Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 5

Глава 5.

– Прибыли! – сидевший у руля Равиль вырубил мотор, и лодка, проехав по инерции еще несколько метров, остановилась, качаясь на волнах. – Соберон, якорь!

– Ага, – студент кинул вниз металлическую трехпалую «лапу». Проследил за нею взглядом: – Мать моя женщина! Все, как на ладони!

– Ой! – Таиша тоже перевесилась через борт. – Как тут красиво… И сколько всяких животных! Распаковывайте банки и пробирки, я пошла вниз!

Торопливо надев маску и активировав акваланг, она ловко перевалилась через борт, почти сразу уйдя вниз, прежде, чем мужчины успели ее остановить. Соберон и второй, аспирант, Ренат, последовали за нею, оставив еще двух лаборанток и рулевого на лодке. Женщины не стали спорить, вместо этого они принялись торопливо готовить контейнеры для образцов, Равиль сидел на месте и озирался по сторонам.

Солнце поднималось к зениту, становилось жарко. Так и тянуло купаться. Анализатор среды показывал, что вода обычная, морская. Правда, состав минеральных солей тут иной, значит, сюда не завезешь привычных морских животных с других планет. И местные виды тоже нигде не смогут существовать, кроме как тут. Но это понятно. Все животные хорошо себя чувствуют только на родине. И только человек ухитряется приспосабливаться ко всему.

– Ой, девочки, принимайте первую партию! – вынырнула Таиша, тряся головой. – Там столько всего… Камеру распаковали? Давайте скорее! Нашла кое-что интересное. Соберон его караулит…

– Кого – «его»?

– Осьминога.

– Тут живут осьминоги?

– Ну… наверное, этого надо назвать двенадцатиногом – у него конечностей намного больше, туловище другой формы и вообще… но в остальном – прямо как с картинок. Сидит в своем доме. Выманивать мы его не хотим, хотим просто заснять для истории.

С другой стороны лодки вынырнул второй аспирант, Ренат.

– Ой, Таиша, ты камеру распаковала? Поплыли со мной, я там такое нашел…

– Что, еще одного осьминога?

– Нет. Но тебе стоит на это взглянуть. И вообще стоит взглянуть на это всем.

– А что такое?

– Вы знаете, где мы находимся? Нет-нет, не отвечайте. Уточняю: что под нами?

Таиша бросила взгляд через плечо. Вода, даже взбаламученная ластами, оставалась достаточно прозрачной. Дно было совсем близко – если погрузиться с головой, но кончиками ласт можно достать до камней, которыми усеян склон горы.

– Подводная гора, – ответила она.

– Гора, да не простая! Это пирамида!

– Ну и что?

– Да это рукотворная пирамида! – почти закричал аспирант. – Она сложена из одинаковых по форме и размерам блоков! И их скрепляет между собой раствор. Более того – некоторые блоки отличаются по цвету, и если присмотреться, то они чередуются между собой в строгом порядке. Это орнамент! Сенсация. Следы высшей формы жизни! Твой профессор был прав!

– Ренат, – строго сказала Таиша, – я, конечно, понимаю, что всего лишь женщина и аспирантка, но геолог здесь все-таки я. И только мне в конечном счете решать, сенсация твоя находка или нет. И потом, кто тебе разрешал отбивать у меня хлеб? Ты прибыл для того, чтобы изучать морских беспозвоночных, вот и изучай их, не отвлекайся!

– Ты говоришь глупости, женщина! – воскликнул было Ренат, но тут же добавил более мирным тоном: – Одно другому не мешает. Ты только подумай, какое это открытие! Дай камеру! Хочу заснять это чудо.

– Я бы на твоем месте поспешила заснять осьминога.

– Осьминог? А если это он? – у аспиранта загорелись глаза.

– Кто – «он»?

– Ну, последний потомок строителей этой пирамиды? Осколок погибшей цивилизации… И мы не просто его изучим, но и установим с ним контакт? Подумайте об этом! Ведь ваша группа, Таиша, прибыла сюда для того, чтобы изучать не только всякие отложения горных пород, но и искать следы разумной жизни! Что, если вы… если мы вам ее уже нашли?

– Это надо доказать, Ренат, – немного обиделась Таиша. – Но… поплыли со мной. Поможешь Соберону выманить его из логова. А там посмотрим. Может, ты и прав…

Молодые люди нырнули, направляясь на глубину.

Оставшийся у руля аспирант скучал, предоставив двум лаборанткам, Энии и Майде, сортировать образцы. Припекало солнце, слегка качалась на волнах лодка. Тут было удивительно спокойное море – ни волн, ни прибоя, ни приливов и отливов. И удивительно чистое. Перегнувшись через борт, он видел примерно в полутора метрах внизу каменистый склон того, что его товарищи назвали подводной пирамидой. Он весь был покрыт водорослями, кораллами и россыпями местных моллюсков и раковин рачков. Но, если присмотреться, то можно было заметить, что действительно под этими водорослями и кораллами находятся шестиугольные плиты примерно полметра в диаметре, немного отличающиеся друг от друга по цвету. Что, если это правда остатки древней цивилизации? Группу профессора Трента отправили сюда, укомплектовав лаборантами и аспирантами наспех, а последний момент, просто для того, чтобы сам профессор немного «проветрился». Среди его подчиненных не было ни одного настоящего энтузиаста своего дела – зачем они нужны, ведь две предыдущие экспедиции не отыскали на островах ни малейшего признака того, что Охана когда-то была населена разумными существами! Но что, если они просто искали не там? Что, если цивилизация впрямь была подводной? Или находилась на поверхности, как и положено любой «нормальной» разумной жизни и потом просто-напросто затонула в результате природного катаклизма. Скажем, что-то растопило полярные льды, освобожденная вода влилась в мировой океан, и большая часть суши погрузилась в воду. Как там говорила докторка Крыж? На Старой Земле существовала легенда об Алан… Анла… Анта… в общем, о затонувшей стране. Что, если это правда?

Равиль скользнул взглядом вдоль склона пирамиды вглубь, силясь представить себе, какой она могла быть, если бы стояла на суше. Внутреннее море могло превратиться в долину, окруженную цепью гор. Долина была населена местными жителями, которые воздвигли эту пирамиду для того, чтобы поклоняться своим богам. А что такого? Все древние расы строят сооружения во имя богов, только на каждой планете боги называются по-разному. Добавив немного воображения, можно было представить себе равнину, покрытую лесами, прекрасный город, окружавший башню и далекую, видимую только в ясную погоду, цепь гор. Наверняка тут были реки и озера, густые леса и поля, засеянные местным населением. Пели птицы, бегали стада крупных животных. А потом…

А потом внизу мелькнула какая-то тень, и фантазия уступила место реальности.

Тень была крупной. Рост странного существа был никак не меньше среднего человека. Внешне существо сильно напоминало морскую черепаху, какой ее видели на картинках – чуть вытянутый обтекаемый панцирь с волнистым краем, высовывающаяся из-под него округлая голова, четыре ласта… То есть, задние-то ласты, а передние… лапы?

Впрочем, присматриваться было некогда. Важнее было то, что это существо целенаправленно и весьма шустро двигалось в ту же сторону, куда уплыли его коллеги.

Опасность! Людям грозит опасность!

Равиль не раздумывал ни минуты. Вызвать и предупредить своих он не мог – плотность морских солей здесь была такова, что любые батарейки приборов связи выходили из строя буквально за несколько минут. Это они уже успели выяснить, когда пытались наладить связь у берега. Оставалось ждать, пока Таиша, Соберон и остальные поднимутся на поверхность сами, а пока стоило как-то отвлечь это существо.

Как? Да очень просто!

В надежде встретить какую-нибудь крупную рыбину исследователи прихватили с собой парочку гарпунных ружей. Стреляли они иглами с парализующими зарядами. Иглы были разного размера и цвета – в зависимости от размеров животного. Но сколько весит это существо?

Считать было некогда. Под удивленными взглядами лаборанток Равиль схватил черную ампулу – на самого крупного зверя – торопливо зарядил гарпун и, опустив ружье в воду, нажал на кнопку.

Попал! Черное пятно ампулы пришпилилось к заднему ласту существа. Но вместо того, чтобы тихо-мирно погрузиться на дно, оно внезапно развернулось в его сторону.

Бло Блу издалека почуял чужаков – его предупредил незнакомый едко-приторный запах и подозрительная активность, сопровождавшаяся волнами взбаламученной воды. Где-то в опасной близости от его хижины появились опасные пришельцы. Что они опасны – сомнений не было. Ведь он скрывается от соплеменников, значит, никто посторонний не может быть ему другом.

Он прибавил ходу, чтобы поскорее добраться до хижины и разобраться с пришельцами – стоит напасть и прогнать нарушителей границ или, пока не поздно, убраться самому. Разогнавшись, он не сразу заметил на границе с «тем светом» темное пятно, а потом пришла боль.

Что-то острое укололо ему задний ласт, пронзило всю ногу до позвоночника словно иглой. От боли потемнело в глазах, тело повело куда-то в сторону, но одновременно со страхом и болью пришла ярость.

Он развернулся вправо – как раз туда, откуда пришла боль – и заметил наконец темное пятно. Незнакомое существо, растопырив конечности, похожие на ласты, замерло на границе между мирами. Оно слегка шевелилось – сбоку что-то копошилось. То ли стрекательное щупальце, то ли паразит, который защищает хозяина в обмен на пищу.

Но раздумывать было некогда, и Бло Блу атаковал.

Правый ласт двигался плохо. Он почти перестал сгибаться, каждое движение причиняло резкую боль, но она только добавляла ярости и желания как можно скорее покончить с врагом. Отталкиваясь левым ластом, помогая себе плавниками, Бло Блу стремительно ринулся на врага.

Паразит, пришпилившийся к боку чудовища, задергался, видимо, пытаясь дать хозяину знать о том, что пора удирать. Но хозяин то ли уснул, то ли впал в оцепенение. Он не двинулся с места, и Бло Блу с разгону врезался в него, тараня передним краем карпакса.

При всех своих размерах чудовище, однако, не обладало устойчивостью, как какой-нибудь парусник. Достаточно было одного удара, чтобы оно покачнулось, теряя равновесие. От неожиданности паразит не удержался на боку хозяина и полетел в воду.

Бло Блу испустил воинственный вопль и, взяв новый разгон, атаковал чудовище вторично. На паразита он не обращал внимания – такие существа, лишившись связи с хозяином, быстро погибают. Этот, во всяком случае, был таким – жизнь за чужой счет лишила его плавников и ласт, а также упростила строение его головы и органов чувств. Беспомощно дергая слабыми короткими конечностями, он отчаянно пытался всплыть на поверхность к своему хозяину, который почему-то не спешил уплывать, а лишь беспомощно качался на волнах.

От третьего удара он наполовину поднялся из воды, и из его нутра посыпался его обед – заключенные в прозрачные оболочки пойманные существа. Несколько рыб, актиний и морских ежей. Видимо, эта тварь была всеядна и сперва закапсулировала добычу, а потом потихоньку переваривала.

Что-то скользнуло по ласту Бло Блу. Тот обернулся. Паразит! Он попытался схватиться за край карпакса, наверняка решив использовать Бло Блу в качестве нового хозяина. Ну, уж нет! Только чужих паразитов нам и не хватает! Крутанувшись на месте, Бло Блу стряхнул его с себя и как следует приложил вторым ластом по голове. Паразит тотчас прекратил сопротивление и, обмякнув, стал погружаться на дно.

Отлично! Теперь займемся его хозяином. Тот, наверное, приплыл сюда на нерест. Поэтому он такой вялый. Наверное, эти капсулы с добычей внутри и есть питательная среда для его детенышей. Ну, уж нет. Не будешь ты тут размножаться!

Но последний удар вышел совсем слабым – как-никак, паразит успел его подранить. Правый ласт постепенно утратил чувствительность и болтался под животом, как бесполезный балласт. Приходилось маневрировать одним левым, помогая плавниками. Вдобавок, кружилась голова, а перед глазами вставал туман. Яд. Паразит его отравил.

И только он так подумал, как в поле зрения появилось еще несколько похожих на убитого паразита существ.

Видимо, тот успел подать сигнал или сам умирающий хозяин вызвал их. А может, это и были уже сформировавшиеся личинки. Те, что отпочковались раньше, отправились поплавать вокруг матки, а она как раз рожала последнего, который вовсе не паразит, а младший детеныш. Поэтому он так спешил всплыть к поверхности – матка живет на границе двух миров, значит, и ее детеныши тоже.

Судя по тому, с какой скоростью остальные приближались, они собирались атаковать Бло Блу, защищая матку и вынуждая его принять бой.

В другое время он бы ответил тем же, но не сейчас. Раненый, полуоглушенный, страдая от яда, он думал только об одном – убраться подальше. И ринулся прочь, изо всех сил загребая ластами.

По счастью, его не преследовали.

– Что там происходит?

Ольга, наблюдавшая с камня за морем – тримаран ученых виднелся на горизонте черной точкой – обернулась в сторону Аселя, который склонился над приемником. Активировав ручное управление, он заставил дрона пролететь над тримараном и ахнул:

– Авария!

– Что?

– Тримаран перевернулся.

– Не может быть!

Но дрон показывал удручающую картину – опрокинувшуюся лодку и один за другим всплывших вокруг нее людей. Один, двое, трое…

Четверо.

– А где…

Аквалангисты, видимо, задали себе тот же вопрос. Двое остались у лодки, еще двое нырнули, разыскивая товарищей.

– Надо послать спасательный бот, – Ольга выпрямилась, озираясь по сторонам. – Профессор Якорн, у вас есть…

– Запасной тримаран? Нет. Если только профессор Трент разрешит использовать свой…

– У нас не тримаран, – заспорил тот. – Обычная надувная лодка. Шестерых она на борт не возьмет. У нее вместимость на четверых, считая рулевого.

– Все равно дайте! Там же и из вашей группы тоже есть люди!

– Хорошо-хорошо. Асель, вызовите из лагеря Дахана и Мару. Пусть отправляются для спасения.

– Я сбегаю, – сорвалась Ольга. – Все равно нужна медицинская помощь.

Ругая себя за то, что ходит по острову без сумки, где сложена аптечка для оказания первой помощи, она со всех ног помчалась по лесу. Дахан и Мара Мир были из группы профессора Трента, и по иронии судьбы их лагерь базировался в соседней бухточке. Там берег был немного круче, так что палатки стояли чуть дальше от воды, чем те, в которых жили подчиненные профессора Якорна. Зато их тримаран всегда стоял наготове, покачиваясь на якоре у прибрежных камней. Прыгай внутрь, выбирай якорь и заводи моторчик. Она бы и одна справилась с управлением. Но надо как-то размещать спасенных людей. В принципе они могли бы доплыть сами – тут не так далеко от берега – но что, если у них раненые? Практика показывает, что большинство людей, попав в стрессовую ситуацию, начинают паниковать и забывают, чему их учили на курсах. Значит, надо прихватить транквилизатора и обезболивающее. И диагност. И…

И тут она выскочила на поляну перед «Баядеркой».

Большинство членов экипажа наслаждались отдыхом и бездельем. Лишь механики, пользуясь случаем, копались в двигателях. Остальные либо бродили по лагерю, либо отдыхали. Кто-то даже загорал.

– Нужна помощь!

На крик Ольги повскакали все.

– Наши ученые…они поплыли за образцами… во внутреннее море, и там…я не знаю, что было… дрон показал, что какое-то существо атаковало тримаран. Есть жертвы.

– Сколько? – вперед протолкался капитан Ашер.

– Пошли шестеро. Когда я убегала, всплыли четверо.

– Ясно. Во флайер все не влезут… Варвич, к соседям за их тримараном! Пилот, заводи машинку, – распорядился Гримо. – Доктор Крыж, вы идете с пилотом.

Она кивнула:

– Я только аптечку захвачу!

Убегая вместо нее в лагерь профессора Трента, Варвич бросил на Ольгу пристальный взгляд. Женщина почувствовала его, но тут же отмахнулась, выбросив из головы все посторонние мысли. Главное – спасти людей.

Флайер взял вверх так круто, что, не пристегнись она, вывалилась бы через борт. Где-то внизу промелькнул отставший тримаран сДаханом и Варвичем на борту.

– Берем только раненых, если они есть, – бросил Гурвиль. Ольга кивнула. Флайер «Баядерки» был совсем крохотным, в него с комфортом могли усесться пятеро, считая водителя. Была еще спасательная капсула, но для пилотируемых полетов она по ряду причин не годилась.

– Вон они! Все шестеро… – женщина ткнула пальцем вперед.

Люди цеплялись за опрокинувшийся тримаран. Даже слепому было ясно, что двигаться он не может – одна из «лап» была сильно погнута мощным ударом, сбоку надорвана обшивка. Кроме того, что-то случилось с винтом – он торчал под каким-то странным углом. Вокруг плавали банки с образцами, пакеты, контейнеры, сачки. Таиша одной рукой поддерживала вторую аспирантку Энию Луа. Соберон и второй аспирант помогали рулевому Равилю.

Одного взгляда было достаточно, что ему было хуже всех. Мужчина был без сознания. Запрокинутая голова, белое лицо, струйка крови изо рта… Если бы его голову не поддерживали над водой, он бы утонул.

– Там «корзинка» под сидением, – сказал Гурвиль. – Справитесь?

– Постараюсь, – Ольга нашарила внизу «корзинку», представлявшую собой переплетение широких ремней. Пока флайер описывал над местом катастрофы круги, она расправила ее, одни крепления отстегнув, а другие, наоборот, закрепив, и на очередном заходе сбросила ее вниз:

– Цепляйте!

Флайер мог зависать весьма на недолгое время, и то полностью останавливаться он не мог. Пилот раскрутил его, заставив вращаться по узкой спирали. Это помогало удержать машинку в воздухе. Вращаясь вместе с нею, «корзинка» шлепнулась в воду, и второй аспирант – Ренат, вспомнила Ольга, и он не аспирант, а скорее лаборант – поймал ее, подтянул и стал кое-как запаковывать в нее бесчувственное тело Равиля. К тому моменту, когда он наконец справился – Соберон почему-то не помогал – у Ольги от вращения так закружилась голова, что женщина еле успела проглотить транквилизатор. Не хотелось, чтобы ее стошнило на головы спасаемых.

– Вверх!

Флайер рванул в небеса, буквально выдергивая тело Равиля из воды. Из-за инерции оно раскрутилось так сильно, что Ольга замучилась, сперва останавливая это вращение, которое не могло принести пострадавшему пользы, а потом втаскивая тело на борт.

– Давай за вторым, – приказала она пилоту, перевалив Равиля на заднее сидение и вскрывая диагност.

К тому моменту, когда на борт вскарабкалась Эния, Ольга уже в общих чертах знала, как обстоят дела.

– На корабль, живо, – распорядилась она. – Нужен стационар. И надо связаться с нашими… это реально?

– Сейчас подлетим поближе…

Спутников связи на Охане не было. Единственной точкой связи была сама «Баядерка», вернее, ее искин. У каждого из экипажа был наручный комм, который был связан с нею – вернее, с киборгом Рыжиком, который являлся как бы самодвижущимся модулем корабля – но проблема была в том, что радиус действия коммов был ограничен парой километров. Большую часть побережья он покрывал, кроме пары отдаленных участков, но до горной гряды и тем более середины моря не дотягивал. Поэтому суета и беготня в лагере поднялась, только когда приземлился флайер.

По счастью, серьезно пострадал только Равиль. Его в бессознательном состоянии доставили в медотсек на руках. Эния шла сама, лишь немного опираясь на руку кого-то из экипажа. Ольга вколола ей антибиотик, болеутоляющие и противошоковые препараты и, отправив поспать, занялась главным пострадавшим.

Все было плохо. Равиля кто-то или что-то сильно ударило по голове – или он ударился сам, когда падал из тримарана в воду. В результате он получил черепно-мозговую травму и нахлебался воды. Кроме того, у него были царапины на руках и плечах, как будто его хлестнули вместо кнута полосой наждачной бумаги. В довершение всего в щиколотке обнаружился шприц с парализатором. Как получилось, что Равиль выстрелил в себя – не понятно. Разве что он держал ружье в руках в момент падения из лодки и случайно нажал на спусковой крючок? Ружья, кстати, не нашли, но об этом Ольга не знала и не думала. Ее первый пациент на этом корабле умирал. Он был практически мертв, когда его подняли во флайер. Женщине во время полета парой уколов стимулятора и непрямым массажем удалось как-то пробудить его сердце, но оставался открытым вопрос с черепно-мозговой травмой. Тело-то спасти можно, но что делать, если мозг успел умереть? Прошло почти четыре минуты. Что, если кома, в которую он погрузился, если верить приборам, необратима? Нет, его можно спасти – в условиях стационара, на современном оборудовании. Но здесь, на дикой планете?

Оставался один выход. Он же крайний случай.

Заморозка.

Согласно международной конвенции о правах и человека и Декларации ценностей ни один корабль не мог уйти в глубокий космос без двух вещей – спасательной капсулы и криокамеры. В идеале нужна еще и регенерационная ванна, но ее установка была необходима, если в экипаже больше десяти человек. На «Баядерке» вместе с Ольгой их было только девять, поэтому вместо реген-ванны был всего лишь обычный переносной аппарат. Целиком человека в него не засунешь – только руку или ногу. То, что на борту оказались двенадцать пассажиров, роли не играло. Бюрократическая машина почему-то застопорила ход и «не заметила» отсутствия этого аппарата. А теперь… что теперь будет ожидать Гримо Ашера по возвращении на планету? Не отдадут ли его под суд за то, что пострадал человек?

По счастью – или несчастью, как считать! – реген-ванна для Равиля не была нужна. Да и пострадавшая Эния тоже в ней особенно не нуждалась. Аспирантка отделалась парой сильных ушибов и стрессом. День-два покоя, побольше успокоительных лекарств – и все.

Когда Ольга вышла из медотсека, в коридоре ее встретили все. Ученые и экипаж корабля перемешались и с одинаковым волнением взирали на врача.

– Ну, что? Как он? – перебивая друг друга, воскликнули Гримо Ашер и профессор Якорн. – Будет жить?

– Не знаю, – честно призналась она. – Я подключила все, что можно. Физически он жив, но у Равиля травма головы. Плюс он получил заряд парализатора. Он в коме.

Таиша и еще одна женщина из их группы, Майна, вскрикнули.

– Я делаю все, что могу, – возразила Ольга. – В здешних условиях я уже практически все сделала. Жизнь спасена. Но вот насчет здоровья… – она помолчала, подыскивая слова. – Его надо увезти. Домой. Срочно.

После этих слов в коридоре повисла тишина.

– Как – «домой»? Прямо сейчас? – спросил профессор Якорн.

Она кивнула.

– Я могу поместить тело в криокамеру. Это дает абсолютную гарантию сохранения жизни и возможность реабилитации. Но… в здешних условиях я больше ничем не могу помочь. Это не больница. Это… медицинская комната.

– Вы настаиваете, докторка Крыж?

Она кивнула еще раз.

– Но как же наши исследования? – возопил профессор Трент. – Грант проплачен! Академия выделила нам такие огромные средства… Мы должны оправдать доверие… И наука… что мы скажем в свое оправдание?

– А что вы предлагаете? – ощетинился профессор Якорн. – Пострадал мой сотрудник… даже два моих сотрудника, считая Энию Луа. Люди пострадали, а вы о грантах и средствах! Неужели вам наука дороже жизни?

– Моей жизни – да, – запальчиво возразил Трент. – Ибо я готов положить жизнь на алтарь науки. А вот вы, видимо, не хотите рисковать.

– Рисковать? Жертвовать чужими жизнями, вы хотите сказать?

– Не разводите демагогию и не цепляйтесь к словам! Мы на новой, неисследованной планете. Мы оба с вами подписывали договор. Оба знали, что здесь существует риск столкнуться с… осложнениями. Что могут возникнуть форс-мажорные обстоятельства. Что мы можем натолкнуться на то, с чем не можем справиться. И что мы отдаем себе отчет, куда отправляемся. Каждый из нас – доброволец. Каждый подписывал контракт. Каждый должен был понимать, чем рискует.

– В теории…

– Да, потому, что это было там. Наука делается не только в тиши кабинетов, но и здесь, на переднем крае борьбы с природой! – маленький профессор Трент аж подпрыгивал, наседая на высокого сухощавого оппонента. Со стороны он напоминал растрепанного воробья, который атакует охотничью собаку, натасканную на пернатую дичь. – Было время, когда ученые были подвижниками, естествоиспытателями. Естество– и испытателями! Они на себе порой проводили опыты, на себе проверяли и теории, и лекарства. Они шли на риск, порой умирая в жестоких муках, но их жертвы были не напрасны. Своими телами, если угодно, они устилали путь в светлое будущее человечества. В наше с вами будущее! А что мы, их потомки, можем противопоставить им? Страх «как бы чего не вышло»? Тишину и уют кабинетов? Как бы не так? Мы обязаны продолжить их путь! Короче, вы как хотите, а моя группа остается! Кто со мной?

Он обвел взглядом окружающих. Выражения лиц как минимум половины означали одно: «Как прикажете, так и сделаем!»

– Отлично. Моя группа остается!

– А моя – нет, – отрезал профессор Якорн с высоты своего роста. – Капитан, если эти фанатики собираются покончить с собой, можете их тут оставить. А нас вместе с пострадавшими прошу немедленно доставить обратно. Оплата аренды будет проведена, наверное, сразу по прилету. Лично к вам претензий нет… в основном.

Гримо Ашер молчал, выжидая. И его ожидания оправдались.

– Профессор, – подала голос Майда, – с вашего позволения, я бы тоже хотела… остаться! Эния пусть улетает, а я…

– Что? Сэйя с’Ан, вы это серьезно? – изумился тот.

– С вашего позволения, – девушка опустила глаза, – я согласна с профессором Трентом. Мы… на этой планете нас ждут открытия и… испытания. Мы должны доказать, что готовы… к ним. И потом – улететь так быстро, это значит, сдаться. Без борьбы человека с… природой.

– Ха! – подбоченился профессор Трент.

– Я бы тоже хотел задержаться, – произнес и Ренат. – Вместо Равиля. Тем более что я видел это… существо на экране и мне будет обидно, если я улечу, ничего о нем не узнав.

Профессор Якорн выглядел сбитым с толку. Двое из его группы уже высказались против. Что думают остальные?

– Поставим вопрос на голосование? Кто хочет все бросить и немедленно вернуться в цивилизацию, оставив тайны этой планеты другим, тем, кто окажется более крепким и выносливым? – сказал профессор Трент. – Поднимите руки те, кто согласен сбежать при первом же намеке на опасность, презрев звание ученого и отринув шанс увековечить свои имена?

– Не передергивайте, коллега! – воскликнул Якорн. – Я забочусь об их безопасности…

– О да, в безопасности так удобно сожалеть об упущенных возможностях…

– … возможностях бесславно погибнуть! Кто о нас вспомнит, если мы все тут умрем?

– Интересно вы ставите вопрос, коллега. По-вашему, мы обречены на смерть? Докажите! Две производственные травмы – не повод все бросить. Лично я не вижу опасности для наших жизней. Несчастные случаи бывают везде. Предусмотреть все невозможно. Кроме того, у кого – как, а лично у меня страховку оплачивает академия. Как и у всех членов моей группы. У вас разве не так?

– Так, но…

– Но скажите лучше, что вы просто струсили.

– Я? – завелся профессор Якорн. – Струсил? Так вот, коллега, я не струсил. И готов вам это доказать в любой момент. Моя группа остается тоже. Это приказ!

Гримо Ашер за все время спора не сказал ни слова. Но когда спорщики стали расходиться, поманил Ольгу пальцем:

– Доктор Крыж, можно вас на два слова?

Женщина кивнула, приглашая капитана в медотсек. Тут было и ближе всего, и звукоизоляция получше. Впрочем, капитан не стал заходить дальше жилой части каюты, прислонившись к стене у самой двери.

– Я вас слушаю.

– Доктор Крыж, эти… насколько серьезно положение пострадавших? – кивнул Гримо в сторону медицинской половины каюты, обычно отделенной ширмой.

– Сэйа Луа пострадала не слишком сильно. Через день-два она полностью восстановится. Разве что я бы посоветовала ей первое время не напрягать руку и заниматься лечебной гимнастикой. Хотя бы дней семь. Что касается Равиля д’Ора, то… тело пострадало не слишком сильно, жизнь его вне опасности, но мозг… Он пока в коме. И либо очнется сам через какое-то время, либо его придется везти в клинику для обследования.

– Здесь вы ничего не сможете для него сделать?

– Только подключить аппарат жизнеобеспечения. Или заморозить. Капсула есть…

– Одна.

Ольга опустила взгляд.

– Я… понимаю…

– Она одна. И я разрешаю вам использовать ее. Немедленно.

Она вскинула глаза:

– А если…

– А если произойдет что-то еще, то мы немедленно улетаем. Вам понятно?

Женщина медленно кивнула.

– Вы ведь никогда прежде не работали в таких условиях? – неожиданно поинтересовался Гримо.

– Нет.

– Но опыт работы у вас есть.

– Конечно. Все сказано в моем резюме…

– А, кто их читает, эти ваши резюме! Мы ведь не клиника для мировых знаменитостей. Просто, если что-то случится… не переживайте. У вас все получится!

– Спасибо, капитан.

Он не ответил, только еще раз коротко кивнул, выходя.

Бло Блу чувствовал одновременно восторг и тревогу. Чудовищный монстр, отягощенный кусачими паразитами, готовый к нересту, был повержен. Недозрелые зародыши с их будущими жертвами упали на дно. Некоторые лопнули, и пусть попавшие внутрь жертвы уже были мертвы, но и из этих яиц тоже больше никто не вылупится. Двое паразитов серьезно покалечены, и можно было праздновать победу.

Но совершенно неожиданно на помощь первому чудовищу прибыло второе. Оно забрало к себе уцелевших паразитов и оттащило куда-то труп сородича.

Вот это было уже плохо. Выходило, что чудовище не одно. Что они бродят по крайней мере парами, и у них есть взаимовыручка. Значит, они довольно хорошо организованы, раз приходят на помощь сородичам. Такой враг вдвойне опаснее и надо готовиться к длительной войне.

Парализованный паразитом ласт – стало ясно, как они ловят свои жертвы, видимо, он ошибся, и это не паразиты, а на самом деле симбионты – плохо двигался. Кожа почти потеряла чувствительность, сам ласт шевелился с трудом, приходилось прилагать значительные усилия. Поэтому быстро Бло Блу передвигаться не мог. Он почти полз по дну, помогая передними конечностями, хватаясь для опоры за камни и водоросли, но ухитрился выдержать верное направление и добрался-таки до края мира.

От того, что он там увидел, его всего затрясло. Оказывается, чудовища вместе с симбионтами высадились как раз на том месте, где испокон веков матери выходят в иной мир и, рискуя жизнью, откладывают яйца. Эти твари заняли родильный дом! Оба чудовища, отдыхая, покачивались на мелкой воде, растопырив лапы. Пострадавшее отличить было проще простого – у него, видимо, началась линька, и паразиты помогали ему избавиться от старого панциря. Они уже удалили поврежденную конечность и теперь ждали, что чудовище-хозяин начнет, подобно крабу, отращивать новую. Пока этого не произошло, паразиты бродили по родильному пляжу, хватая заплывающих сюда животных. Наверное, хотели посытнее накормить своего раненого хозяина.

Второе чудовище большую часть времени стояло рядом с покалеченным партнером. Лишь иногда оно забирало себе на спину двух-трех паразитов и совершало разминочные пробежки. Со стороны казалось, что оно проявляет трогательную заботливость и привязанность. Не иди речь о жутких чужаках, Бло Блу даже умилился бы, но это были чудовища. Твари, которым нет места в его мире! Когда подранок выздоровеет, они опять отложат яйца, и их детеныши заполонят море. Этого нельзя допустить. Чудовища должны быть уничтожены, во что бы то ни стало. Может быть, это они и убили того солнечника? Тогда, убив чудовищ, он очистится от обвинения в преступлении и сможет вернуться в племя.