Текст книги "Врушечка"
Автор книги: Галина Куликова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
– Перевариваю. – Настя так стиснула зубы, что ей было трудно отвечать.
Шелестов, который слов Тани не слышал, но следил за Настиным лицом, сдвинул брови. Потом занервничал и впервые за весь вечер достал из кармана сигареты.
– Можно? – спросил он у нее одними губами.
Она смотрела сквозь него, словно он был стеклянным. Она вообще ничего перед собой не видела. Когда говорят, что перед человеком разверзлась бездна, имеют в виду именно такие ситуации. Шелестов закурил, положив зажигалку на стол. Настя тут же взяла ее в руки и принялась нервно щелкать, высекая огонек.
– Я попробую связаться с Елизаветой Васильевной, – говорила между тем Таня. – Елизавета Васильевна всегда все знает…
– Полагаю, это бессмысленно, – мерзлым голосом произнесла Настя. – Хотя попробовать стоит. Я… Я тебе завтра позвоню, хорошо?
Она опустила телефон в сумочку и сцепила руки перед собой. Ей стало страшно. Она оказалась лицом к лицу со своим будущим – темным и мало предсказуемым.
– Что-нибудь случилось? – тревожно спросил Шелестов, делая короткие затяжки и выпуская дым в сторону.
Настя посмотрела на него в упор и неожиданно поняла, что ее больше не интересуют отношения. Сердечные переживания. Только работа. Работа, без которой жизнь очень быстро превратится в кошмар. По крайней мере, для нее.
– Спасибо за картошку, – сказала она вслух. – Но у нас ничего не получится.
– А что такое мы собирались делать? – удивленно спросил ее визави и затушил сигарету в пепельнице. – Что у нас не получится? Слушайте, не валяйте дурака и признайтесь: о чем вам только что сказали по телефону?
– О том, что меня уволили, – бухнула она. – Вернее, не меня, а нас всех. И я сейчас не могу… знакомиться. Мне было очень приятно, но…
Она поднялась – натянутая, словно струна, не подозревая, до чего Шелестов ею очарован. Больше всего на свете ей хотелось выскочить на улицу, очутиться на бульваре и, сев на какую-нибудь скамейку под деревом, спрятать лицо в коленях.
– Эй! – воскликнул он, тоже вскочив и давая понять, что не разрешит ей просто так уйти. – Вы с ума сошли? Вас всего лишь уволили, а вы хотите пренебречь нашим знакомством.
– Да что вы понимаете! – глаза Насти сделались огромными. – Всего лишь?! Мне нужна работа. Я умру без работы!
– Ого, – сказал Шелестов. – Вот это напор. Подождите, сядьте. Может быть, мы вместе что-нибудь придумаем?
Настя сделала глубокий вдох и медленно опустилась на свое место. Слезы, которые не шли, когда она хотела поплакать из-за платья, неожиданно подступили к горлу.
– Вы что, миллионер? Владелец фирмы? – с подозрением спросила она.
– Нет, – покачал головой Шелестов. – Ничего такого.
– Вот видите! Значит, вы ничем не сможете мне помочь. В стране кризис, людей увольняют пачками… Простите, мне надо в дамскую комнату.
Она сорвалась с места и ринулась в туалет плакать. Шелестов точно знал, что – плакать, потому что нос у нее к концу фразы набух и покраснел. Шелестов почувствовал жалость и… азарт! Мужской азарт, который разгорелся в нем, словно костер.
По-детски почесав макушку, он достал из кармана сотовый и быстро набрал номер.
– Привет, это я. Слушай, я по делу. Ты еще не нашел себе помощницу?
– Помощника, – ответил ему ворчливый голос. – Нет, не нашел.
– А по-моему, тебе нужна именно помощница.
– Спасибо, я уже наелся помощницами до отвала.
– Очень смешно. Валька, сделай одолжение, возьми на работу мою знакомую. Я прошу всерьез.
Невидимый Валька некоторое время медлил, потом мрачно поинтересовался:
– Это напоминание о старом долге?
– Да! – радостно согласился Шелестов.
Настя появилась из туалета с густо запудренным лицом и мокрыми ресницами.
– Зря вы удрали так быстро, – сообщил Шелестов. – Я вам работу нашел. Завтра можете выходить.
Настя посмотрела на него обиженно, как кошка на горох, очутившийся в ее миске.
– Правда, вы будете не менеджером, а простой помощницей. Зато – старшего партнера фирмы, – продолжал тот как ни в чем не бывало. – И зарплата там очень хорошая.
Он повторил цифру, которую назвал ему Валентин, и увидел, что у Насти от удивления вытянулась шея. Она была ужасно забавной и нравилась Шелестову до дрожи в коленках, даже несмотря на свое искреннее горе и распухший в честь этого нос.
Вместо того чтобы начать бурно радоваться предложению, Настя заявила, мрачно глядя на него:
– Если я соглашусь, то попаду к вам в рабство.
– В какое рабство? – опешил Шелестов.
– В обыкновенное, человеческое.
– Еще скажите – сексуальное, – рассердился он. – Я что, к вам приставал? – От злости у него даже нос заострился. – Вот же дурочка! Вам сколько лет?
– Двадцать семь, – покорно ответила она.
– Разве можно быть такой дурочкой в двадцать семь лет?
– Вы мне платье купили, – начала она пальцы загибать. – Шампанским поили, накормили до отвала, а теперь еще на работу устраиваете. Я чувствую себя со всех сторон вам обязанной.
– То есть, если я начну к вам приставать, отказать будет неудобно, – усмехнулся Шелестов, подергав себя за бороду. – Мне ужасно приятно, что вы мне со всех сторон обязаны, но требовать расплачиваться натурой я не стану. Клянусь. Я очень честный и порядочный человек.
– Но вы же не просто так все это делаете.
– Надо же, догадалась… Сойдемся на том, что вы мне симпатичны и, позаботившись о вас, я потешил свое мужское самолюбие. И, конечно, я рассчитываю на следующее свидание, чего греха таить. Кем я буду, если после всего случившегося просто пожму вам руку и забуду о вашем существовании?
Настя хрюкнула, вероятно, оценив его чувство юмора, и потянулась за сигаретой.
– Я возьму? Вообще-то я не курю, только когда стресс. А мне правда завтра можно выходить на работу?
– Не можно, а нужно. Я уже пообещал. И вам придется постараться, чтобы не ударить в грязь лицом и не подвести меня. Я же не знаю, какой вы работник, и рекомендовал вас за красивые глаза.
– У меня в резюме написано, что я обучаемая, – заметила Настя, делая длинную затяжку.
– Да, резюме бывают очень впечатляющими, – согласился Шелестов. – Ваш новый начальник, Валентин Колесников, старший партнер фирмы, которая оказывает консалтинговые услуги. – И пояснил на всякий случай: – То есть консультационные.
Настя усмехнулась, что должно было, по всей видимости, означать: «Не считайте меня младенцем».
– Называется фирма Российско-американский тренинговый центр «Вершина». Там бизнесменам устраивают специальные занятия, чтобы они лучше управляли своим бизнесом.
– Угу, – промычала Настя, поедая его глазами. – Вообще-то я знаю. Я работала в целых двух консалтинговых компаниях. Консультантом.
– Серьезно? – обрадовался Шелестов.
– Если вы не в курсе, то консультируют старшие консультанты, – на всякий случай уточнила она. – А просто консультанты занимаются всякой фигней. В том числе варят для всех кофе и собирают документы аккуратными стопками.
– Это как раз то, что требуется! Кроме того, вы в теме. Сняли груз с моей души. Слушайте, почему у вас опять такой подозрительный нос?
– Какой это – подозрительный? – прогудела Настя, затушив сигарету в пепельнице.
– Нос, который сигнализирует о грядущих рыданиях.
– Я расчувствовалась, – сообщила она. – А как вам удалось меня так быстро на работу устроить?
– Пусть это останется моей маленькой тайной. Мужчина не должен быть для женщины открытой книгой, иначе она очень быстро прочитает эту книгу до конца и…
– И что?
– И сдаст в библиотеку.
Он вызвал такси и довез ее до дома. К этому времени уже совсем стемнело и зажгли фонари. Пока Шелестов вел ее к подъезду, вежливо и твердо поддерживая под локоть, Настя думала о том, что ведь кто-то каждый вечер принимает решение, что – вот, уже пора зажигать фонари. И отдает приказ. Ей еще ни разу не удавалось увидеть это мгновение. Фонари обычно уже горели, когда она обращала на них внимание.
– Вас дома ждут? – спросил Шелестов, когда они остановились на крыльце и повернулись лицом друг к другу. – То есть я не в том смысле, чтобы зайти, а просто.
– Кот Кузя, – добродушно ответила Настя. – Наверняка перевернул пустую миску. Как все мужчины, он злится, когда не может сразу утолить голод.
– Не знаю, не знаю. Из нас двоих вы оказались гораздо более прожорливой, чем я, – заметил Шелестов без улыбки.
– Ничего себе, комплимент!
– Вы вполне себе стройная, поэтому вряд ли обидитесь. Слушайте, если вы поцелуете меня на прощание… Ну, хотя бы в знак благодарности… Я не буду особо сопротивляться.
– А как же чеснок?
– Давайте посмотрим.
Он наклонился к Насте, потому что был значительно выше, и подставил ей бороду. Она засмеялась. Губы у него оказались нежными, как шелк. Удивительными. Настя не закрыла глаза, приглашая целовать ее дальше, а ограничилась собственным коротким поцелуем.
– Рада, что вы не скачете, высунув язык, – сыронизировала она. – Видно, чеснок оказался не таким забористым.
– В следующий раз буду кормить вас ванильными пирожными, – пообещал Шелестов и сбежал по ступенькам вниз. Настя проводила его внимательным взором.
Он был милым, очень милым. Возможно, у них что-нибудь получится. В любом случае это похоже на начало романа. А она заслужила роман.
Глава 3
Прикинув, что ехать до нового места работы придется не меньше часа, Настя надела свободный костюм, чулки и туфли на маленьком каблуке. Туфли дышали на ладан, но все еще годились для собеседования. Впрочем, Шелестов клялся, что это никакое не собеседование, что она уже принята на работу и должна просто явиться, зайти в отдел кадров, а потом приступить к своим новым обязанностям. Однако она ему не до конца поверила. Как это можно – взять человека, даже не поинтересовавшись, кто он и что он. Шелестов ведь ее тоже совсем не знает! У нее даже резюме не спрашивали. Нет, надо думать, собеседование ей все же устроят.
Впрочем, в глубине души жила маленькая слабенькая надежда. А что, если все это правда? Что, если неведомый Колесников примет ее на работу без единого вопроса? Вдруг Шелестов настолько могущественен, что действительно может одним телефонным звонком изменить чью-то судьбу? Вернее, не чью-то, а ее, Настину.
От метро Настя шла пешком. Еще издали она заметила здание «Вершины» – новенькое, свежее, словно нарисованное на переднем плане картины. Металлический забор был ярко окрашен, жесткие кусты с темной, табачного цвета зеленью аккуратно пострижены, стеклянные двери и огромные окна холла прозрачны, как слеза младенца. Дела компании явно шли хорошо, и Настя приосанилась. Входить в такое здание нужно смело, подбородок держать высоко поднятым, говорить спокойно и уверенно.
Интерьер поражал воображение. В абсолютно белых коридорах лежали черные дорожки, стены были украшены абстрактными картинами. Лифт напоминал космический корабль из какого-нибудь фантастического фильма. Насте нужен был четвертый этаж. Она решила, что там ее встретит секретарша, похожая на модель – тощая, гладкая, скользящая, в чем-то изысканно-облегающем.
Однако в большом холле, куда выходили двери нескольких кабинетов, в том числе и кабинета Колесникова, ее встретил насупленный лысый мужчина в квадратных очках. К мужчине, словно ценник к товару, был прицеплен бэй-джик, на котором значилось: «Степан Петрович Бибирчиков. Консультант».
– Вы к кому? – спросил он напористо и прокатил вверх-вниз острый кадык, опасно натягивавший кожу на его шее.
Насте немедленно захотелось распустить узел его галстука, пришлось даже отвести взгляд и сосредоточиться на правом ухе Бибирчикова. В глаза она ему смотреть не решалась, потому что линзы делали эти глаза невероятно глубокими.
– К Колесникову, – ответила она коротко и внятно.
– Стало быть, вы – Настасья Лаврентьева, – констатировал тот и неожиданно расцвел улыбкой: – Если бы вы знали, как я вам рад!
– Правда? – удивилась Настя.
– Трудовая книжка у вас с собой? Впрочем, это потом. Пойдемте, я отведу вас на рабочее место. – Он указал на один из кабинетов. – Будете сидеть там. У вас шикарный стол, шикарный компьютер и хренова туча работы.
«Откровенно», – подумала Настя, а вслух сказала:
– А… Валентин Валерьевич на месте?
– На месте, но немножко занят. Дождетесь, пока он поговорит по телефону, и войдете.
– А как я узнаю, что он поговорил? – удивилась Настя.
Но Бибирчиков уже распахнул дверь кабинета, и она сразу все поняла. Кабинет начальника отделяла от приемной одна лишь стеклянная перегородка. Так что начальника было отлично видно. Он сидел за огромным столом, пил чай и разговаривал по телефону. В левой руке он держал телефонную трубку, плотно прижимая ее к уху. В правой руке у него была чайная ложечка, которой он монотонно стучал по блюдцу. Настя встала как вкопанная. Это был брюнет из Пражского аэропорта.
К счастью, он не сразу ее заметил, дав ей время прийти в себя. Господи, что за совпадение! Ужасное совпадение. Мысли бросились обгонять друг друга, как дети, торопящиеся взобраться на ледяную горку. Мгновенно в памяти Насти пронеслась сцена встречи с Ликой Антоновой и фарс, который она разыграла. Брюнет, то есть Колесников, все это слышал. А потом он ответил на телефонный звонок и сказал про женское вранье. Что женщинам вообще нельзя верить, потому что они художественно врут. И она приняла это на свой счет. Еще бы не принять, ведь она в тот момент сочинила целую фантастическую историю.
Краем глаза Колесников заметил, что старший консультант завел в приемную какую-то женщину. Сразу смотреть он на нее не стал и даже головы не повернул, сообразив, что пришла та самая Лаврентьева, которая теперь станет его помощницей. Это было против всех правил – никогда прежде он не нанимал работников вслепую. Однако сейчас у него не оказалось выбора. Шелестов однажды спас его от банкротства, а Колесников привык отдавать долги. Тем более когда ему откровенно говорили, что время пришло.
Положив трубку, он повернул голову и через стекло посмотрел на подарок, который прислал ему Шелестов. Подарок стоял посреди приемной в каком-то невыразительном костюмчике, в позе примерной ученицы, и, не мигая, смотрел прямо на него.
Он узнал ее с первого взгляда. И едва не подпрыгнул от неожиданности. Однако привычка скрывать истинные чувства заставила его сдвинуть брови и изобразить недоуменный вид. Поднявшись со своего места, Колесников быстро прошел к двери, распахнул ее и сказал, не поздоровавшись:
– Я вас откуда-то знаю.
– Здрасьте, – ответила Настя и сделала усилие, чтобы согнать с губ идиотскую улыбку. – Меня зовут Настасья Лаврентьева. Я тоже вас помню. Мы с вами летели из Праги одним самолетом.
Она подбрасывала ему возможность сделать вид, что они виделись мельком. Так будет лучше всего.
– Ах, да. Вы пили кофе за соседним столиком, – сказал Колесников.
И ничего больше не добавил, предоставив Насте самой решать, слышал он ее разговор с Ликой или нет. Долгой паузы она не выдержала, тем более что новый босс все это время довольно внимательно ее разглядывал.
– Ну, я рада, что мы будем работать вместе, – бодро заявила она.
– Это должны быть мои слова, – усмехнулся он. – Все же я ваш начальник, а не наоборот. Какой у вас опыт работы?
Настя быстро рассказала, где она работала и кем.
– А чем вас привлекла должность моей помощницы?
– Зарплатой, – честно призналась она. – Ну и вообще… Мне нравилось работать в консалтинговых фирмах. А каковы будут мои обязанности?
– Вы же помощница. Поэтому у вас очень простые обязанности – помогать мне. Решать срочные проблемы разной степени сложности. Надеюсь, у вас для этого достаточно опыта, сноровки и характера.
– А как обстановка в коллективе? – спросила Настя, не в силах оторвать взгляда от нового начальника.
Он берет ее на работу! Господи, и почему он ей сначала не понравился?! Кажется, он совершенно потрясающий.
– Обстановка нормальная, – ответил Колесников.
Слишком быстро ответил, и на лице его на секунду промелькнула озабоченность. «Просто так хорошие зарплаты не дают, – тут же подумала Настя, но при этом совсем не испугалась. – Вероятно, новичка здесь могут сжить со свету». Может быть, Бибирчиков был единственным, кого обрадовало ее зачисление в штат. Впрочем, Настя, сменившая уже немало контор, знала секрет «вживаемости» в коллектив: не выпендриваться. Это всегда выручало, выручит и сейчас.
Ей предстояло познакомиться с людьми, которые уже давно работали вместе. Она не собиралась ни с кем заигрывать и набиваться в подруги, но и изображать из себя «деловую колбасу» тоже не планировала. Колесников словно подслушал ее мысли.
– Больше всего вам пригодится инициатива, – заявил он, пытливо глядя на Настю. – Мы работаем по авторским программам с самыми разными людьми, а люди, как известно, существа вредные и непредсказуемые. Часть наших преподавателей – американцы, и это тоже создает дополнительные трудности в работе. Вы – моя помощница и всегда должны быть на высоте. Вам не разрешается перед лицом неожиданностей проявлять слабость или растерянность. Вы должны уметь принимать самостоятельные решения, которые будут идти на пользу компании.
Слушая босса, Настя чувствовала, что у нее на радостях поднимается температура. Лоб горел, и щеки тоже горели, а сердце билось в два раза чаще положенного. Говорил Колесников уверенно и слегка насмешливо, чуть склонив голову набок – словно пытался высмотреть в собеседнике нечто такое, чего тот и сам о себе не знал. Этот пристальный взгляд волновал Настю. Возможно, обаяние руководителя – первое, чему обучали на тренингах? Да, он принял ее на работу! Принял без звука, без единого вопроса по существу. У нее будет зарплата, и значит – она спасена. Катастрофы не случится. За одно это можно было проникнуться к Валентину Колесникову самыми добрыми чувствами. Настя прониклась ими мгновенно.
– Ясно, – сказала она, выслушав шефа, и хотела добавить что-нибудь еще. Что-то вроде: «Я вас не подведу».
Однако в этот момент дверь отворилась, и в приемную стремительно вошла молодая женщина с большой папкой в руках.
– Валентин Валерьевич! У нас в конференц-зале аппаратура накрылась. – Она выпалила заготовленную фразу и тут же мимолетно улыбнулась Насте: – Здравствуйте!
Женщина была невысокой и хрупкой, с большой челкой и крошечным «хвостиком». Белая блузка с бантом, простые «лодочки», светлая помада, умный и слегка утомленный взгляд профессионала, который может справиться со всем на свете… Она была чертовски хороша и знала об этом. Собственное деловитое очарование вот-вот могло ударить ей в голову.
– Познакомьтесь, пожалуйста. Аня, это моя новая помощница Анастасия Лаврентьева. Вероятнее всего, именно ей придется разруливать ситуацию, потому что я уезжаю. Настасья, это – Аня Маслова, наш проектный менеджер.
– Но… Валентин Валерьевич! – запротестовала было Аня Маслова.
Однако шеф не дал ей возможности высказаться.
– Все, до завтра, будь здорова и счастлива, – сказал он весело. – Объясни Настасье, что нужно делать. Это станет для нее проверочной работой.
Он сходил в свой кабинет за портфелем и, сделав дамам ручкой, ретировался, насвистывая. Дверь хлопнула, и обе девушки несколько секунд растерянно смотрели на нее.
– Значит, так, – очнувшись первой, сказала Аня Маслова и деловито сдвинула брови. На ее лбу появилась маленькая сердитая складочка. – Вот ключ от конференц-зала…
– Если честно, я только что пришла, – вынуждена была признаться Настя. – Я не знаю, где конференц-зал. И мне нужно хотя бы достать блокнот. Мне еще даже не показали мой стол.
– Вот ваш стол, – с легким раздражением сказала Аня, взмахнув папкой. – Не волнуйтесь, в кабинете босса есть пластиковые шторки, которые обычно опущены. Так что он не будет вас постоянно контролировать. Хотя кто его знает…
В ее голосе послышалось скрытое неудовольствие, которое чуткая Настя мгновенно уловила. Неудовольствие совершенно точно относилось к Колесникову. «Странно, – подумала она. – Шефа-красавчика обычно обожает вся женская половина коллектива. Откуда же этот холодок? Непохоже, чтобы он был очень строг и суров».
– А чем грозит поломка аппаратуры в конференц-зале? – спросила Настя, достав из сумки записную книжку.
– Завтра мы принимаем группу из двадцати человек. Преподавателю необходим демонстрационный экран и звуковое сопровождение. Раз ничего этого нет, вам необходимо арендовать похожий зал с двенадцати до двух дня. Заказать автобус в обе стороны, а сюда, в наш офис, легкие закуски и минералку.
– Непредвиденные расходы? – поинтересовалась Настя. – Из какого бюджета исходить?
– Вот, – Аня сунула в руки Насте бумаги и нетерпеливо переступила с ноги на ногу. – Здесь все, что вам может понадобиться. Кстати, добро пожаловать в коллектив.
Она протянула ей ключ от конференц-зала, мимолетно улыбнулась и ушла, цокая каблучками. Настя осталась одна. Ей предстояло освоиться в приемной, познакомиться с компьютером, проверить, работает ли Интернет, и заняться поисками подходящего помещения. Не успела она устроить свою сумочку на рабочем столе, как зазвонил ее мобильный телефон. Настя поднесла его к уху и тут же услышала вкрадчивый голос Матвеева:
– Настюха, это ты? Можешь говорить?
– Могу, но не хочу, – ответила Настя обиженно. – Ты не заслужил того, чтобы вести с тобой беседы.
– Прости меня! – с надрывом простонал Матвеев. – Настасья, пожа-а-алуйста!
– Тебе нет прощения, – сказала Настя, точно зная, что поссориться с Матвеевым ей все равно не удастся, даже если бы она этого действительно захотела. – Ты бросил меня в туалете ресторана, облитую сладким сиропом, без денег и без надежды добраться до дома.
– Боже мой, Настасья, я весь покрылся пятнами от ужаса! Все действительно было так плохо?
– Еще хуже, чем тебе кажется. Но ты, конечно, был занят… Ты бегал за той рыжей штучкой с улыбкой до ушей. Ну, и чем закончился твой пубертатный период?
– Он закончился потрясающей ночью, – ответил Матвеев мечтательным тоном.
– Поверить не могу, что ты бросил меня на произвол судьбы ради случайного секса.
– Ну, а если я скажу, что это любовь на веки вечные, ты меня простишь? – подлизывался Витька.
– Нет.
– Нет?!
– Ну, ладно, если любовь, то прощу. Я ведь очень романтичная девушка.
– Ты?! – снова изумился Матвеев. – Человека вряд ли можно назвать романтиком только потому, что он раз в неделю пересматривает «Касабланку». Настюха, не обижайся, но ты состоишь из одного только здравого смысла.
– Ты бы тоже призвал на помощь здравый смысл, если бы так же неудачно вышел замуж, – парировала Настя. – Кстати, у тебя есть один шанс завоевать прощение, – ее неожиданно осенила гениальная идея. – Если ты сейчас же приедешь и починишь оборудование в конференц-зале.
– Я?! Да я этим уже сто лет не занимаюсь.
– Не гунди, Матвеев, ты же профи. И можешь не рассказывать мне про свою загруженность.
В трубке раздалось трагическое сопение.
– Ты теперь вице-президент, – напомнила Настя. – У тебя полно отмазок для того, чтобы легально покинуть офис.
– Хорошо. Ладно, уговорила. Я виноват, и я заглажу свою вину. Куда ехать? К тебе на работу?
– Ко мне на работу, – согласилась Настя, ликуя про себя. – Только я теперь работаю в другом месте.
– Как это? – озадачился Матвеев. – Ты перешла в другую фирму? Но когда ты успела?!
– Тогда же, когда ты успел влюбиться без памяти. Записывай адрес. И приготовься рассказать всю правду про свою новую пассию.
Настя подумала, что это и есть проявление здоровой инициативы – починить аппаратуру в конференц-зале. Тогда не придется искать другое помещение и заказывать автобус. Колесников должен будет оценить ее трудовой энтузиазм. Кроме того, Витька сделает все бесплатно и быстро – если, конечно, сумеет.
Поломка оказалась серьезней, чем она надеялась, поэтому Матвеев пригнал на фирму еще двух специалистов, и втроем они засели в конференц-зале, безропотно выполняя свою важную миссию.
За это время Настя успела познакомиться с новыми коллегами. Помог ей в этом Бибирчиков, который оказался весьма любезным типом. Он несколько раз наведывался к Насте в приемную, спрашивал, все ли у нее в порядке, а потом взял под локоток и провел по кабинетам, представляя всех сотрудников по очереди. Меньше всего Насте понравилась дама средних лет по фамилии Калашникова, которая возглавляла бухгалтерию. У нее был острый циничный взгляд и несмываемая полуулыбка, которая намекала, что над тобой подсмеиваются.
– Хотите совет, милочка? – бросила она, когда Настя уже собиралась ретироваться после довольно прохладного обмена приветствиями. – Никогда не врите своему боссу. Даже в мелочах. Обязательно попадетесь, и тогда он вас вышибет с треском. Помните, что говорил классик? «Если ложь на краткий срок может быть полезна, то с течением времени она неизбежно оказывается вредна».
Вновь очутившись в коридоре, Настя озадаченно поинтересовалась у Бибирчикова:
– Какой это классик сказал?
– Дени Дидро, – ухмыльнувшись, ответил тот. – Татьяна выудила эту цитату из какого-то сборника афоризмов и донесла до общественности уже раз двадцать. У нее мания – заучивать умные мысли наизусть, а потом обрушивать их на собеседников. Не обращайте внимания.
Однако в голове Насти мгновенно пронеслось воспоминание о телефонном разговоре, который она слышала недавно в Пражском аэропорту. Колесников тогда говорил, что все без исключения женщины врут художественно и нагло.
– Нет, подождите, – воскликнула она, останавливаясь и поворачиваясь к Бибирчикову лицом. – Этот совет мне дали не просто так. Здесь чувствуется некий подтекст. Уж вы-то должны знать, вы же человек проницательный, – польстила она старшему консультанту.
– Ну… – Глаза за толстыми линзами метнулись сначала в одну сторону, потом в другую. – Ладно, – решился, наконец, Степан Петрович, – я вам расскажу. Посплетничаю немножко. Дело в том, что до вас здесь работала очаровательная девушка Оленька. – Он внезапно пошел красными пятнами, и Настя поняла, что девушка ему нравилась. – То есть она тоже была помощницей Валентина Валерьевича. Каждый день он отпускал ее на час, а иногда и на два часа раньше. Как же: мать-одиночка, ей нужно забирать из садика ребенка. Она постоянно спекулировала этим ребенком, а потом неожиданно выяснилось, что малыш уже несколько лет живет у бабушки с дедушкой, а наша Оленька, улизнув с работы, шляется по барам и заводит знакомства с мужчинами.
– Да уж, история, – вздохнула Настя. – Понимаю босса: он чувствовал себя добрым и отзывчивым руководителем, а оказалось, что его водят за нос.
– Но это еще не все, – понизил голос Бибирчиков. Глаза его заблестели. Насте показалось, что сплетничать вообще-то ему очень нравится. – У Валентина Валерьевича есть младшая сестра, любимица семьи, и все такое… Девочка она уже взрослая, два года как замужем. Некоторое время назад она обратилась к старшему брату за помощью – вроде бы как ее муж тяжело заболел и нуждался в дорогостоящем лечении.
– Дайте я догадаюсь, – перебила его Настя. – Вероятно, болезнь оказалась выдумкой?
– Ха! Вот именно. Этого детину выгнали с работы, и он возложил на жену заботу о благосостоянии семьи. Умная же сестренка нашла самый легкий способ выйти из положения. Когда обман открылся, Валентин Валерьевич расстроился… сильно. Теперь, если он только заподозрит, что человек ему врет…
– Что тогда? – У Насти сразу пересохли губы.
– Он впадает в неистовство. Так что советую вам… принять совет Татьяны и быть кристально честной с нашим общим боссом.
Бибирчиков широко улыбнулся, не подозревая, что вонзил Насте в сердце острый нож.
– Ладно, – согласилась та дрогнувшим голосом. – Приняла к сведению. Спасибо за поддержку.
– Всегда пожалуйста, – сказал Бибирчиков. – Вы девушка, судя по всему, активная и горячая…
Непонятно, откуда он это взял, вероятно, был проницателен от природы. Или профессия наложила свой отпечаток. Каждый день иметь дело с людьми – это и есть горнило настоящей жизни.
– Я замужем, – важно ответила Настя. – Так что моя горячность имеет отношение только к работе.
– Понял, не дурак, – улыбнулся Бибирчиков. – Можете не волноваться, у меня тоже есть жена – злая и ревнивая. Она всегда начеку.
Словно в подтверждение его слов зазвонил мобильный телефон. Посмотрев на экран, Бибирчиков воскликнул:
– О! Это она. Я побежал в свой кабинет.
Он действительно почти побежал по коридору, но Настя, глядя ему вслед, даже не улыбнулась. Ей было о чем подумать. Осваиваясь в приемной, она постоянно прокручивала в голове тот свой разговор с Ликой Антоновой, вспоминая, что конкретно ей наговорила. Дом на берегу Рейна… Муж – всемирно известный композитор… Господи, да она рехнулась!
В отчаянии Настя принялась метаться по приемной. За этим занятием ее и застал Матвеев. Он явился счастливый, демонстративно потирая руки.
– Ну, вот, радость моя, мы все сделали. В конференц-зал можно запускать следующую партию подопытных кроликов. Погоди, что это с тобой?
– Ничего, – ответила Настя мрачно.
– Ты кому-нибудь другому рассказывай, – ответил Витька. – Но только не старому другу, который с тобой пуд соли съел.
– Если ты что и ел вместе со мной, то уж точно не соль, а что-то гораздо более калорийное, – ответила Настя и неожиданно для себя выпалила: – Витька, я влипла.
– Ну да?! – почему-то обрадовался Матвеев. – Изменила наконец-то своему Отто?
Настя мгновенно вспылила:
– Почему ты думаешь, что, если женщина влипла – это означает только одно?
– А как еще ты могла влипнуть? – Матвеев похлопал глазами, в которых читалась кристально чистая искренность.
– Когда я возвращалась из отпуска, в аэропорту встретила свою однокурсницу.
– И? – Матвеев настороженно пошевелил усами.
– И наврала ей с три короба. Будто мой муж – всемирно известный композитор Отто фон Швентке. У нас дом на берегу Рейна, мы богаты и безумно счастливы…
– Ну, не так уж много ты сочинила. Твоего мужа действительно зовут Отто фон Швентке.
– Но он всего лишь тезка композитора. И ты прекрасно знаешь, что у нас за брак.
– Я только не понял, – нахмурился Матвеев, – из-за чего ты так расстроилась? Наврала и наврала. Женщины постоянно врут. Хорошо воспитанные мужчины считают это довольно милым.
– Но мой новый босс не выносит лжи, – простонала Настя, ломая руки.
– Эй, полегче, – призвал ее к порядку Матвеев. – Как вообще твой новый босс может узнать, что, будучи в Праге, ты встретила свою однокурсницу и что-то там насочиняла?
– Он сидел рядом в том же самом аэропорту и все слышал. – Настя посмотрела на старого друга глазами больной собаки. – Я еще не знала, что это мой будущий босс, понимаешь? Он был просто незнакомцем. Я на него и внимания не обратила, – соврала она. – И что теперь прикажешь делать?
Матвеев озадаченно почесал нос.
– Ну… А зачем боссу лезть в твою личную жизнь, скажи на милость?
– Матвеев, ты младенец. Ты не знаешь людей, – воскликнула Настя. – Если твоя помощница замужем за всемирно известным композитором, ты никогда не сможешь выкинуть это из головы. Вот поставь себя на его место! Если бы твоя секретарша была замужем за какой-то важной персоной, ты бы делал вид, что не знаешь об этом? Вспомни о своей секретарше.
