Текст книги "Подарок для герцога (СИ)"

Автор книги: Галина Горенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 46. Моя честь – это моя жизнь; обе растут из одного корня.Отнимите у меня честь и моей жизни прийдет конец.

   Шестнадцатилетие старшей из дочерей рода, наследницы Онорэ Де Фламан обещало стать грандиозным светским событием. Девочка становилась несси, период детства заканчивался, и она вступала в  брачный возраст. Это событие обычно отмечалось дважды. Скромно и по-домашнему,  в тесном кругу семьи, и на широкую ногу, с размахом и большим количеством приглашенных гостей.

   На свои шестнадцать, я получила от родителей драгоценный гарнитур. Редкая черненная платина причудливо вбирала в себя россыпи изумрудов, хризолитов и верила. Удивительный металл был присыпан берильевой крошкой. Набор состоял из небольших серёг, кольца, колье  и шпилек. Ажурные завитушки украшений, были как морозные узоры на зелёных листьях.  Всё было выполнено в одном стиле и пришлось мне по душе, а богатая палитра зелёного: бирюзовый, виридан, нефритовый и  шартрез, в платине, как нельзя лучше оттеняли мои глаза и выигрышно смотрелись на фоне золотисто-медовых волос.  Сестра подарила мне очень подробную, богато украшенную схематичными рисунками книгу про беркутов. Моей заветной мечтой был один из представителей этой славной птичьей братии, и я уже выбрала птенца у их единственных заводчиков – Де Вардов. Даже имя я ему уже придумала. Фоскьят. Он совсем скоро прибудет в поместье, и я смогу использовать подарок сестры по назначению. Я тепло поблагодарила Касси.

    Второе празднование  должно было длиться два дня. Помимо основного, торжественного  бала в первый день, на котором должна была дебютировать несси, был запланирован второй – настоящий бал-маскарад. Были намечены выступления циркачей, потешный поиск сокровищ, спрятнных в садовом лабиринте, шутливые спортивные соревнования, театральное представление и огненное шоу лучших пирофакиров, приглашенных специально в Ориум с далёкого Востока. Венцом, этого великолепия должен был стать  грандиозный фейерверк. Бабушка разошлась не на шутку.

   Огромное количество приглашенных, было элитой высшего света, только самые избранные среди знати удостоились чести посетить мой бал. Приглашение получил так же Его Высочество Цесс, который обещался быть. Я, как и многие высокородные дворянки, была немного влюблена в красавчика  наследника и невероятно рада его возможному присутствию.  Меня распирало от гордости и осознания собственной важности. И я с нетерпением ждала своего дебюта, он мне запомнился по двум причинам.  Первая – это благосклонное  присутствие героя моих грез – Себастьяна Виверна на моем шестнадцатилетии.  А вторая,  это то, что моя прежняя, лёгкая и беззаботная жизнь навсегда изменилась.

   Я знала, с самого раннего детства, что нашу сущность необходимо скрывать.  Бабушка очень подробно рассказала почему это нужно делать. Это был вопрос жизни и смерти. Мне хотелось бы надеяться на то, что меня минует судьба моих предшественниц и по фамилии, и по дару. К сожалению именно в день моего совершеннолетия, этим мечтам не суждено было исполнится. Рано утром, когда наступил праздник, бабушка как обычно пришла в мою комнату. На этот раз, она принесла мне тот мерзкий отвар, который Ив социально готовил для меня. Настало время его пить и  мне нехотя пришлось это сделать.

   Бабушка крепко обняла меня, поцеловала и вручила черную бархатную  коробку инкрустированную большими неограненными рубинами. Я не медля открыла ее. На шелковой подушке покоился древний клинок. Это был стилет. Он имел очень узкое, граненое лезвие, способное разорвать кольчугу или пробить кость. Как правило, он имел трехгранный клинок. Но этот обладал четырехгранным сечением. Рукоять была изготовлена из кости и имела короткую крестовидную гарду. Эфес был украшен небольшой инкрустацией орхидеи в его основании. Это оружие издревле принадлежало нашему роду и передавалось только по женской линии. Бабушка присела на край моей кровати и сказала:

–У меня к тебе серьезный разговор, Нори. Ты знаешь чему я посвятила свою жизнь?– я кивнула, и ба продолжила.– Я надеялась, что все следы у кочевников мне удалось запутать или уничтожить. Недавно я узнала, что это не так. Я решила подождать пока тебе не исполнится шестнадцать талей и ты не станешь совершеннолетней. К сожалению, время играет против нас. И ждать больше нет возможности. Конечно тебе решать предпринимать ли что-нибудь, но боюсь, что особого выбора у тебя нет. Онни, ты должна проникнуть в архив кочевников и уничтожить все доказательства, бумаги и кристаллы, касательно нашего рода, нашей профессии и нашей сущности. Посколько у тебя начался период зова, сделать это тебе будет легко. Лишь однажды, когда метаморф становится совершеннолетней, наша сущность проявляет силу суккуба. Ты сможешь очаровать  любого мужчину, но этот период длится не долго. Только пока ты чиста. До вечера ты должна дать ответ. Согласна ты или нет.

–Я не буду ждать окончания бала, бабушка.Ты и без этой ненужной паузы знаешь, что я согласна. Когда-нибудь у меня тоже будут дочки, и я не хочу чтобы они отвечали за легкомыслие и трусость своей матери.

   Я не осталась даже на фейерверк. Мне пришлось  покинуть родственников и гостей значительно раньше самой ожидаемой мною части праздника.

Глава 47. Я не знаю, оно как-то само купилось

   Благодаря широкой шпионской сети, которую поколениями создавали наши предшественницы, а бабуля дополнила, удалось выяснить, что через два теля будут проходить торги наложниц.

   В Демистане, так же как и в Расаяне, до сих пор была такая система общественных взаимоотношений как  рабство. У более цивилизованных соседей, везде кроме столицы, звание раба носило чисто номинальный характер. В основном это были слуги которые не меняли работу поколениями. Им давно уже платили, у них было право жениться по собственному желанию, брать выходные, и если таково было их желание менять нанимателя. Туареги же, благодаря своему кочевому образу жизни все время брали новых рабов, ссорясь с мелкими кланами и находя глупые поводы для противостояний. Такие рабы выполняли самые тяжёлые и грязные работы, они были полностью бесправными, их не могли убить, но наказать, продать или подарить – с лёгкостью. Семья могла выкупить такого раба, но это были большие деньги, и не у всех они были.

   Было еще одна каста рабов, точнее рабынь. Девы для утех. Их никогда не воровали, их не продавали другому владельцу. Только дарили. Существовали специальные закрытые базары и тайные аукционы. На рынках, приобретались девушки попроще, на торгах – только для правящей верхушки и элиты. Именно о таком аукционе узнала бабушка, и я буду на нём одним из самых ценных лотов.

Место, где проходил аукцион было элитным публичным домом. Он находился в одном из лучших районов Алэка, столице Расаяна. Не смотря на то, что в основном кочевники вели оседлый образ жизни, средства к существованию они  получали из самых разных источников – скотоводство, торговля, разнообоазные ремесла, рыболовство, охота, различные виды искусства, наемный труд или даже грабеж и военные завоевания. Среди них не было магов, только шаманы. Это не было слабым видом магии, просто она была другой.

   Шаманы предсказывали события и погоду, лечили болезни и общались с душами покинувших седло, защищали скот и урожаи. В общем все то же, что у нас делали артефакты и различные по направлению маги, шаман мог сделать один, но своими методами. Они камлали, использовали травы и металлы, договаривались со стихиями. Тан, был главой правящей касты. Наследовалось танство от отца к старшему сыну, но при этом, отрок должен был доказать свою состоятельность. Для этого ему в течении нескольких демов приходилось сражаться за свои права, каждый желающий оспорить его власть на стремя мог вызвать наследника на поединок. Сражались они в основном палашами или саблями. До смерти. Так что во главе ханства вставал воистину великий воин.

   Нынешний наследник был признанным сабельником, его ещё ни разу не удалось победить, и он готовился принять Танство, спустя пять лет, когда отец не сможет удерживать стремя. Отдавший в связи с почтенным возрастом престол Тан, пользовался почетом, славой и любовью народа. Он доживал свой век как правитель. Но не имел права Вета. Матерями наследников часто становились наложницы. Родившая первым сына рабыня для утех получала свободу и могла покинуть, если таково было ее желание, ханство. Туареги не чинили препятствий, более того женщин осыпали драгоценными дарами и богатым приданым, чтобы она могла, если пожелает, выйти замуж. Ни одна из родивших будущего Тана, не покинула гарем. Все они до шести лет растили сыновей, и были матерями, женами и любимыми наложницами. После этого возраста мальчиков забирали на мужскую половину и хотя им не запрещалось видеться с матерью, всё свое время они учились военному делу, стратегии, искусству ближнего и дальнего боёв, языкам, истории и географии. Они становились прекрасными конниками. Вообще мальчики в ханстве, садились в седло, раньше, чем начинали ходить. Женились правители крайне редко, только по большой любви или выгодного политического союза. Уже семь поколений Танов были рождены невольницами.

   В "Бархатной маске" исполнялись тайны желания, сокровенные мечты, аморальные фантазии, развратные грезы. Здесь не было никаких запретов, табу, интердиктов*.Это было самое дорогое, элитное, привелигерованное и самое закрытое заведение такого рода во всех странах Кватры. Здесь можно было встретить любого из представителей четырех союзных государств. И, не смотря на то, что располагалось оно в Алэке, здесь не отдавали предпочтение массагетам. Все вошедшие были просто мужчинами в бархатных масках.

   На нижнем этаже заведения располагались бани. Под этим общим названием подразумевались не только парные. Здесь было все, чтобы привести наложницу или работницу монрепо** в надлежащий вид.

   От массажа до педикюра, от эпиляции до окрашивания волос, от полировки ногтей до макияжа.  Оооох, процедура лишения волос мне запомнится на всю жизнь. Дважды после этого  меня пытали, но ни одна мука не может сравниться с тем, что абсолютно бесстрастная магиня вырывает тебе по волоску за раз. И не смотря на твои истошные вопли, запечатывает результат магией. Когда спустя почти двенадцать унов, меня наконец-то доставили в комнату переодеваний, я была вымыта, намассажированна, обмазана благовониями и кремами и пострижена в таких местах, о которых я только читала от бабушки тайком, в древнем восточном талмуде.

   Пока мне несли лёгкие закуски, питье и одежду, что бы выгоднее продать на аукционе, я рассматривала себя в огромное ростовое  зеркало без рамы. По краям оно уже потрескалось, серебряная и черная патина облупились, но при этом его гладкая поверхность удивительно четко отразила мое новое "я". Безусловно, мне предложили улучшить внешность, убрать изъяны, да тот же цвет волос гречишного меда изменить на платину или серебро. Я отказалась. Во-первых, стоит мне забыться или переволноваться, как моя внешность сразу же приобретет прежние очертания, а во-вторых я хотела быть собой в первый раз. Я внимательно просмотрела на свое отражение в зеркало. Из него, на меня смотрела высокая блондинка с длинной шеей, острыми ключицами, небольшой, увенчанной розовыми сосками грудью, плоским животом с аккуратной ямочкой пупка, тонкая талия, длинные сильные ноги и удивительно нежная и ранимая плоть места, где они соединялись. Мне так нравилось гораздо больше. Я потрогал шёлковую кожу. Она была горячая и влажная. Мои волосы были завиты крупными кольцами и блестели. Кожа приобрела глубокое жемчужное сияние и стала нежной как лепестки пиона. На губы нанесли средство, которое впитавшись сделало их вишневыми, пухлыми и сочными. Ресницы были черные и так, а вот глаза подвели, нарисовав длинные красивые стрелки. За уши, на запястья и под колени нанесли терпкое масло черной орхидеи. На соски нанесли капли состава, который защипал кожу и заставил их сжаться в маленькие камушки. На внешние створки паха так же капнули этим эликсиром. Клитор слегка набух, и это изменило мою походку, которая стала зовущей, и запах, который стал острее и слаще.

   Вскоре принесли мою одежду. Лёгкая струящаяся ткань была почти прозрачная, но многократные наслоения ее в определенной последовательности почти полностью скрывали все то, что необходимо было спрятать. Не смотря на то, что это был эротичных наряд для чувственных удовольствий, он не показывал больше чем следует, а оставлял простор полету фантазии. Своего рода заигрывание с предвкушением.

   Меня, как вишенку на торте, оставили на потом. Ещё около двух унов мне пришлось ждать возможности продать себя не просто подороже, а в правильные руки. Мне в кратце рассказали как выглядит аукцион, что бы я не боялась: меня выведут на небольшой манеж, прям как медведя в цирке. На арену будет падать яркий свет, я должна расслабиться и иногда поворачиваться. Смотреть на участников торгов я не должна. Глаза поднимать тоже. В общем: молчать, очи в пол, крутится как волчок, быть благодарной.

   Когда пришла моя очередь я с облегчением выдохнула. Как и говорила мне готовившая меня к гамбиту учредительница, я вышла в круг яркого магического света. Не смотря на запрет не смотреть по сторонам, я – смотрела. Восемь мужчин сидели каждый за своим столом, в тени, так, что бы другие участники их не могли бы опознать.Кроме полога тишины, их отделял ещё полог невидимости. Среди всех покупателей, нашла того, кого мне нужно было убедить, что я стою потраченных денег. Очень высокий, широкоплечий, сильные мускулистые руки, темные волосы,  квадратный подбородок. Вот и все, что мне удалось рассмотреть. Но поза, разворот плеч и посадка головы указывали на огромную внутреннюю силу, его мощь подавляла. Этот – очень опасный противник.

   Торги начались. Я не слышала называемых сумм, не смотрела кто назначает следующую цену, я не двигалась с места, когда мне говорили повернуться. Все то время, пока шёл торг я неотрывно смотрела в глаза мужчине. Брюнет ни разу не повысил цену, но когда меня почти купил другой, он поднял ставку в три раза. Торги были окончены. В свой личный гарем меня только что купил наследный тан Расаяна – Азам Арунаян.

*Интердикт – запрещение на что либо.

**Монрепо – заведение, чаще всего публичный дом.

Глава 48. Не судите чужое прошлое, вы не знаете своего будущего

   Когда я впервые услышала про шатер Тана, то мое воображение нарисовало огромную цирковую палатку, из лёгкой кожи. Ну или ткани. С тех пор как Великий туарег объединил разрозненные племена, кочевники осели в конкретном месте, а лучшее в геополитическом отношении место  объявили столицей. И название «шатер» носит чисто номинальный характер. На самом деле это был настоящий дворец, из камня, построенный на века и с конусообразной крышей. То ли так было привычней, то ли чтобы не забывать свои корни.

   Именно во дворце Тана находился гарем наследника. В одной из многочисленных комнат которого я сейчас находилась. Это было частью хорошо продуманного плана, так как личный архив Тана был совсем недалеко. По добытой информации это была небольшая, охраняемая комната без окон, без магических замков, между двумя гаремами, отца и сына. Думаю правителю и в голову  не могло прийти, что гаремные девицы, евнухи или охрана могут покусится на его бумаги.

   Мне принесли лёгкие закуски и фруктовый вайн и оставили одну.  Мои апартаменты были круглой формы, застелены невероятно красивым восточным ковром с этническим рисунком. Узор представлял собой бой двух экзотических длинногривых жеребцов,– они вскинулись на дыбы, из их ноздрей вырывалось пламя, копыта выбивали искры. Кроме бесчисленного количества подушек  разнообразных размеров, цветов и форм, здесь был только низкий, ажурный столик из черной вишни, на который поставили угощение и большая резная дверь в гардероб, в котором висело всего несколько отрезов прозрачного чарми*. И так как привычной для меня мебели не было, я села на пол и откинулась на подушки. На ощупь ковёр был еще лучше чем на вид, шелковые нити скользили под пальцами как теплая, ласковая вода. Я так устала за эти несколько таллей, что не заметила как задремала. Спустя некоторое время я проснулась, от того, что кто-то гладит меня по лицу. Я открыла глаза и увидела рядом с собой мужчину, который купил меня. Это был Азам Арунаян. Будущий Тан Расаяна был невероятно хорош собой. Длинные густые иссиня-черные волосы были длиной до плеч, красивое, мужественное лицо, умные глаза, темно-фиолетового цвета, как ночное небо над степью, прямой нос, полные чувственные губы. Наслоение огромного количества одежды не скрывало его поджарую, мускулистую фигуру. Он был выше, чем мне показалось в начале. Моя макушка едва доходила ему до плеч. Он приветливо поздоровался, и в улыбке сверкнули белые острые зубы. Он заговорил на кочевничьем, и я сделала вид, что не понимаю язык. Затем, он заговорил со мной на демисте. Я улыбнулась, надеюсь с облегчением. Он сказал, что не смотря на то, что ему совершенно не хочется меня покидать так и не попробовав – дела не могут ждать. Обязательства перед танством выше зова плоти, он уезжал на два таля и обещал вернуться не позднее третьей луны.

   Я могу жить в этой комнате или выбрать любую из свободных, могу гулять во внутреннем саду, посещать бани или библиотеку. Общаться могу только со своей служанкой. В гареме у Азама было ещё всего  три наложницы, и пока он не стал Таном –  не мог увеличивать гарем, как бы ему этого не хотелось.

   Прощаясь он поцеловал меня. Это был поцелуй обладания, глубокий захватнический, берущий свое. Его язык ласкал мой рот без трепета, агрессивно. Со стоном он отстранился от меня и хрипло  прошептал:" Тем слаще будет возвращение, чем дольше будет ожидание".

   Два таля я ела, спала, гуляла, снова спала, ходила в бани, и все это время не прошло даром. Мне удалось подтвердить расположение архива, выяснить есть ли охрана, когда происходит смена караула, какой замок и какая магия препятствует проникновению в архив. Так же, на всякий случай, выясняла распорядок дня женской части дворца. Один раз, когда моя служанка вела меня на прогулку  во внутренней сад, я столкнулась с одной из наложниц Азама. Чёрноокая красавица, с тонкой талией и пышными бедрами, окинула меня таким ненавидящим взглядом, что если им можно было убивать,  я осталась бы лежать горсткой конского навоза у ее туфелек.

   Шел третий день, я бездельничала, пила тай и читала трактат о любви и ее видах. С удовольствием почитала бы что-нибудь другое, но мне из библиотеки приносили только книги такого содержания. Я выбрала самую нецеломудренную, чтобы уже наверняка знать что меня ждёт, когда с нижайший поклоном служанка пригласила меня в бани. Наследник вернулся и мне надлежало ожидать его в покоях будучи готовой. Меня мыли, парили, скаблили, массировали, услаждали маслами и масками, отполировали ноготки и нанесли тот же состав на грудь и пах,что и перед аукционом, долго закручивали меня в ткань, но в этот раз я так и осталась почти голой. И, хоть материя и имела в себе золотой, зелёный и белый цвета, все равно  была совершенно прозрачная. Перед рандеву, мне дали выпить противозачаточный отвар. Как объяснила мне служанка, до принятия Танства наследник не имел права заводить детей. Что мне естественно было на руку, и хотя я уже пила эту гадость дома, морщась мне пришлось сделать это повторно.

   Спустя несколько таймов меня проводили в покои Азама. Комната, как и моя, тоже была круглой, но намного больше и со множеством окон. От моей опочивальни она отличалась только наличием огромного низкого ложа. Подушечки так же были рассыпаны по всей поверхности, а на низком столике стояли сладкие сухофрукты в меду, пряные сладости: миндальная и кунжутная халва, нуга с ванилью и лимонной цедрой, лукум с кешью, фруктовый щербет и нежнейшая пахлава с фисташками, прохладный фруктовый вайн со специями и ароматный черный тай. Под джезвой тлели угли, и он парил горьким дымком.

   Я налила в бокал вайна и вдохнула:  в фруктовых нотках угадывались кардамон и гвоздика. Сделала глоток лёгкого освежающего напитка. Когда я поставила бокал, в дверь совершенно бесшумно вошёл наследник.

   Азам был в парчовом халате и с влажными волосами. Он сел на шёлковое покрывало грандиозного ложа, подогнул под себя ноги и указал рукой на свободное от подушек место напротив, и произнес: – Накорми меня, карима́**. Я взяла с подноса тарелочку со сладостями и расположилась на указанное место. Выбрала небольшой кусочек щербета и протянула Азаму. Он осторожно снял с моих пальцев сладость своими губами. Нежно прикусил кончик пальца зубами и облизав его отпустил. Взял квадратик нуги,и поднес его к моим устам, я повторила его маневр. Глаза цвета индиго вспыхнули страстным огнем. Острым язычком, я слизнула крошку сладости с губы и посмотрела мужчине в глаза. С капитулирующим стоном, он резким движением, отодвинул блюдо и опрокинул меня на ложе. Несколько мгновений, он очень пристально смотрел на мое лицо, а затем его взгляд опустился к моим устам. Очень нежно он прикусил нижнюю губу, затем провел языком по месту укуса и проник им между сомкнутых губ. Его руки слой за слоем расплетали мое одеяние, с каждым витком, чарми становился все более прозрачным, а взгляд наследника все более жаждущим. Он целовал жалящими, острыми, горячими поцелуями мою шею, ушки, ключицы, осыпал ими мое лицо. Когда его взору предстала моя грудь, он на мгновение замер.

 -Такие маленькие, как ягодки, – прошептал он и приник губами к одному из вырвавшихся из оков ткани сосков, – и такие же сладкие,– вновь услышала я голос.

   Когда его обжигающий рот сомкнулся на одной из вершинок, и я почувствовала небывалое доселе возбуждение, опаляющее меня жарким вихрем,-голову подняла дремавшая до этого мгновения сущность. Суккуб внутри сладко потянулась и расправила темные крылья вожделения.

   Одну мою грудь  ласкали его уста, вторую – чуткие, сильные пальцы. Он перекатывал камушек соска между большим и указательным пальцем, оттягивал его, мял небольшое полушарие. Вторую грудь он целовал и лизал, кусал и посасывал, почти не сдерживая сил. От зубов останутся отпечатки, как и от всасывающих поцелуев. Я стащила с его плеч халат, проводя ноготками по загорелой гладкой коже. Мяла мышцы спины, зарывалась в волосы, царапалась как бирма, даже кусалась. Когда он полностью освободил меня от прозрачного  отреза ткани, его взору предстали гладкие, сочащиеся соками желания нежно-розовые створки. Он опустил руку и скользнул пальцами по лепесткам. Я глухо застонала. Буря желания во мне набирала обороты, суккуб предвкушала пиршество плоти. Я подалась вперёд, вжимаясь своим желанием в его влажные пальцы. Он тихо рассмеялся, легко толкнул меня и развел ноги. Одурманеным похотью сознанием я ожидала, что он войдёт в меня не медля, я желала этого и была готова к небольшой боли.  Удивлённо приподняла голову, когда почувствовала на своих чувствительных складочках нежные губы,  сводящий с ума язык и деликатные зубы. Его рот танцевал дикий танец, я выгибалась и молила, хрипела и стенала, хныкала и смеялась.  Мой клитор пульсировал, лепестки горели огнем, Азам осторожно проник в меня пальцем и прикусил жемчужину сладострастия, я кричала и стонала, получая первый в жизни оргазм. Он отсторонился на мгновение, я почувствовала небольшое давление и острую, давящую боль. Меня заполнило чужое желание. Азам в меня выбивался, сильно и мощно. Кончив, он замер на квази, перевернул меня на живот и продолжил с новой силой. Ещё трижды он изливался в меня, меняя позы, получая, беря,требуя. Он не мог и не желал останавливаться. Я лежала на спине. Уже давно не осталось даже толики удовольствия, только сильно пекло в паху и хотелось размять спину, от неудобной позы. В последний раз мой любовник кончил с хриплым стоном, повалился на подушки и замер.

   Отходя от тянущей рези в паху, и давно разогнав сладострастный туман в голове, я начала понимать, что со мной происходит. Суккуб питался похотью и страстью. Азам не смог бы остановиться даже попроси я его об этом, тем более мне это было не нужно. Теперь он проспит до утра. Я сняла кристал-ключ с его шеи, теперь у меня есть все, для того что бы проникнуть в архив. Я погладила его по спине, прощупала пульс, прислушиваясь к дыханию. И первое, и второе было ровным. Я надела его халат. С трудом сконцентрировавшись приняла его внешность, мне очень повезло, что Азам не носил бороды или усов, и вышла в просторный коридор. Я прошла несколько дверей и увидела нужную мне. Ночью, охранник оставался один, я подошла что-то спрашивая низким голосом. Стражник повернулся, и в это самое мгновение, я ребром ладони ударила, ничего не подозревающего сторожа, по шее, на два пальца ниже левого уха. Точность и сила удара были ювелирно  рассчитанны, усыпить надолго, но не убить.

   Пробравшись в архив,с помощью ключа с шеи Азама,  я долго не могла найти нужных бумаг, перекрывая кипы ненужных мне сведения я уже было отчаилась. Я оглянулась, пытаясь сообразить куда ещё можно было положить столь секретные документы. Зачем в архиве столик для тая? Я попробовала приподнять его, он оказался не просто тяжёлым, неподъемным. Сейф. Некоторое время мне пришлось повозиться с замком, он был с секретом, и я смогла вскрыть его изрядно попотев. Внутри было несколько кристаллов, фамильные драгоценности и толстая кожаная папка, размером с тетрадь. Быстро пролистнув ее, убедилась – что это то, за чем я здесь.  Данные которые необходимо уничтожить – в ней. Я прижала ее к телу, посильнее запахнула халат и вернулась в комнату будущего тана. Положила на стол кристал-ключ. Подошла к Азаму еще раз, его вид вызывал мои опасения: под его глазами залегли тени, на лбу мелким бисером выступил холодный пот, даже складки у рта проступили сильнее, как будто ему не двадцать пять, а сорок,некогда бронзовая кожа приобрела сероватый оттенок. Пару телей он будет чувствовать себя слабым, болезненным. Зато я чувствовала себя великолепно, силы удвоились, я стала лучше видеть в темноте и дальше слышать. Все таки хорошо что я не суккуб, и такое происходит лишь в момент лишения чистоты. Убивать, вытягивая чистую энергию, лишать человека разума и здоровья только желаниями плоти – это не мое. Я уже почти отошла от будущего Тана, но вдруг его темно-фиолетовые глаза распахнулись, сфокусировались на мне, он схватил меня крепко за запястье и произнес: -Я найду тебя, карима́. И снова потерял сознание. Ничего себе. Да он понял, что я с ним только что сделала. Наследник не просто лучший воин, конник и старший сын, в нем ещё и сильная кровь шаманов.

   В соседней гардеробной я нашла одежду. Не смотря на то, что штанины шаровар пришлось трижды подвернуть, а рубашка была просто огромной, я перевязалась шелковым шарфом и покрепче прижав папку, выскользнула в открытое окно.  Под скамейкой, в саду гарема, я нашла все, что мне было необходимо, чтобы выйти за пределы шатра. За это маленькое одолжение пришлось отдать целое состояние, но оно того стоило.

   Пройти сад и выйти из дворца было сложно, но мне удалось. Двух охранников пришлось вырубить, одного сильно ранить. Лошадь и посредник дожидались меня в заранее оговоренное месте, и меньше через пол уна я была в портальной Тирбиша, второго по величине города Расаяна. Я успела очень вовремя и правильно рассчитала возвращатьсяне через Орум. Когда я вернулась наконец-то домой, бабушка мне рассказала, что буквально через двадцать таймов после моего появления в Демистане, пришел запрет на пользование всеми портальным башнями государства Расаян, и появилась ориентировка на беглую рабыню из гарема, через четверть уна все государства Кватры искали беглянку.

   Почти восемь талей Азам Арунаян потратил чтобы найти меня, возможно я зря паникую и этот приезд дурацкое совпадение, но думаю пришла  пора встретится со своим прошлым лицом к лицу.

*Чарми – прозрачное сари

**Карима – красавица