так ловко работать по металлу?

  -Отец научил.

  -Значит, ты дочь ремесленника?

  -Верно. Он работал разных дел мастером у одного фермера, недалеко от Элеура.

  -Понятно. Должно быть, он хорошо зарабатывает, если его дочка может позволить себе рефрактор.

  -Рефрактор я украла, конечно.

  -Конечно. Несомненно, подобрала с трупа.

  -Тьфу-тьфу, нет. Я украла его, пока хозяин отвлёкся.

  -Понятно. А откуда у тебя кристаллы сциллитума? Неужели хозяина отвлёк гарем отборных красавиц?

  Девушка пожала плечами. Сутрак вздохнул.

  -Я думаю, ты лжёшь. Причём по лицу вижу, что это вызывает у тебя странную смесь удовольствия и стыда.

  -А что вы?

  Мужчина поднял бровь.

  -А что я?

  -Вы ведь тоже лжёте насчёт того, кем являетесь. Откуда у вас столько золота, чтобы покупать у рефраманта огонь для светильников? Что это за кабинет, который подошёл бы больше какому-нибудь дивайну и купцу? И наконец – почему вам от меня что-то нужно, помимо навыков плотника и кузнеца?

  -Я никогда не говорил, что являюсь только хозяином таверны. Я никогда не называл себя вором. Я глава тайной разведки в Забрасине, и мне нужно знать, зачем здесь появилась дочь самого... – он запнулся, выразительно глядя на девушку.

  Лисица несколько раз по очереди надула щёки.

  -Вы ведь ничего не знаете. А я не верю в то, что вы работаете на Дивинат. Как мы можем прийти к взаимному доверию?

  -Кое-что я всё же знаю, – мужчина взял в руки письмо, которое лежало перед ним, и протянул девушке. – Вот, прочти. Здесь стоит печать и подпись одного важного человека в Дивинате. Учитывая то, о чём здесь говорится, ты можешь вычеркнуть меня из списка своих врагов. Более того, если я прав насчёт тебя, то у нас есть общие цели, а у меня к тебе – работа. За неё я заплачу хорошие деньги.

  Девушка пробежалась взглядом по содержимому письма. Сутрак тем временем разглядывал её, уперев подбородок в ладонь. Закончив читать, Лисица подняла глаза на мужчину. Он действительно был главой тайной разведки. В отставке. Мог ли он играть в какую-то свою игру или действительно искренне нуждался в помощи и хотел помочь ей?

  "В любом случае, дурочка, не вздумай сболтнуть лишнего. В прошлый раз твой длинный язык привёл к катастрофе".

  Деликатный кашель Стурака вырвал её из раздумий.

  -Ну что, приоткроешь завесу тайны?

  Лисица минуту молчала, взвешивая все за и против. Потом, набрав в лёгкие воздуха, она начала рассказ.

Глава 15. Наказание.

  9 лет назад, 1098 год от создания Триединой Церкви.

  Гирем лежал на диване, обитом мягкой кожей гесторнеса, и держал в худых руках раскрытую книгу. Фолиант был настолько объёмным, насколько и древним. Мальчик перевернул страницу и обнаружил, что дошёл до середины. Зевнув, покрутил головой, потом посмотрел на песочные часы, стоявшие на круглом библиотечном столике. Прошло больше трёх часов.

  "Она должна была закончить утреннюю уборку", – подумал Гирем и встал на ноги. С колен скатился рефрактор; жезл с глухим стуком упал на ковёр. Громко охнув, мальчик быстро поднял оружие, словно кто-то мог украсть его. Повесив рефрактор на пояс, он подошёл к большому зеркалу на стене и покрутился перед ним, любуясь отражением.

  "Вот только бы ещё уметь им правильно пользоваться", – мысль, некстати пришедшая в голову, несколько подпортила настроение. Вздохнув, Гирем оторвался от созерцания подарка, вернул фолиант на полку и вышел в коридор. Перейдя на бег, мальчик едва не сбил одну из служанок. Спустившись по лестнице вниз, он махнул рукой Шейле, которая подметала пол, и вылетел на тёплый весенний воздух. Сощурившись от яркого солнца, снял с пояса рефрактор и взмахнул им, представляя, как посреди двора раскалывается земля, а оттуда, скрежеща каменными связками, выбирается огромный голем.

  Сбоку неожиданно донёсся вскрик. Опустив жезл, Гирем посмотрел в ту сторону. Молодой конюший замер, держась за сердце и тараща на него глаза.

  -Боги, дивайн! Я уж было подумал...

  -Не бойся, я его даже не включал, – улыбаясь, мальчик помахал рефрактором. – Просто воображаю.

  -Тогда будь осторожнее с воображением, дружок, – раздался сзади голос Алана. – Оно у тебя довольно богатое.

  Дядя вышел на улицу, держа за руку ребёнка. Гирему Негал всегда казался непонятным существом. Белобрысый, с глупым взглядом и оттопыренными ушами, он был точно таким же, как и Бедос, родившийся на несколько минут позже брата. Гирем подошёл ближе к Алану.

  -Дядя, а когда ты научишь меня новому Слову?

  -В зависимости от того, когда ты полностью освоишь старое. Ты упражняешься?

  -Да, – сказал Гирем, наблюдая за тем, как Негал ковыряется в носу. – Правда у меня возникла кое-какая проблема.

  -Что за проблема?

  -Отец, – мальчик голос до шёпота. – Он приказал оттачивать слово Фразх.

  Алан поднял бровь.

  -Но ты не можешь призывать огонь. Что за глупость?

  -Не знаю. Наверное, он хочет, чтобы я стал таким, как он.

  Негал начал рассматривать палец. Мужчина присел на корточки и положил руку на плечо Гирема.

  -А ты не хочешь делать, как он велит, верно?

  -Да, но я же его сын.

  -Ты прав, Гири, но вместе с этим ты самостоятельный человек. Научись понимать, когда приказы отца продиктованы вескими причинами, а потому их стоит выполнять, а когда – его личными комплексами и иррациональным мышлением. Ты не способен использовать огонь, а потому тебе нет смысла тренировать Слово, которое отвечает за его использование. Понял?

  Негал просто вытер палец о его штанину. Гирем кивнул.

  -Значит, я могу учить Дронг?

  -Можешь, – Алан поднялся с корточек и взял сына за руку. – И не волнуйся об отце. В конечном счёте, он просто хочет, чтобы ты стал гораздо лучше него. И ты станешь.

  Гирем улыбнулся и побежал к жилому комплексу.

  -Конечно, стану!

  Войдя в свою комнату, мальчик начал рыться в комоде с вещами, откуда извлёк дощечку, несколько листов и карандаш. Наскоро запихав их в наплечную сумку, он выбежал на улицу. Дядя его задержал, и он мог пропустить Создин, когда та выходила из кухни. Когда Гирем оказался там, в голову ударили острый запах пряностей, шум кастрюль и жар пара, затянувшего помещение.

  -Тётя Сеттан! – окликнул он служанку, которая разговаривала с поварихой. – Где ваша сестра?

  -Она сказал, что пойдёт гулять с подружками! Должно быть, они пошли в деревню!

  -Спасибо, тётя!

  Набрав в лёгкие воздуха, мальчик со всего духу помчался к воротам. Остиса не было, вместо него там стояли трое стражников, расслаблено привалившись к стене.

  -Дивайн, далеко не уходите! – встрепенувшись, крикнул один из них.

  -Не бойся – я же рефрамант! – ответно крикнул Гирем и побежал дальше – впереди были те, кого он искал.

  Нагнав группу девчонок, он остановился как вкопанный. Все они были примерно одногодками. Кто-то жил и работал в крепости, кто-то – в Герране. Заметив мальчика, они начали рассматривать его, словно какое-то диковинное существо.

  -Смотри, Сози, за тобой пришли, – хихикали они, толкая локтями белокурую подружку.

  "Дуры", – сердито подумал Гирем. – "Как будто мы не видимся каждый день".

  -Создин, ты можешь пойти со мной? – собравшись с духом, выпалил он.

  Белокурая девочка вышла вперёд, нерешительно посмотрела на него, а потом на подружек.

  -Рект, почему ты такой красный? – ядовито спросила одна из них, самая пышная.

  -Я бежал, – вызывающе ответил Гирем и добавил первую пришедшую на ум фразу. – Полезно для фигуры, знаешь ли.

  Девчонки захихикали ещё больше. Мальчик шагнул к Создин, взял за руку и осторожно потянул за собой.

  -Пошли же, а то они сейчас взорвутся от злобы.

  Бросив последний и торжествующий, как показалось Гирему, взгляд на подружек, девочка повернулась к нему.

  -Пойдём.

  Они двинулись быстрым шагом, что бы как можно скорее перестать слышать гадости, которые полетели им в спины.

  -А куда мы идём?

  -На наш холм, – широко улыбаясь, сказал Гирем.

  -Под нашим дубом?

  -Только холм под нашим дубом – наш холм.

  -Ну, скажешь ещё.

  -А что они говорили?

  -Эти болтушки-то? – щёки девочки порозовели. – Ну, ничего особенного.

  -Они просто завидуют, – уверенно произнёс Гирем, заметив, что спутница покраснела ещё больше. Он поспешил сменить тему и, порывшись в сумке, достал рисовальную доску. – Порисуем?

  Создин с сомнением посмотрела на неё.

  -Не знаю. Одна я рисовать не хочу. Ты догадался взять вторую доску?

  Гирем довольно хмыкнул и достал вторую.

  -Ты меня недооцениваешь.

  Создин кивнула, странно улыбаясь. Гирем посмотрел вперёд, сложив ладонь козырьком.

  -А вот и наш холм.

  Они поднялись на вершину и уселись на молодой траве. Движимый необъяснимым порывом, Гирем сорвал пушистый одуванчик и пощекотал им щёку Создин, пока та отвлеклась, глядя на тёмно-синюю речную гладь. Коротко вскрикнув, девочка в ответ шлёпнула ладонью по его щеке. Потирая больное место, Гирем засмеялся.

  -Тебе что, нравится, когда я тебя бью?

  -Нет, но в этот момент у тебя было такое лицо...

  Создин нахмурила брови и кашлянула. Гирем принял серьёзный вид и взял в руки карандаш.

  -Да, займёмся делом.

  Они погрузились в молчание, которое нарушал лишь свист ветра и птичьи трели над полем.

  -А почему тебя не было вчера? – спросила Создин.

  -А, – протянул Гирем. – Упражнялся в фехтовании с Сивертом.

  -Интересно.

  Он скривился.

  -Не очень. Всё одной и то же. Стойки, блоки и парирование.

  -Но ты же хотел стать великим воином. Без тренировок тебя победит любой соперник.

  -Да, я хотел, – протянул Гирем. – Но теперь я думаю, что великим воином можно стать и без размахивания мечом.

  Девочка удивлённо посмотрела на него. Гирему показалось, что в её взгляде промелькнуло разочарование. Он упрямо склонил голову.

  -Я уже давно читаю "Теургиатский цикл". Оказывается, храбрецы бывают не только среди солдат. Многие известные советники и ораторы добивались куда большего, чем целая армия, и их поступки, и слова были действительно смелыми. Я хочу делать что-то более весомое, чем протыкать других людей оружием.

  -То есть ты хочешь быть, как дивайн Алан?

  Гирем удивлённо открыл рот.

  -Ну да, ты права. Жаль только, что он всегда занят. Джензен отнимает у него всё свободное время.

  -Ну, он младше тебя, и ваш отец не наставляет его так, как тебя. На месте Джензена я бы была так же обижена на него и тебя, как ты сейчас на брата и дядю.

  Мальчик пожал плечами, чувствуя себя неловко за свои мысли. Создин как всегда была права. Девушка тем временем зашуршала рукой в траве.

  -Между прочим, ты и сам теперь постоянно сидишь в своей библиотеке. Я всё реже тебя вижу.

  -А, так ты обиделась? – Гирем подвигал бровями.

  -Нет, не обиделась.

  -Но ты надула щёки!

  -Только, что бы сделать это!

  Девочка поднесла к губам одуванчик и дунула ему в лицо. Гирем отдёрнулся и несколько раз чихнул.

  -Знаешь, что?

  -Что?

  Он показал Создин зажатую в ладони связку одуванчиков.

  -Сейчас защекочу....

  Прошло некоторое время, прежде чем они оторвались от рисования и синхронно посмотрели друг на друга.

  -Ты готов?

  -Готов. Только ты покажи первой. Готов поспорить, это опять река.

  Создин самодовольно улыбнулась и показала Гирему его портрет. Мальчик открыл рот и машинально показал свой рисунок. Это был портрет Создин. Девочка вперилась в него изумлёнными глазами.

  -Ты рисуешь... хорошо.

  -Ты тоже, – произнёс Гирем и протянул портрет девочке. – С Днём Рождения.

  Создин взяла лист в руки и тепло улыбнулась. Вслед за этим мальчик вложил ей в руку кристалл сциллитума.

  -Это мой подарок.

  В её лице что-то изменилось. Гирем не мог понять что, но интуиция едко прошипела, что он всё испортил. Натянуто улыбаясь, Создин вертела кристалл в тонких и длинных пальцах, после чего, бросив короткий взгляд на мальчика, протянула его обратно.

  -Я не могу его взять.

  -Но почему? – растерянно произнёс Гирем. – Я думал, он тебя порадует.

  -Спасибо тебе, Гири, за то, что ты хотел, чтобы было как лучше. Но... я не хочу дорогих подарков. Правда. Если этот кристалл увидит моя мать, сестра или кто-то посторонний, могут появиться проблемы. И я сама не хочу чувствовать, что должна тебе что-то взамен.

  Гирем опустил голову, пытаясь понять, что Создин пыталась этим сказать.

  -Ты расцениваешь это как подачку, да?

  -Нет! – спохватилась девочка. – Я знаю, что ты поздравлял меня искренне. Просто сейчас я слишком мала, что бы принимать подобное. Когда я вырасту и сама заработаю много монет, тогда я не буду чувствовать себя так, будто меня покупают.

  Она потёрла свои плечи.

  -Что-то холодно в тени.

  -Просто ещё не лето, – торопливо сказал Гирем. – Пойдём домой.

  Они начали молча собираться. Содзин аккуратно сложила лист с собственным портретом и спрятала за пояс. Гирем спрятал принадлежности и помог девочке подняться с травы.

  Бок о бок они зашагали к дороге, ведущей в замок. Мальчик меланхолично обдумывал слова спутницы.

  "Покупают". Он покачал головой и по-новому посмотрел на Создин.

  -Послушай. Если ты хочешь стать самостоятельной, и избавиться от мысли о том, что подарками тебя пытаются купить, то тебе нужно научиться читать. Таким людям легче найти хорошую работу.

  Девочка задумчиво посмотрела на него.

  -Ты прав.

  -Тогда решено, – Гирем сжал кулаки. – Каждый вечер мы будем читать. Я тебя научу. Ты согласна стать моей ученицей?

  Создин улыбнулась.

  -Согласна.

  Гирем кивнул и вдруг, словно почувствовав чужое присутствие, обернулся. В сотне метров от них, по дороге, ведущей в Герран, брёл одинокий мальчик. Гирем прищурился, а у Создин вырвалось:

  -Это Джензен.

  -Пойду посмотрю, всё ли с ним в порядке.

  -Я с тобой.

  -Иди лучше в замок. Вечером увидимся.

  -Нет, – твёрдо сказала девочка, и он тут же понял, что спорить с ней бесполезно.

  По приближении к Джензену волнение Гирема нарастало. Лицо брата было опухшим от слёз. Нет, он уже не плакал, но по его глазам Гирем видел, что он едва держится.

  -Брат, что случилось?!

  Джензен посмотрел на него.

  -Привет, Гири. Ничего не случилось. Мы немного поссорились.

  -Куда тебя занесло?

  -А что, по-твоему, виноват всегда я? – огрызнулся мальчик.

  -Нет, но обычно ты лезешь, куда не надо.

  Он почувствовал, как ногти Создин впиваются ему в ладонь. Выйдя вперёд, девочка обняла Джензена за плечо. Тот поднял на неё настороженный взгляд.

  -Это кто-то из деревенских ребят?

  -Откуда ты знаешь?

  -Я всю жизнь провела среди них. Они могут быть жестоки. Что случилось?

  Джензен немного успокоился.

  -Мы играли в догонялки, когда в колодец рядом упала кошка Керса. Я решил достать её с помощью рефрамантии. А когда я это сделал, Керс, вместо того, что бы сказать спасибо, назвал меня уродом.

  -Он просто дурак, Джензен, – мягко произнесла Создин. – Такие скажут и забудут, а ты будешь себя мучать. Не нужно.

  -Он это делает не в первый раз, – сказал Гирем, сжимая и разжимая кулаки. – Всё началось тогда, когда нам подарили рефракторы. Там ведь не только он был?

  -Да, брат. Там была вся его шайка. Но я вернул кошку Керсу, собрался уходить, и тут кто-то бросил в меня камень. Я начал драться. А они только убегали от меня и кричали "урод, урод, урод".

  -Понятно, – Гирем вздохнул. – Я поговорю с Керсом.

  Создин ухватила его за руку.

  -Ты что? Их же больше! И какой в этом смысл? Они не прекратят издевательств.

  -Не волнуйся, я не собираюсь затевать драку, – мальчик криво усмехнулся.

  -Я с тобой, – сказал Джензен.

  -Я тоже, – ещё больше нахмурилась Создин.

  -Нет! – испугался Гирем. – Тебе там точно нечего делать. Не хватало ещё, чтобы все начали говорить о тебе, как о Джензене. Мы всё-таки Ректы, а ты... – он осёкся, прокляв себя за то, что сказал лишнее. Но Создин, к его облегчению, понимающе кивнула.

  -Ладно. Удачи тебе. Джензен, пойдём?

  -Нет, я с братом, – покачал головой тот. – Никогда не стану прятаться за него. Да и потом, вдруг ему понадобиться помощь.

  -Если бы я мог читать мысли, тогда бы знал, чем всё обернётся, – промолвил Джензен, когда Создин оказалась на почтительном расстоянии от них.

  -А если бы знал, то не стал бы спасать кошку?

  Младший брат задумался.

  -Стал бы. Но потом забрал бы её с собой. Ублюдок, вроде Керса, не заслуживает такой кошки.

  Они добрались до Геррана. Деревенские мальчишки всё ещё играли у пшеничного поля. Некоторые из них, завидев гостей, начали останавливаться и улюлюкать.

  -Гады, – прошипел Джензен. – А ведь раньше они относились к нам, как к своим.

  -Мы были детьми, вот и всё.

  -Они до сих пор дети.

  -Просто скажи мне, как увидишь Керса.

  -Вон он, – брат указал на самого рослого парня, который был старше остальных на два года. – Рыжий ублюдок.

  -Постой здесь, ладно?

  -Вместе пойдём.

  -Я здесь старший брат, Джензен. Останься, – сказал Гирем и добавил мягче. – Пожалуйста.

  Джензен посмотрел на него и, вздохнув, кивнул. Гирем, чувствуя, как колотится сердце, пошёл к ребятам. Ростом Керс был на голову выше, и гораздо шире в плечах. Однако увидев Гирема, он остановился как вкопанный, и окинул его опасливым взглядом.

  -Чего тебе, Рект?

  Гирем специально держал руки на виду, показывая, какой он спокойный. На деле же он едва сдерживался, чтобы не задрожать.

  -Видишь моего брата?

  -Ну, и что?

  -Он спас твою кошку. А ты вместо благодарности начал называть его уродом.

  -Ну да, – Керс неловко переступил с ноги на ногу. – Он же рефрамант.

  -Значит, ты считаешь уродами всю мою семью?

  -Я этого не говорил.

  -Ты это подразумевал, идиот.

  -И что теперь? Побежишь к папочке или к дяде? Или к мамаше? А, я забыл – она же умерла. И первая, и вторая....

  Гирем оцепенел от ярости. Он не догадывался, что столь многим известна его история.

  -Чего молчишь, урод? – Керс решил, что нащупал слабое место. – Ты закончил? Тогда вали отсюда, и эту плаксу забери. Не думал, что он начнёт ябедничать.

  Гирем с великим трудом взял себя в руки.

  -Я предупреждаю тебя, и всех остальных! – сказал он. – Тот, кто начнёт лезть ко мне или моему брату, потом пожалеет об этом! Я обещаю!

  Зло посмотрев в наглые глаза Керса, он развернулся и пошёл к Джензену.

  -Урод, – донеслось ему в след.

  -Уроды, уроды! – хором сказали ещё двое.

  -Ребят, может, хватит? – спросил кто-то четвёртый. – Они сыновья хозяина всё-таки.

  Деревенские мальчишки замолчали, выжидающе глядя на двух братьев, пока они шли мимо. В их глаза Гирем видел насмешку, и тупое желание задеть за живое. Мимо пролетел запущенный камень. Потом ещё два, и тоже мимо.

  "О да, издевайтесь", – мысли Гирема истекали ядом. – "Грязные животные, вы не знаете, на что напрашиваетесь".

   Он положил руку Джензену на плечо.

  -Не обращай внимания.

  Последний камень угодил ему в пятку. Сапог смягчил удар, но удар всё равно был чувствительным.

  -Им конец, – сказал Джензен.

  -Нет. Давай отойдём подальше.

  Они ушли достаточно далеко, чтобы провокаторы потеряли к ним интерес. Потом Гирем шагнул на обочину и спрятался за ствол тополя, одного из множества, что росли вдоль дороги. Джензен сделал то же самое.

  -Что ты придумал?

  -Увидишь.

  Гирем достал рефрактор и щёлкнул предохранителем.

  -Плохая идея, – шепнул Джензен. – Я уже остыл. Не стоит этого делать. Ты ведь даже не умеешь им как следует пользоваться.

  -О, брат, я их накажу. В конце концов, мы никогда не делали им ничего плохого. И если они так хотят вражды, я покажу им, что это такое.

  Прицелившись, Гирем погрузился в себя, как учил Алан. С первого раза сосредоточиться не получилось – отогнать сумбур мыслей было не просто. Наконец, он нащупал в сознании тёмный провал, пахнущий сырой землёй. Один из источников магии, доступный ему. Осталось лишь произнести заветное Слово, чтобы зачерпнуть из него силы.

  -Брат, не делай этого. Они этого не стоят, – Джензен слабо потормошил его за плечо. Гирем гневно отдёрнулся.

  -Слишком поздно. Деган.

  Тёмный провал завибрировал, отзываясь на Слово, а потом мальчик почувствовал, как дрожь передалась рефрактору. Древко нагрелось, фокусатор вспыхнул, на короткий миг ослепив его, а потом угас, оставив в себе лишь тлеющий огонёк. Гирем, прищурившись, посмотрел на поле, где бегали мальчишки.

  Керс радостно смеялся, убегая от товарища, когда песок под его ногами обратился в липкую жижу, заставив его запнуться и упасть на колени. Земля ожила, обхватила его стопы и лодыжки, и поползла вверх. Гирем услышал истошный вопль и испуганно щёлкнул предохранителем. Жезл погас, а Керс остался стоять на коленях, покрытых серой каменной коркой. Весёлые крики резко стихли. Ветер донёс хныканье.

  -Бежим, – прошептал Гирем и побежал от дерева к дереву, желая как можно скорее оказаться подальше отсюда. Лишь преодолев половину пути, он перешёл на шаг. Джензен всё время молчал, искоса поглядывая на него. Гирем смотрел себе под ноги, брови его были сведены над переносицей, углы губ стремились вниз.

  -Круто ты его.

  -Я уже жалею, что так сделал. Что я вообще сделал? Я даже не понял толком.

  -Это был Деган. Ты сделал под Керсом маленькую трясину. Дядя уже обучал тебя этому Слову?

  -Нет.

  -Ох, чувствую, достанется нам от отца.

  -И от дяди.

  -Хотя вообще-то этот рыжий дурак получил по заслугам. Думаю, в следующий раз он не полезет обзываться. А если полезет, то можно просто помахать рефрактором, и его сдует как ветром.

  Гирем слабо усмехнулся. На душе было отвратительно.

  "Керс кричал, когда земля оковывала его ноги. Наверное, это очень больно и страшно".

   Он представил, как его собственные ноги покрываются каменной коркой, и передёрнулся.

  "Да, страшно. Но он заслужил. В конце концов, не так ли поступал отец с особо наглыми простаками?"

  Но от этой мысли стало ещё хуже. Отец был плохим. Гирем не мог сформулировать, что именно ему в нём не нравилось.

  "Как бы плохо Рензам себя не вёл, он всегда считает себя правым и ни в чём не виноватым. Это не правильно".

  Подумав так об отце, Гирем передёрнулся от собственной смелости. Надо же, а он и не думал, что может думать так дерзко. Вместе с этим он понял, что нужно делать.

  -Я пойду к отцу и признаюсь ему, – с мрачной решимостью сообщил он Джензену. Брат изумлённо посмотрел на него.

  -Ты уверен? Может, пусть сам узнает? Тогда он пойдёт в деревню, чтобы проверить, что случилось, узнает, что Керс и остальные обзывались на нас, и скажет, что они получили по заслугам. Нас не накажут.

  Его ход мыслей показался Гирему логичным. Но заставить молчать голос совести он тоже не мог.

  -Нет, брат. Я совершил плохой поступок, и должен быть наказан. Понимаешь? Я не хочу быть таким, как отец.

  Джензен посмотрел на него, и в этом взгляде Гирем разглядел что-то вроде уважения. Он и брат никогда не были слишком дружны, особенно после смерти матери. Джензен предпочитал ему игры с деревенскими мальчишками. Он также забирал у него почти всё внимание дяди, оставляя довольствоваться грубыми наставлениями отца. Лишь одна вещь объединяла их – нелюбовь к Рензаму. Взгляд брата заставил его искренне улыбнуться. До самого входа в административный корпус они болтали обо всём, кроме случившегося в деревне. Лишь на лестнице Дженезн несколько смущённо сказал:

  -А Сози совсем неплоха.

  -Её зовут Создин. И она очень хорошая.

  -Понятно, почему ты постоянно гуляешь с ней.

  -Ну, больше ведь не с кем.

  Джензен задумался.

  -Давай завтра вместе потренируемся с рефракторами? Я скажу Алану.

  -Запросто, – обрадовался Гирем и поник, осознав, что они добрались до отцовского кабинета. Кашлянув, он открыл дверь и первым вошёл внутрь.