Текст книги "Светлейший лорд Тьмы (СИ)"

Автор книги: Галина Ескевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

46

От чего же не вмешаться в ход повествования, коли так руки и чешутся и в затылочке плешь изъедена сомнениями о том, как же с героями поступить и по нужным направлениям их направить. Вот и мы с собственного соизволения розочку из травы в землю посадили да корнями ее укрепили, щедро солнцем да дождиком теплым заправили и расти побыстрее заставили. Розочка кустиком поднялась, весело разрослась, бутончики на ней красненькие, как закат. А нам можно сказ дальше продолжать.

Вот отправился Бэн по лесу в раздумии в совершенно неизвестном для себя направлении. Шел, размышлял над словами Мореновыми. А на ушко ему комарик жужжал. Настойчивый такой. Сам с сабелькой, в гусарском костюмчике. Видать из соседней сказки вылетел.

– Чего пристал? – отмахивался мальчишка. – Видишь, над зеркальными советами думаю.

– Ты не думай! Ты меня слушай! – комарик прямо на нос сел. Вот сейчас его хлопни, и баста карапузикам!

– И тебе что ли помощь понадобилась? Чего же сегодня все такие прилипчивые! – насупился котенок, нового собеседника с интерсом разглядывая. Ишь, какие эполеты у него… А китель! –Ты вообще кто такой? – удивился он. – неужто у нас и комары все из себя нарядные летают?

– Не-а, только особенные! Я Горы Горыныча слуга. Мы вообще в кого хочешь оборачиваемся. Вот давеча куропатками прикидывались, а на прошлой неделе –разбойниками с большой дороги. Надо же как-то действия разворачивать и события вперед направлять.

– Ну….

– Чего нукаешь, тута рядышком задремал твой противник. Наелся земляники, устал…

– Это который на самом деле папка заколдованный? – поинтересовался Бэн. – Или настоящий драконище?

– Фиг разберет. Поговорить не желаешь… А то нам и самим интересно, комарикам, кому ж это мы прислуживаем и для кого к войне готовимся…

– А то, – согласился подросток и потопал за пищащим болтуном в самую чащу. Долго ли коротко ли, а вырулили они прямиком на поляну благоуханную. И видимо-невидимо вокруг ягодок красных замигали так привлекательно, что Бэн сразу потянулся за добычей сладкой, но комарик сразу же зажужжал взволнованным писком:

– Не ешь! Специально сонным зельем обрабатывали!

– Этот дракон, с которым Валари дружит…

Мальчишка пожал плечами.

– Не знаю. Я его не видел никогда.

– Тээээк! – протянул комарик. – Следствие покажет… Опытным путем будем обстоятельства дела прояснять… В общем, договоримся для всесторонней выгоды, чтобы данный экземпляр тут спал, а сами к мосту отправимся… типа воевать согласные. Тут конечно, соберутся все народы волшебные, Лексей твой припрется в латах, а дракон на поединок не явится.

– Не понял!

– Так-ть говорю ж, мы слуги Горыныча, за его тело головой отвечаем, а коли в теле другой индивид, то ведь непорядок получается, ежели костюм попортят или же поранят ироды иноземные. Это ж недостача, это ж экономическое преступление против редкого вида драконов… Смекаешь?

– А то! Только вдруг домашние мои пронюхают. Они ж целый план разработали… Старались, – пожал плечами Бэн. – Мне, конечно, совсем битва не нужна. А вот Лейзи с Крохой так переживают, что я вроде в какого-то монстра обернусь.

Он себя скептически оглядел. Вспомнил Арысь. Потом Лексея. Потом Натусика-вампирюсика. Пуще прежнего нахмурился.

Нужно бы им сказать, что битва липовая. Да вредность мешает и ревность. Все к друг дружке неравнодушные. Один он не у дел оказался.

– Ты, молодой повелитель, глубже смотри. Ты это, в суть вникай! – посоветовал комарик. – Ведь приятели твои и народы волшебные ради корысти воевать собрались. А по нашему комариному разумению, кто кровушки больше врагу попортит, тот и прав. И потом, когда один народец ослабевает, то другой на него сразу нападает. Вот начнут они драться – гномы с альвами, эльфы с гоблинами. О драконе точно позабудут. И тебе за все это безобразие отвечать придется. А тут раз – и союзники найдутся. Вот тебе крыс со своими несметными армиями, только камень власти используй. Вот тебе меч-кладенец и силы мудрости с Крохой во главе. Вот тебе великанья армия. А? Никуда не деться, придется порядок наводить…

– Значит, специально они? Значит, с тайными намерениями? – Бэн от обиды даже взвыл, стеклышки прочно в сердце его вошли и почти заморозили. Побежал прочь от поляны котенок неразумный. Бежал, как ветер буйный, – через овраги, через поляны, по репейнику и по бурьяну, остановиться боялся и оглянуться. И не хотел уже никому помогать, потому что каждому чего-то от него надо. И все с ним не искренне дружат и разговаривают.

Упал от бессилия, заплакал. А потом внезапно голову поднял. Глядит, вырос куст розовый. На нем розочек не сосчитать. Распустились алыми солнышками, всему лесу улыбаются и проблемами земными не маются. Хотел приблизиться да словно что-то не пускает, хочет слово молвить, а язык не позволяет. Слушает, а ничего не слышит. Только видит, что присела перед этим кустом девочка худенькая. Удивляется. Платье у нее по траве облаком растекается. Вот ведь удивительно. Прямо посередь леса диво дивное. Негаданная краса объявилась. И бедное сердечко аж зазвенело от осколочков.

– Рысюня! Рысюня! – закричал.

Но Арысь даже не оглянулась.

Да и не могла она мальчишку увидать. Глазки голубые на цветок самый красный смотрели. Удивлялись.

– Смотри, Огонек! Нашли огненный цветок. А ты говорил нету их в лесу.

– Так роза это, – хмыкнул пламенем помощничек. – Может, случайно попал.

– Нет, вот видишь, самый верхний цветок огнем дышит, как сердце. Я от амулета узнала, что только с ним мы Лексея спасем от погибели из лап дракона.

– И? – залюбопытничал Огонек рыжими всполохами и смешными мордочками.

– Что «и»? Голоса утверждают, будто роза – сердце повелителя темного. А деда не зря князя за своего принимает.

– Не тяни, от любопытства прям кушать траву хочется! До чего ж ты вредная!

– Так вот, коли я повелителя поцелую, то он от предназначения темного избавится. Станет хорошим, добрым, мир от его света осветится, и хаос навсегда уйдет… – заулыбалась Рысюня. – И не нужно будет воевать, и все начнут государства свои в порядок приводить, друг дружку любить, природу ценить…

– Ой, сказку рассказываешь! Может, врет, амулетишко! Может, он еще мамке твоей сумасшедшей служит…

– Никому силы древние не подчиняются… Они только говорят, а выбор человек делает. Я больше жизни хочу, чтобы добро победило, чтобы сердце у повелителя алым стало и мудрым…

– Так-ть, может, ошибается деда твой? – Огонек к уху склонился, щекоткой проник в голову словами простыми, но сложными. – Человек повелителем темным быть не может. А вот дружок его – то котенком обернется, то человечком, то медвежонком… Сам видел, клянусь!

– Правда? – голубые глазки Арыси стали прозрачными, как глубокая чистая вода. – То-то с самого начала он волшебным мне казался… – она призадумалась, цветок поглаживая. – Так значит Лексей всего лишь приманка? Значит они Гору выманить решили… А зачем?

– Сути дела не слыхал, но дотумкал, – гордо засиял Огонек. – Они это, обнаглели. Ведь говорят, Гора никогда просто так не воюет… И вообще, где это видано, чтобы детей драться заставляли?

– Нехорошо это! – согласилась внучка Черномора, кончик косы на пальчик наматывая.

– Вот и я так решил… А значит хотят они повелителя на путь злой повернуть и к войне его толкнуть. Как начнет драться, так и не остановится!

– Ах! – девочка на ноги вскочила, занервничала, забормотала слова тайные, чтобы от природы спокойствия взять и эмоциям не поддаться. Синим пламенем засиял и Огонек. – Не можем мы допустить, чтобы Бэн дрался… Должны мы его остановить.

Сказала, цветок сорвала, хотела через лес к Калиновке отправиться. Уж деревья перед ней раздвинулись, уж небо синее поманило, путь указывая, как внезапно помощник завопил, запищал и всеми своими языками замахал:

– А-а-а, стой! Здесь он! Я его вижу! Здесь!

Арысь, что сиянием пропиталась и от камня ведьмы черной стала почти прозрачной, обернулась, прищурилась и внезапно увидела в траве не котенка, не медвежонка, а подростка плотненького с глазами зелеными-презелеными, заплаканного и несчастного. И рухнула между ними стена невидимая, и розочка защитная, что теперь на платье у Арыси оказалась, позволила внучке Черномора наконец сделать первый шаг навстречу знакомому незнакомцу.

– Бэн? – Рысюня вспыхнула звездой и погасла до человеческого воплощения. – Ты Бэн?

– Да, – мальчик поднялся с колен, протянул навстречу девочке руки. – Ты меня видишь? И слышишь?

– Да! Ой, как странно! Таким мне тебя Лексей описывал…

Они взяли друг друга за руки и вместе ахнули, вспомнив про молодого князя.

– Лексей… – Арысь и Бэн вздрогнули.

– Он там совсем один, – быстро сказала Рысюня.

– Ему ничто не угрожает, – замотал головой Бэн.

– Как так? – удивилась девочка.

– Обманка… Все обманка… И война, и дракон, и битва… Они специально… Они Гору выманивают! Они только для себя стараются. Чтобы власть получить, безбедно жить и не тужить. И деда твоего привлекли увещеваниями, что Лексей повелитель…

– Лексей?

– Да! Мы его заберем. Для тебя! Для тебя одной… Все что хочешь!

Бэн побледнел, теряясь в словах и чувствах. Он хотел столько сказать этой девочке, столько всего поведать, но не умел, путался в мыслях и боялся показаться смешным.

Она – мечта. Она – тайное желание. Она любит князя… Друга.

– Рысюня…

– А ты в безопасности? – взгляд девочки опустился вниз и не сходил с груди мальчика. Там растекалось кровавое пятно. Ползло странным монстром по рубашке.

– Все хорошо! Надо спешить. Пойдем! Я помогу вам. Я расскажу все по пути…

47

Волшебный народ у моста Калинова расположился, с природою слился. Дюже все красивые, в нарядах военных. И все ради одного Горы расы разные так нарядились. Ну, надоело им одному большому да сильному диктатору подчиняться, деньгам его странным поклоняться и от их ликвидности зависеть. А то вот так ненароком и своего мнения лишиться можно. А Горыныча кто переплюнет? От него присказка про однополярный мир пошла. Пропадем, шептались меж собой государи. Нетути никакого кайфу без бумажек зелененьких. Вот придешь в любое место, пачку достанешь и сразу делаешься таким важным.

А кто важным быть не желает, тот либо врет, либо вообще заветных бумажек и не видел вовсе. Всех Гора годы долгие под колпаком держал. Выступать против власти его боялись и лишь теперь ощетинились и скорую свободу почуяли да в толпу сбились. С палатками да шатрами по берегу расположились. Кто шашлык готовит, кто яблоки кушает, кто кашу варит, а кто оружие чистит. Меж лагерей в нервическом припадке Натусик-вампирюсик бегает, про князя Лексея выспрашивает. А за ней – сестрицы. Вот ведь как чернушку взял блондин! Совсем рассудка лишилась! Не хочет ничего слушать, прямо на поле боя готова выкрасть отпрыска кровей королевских и утащить в свою больничку для любовных опытов. Одного только не учитывает, что Лексей о страсти не ведает. Эх!

Гномиха Мушка от сестры старшей отстала, к гному рыжему, важному такому, пристала. Начала ему глазки строить круглые и демонстрировать горошки на своем обтягивающем комбинезончике. Гном незнакомый прям покраснел от такого внимания. Бровями зашевелил и походкой мелкой к Мушке направился.

– А неправда ли погода отличная для боя? – начал он. – А вы давно в наших краях?

– Давно, по медицинскому обмену, – захихикала Мушка и начала ручками на себя махать. – А вы чем изволите заниматься?

– Да так… Строительством! Э, Кроха меня зовут…

– Ах! – Мушка прям подпрыгнула. – Тот, что награжден медалью за строительство метро! Мой кумир! О, настал прекрасный час встречи… – и гномиха внезапно смачно поцеловала гнома в губы, от чего глаза у того съехались к переносице и стали какого-то неопределенного, совершенно необыкновенного цвета.

– Я, я… – потерялся он. – Спасибо!

– Да ладно, – Мушка повела круглой попой, напрашиваясь на комплименты. – Я еще и не так умею. Может, по пивку?

– И по большому куску мясца, – закивал Кроха, влюбленными глазами разглядывая дочку Вальдемара Вальдемаровича. Вот ведь обаяние альвовское досталось.

Он лихо приобнял Мушку и повел ее к своей палатке, в то время как Лейзирет стоял с открытым ртом и смотрел на разворачивающееся безобразие. Это ж надо, перед боем – шуры-муры крутить?

– Чего это они? – из возмущенного удивления крыса вывела девица с острыми ушками, которая подбоченилась и провожала парочку гномов гневливым взглядом. – Повлюблялись все вокруг! Головы потеряли. Нет чтобы к бою с Горой Горынычем готовиться, а они, вы только поглядите, они уже на полянке расположились и столуются и милуются.

– Да что с этих гномов взять? – Ленивый Крыс вздохнул. – несознательные личности. Личное всегда у них давлеет над общественным. А коли настигнет период размножения, то от глупостей не удержать. Вот ведь какая незадача…

– По мне, так Мушка вообще никогда не перестает кокетничать и гулять… То у не пирушка, то праздник. Ни дня без развлечений. А вы, как вы могли своего друга отпустить?

– Я? – изумился крыс и поправил на голове миниатюрный шлем. – Я на посту… Я наблюдаю! И покидать пункта стратегического права не имею…

– А за чем вы наблюдаете? – теперь удивилась молодая эльфийка Светик. – Неужто сигнала ждете?

– Да! – выпятил вперед грудь Лейзирет и загремел своими мини-латами. – Мы еще покажем! Мы еще победим…

– А я догадалась, – закивала эльфийка, глазами в строну ног великана стреляя. – Наверняка это вот тот огромный тип дозором стоит… А вы – головной центр, штаб!

– А то, – закивал крыс и посмотрел на новую знакомую уже с симпатией. Как никак, а генералиссимусом быть всегда приятно. Он лапкой предложил средней дочке присесть в плетеное кресло и неизвестно откуда достал заветный кофейник. – Кофе не желаете?

Светик-конфетик согласно кивнула.

Тем временем к реке подъехали отряды князя Гороха во главе с Валари и Черномором – со своими чиновничками. Все при параде, все с оружием. Валари с коня слезла, огляделась, заворчала, что так никто не воюет и что это форменное безобразие и вообще какое-то массовое гулянье. Но вокруг на орчиху все зашикали и потребовали, чтобы она в стратегию задуманную не вмешивалась. А вытаскивала из телеги Лексея, потому что князь идти сам не может, потому как вооружение у него слишком тяжелое.

Орчиха, конечно, мальчика достала, на землю поставила, оглядела критически, хмыкнула.

Вот выйдет Арк из лесу, так Лексей хоть не упадет от страху, потому как латы не позволят. Да, но и двигаться князь молодой точно не сможет.

– А где же Бэн? – спросила она у сороки Белобоки, что все это время над деревьями летала и армии волшебные разглядывала.

– Не знаю, – отвечала птица. – Зато каждый здесь готов однополярный мир уничтожить и зажить по-новому, по коммерческому разумению…

– Непорядок! – под нос буркнула Валари. – А Арк где?

– Тоже не видать… Может, забыл…

– Как забыл? Ты что? Я ему строго-настрого сказала не опаздывать! У нас дело такое! У нас судьба сына решается!

– Не нравится мне вся эта история, а вдруг сам Гора заявится? А если и он подраться захочет? Ведь тогда подвига не будет, и не спасет Бэн сыночка княжеского из лап монстра.

– Ерунда, – Валари от Белобоки отмахнулась, хотела к крысу отправиться, как откуда ни возьмись вампирка молодая организовалась, кинулась к Лексею, обняла железяки, в которые его еще на площади запрятали, заревела громко, что не позволит такого красавца дракону на поедение отдавать и что лучше она его сама тут и съест.

Пришлось минут десять оттаскивать фанатку ненормальную. Чиновнички Черноморовы –за ноги, дружинники Гороховы – за руки.

А она только пуще прежнего бранилась, всяческими словами армии волшебные называла, а еще на Вальдемара Вальдемаровича ссылалась. Что еще все пожалеют, что с дочкой королевской связались и что она замуж за Лексея выйдет и покажет, как с наследником человеческого престола этак поступать несправедливо. Валари реагировала на девичью злость спокойно, скрутила ее узлом, да в палатке оставила до окончания битвы и тут только заметила, что Лейзирет уже вовсю с какой-то эльфийкой обнимается и даже уже на руке у нее сидит. А усы у него топорщатся прям неприлично. Не до битвы ему!

Ох, ё! И Кроха с девицей! С круглой, веселой… Выпивают, друг друга угощают… Ах так! Ах значит, мой любимый в лесу томится, а вы! Вы… Заругаться хотела, а потом так и обмерла…

Ничего себе дела! Народы волшебные все себя так ведут, боя не ждут, а развлекаются, играются и не хотят они на самом деле свободы, потому что сытость да радость им привычны. И не нужно им забот… Ведь сколько времени Гора за них проблемы решал!

Оглянулась на Черномора, а тот плечами пожал, под руки Маргаритку с Горохом взял да в сторонку отвел. И стал на мост смотреть с великим ожиданием… Ага, вота театр! Пришли, еду принесли… Кто воевать? А никто… Просто ждут, что дальше случится.

– А чего не так? – непонимающе замотал Горох, который уже в кресле сидел и ничегошеньки до сих пор не понимал. – Никто драться не будет?

– Не волнуйся так, милый… – Маргаритка усы князю от выпитого кефиру вытерла, бокал забрала. – Лексей управится… На то и повелитель!

Ох ежи! Ох безобразники! Валари брови сдвинула. И забеспокоилась невероятно, сердцем беду чувствуя.

А тут великан сверху загремел:

– Идет! Идет! Приближается… Прячьтесь, кто успеет! Прячьтесь…

Что тут началось! Куда что подалось? Засуетились, забегали… По берегам попрятались, только глаза отовсюду сверкают.

А прямо перед мостом стоит Лексей ни жив – ни мертв. Непонятно, почему его наживкой выбрали.

Вота, значится, деревья зашумели, закачались, и огромная тень упала на мост, словно гора с места сдвинулась и пришла в гости. Тут уж Валари прямо затряслась. Неужто не Арк появится? Неужто и в самом деле Гора Горыныч на бой придет? Да неужто она позволит с этим монстром мальчишкам управляться? Да неужто думают дружки своими дурными головами, что Лексей и Бэн пойдут в пасть к древнему чудищу?

– А, понеслась! – выхватила орчиха меч, помчалась по досочкам.

Не поскупится на драку, перед погибелью вцепится в морду обидчику. Пусть трусы по кустам сидят, в ажиотаже плюшки доедают. Они всегда такими были. Они брали, а сами ничего не давали. Но ведь Валари не такая! Она сама… Она…

– Стой! С тобой! С тобой будем драться! – это по мосту помчался Лейзирет. А за ним – Кроха с палицей, а за гномом – великан кулачищи сжал… И кусты зашевелились. А может, всем миром возьмем? А может, победим змия-то? Загудели берега… Пироги у Гороха на травушку попадали

– Чего, начинается уже? – поинтересовался он у Черномора.

– Ага, конец им наступает! – авторитетно ответил черный колдун. – Ежели повелитель, конечно, силу не применит… – и давай со скоростью метеора семечки щелкать да чиновничкам распоряжения давать о том, чтобы, ежели что, готовили, улепетывательную машину.

Но выбранный для битвы «повелитель» стоял обалдело на месте, только зажмурился и моился Роду о чуде. Эх, не успел Рысюне сказать, что любит… Ох, кажись, сейчас в штаны наделает… А еще ведьма какая-то пристала… А еще – ну, не надо было огурцы соленые с молоком кушать.

– Мамочки мои! – заорал Лексей под общее ура!

И тут в просвете между деревьями появилось сияние. Оно сгибало стволы, оно гудело и рычало. Они приводило в трепет всех… У Валари даже волосы дыбом на голове встали. Точно не Арк идет. Это что-то ужасное приближается… Это!..

Рядом ощетинился Ленивый Крыс. Кроха размахнулся обеими руками, Белобока била крыльями и беспрестанно орала… Маргаритка за кустами зажала кулачком рот. Горох позеленел.

Все – орки, эльфы, гномы, колдуны и прочая, и прочая замерли в рубящем жесте.

И тут на поляну, словно ураган, вылетела странная троица. Верхом на огненном пламени сидели Рысюня и Бэн. Девочка – в красном платье, с розочкой на груди, с развевающимися светлыми волосами напоминала солнце. А мальчишка – кругленького, встревоженного, маленького и веселого медвежонка.

48

– Тээээээк! – это из засады выскочил Черномор обескураженный, который немую сцену атаки на дракона, вывел из состояния всеобщего стояния и по мостку перескочил и кулачками внучке замахал. – Что за безобразие? Вы зачем взрослым драться мешаете?

– Мы не мешаем, мы, наоборот, на подмогу, – показала язык Рысюня с сияющим видом. – Уж так спешили, уж так летели…

– Вижу я, как вы летели! У нас у всех волосы дыбом встали… – черный колдун руками замахал. – А ну слазьте с Огонька! Немедленно…

– Не поняла, – это уже Валари оружие свое опустила и принялась за ухом чесать. – А дракон где?

– Ну-у-у, этого мы не знаем-не ведаем, – пожала плечами девочка и потянула Бэна к громыхнувшимся на земь латам, в которых был запрятан Лексей Горохович. – Ты еще тута? – крикнула она вглубь железяк.

– Тута, – тоненьким голоском отозвался молодой князь. – кончилось что ли уже?

– Ага, – согласился Бэн. – Стоят, смотрят, как это мы их напужать сумели.

– А где же чудище? – поинтересовался Лексей и полез наружу весь из себя красный такой и взволнованный.

– И чего он вам так нужен всем? – хмыкнул Огонек, который уменьшился до прежних размеров, и теперь вновь сидел на плече у Арыси.

– Не, не нужен, – согласился из кустов незнакомый гном. – Только он давно что-то не появлялся. ..

– Точно, – согласился сладкоголосо светлый эльф. – Вот подрались бы, а потом деньги бы получили бы зеленые. И все довольные остались бы…

– Не слушайте этих трусов, – Лейзирет с красным носом сверкнул на подростков черными глазками. – Мы выманить Гору хотели… Мы думали Бэну помочь…

– А у Бэна вы спросили? – негодующе поинтересовалась Арысь и руки на груди сложила, пока рядом Лексей волосы приглаживал, а Бэн на жилетке пуговицу теребил. – И ты, деда, – обратилась она к колдуну. – Ты тоже хорош! Повелитель! Тьма! Как вам всем не стыдно? Вы свои цели только блюдете, а до нас все равно. Бедного Лексея чуть жизни не лишили…

– Ты, деточка, не горячись, – Черномор ласково так глядел. – Ты ведь в политике ничегошеньки не понимаешь… Лексей ведь этот, повели…

– Нечего нам понимать! Отдавайте меч– кладенец! Сами решим, как с проклятием справиться…

– Не отдам! – это голос Кроха подал, за колдуна прячясь. – Бэн еще несовершеннолетний. Ему не полагается оружие…

– А побеждать драконов полагается? У-у-у, – девочка погрозила всем присутствующим кулачком. И уже хотела продолжить перепалку, как опять раздался шум, грохот… И к речке из лесу вышли тети Дуси с корзинами ягод в руках. Они шли еле-еле, при всем при том волоча за хвост хропящего вовсю огромного зеленого дракона, смутно напоминающего самого Гору Горыныча.

– Вот, нашли! – самая толстая Дуся утерла лоб, поставила свою корзину на землю. – Еле дотащили. Разлегся прям на ягодном месте и не просыпается…

– Аркашенька! – Валари совсем про борьбу забыла, бросилась к дракону, обняла под общие заинтересованные вздохи. Ничего себе, а ведь получается влюбилась орчиха в Гору да еще называет его именем странным.

Но Черноморовский слух не дремал, более того, у колдуна были сотни пар ушей чиновничков, которые слушали и на жучков электрических информацию наматывали.

– Как Аркашка? – возмутился колдун. – Вы же Гору выманить собирались, врали мне, что у Лексея предназначение!

– А вот так, – Лейзирет прыгнул наперерез Черномору, выставил вперед маленький блестящий щит. – Не собираемся мы своих тайных штабных планов раскрывать.

– Да, – поддакнул Кроха, а сам плотнее к бедру меч-кладенец прижал и все на детей поглядывал, что вокруг крутились с явным тайным замыслом.

– Этак дело не пойдет… Этак мы субсидирование военных затей свернем… Эй, Горох Горохович, хорош пирожки трескать… Ну-ка, объясни, что это в твоем царстве-государстве происходит? – на возвышающейся ноте зарычал Черномор, а под ним образовалось сизое облако, в котором сверкали молнии.

Ой, чего тут началось! Прям лучше на сосне или в канавке какой отсидеться. Когда взрослые ругаются, такой крик начинается: в ход идут не мечи и кулаки, а слова и, что самое главное, моральные тумаки.

Арысь общих криков не слушала, а только обессиленного Лексея под руку взяла и на траву у моста его посадила, стала платочком белым обмахивать. В это время Горох с Черномором пузами толкались, выясняли, кто из них важнее.

А все присутсвующие в ажиотаже ягоду лесную из корзинок на местах кушали, даже Лейзирет горсточку взял, даже великан корзину опрокинул. Что уж о Мушке говорить, которая пригорошнями в рот угощение отправляла да Светусика кормить успевала и главврача Натусика, что возмущалась и пыталась Лексея позвать. Как откажешься, когда такой аромат и сладость?

Орчихе тети Дуси от чистого сердца своей «добычи» предложили, при этом нахваливали: не чета садовой землянике – чистый витамин. Валари сначала отмахивалась, слезу утирала, все пыталась соню здоровенного разбудить, а потом как-то незаметно ягодой увлеклась, вся измазалась. Прижалась к огромному чашуйчатому пузу и сладко зевнула. Следом за ней начали зевать гномы тягуче, орки могуче, ведьмы нежно, эльфы эротично… Зевнул Горох, присел на бережок. А рядом с ним Черномор – рот нараспашку, и все аргументы критики по важной стратегической политике позабыл. Лейзирет тоже прилег прямо посреди дороги, усиками зашевелил, от зевания прям уши в разные стороны разошлись.

– Что-то не то происходит… – заявил он сонному Крохе, который меч-кладенец выронил, а сам потягивается-потягивается…

– Что это с ними? – забеспокоился Лексей и даже немного в себя вернулся, чтобы головой крутить и предположения строить. – Ой, вдруг это такая тактика… Все уснут, а нас тут тепленькими возьмут. Смотрите, и тети Дуси повалились. Ох, не к добру!

– Не волнуйся, – Бэн похлопал друга по плечу, скрывая боль в сердце, что пыталось освободиться от осколков, – ничего страшного не случится. – Это просто сон-ягода с поляны волшебной. Мы сейчас меч прихватим и по делу одному с Рысюней отлучимся? Подождешь?

– Какому такому делу? – возмутился молодой князь. – А ежели сюда Горыныч заявится? А я один-одинешенек!

– Не придет он. – закачала головой девочка. – Чай не дурачок! И вообще, Гора хороший. Он нас всех свел разными путями и подружил.

– Ага-ага, – закивал Огонек.

– Тогда зачем они драться меня с ним заставляли? – удивился Лексей, а сам про себя стих начал сочинять про то, как уснуло на Калиновом мосту перед самой битвой войско великое, и только князь молодой глаза ломал, врага ожидаючи.

– Это они думали, что Бэн пойдет тебя выручать. И тебе почет, и ему избавление, – авторитетно сообщила девочка.

– Избавление?

– Да, от проклятия…

И тут Рысюня увидала, что Бэн покачнулся, глаза его потемнели, а ладонь легла на то место, где сердце запрятано.

–Ой, – вскинулась Рысюня, – спешить надобно. Тута управились. Тебя за главного оставляем… Как проснуться, ты их водичкой напои и домой направь. Скажи маме Бэна, что Рысюня все исправит, что у нее есть средство волшебное. Запомнил?

Лексей кивнул. А потом вновь беспокойно заходил из стороны в сторону.

– Не, и все-таки, – возмутился он. – Ведь меня повелителем называют, а ты… Ты ведь со мной дружишь…

– Ой дурачок! Конечно, с тобой, с Бэном, со всеми, – заулыбалась Рысюня. – Трудно любить каждого за его недостатки. А ты, Лексей, такой непонятливый и неглядючий! Только знаешь… – она наклонилась к самому уху молодого князя, – сердцу не прикажешь.

Быстрой птичкой вспорхнула, подлетела к котенку. Глядит на него и изумляется, как раньше не понимала, что у всякой тьмы свет есть. Ведь предназначение можно изменить… И время заставить на себя работать.

– Готов? – спросила коротко, присвистнула, и снова Огонек обернулся резвым синим полыхающим коняшкой. – Успеем…

Она помогла Бэну взобраться на спину помощничку и последний раз посмотрела на повальную спячку вокруг.

– Стереги их… Оберегай! Все же народонаселение… Непутевые, но свои.

Лексей кивнул и горестно вздохнул, когда Огонек резво взвился вверх и через мгновение исчез за деревьями.

А в это самое время, вы, наверное, думаете, что мы кое-о-ком забыли, маленькая темная феечка вспорхнула с ближайшего дерева и полетела следом, по цветочной рации общаясь со Шкафом Шкафычем, что заседал в соседнем лесу и начищался палиролью.

– Прием! Прием! – крылунья, чуток одурманенная ароматом лесной ягоды, наконец поднялась над лесом и помчалась следом за коняшкой. – Вышла на прямую. Войско наелось земляники и дрыхнет.

– Понял! – отозвался Шкаф, роясь во внутренностях. – Видать Гору Горыныча?

– Не видать. Зато явно наметилось несколько свадеб на будущее. Туто прям контора по романтическим отношениям.

– А Бэн тоже романтик ощущает? О, где мои годы? – засмеялся Шкаф. – Я тогда тоже с одним буфетом закрутил…

– Тьфу, безобразник! – феечка чуточку самую покраснела и скрыла смущение за наставлением. – Не до воспоминаний нам. Нам требуется установить направление и место приземления. Включай свой радар там. А то ишь, думаешь я метеором летаю!

– Включаю и направляю. Путь до дерева портального, место назначения – озеро волшебное. Неужто она его поцелует? А? И Гора не помешает? А где все-таки Гора?

– Не части, Шкаф Шкафыч. Следствие выяснит…

И темная звездочка по спирали взвила ближе к темнеющему небу, чтобы через какое-то время скользнуть на ветви огромного дерева и тихонечко пробраться к проходу, ведущему в царство Черномора.

Она уже точно знала, что Рысюня сияет каким-то новым чувством. Нет, не любовью. Гораздо более сильным… таким редким, таким чудесным, что непонятная тревога охватывала все существо маленькой волшебницы.

Даже Гора, с его силой, с его хитростью и его великим прошлым не мог вызвать в фее удивления, а Арысь – она собиралась совершить ТАКОЕ ЧУДО! Имя которому…

Ах, феечка даже себе боялась признаться в увиденном через пелену времени. Неужели Гора передумал сделать из Бэна повелителя разрушений и бед? Неужели…

Нет, это обманка! Это какое-то недоразумение! Чтобы змий всех простил и отпустил… А потом раз – и по лбу большущей ложкой.

– Шкаф, слышишь, – феечка заглянула в темноту прохода. – Не нравится мне, что они все там уснули. Их ведь из игры вывели. Помню, сто лет назад так армия уснула одна, а когда проснулась, вообще позабыла обо всем. Похоже, старую команду вывели из строя намеренно. Я, конечно, девочку не подозреваю. Но ведь всякое бывает… А может, не надо ей Бэна целовать. А? И чего она его на озеро Горыныча потащила? Стеклышки что ли вымывать?

–Э, – закряхтел на той стороне Шкаф. – Ну ты вопросы ставишь… Один другого непонятнее. И вообще, я тебе сразу сказал, не надо нам от Горыныча отлынивать… Еще пожалеем.