Текст книги "Подарок для герцога (СИ)"

Автор книги: Галина Горенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

   Спустя некоторое время я лежала на своем герцоге и не хотела шевелиться. Кроме того, что мы идеально совпадали, на нем ещё было невероятно удобно лежать. А уж по сравнению с каменным полом, так вообще самое удобное ложе в моей жизни. Кристофер завозился. Он пытался найти позу поудобнее, но видно было – что-то доставляет ему дискомфорт. Я нехотя встала с него, одела штанишки и рубашку, поправила завязки. Рэйдж тоже поднялся на ноги, заправил упавшую плоть в панталоны и принялся пристально рассматривать то, что мешало ему лежать с комфортом. Мне думалось что это был острый камушек, который неудобно впивался ему в спину и мешал отходить от полученного удовольствия. Он наклонился, махнул пару раз рукой и вытащил что-то круглое, блеснувшее в неярком свете костра рубиновой искрой. Я подошла поближе. Герцог разжал кулак и в его большой ладони оказался зажат старинный перстень из черной платины инкрустированный крупным красным и мелкими желтыми камнями. Его величина, вензеля и огранка камней подразумевала, что он очень старый. Наверное точно больше трёх сентов. Я видела подобные украшения на картинах, и в музее. Но точно я сказать не могла. Рэйдж сжал его в кулаке и положил в карман. Потом подозвал меня поближе и накинул на меня уже полностью просохший плащ. Я сразу разомлела. И  от тепла разлившегося по моему замерзшему телу и от  заботы моего мужчины.

–Онни, ты хоть представляешь что я испытал, когда прочитал твою записку? Да я двух людей заморозил взглядом, надеюсь они уже смогли отмереть, когда помчался сюда.

–Аааааа? Ты так можешь?

– Могу. Почему не подождала? Почему решила полезть сюда сама? Где Бладёльтер?

– Подожди, давай по порядку, судя по тому что вода по прежнему на месте,  у нас ещё четверть уна в запасе, успеешь на меня поорать. Расскажи все.

Со вздохом:– За что мне все это?– он начал рассказ с того момента, когда мы расстались.

   Пока я искала следы маньяка, они уже точно знали кто он. Шпион в Штормхельме очень подробно ответил на запрос герцога,  и ему удалось выяснить массу деталей. Например о бесчинствах брата,  Кениг не подозревал. Клауса прикрывала горячо любящая его матушка, которая кроме того, что гордилась сыном, так ещё и попустительствавала ему в его экспериментах. Именно благодаря ее поддержке ему удалось безопасно пересечь границу. Первым делом герцог и маркиз отправились к ветеринару. Но это был тупик. На него так сильно воздействовали ментально, что когда Рэйдж произнес имя маньяка, тот стал биться головой, плакать, смеяться,  пускать пену изо рта...В общем сошел с ума. Менталист управления пытался его привести в чувство, но после нескольких безуспешных попыток только развел руками.

   Затем они разделились и поехали допрашивать всех, кто имел хоть какое-то отношение к Штормхельму. Герцогу достался портной, он то и рассказал, что подобные вопросы ему задавала прекрасная девушка. Кристоф сразу поехал ко мне, но мы разминулись. Затем его нашел посыльный от Тристана, один сотрудник управления видел мужчину, подходящего под ориентировку распространенную в кратчайшие сроки. Они отправились на место и нашли дом, вещи в котором, указывали на присутствие в нем брата Кенига. В убежище, в котором предположительно скрывался преступник, было несколько как магических так и механических ловушек. Силье ранило. Довольно сильно. Естественно никого не нашли. Пока маркиза  доставили в больницу, Рэйдж со всей тщательностью проводил обыск. На местонахождение маньяка и его жертв, Кристофа навела как ни странно одежда и обувь. Вся она была в соли. Дорогая обувь исцарапана. Уточнить расположение пещер не составило труда. Когда герцог с помощниками отправились туда, они наткнулись на Касси. Девушка буквально свалилась им в объятия. Она была в таком ужасном состоянии, что ее сразу отправили в больницу, к тому же практически сразу сестрёнка потеряла сознание. Утром когда она ещё не пришла в себя, доставили корреспонденцию Рэйджу. Среди писем он нашёл три моих записки.  Герцог поднял все управление на ноги и помчался спасать меня. Но когда они пришли ко входу, прилив почти полностью запер вход. Рискнуть решил только  он.

   Свою историю я рассказала ещё короче: вначале про записки, это было просто. Последовательно рассказала про разговоры со всеми свидетелями. А потом про то, как забралась в пещеру и нашла сестру, как разделились с ней.  Затем  рассказала про наркотический дурман, про осознание того, что лишаюсь чувств. А когда я пришла в себя, то обнаружила,  что Клаус мертвый и лежит напротив открытой дверцы в клетку.

   Пока мы разговаривали прилив закончился. И мы держась за руки и целуясь пошли по влажным камням на выход. Когда мы вышли из темных пещер, яркое солнце на несколько мгновений нас ослепило. К нам бросились суетливые сотрудники отдела, моя заплаканная мама, Силье с перебинтованной кистью. Вокруг находилось столько зевак, сколько не было на главной площади во время Зимника. Люди шептались и показывали на наши сцепленные руки, грязную, растрепанную одежду. Наше вынужденное прибывание наедине, в пещере,  неизбежно вызовет осуждающие пересуды, неоднозначные кривотолки и грязные сплетни. Даже прежде, чем я подумала о том, что моей бедной семье предстоит вновь пережить скандал, вызванный моим неблаговидным поведением, Его Сиятельство Кристофер Рэйдж при всех свидетелях, встал на одно колено, вытащил найденный перстень, сцапал мою руку в свою ладонь и негромко произнес:

–Оноре Де Фламан, будь моей женой,– надевая при этом кольцо на мой безымянный палец.

   Я наклонилась к коленноприклонному герцогу и промолвила ему на ухо. Тихо, но четко:  Спасибо за предложение. Нет.

Глава 41. Все в наших руках – поэтому их нельзя опускать

   Домой я добиралась в закрытом экипаже. С мамой. Перстень сжимал  палец. Когда я оставила ошарашенного герцога стоять в толпе сотрудников и зевак, мне как то в голову не пришло снять кольцо и отдать ему. Я тоже была немного в шоке, так что мне простительно. Садясь в карету я стукнулась огромным рубином о дверцу и только тогда вспомнила об обручальном украшении. Я попыталась его снять, но оно сидело как влитое. Не давило, не болталось, плотно обхватывало палец и никак не хотело слезать. Я решила, что сниму перстень дома, когда буду принимать ванну и хорошенько намажу его  маслом. Мама беззвучно плакала и гладила меня по голове и плечам. Монотонное бормотание и нежность родительницы почти усыпили меня. И когда мы приехали к нашему дому я еле держала глаза открытыми. Мама поддержала меня на выходе из кареты, а затем с удивительной силой, для такого хрупкой нессы, обняла меня, прижала крепко и поцеловала. -Я люблю тебя Нори, очень люблю. Сказала мне мама и проводила меня в дом. Второй раз всего за двадцать таймов я испытала шок. И этот день только начался. Надеюсь на этом приятном эпизоде все закончится.

   Я вошла в дом, попросила служанку приготовить ванну, а сама тем временем зашла к бабушке. Мама сказала, что два дня ей было очень плохо, и она почти не вставала. Про то, что сестру нашли она в курсе, а про то, что меня потеряли – нет. Я поблагодарила маму за дальновидность. Поцеловала ее в ответ и присела на кровати. Бабушка спала, на тумбе рядом с по истине цесским ложем стояли капли и настойки. Это был крепкий сон навеянный сильным лекарством, и я решила не тревожить его. Поцеловав ее в сухую, как пергамент светлую щёку я пошла к себе.

   Сняв х'ами, точнее все, что осталось от некогда мимикрирующего костюма и попросила служанку выкинуть его. Зашла в ванную комнату парящую сладким ароматом жасмина и орхидеи. Вступила в жаляще-горячую воду и с блаженством растянулась во весь рост. Долго и тщательно я смывала с себя все тяготы, невзгоды и усталости этого бесконечного дня. Вышла из пенной ванны, нанесла крем на все тело и откинувшись на подушки заснула крепким сном без сновидений.

   Уже утром, позавтракав и захватив матушку я отправилась к сестре. Бабушка уже бодрствовала, но была ещё прикована к постели разыгравшейся мигренью. У успокоительного был маленький побочный эффект, что по большому счету нам с мамой на руку. Мы хотели бы держать ба в неведении всегда, или по крайней мере как можно дольше. Чтобы ее здоровье могло окрепнуть, и тревожные новости не смогли на него повлиять.

   Больница встретила нас стерильной чистотой, запахом лекарств и добрыми новостями. Уже сегодня мы можем забрать Касси домой. Это была радостная новость. И мне, и маме нетерпелось покинуть Сорум и оставить все ужасные воспоминания позади. Мама показывала дорогу приветливо кивая врачам и сестрам. Возле двери в палату стоял сотрудник отдела магконтроля. Он поприветствовал нас кивком и приоткрыл двери в палату, впрочем предварительно стукнув пару раз в тонкую белую дверь. На единственной постеле в палате лежала сестра, а рядом с ней, на стуле сидел молодой привлекательный мужчина и держал ее за руку. Я где-то видела его и отчаянно пыталась вспомнить. Мужчина встал поприветствовать нас с мамой и меня пронзила молния узнавания. Маскарад, высокий, широкая спина, граф Сторм. И как выяснилось, с лица он тоже хорош собой. Он посмотрел на Касси, она прикрыла веки и зарделась. Румянец ещё сильнее украсил ее. Она итак была на удивленье хороша, в персиковом домашнем платье, с простой длиной косой, перекинутой через плечо. Ее губки вновь заалели, глаза сияли, а на пальце красовался помолвочный перстень. Вот это номер. Я подошла к сестре и сжала руку с кольцом, подмигнула в сторону Сторма, а она счастливо кивнула. Тем временем граф, с намерением, разговаривал с матушкой. Это была чистая формальность, ведь Кассия приняла его предложение. И конечно же мама ответила согласием. Кроме того что она видела, что сестра влюблена, и это чувство взаимно, граф был материально состоятелен, из хорошей семьи с длинными прочными корнями  и чего греха таить, редкостный красавчик. Но самое главное лично для меня – он не испугался шумихи и пересудов, которые неизбежно возникнут, если узнают, что Клаус держал её в клетке, ставил эксперименты и доил кровь, как дешёвый вампир из бульварных книжек, о нечестивых. Мысленно получив мое благословение и распрощавшись с Касси, Эдвард Сторм ушёл, но как сказала позже сестра, он приедет в гости с официальным визитом, как только Кассия выпишется и прибудет домой. Поблагодарив врача словесно и чеком на приличную сумму, ее потратят на оказание помощи тем, кто не может заплатить за себя сам, наше неполное семейство покинуло обитель Великого Гигиема.

   Сборы проходили без моего участия, я в основном сидела в комнате у бабушки, общалась с ней когда она бодрствовала, и читала, когда она спала. Ее очень обрадовала весть о помолвке младшей внучки, и она уже начала планировать тожество официальной помолвки и забегая вперёд, свадьбы.  Я  вкратце и очень щядяще рассказала бабуле о событиях произошедших со мной, под конец упомянув предложение Рэйджа. Бабушка выслушала мои доводы, покачала головой и сказала,  что это моя жизнь, мой мужчина, и если я считаю нужным отказать ему пока, то это мое право.

   Право, которое что бы я не делала, не хотели принимать двое. Рэйдж и дурацкое помолвочное кольцо. Первый присылал мне орхидеи и просил о встрече. Второе никак не хотело сниматься. Я перепробовала все известные методы. Я смазывала его маслом, натирала палец мылом, слюнявила его и пыталась снять зубами, опускала руку в ледяную воду, обматывала ниткой. Ничего. Мой несчастный многострадальный безымянный палец просто сроднился с этим предателем.

   Я оставила затею снять его, завтра мы отправляемся в Орум и я зайду к своему ювелиру, уверена он сможет что то придумать, на крайний случай спилит его. Очень надеюсь, что без пальца.

   Перед сном я зашла в комнату сестры. Кассия стояла перед большим ростовым зеркалом, в одном корсете и панталончиках и рассматривала себя. Кожа вернула свой белоснежный оттенок, почти все синяки прошли, и на теле и под глазами, длинные волосы струились мягкими золотыми нитями ниже талии, которая была тоненькой и без корсета. Увидев меня в отражении зеркала, сестра сначала смутилась, что ее застали за самолюбованием, а потом дернула вверх подбородком, расправила плечи и тепло мне улыбнулась, резво подошла и сжала меня в своих объятиях. Я крепко обняла ее в ответ. Так, говоря друг другу все без слов, мы простояли несколько таймов. И все же, сестра первая начала разговор, впрочем не выпуская меня из объятий. Она только слегка отсторонилась и сказала "спасибо". Первый раз за очень долгое время, наверное с того момента как Касси вышла в свет, мы просто болтали, со вкусом, не изводя придирками и принимая друг друга как есть, со всеми завитушками. Я выразила надежду на то, что сестра будет очень счастлива. Мне понравился граф, и я надеюсь сестра составит хорошую партию. Граф признался ей в чувствах за день до похищения, сделал предложение, но сестра хотела посоветоваться с бабулей, относительно характера мужчины. Не смотря на то, что она тоже была в него совершенно безвозвратно влюблена, это чувство сквозило в каждом жесте, каждом слове о нем, каждой мечтательной улыбке, только бабушка могла дать объективный совет. Часто за благовидным фасадом скрывался порочный, развращенный, подлый человек. И Касси хотела знать наверняка, что за графом не числится неблаговидных поступков, и он аристократ не только по роду, но и по сути. Зрелость размышлений моей недалёкой сестры удивили меня, я искренне надеялась, что ее детские эгоистичные замашки останутся в прошлом.

Мы попрощались, и я почти вышла из комнаты. Но меня остановил вопрос сестры.

–Почему? – я знала,  что она спрашивала меня не о том, почему я отказала герцогу.

–Потому что ты моя маленькая сестренка и я люблю тебя.

Её глаза наполнились слезами. Она попыталась сдержаться, и все же одинокая хрустальная слезинка прочертила дорожку по ее мягкой алебастровой  щеке. Она улыбалась сквозь слезы. А затем подбежала ко мне и вновь крепко сжала меня в объятиях, без слов говоря о своих чувствах.

   Утром вся семья, через портальную башню отправилась в Орум. Силье получил два письма, от меня и от Касси, с самыми подробными показаниями, но если у него возникнут какие либо дополнительные вопросы я оставила ему карточку с адресом, по которому нас можно без труда найти.

   Герцогу я тоже написала об отъезде. И когда я вошла в свою комнату столичного дома, меня ожидали конверт с приглашением в оперу и черная орхидея, самая темная из всех, когда либо виденных мной. Она была именно чернильной, а не темно лиловой или бордовой. Я раньше не видела такого цветка такого цвета. Пах он насыщеннее и нежнее. Я с нежностью провела по нежным лепесткам. И написала письмо с  благодарностью  за цветы и согласием сходить в оперу.

   Позднее, тем же утром, я отправилась к ювелиру. Перстень мне абсолютно не мешал, несмотря на немалый вес, но мне хотелось его вернуть. Непоследовательность действий, сказала "нет"– оставила кольцо, меня очень напрягала. О встрече я договорилась ранее, поэтому меня уже ждали. Меня провели во внутреннее подсобное помещение. Именно здесь кусочки сырого драгоценного металла и необработанные, неограненные камни, после многих часов сложного, кропотливого труда, трансформируются в шедевры ювелирного искусства и дарят радость дерзнувшим их купить. Невысокий, коренастый мужчина, который больше четверти сента считался лучшим ювелиром Ориума спросил моего разрешения, и получив его, начал крутить мою руку с кольцом. То поднося ее ближе ко свету, то наоборот отодвигая ее как можно дальше от искусственного источника, он одевал усиливающие окулусы, щупал камень магприбором для определения подлинности. Потом принес ёмкость с теплой водой и опустил туда мою руку, и все это времяу него было очень ошарашенное выражение лица. Преломленный толщей воды, крупный камень таинственно мерцал, отбрасывая багряные отблески на полированную поверхность. Ювелир попробовал стащить кольцо, оно упиралось. Мастер достал густую мастику прочно пахнущую гвоздикой и розой. Натер ей палец. Я понимала, что все бесполезно, но не могла прервать ювелира, он с такой тщательностью старался мне помочь.Когда и в этот раз перстень остался на пальце, золотых дел мастер развел руками.

–Несси, я бессилен. Но я могу смягчить свою бесполезность некоторой информацией. Во-первых, и вы наверняка это  поняли, кольцо старинное. Точнее сказать смогу, только после того как посмотрю кое что в архивах, но ему больше трех с половиной сентов. Во-вторых, такой чистой черной платины я со своим богатейшим опытом не видел никогда. Раньше платину использовали для того чтобы усилить тот или иной магический предмет. Так что или это кольцо именно артефакт, который вполне мог со временем утратить свои свойства, или просто очень дорогая причуда кого-то из прошлого.  И в-третьих камень. Точнее камни....

–Да,да, – перебила я его, -рубин очень красивый, но что за мелкие камушки его обрамляют? Я их никогда не встречала.

– И я не встречал, только читал о них. Но несси, вы ошиблись. Все эти камни ничто иное как бирестиль. И красный, и жёлтые. Я, когда то очень давно, читал про кольцо похожее на это. У него даже было название. К сожалению память моя уже не так крепка как раньше. И срезать его не получится. Если бирестиль самый прочный среди камней, то черная платина занимает первое место среди металлов. Только плавка. Но это не возможно из-за его расположения, вы же понимаете.

  Он ласково, как живую сущность, погладил кольцо. Потом смутился и отдернул руку. Я одобряюще улыбнулась и вежливо попрощалась. Просто великолепно. Мало того, что я не влезала ни в одну перчатку, так ещё  и вернуть его в опере мне не удастся.  Этот мысленный диалог натолкнул меня на интересную идею и я отправилась к Вероник, мы давно не виделись, плюс я бы хотела заказать у нее новое платье к завтрашней опере.

   После  модистки я отправилась домой. Обед проходил в кругу семьи. Впервые за очень долгое время, я получила удовольствие от общения с полным составом родственников. Мы болтали, пикировались, строили планы и смеялись. Бабушка успела развести такую бурную матримониальную деятельность, что Касси приходилось, пусть и очень тактично, одергивать ее. Всё-таки это свадьба сестры и многие решения должна принимать она. Граф все время присылал цветы и комната сестры, как и многие общие залы напоминала лавку цветочницы. Пленительный аромат и буйство красок добавляли радости и праздника в наш дом. После обеда сестра попросила меня познакомить ее с Вероник. Раз она выходит замуж, то это должно быть самое красивое свадебное платье на всем свете. Узнаю сестрёнку. Для себя я решила, что моим подарком среди прочих, будут несколько комплектов белья. Утончённого, провокационного, эротичного и сексуального. Я думаю Эдвард Сторм скажет мне спасибо. Дав согласие, и договорившись на завтра, как раз и свое платье заберу, я переоделась и оседлав Сэнда, умчалась на тренировку.

   Несколько унов спустя, принимая вечернюю ванну я получила карточку от ювелира. И хотя я что-то такое подразумевала, все равно мое удивление было сродни шоку. В такие совпадения я не верила. У судьбы нет причин, без причины сводить посторонних. Пара строчек, а как они могут выбить из под ног твердую почву.

"Снять кольцо может только тот, кто его надел. А называется оно "Сердце змЕя".

Глава 42. Хорошие друзья достаются тому, кто сам умеет быть добрым другом

Утром я проснулась в великолепном расположении духа, не смотря на недоразумение с перстнем, которое я уверена скоро разрешится. Позавтракав чашкой отвара и парой тостов с кисличным джемом, я зашла за сестрой и мы с предвкушением отправились к Вероник. Та, в свою очередь, познакомившись с сестрой и пристально осмотрев ее фигуру, заявила что «с этим по крайней мере можно работать», и тут же взяла сестру в швейный оборот. Модистка ни разу не бралась за свадебный заказ. Нынешняя Цесса воспользовалась услугами придворной швеи. А всех остальных она считала недостойными своего дизайнерского величия, для меня она сделала бы исключение, но ее любимая клиентка пока в союз не собиралась...Я стыдливо спрятала перстень. Сняв мерки и обсудив фасоны, ткани, фурнитуру и цену мы отправились по делам. Касси с женихом в кафе. А я хотела успеть до оперы встретится с Соль. Вчера она мне прислала карточку, приглашая на прогулку, и я ответила согласием. Я скучала по подруге, и думаю, она будет рада мне и удивлена новостям.

   Сегодня погода была отличная, и ничто так не способствует обмену новостями, как размеренная пешая прогулка в прекрасной компании подруги.  Ради приличия мне пришлось взять Сьюзи. И она с удовольствием пошла, когда ещё во время работы можно прогуляться в парк и покормить уточек в Мируаре*. С Соль мы условились встретится возле старого бука. Это дерево было древнейшим исполином в парке и толщиной в три обхвата. Его могучие, хвойные ветви в жару создавали приятную прохладную тень, а в непогоду защищали от ветра. У основания могучего ствола расположились несколько ажурных лавочек. По сравнению  с этим великаном, хрупкие кудрявые скамейки смотрелись игрушками из салфеток, которые вешали на можжевеловые деревца в Зимник. Я присела на одну из них и с удовольствием, вытянув ноги, грелась в осеннем солнышке. Сегодня на мне был темно-зелёный бархатный плащ, с капором который был оторочен чернобуркой, поэтому не смотря на то, что скоро Зимник, и стало заметно холодней, мне было уютно. Соланж немного опаздывала. Наверное Вилли метит каждый кустик по дороге, или нашел зарытую сахарную косточку и естественно не может ее откапать.

   Мимо проходили знакомые. Некоторые просто кивали, другие останавливались поболтать. Я с удовольствием встретила одного из  молодых учёных, с которым общалась у Де Варда, он рассказал, что Оливия Мостэн, Алекс Де Вард, и ещё несколько механиков придумали как реализовать идею центрального отопления. Сейчас они в городе, решают вопросы с патентным бюро, и в ближайшее время будут воплощать начертанное на бумаге. Опытные образцы будут отливать на производстве, которым владеет юная наследница. Я искренне порадовалась за них, удивительно гармонично подходящие друг другу молодые люди, надеюсь союз великих умов обратится в крепкий союз сердец.

   Остановилась пара пожилых джентльменов, знакомых бабушки, справлялись о ее здоровье и планах, интересовались пойдет ли она в оперу сегодня, и как я нахожу нынешнего тенора. Сегодня давали "Волшебную флейту"– это одна из лучших опер мира Кватры, написанная композитором в двух действиях. В центре сюжета Цесс Тамино, которому предстоит пройти через многие трудности и испытания, чтобы быть достойным находиться рядом со своей возлюбленной – дочерью владычицы ночи. Парию цесса исполнял Грэгор Хоуп, его тенор был эталоном мужского певческого голоса, его особую красоту представлял верхний регистр и так называемое взятие монарших нот. Я ждала его выступление, так как ранее он выступал только на Востоке, но слава добралась и до Кватры, и по окончании его контракта благотворители нашей оперы предложили ему такие выгодные условия, что он не смог отказаться. И сегодня будет его дебют в Ориуме.

   На горизонте, я наконец-то увидела стройную фигуру Соль, она приветливо махнула мне и уже увереннее направилась в мою сторону. Когда мы расцеловались поприветствовав друг друга я поняла, что подруга чем то встревожена. Я спросила ее, но она отмахнулась и сказала, что это временные трудности, и она не хочет омрачать нашу встречу всякими глупостями. Без перехода и всяческих преамбул она вновь спросила:– Нори, тебе понравилось укрываться плащом жнеца? Ещё немного и он даст померить тебе свои туфли и подержать косу. Рассказывай в какие неприятности ты снова влипла? И самое главное, что  я вряд ли смогу тебе простить, почему ты вляпалась в них без меня?

   Я рассмеялась и рассказала ей все как есть, без утайки, кроме пожалуй информации о своей сути и подробностей, как именно мы грели друг друга с Кристофом. Во время разговора она меня не прерывала, слушала внимательно и только возгласы переживания, беспокойства и радости, выдавали ее истинное отношение. Когда мой рассказ закончился Соланж порывисто обняла меня и сказала: " С такой насыщенной жизнью тебе будет не интересно за гранью. Постарайся здесь задержаться, у Вилли уже есть хозяйка".

   И мы рассмеялись. Говорить с ней было легко. Она прекрасно понимала меня и не лезла с нотациями. Более того, Соль сказала,  что сама бы полезла в пещеру, в колодец,  да хоть в жерло действующего вулкана ради брата. Вдруг она резко побледнела и попыталась спрятаться за меня. Я удивлённо заозиралась, стараясь увидеть что так могло напугать Соль, чья верная соратница – смерть. На встречу нам, уверенным широким шагом шёл человек, которого я не ожидала здесь увидеть. Здесь – это не в парке, это в Оруме. Маркиз Тристан Силье поприветствовал меня и  справился о здоровье сестры. Когда я попыталась познакомить мою подругу и следователя, она пискнула из-за моей спины, что они знакомы и больше в разговоре участия не принимала. Оказывается маркиз теперь заместитель Главы Магконтроля. В прошлый вторник герцог проводил своего зама на заслуженный отдых. И пообщавшись с  Силье, пригласил его на эту должность.  Прежний помощник служил ещё при отце Рэйджа и хоть был проверенным и надёжным человеком, но при этом ретроградом и старой закалки. Новые методы расследований и допросов отвергал, использование новомодных  механических устройств игнорировал, полностью полагаясь только на магию. Несколько крупных ошибок совершенных им, стоили дорого магуправлению, но в память о былых заслугах его с почестями отправили на пенсию.

   Я пожелала нессу успеха. Затем распрощалась с ним. Когда он покинул меня и мою стеснительную подругу,  я попросила объяснений. Просто такое странное и нехарактерное поведение обычно приветливой и доброжелательной Соль, вызвало массу мысленных предположений, а с моей буйной фантазией получалось все очень живописно.

–Он страшный человек, Нори. Его сущность черная. Без пробелов. Без вкраплений. Его аура и зверь находятся в странном симбиозе. Зверю нравится темнота, что для кошачьих не характерно. И он не некрос,– передёрнула плечами подруга.– Но самое страшное для меня, я не могу противиться такой сущности. Я хочу впитать эту угольную темноту, хочу радоваться ей. Она манит меня, как дорога – кочевников.

   Её взгляд был расфокусированным когда она смотрела вслед мужчине, ее глаза подернулось черной дымкой, вокруг ощутимо похолодало, и даже я поёжилась, не смотря на теплый мех. Я махнула рукой перед глазами подруги что бы оборвать связующую нить между ней и кошаком. Она схватила мою руку и с таким же мрачным взглядом, как в сторону Тристана Силье, стала пялиться на мой перстень. Точнее на перстень герцога. Ну в общем на кольцо на моём пальце. Моргнув она снова навела фокус и произнесла. – А ты ничего не хочешь мне рассказать?

   Я ойкнула, ведь я и правда забыла. И в двух словах рассказала как я приобрела этот булыжник на свой палец.

– Это кольцо живое, Нори, оно опутывает твою руку и крепко держится своими лапками, крупный камень бьётся как сердце, а прямо сейчас его хвост поглаживает тебе по кисти. Ты ему очень нравишься.

   Я действительно чувствовала лёгкое,  покалывающее тепло на сгибе ладони. Нужно поговорить с Кристофом. Может он как альфа снимет с меня своего милого дальнего родственника.

   Мы ещё немного погуляли по красочным аллейкам и отправились по домам, предварительно договорившись встретится в опере. Нужно было приготовиться. На открытии сезона будет присутствовать даже монаршая семья. Покойный прадед нашего цесса обожал оперу и благодаря ему этот вид искусства  приобрел широкую известность в странах Кватры и даже за ее пределами. Открытие сезона в опере было грандиозным светским событием, на него собирались все хоть сколько-нибудь значимые персоны.

   Вернувшись домой я пообедала, разобралась с небольшим количеством корреспонденции и огромной пачкой счетов, подготовка к помолвке началась стремительно и затратно. Рэйдж должен был заехать за мной в шесть и у меня было достаточно времени, что бы не просто привести себя в порядок, но и получить от этого процесса удовольствие. Я приняла расслабляющую, полную неги ванну с ароматическими маслами пиона и туберозы. Мягкие, сладкие нотки масел расслабили меня. Питательная маска и массаж головы взбодрили и зарядили энергией. Сьюзи восхищаясь и охая принесла новое платье и белье.

   Вероник как всегда виртуоз элегантности. Эффектное бюстье из романтичного флорального тёмно-синего кружева и шелка, с мягкими чашками было украшено вышитыми цветами золотого и  персикового гипюра, придающими образу очарование порочной роскоши. Бюстье было декорировано маленькими шелковыми бантиками на бретелях и между чашек, жемчугом и мелкими хризолитами, сзади оно держалось на тонких прозрачных лямочка, крест накрест опоясывающих мои лопатки и талию. Мой эротичных пояс был изготовлен из гладкого шелкового сатина глубокого черного цвета. Пажи с черными ленточками, эластичная талия с петельной окантовкой, золотая фурнитура, жёлтые камни и жемчуг достойно оттеняли незатейливый крой. Черные шёлковые чулочки с вышитыми орхидеями прекрасно дополнили образ.

   Платье было из атласа. Чернильное. Цвета так поразившей меня орхидеи. Оно было на широких бретелях вышитых черным жемчугом, с завышенной талией, пышной юбкой, небольшим круглым вырезом спереди и практически голой спиной. Тонкая сеточка тюля, вставленная в разрез, который заканчивался у пикантных ямочек чуть ниже поясницы, практически не закрывала голый участок кожи, но вышитая жемчугом тонкая ткань, превращала наряд из вульгарного в провокационный. Колье из русалочьих слез,  бальные туфельки в цвет платья и длинные бархатные перчатки только подчеркивали незатейливое великолепие наряда. Сьюзи убрала мои волосы наверх, укрепив шпильками тяжёлые жгуты, она выпустила несколько прядей на спину и заявила их щипцами. Я нанесла капельку духов на место, где бился пульс на шее, за уши и декольте. Горничная накинула мне на плечи короткое меховое манто из меха черной лисы. И я спустилась в холл к уже ожидавшему меня герцогу.

   Когда я спустилась по лестнице, Кристоф протянул мне руку. Я вложила в неё свою ладонь. Он нежно сжал её, цитрины его глаз сверкнули и он хрипло прошептал, – Моя Тасса. И мы вышли в вечерний Орум.

*Мируар – зеркало(фр.яз)– искусственное озеро в Соул-парке.