Текст книги "Врушечка"
Автор книги: Галина Куликова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Глава 10
Когда в условленные десять часов утра Янис нажал на кнопку звонка, Настя была уже готова. Распахнув дверь и увидев своего соседа, она не выдержала и ухмыльнулась. На нем были темные очки и шляпа. Самая настоящая шляпа – легкая, летняя, в желто-черную клетку «гленчик», с узкими полями и высокой тульей.
– Ну? – спросил он сразу же, как только ему открыли. – Я похож на секретного агента?
На самом деле он был похож на героя Майкла Фокса в продолжении фильма «Назад в будущее».
– Дико похож, – соврала Настя, чтобы не расстраивать своего временного мужа. – Ты обещал забрать Кузю к себе, не забыл?
– Не забыл. Давай его сюда. Только вместе с туалетом. И миской для воды. У него есть кошачий корм?
– Есть немного. Хотя он вырос на гречке, смешанной с вареной килькой, – сообщила Настя.
– Несчастное животное, – пробормотал Янис с иронией.
Несчастное животное – пушистое и довольно упитанное – прошмыгнуло в соседнюю квартиру без приглашения, стоило только разрешить ему ступить на лестничную площадку.
– Он тебя совершенно не боится! – возмутилась Настя. – Обычно коты предварительно сто раз обнюхают коврик и дверной косяк.
– Я знаю, почему он такой бесстрашный. У меня на кухне имеется разная еда. Вероятно, его привлекли незнакомые запахи.
– Веришь ли, я иногда тоже покупаю еду, – сказала Настя, вздернув подбородок. – Нечего смеяться над моими проблемами.
– А что, нужно над ними плакать? – удивился Янис. – Мы собираемся их решать, не так ли? Ну, хотя бы какие-то.
Настя была совершенно уверена, что, когда она появится у доктора Панкрашина в сопровождении Яниса, косящего под секретного агента, проблем у нее только прибавится.
Оказалось, что у соседа есть машина, которую он арендовал, как только приехал в Москву. Водил он довольно смело, но на дороге никому не хамил и скорость не превышал. Когда они подъезжали к клинике, у Насти от страха заболел живот. Утром в ванной перед зеркалом она долго репетировала речь, которую собиралась произнести в кабинете доктора Панкрашина. Она даже решила позвонить ему заранее, чтобы предупредить о своем появлении и о том, что она намерена с ним серьезно поговорить. Однако доктор повел себя довольно странно. Ответив на ее звонок, он проблеял в трубку что-то невразумительное. И куда только подевались его донжуанские замашки и обволакивающий голос?
– Антон Владимирович, – как можно тверже сказала Настя, – я скоро приеду. С другом, – добавила она на всякий случай. – Нам нужно будет обсудить кое-что.
Вместо ответа доктор Панкрашин отключил телефон. «Что это, психическая атака?» – размышляла Настя, стараясь расслабиться. Расслабиться не получалось, и зубы стучали так громко, что Янис не выдержал и сделал ей выговор.
– Я же буду рядом, – самоуверенно заявил он. – Вот увидишь, твой доктор быстренько стушуется.
Когда они подъехали к клинике, Настя сразу увидела Панкрашина. Тот стоял на крыльце и с беспокойством наблюдал за тем, как она выбирается из машины. Когда же он узрел Яниса в шляпе и темных очках, на лице его промелькнул настоящий ужас. Настя изумленно посмотрела на своего спутника. По ее глубокому убеждению, он выглядел, как пародия на шпиона. Лично она его точно не испугалась бы.
– Жди меня здесь, – велела Настя и деловым шагом направилась к Панкрашину.
– К-хм, – сказал доктор Панкрашин и добавил: – Эм-м-м…
– Антон Владимирович, нам нужно кое-что обсудить, – жестко заявила Настя.
– Не надо, – помотал головой тот.
– Нет, надо. Это по поводу вашего предложения.
Доктор затравленным взглядом посмотрел через ее плечо на Яниса.
– Нет никакого предложения, – сказал он поспешно. – Я его снял. То есть это была ошибка. Приношу вам свои глубочайшие извинения.
– Вы серьезно? – Настя тоже оглянулась на своего добровольного помощника.
Он стоял, облокотившись о капот, и вертел в руках связку ключей. Если бы она была Станиславским, то немедленно выгнала бы его со сцены.
– Не нужно было привозить с собой друга, – истерическим тоном сказал Панкрашин. – У меня, знаете ли, нервы. И я все понимаю с первого раза.
– У вас нервы? – рассердилась Настя, сообразив, что никакой битвы не будет и можно, наконец, дать волю чувствам. – А у меня, думаете, не нервы? Я все это время не спала как следует.
Янис громко кашлянул. Панкрашин подпрыгнул на месте.
– Я же извинился, – практически взвизгнул он. – Чего вы от меня еще хотите?!
– Я хочу?! Я от вас точно ничего не хочу. Только чтобы вы нормально следили за Димкой.
– Нет проблем, нет проблем, – Панкрашин поднял руки, словно сдаваясь. – Ваш брат под особым контролем. Можете не волноваться. Если хотите его увидеть – поднимайтесь. На меня можете и внимания не обращать. Я теперь буду незаметным…
– Вы это серьезно? – спросила Настя, наморщив лоб. – Тогда… Знаете, я очень рада. А то ваши мысли о симбиозе меня очень сильно напрягли.
– Боже мой, забудьте, что я тогда сказал, – выдавил из себя Панкрашин. – Я был… не в себе.
– Ладно, – согласилась Настя. – Значит, когда я в следующий раз приеду, мы не будем поминать старое, договорились?
– Да, только приезжайте одна, как раньше. Не привозите с собой никаких качков и монстров.
Настя подняла одну бровь и еще раз оглянулась назад, окинув Яниса изумленным взглядом. Ни на качка, ни на монстра он не был похож. «Все же мужчины мыслят иначе, чем женщины, – вынуждена была признать Настя. – Вероятно, мы никогда по-настоящему не поймем друг друга».
Пытаясь переварить эту мысль, она оставила доктора Панкрашина в одиночестве и поднялась к Димке. Янис терпеливо ждал ее возле машины. Когда Настя вернулась, он спросил:
– Ну, что? Я тебе помог?
– Уж не знаю почему, но ты произвел на доктора очень сильное впечатление, и он сразу же от меня отступился.
– Вот видишь, – самодовольно воскликнул Янис. – Я же говорил, что выгляжу как надо. А ты не верила!
Довольный собой, он потащил Настю обедать и накормил от души. Вместе они вернулись домой, вдвоем выловили кота и водворили на законную территорию, после чего доели малиновое варенье, запив его огромным количеством чая.
– Ну, все, – сказала Настя, вымыв чашки. – Пора расходиться по домам. Завтра тяжелый день, а мне еще нужно выбрать платье для вечеринки. Дело это непростое, оно требует сосредоточенности и даже вдохновения.
На самом деле она отлично знала, что вечернего наряда у нее нет. Даже выбирать не из чего. Единственное на сегодняшний день красивое платье было подарено Шелестовым, и надеть она его не могла, так сказать, по политическим соображениям. Забравшись под одеяло, Настя закинула руки за голову и принялась мысленно перебирать возможные варианты. Почти сразу ей пришла в голову мысль взять ножницы, распороть что-нибудь старое и сшить себе из этого старого что-нибудь новое. Мировая литература, впрочем, как и мировой кинематограф, уже обыгрывали подобные ситуации. Нет наряда, но надо блеснуть. Что делать? В этом случае героини шили себе платье из штор.
Настя приоткрыла глаз и посмотрела на занавески, которые в темноте казались темными и страшными, как кровь. На самом деле они имели горчичный цвет и наверняка обошлись Отто в целое состояние. Нет, трогать шторы не стоит. Вдруг у мужа все учтено? Иногда он просто поражал ее своим скрупулезным отношением к мелочам. Может быть, позаимствовать его рубашку и перешить для себя? Получится красивая длинная блуза. У мужа отличные рубашки, особенно одна, темно-синяя с голубыми вставками. Хм. К темно-синей не подойдут подаренные Витькой туфли.
Незаметно для себя Настя уснула. Разбудили ее звонки в дверь. Настя села на постели, пытаясь сообразить, где она и что с ней. Вся комната была залита солнечным светом, Кузя, раскинув лапы, валялся на спине посреди ковра. В горячем воздухе плавал невесомый кошачий пух, взметенный порывами ветра, влетевшего в окно.
Звонок выдавал одну трель за другой. Настя, охая, сползла с постели и пошлепала в коридор, прихватив по дороге халат. Сердце ее часто билось, а живот от напряжения стал каменным. Наверняка что-то случилось. Или, как вариант, за дверью стоит Ева Ковальская. И как только Настя приникнет к «глазку», та выпустит в самый центр пулю из маленького тяжелого пистолета. Или придумает еще какую-нибудь пакость. Поэтому подходить к двери вплотную она не стала, а крикнула издали:
– Кто там?
За дверью всхлипнули и забормотали.
– Я не открою! – снова крикнула Настя.
И тут до нее донесся тонкий голос:
– Настя, пусти, пожалуйста! Это я!
– Кто это – я? – с неудовольствием уточнила хозяйка квартиры.
– Катя! Катя Тихомирова. – Еще один всхлип.
Забыв об осторожности, Настя припала к «глазку» и увидела, что на лестничной площадке действительно стоит Катька, и нос у нее распухший и красный от слез. Настя вспомнила, что сама приглашала Катьку в гости и даже нарисовала на листке бумаги схему, чтобы ей легче было сориентироваться. Но при этом, конечно, не ожидала, что та явится без предупреждения. Да еще вся в слезах!
Настя торопливо защелкала замками и рывком распахнула дверь.
– Что?! – воскликнула она испуганно. – Что произошло?!
Первая мысль, пришедшая ей в голову, касалась Шелестова. Он сделал что-то ужасное! Или с ним самим что-то случилось. Схватив Катьку за руку, Настя втянула ее в квартиру и захлопнула дверь. Катя тут же молитвенно сложила перед собой руки и, роняя крупные слезы, взмолилась:
– Настя, прости меня, пожалуйста! Я не хотела… Это само собой получилось!
– Ты с ним переспала, – мертвым голосом произнесла та.
– Нет, – исступленно помотала головой Катька. Веснушки на ее покрасневшем носу казались темно-коричневыми, похожими на рассыпанные гречишные зерна. – Нет, хуже! Гораздо хуже. Я ему все рассказа-а-а-ала!!!
– Что – все? – уточнила Настя мгновенно севшим голосом.
На самом деле она уже поняла, что произошло.
– Все, о чем мы с тобой договорили-и-ись! Про то, что у нас будет честное соревнование, про то, что ты мне рубашки ушивала…
– Погоди, не части. – Мысли в Настиной голове понеслись, обгоняя одна другую. – Проходи в комнату. Почему ты явилась в такую рань? Вы что, с Шелестовым ночью делали друг другу страшные признания?
– Нет, я ему еще раньше во всем призналась. – Размазывая слезы ладонями, Катька вошла в комнату и плюхнулась на диван.
Откуда ни возьмись появился спрятавшийся было Кузя и прошествовал к креслу, задрав хвост трубой.
– Ой, какой котик! – воскликнула гостья, но тут же снова вернулась к своим горестям: – Настя, ты меня никогда не простишь! Я настоящая сволочь.
– Ну, на настоящую сволочь ты, пожалуй, не тянешь, – пробормотала Настя. – А вот с женской дружбой у тебя явно какие-то проблемы.
Катька повесила голову, и крупные слезы закапали так часто, что грозили промочить подол.
– Я тебя предала…
– Прекрати реветь, а то у тебя будет обезвоживание организма, – сердито сказала Настя. – Если честно, я рада, что ты пришла. Кое-что начинает проясняться… Пойдем-ка на кухню и выпьем по чашке чая. Чай у меня, кажется, еще не закончился. И еще у меня сухари остались.
– Я не хочу есть, – выдавила из себя Катька.
– Понимаю. Ты хочешь поскорее во всем признаться.
Настя чувствовала себя мудрой, как черепаха Тортилла. Катька была для нее сейчас открытой книгой. Возможно, не только для нее. Шелестов ведь тоже мог обо всем догадаться.
– Рассказывай, – приказала она, ошпарив заварочный чайник кипятком и загрузив в него большую ложку заварки. Сейчас она не собиралась жалеть продукты. Бывают в жизни моменты, когда чай должен быть непременно крепким.
– Я так мучилась, – растерянно сказала Катька, уставившись в стол. – Игорь на меня давил, и я не выдержала… Ты должна меня понять. Он мой начальник! Он навалился на меня всем своим авторитетом…
– Надеюсь, навалился в переносном смысле, – повела бровью Настя.
– Между нами ничего не было, – взгляд Катьки был твердым и честным. – То есть совсем ничего. Мы даже не целовались ни разу. Хотя поначалу мне очень хотелось.
– Что значит – поначалу?
– Понимаешь, что получилось, – принялась объяснять Катька, сочно высморкавшись в бумажную салфетку. – Я думала, что, если Игорь обратит на меня внимание, я умру от счастья. А когда он обратил…
– Ага! – воскликнула Настя, сузив глаза. – Значит, все-таки обратил.
– Да, но потом оказалось, что он просто что-то заподозрил. И решил мне подыграть, чтобы выведать, в чем дело.
– Ну, и как все развивалось? – Настя и рада была бы держаться дружелюбнее, но дикая, неконтролируемая ревность накрыла ее с головой, как волна мазута. Она вязла в ней и никак не могла выбраться.
– Я начала с того, что стала вести себя, как ты велела. Носила одежду, которую мы с тобой привели в порядок, надевала юбку… Я даже флиртовать пробовала! С Васей Пугачевым…
Настя представила себе Васю Пугачева. В тот день, когда она заходила в офис, парень показался ей очень бойким. Невысокий, белобрысый, он не лез за словом в карман и сногсшибательно улыбался.
– Вася, конечно, не устоял, – предположила она.
– Не устоял, – призналась Катька и покраснела. – Он стал за мной ухаживать по-настоящему. Тогда уже все остальные парни на меня внимание обратили. Но я ведь только об Игоре думала… Я за ним все время наблюдала. И однажды…
Она рассказала, как Игорь велел ей включаться в срочный проект, хотя до этого предполагалось, что девушка будет заниматься текучкой.
– Нам приходилось часто бывать вместе. Мы даже в кафе ходили, представляешь?
– Представляю, – ответила Настя мрачно. – И что?
– Я сначала очень радовалась, – с подкупающей искренностью призналась Катька. – Он вел себя так, будто и правда на меня запал. Оказывал знаки внимания… И смотрел иногда так пристально, задумчиво. Я решила, он смотрит, потому что я ему нравлюсь, а оказалось, он меня подозревал.
– В чем?
– Настя, он обо всем догадался! И однажды… Господи, я даже вспоминать не хочу. Мы с ним остались вдвоем на работе… В офисе…
– Вдвоем? – срывающимся голосом переспросила Настя.
Она сама себе сейчас напоминала графа Альмавиву из «Женитьбы Фигаро», который застукал Керубино в будуаре своей жены.
– Было уже поздно, все разошлись, а я сводила данные в таблицу. Игорь сначала сидел неподалеку и занимался своими делами, потом стал бродить между столами. Я волновалась, ляпала ошибку за ошибкой… В общем, я подумала: вот оно. Начинается. И мне стало так плохо!
– Почему – плохо? – удивилась Настя.
– Потому что все это было как-то… не по-настоящему, понимаешь? Это его внимание ко мне, эти взгляды… Вот Васька Пугачев был искренним! Он от меня просто с ума сходил, и я это чувствовала вот здесь. – Катька постучала себя кулачком по груди. – С Игорем все шло не так. Короче говоря, он ко мне подошел сзади и положил руки мне на плечи. И я… Я ничего такого не почувствовала! Я только испугалась. И у меня сердце как запрыгает… «А ну-ка, иди сюда, Катя», – говорит Игорь и поднимает меня под локти. А потом прижимает спиной к стене и дышит мне прямо в лицо.
– Воображаю, – пробормотала Настя скрипучим голосом.
Катька схватила свою чашку и отхлебнула большой глоток чая. Чай оказался горячим, и она что-то промычала.
– Я вообразила, что он меня сейчас поцелует. И сразу поняла, что мне этого не хочется. То есть совсем не хочется! Я не знаю, как это так получилось? – удивленно спросила она сама у себя. – Я столько времени по Игорю сохла, воображала всякое… А когда дошло до дела… Короче, я зажмурилась, а Игорь и говорит: «Нет, ты в глаза мне смотри. Вы что, с Настей сговорились? Это она подбила тебя меня соблазнить?» Я говорю: «С чего вы взяли?» А он: «Я на твоем дне рождения заметил, что вы как-то сразу спелись. И потом Настя о тебе несколько раз заводила разговор. И расхваливала, как… Как сваха! Через некоторое время после вашего знакомства ты вдруг резко изменилась – похорошела, юбку себе купила… Я же не дурак! Кое-что сопоставил… И догадался, что Настя просто хочет от меня избавиться. С твоей помощью. Ну, я прав?»
– И тут лицо тебя выдало, – вздохнула Настя.
– Я не сразу ему все рассказала, – воскликнула Катька жалобно. – Но он оказался таким… напористым. И так разозлился, что я даже испугалась.
– Разозлился? – спросила Настя и неожиданно почувствовала, что впервые за несколько дней может вздохнуть полной грудью: корсет, сжимавший ее ребра, куда-то подевался.
– Он рвал и метал. Он даже рычал, прямо как бенгальский тигр. И я поняла, что он меня совсем, ни капельки не любит. И что это даже лучше! Потому что мне не понравилось быть второй, быть заменой тебе… Мне хочется быть первой и единственной. Васька Пугачев именно так ко мне относится.
– Про Ваську Пугачева я уже все поняла. Он счастливчик, – усмехнулась Настя.
Увидев эту ее усмешку, Катька подпрыгнула на табуретке:
– Ты на меня не злишься?
– Чего мне на тебя злиться? Я сама всю эту кашу заварила. Не знаю, что это на меня нашло, – удивленно сказала Настя. – Как я могла предложить тебе соблазнить мужчину, с которым закрутила роман? Мне кажется, это было помутнение рассудка. На самом деле мне совсем не хотелось, чтобы Игорь меня бросил.
– Он тебя ни за что не бросит, – уверенно заявила Катька. – Он тебя любит как бешеный.
– Ага, только больше не звонит.
– Ну, еще бы! Он ведь думает, что ты его предала. – При этих ее словах у Насти болезненно сжалось сердце. – Придется тебе постараться, чтобы все исправить. Если ты, конечно, хочешь.
– Я хочу.
– В общем, Игорь взял меня в оборот и велел ни за что тебе не рассказывать о нашем разговоре. Под страхом увольнения, представляешь?! Правда, сначала он поинтересовался, правда ли, что я в него так сильно влюблена. Я сказала – нет. А он ответил: «Я так и думал».
– Какой догадливый.
– Настя, он так страдает! – губы у Катьки снова задрожали.
– Я тоже страдаю, – обиженно ответила Настя. – Не представляю, что теперь делать.
– Игорь нацелился мстить тебе с моей помощью.
– Как это?
– Он велел мне изображать, будто у нас любовь. Я изображаю, а Вася страдает…
– Иногда, знаешь, это бывает полезным, – сказала Настя. – Пусть завоюет тебя в честной борьбе.
– Я это уже слышала, – обиженно сказала Катька. – Мы тоже вступили с тобой в честное соревнование из-за Игоря. И что из этого получилось?
Настя была вынуждена признать, что ничего хорошего.
– Как я понимаю, завтра Игорь именно с тобой собирается явиться на вечер в честь юбилея нашей фирмы? – спросила она задумчиво.
– Ну, конечно! – воскликнула Катька. – Чтобы ты нас увидела, и тебя разорвало от ревности.
– Если честно, у меня был такой же план. Я решила привести с собой мужа. Или того, кто будет играть роль моего мужа. И заставить Игоря ревновать.
– Он уже взбешенный, – опасливо сказала Катька. – Может, не надо? Не думаю, что это удачная мысль. И вообще: мне его жалко.
– Он же рычал на тебя, как тигр, – напомнила Настя. – Ладно, успокойся. Я попытаюсь все утрясти. Но сначала пусть попереживает.
– Но ты должна знать, – предупредила Катька. – Если он вдруг начнет в щечку меня целовать или еще чего покруче – так это все притворство.
Настя почесала нос: совсем как Матвеев, когда его ставили в тупик.
– Постараюсь не швырнуть в вас чем-нибудь тяжелым.
– Я бы на твоем месте пришла одна и всем своим видом выражала отчаяние, – глубокомысленно заявила Катька.
– Много ты понимаешь! Как писал Александр Грин, девушки твоего возраста разбираются в любви так же хорошо, как лошади в арифметике.
– Ха! Да я уже в двенадцать лет пережила любовь покруче, чем в «Титанике». У меня вообще все влюбленности… с потрясениями. Впрочем, у тебя тоже, – добавила она поспешно.
– Спасибо, что все мне рассказала, – Настя чувствовала себя так, словно попала в состояние невесомости: тело было легким, гибким и требовало движения. Будь она одна, непременно пустилась бы в пляс.
– Я сегодня всю ночь не спала, – призналась Катька. – И вчера тоже. И вообще: я думала сказать Игорю, что у меня грипп и никуда не ходить. Но потом решила, что в таком случае он возьмет с собой кого-нибудь другого, а это еще хуже. А сегодня утром я поняла, что нужно все тебе рассказать. Пусть ты будешь меня презирать…
Настя горько рассмеялась:
– Скорее, ты должна меня презирать. Ведь это же я втравила тебя в историю.
– Давай обнимемся, – предложила Катька, у которой снова увлажнились глаза. – По-сестрински.
Они бросили недопитый чай и обнялись, счастливые оттого, что все так удачно разъяснилось.
В этот момент из комнаты до них донесся какой-то стук, и раздался бодрый голос Яниса:
– Настя, ты где?
– Я тут, – ответила она, продолжая сжимать Катьку в объятиях.
– Ого! – сказал сосед, возникая в дверях. На нем были джинсовые шорты и футболка с неприличной надписью на английском. – Надеюсь, девушки, у вас тут не свидание?
– Нет, мы просто радуемся, – ответила Настя, отрываясь от застеснявшейся Катьки.
– Есть чему радоваться?
– Мы радуемся, что влюблены в разных мужчин.
– Да, это действительно повод, – подумав, согласился Янис. Они с Катькой с интересом оглядели друг друга и обменялись дружеским рукопожатием.
Катька немедленно засобиралась. Избавившись от камня за пазухой, она тоже вздохнула с облегчением и теперь выглядела очень счастливой. Когда за ней захлопнулась дверь, Янис с любопытством спросил:
– Почему твоя подруга стриженая? Ее тоже облили краской?
– Слава богу, нет, – ответила Настя и тут же вспомнила про Еву Ковальскую.
Нельзя погружаться в эйфорию и забывать об этой страшной женщине. Настя оглянулась на Кузю. Кот с маниакальной страстью вылизывал хвост и время от времени коротко чихал.
– Не волнуйся за него, – перехватил ее взгляд Янис. – Мы же договорились спрятать Кузю в моей квартире. Хочешь, я заберу его прямо сейчас? Утром я ходил в магазин и купил ему пару банок кошачьей еды.
– Да, хочу, – ответила Настя. – И еще я отдам тебе сумку, в которой у меня хранятся вещи, оставшиеся от родителей. Наши с Димкой детские фотографии, кое-что из семейных реликвий… Ничего ценного. Ну, то есть для других ничего ценного. А для меня – самое ценное на свете. Ты не против?
– Против могла бы быть только свинья, – проворчал Янис. – С чего начинать, с кота или с сумки?
Некоторое время они занимались перетаскиванием вещей и кота с его «приданым», а потом раздался телефонный звонок.
– Босс! – сообщила Настя, поглядев на дисплей. – Надеюсь, он звонит сказать, что его жена с дружественным визитом отправилась в Антарктиду.
Она включила связь и прижала сотовый к уху.
– Алло, Настя? – донесся до нее взволнованный голос Колесникова. – Вы дома?
– Дома, а что? – нервно спросила та.
– Поедем со мной в Калошино за собакой, – попросил он. – А то мне одному как-то не по себе.
– Знаете, Валентин Валерьевич, – сказала Настя с чувством. – Никто никогда не обвинял меня в том, что я медленно соображаю. Но сейчас я в тупике. О чем вы вообще говорите?
– Настя, мне кажется, что Лерина собака жива, – понизив голос, пояснил он.
– Что значит – кажется?
– Мне рассказали, что в Калошине, где раньше жила Ева, появился пес без хвоста. Я думаю, это Пират. Думаю, моя жена поехала к своей сводной сестре и отвезла его туда. Не потому, что она такая добрая. Просто захватила с собой. Выпустила где-нибудь на дороге, а пес прибился к людям. Говорят, он бегает вокруг деревни, его видят то тут, то там. Я попросил одного человека его приманить, но он позвонил сегодня утром и сказал, что ничего не получается. Судя по описанию, это точно Пират. Я должен вернуть его Лере.
– А Калошино далеко? – поинтересовалась Настя. Она уже умирала от жалости к этой потерявшейся бесхвостой собаке.
– Сто с лишним километров.
– Сто с лишним?! – ахнула она. – Но ведь сегодня юбилей фирмы! Надо собраться, подготовиться…
– Настя, вы же добрая, – напомнил Колесников. – Кроме того, у вас нет выхода: я уже подъехал к вашему подъезду. Понимаете, если собака окажется не Пиратом, я испытаю страшное разочарование. И даже могу впасть в буйство. Мне нужен рядом кто-нибудь здравомыслящий.
– А… А вы уже поговорили с Евой? – не удержавшись, спросила она.
– Еще нет, потому что она не ночевала дома. Но уверяю вас, я подготовился к встрече.
– Ладно, – сказала Настя. – Хорошо, поедем в Калошино. В конце концов, у меня тоже есть домашний любимец. И сердце мое – не камень. Подождите меня пять минут, я спущусь.
Она отправилась к Янису и сказала:
– Обстоятельства изменились. До вечера я оставляю вас с Кузей одних.
– А как же юбилей вашей фирмы? Ресторан?
– Вечеринка устраивается не в ресторане, а в офисе.
– В офисе? – разочарованно переспросил Янис.
– В конференц-зале пройдет торжественная часть, а в фойе будет организован шведский стол. Ну и, разумеется, приедут музыканты. Все будет замечательно, вот увидишь.
– А куда ты уходишь? Ты же собиралась заняться своей внешностью.
– Сейчас мы с боссом уезжаем по срочному делу. Ехать довольно далеко, и я не знаю точно, когда вернусь. Жди меня дома.
– Ладно, – согласился Янис и радостно добавил: – Кстати, я уже свыкся со своей грядущей ролью. Даже пробовал говорить по-немецки. У меня замечательно получается.
Настя заверила его, что он вообще замечательный, и, впопыхах натянув на себя джинсы и футболку, скатилась с лестницы на первый этаж. Колесников бродил вокруг машины и грыз ногти.
– Немедленно прекратите это, – потребовала Настя. – Достаточно с меня того, что я терплю эту вашу отвратительную привычку стучать ложкой о блюдце.
– Лерку всегда забавляло, как я стучу, – мечтательно ответил он. – Садитесь скорее, я нервничаю.
– Я тоже нервничаю, – бросила Настя, забираясь в салон и пристегиваясь ремнем безопасности. – Знаете, сколько женщине нужно времени для того, чтобы подготовиться к торжественному мероприятию?
– У вас есть фора, вам не нужно волосы укладывать, – заметил Колесников, рванув с места.
– Скажите еще, что мне и голову мыть не надо. Протерла салфеточкой – и все, – гневно ответила Настя. – У меня платья нет. Вернее, у меня есть платье. Мне его Игорь подарил. Но я не могу пойти в его платье, потому что мы поссорились.
– Ну да? А у вас с ним настоящий роман? Нет, серьезно? Вы же замужем.
– Кто бы говорил, – бросила Настя. – Вы тоже женаты.
– Я уже почти развелся, – серьезно заметил Колесников.
– Полагаю, Ева об этом еще не знает.
– Ей придется узнать.
Они помолчали.
– Слушайте, а чем это так пахнет? – спросила Настя, поведя носом. – Чем-то остреньким, таким вкусным.
– Это итальянские колбаски из баранины, я купил в ресторане, чтобы приманить Пирата.
Настя не выдержала и громко сглотнула:
– А если я гавкну, вы угостите меня колбаской?
Колесников рассмеялся и резко повернул руль. С трудом вписавшись в поворот, машина выехала на шоссе.
– Ну, дайте хотя бы половинку, – помолчав, попросила Настя.
– Вы что, серьезно? – удивился Колесников. – Я думал, вы шутите. Там пакет на заднем сиденье. Можете съесть все, а для Пирата мы купим докторской колбасы по дороге.
– Нет-нет, мне много не надо, – ответила Настя, исходя слюной.
Она распотрошила пакет, развернула промасленную бумагу и, схватив одну колбаску, впилась в нее зубами. На то, чтобы прикончить лакомство, у нее ушло две минуты. Вернув пакет на место, Настя удовлетворенно вздохнула и заметила:
– Да… Если бы вам удалось вернуть Лере собаку, ваш рейтинг, несомненно, пополз бы вверх. Пират вас хорошо знает, Валентин Валерьевич?
– Довольно хорошо, – ответил тот и скрипнул зубами. – Получается, что я его предал. Я предал собаку, Настя! Меня это так гложет. Вот собаки людей не предают. А я… Если бы я поверил Лере, ничего бы не случилось.
– Не знаю, не знаю, – пробормотала Настя. – С вашей Евой ничего наперед не загадаешь. Честно сказать, я даже опасаюсь сидеть с вами рядом. Вдруг она увидит нас вместе и метнет гранату? С криком: «Так не достанься же ты никому!»
– Она плохо водит машину, ей нас не догнать, – ответил Колесников и предложил: – Вы можете откинуть сиденье и подремать. Считается, что сон красит женщину.
– Так говорят сами женщины, – ответила Настя. – Те, которые любят поспать.
Тем не менее она послушалась и через десять минут уже спала сном младенца. Проснулась она оттого, что босс тряс ее за плечо.
– Просыпайтесь, – говорил он. – Мы подъезжаем. Кстати, вы очаровательно похрапываете.
– Я?! Я храплю? – изумилась Настя. – Мне никто никогда этого не говорил.
– А кто должен был сказать? Шелестов? Он джентльмен. А муж, может быть, храпит сильнее вас и ничего не слышит.
– Знаете, Валентин Валерьевич, я ведь какое-то время назад думала, что влюбляюсь в вас.
– Нет, серьезно? – ухмыльнулся тот.
– Так вот. Я рада, что этого не случилось. Вы стучите ложкой, грызете ногти и говорите женщинам всякие гадости.
– Какие это гадости? – оскорбился Колесников.
– Могли бы умолчать о том, что я издаю во сне звуки.
– Храпите, – подсказал тот. – Но это, знаете ли, очень мило. Такое сладкое посапывание…
– Еще одно слово, и сами будете ловить свою собаку.
– Настя, простите меня, это нервное, – поспешно извинился босс. – Смотрите, вон там деревня. Видите, дом с левого края? Он принадлежит Еве. Заедем туда, узнаем у ее родни, не появлялся ли бесхвостый пес. Господи, только бы это был Пират.
– А у Евы нельзя узнать о судьбе собаки?
– После того что вы мне рассказали, я вообще сомневаюсь, что она способна на цивилизованный диалог. Если человек похищает ребенка, а потом просто выбрасывает его из машины на улице, это уже патология. Сказать по правде, я даже рад, что вечером Ева не явилась домой. Вряд ли мне удалось бы заснуть, зная, что она притаилась в соседней комнате. Черт ее знает, какие планы она вынашивает!
Асфальтовая дорога, огибавшая деревню, была пустынна. Справа сплошной стеной стоял лес.
Колесников опустил стекло и снизил скорость, внимательно вглядываясь в подлесок.
– А где его видели, бесхвостого пса? – спросила Настя. – Что люди говорят?
– Люди говорят, что он слоняется по деревне, но в руки не дается. Это-то меня и напрягает. Вдруг это не Пират? Домашний пес вряд ли станет шарахаться от людей.
– После того, как тебе отрубят хвост, станешь осторожничать.
– Тоже правильно… Давайте попробуем остановиться вон там, на краю поля, и позвать его? – предложил Колесников. – Берите колбаски, и двинем. Нет, лучше я сам возьму колбаски. У вас слишком здоровый аппетит, вы можете не удержаться и съесть их до того, как пес появится на горизонте.
Они вышли из машины и, перебравшись через овраг, поросший крепкими ромашками, попали на кукурузное поле.
– В триллерах и фильмах ужасов действие часто происходит на кукурузном поле, – сказала Настя, с тревогой оглядываясь по сторонам. – И вокруг что-то очень безлюдно.
– Не выдумывайте, вы же со мной, – успокоил ее босс, разворачивая пакет. Держа его в вытянутой руке, он громко позвал: – Пират! Пират!
