Текст книги "Подарок для герцога (СИ)"

Автор книги: Галина Горенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 23. Умные мысли часто преследуют меня, но я быстрее

    Дни перед отъездом завертелись как конфети на карнавале. Согласовав с Соль точное время отправления, я надеялась успеть заскочить к ювелиру перед отъездом. Герцога я больше не видела, но  не смотря на это, он каждый день присылал мне чёрные орхидеи, их одурманивающий запах теперь стоял везде, где я бывала в доме. Ходили слухи, что вора, спершего из-под носа Его Сиятельства шкатулку, так и не нашли. И поэтому глава магической службы строил подчиненных и шерстил различные отделения подконтрольные его ведомству. Он находился в таком ужасном настроении, что его боялись сотрудники, привычные не робеть ни перед чем. Даже маркиз, приехавший с визитом на чай, жаловался на излишнюю резкость друга. О, я уверена, что бы сейчас не делал герцог, он привносил в это сладкий привкус кошмара.  Его Высочество пытался облагоразумить друга. Шкатулка представляла ценность очень давно. Сейчас это была просто маленькая безделица, говорил он, обладавшая ранее высокой ценностью. И поскольку её все ещё не открыли, значит уже и не откроют.

   Коротко потренировавшись с утра и успев заехать к ювелиру, я тепло попрощалась с бабушкой. Она решила составить компанию снохе и внучке и уехать на воды. Это то, что рекомендовал ей врач, и то,  на чем настаивала я. Более того, мне бы хотелось что бы она была под присмотром у мамы. Своим вечным занудством и невероятной надоедливостью матушка будила в бабушке желание жить. Их обмен колкостями и словесные перестрелки заряжали бабулю энергией. Рядом с родительницей она была бодра, весела и язвительна. Не смотря на показное равнодушие и некоторую бестолковость, я догадывалась, что мама специально провоцировала бабушку на конфликт. Она тоже замечала ее интерес к жизни после их небольших стычек, и так же как и мы с Касси радовалась этим небольшим приливам бодрости.

   Поездка до поместья подлого графа заняла не очень много времени. Так как его имение находилось недалеко от столицы. Но в приятной компании моей новой подруги дорога закончилась очень быстро. Мы играли в шахматы и карты, рассказывали анекдоты и случаи из детства. Оказалось, что мое бурное прошлое вполне могло поспорить с прошлым Соль. Их семейный дар не проявился в наследнике. Для родителей, пока они были живы, Жан был сплошным разочарованием. Все детство он был толстым, нежным, розовощеким мальчиком, который моду и искусство ценил больше чем наследие предков. Родители с нетерпением ждали время становления  дара. У всех поколений Де Бургов этот возраст варьировался между десятью – двенадцатью годами. Когда и в четырнадцать Жан оставался простым смертным, они забыли о его существовании, посчитали его недоразумением и стали игнорировать. Через шесть лет они слишком увлеклись запрещёнными чермными экспериментами и погибли в собственной лаборатории. Подробности Соланж не знала, так как брат щадил ее и старался оберегать, но как сказала девушка – крови было море.

   Все нерастраченное чувство, недолюбленный родителями мальчик, выплеснул на свою маленькую сестру. Не смотря на то, что брат ее очень баловал, воспитание и образование он дал сестре самое полное. Изо всех сил он старался быть ей лучшим родителем, чем были у него. В сестренкины девять их обоих ждал грандиозный сюрприз. Впервые за два сента дар передался по женской линии. От нетерпения я подпрыгивала на седенье, никак не могла угадать, что же досталось Соль по наследству. А узнав лишилась дара речи.

   Эта милая, светлая девушка была спиритом и некромантом. Не смотря на душу теурга, она как и все дети любила шкодить и дурачиться. Я хохотала до слез, когда она рассказывала как подняла строй жареных перепелов на званном ужине в Вивернхаусе, как она случайным всплеском магии подпитала кладбище и ей пришлось несколько дней ездить с подарочными корзинами и просить прощения у арендаторов близ могильника, за то, что призраки почивших родственников заглянули к ним на обед. Она рассказала про призрака, который всегда подсказывал ей где прячется Жан, когда они играли в прятки. И она НЕ рассказала мне как страшно осознавать и чувствовать переход души в обитель Великих. Как тяжело видеть неупокоенные сущности, ушедшие не от старости или в теплой постели, маленькому ребенку. И как рвется сердце, когда ты можешь спасти, вернуть, оживить, но не должен. Ведь закон равновесия неприложный – меняешь чужую судьбу, отразится на твоей.

   Загородное поместье графа Де Варда поражало величиной и роскошью. Почти пять сентов этот дом и земля вокруг принадлежали поколениям этого славного рода. Де Варды были добропорядочными, благородными, щедрыми арендодателями. Благодаря родовому дару они были прекрасными птицеводами. От индюшек и куриц, до орланов и беркутов. Они поставляли птицу  как на стол самого Цесса, так и в дом простого горожанина. А ещё были главными заводчиками птицы для дикой охоты. Мой личный беркут  – Фоскьят,  был из помета  самых именитых гнездарей в птичнике графа. Его отцом был охотничий беркут Его Высочества Цесса Себастиана, это был самый большой орёл в мире, весом почти шесть килограммов и размахом крыльев два метра. Мой красавец  почти не уступал своему родителю. Я скучала по птице. Он был моим верным другом и соратником во многих приключениях.

   У входа, наш экипаж, как и несколько других, прибывших вместе с нами карет, ожидал хозяин поместья, граф Стьюи Де Вард. Несколько лет назад граф был красивым, статным мужчиной с хорошей фигурой и благородной внешностью. Но порочный, безнравственный образ жизни оставил отпечаток на лице и фигуре. После вступления в права наследования и получения титула, граф придавался праздности и гнилым привычкам без остатка. От обильных возлияний веки его набрякли, овал лица поплыл, на носу и подбородке полопались капилляры, а взгляд некогда красивых глаз был мутным. А уж зная о его постельных предпочтениях и судьбе Лив я с трудом сдержала гримасу отвращения, когда Де Вард поцелуем руки поприветствовал меня.

   Служанка проводила меня до комнаты и спросила не желаю ли я чего. Я хотела чаю и освежиться, но со всем этим я бы прекрасно справилась сама, для остального скоро прибудет Сьюзи, поэтому я ее отпустила.

   Спустя час я зашла за Соль и мы отправились оглядеться. Она хотела осмотреть дом, так как Жан ей много о нем рассказывал. Младший брат графа учился вместе с ним в школе и  академии. Они были хорошими друзьями, и иногда, на каникулах барон гостил здесь, предпочитая отчий дом – дружному семейству Де Вардов. Наследник тогда путешествовал по Востоку, вне содружества Кварты, и Жан знал его плохо. А вот мне необходимо было кое что уточнить, для того чтобы воплотить мой уже сформировавшийся план, и найти Оливию. Мы переходили из гостиной в столовую, из биллиардной в солярий, из библиотеки в кабинет и здоровались, приветствовали, прикладывались щеками и свидетельствовали почтение десяткам приглашенных. Наконец я увидела Оливию. Рядом с ней стояли граф и Жан. Граф представил нам ее как свою подопечную.

   Мы пригласили девушку прогуляться к загоном где держат лучших беркутов графского поместья. Она затравленно посмотрела на графа, тот кивнул и мы, весело болтая, шутя, обсуждая моду и мою новую амазонку, которую я собиралась выгулять уже завтра и красоту птиц, отправились на птичник.

   Не смотря на то, что Соль была обладала лёгким характером и смешливостью, она сразу поняла что с Оливией не все просто. Девушка молчала, все время оглядывалась по сторонам и в общем вела себя подозрительно. Когда Соланж отошла поговорить с тренером, который обучал сильных хищников премудростям охоты в условиях неволи, я тихо подошла к стоявшей в стороне девушке.

– Оливия,– обратилась я к ней, – ничего не бойтесь и не волнуйтесь по напрасну. Норман обещал вам поддержку и помощь. Я здесь за первым, второе за ним. При звуке имени моей личины она вздрогнула, удивлённо приподняла светлые брови и расслабленно выдохнула.

– Я так боялась что меня бросили, я все время одна, граф не пускает ко мне никого из моих или дедушкиных друзей. Он привёз меня сюда уже два дня назад, я едва успела собраться, и не выпускает никуда дальше комнаты и библиотеки. Его липкий взгляд преследует меня даже в моей спальне. Вчера он пытался меня поцеловать. Меня так замутило, что я едва не рассталась с обедом.

– Так надо было показать ему что ты ела, думаю это надолго отвратило бы его от  экспериментов, – засмеялась я.

   К нам вернулась графиня и спросила о чем мы шепчемся, Оливия ответила что о предпочтениях в еде и форме их подачи к столу. Соль не поняла, почему я так рассмеялась, ведь предмет нашего разговора вряд-ли может быть смешным. Такой дружной компанией мы отправились обратно в дом, готовиться к вечерней трапезе.

   Поскольку ещё не всё гости прибыли, и значительная часть их ожидалась завтра, ужин решено было проводить в малой столовой. Я была одета в великолепное янтарное платье. Круглый вырез выгодно подчеркивал мою небольшую, но аппетитную грудь. При помощи корсета удалось добиться потрясающей красоты её формы, длина подола, едва прикрывавшая лодыжки, завышенная талия и рукава фонарики, которые открывали мои изящные руки были отличительной особенностью новой, введённой в ход Вероник, модой. Небольшая золотая подвеска с янтарем и шпильки с бирелем довершали вечерний образ.

   Ужин прошел без эксцессов, я сидела между Жаном и Михаэлем, мы ловко пикировались втроём, слегка отходя от принятых рамок приличия, так как разговаривать за столом можно было только с одним соседом по плечу. Иногда они забывались, и через меня бросали страстные взгляды друг на друга. Соль сидела напротив и пару раз подмигнула мне, смотря на эту парочку. Оливия занимала место по левую руку от хозяина дома, по правую от него сидел его брат Алекс. Это был невысокий, коренастый мужчина, с темными волосами, приятным  лицом,  сильными руками и смешливыми морщинками вокруг синих глаз. Я обратила внимание, что Оливия исподволь смотрела на брата будущего бывшего жениха и краснела, когда он обращал на нее внимание.

   Естественно, что гвоздем обеденной программы стала дичь всех мастей. От тушеных в спарже перепелов, при подаче которых я погрозила Соль пальцем, до жареных в мёде воробьев с инжиром. Тут так же были фазан вымоченный в белом вайне, дикая уткоа  с яблоками и кисликой, рябчики под апельсиновым и лаймоновым желе, дикие голуби запечённые с клубнями касома, фифи на вертеле и корншепсы в сливках. К ним подавался холодный пенный эль по рецепту горцев. Кроме великолепных птичьих ферм у графа оказался невероятно талантливый кухмейстер.

   Я старалась не налегать, так как вечером мне предстояло небольшой променад к сейфу Де Варда. Гости разошлись не нездно. На завтра у мужчин была назначена охота. Отдыхать в лучших угодьях ловчих птиц и не воспользоваться приглашением графа поохотится было сложным даже для некоторых несси, в том числе и для меня. Поэтому попрощавшись с друзьями я отправилась в свою комнату.

   Все звуки стихли, в коридоре перестали гулять любовники, которые пользовались возможностью лишний раз устроить свидания без посторонних глаз. На загородных приемах было намного легче остаться незамеченным посещая своего визави, нежели в городе, где было множество посторонних глаз. Как только двери перестали хлопать и даже самые несмелые пары воссоединились я вышла в темный коридор. Свет от кристаллов был слабым и таинственным. В своем х'ами я сливалась с сумраком и не издавая шума пробралась в кабинет графа. Было видно что им почти не пользуются, это мне было даже на руку. Быстро вскрыв лёгкий магический замок, я сделала все что планировала и закрыла  сейф. Не то что бы Де Вард был таким беспечным, что у него не было даже простой сигнализации, у просто кристалла который ее питал закончился магзаряд. Уже подходя к двери в свою комнату, я услышала в холле приветственные слова и негромкий шум который создавал припозднившийся гость. Быстро скользнув в свою комнату и переодевшись, я наконец-то сладко заснула.

Глава 24. Только злые люди зла боятся

   Ранние пташки собравшиеся на охоту завтракали в столовой, я не нуждалась в плотном ленче и поэтому чашку тая и пару тостов с корицей и медом съела в своей комнате. Вместе со Сьюзи и багажём, в поместье графа был доставлен и мой мерин. Я хотела побаловать его просторами и сама планировала долгие конные прогулки. Поскольку желающих поохотится было много, гости разбились на группы. Более опытные кэтчеры* со своими птицами, а их было большинство уехали в первой. Я, Соль, Михаэль и ещё с десяток гостей отправлялись вторыми. Сомневаюсь что Оливия вообще поедет на охоту, но не потому что она бы не хотела. Думаю просто граф боялся дать ей коня и немного свободного времени, так как охотница могла потеряться в сторону горской границы. Жан зевая провожал сестру, но мне казалось, что он прощается до обеда с Михаэлем. Соланж, как и я была в элегантной, укороченой амазонке, я подмигнула ей и немного покрасовалась. Если ее наряд был в одной цветовой гамме, и кальсончики и верхнее платье, то мой был контрастным.

   Плотная ткань  цвета молодого мха верхнего корсета резко контрастировала с темно серой, обтягивающей мои стройные, прямые ножки. Сапожки до колена под цвет брючек сидели плотно на лодыжках. Амазонка была простой и элегантной, не перегружена деталями. А вот моё белье было как всегда ослепительным и сексуальным. Мой сегодняшний комплект из трусиков и корсета был шоколадного цвета и вышит жёлтым стеклярусом и авантюрином.

   Раздался сигнал к гону и я приготовилась. Ещё раньше с Соль мы условились, что сегодня каждый за себя. Её лошадку готовили к случке, и она оставила ее дома. Сейчас у нее под седлом был незнакомый мерин, но судя по широким бокам и спокойствию, он имел флегматичный характер и был слегка ленив. У него даже имя было подходящее – Кекс. Так что я пришпорила Сэнда и поскакала в сторону леса. Я не планировала присоединяться к охотникам, мне просто хотелось пристреляться в непривычных условиях и местности и выкатать мерина на просторах графского поместья.

   Сэнд радостно скакал, фыркая и покусывая удила. Пересечённая местность предполагала различный аллюр и я была рада оказаться на свободе. Ветер трепал тулью на шляпке, громкие лесные звуки утихали когда мерин приближался и усиливались, когда удалялся. Я наслаждалась скачкой. Мне хотелось кричать от счастья, так я  радовалась тёплому солнечному денечку уходящей осени. Заехав подальше от основного участка проведения охоты в чащю, я огляделась и сняла лук, перекрутила поводья и зажала их бедром.

   Сэнд поддерживал ровный темп и я вытянула из-за спины стрелу. Я била по придуманным мною целям: в нижнюю ветку бука, старое сорочье гнездо, нервно кружащую стрекозу. Я промахнулась лишь однажды, и то по дурацкой случайности. Я хотела выстрелить несколько стрел рядом и проверить прицел глазомера на скаку. Нашла для этого подходящую ветку, сделала пять выстрелов. Все они встали ровно, без погрешностей, я выстрелила последней, но ветка оказалась трухлявой и с треском, разломившись в щепы, упала на прелую листву. Шестая стрела пролетела цель и воткнулась в землю. Я решилась подобрать ее. Она осталась последней и мне хотелось небольшого реванша, так как проигрывать ветке я не хотела.

   Спешившись, я вытащила стрелу, обтерла ее об травку и уже хотела пристроить ее в пустой колчан, как меня насторожила странная тишина. Я подняла голову и внимательно огляделась. Один за другим раздались три тонких хлопка. Спустя квази мимо меня пролетела оса, звуки вернулись и я вскочив в седло решила закончить прогулку, судя по моим внутренним часам я тренировалась уже долго и вполне могла вернуться с охотниками.

   Они обычно не возвращались всей гурьбой, а делали это по одному или небольшими группами. Все зависило от  того, сколько дичи было убито и удовлетворили ли стрелявшие свою жажду крови. Периодически я оглядывалась и прислушивалась к окружающему меня лесу. Все было как всегда. Мне осталось пересечь редкий лесок и подъездную дорожку, как хлопок слышаный мной в лесу повторился. Я не узнавала звук, но решила пришпорить Сэнда. Сегодняшняя охота велась из луков и арбалетов, и этот шум не был похож на выстрел из мушкета или пистоля. Не хотелось бы попасться под пулю дурака решившего стрелять в холодной охоте так рядом возле дома.

   Очередное "пуф" и мой надёжный и послушный конь встаёт на дыбы. Я понимала, что не смогу удержаться, поэтому постаралась вытащить ноги из стремян и сгруппироваться для менее безболезненного падения. Обычно я падала на бок и перекатывалась подальше от коня, чтобы он не прошёлся по мне копытами. Но сегодня из-за новой амазонки, и того, что мерина повело немного в бок я приземлилась в кучу прелой земли и веток точно на задницу.

  Что-то остро, наверное ветка, кольнуло меня в филейную часть и я больно, до крови прикусила язык. Конь опустился на четыре ноги и помчался в сторону от дома. Полежав несколько квази я решила встать и идти до дома. Прислушавшись к ощущениям тела, я поняла у меня болела попа, кровоточили язык и гордость. Я как раз собиралась вставать, как надо мной склонилось знакомое лицо. Волосы герцога выбились из низкого узла и падали мне на щеки. Он улыбался, и я, не могла не улыбнуться в ответ.

–Может мне прилечь рядом?– спросил он у меня. Я хрипло рассмеялась.

–Что болит?– наконец проявил заботу Рэйдж.

–Заицса...прошамкала я и потеряла сознание.

*Кэтчер – ловцы (от англ. to catch -ловить)

Глава 25. Пока человек чувствует боль – он жив. Пока человек чувствует чужую – он Человек

   Я пришла в себя на своей кроватке в комнате поместья, и увидела, что амазонка валялась бархатной массой у пуфа.  С трудом собрав себя в кучу, я сообразила что лежу в очень странной позе. Я распростерлась на ложе в форме морской звезды. На животе. В тонкой камизе. Со спущенными брючками. Немного повернув и оторвав голову от мягкого покрывала я увидела то, от чего я испытала шок. Я решила что у меня шаманские глюки, или я сплю и вижу самый странный сон в своей жизни. Его Сиятельство герцог Кристофер Рэйдж, склонился над моей лишённой белья попкой и тщательно, с нажимом проводил языком по нежной голой коже. Я прислушалась к ощущениям. В месте лобзания пекло. Но не возбуждая, а успокаивая пульсирующий порез.

–Ты так можешь зализать любую ранку или это непременно должны быть чужие задницы?– устало проговорила я.

–Не чужие. Только твоя, – облегчённо рассмеялся герцог.– Если бы эта тварь укусила например Михаэля, я дал бы ему помереть.

– А что, острые ветки теперь  жалят людей?– спросила я хрипло.

–Именно что жалят, Оноре. Это была магическая добойя. От ее укуса нет противоядия.

–Мне послать за приказчиком?– я немного испугалась.

   Добойя была самой ядовитой и опасной тварью этого мира. Она итак была смертоносная и после ее укуса выживал один процент из ста. Сумасшедший экспериментатор и змееуст Мирье славящийся своими противоядиями, решил довести эту цифру до абсолюта и усилил это земноводное магией. Как водится предок рептилии сбежал из клетки, насмерть укусив ученого и прекрасно размножившись на воле. Ее нельзя было убить никак, кроме как артефактным ножем смазанным ее же ядом. На этот вид змеи натаскивали  маленьких куниц. Обнаружив тварь, зверёк громко тявкал. Затем в дело вступал опытный мечник.

–Я надеюсь сказанное останется между нами?– Естественно я кивнула. Герцог посмотрел на прикроватный столик, я проследила взглядом туда же и увидела, как мягким светом замерцал  кристалл от прослушки.– На протяжении девяти сентов такие как я, рождались только в династии Вивернов. То ли кто-то из предков согрешил с монархом, то ли это просто  странное смешение генов. Я не совсем человек. Во мне слишком много от дрогонов. Одним из плюсов является умение определять, нейтрализовать и иногда вырабатывать яд. Хотя если бы я нашел тебя позднее на таймов десять...тут он замолчал. Глаза его ещё сильнее пожелтели, зрачки вытянулись...Плавно выдохнула он вернул себе самообладание.

–А какие минусы?– зацепилась я за мысль.

–Раз ты пришла в себя, на столько что задаешь вопросы,  значит ты в неопасности, сегодня тебе нужно пить много жидкости, но не алкоголь. Мне пришлось сделать надрезы в месте укуса, я дурак, потерял драгоценное время, и яд уже глубоко проник в твою кровеносную систему. Когда я принес тебя в комнату ты агонизировала.

   Мы молчали. Он устало, я потрясённо.

–Да, кстати, амазонку пришлось разрезать кинжалом, мне нужно было добраться до ранки.

–Ничего,– пробормотала устала. -Я не в обиде, мой гардероб в твоём полном распоряжении.

   Герцог внимательно на меня посмотрел, медленно наклонился удерживая свой вес на руках и очень нежно, едва касаясь своими губами моих, поцеловал меня.

   В дверь с лёгким стуком быстро зашла Сьюзи. Она катила большой сервировочный столик на котором стояли посуда, приборы, большой кувшин морса из кислики и маленькая фарфоровая супница. От нее исходил сладкий запах супа из птицы. Герцог забрал кристалл и попрощавшись вышел. Сьюзи помогла мне переодеться, обтерла меня влажной тканью, так как сил дойти до ванной комнаты у меня не было, напоила и накормила как больного ребенка, вливая по ложечке драгоценную жидкость. Я уснула прежде, чем откинулась на подушки.