Текст книги "Искусство Третьего рейха"

Автор книги: Галина Дятлева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Исполнить колоссальные планы Гитлера не помогли ни военные победы, ни рабский труд, ни лихорадочная работа многочисленных архитекторов и строителей. Попытка Генриха Гиммлера наладить производство гранитных плит и кирпича с помощью заключенных концлагерей не увенчалась успехом. Часть памятников нацистского архитектурного неоклассицизма была уничтожена войной, но многие из этих величественных сооружений до сих пор украшают улицы немецких городов.

Альберт Шпеер – любимый архитектор фюрера

Альберт Шпеер родился в 1905 году в Мангейме в семье известного архитектора. Учился он в Высшем техническом училище сначала в Карлсруэ, затем в Мюнхене и Берлине. В 1927 году, получив диплом архитектора, он остался в училище ассистентом профессора Генриха Тессенова.

В 1930 году двадцатипятилетнему Шпееру впервые довелось услышать речь Гитлера, которая произвела на него огромное впечатление. Через год, увлеченный, как и многие его ровесники, идеями национал-социализма, Шпеер вступил в ряды НСДАП, а затем и в штурмовые отряды – СА.

В 1932 году Шпеер, открывший собственное архитектурное бюро в Мангейме, получил первые небольшие заказы на постройку нескольких партийных объектов. В 1933 году Геббельс предложил ему перестроить задние Министерства пропаганды и спортивный стадион в Нюрнберге, на поле Цеппелина, где каждый год проходили партийные съезды. При создании проекта Шпеер взял за образец античный Пергамский алтарь – величественное храмовое сооружение II века до н. э., которое хранится в музее Пергамон в Берлине.

На Шпеера также была возложена обязанность по техническому обеспечению демонстрации национал-социалистов 1 мая 1933 года в Темпельхофе и съезда НСДАП в Нюрнберге, на поле Цеппелина. Шпеер превратил массовые мероприятия нацистов в захватывающие спектакли, для которых использовал множество выразительных деталей: фигуру орла с громадными крыльями, быстро собирающиеся флагштоки, красные полотнища и световые эффекты с применением прожекторов. Впечатляющее зрелище ночного шествия нацистов на открытии съезда партии запечатлела в своем документальном фильме «Победа веры» Лени Рифеншталь. Марширующие колонны национал-социалистов освещались 130 прожекторами ПВО, поставленными в круг. Прямые столбы света, уходящие высоко в ночное небо, создавали у присутствующих ощущение нахождения внутри гигантского «храма Света».

Вскоре Шпеер получил новый заказ – провести реконструкцию мюнхенской штаб-квартиры НСДАП. Но самым грандиозным успехом Шпеера можно считать проект немецкого павильона, подготовленного к Всемирной выставке в Париже в 1937 г.

Организаторы выставки отвели Германии место напротив советского павильона со знаменитой десятиметровой скульптурой Веры Мухиной «Рабочий и колхозница». Образцом для скульптора стали древнегреческие парные статуи «Тираноубийцы» Крития и Несиота. Во время осмотра площади Трокадеро на берегу Сены, где уже началась подготовка к устройству выставки, Шпееру удалось проникнуть в помещение, где лежал эскизный проект советского павильона. Рассмотрев его, архитектор сразу же сделал набросок собственного проекта, который, по его мнению, мог бы конкурировать с советским. Этот рисунок и стал основой для выставочной конструкции, над которой работал целый коллектив строителей, художников, скульпторов и осветителей. Так появилась 65-метровая четырехгранная башня, составленная из прямоугольных колонн в форме римской цифры III. На вершине этого грандиозного сооружения восседал бронзовый имперскии орел со свастикой, обвитой дубовыми ветками, в лапах. Чтобы усилить праздничную монументальность гигантской башни, ее украсили золотой мозаикои с красной свастикой. С наступлением темноты внизу включалась подсветка, и световые лучи устремлялись вверх, к орлу, выхватывая его из ночного мрака. Величественное творение Шпеера, так же как и советский павильон, было отмечено высокой наградой Всемирной выставки – золотой медалью.

На талантливого молодого архитектора обратил внимание Гитлер, подметивший его организационные способности. Благодаря фюреру, Шпеер стал техническим ассистентом Пауля Трооста, в те времена придворного архитектора Гитлера. После смерти Трооста в 1934 году Шпеер занял его место. Гитлер поручил ему создание проекта новой Имперской канцелярии и партийного форума в Нюрнберге. Траудль Юнге, секретарша Гитлера, вспоминала, что Шпеер был единственным человеком, к кому фюрер испытывал теплые чувства и с кем охотно разговаривал. О влиянии, которое Шпеер имел в своей профессиональной области, говорит даже тот факт, что он один имел доступ к дорогостоящему граниту, поставляемому из-за границы. Шпеер часто сопровождал фюрера в его поездках по стране. Помимо всего, Гитлер ценил Шпеера за его умение соблюдать сроки строительства. Проекты под руководством Шпеера иногда завершались даже раньше запланированного срока.

В 1937 году Гитлер назначил своего любимца главным инспектором имперской столицы по строительству. Шпеер должен был возглавить работы по перестройке Берлина. Архитектор разработал план реконструкции столицы Третьего рейха, которая, по расчетам фюрера, должна была стать столицей завоеванного им мира. Некоторые зодчие считали архитектурные идеи вождя немецкой нации «безумной сентиментальностью», Шпеер же открыто восхищался ими. Гитлер отвечал ему взаимностью, он мог часами рассматривать макеты и эскизы, выполненные Шпеером.

В 1938 году Шпеер получил должность прусского государственного советника и одну из высших наград Рейха – Золотой знак НСДАП. В августе 1941 года архитектор стал депутатом рейхстага от Западного Берлина, а после гибели в авиакатастрофе министра вооружений Фрица Тодта получил его министерский портфель и возглавил военностроительную организацию Тодта. С этого времени он перестал заниматься архитектурой. Круг его обязанностей значительно расширился, но он успешно справлялся с ними и умело руководил военной промышленностью Третьего рейха. Он добился роста производства после того как произвел структурные изменения, образцом которых было его собственное конструкторское бюро. Шпеер преуспел во многих сферах государственной деятельности. Он занимал должность Генерального инспектора водных ресурсов и энергетики, руководил Национал-социалистическим корпусом водителей, возглавлял главное партийное технологическое управление.

Вскоре под руководство Шпеера перешла практически вся промышленность Германии. В марте 1943 года ведомство, возглавляемое Альбертом Шпеером, вместе с расширением компетенции получило и новое название: Имперское министерство вооружения и военной промышленности. Благодаря своим талантам и поддержке Гитлера, Шпеер сосредоточил в своих руках всю военную экономику Третьего рейха, отобрав влияние у Имперского министерства экономики и ряда других ведомств. Ему удалось добиться запрета на вмешательство в кадровую политику своего министерства Мартина Бормана, ловкого царедворца и интригана.

Летом 1943 года под контроль Шпеера полностью перешла программа кораблестроения. Влияние архитектора росло, он даже попытался усилить его за счет НСДАП, но высшие партийные чины воспротивились и получили у Гитлера поддержку. В 1944 году, после неудавшегося Июньского заговора партийное начальство и СС стали активно вмешиваться в деятельность Шпеера, хотя доказать его связь с заговорщиками им не удалось. Отношения Гитлера со своим любимцем становились все прохладнее, и в ближайшем окружении фюрера заговорили о скорой замене Шпеера его заместителем, Отто Зауром. В последние месяцы войны Шпеер и вовсе отказался выполнять приказ Гитлера об уничтожении немецкой промышленности.

После самоубийства фюрера Шпеер продолжал выполнять прежние министерские обязанности в правительстве Карла Денница. В этот период он также контролировал работу Министерства экономики.

Осенью 1946 года международный военный трибунал в Нюрнберге признал Альберта Шпеера виновным в военных преступлениях и преступлениях против человечности. Архитектор утверждал, что выполнял чисто техническую работу и знал далеко не все, что происходило на самом деле, но судьи обвинили его в использовании труда узников концлагерей. Его приговорили к 20 годам заключения, и он отбыл свой срок «от звонка до звонка» в тюрьме Шпандау, которую контролировали четыре союзнических государства. Все прошения родственников Шпеера и политиков о его досрочном освобождении блокировались СССР.

Освободился Шпеер осенью 1966 года, и спустя три года опубликовал написанные в заключение мемуары, получившие название «Воспоминания». В этой книге архитектор попытался переосмыслить свое прошлое и дать ему оценку. В 1970 году вышла его книга «Третий рейх изнутри», получившая мировую известность. Он начал писать ее еще в тюрьме. В 1975 году был издан новый труд Шпеера «Шпандау: Тайный дневник», а в 1981 году увидело свет третье сочинение бывшего архитектора Гитлера – «Государство рабов. Мои дискуссии с СС».

Умер Шпеер в 1981 году во время посещения Лондона.

Проект Нового Берлина: несбывшаяся мечта Гитлера

Гитлер не любил немецкую столицу. Фюрер считал, что она представляет собой беспорядочное скопление домов и недостойна той великой цели, которую поставили перед собой национал-социалисты. Для него это был город «красных», либералов, декадентов и космополитов. К тому же Берлин далеко не так красив, как Вена или Париж, которыми Гитлер всегда восхищался.

Придя к власти, Гитлер сразу же начал мечтать о перестройке Берлина, превращении его в столицу Третьего рейха и всего мира, который скоро будет завоеван великой Германией.

Фюрер собирался не только полностью перекроить город, но и переименовать его, приготовив для этого емкое слово «Германия». Ему очень хотелось, чтобы Берлин превзошел Вену и Париж.

Величественные исполинские здания, необъятные площади, невероятно широкие улицы – такой представлял свою столицу Гитлер. Его мечты не встретили понимания у властей Берлина, которые всячески сопротивлялись перестройке.

Полностью осуществить грандиозные планы по превращению Берлина в столицу мира Гитлер надеялся к 1950 году. Разработка проекта реконструкции столицы была поручена Альберту Шпееру, которому фюрер поведал о своих замыслах.

Гитлер намеревался освободить как можно больше пространства в центре города. Он хотел перенести оттуда Потсдамский и Ангальтский вокзалы и снести некоторые дома на аллее Победы, построенные в конце XIX века Вильгельмом II. Образцом для подражания были просторные улицы Парижа, проложенные еще в XIX веке благодаря градостроительной деятельности барона Хауссмана (Жоржа Эжена Османа). Впрочем, фюрер мечтал превзойти Османа: его бесконечно длинные проспекты должны были иметь 120-метровую ширину, в то время как ширина Елисейских полей составляла всего 90 м.

В планы Гитлера входило не только создание немыслимо широких улиц, но и возведение гигантских сооружений, достойных Третьего рейха. Фюрер собирался выстроить в Берлине Триумфальную арку, превышавшую Бранденбургские ворота более чем на 90 метров, а парижскую Триумфальную арку – почти на 67 метров. Другой важной новостройкой должен был стать Зал конгрессов, или Купольный дворец, по форме похожий на Собор Святого Петра в Риме, но отличающийся от него своими исполинскими размерами. Если бы этот план осуществился, в Купольный дворец могло бы войти несколько таких строении, как Собор Святого Павла. Все эти циклопические сооружения, как говорил сам Гитлер, должны были вызывать В тех, КТО видел их, чувство глубокого потрясения и подавленности.

Под руководством Шпеера был создан огромный деревянный макет нового Берлина, который лучшие краснодеревщики страны собирали в Академии искусств, воспроизводя в мельчайших подробностях все детали новой столицы великой империи в масштабе 1:50. Наблюдал за сборкой макета сам фюрер, ежедневно приходивший в Академию.

Увидеть, какой будет столица, могло лишь ближайшее окружение Гитлера. Макет демонстрировал две огромные оси, направленные с севера на юг и с запада на восток. Кроме упомянутой Триумфальной арки, Купольного дворца и двух больших вокзалов на севере и на юге, предполагалось возвести штаб-квартиру одиннадцати министерств, гигантскую ратушу, полицейское управление, здания Военной академии и Генерального штаба. В обновленном городе должны были разместиться музеи, концертный зал, театры, новая Опера, кинотеатр на 2 тысячи мест, отель, рестораны, универсамы, банки и даже плавательный бассейн в стиле роскошных римских терм с колоннами и уютными внутренними двориками. Были также запланированы здания торговых и страховых компаний, деловых центров, промышленных концернов.

После войны гигантский макет исчез, скорее всего, его разобрали на части и сожгли. Остались только его фотографии, позволяющие судить, во что превратился бы Берлин, если бы безумные мечты Гитлера осуществились. Даже сам автор этого проекта Альберт Шпеер, после войны признавал его многочисленные недостатки и называл нереальным. Главный архитектор рейха рассказал, что мысль о возведении исполинской Триумфальной арки в качестве памятника погибшим в Первой мировой войне родилась у фюрера задолго до его прихода к власти. Он передал Шпееру чертежи, созданные много лет назад, и архитектор сделал вывод, что Гитлер уже тогда планировал начать захватническую войну.

Согласно плану фюрера, столица Германии должна была измениться полностью. Планировалась полная реорганизация автобана, метро и городской электрички, даже русло реки Шпрее подлежало переносу. Следует отметить, что далеко не все пункты плана перестройки Берлина были придуманы лично Гитлером, некоторые идеи (например, создание окружных автодорог и осей север-юг и запад-восток) появились в градостроительной политике еще во времена Веймарской республики, и Гитлер, придя к власти, просто воспользовался ими.

Предварительный проект застройки Берлина, созданный Альбертом Шпеером, постоянно переделывался. Свои предложения вносили соратники Гитлера, например, неподалеку от Бранденбургских ворот по желанию кого-то из партийных бонз планировалась построить Дом пива и Музей мировой войны. Герман Геринг, обладавший непомерным тщеславием, настаивал на возведении рядом с Имперским министерством авиации личного дворца, который он назвал ведомством рейхсмаршала Геринга. Здесь же, на большой оси, прямо напротив Рейхстага, Шпеер предполагал выстроить роскошный дворец фюрера с балконом в духе нордического классицизма, с которого Гитлер мог бы произносить речи.

Старый Рейхстаг, выстроенный в ренессансном стиле еще в XIX веке и сильно пострадавший от пожара в 1933 году, Шпеер собирался заменить новым. Вместе с архитектором Бринкманом он разработал проект и представил его Гитлеру, но тот, к удивлению Шпеера, отказался от сноса исторического Рейхстага. Фюрер задумал приспособить его под библиотеку с читальными залами и помещениями для депутатов.

Судя по тому, как планировалась перестройка немецкой столицы, Гитлер мечтал превратить Берлин в гигантский город-музей, город-памятник, призванный прославлять нацистскую империю.

Начавшаяся война остановила большинство строек Рейха, но перестройки Берлина это не коснулось, настолько Гитлер был увлечен своей идеей. К конкретному проектированию приступили в 1942 году. В 1943 году, согласно представленному архитектором Даммайером проекту, начался снос домов, располагавшихся в районе Бранденбургских ворот. Справа и слева от ворот нацисты намеревались возвести здания для Организации Тодта в виде флигелей.

В месте, где ось север-юг пересекалась с Потсдамерш-трассе, в период войны продолжились работы по строительству так называемой «Круглой площади», обустройство которой началось еще в 1938 году. В этом районе стали сносить старинные дома, хозяевами которых были, в основном, евреи. Столичные власти всячески препятствовали сносу, и Шпееру пришлось просить помощи у Гитлера.

Вокруг Круглой площади планировалось возведение магазинов, офисных и административных зданий коммерческих организаций. На самой площади собирались установить фонтан с квадригой Аполлона и шестью музами-покровительницами. Создание скульптурные группы было поручено Арно Брекеру.

Застройка пространства вокруг Круглой площади началась в 1938 году, когда был заложен первый камень Дома немецкого туризма. Все здания для обрамления площади планировались в едином стиле, одинаковой высоты, с аркадами первых этажей. Но, ни Дом немецкого туризма, ни другие шесть строений так никогда и не были введены в эксплуатацию. После бомбежек союзнической авиации, превративших Берлин в руины, останки недостроенной Национальной галереи, Дома немецкого туризма, Государственной библиотеки и филармонии еще долго напоминали жителям немецкой столицы о воине и о несбывшихся мечтах Гитлера. Остатки этих построек были снесены лишь в начале 1960-х годов.

Напротив знаменитого Острова музеев, на противоположном берегу реки Шпрее, архитектор Вильгельм Крайс должен был выстроить новый музейный комплекс. Здесь планировалось расположить шесть новых музеев: Этнографический (Музей расы), Мировой войны, Национальный музей, Музей XIX века, а также Музей египетского, исламского и переднеазиатского искусства, для которого предлагалось построить здание в духе восточного дворца. Остальные музеи также должны были располагаться в строениях, сильно отличающихся друг от друга по стилю.

Недалеко от Олимпийской деревни, возведенной Мархом к летней Олимпиаде 1036 года, в конце 1937 года был заложен первый камень университетского городка. В конкурсе на лучший проект городка приняли участие 700 зодчих из разных стран. По результатам этого конкурса было отобрано два десятка лучших проектов, но новый университетский городок в Берлине так и не появился.

В планах застройки Берлина прослеживается склонность архитекторов Третьего рейха к монументальности и симметрии. Чтобы уравновесить ось север-юг, возле Южного вокзала предполагалось возвести Городской форум, а около Северного – новую ратушу. Кроме того, эти сооружения должны были восполнить нехватку общественных построек, которым грешил общий проект, разработанный Шпеером.

Центром берлинской оси становился уже упомянутый гигантский Купольный дворец (Зал конгрессов), отражавший стремление Гитлера к мировому господству. Его купол должен был в 50 раз превосходить знаменитый стеклянный купол Рейхстага, уничтоженный пожаром в 1933 году.

Создание Зала конгрессов было делом очень сложным, трудоемким и требовавшим значительных финансовых затрат. Первые эскизы сооружения были представлены Шпеером фюреру в 1937 году, через два года появился трехметровый макет дворца и его внутренних интерьеров. По воспоминаниям архитектора, Гитлер мог подолгу стоять возле макета, предаваясь мечтам.

Купольный дворец еще на стадии проектирования получил статус культового сооружения. В этом здании, так же как в храме, было запланировано всего одно огромное помещение, способное вместить до 180 тысяч человек. Здесь Гитлер собирался проводить наиболее торжественные церемонии.

И внешний облик, и внутренне обустройство Дома конгрессов должны были вызывать ощущение подавленности у всех, кто видел этот дворец и заходил внутрь. Единственный его зал имел диаметр 250 метров, свод с круглым 46-метровым отверстием для проникновения света, завершался на высоте 220 метров.

Проектируя Зал конгрессов, Шпеер ориентировался на два грандиозных сооружения прошлого: Собор Святого Петра в Риме и римский Пантеон, в куполах которых также имелось громадное световое отверстие. А вот внутреннее обустройство было задумано в соответствии с нацистскими архитектурными канонами, исключавшими роскошный декор, характерный для древнеримских святилищ и средневековых христианских соборов. Главной чертой внутреннего интерьера Купольного дворца была строгая монументальность форм.

Внутри огромной внутренней ротонды должны были располагаться трибуны высотой 30 метров, окруженные прямоугольными мраморными колоннами. Напротив входа Шпеер планировал сделать глубокую нишу, которую предполагалось украсить золотой мозаикой в духе изображений немецкого павильона на Всемирной выставке в Париже в 1937 году. На фоне ниши архитектор собирался установить мраморный постамент с имперским орлом, держащим в лапах свастику, увитую ветками дуба. Под этим символом безграничной власти Шпеер хотел соорудить место, с которого Гитлер произносил бы свои речи. Как ни старался главный архитектор рейха с помощью всевозможных архитектурных приемов сделать акцент на фигуре фюрера, он все равно опасался, что Гитлер потеряется на фоне огромных торжественных элементов внутреннего интерьера Зала конгрессов.

Еще одним имперским орлом Шпеер собирался украсить стеклянный фонарь, который должен был венчать купол дворца. У основания гигантского свода планировалось возвести окружность из 20-метровых колонн, которые должны были внести разнообразие в монотонный облик купола.

По обеим сторонам портика Купольного дворца Шпеер намеревался установить две 15-метровые статуи: Атланта с небом на плечах и державшую земной шар Теллус (римскую богиню, олицетворявшую Мать-землю). Наброски для этих статуй сделал сам фюрер. Эти аллегории в очередной раз продемонстрировали претензии Гитлера на мировое господство.

Центральный фасад Зала конгрессов был развернут в сторону существовавшей в проекте площади Адольфа Гитлера. С трех других сторон здание должны были окружать водоемы.

Отражение дворца в воде усиливало визуальный эффект от этого исполинского сооружения. Для достижения данной цели в месте возведения Купольного дворца планировалось значительно расширить русло Шпрее, одновременно устроив каналы, для того, чтобы суда, идущие по реке, могли обогнуть площадь Гитлера.

Все эти планы не были пустой фантазией. В месте, где планировалось соорудить площадь в честь фюрера и возвести самое большое в мире здание, снесли практически все старые дома за исключение Рейхстага. Были подготовлены результаты геодезических и геологических исследований почвы в месте предполагаемого строительства, затрачены миллионы на закупку гранита для облицовки дворца. Для того, чтобы к небу вознесся исполинский храм, прославляющий нацизм и его вождя, нужна была полная победа Третьего рейха во Второй мировой войне, а фюрер был уверен в ней. Он даже велел Министерству пропаганды составить план мероприятии, которые должны были пройти в Зале конгрессов и на площади Адольфа Гитлера. Когда представители Имперского министерства авиации высказывали свои опасения, полагая, что гигантское здание в самом центре Берлина станет отличным прицелом для авиации союзников, Гитлер уверял всех, что ни один вражеский самолет не долетит до столицы. В этом его убедил рейхсмаршал Геринг.

Заложить первый камень фюрер и его архитектор собирались в 1940 году, однако это мероприятие не состоялось. Архитектурное свидетельство величия Третьего рейха и мирового господства национал-социализма в немецкой столице так и не появилось.

Архитектура жилых домов и «Новый город» Готфрида Федера

Гитлер, увлекавшийся строительством помпезных партийных зданий, не считал жилищное строительство в Германии значимой задачей, но, при этом, не мог не понимать того, что жилищную программу можно с большим успехом использовать в пропагандистских целях. Именно поэтому важное место в его речах занимали обещания дать каждой немецкой семье отдельную квартиру или дом.

Жилищное строительство в Германии активизировалось в 1936 году, когда появилась программа строительства «народных квартир». Власти выделили на нее 35 миллионов рейхсмарок.

Идеологи нацизма ратовали за расовую чистоту и полагали, что крупный город разрушает человека, отравляет кровь, уничтожает мораль, рвет связи немцев с землей и традициями предков. Разрабатывая программы жилищного строительства, они выступали за поддержку небольших городов с населением менее 100 тысяч жителей. В маленьких городах не только проще поддерживать традиции, но и легче контролировать людей, отслеживать инакомыслящих. Кроме того, намереваясь вступить в войну, нацисты понимали, что крупные города всегда являются главной целью для противника, поэтому промышленные предприятия должны быть рассредоточены по небольшим населенным пунктам.

Разумеется, жилье должно было отличаться от монументальных построек партийного и государственного предназначения. Жилые дома были простыми и непритязательными. Они имели гладкие стены, в редких случаях украшенные декоративным панно, узкие единичные или парные окна и покатые крыши в средневековом стиле.

Одним из главных выразителей идей создания нацистских поселений являлся экономист и политический деятель Готфрид Федер. В течение нескольких лет он проводил исследования, результаты которых опубликовал в книге «Новый город – попытка обоснования планирования новой застройки города, исходя из социальной структуры населения».

В основе концепции Федера лежала идея создания гибрида города и деревни. Федер разделял негативное отношение теоретиков национал-социализма к крупным городам с его рисками, но и деревню он не считал подходящим образцом для устройства новых поселений. В ней отсутствовали элементы цивилизации (водопровод, электричество и т. д.), а также промышленная и торговая области деятельности. Поэтому объектом разработок Федера стали городки с населением не более 20 тысяч жителей.

По форме «новый город» представлял собой окружность, разделенную на четыре сектора. На осях располагалась инфраструктура населенного пункта. Его ядром были партийные и общественные строения: здание НСДАП, школа, рынок, форум для проведения общественных и партийных мероприятий, дом гитлерюгенда. Самым важным считалось партийное здание, для которого предназначалось место в точке пересечения осей. Промышленным корпусам и гидротехническим сооружениям отводился восточный сектор.

Предполагалось, что примерно треть обитателей такого населенного пункта будет жить в многоквартирных зданиях, предоставленных по социальному найму, все остальные – владеть собственными домами. В городе существовали кварталы с многоэтажными домами, районы с жильем на одну-две семьи и нечто вроде поместий.

Здания, построенные в центре «нового города», не должны были иметь более пяти этажей, а на окраинах – более трех. Эти нормы позволяли уменьшить плотность застройки от центра к окраинам.

Федер предполагал деление по социальному признаку: в центре города селились в основном обеспеченные граждане, малоимущим горожанам предлагались так называемые «народные квартиры» в домах из двух-трех этажей на окраине населенного пункта. Людям, живущим в одноэтажных домах в сельскохозяйственном районе на периферии, полагался маленький земельный участок. Дома на окраинах были стандартными и имели по четыре комнаты.

Улицы застраивались домиками с вальмовыми крышами в сельском стиле хайматшутц. В разных областях Германии использовались одни и те же типовые проекты, которые слегка изменялись с учетом местных особенностей. Возводимые жилые дома и общественные здания имели вид строений, простоявших на земле уже не одно десятилетие, что отражало связь новой архитектуры с древними немецкими традициями. С этой же целью при строительстве применялись местные материалы. И жилые дома, и административные здания новых городков часто украшались национал-социалистическими символами – имперскими орлами со свастикой в лапах.

Рядом с домом располагались хозяйственные постройки и небольшой садик для отдыха семьи в мирное время или устройства огорода в период бедствий. Получить такое жилище могли далеко не все граждане Германии. Счастливчиков отбирала местная организация Немецкого трудового фронта, затем кандидатуру должно было одобрить жилищное управление НСДАП. Каждый кандидат очень тщательно проверялся партией на благонадежность. Семья должна была иметь не менее двух детей. Кроме того, нужно было представить справки, подтверждающие хорошее состояние здоровья и арийское происхождение обоих супругов. Помимо этого, глава семьи обязан был принимать участие в строительстве нового поселка и наработать положенное количество часов.

Книга «Новый город», ставшая программной в сфере жилищного строительства в Третьем рейхе, не лишена идеологических постулатов национал-социализма, однако значение разработок Федера было настолько велико, что его труд использовали в послевоенной Германии в качестве учебника по теории градостроительства вплоть до середины 1950-х годов.

«Замки смерти» и их создатель Вильгельм Крайс

Значимое место в архитектурной концепции национал-социалистов Германии отводилось сооружениям, установленным в честь погибших воинов. С помощью этих величественных и грозных монументов, которые назывались «тотенбурген» («замки смерти», «замки мертвых»), нацисты не только отдавали дань памяти павшим, но и демонстрировали миру мощь и величие Третьего рейха.

Солдатские мемориалы строились и раньше, в годы Кайзеровской империи и Веймарской республики, но с приходом Гитлера к власти и особенно с началом войны дело по возведению воинских памятников было «поставлено на поток». Активное проектирование этих пугающих сооружений и установках их в Германии, а затем и за ее пределами, на оккупированных территориях, продолжалось с 1941 года до момента отступления нацистской армии с завоеванных позиций.

«Замки смерти», возведенные на захваченных землях, стали своего рода пограничными столбами, не случайно сами нацисты, говоря о них, использовали такие слова, как «напоминание» и «предостережение».

Руководителем программы строительства памятных сооружения был архитектор Вильгельм Крайс, специально для которого создали должность главного советника по вопросам строительства и оформления воинских мемориальных кладбищ. В этом направлении архитектуры Крайс имел большой опыт. Еще студентом он завоевал первую премию в конкурсе на лучший проект памятника Битве народов в Лейпциге. Тем не менее, возвести монумент в память о великой битве русских, австрийцев, немцев и шведов с армией Наполеона Бонапарта было поручено более опытному архитектору Бруно Шмицу.

В 1899 году Вильгельм Крайс принял участие в конкурсе проектов на лучшую Башню Бисмарка – монумента в память о канцлере Отто фон Бисмарке. Крайс получил три главных приза, и с 1911 по 1932 год по его проектам в Германии было построено 58 Башен Бисмарка. В период Веймарской республики Вильгельм Крайс стал победителем в конкурсе на проект памятника погибшим в Берка.

После прихода к власти Гитлера Крайса отстранили от важных проектов из-за жены, которая была родственницей писательницы Рикарды Хух, не скрывавшей своего негативного отношения к нацизму. Новым властям не нравились и то, что архитектор в прошлом получал многочисленные заказы от коммерческих предприятий, владельцами которых были евреи. Однако без работы он все равно не остался: Третьем рейху требовался человек, способный с помощью архитектуры зажечь пламя героизма и жертвенности в сердцах граждан новой Германии.