Текст книги "Вуду для «чайников»"

Автор книги: Галина Куликова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Не хочется думать, что босс прыгнет на нас сверху, – пробормотал Медведь, который просто не мог держать в себе переживания.

Возможно, он предчувствовал неприятности, или, как сказала потом Лайма, сам их накаркал. Поначалу все шло хорошо, но вдруг свет в тоннеле померк, ход поезда замедлился, и вагончики через некоторое время остановились совсем. Повисла напряженная тишина, нарушаемая только выкриками самых маленьких ребятишек. Все ждали, когда появится привидение или, на худой конец, выдвинется на колесиках из тайного грота чучело леопарда, но ничего не происходило. Совсем ничего. Потом впереди вспыхнул фонарик. Служащий, который управлял поездом, встал в полный рост и крикнул:

– Не волнуйтесь, товарищи, просто небольшая техническая неполадка. Вероятно, что-то с электричеством.

– Начинается, – громким шепотом сказал паникер Медведь. – Из-за нас пострадали бедные детишки.

– Да никто еще не пострадал! – Одернула его Лайма.

Услышав ее слова, родители страшно разволновались. Мужчины потребовали немедленно вывести женщин и детей на улицу. Служащий спорить не стал. Он прошел вдоль всего поезда, помогая пассажирам выбраться наружу, выстроил их в колонну и велел следовать за ним. Сам пошел во главе отряда, освещая путь.

Лайма, Корнеев и Медведь остались сидеть в последнем вагончике, захлопнув рты на замок. Было тихо, темно и по-настоящему страшно. Без электричества, которое питало артерии аттракциона, все вокруг казалось мертвым. Как будто они забрались под огромное одеяло, куда не доносятся звуки домашней жизни. Прошло не меньше пяти минут, и Корнеев вполголоса спросил:

– Ну и чего мы ждем?

Не успел он договорить, как из-за поворота выпрыгнул сияющий круг, и луч фонаря мазнул по двум пустым вагончикам. Раздались хрустящие шаги, будто бы кто-то шел по целлофану, и в тоннеле прорисовалась темная фигура. Члены группы «У» тотчас решили, что явился их таинственный босс, и выбрались из поезда.

На самом деле это был один из здешних служащих по фамилии Лещина, который вызвался отыскать сумочку, потерянную пассажиркой. Встретить в тоннеле посторонних он не ожидал. И когда услышал возню и шепот, здорово испугался. И крикнул в ту сторону:

– Кто здесь?!

Поднял фонарь повыше и неожиданно для себя осветил Медведя. Поскольку Петр Сергеевич Лещина был невысок, тот показался ему огромным и ужасным. У бедняги немедленно затряслись поджилки.

– Вы Орех? – грубо спросил огромный и ужасный тип, похожий на ожившую гору.

– Откуда вы знаете? – глупо спросил Лещина, которого молоденькие кассирши как только не обзывали – и фундуком, и арахисом.

– Мы готовились к встрече с вами, – произнес зловещие слова человек-гора.

Петр Сергеевич едва не осел на землю. Они готовились! Это нападение! Его хотят взять в заложники... Ограбить кассу – ужас, ужас!

В этот момент как раз дали ток, отовсюду послышались щелчки и потрескивание, и где-то в глубине тоннеля загорелся жиденький свет. Но там, где остановился поезд, по-прежнему было темно, и кроме Медведя, бедолага Лещина ничего не мог различить вокруг себя. Он начал отступать назад, и тут невидимый Корнеев воскликнул:

– Эй, стойте! Здесь вся спецгруппа!

Объятый ужасом Петр Сергеевич его слова неправильно понял. Он решил, что какая-то спецгруппа подобралась к человеку-горе сзади и требует, чтобы тот стоял на месте и сдавался. Мысль о том, что сейчас бандит начнет отстреливаться, а он сам может попасть под перекрестный огонь, придала бедолаге сил. Лещина сгруппировался, громко крякнул и совершил грандиозный прыжок в сторону поезда. Тараканом забрался в вагончик и бросился к пульту управления. Медведь скакнул за ним.

– Куда, куда?! – завопили в два голоса Лайма и Корнеев.

– Это ловушка! – крикнул в ответ их храбрый товарищ, преследуя Петра Сергеевича.

Лещина успел нажать на несколько кнопок, и поезд медленно тронулся с места. Но тут Медведь повалил отважного служащего на приборную доску и принялся душить. Тот начал вырываться, с испугу Медведя поцарапал и даже один раз укусил. Ивану показалось, что ему в руки попал озверевший кот. Завязалась нешуточная драка. Противники выли и перекатывались от левого борта вагончика к правому. Одновременно они успевали хвататься руками за провода и балки, идущие вдоль стен, и в конце концов сорвали какой-то рычаг, после чего поезд форменным образом обезумел. Он зарычал, загудел, заискрил даже и с неожиданной прытью помчался вперед. Лайма и Корнеев попытались броситься в погоню, но быстро поняли, что дело гиблое.

– Думаешь, это был не наш босс? – запыхавшаяся Лайма обернулась к Корнееву, чья физиономия смутно белела в сумраке тоннеля.

– Конечно, нет! Какой-нибудь стрелочник, явившийся проверить, все ли тут в порядке. А Иван хорош!

– Он был в жутком напряжении, – попыталась оправдать Медведя Лайма.

В этот момент послышался грохот, и они отпрыгнули к стене, прижавшись к чему-то большому и плюшевому. Поезд, стуча колесами, пронесся мимо них. Судя по доносившимся выкрикам, драка продолжалась.

– На второй круг пошли, – пробормотал Корнеев, ощупывая то мягкое, что грело ему бок. – Так, Лайма, лучше не пытайся рассмотреть эту штуку, ты расстроишься.

– Надо найти кого-нибудь, кто остановит поезд! Кто-то же отвечает за него!

Словно в ответ на ее призыв в пяти метрах впереди открылась незаметная дверь, и в тоннеле появился техник Петренко, который выпил на работе, не в первый уже раз заснул на посту, а вот теперь проснулся и добровольно шел получать выговор от начальника смены. Возможно, его даже уволят, и тогда жена поведет его к очередному целителю, чтобы делать уколы или пить специальный чай, отвращающий от алкоголя. Петренко твердо знал, что от алкоголя отвратить его не сможет ничто.

Не успел он пройти и нескольких шагов, как сзади на него набросились, схватили за горло и принялись мутузить, выкрикивая:

– Как остановить поезд, гад? Говори!

В ту же секунду на нападавшего кто-то налетел. Стал хватать его за руки и вопить:

– Нет, нет, не надо! Не надо!

Со свистом пронесся очумелый паровозик, из-под колес сыпались искры, а до слуха доносились матерные слова.

Петренко побежал к распределительному щиту, нажал на красную кнопку и услышал, как состав тормозит за поворотом, скрежеща по рельсам. Потом техника схватили за шкирку и куда-то поволокли. От страха он почти сразу протрезвел и очень сильно зажмурился. А когда открыл глаза, то увидел, что находится в той самой «пещере», где продавались билеты. Вокруг было полно людей, все говорили разом, какая-то женщина всхлипывала. Сотрудники бросились к Петренко, начали обнимать его, хлопать по плечам и спрашивать, не нужна ли ему неотложная помощь.

– Спокойно, спокойно, граждане, – увещевала людей блондинка в деловом костюмчике, размахивая глянцевым удостоверением. – Служба безопасности. Антитеррористическая. Проблем больше нет.

Петренко мешком свалился на поднесенный стул и заскулил. Выходит, в тоннеле он столкнулся с террористами?!

– Вот он, морда! – злобно крикнул помятый и ободранный Петр Сергеевич Лещина, тыча пальцем в Медведя, которого Корнеев подталкивал к выходу. – Поймали гидру!

Гидра выглядела не лучшим образом и в настоящий момент испытывала чувство глубокого стыда.

– Аттракцион закрывается до утра! – крикнул начальник смены. – Граждане, подходите в порядке очереди за деньгами, мы все вам вернем – до копеечки.

Очутившись на улице, Лайма остановилась и глубоко-глубоко вздохнула. Обвела глазами мирный пейзаж с крутящимся на заднем фоне колесом обозрения и сказала:

– Такое чувство, что я совершила путешествие в преисподнюю.

– А какое у меня чувство, я даже говорить не стану, – злобно прошипел Корнеев, глядя на Медведя с негодованием.

И тут позади них раздался незнакомый голос:

– Лайма Скалбе? Иван Медведь? Евгений Корнеев?

Все трое разом обернулись и увидели перед собой статного мужчину с седеющими висками.

– Тагиров, – представился он и протянул руку. Золотая запонка блеснула в свете заходящего солнца и на секунду ослепила Корнеева.

Он первым ответил на рукопожатие.

– Босс? – на всякий случай уточнила Лайма.

Тагиров кивнул и ей тоже пожал руку – коротко и крепко. Женщина, возглавившая спецгруппу, заслуживала самого пристального внимания. Он считал ее личностью загадочной и опасной, эдакой пиковой дамой. Даже странно, что она не роковая брюнетка. И, в общем, выглядит довольно мирно. Как там однажды сказал Дубняк? «Никакая она не пиковая дама, а так – дамочка!» Впрочем, внешность бывает обманчивой.

Тагиров поздоровался с Медведем и пояснил:

– А я стоял вон там, возле входа, и все никак не мог понять, зачем вы отправились кататься. А вы, оказывается, заметили бандита.

– У него было оружие, – кивнул Медведь. – Под пиджаком. И он так быстро уселся в паровозик...

Лайма с Корнеевым повернули головы и задумчиво посмотрели на Ивана.

– Кстати, а где он? Я имею в виду – бандит? – спросил Тагиров.

– Мы его прогнали, – ответил Медведь. Потом спохватился и быстро добавил: – То есть мы с ним разобрались. По-своему. Не стоит волноваться.

– Молодцы, – похвалил Тагиров, оглянулся назад и предложил: – А теперь пойдем отсюда. Не стоит привлекать к себе внимание.

Они отправились в кафе и устроились на открытой веранде под тентом. Все заказали себе кофе, а Медведь еще и два куска торта, чтобы снять стресс. Стресс он снял очень быстро, и когда облизал ложку, Тагиров решил приступить к делу. Он рассказал о своей секретной квартире, о Дине и о послании у нее на ноге, о том, что она ничего не помнит. А также о частном сыщике, который подобрал ее на дороге.

– Думаю, с этого самого частного сыщика вам и следует начать. Его имя – Арсений Кудесников.

* * *

– Ты с ума сошел! – громким шепотом завопила Маша Школьникова, когда открыла входную дверь и увидела за ней Кудесникова с котом на цепочке. Ее темно-янтарные глаза с влипшими внутрь мушками зрачков расширились в страхе. – Ты хочешь моей смерти?!

– Не хочу, – ободрил ее Кудесников. – Но и своей тоже не хочу, поэтому я здесь. Мы с тобой всегда так хорошо прятались, что о нашей связи не знает ни одна живая душа.

– Муж может прийти в любой момент! А внизу в машине бдит шофер. Что я им скажу?!

– Скажешь, что я твой кузен из Мариуполя.

– Ты не похож на кузена! – повысила голос Маша и растопырила руки, чтобы загородить вход в квартиру.

– Машка, пусти меня! – потребовал Кудесников. – Мне нужно переодеться женщиной, и только ты одна можешь мне помочь, потому что подходишь по комплекции.

Маша и в самом деле была высокой девушкой с широкими плечами и узкими бедрами. И даже стопа у нее была большой, хотя и с игривыми пальчиками. Некоторое время пассия Кудесникова молча смотрела на него, потом опустила руки и расхохоталась.

– Ну что, что? – рассердился тот, проскользнув в прихожую и потянув за собой Мерса, который уже устроился на коврике и лизал пузо. – Ты же знаешь, какая у меня опасная работа. Мне нужно спрятаться. Чего ты вдруг так развеселилась?

– Представила, как ты будешь брить ноги.

– Не буду я брить, – отшатнулся Кудесников. – Я надену колготки. Деловые девушки даже в жару ходят на работу в колготках. А сейчас конец лета, скоро похолодает.

Он привычно разулся возле зеркала, потому что в комнатах лежали светлые ковры, а возле комода валялась шкура белого медведя с головой. Эту голову Кудесников особенно не любил, потому что, когда они с Машей предавались любви на полу, голова наблюдала за происходящим, улыбаясь во всю пасть.

– Объясни хотя бы, что происходит! – потребовала Маша, семеня за Арсением, который уверенным шагом проследовал в ее будуар и раздвинул дверцы встроенного шкафа.

Вдоль всей стены висели наряды, а под ними стояли подходящие по цвету туфельки. Шарфы и сумки помещались сверху на полках. Еще выше располагались шляпки и перчатки.

– Какой у тебя размер ноги? – спросил Кудесников, схватив лакированную туфлю с бантиком на носке и повертев перед носом.

– Сороковой.

– Ах, черт! – расстроился он. – На два размера меньше, чем нужно. Придется мне засветиться в магазине.

– Не бывает женского сорок второго размера, – озадачила его Маша. – Так что я не знаю, во что тебя можно будет переобуть. Разве что вот в эти босоножки. – Она наклонилась и достала подходящую пару. – Во-первых, они на маленьком каблуке, а во-вторых, у них нет ни мыска, ни пятки. Ой, Арсений, а что случилось-то? Кто за тобой охотится?

– Лучше тебе не знать, – мрачно ответил тот. – Дай мне колготки и какой-нибудь приличный костюм, в каком не стыдно будет прийти в офис.

Маша достала все, что требуется женщине, в том числе и нижнее белье.

– Нет, дорогая, эти фитюльки я надевать не буду! – воспротивился Кудесников. – Я знаком с девушками, у которых грудь меньше, чем у меня. Убери. А вон тот блондинистый паричок я примерю обязательно.

В самый разгар переодевания в дверь позвонили, и у бедной Маши из рук выскользнул шелковый пояс.

– Боже! – воскликнула она, задохнувшись от ужаса. – Сергей пришел!

Она заметалась по квартире, как курица, преследуемая собакой. В конце концов Сергей Школьников достал ключ и сам отпер дверь. И тут же завопил:

– Мария! Зачем ты притащила в дом такого огромного кота?! Я понимаю, прельстилась бы маленьким котеночком. Но такая скотина... Я об него споткнулся, и он, кажется, хотел откусить мне ногу.

– Это... Это не наш кот, – выдавила из себя пунцовая Маша.

Муж был замечательным во всех отношениях, но обладал одним недостатком – ревновал жену, оберегая ее, как горячий арабский шейх свой гарем.

– А чей тогда этот кот?

Сергей выглядел, как норманн-завоеватель, высадившийся на английском побережье. Крепкий, самоуверенный, не признающий компромиссов. Наконец он обратил внимание на постороннюю пару обуви.

– Мужские ботинки? Отлично. И кто же у тебя тут?

Широким шагом он подошел к двери будуара и схватился за ручку. Маша, бежавшая за ним, едва успела притормозить.

– Кузен из Мариуполя, – выпалила она.

Сергей распахнул дверь и заглянул внутрь. Перед большим трюмо на пуфике сидел Кудесников – весь в розовом – и подкрашивал правый глаз. Блондинистый паричок плотно облегал его голову.

– Здрасьте, – сказал он высоким контральто и стыдливо сдвинул коленки. – Как дела?

– Нормально, – ответил хозяин дома, обернулся к жене и с иронией уточнил: – Кузен-трансвестит? Раньше ты мне о нем не рассказывала.

– Она стеснялась, – немедленно откликнулся Кудесников. – Кстати, можно одолжить у вас денег?

– Нет, – ответил Сергей.

Кудесникова его отказ очень расстроил. Машин муж был человеком состоятельным, и пару тысяч у него вполне можно было перехватить. Сама Маша распоряжалась суммами в пределах сотни баксов, на нее надежды не было никакой. «Придется заезжать в офис», – подумал Арсений. В офисе, в тайнике, у него хранилось приличное количество денег, убегать без которых было неразумно.

Перед тем как проститься с кузеном-трансвеститом, Маша напоила кота молоком, а его хозяину вручила дамскую сумочку, наполненную всякими пустяками. Побрызгала Кудесникова новыми духами фирмы «Лена Линн» и перекрестила на прощание.

– Я похож на женщину? – спросил он, обернувшись к ней на лестничной площадке.

– Похож, – кивнула Маша и добавила: – Только на очень странную женщину. И с белыми колготками мы, кажется, погорячились.

Пока не стемнело, Кудесников катал кота по городу. Иногда они выходили из машины и отдыхали в скверах, где Мерс совершал свои дела на ухоженных газонах. И лишь к полуночи сыщик решился наведаться в собственную контору. Располагалась она с некоторых пор на первом этаже большого старого дома рядом с кафе «Стрекоза», которое должно было закрыться еще час назад. У кафе и конторы Кудесникова был общий вход и общий маленький холл. Только чтобы попасть в кафе, нужно было повернуть направо, а к частному детективу – налево.

Впрочем, на двери было написано не просто «частный детектив». Там красовалось название, на котором настояла Людмила Суркова – «СТАРЫЙ СЛЕДОПЫТ». Название было претенциозным и даже каким-то нахальным, и Кудесников его стеснялся. Однако Людмила, которая вложила в фирму приличную сумму денег, настаивала на нем изо всех сил. Пришлось Арсению заказать в мастерской золотые буковки с нижним клеящимся слоем и присобачить их к двери.

Он надеялся проскользнуть к себе незамеченным, но встретил на пути неожиданное препятствие. Возле крыльца стоял усталый «пикап», из которого выгружали товары двое подвыпивших рабочих. Отдавая должное своему состоянию, они носили за ходку по одной коробке, и коммерческий директор Изя Кеплер орал на них откуда-то из подсобки. Если незнакомая женщина в белых колготках ночью полезет в офис соседа – частного детектива, наблюдательный Изя обязательно вызовет ментов. Сообщать же Кеплеру о том, что он переоделся женщиной, Арсений не собирался.

Пришлось рисковать. Сыщик дождался благоприятного момента, пулей влетел в холл, в два щелчка открыл замок и скрылся в своей конторе. Вытащил из тайника деньги и неожиданно подумал, что оставляет здесь слишком много личных вещей. Достал пакет и принялся бросать туда дорогие его сердцу мелочи. Потом вспомнил, что его юридический адрес не совпадает с фактическим. И если убрать с двери название, контору, возможно, даже не сразу найдут. А без обыска, без подробного знакомства с записями, с компьютерными файлами будет довольно трудно выйти на его след. Итак, буквы надо было от двери отодрать, и сделать это максимально быстро.

Рабочие между тем продолжали таскать коробки, переговариваясь между собой. Надпись на соседней двери их заинтересовала. Первым на нее обратил внимание коренастый и кулакастый Витя Машков.

– Интересно, – прокряхтел он, пересекая холл и поддерживая пузом дно коробки. – Чего это за заведение такое слева? Книжный магазин, что ли?

Его товарищ Митя Крошкин немного задержался внизу, подтягивая штаны. За эти несколько секунд Кудесников успел высунуться и отодрать от СЛЕДОПЫТА одну букву. Поэтому когда Митя добрался до холла, вывеска выглядела немного иначе: «СТАРЫЙ ЛЕДОПЫТ».

– А что значит это слово? – сгрузив коробку и отряхивая руки, поинтересовался Митя. Он никогда не стеснялся задать вопрос сведущему человеку. – Не понял я, старый кто?

– Это все равно что разведчик, – пояснил Витя, вытирая ладони о футболку. – Ух, что-то в горле пересохло.

Воспользовавшись тем, что Изя затих в подсобке, они быстрым шагом вернулись к машине, достали чекушку и выпили ее друг за другом прямо из горла, как воду. Водка легла на старую «подстилку», и Мите с Витей немедленно стало очень хорошо. Поэтому следующий ящик каждый из них поднял играючи. Витя тронулся первым. Медленно взошел по ступенькам, нырнул в прижатую камушком парадную дверь и бросил взгляд влево.

Надпись гласила: «СТАРЫЙ ДОПЫТ».

– Слушай! – крикнул он себе за спину. – Сначала-то мне показалось, что там написано другое слово! А сейчас смотрю – нет. Я тоже не знаю, что оно обозначает. – И глубокомысленно добавил: – В энциклопедии надо посмотреть.

Митя, ноги которого стали ватными, преодолевал каждую ступеньку с опаской. И по сторонам на этот раз не глядел. Когда же они вдвоем с Витей порожняком пошли обратно, то, конечно, не могли обойти вниманием дверь напротив.

Надпись никуда не делась, но явно стала лаконичнее и выглядела как «СТАРЫЙ ОПЫТ». Приятели некоторое время думали над этим превращением, потом решили спуститься к машине и выпить еще. В запасе у них было только пиво, и они по-быстрому покрыли им водку.

– Странно, – поделился с приятелем Витя своими сомнениями. – Всего лишь чекушка, а так забрало. Раньше у меня в голове никогда не путалось.

Он взял ящик и потащил его наверх, твердо решив на проклятую надпись не смотреть. Дождался Митю и, только когда повел его назад, бросил взор в интересующую его сторону. Теперь на двери было написано: «СТАРЫЙ ПЫТ». Витя почесал в затылке, вернулся обратно и засунул голову в подсобку.

– Иззи Израилевич! – крикнул он в прохладную, аппетитно пахнущую глубину. – Не подскажете, что такое «пыт»?

– Пытка? – переспросил Изя.

– Нет, не пытка. А «пыт». Просто «пыт»?

– Вы опять напились?! – закричал тот вместо разъяснения. – Я вам головы отвинчу!

Витя вздохнул. Его тяга к знаниям была практически втоптана в грязь. Митя уже прибежал снизу с последними бутылками пива, и они добавили на старое, решив, что мозги время от времени нужно все же прочищать.

– Пойди посмотри, что там, – предложил Митя, махнув бутылкой в сторону холла. – Или нет, обожди, я сам посмотрю.

Он сходил, посмотрел и, вернувшись, сообщил:

– СТАРЫЙ Т.

– Может быть, СТАРТ? – предположил Витя. – Физкультурный кружок. Или фирма, которая шьет трусы.

– Нет, не СТАРТ, а СТАРЫЙ Т, – уперся Митя.

– Лучше я сам.

За время их беседы надпись изменилась радикальным образом. Она стала лаконичной и представляла собой одно загадочное слово АРЫЙ.

– Может, это армянский ресторан? – вслух подумал Витя. И задумчиво повторил: – Арый...

Тут из подсобки появился Кеплер, подписал грузчикам накладную, заплатил за работу и выпроводил из помещения. Холл они проскочили, глядя себе под ноги. Изя высунул вслед за ними голову, увидел на двери Кудесникова одинокую букву Й и крикнул в спину своим орлам:

– Это вы на двери частного детектива вывеску ободрали?! Когда я закрывал кафе, все было нормально!

– Частный детектив? – удивился Витя и, обернувшись, поинтересовался: – Иззи Израилевич, а почему ваш частный детектив – АРЫЙ?

– Чего?

– Он АРЫЙ! Почему?

– Алкоголики! – возмутился Кеплер. – Допились до полного бреда! Шоферу-то догадались не наливать?!

* * *

...Пели, кажется, птицы. Или не птицы, а как они там называются? Нет, точно птицы. И почему такой яркий свет, прямо в глаза? Забыл шторы задернуть? Но, пардон, я, кажется, не дома, а... А где?

Лежащий на красивой деревянной лавочке, одной из тех, что с недавних пор украшают один из старейших московских скверов, мужчина приподнял всклокоченную голову и с трудом приоткрыл налитые свинцом веки.

– Бабуль, а там пьяный лежит, – раздался восторженный детский крик, – давай подойдем, посмотрим на него!

– Нечего там смотреть, – донесся сварливый голос, принадлежащий, видимо, бабуле. – Пьяный и пьяный, а может, чего и похуже!

– Бабуль, а чего похуже, чего?

– Похуже, и все. Наркоман, может.

– Бабуль, можно я наркомана живого посмотрю? Я их только по телевизору видел.

– Господи, этого еще не хватало! Пойдем, тебе говорю!

– Бабуль, а он живой?

– Живой, живой, вон глаза свои бесстыжие таращит. Пошли!

Ситуация идиотская – как в кино, книжке или анекдоте. Но, к сожалению, это было наяву. Мужчина со стоном повалился на лавку – он уже понял, в каком оказался положении. Не только идиотском, но и опасном. Вот сейчас бдительная бабуля вызовет сюда наркологов с милицией – и доказывай, что ты не верблюд. А как доказывать, если он не в состоянии вспомнить не только, как попал сюда, но даже как его зовут. Мужчина еще раз интеллектуально напрягся, но так и не смог идентифицировать себя ни с кем из живущих на планете Земля. Громко застонав, он чудовищным усилием заставил себя подняться и сел, почти припав грудью к коленям и закрыв лицо ладонями.

«Думать, – приказал он себе, – думать. Не может такого быть, чтобы я не вспомнил ничего. Я, кто бы я ни был, должен вспомнить хоть что-то».

Однако шло время, а устроившая забастовку память отказывалась включаться в мучительную работу мозга. Он припомнил даже слово «амнезия», которое вроде бы обозначало его нынешнее состояние, однако это не помогло.

– Но что-то должно быть, – едва не плача, повторял сидящий на красивой лавочке мужчина, – обязательно должно быть. – Ведь надо как-то жить дальше, куда-то идти, но как и куда, бедолага совершенно не понимал.

Идея проверить карманы пришла не сразу – просто безумно захотелось курить, и он стал лихорадочно ощупывать себя в поисках сигарет. Нашел связку каких-то ключей и подумал – а вдруг там есть еще что-то, что укажет правильный путь. И такая вещь нашлась – во внутреннем кармане лежал одинокий паспорт. Мужчина обрадовался ему, как пленник пустыни, увидевший долгожданный оазис. Дрожащими руками открыл книжечку. С фотографии на него глянул холеный нагловатый субъект. Возможно, это был он сам, однако вспомнить этого мужчина не смог, зеркала же, чтобы свериться с оригиналом, рядом не было.

Так, а что же тут написано? Фирсов Виталий Сергеевич. Виталик, значит. В душе на это имя ничто не откликнулось, но все равно – приятно познакомиться.

Главное – на следующей странице. Вот – «МЕСТО ЖИТЕЛЬСТВА», прописан... Так, есть! Ниточка найдена, теперь добраться до квартиры – и все. А может, не все? Может, лучше врача вызвать? Ладно, там посмотрим, перво-наперво – домой.

Как добраться по указанному в паспорте адресу на общественном транспорте, вновь обретший имя и отчество Виталий Сергеевич тоже не мог припомнить.

«Надо тормозить машину, – решил он, – так не доеду. Да, а ведь денег у меня... Ни на машину, ни на троллейбус».

«Что же это – я без денег хожу по городу?» – ужаснулся он. Еще раз, на всякий случай, обыскал все карманы. Пачка сигарет, зажигалка, ключи, паспорт. Все. Нет, не все. Со второго захода в брюках, в заднем кармашке обнаружилась мятая и немного влажная пятисотрублевка. Обрадованно зажав ее в кулаке, он почти бегом устремился из сквера к шумящей рядом автомагистрали.

Интеллигентный владелец «Жигулей», притормозивший взять клиента, с удивлением выслушал зачтенный по паспорту адрес, однако отказывать не стал – мужчина был прилично одет и на пьяного или сумасшедшего не похож, да и деньги предложил хорошие.

По утреннему времени доехали достаточно быстро. Дом долго искать не пришлось, а подъезд оказался единственным. Почти оклемавшись физически, Виталий бодро шагнул в лифт, прикидывая, на каком этаже может находиться его жилище. Начал с четвертого и угадал. Трудность представляли ключи, которых на связке было семь штук, но по сравнению с тем, что ему уже пришлось пережить, это казалось сущим пустяком.

Однако до ключей дело не дошло. Обе двери указанной в паспорте квартиры – и металлическая, и роскошная деревянная – оказались приоткрыты. Из-за них доносился гул мужских голосов и сильный запах табака.

«Этого еще не хватало, – замер на месте Виталий, – грабят, что ли?» Но, опережая его дальнейшие действия, из-за приоткрытой железной двери показался здоровенный мужик. Увидев Виталия, он издал короткий крик, схватил его в охапку и поволок за собой в квартиру.

Сумел оглядеться Виталий, лишь оказавшись посредине небольшой кухни, где стояли или сидели на табуретках двое мужчин, которые сразу же стали что-то одновременно взволнованно говорить и приветствовать его дружескими рукопожатиями.

При этом ни кухня, ни мужчины знакомыми ему не показались. Он стоял и растерянно озирался, пытаясь понять, что здесь происходит и как это связано с его утренними приключениями в сквере и потерей памяти.

– Вы кто? – произнес вконец растерявшийся Виталий.

Немедленно установилась неловкая тишина.

Один из мужчин, дорого и модно одетый блондин, поднялся, подошел почти вплотную и, тревожно глядя на него, спросил:

– Виталик, что с тобой? Это же мы, это же я – Коля.

– Какой Коля? – вежливо поинтересовался Виталий, скорее удивленный, нежели испуганный происходящим.

– Скогарев. Виталик, да ты что? – стал трясти его за плечи незнакомый Коля. – Совсем рехнулся? Мы тут сидим, думаем, как его спасать, а он шляется где-то сутки да еще и дурочку валяет! Заканчивай балаган, нам тебя вытаскивать надо!

– Откуда? – тупо спросил Виталий, так ничего и не поняв.

– Оттуда, – назвавший себя Колей продемонстрировал ему скрещенные в виде решетки пальцы рук.

Поняв, что так и с ума недолго сойти, Виталий решил объясниться с Колей детально, тем более что тот, похоже, был в курсе каких-то событий, о которых Виталий, очевидно, забыл одновременно с именем и адресом.

– Послушайте, Николай...

– Виталь, мы с каких пор на «вы»? – перебил его Коля.

– Ну, ты... Послушай, не сбивай меня, ладно? Я и так уже на грани.

– Ага, я и вижу, что на грани. А нам каково?

– Не знаю, каково вам, но вы должны меня выслушать. Тогда и подумаем, что дальше делать, ладно?

– О’кей. Но времени у нас – чуть, а если тебя заметут, то вытащить будет непросто, если вообще возможно...

– Ну послушай же!

Блондин плотно уселся на табуретку и пригласил Виталия сделать то же. Отослав остальных из кухни, он сделал приглашающий жест – слушаю.

Рассказ Виталия был недолгим и эмоциональным. Ключевым выражением, которое он повторял безостановочно, было «не помню».

Закончив, он вопросительно посмотрел на ставшего вдруг хмурым и задумчивым Колю.

– И вообще ничего не можешь вспомнить – ну, там, с кем был, пил или не пил и так далее...

Виталий грустно пожал плечами.

Николай помолчал немного, решительно загасил в пепельнице наполовину выкуренную сигарету и сказал:

– Я тебе сейчас кое-что расскажу. Пока мне непонятны только три вещи. Что именно с тобой сделали, кто сделал и с какой целью. Теперь слушай.

Как описать состояние человека, который пытается узнать о прожитой им жизни со слов незнакомца? Во время этого мучительного процесса Виталию казалось, что он то ли сам сходит с ума, то ли бредит его собеседник.

Однако в итоге ему пришлось смириться с мыслью, что рассказ Коли слишком подробен, чтобы быть дешевой выдумкой. К тому же, пока не вернулись воспоминания, ему ничего другого не оставалось, как слушать и верить (пока, во всяком случае) на слово.

Сначала он получил подтверждение, что действительно является Виталием Фирсовым и проживает в этой самой квартире. Затем последовали вещи более удивительные, а именно:

– что Николай Скогарев, он же Коля – друг детства, вместе куличики лепили, ходили в одну школу;

– что уже пять лет как друзья детства – партнеры по бизнесу, точнее – Фирсов является коммерческим директором Колиной фирмы «Скогарев и партнеры»;

– что Фирсова обвиняют в заключении липовых контрактов и уводе денег из госучреждений;

– что дело получило огласку и кто-то слил материалы проверок в прессу;

– что по факту публикаций уже возбуждено уголовное дело и Виталия ищут и милиция, и прокуратура.

– Правда, были статьи в газетах? – поинтересовался Виталий с такой живостью, словно речь шла не о нем, а о каком-то неизвестном прощелыге.

– Да уж были, сейчас принесу.

Николай поднялся, скрылся где-то в глубине квартиры, но через некоторое время вернулся, бросив на стол несколько газет, среди которых Виталий сразу выделил два весьма уважаемых деловых издания.

Быстро просмотрев статьи, Виталий уронил газеты на колени. Было непонятно, что делать дальше.

– Слушай, – спросил он у молчащего Коли, – а если меня похитили, делали какие-то уколы, чтобы я сказал правду или подписал нужный протокол...