Текст книги "Легкий кораблик — капустный листок"

Автор книги: Галина Галахова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Вот так неожиданности!

Дядя Яша побежал за Венькой, но не догнал его.

– Сумасойтение! Сумашайтение! – бормотал он, с трудом переставляя толстые ноги. Ноги идти не хотели – ноги привыкли на машине кататься. Дядя Яша совсем выдохся и остановился. Навстречу ему шла ярко-красная машина «жигули». «Новенький. Такого пожарного цвета у нас здесь еще не было. О-хо-хо! – вздохнул он и поплелся дальше. – Где мои восемьдесят лет?!»

Им владела досада. Почему Венька убежал? Даже не поговорили как следует. А он хотел все рассказать Веньке – тот бы ему помог. Мальчишки, они все могут. Венька и Цаплин могли бы стать его друзьями. Уж он бы накормил их овощами-фруктами и покатал на машине! С такими друзьями даже бандиты не страшны! А сейчас он, дядя Яша, опять один, в саду у него люди Кривого Чура устроили дом отдыха, наверное, все яблоки съели без помехи… Три для отсрочки истекли, а ничего не сделано, и сегодня будет расплата…

Медленно брел дядя Яша навстречу своей судьбе. Пошел мокрый снег и начал окутывать его в белое. Но снег держался на нем недолго и таял.

«Тепло, теплый снег, теплый я человек!..»

Тем временем Федоров с Цаплиным ждали Веньку у школы.

– Я лично больше не жду, – сказал Саша, – мне в магазин надо. – Он боялся, что магазин закроется и он не успеет купить торт и конфеты – испортит маме ответственный момент – встречу с Иваном Даниловичем и дочкой!

– И я больше не жду! – сказал Цаплин и подбросил полтинник. – Сегодня у матери день рождения. Вот разделили с Венькой наш рубль, теперь матери подарок куплю.

В этот момент кто-то закричал:

– Федора-ав, эй, Федора-ав!

Оба обернулись и увидели Ваньку Тряпичкина в сопровождении маленьких мальчишек.

– Чего кричишь? Иди ближе!

Зареванный Ванька-ключник подошел на десять шагов.

– Ну, мне некогда, – важно сказал Цаплин, – всего! – Он рванулся в сторону Тряпичкина, залепил ему щелбан и умчался.

– Что надо?

– Анжела велела тебе передать, – начал Ванька, растирая лоб. – Ух, Цаплин! Велела передать, что Стародубцев остался у Слепого Льва. Их кто-то напугал. Анжелка убежала, а Петька там. У Анжелки потрясение – глаз все время моргает, – всхлипнул Ванька.

– А мне-то какое дело? – удивился Саша. – Передай поручение Красномаку.

– Ваня, нас домой зовут, – напомнили мальчишки.

– Она к тебе послала, – шмыгнул носом Ванька, – а почему – не знаю и спросить не смогу. К ней никого не впускают. Я тебе говорю – потрясение.

– Не сможет спросить, – подтвердили хором Кеня, Василек и Андрюха. – Потрясение.

– Пусть Красномак идет к Слепому Льву. Стародубцев – его друг, – резко ответил Саша и зашагал к магазину. Федоров уходил, а Ванька с друзьями смотрели ему вслед. Недолго они так смотрели – их нашли матери и погнали домой. До Саши снова донесся Ванькин крик:

– Фе-о-о-о-доров!

Саша остановился и повернул в обратную сторону. «Жбанов грозился из Стародубцева котлету сделать! Он слов на ветер не бросает. И чего этот Стародубцев все-таки притащился на пустырь? Храбрецом выставляется…» Его снова захлестнуло раздражение против Стародубцева, но он пошел на пустырь, потому что знал беспощадность Жбанова. Он старался не думать о маме. Как она просила его не забыть про магазин! Он даже нагрубил ей. А теперь… Он бежал в другую сторону. С ним вместе бежала еле видная луна, с ним бежал ветер, и мокрый снег бежал ему навстречу. Показался пустырь. Саша знал его хорошо. Здесь вдвоем с Борькой они провели много времени. Они бы и дальше здесь играли, если б не Стародубцев…

– Венька, Стародубцев! – закричал Саша и перепрыгнул ров, отделявший дорогу от гаражей. Он подождал ответа, но никто ему не ответил. Ему стало страшно.

Он крикнул еще раз, и никто ему опять не ответил. Тогда он вдруг обрадовался и подумал: «Никого нет, ушли! Вот глупый! Разве что-нибудь могло случиться? Ведь мы – товарищи, из одного класса! Один шаг всего сделать – и вражде конец… Это я такой оказался! Эгоист, единственный сын! Надо, чтоб Иван Даниловича дочка на меня повлияла. Тогда я другим буду! Пускай… у меня новый отец будет! Я такой, наверное, как мой отец…»

Между гаражами что-то метнулось. Саше сделалось жутко. Он вспомнил Борькины рассказы про покойников, которые убегали с кладбища на пустырь. Чтобы избавиться от страха, Саша прокричал много раз подряд:

– Венька, Стародубцев!

Он не слышал своего голоса, но услышал рядом с собой шаги в темноте и где-то далеко-далеко – жалобный звук.

Неожиданно около Саши стало светло, круг света пал на него. Напротив стоял человек и водил по воздуху фонариком. Человек был в черном плаще, усаженном мохнатым снегом, который держался на нем белым щитом.

– Вы не видели здесь двух мальчиков? – спросил Саша прохожего.

– Мальчиков? – переспросил тот. – Только одного видел – толстого такого – когда ехал сюда. Он бежал по дороге.

«Это Жбанов! А где Стародубцев?! А вдруг Ванька нарочно наврал? А зачем?»

– Не можете дать мне фонарик? Ненадолго.

Прохожий поднял фонарик и прицелился Саше в лицо. Саша зажмурился, стал тереть глаза и защищаться от света.

– Саша! – позвал его отец – первый встречный-поперечный на темной холодной дороге. Оба были потрясены встречей.

– Что ты здесь делаешь? – спросил Саша.

– Я… у меня здесь гараж! Машину купил.

– Какую?!

– «Жигули».

– Что ж, ничего, хорошая машина, – похвалил Саша отца. – Дай фонарик! Всего на вечер!

– Бери, бери! Не жалко, – сказал отец. Роли у них будто переменились: кто был отцом – сыном стал.

– Спасибо! – сказал Саша и направился в темноту. Теперь он ничего не боялся. Ему было все равно, потому что не могло быть ничего страшнее, чем такая встреча.

– Да стой же ты! – с отчаянием воскликнул отец, высокий и прямой, даже в эту бурную пору. Никто никогда его в отчаянии не видел, только Саша увидел. Но Саша и сам был в отчаянии. – Как вы там живете? – спросил отец.

Дождь стегал их, и ветер менял направление на их лицах.

– Живем – хлеб жуем!

– Как мама?

– Кто? Ах, Елена Андреевна? Она – хорошо! Ей что – она замуж выходит!

– Как?

– Так!

– Саша! Как ты со мной разговариваешь?!

– А разве плохо? Могу по-другому: извините, пожалуйста, спасибо, до свиданья!

Саша не знал, что с ним случилось, но ему легче становилось от своей грубости.

– Что с тобой? – Отец подошел к нему и крепко обнял его, холодного.

Саша знал, что надо сопротивляться. Но так широка была отцовская грудь – на ней он умещался с распростертыми руками – что он приник к ней и заплакал.

Шел дождь, и слезы мешались с дождем. Оба стояли молча. Саша наполнился отцовской силой, а отец – его болью.

– Надо Стародубцева искать! – наконец сказал Саша и отстранился.

Отец все понять не мог – как в такую погоду искать кого-то. Он положил Саше руку на плечо и повел с пустыря. Саша порывался рассказывать, но отец сделался беспонятным.

– Нет, ты иди! – сказал Саша. – А я останусь. Понимаешь, Стародубцев здесь! Я это чувствую!

– Да нет его здесь. Пойдем. Как я рад тебя видеть!

Саша осторожно высвободился из рук отца.

– Стародубцев! – закричал он во весь голос.

Откуда-то послышался отклик.

– Слышишь?

Отец прислушался. Действительно, кто-то откликнулся. Они побежали на слабый звук. Долго искать не пришлось, потому что Петя забарабанил по железной стенке.

Друг Души

– Он здесь – в этом гараже! – крикнул Саша и остановился. Его охватила радость. – Эй, прекрати стучать!

Стук прекратился, зато плач усилился.

– Стародубцев, успокойся. Ты как туда забрался? Я – Федоров!

Подошел отец. Он остановился и закурил на ветру.

– Саша, да неужели это ты?! – послышалось из железного домика. – Ты откуда узнал про меня?

– Лучше скажи, как туда попал и как тебя выпустить?

– Саша, это от страха. Ну я и натерпелся! Я идти сюда не хотел, а потом думаю – надо! А Венька из-за гаражей как выпрыгнет! Поволок меня и давай драться. Да так злобно! Вдруг машина подъехала. Я бежать хотел, а Венька меня – за ногу. Хозяин вышел и фонариком стеганул. Узнал Веньку, а Венька – его. И так мне страшно сделалось, ну, думаю, убьют. Дальше не помню. Очнулся – сижу в конуре, темнотища! Двери – закрыты. Сел на какую-то кучу тряпок и, представляешь…

– Что делать будем? – спросил отец, осматривая замок. – Не открыть и не сбить.

– Ты с кем, Саша?

– С одним знакомым. У него здесь гараж.

Саша не хотел отца обидеть. Просто стыдно ему было с отцом встречаться. С отцом каждый день быть надо, а не встречаться.

– Придется хозяина искать. Мальчик, не заметил номера и марку машины?

– Заметил, что черная «волга», а номера не видел.

– Черная «волга», да, Петя? – закричал Саша и вдруг замер.

– Да! – радостно ответил Петя из своей темницы и подпрыгнул. – Федоров назвал его по имени!

– Можно и без номера: черная «волга» – редкость. Поедем, Саша. Ты промок, а Петя посидит пока. Мы скоро. Посидишь, Петя?

Ответ пришел не сразу. Сначала раздался глубокий вздох, потом наступила тишина, а потом Петя заплакал:

– Посижу, конечно, посижу!

Саша в это время представил, как он поедет на машине. Отец за рулем будет, а он – рядом. И летят они по проспекту, а там – ни одной машины, одни зеленые светофоры, как недоспелые яблоки, висят, а им с отцом легко и весело вдвоем!

Они гонятся за черной «волгой»… А Стародубцев один останется?! Нет, нельзя одному оставаться – одному страшно! Надо с собой бороться… В чем Петя-то перед ним виноват? И Венька на него окрысился! И Цаплин. Во всем виноват Борька!

– Вы один поезжайте! Я здесь подожду!

Отец услышал это «вы» и вздрогнул. Он пошел к своему гаражу, вывел машину и закричал:

– Саша, поедем! Не передумал?!

Саша тысячу раз передумал, но сказал:

– Не передумал!

– Иди хоть в гараж. Там теплее и дождя нет. Я – сейчас!

Было очень грустно смотреть вслед отцовской машине. Теплый дом на колесах уехал – надо хоть в чуть-чуть свой гараж пойти.

– Саша! Ты уехал?

– Нет!

– А тебе не страшно?

– Холодно только и противно. На мне все промокло.

– Саша, а мне здесь тепло. Я во все оделся.

– Во что оделся?

– Да в тряпки. Здесь какие-то шубы. Их так много, и сапоги. Я и в сапоги оделся. Их тоже много – на каблуках!

– Да ведь это же гараж того самого дяди Яши! – воскликнул Саша, потрясенный простой догадкой.

– А ты откуда его знаешь? – удивился Петя.

– Это тайна не моя. Если бы моя была, я бы рассказал. Ну ничего. Он не уйдет.

– Я его тоже знаю, – сказал Петя. – Я в него камнем попал нечаянно на даче. Понимаешь, настроение было жуть какое. У тебя, наверное, такого не бывало. Тут у меня как раз сказка в голове сложилась, и я ему рассказал…

– А он что?

– А он напугал нас с мамой, прямо чудак какой-то…

– Он не чудак, – зашептал Саша, – он, наверное, бандит! Поклянись, что не проговоришься.

Петя поклялся прерывающимся голосом. И Саша все рассказал.

– Послушай, а ведь дядя Яша может напугать твоего знакомого!

– У меня знакомый непростой. – Саша вздохнул и чихнул. – Его не напугаешь. Ни у кого из вас нет такого знакомого.

– Почему?

– Он, понимаешь, как сыщик. Он следователем работает. Это – мой отец! – с отчаянием признался Саша и заплакал.

Сашино признание потрясло Петю, и он, как умел, принялся отвлекать Сашу. И даже сказку ему рассказал. Свою сказку.

В это время следователь Федоров мчался по адресу, который он узнал в правлении кооператива, где жил дядя Яша.

Дядя Яша услышал звонок. Он еще не успел даже раздеться.

– Ну, все! – сказал он. – Прощай любимый сад, прощай любимый огород. За мной пришли от Кривого Чура!

Он не стал прятаться, открыл дверь, распахнул свое старое пальто и сказал:

– Бей меня, режь меня! Не боюсь я тебя!

Федоров-старший отпрянул назад.

– Мне нужен товарищ Утюгов, – сказал он и начал объяснять, зачем ему нужен этот товарищ.

– Я – товарищ Утюгов, – гордо сказал дядя Яша.

– Очень приятно познакомиться! Я на своей машине. Вам нетрудно со мной проехаться?

Дядя Яша горько рассмеялся. Подослали к нему убийцу и тот его смеет спрашивать о трудностях! А нагородил-то с три короба и мальчишку какого-то приплел!

– Мне нетрудно, – серьезно сказал дядя Яша, – моя жизнь прошла в очень серьезных трудностях. Я боролся за высокий урожай в своем садоводстве. Теперь можно и умереть. Я достиг своей цели!

Федоров-старший улыбнулся. Какой-то чудак ему попался, но ему сейчас не до чудаков – там у него сын под дождем мокнет.

Они вышли.

Дядя Яша увидел красные «жигули». Ах, вот, кто его сцапал. Значит, этот тип следил за ним еще на пустыре!

Федоров-старший гнал машину по улице, он завернул на темную пустынную дорогу и поехал по ней.

– Куда вы? – вскрикнул дядя Яша. – Я не хочу на пустырь!

– Я же вам говорю – там мальчик! Он случайно очутился в вашем гараже. Мы должны его выпустить.

Но дядя Яша не верил.

– Не хочу, не хочу! – твердил он и сделал попытку выпрыгнуть из машины.

Федоров-старший еле удержал его.

– Да что вы в самом деле ведете себя как маленький! Вот мы и приехали! Саша, где ты?

Саша вышел из гаража, а Петя начал барабанить в стену.

Дядя Яша не мог прийти в себя от удивления: неужели вправду он будет еще жить?

– Я же вам говорил. Открывайте скорее!

– Открывайте! – закричал из-за двери Петя.

– Ну зачем этот мальчишка туда влез? – засуетился дядя Яша, отыскивая ключ в глубоком – до колена – кармане. – И как он умудрился, ишь волшебник! А у меня там крупные беспорядки. Глаза надо закрыть на эти беспорядки.

Дядя Яша юлил возле двери и, видно, не собирался доставать ключ.

– Товарищ Утюгов, открывайте скорей! Выпустите мальчика, и я вас развезу по местам.

Дядя Яша так и подпрыгнул:

– По каким местам? Вот еще – по местам! Да я не такой, а вы кто такой, чтобы меня по местам развозить?!

Федорову-старшему надоел разговорчивый старик. Чтобы заставить старика живее шевелиться, он вынул из кармана удостоверение и сказал: «Читайте!» А сам посветил фонариком.

Дядя Яша прочитал и обмер. Сразу же он нашел ключ и стал тыкать им в замок, а сам приговаривал:

– Ой, ой, ай, ай! Не попасть в замок, а попасть в тюрьму! Доигрался. Кто мне теперь поверит?

Следователь отобрал у нерасторопного старика ключ и сам открыл гараж. Оттуда выскочило и побежало что-то огромное и меховое.

– Куда? – завопил дядя Яша. Он бросился за шубами, поймал их и стал срывать одну за другой, как будто это были капустные листья. Дошел до последнего листка – а там Петя!

– Капустный листок! – воскликнул дядя Яша. – Это же ты!

– Здравствуйте, – сказал, поеживаясь, Петя и опустил глаза в землю.

– Стародубцев, айда в машину! – крикнул Саша. Мальчишки спрятались в машине. Дядя Яша, причитая, отнес разбросанные Петей вещи в гараж. Там его ждал Федоров.

– Так-так, – сказал следователь. – Даже очень интересно. Теперь мне понятно ваше поведение.

– Да, да! – кивнул дядя Яша. – И мне понятно! – Ему стало легко, потому что самое страшное осталось где-то позади.

Но следователь не стал вдаваться в подробности.

– Попрошу вас поехать со мной, – сказал он холодно. – Садитесь.

Дядя Яша сел и накренил машину на бок, Федоров-старший закрыл оба гаража и вернулся в машину. Дядя Яша все время охал, а мальчишки шептались на заднем сиденье.

– Ах, капустный листок, капустный листок! Теперь и вправду стану я потусторонним человеком. Ведь упрячут на долгие годы!

– Разберемся! – ответил следователь. – Свое получите!

Дядя Яша засопел.

– Меня легко обидеть: я – сирота. Крупная сирота. Мать давно умерла, в прошлом веке, а отец погиб. Не было на меня муржского влияния.

– Мужского, – поправил Петя.

– Вот я и говорю – муржского, – охотно согласился дядя Яша.

– Расскажете защитнику!

– Папа, остановись. Пете выходить надо!

Петя вышел и помахал на прощанье рукой. Ему все-таки не верилось, что дядя Яша плохой. Он махал рукой долго, пока на него не налетел отец и не утащил домой.

Дядя Яша вздохнул:

– Ай, несчастье! Забыл узнать конец сказки. Нашел ли капустный листок Друга Души…

– Папа, а кто такой Друг Души?

Федоров-старший пожал плечами, а потом сказал:

– Наверное, самый близкий тебе человек, который тебя понимает.

Они подъехали к Сашиному дому. Саша вылез из машины – и передернулся от холода. Его бил озноб. Навстречу бежала мама. Она ему ничего не сказала, а только прижала его к себе крепко-крепко, и он услышал, как рвется в ее груди сердце.

Подошли Иван Данилович с Леной.

– Здравствуйте! – сказал Федоров, высовываясь из машины. – Извините, что так поздно, но у нас вышло небольшое приключение. До свиданья!

Машина плавно тронулась в путь. Саша хотел броситься к машине, но мама его не пустила.

– Папа, не уезжай! – закричал он. – Я знаю, кто ты для меня! Самый…

Федоров-старший услышал слова сына, и у него сжалось сердце. Чтобы себя не выдать, он торопливо закурил.

– А я не курю! – сказал дядя Яша и посмотрел в ветровое стекло. Перед ним лежал его любимый город. – Хорошо, что вы меня зацапали. Кря-крю!

– Что это вы?!

– А чтобы вам было веселее, строгий начальник. Я все понял. У вас положение куда хуже моего.

С тем они и приехали в милицию.

Своя ночь Веньки Жбанова

На следующий день в школу не пришли ни Тряпичкина, ни Федоров, ни Петя Стародубцев. В школу также не явился Жбанов. Цаплин с трудом дожидался конца уроков.

«Почему, почему они не пришли все вместе? Что случилось?» – спрашивал он себя и не мог ответить. А раз не мог ответить, то бегал по этажам от этого вопроса. Когда бегаешь – любопытство затихает, как-то забываешься.

Любовь Ивановна тоже удивилась отсутствию всех четырех, но удивление – удивлением, а дело – делом.

– Цаплин, покажи домашнее задание.

Цаплин встал, тощий, нескладный – глаза неизвестно где гуляли и мысли тоже.

– Не успел.

– Все успели, один ты не успел!

– Все не Цаплины, один я – Цаплин.

– Особенный! Садись – два!

Цаплин, как дерево – не сразу свалился, постоял какое-то время и уже приготовился рухнуть, но глаза его успели все-таки за окно забежать, и увидел Цаплин внизу знакомую фигурку Веньки. Никак не ожидал Цаплин друга на школьном дворе увидеть.

– Венька! – закричал он обрадованно.

Любовь Ивановна строго на Цаплина посмотрела – чтобы не забывался. Подошла и увидела во дворе Жбанова. Жбанов гнал по двору тяжелое автомобильное колесо. Куча металлолома под вывеской «4-В» значительно возросла.

– Молоток, – сказал Миша Сорокин, заглядывая в окно, – усилил наши темпы!

– Это что за выражение, Сорокин?

Любовь Ивановна увидела, как весь класс поскакал к окнам.

– Всем сесть! Сорокин, почему Жбанов занимается общественной работой во время занятий?

– Не знаю!

– Это что за ответ, Сорокин?!

– Любовь Ивановна, Жбанов – не общественный. Очень трудно ему сделать что-нибудь для класса. Я не знаю, почему он столько натаскал. Даже Цаплин не знает, наверное!

– Сам не знаю! – подтвердил Цаплин и покарабял напоследок по стеклу. Венька не мог его услышать. Но в этот момент он как раз поднял голову и увидел в классном окне множество знакомых лиц.

– Ох! – вздохнул Венька и помахал им. Не знали они там, наверху, про него. Они и догадаться не могли, какую он ночь пережил, потому что ни у кого из них еще не было своей ночи. А у него была. Ночью все мальчишки крепко спят. Венька тоже всегда крепко спал. И когда он вечером вернулся от Слепого Льва, он и не предполагал, что ему выпадет бессонная ночь.

…Венька ворочался. Он лежал и думал: а что там Петька делает? Как же это ему в голову пришло Петьку в гараже запереть! И никто про Петьку не знает – даже дядя Яша. И родители не знают. Только один Венька знает. Но ведь не от его туда посадил. Так что ничего не будет. Главное, чтобы никто не знал, что Венька знает. Пускай сидит. Темно там. И здесь темно – в комнате. Но там – другое темно. Другое! Венька вскочил и лихорадочно стал одеваться – даже пальто надел. Он понимал только одно – скорее к Стародубцеву бежать надо, пока…

Венька полез за ключом.

– Ты чего? – не проснувшись, спросила мать.

– Живот, – простонал Венька, думая, что мать ключ ему выдаст, а сама спать завалится.

– Ух ты, горе мое! – испугалась мать, села на кровать и включила лампу. – А пальто зачем?

Венька застонал от досады и яркого света.

– Знобит!

– У тебя лихоманка. Я сейчас сыночка раздену да сальцем натру.

– Я здоров, здоров! – отбивался Венька.

Но мать была сильная, и руки у нее были сильные, что клещи – из них никогда ничего не выскальзывало.

Мать скрутила Веньку и взялась за дело, приговаривая:

– Меня не проведешь, не обманешь! Ты только в комнату вошел – я на тебе лица не увидела!

Натертый салом Венька истекал потом.

– Ну как, полегчало? – спрашивала мать.

– Полегчало, полегчало, – бубнил Венька.

Они то засыпали, то просыпались. Под утро оба вымотались совсем.

– Ты лежи! Через два часа наведаюсь! В школу не ходи – закрою тебя.

– А вдруг у меня припадок какой или кровь из носу! Что, мне так и помирать?!

– Венюшка, да плюнь ты через левое плечо!

– Оставь ключ!

Как только мать за дверь, Венька стал одеваться. Через несколько минут он бежал по улице.

Утро стояло синее. Венька подбежал к гаражу и загрохал ногами по железной двери:

– Петь, а Петь! Стародубцев!

В ответ ему послышалось железное молчание.

– Петенька! – застонал он. – Отзовись, пожалуйста! Я не буду! Я больше никогда не буду!

– Что не будешь, мальчик? – выглянул из соседнего гаража мужчина с длинными висячими усами.

– Ничего не буду! Ничего!

– Ничего – нельзя!

Но Венька не слышал, он бежал обратно. Внутри у него сидел каменный страх и холод.

В этот тяжелый момент он вспомнил про Федорова. Надо к Федорову – он поможет.

Венька поднялся по лестнице. Долго он не решался позвонить. Кнопку нажмешь, а в ответ что получишь? Наконец он все-таки позвонил. Открыла ему мать Саши.

– Мне Сашу надо, – заспешил всегда неторопливый Венька.

– Саша заболел.

– Очень надо! – Венька поднял лицо. Сашина мать посмотрела на него и сказала:

– Только недолго, а то у него высокая температура.

Саша лежал весь красный.

– Сашка, здравствуй!

Саша как будто не узнал Веньку. Он отполз к стенке и сказал оттуда:

– Ты чего?

– Ничего. Стародубцев заперт в гараже дяди Яши. Как бы его оттуда вытащить?

Саша раскутался и уставился на Веньку.

– Да он со вчера уже дома!

– Как?

– Никак!

– Нет, ты мне скажи, пожалуйста, а то я мучаюсь!

– Мучайся больше – тебе полезно. Но как же ты все-таки мог, Венька?

– Я из-за тебя – ты сам с ним знаться не хотел! Забыл?

– Ну я – это другое. Я бы, как ты, не сделал!

– А я бы, как ты, не сделал. Думаешь, ты лучше?

– Я не думаю, – тихо сказал Саша и повалился на подушку. – Ты иди, Венька, а то меня тошнит.

Венька вышел, не успел он рассказать про дядю Яшу. Он горел, как свеча. Что-то в нем загорелось, что могло гореть. Он побежал к Слепому Льву, а потом – с грузом – к школе. Раз сто он бегал туда и обратно. В последний раз он катил тяжелое колесо.