Текст книги "Клон. История любви"
Автор книги: Габриэлла Лопез
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Не знаю. Со мной что-то не так... Знаешь, иногда мне кажется, что я бесплодна, что у меня не будет детей... Если ты хочешь взять другую жену, то я не возражаю, – Жади заулыбалась.
– Мне не нужна другая жена, я люблю тебя, – муж нежно поцеловал ее.
Жади сидела, как на иголках, и ей удалось не заметно ускользнуть в прихожую. Она торопливо набрала номер Лукаса. Трубку взяла Далва.
– Алло, кто это? – она закрыла трубку рукой. – Похоже, международный звонок...
Лукас сразу поднял голову от списка приглашенных.
– Лукас дома? – неуверенно шептала в трубку Жади.
– А кто его спрашивает? – нянюшка покосилась на Лукаса.
– Это меня? – спросил он, но служанка не ответила.
– Жади, скажите ему, это Жади... – пролепе-тала бедняжка.
– Его нет, он ушел с невестой, – Далва вложила в голос столько язвительности и ненависти, что Лукас невольно всерьез заинтересовался, кто звонил.
Жади залилась горькими слезами.
– А ты ждал звонка из-за рубежа? – хитро спросила Маиза у своего жениха.
Он растерянно молчал. Его выручила няня, заявившая, что спрашивали Леонидаса, и, наверняка, Иветти.
– Я... не-е-ет – наконец протянул Лукас. Маиза улыбнулась и посмотрела на Далву, та ей
подмигнула. Выражение лица Маизы сразу изменилось, она поняла, кто звонил и кому...
– Ты помнишь, что происходит с женщиной, которая обманула мужа? Ее выводят на площадь и бьют плетьми, а потом сажают в тюрьму! И все это из-за мужчины, который собирается жениться на другой! О, Аллах! – бедная Зорайде пыталась внушить Жади хоть каплю разума своими нравоучениями.
Ведь если раньше она находилась под защитой дяди Али, то теперь Назира, Саид и Абдул не будут с ней церемониться. Но для Жади главное было узнать, обманывал ли ее Лукас.
– Я разведусь, Зорайде, разведусь! Если я не вышла замуж за любимого, то я останусь одна! – закричала Жади.
– Саид никогда не согласится на развод, а если даже он тебя отпустит, то на что ты будешь жить?!
– Я буду учиться! Буду работать!
Зорайде не понимала, почему Жади не может оценить своего счастья и любви к ней мужа, но та оставалась непреклонна.
– Согласится и отпустит, потому что я обману его! Я заставлю его поверить, что счастлива с ним! Разве не ты меня учила, что если ты слабее, то должна не ссориться, а подчиняться?! Ну вот, я так и буду делать! Я заставлю Саида дарить мне драгоценности, а когда их будет много, я уеду, и никто больше не услышит про меня!
– Бедный Саид! – вздохнула служанка.
– Никто не пожалел меня, Зорайде, и мне теперь тоже никого не жалко!
И уже на следующий вечер Жади танцевала для Саида в черном одеянии, с мечом, стараясь пленить мужа еще больше.
Зорайде вновь согласилась на уговоры Жади погадать ей. Жади умоляла сказать, получит ли она свободу, будет ли счастлива в гордом одиночестве, но служанка лишь обронила, что Жади придется выбрать между человеком у зеркала и человеком, который отражается в нем.
– Бойся зеркал! Буря, которая перевернет твою жизнь, родится в зеркале! – предостерегла ее Зорайде, но Жади не прислушалась к этим малопонятным словам.
А буря уже рождалась...
Иветти пришла в ресторан с Жоржи Луисом. В стороне от них, за столиком, одиноко сидел Леонидас и смотрел на счастливую пару. Иветти тоже заметила его и подошла к нему.
– Я один, твое место не занято... И никогда не будет занято, – сказал ей Леонидас в ответ на вопрос о том, где его новая невеста.
Иветти открыла рот от удивления.
– Может быть, ты хочешь сказать, что все еще любишь меня?!
Леонидас кивнул в сторону Жоржи Луиса, который уже расплачивался с официантом, собираясь уйти.
– Твой друг явно недоволен, тебе лучше вернуться к нему.
Иветти задумчиво переводила взгляд со своего «львеночка» на журналиста и, наконец, решила послушаться Леонидаса.
– Это... – начала она, подойдя к Жоржи.
– Знаю, это Леонидас Феррас, – прервал он ее. – Я подумал, что ты пересела к нему.
Вечер был безнадежно испорчен самой Иветти. Она несла глупости. В машине с Жоржи Луисом рассказывала ему о «львеночке», и журналист не выдержал и высадил ее. Она поймала такси и поехала обратно в ресторан, но и там ее ждало разочарование, – «львеночек», конечно, уже исчез.
Перед родами Деуза ушла из дома, оставив Иветти записку, и стала ловить такси. По дороге она вспомнила слова Албиери о том, что ей лучше рожать в его присутствии. Терзаясь сомнениями, она вышла у приюта милосердия, но не пошла туда, а позвонила из автомата Албиери. И доктор кинулся ей на помощь. – Я всегда следую велениям своей совести, хотя они далеко не всегда совпадают с общепринятыми моральными нормами, – заявил профессор, забрал Деузу с собой, посадил в машину и повез в больницу, где когда-то родились Лукас и Диогу.
Танцовщица твердила, что у нее сильные схватки, но ученый оставался абсолютно спокойным.
– Женщины заигрывают со всеми подряд! Это как в лотерее: один из двадцати пяти билетов выигрышный, – Эдвалду радостно раскрывал друзьям свои познания в женской психологии, когда счастливая Лауринда подбежала к их столику и сообщила, что Деуза рожает.
С надменного лица парня слизнуло улыбку.
– А я тут причем? Что ты ко мне пристала?! – деланно возмутился он. – Я же не занимаюсь переписью населения, и меня не интересует, кто родился, а кто нет!
Иветти помчалась в клинику и неожиданно наткнулась в холле на Леонидаса. Тому вдруг приспичило найти Албиери: он испугался, что клонированные дети Лукаса тоже могут родиться с родимыми пятнами.
– Кто сказал тебе, что я здесь?! – Леонидас сразу начал нападать.
– Я и не подозревала, что ты здесь! Думаешь, я примчалась сюда за тобой? – возмутилась в ответ Иветти.
– Тем лучше! – отрезал он и направился к лифту, но Иветти, отчаянно кокетничая, побежала за ним.
– Постой, львеночек! В клинике ты не хочешь говорить со мной! А почему тогда ты подошел ко мне в ресторане? Только потому, что я была не одна?
– Здесь не место выяснять отношения, – Леонидас сверкнул глазами.
– Там тоже было не место! Объясни мне, зачем ты это сделал! Мы встретились весьма кстати, но тот вечер не дает мне покоя!
Иветти закусила губу.
– Все то зло, которое ты причинил мне, обязательно вернется к тебе! Бог дремлет, но не спит! Рано или поздно он проснется и наведет в доме порядок, вот увидишь!
– Ты сама мне изменила, – напомнил Леонидас.
– Ты опять за свое! Мне нужно было изменить тебе на самом деле! Напрасно я не отвечала на ухаживание твоих друзей, которые приставали ко мне, напрасно...
– А кто за тобой увивался?! – взвился несчастный «львеночек».
Но Иветти не ответила и гордо удалилась, а Феррасу осталось лишь догадываться и строить несуразные умозаключения.
Но Иветти не ответила и гордо удалилась, а Феррасу осталось лишь догадываться и строить несуразные умозаключения.
Албиери стоял в палате, где рожала Деуза, и беззвучно молился Богу. Потом он надел маску и начал принимать роды.
Когда все окончилось, доктор вышел из родильной палаты, скривив губу, в своей обычной манере. К нему тотчас подошел Леонидас и пристал, может ли передаться родимое пятно детям Лукаса.
Аугусто покачал головой.
– Нет, так как это наследуется по материнской линии.
И тотчас подскочила Иветти, интересуясь Де-узой: Так вот кто за ней увивался, подумал Леонидас, это Албиери! У них была интрижка! Он все больше и больше верил в свое предположение.
Он мучился до вечера, а потом не выдержал и позвонил Иветти. Она подняла трубку, но Феррас отсоединился. Через две минуты перезвонил сно-ва. Иветти была настроена на приятный разговор, но Леонидас был не в настроении.
– С кем из моих друзей у тебя был роман? – сурово спросил он.
Иветти разревелась..
– Да ты этому человеку и в подметки не годишься! – закричала она и вызывающе добавила: – Единственно, за что я тебе благодарна, так это за то, что ты свел меня с ним!
Леонидас уже не сомневался, что это Албиери.
В день свадьбы Лукаса, о которой Жади узнала из газеты, молодая жена Саида впала в настоящую апатию и не обращала внимания ни на что. Саид собирался с ней ехать в Каир.
За стеной Назира увлеченно бранила брата за выброшенные деньга на новые наряды для жены, которыми та даже не интересуется. Потом, не излив свое недовольство до конца, она позвонила в Бразилию и спросила, почему у Латиффы до сих пор нет детей. Мохаммеда тоже волновала эта проблема.
– Пройдет какое-то время, и ты полюбишь Саида так же как Латиффа полюбила Мохаммеда. Человека начинаешь ценить, когда живешь с ним, а потом приходит любовь, – Зорайде стала вновь поучать Жади.
– Я не хочу больше слышать о любви! – Жади смотрела на служанку огромными глазами, которые казались больше, чем обычно. Теперь она была близка к истерике и собиралась начать рыдать. – Этого слова для меня больше нет, я никогда никого не полюблю! Никогда...
– Никто не может изменить своего сердца, мы умрем с тем сердцем, с которым родились.
– Вот увидишь, Зорайде, вот увидишь... Точно в такой же апатии лежал на кровати и
Лукас.
– В Марокко сейчас десять утра, – сказал он Далве, которая ходила вокруг него с костюмом и ворчала. – Я надену галстук Диогу... Я так хочу его надеть...
– Ты счастлив, мой мальчик? – нянюшка подсела к нему на кровать, и он улыбнулся.
– Будь бы Диогу жив, это была бы его свадьба...
– А я всегда знала, что первым женишься ты, – сказала служанка.
– Почему? – удивился Лукас.
– У тебя для этого более подходящий характер: ты романтик, а Диогу был разгильдяем... Он не влюблялся в женщин, у него все было очень поверхностно...
И нянька заторопилась: скоро приедут гости и невеста, что за глупость – назначать свадьбу на утро?
Лукас только начинал осознавать, какую ошибку он сделал, решив жениться на Маизе. Она ему совершенно не нужна. Но поздно... Свадьба уж началась... И Маиза в белоснежном наряде приближалась к жениху под нежную музыку... Они дали клятву верности, обменялись кольцами и поцеловались.
Невеста бросила букет в толпу подруг, потом пришла очередь жениха получать обещанный сюрприз от друзей. На сцену вынесли огромную картонную коробку, зазвучала восточная музыка.... Из коробки вылезла танцовщица... Это был конец счастливой семейной жизни, которая еще не успела начаться. Маиза открыла рот от возмущения, Лукас смотрел растерянно, постепенно в его голове рождался образ. Вот танцует приглашенная танцовщица, лицо ее закрыто... Он видит глаза – это Жади... Испугавшись своих мыслей, он бросился бежать...
Все были ошеломлены, никто не понимал, почему он убежал в дом во время танца. Кажется, он говорил о том, что видел этот танец в Марокко. Маиза побежала в дом за новоиспеченным супругом.
– Я вспомнил о Диогу, – соврал он Маизе.
– Неправда, ты вспомнил о ней, о Жади! – крикнула она.
– Не выдумывай, – Лукас нервно почесывал нос.
– Я не позволю тебе унижать меня перед всеми в день моей свадьбы!
– А что я сделал? Я просто ушел в дом, и все, что тут такого? Мне разве нельзя побыть одному?!
– Ты сбежал! Сбежал! Ты не мог смотреть на танцующую девушку, потому что вспомнил о ней, она танцевала этот танец для тебя, я знаю, ты рассказывал! – еще громче закричала Маиза.
– Даже если и вспомнил, то что из этого? – пробурчал Лукас.
– Что?! Да ведь сегодня наша свадьба!
– А как мне быть с тем, что я пережил до нашего знакомства?! Порвать, выбросить?
– По крайней мере, постараться скрыть это от меня. Я не хочу этого видеть!
Лукас подошел к жене, попытался обнять.
– Ты тоже вспоминаешь Диогу, когда смотришь на меня, и я молчу. И ты со мной лишь потому, что я его брат.
– Но я никогда не выставляла этого напоказ, никогда! – выкрикнула Маиза.
– Дай мне время... Все пройдет...
– Ты думаешь, никто ничего не заметил? Все "только об этом и говорят! Все знают, кого ты оставил в Марокко! Сейчас же вернись к гостям! И изволь улыбаться! – приказала Маиза.
– Нет, не сейчас...
– Нет, сейчас, или можешь вообще не возвращаться!
Наконец до Лукаса дошла вся бессмысленность его поведения.
– Так ты не вернешься?
– Я же сказал, нет! – твердо отозвался он.
– Тогда забудь обо мне! – и Маиза швырнула в Лукаса обручальное кольцо.
Далва побежала за Маизой, когда та спускалась по лестнице.
– Для меня все кончено!
– Но все только начинается, – удивленно подняла брови служанка.
– Ты видела, он чуть не расплакался на глазах у всех из-за этой женщины, видела?! И для этого я выхожу замуж?!
– И зачем они притащили сюда эту танцовщицу! – взмахнула руками Далва. – Лукас не виноват, это просто глупая шутка. Я распорядилась выставить ее отсюда.
– Почему он не добивается Жади? Он ее любит? Так пусть будет мужчиной и выкрадет ее! – крикнула Маиза так громко, чтобы услышал Лукас.
А этажом выше Леонидас проводил воспитательную работу с сыном.
– Ты сделал глупость! Нельзя в присутствии одной женщины говорить о другой, это азбучная истина!
– Она сама заговорила о Жади.
– А ты бы изумленно вытаращил глаза: какая еще Жади?! Все всегда отрицай, даже если она застала тебя на месте преступления и видела все своими глазами! Она обязательно начнет сомневаться, – вероятно, у Леонидаса был опыт в таких делах. – Ты хочешь расстаться с ней прямо в день свадьбы?
– Нет, конечно, – пожал плечами Лукас. Он не понимал сам себя.
– Тогда возьми кольцо и верни его ей. Сегодня ты неправ! Постарайтесь помириться, пока гости не разошлись по домам.
– Правильно, не нужно портить такой чудесный день из-за какой-то чепухи, – вмешалась Далва, уже явившаяся в комнату.
– Прости... – Лукас покорно надел кольцо на палец жены.
– Я всегда была очень тактична, но теперь требую: не надо вмешивать Жади в нашу семейную жизнь! Если я проглочу твой сегодняшний поступок, то весь медовый месяц ты будешь рассказывать мне, как скучаешь без нее. Осталось только, чтобы ты поплакал у меня на плече...
– Маиза, я же попросил прощения, хватит о ней говорить... – попросил Лукас.
– А тебе хватит о ней думать, – дрожащим от слез голосом ответила молодая жена.
Она вышла из дома с" гордо поднятой головой. Лукас вел новобрачную с обреченным видом.
– По-моему, ты просто помешан на мысли о ребенке, – сказала Эдна мужу. Она стала подозревать его в том, что он сделал какую-то ошибку, когда создавал эмбрион. И даже недавно сказала ему об этом, но профессор объявил, что если кто-то и сделал ошибку, то это Симона, пересадившая не тот эмбрион. – Как знать, может, скоро я преподнесу тебе сюрприз, – продолжала Эдна с победным видом. – Тебе нужен свой ребенок, это точно!
Она с гордым видом ушла, а бедняга Албиери, постояв в недоумении, заторопился в клинику к Деузе.
Она рассказала профессору о родимом пятне, которое нашел у мальчика педиатр. Тот утверждал, что оно передается от матери, и не мог понять, откуда взялось пятно у ее сына.
– Я сам поговорю с педиатром! – сказал Аугусто и взял малыша на руки.
Албиери рассматривал ребенка и размышлял, стоит ли заявить о его появлении в научном мире. Видя, как нежно доктор обращается с ребенком, Деуза попросила его стать крестным. Профессор предложил назвать мальчика Диогу. Деузе было все равно... Это второе имя, первое в любом случае будет Эдвалду... Но ее беспокоило, что мальчик не похож на нее, негритянку, ребенок родился светлокожим.
То же самое отметила и Иветти, которая забрала Деузу с ребенком к себе. Молодая мать рассказала подруге, какое второе имя придумал для ребенка профессор, но Иветти отговорила ее называть сына именем трагически погибшего человека.
– Это плохая примета, – сказала она и вновь задумалась, почему ребенок так не похож на мать.
Эдвалду категорически отказался идти на крестины, а Албиери предложил новое второе имя для ребенка – Леандро, и Деуза согласилась.
Но Эдвалду все же явился в церковь и наблюдал за церемонией издалека. Он упрямо твердил своему святому, что Деуза ему больше не нужна, пытаясь убедить самого себя в этом.
Жади собиралась идти к дяде Али, но Назира остановила ее, заявив, что хочет чаю.
– Чай может принести служанка! – ответила Жади, и золовка привычно возмутилась. Она, как всегда, искала лишь повод, чтобы прицепиться к своей молодой невестке.
– Ты прикидываешься овечкой, но не любишь Саида! Ты непорядочная! – закричала она.
Назира была во многом права, но кто же любит правду? Жади тоже не выдержала и вспылила.
– Вы просто не выносите, когда ваши братья смотрят на других женщин! – закричала она.
– Что ты несешь? – ахнула ошеломленная Назира.
– Ни я, ни Латиффа не виноваты, что вы не можете выйти за них замуж, потому что это запрещено! А вы срываете зло не нас!
Жади ушла к дяде, а у Назиры началась истерика. Она потребовала служанку немедленно привести ней Саида.
– На Западе все так странно... Дома женщины одеваются кое-как, ходят растрепанные, а на улицу надевают свою лучшую одежду, душатся духами. Нужно стараться выглядеть красивыми для того, с кем живешь, а они пытаются понравиться прохожим на улице. Поэтому и браки у них длятся недолго, – говорил Али племяннице.
Он пробовал защитить ее от нее самой. Жади не ценит своего счастья и считает себя обездолен ной, вздохнул про себя Али. Тот, кто не попробовал горького, не почувствует вкуса сладкого.
– Это когда женятся не по любви. Без любви все проходит быстро, – заметила Жади, слегка вышедшая из своей депрессии.
– Ты несчастлива с Саидом? – Али взглянул на нее внимательно.
– Он очень добр со мной, – со слезами на глазах прошептала Жади.
Но на этот раз Саид был не таким уж добреньким. Он пришел за женой в дом Али и отчитал ее за то, что она обидела Назиру.
– Сделай, как он хочет, потом ты разберешься с Назирой, будь похитрее, – шепнула Зорайде Жади, но та была слишком возмущена, чтобы покориться.
Ее не устраивало, что хозяйка в ее доме – золовка.
Жади принесла чаю Назире, которая лежала на диване. Назира хитро посмотрела на невестку, с удовольствием смакуя свое превосходство.
Молодожены приехали из свадебного путешествия безумно довольные. Маиза поделилась с Далвой – Лукас вел себя как любящий муж, все было отлично! Довольный Леонидас сказал сыну, что пришло время как следует поработать на предприятии.
Старший Феррас передал дом в руки молодых, решив, что сам будет жить на правах постояльца. Но он поторопился. Когда Маиза загорелась идеей отремонтировать весь дом, а в комнате Диогу сделать детскую, Леонидас тотчас воспротивился этому.
– В остальной части дома делайте, что хотите! Но комната моего сына принадлежит мне, ее не трогайте!
Маиза явно осталась недовольна. Она никак не могла успокоиться из-за того, что свекор не давал ей навести в доме свой порядок. И считала Лукаса виноватым в том, что ее мнение для Леонидаса ничего не значит. Но Лукасу было все равно, он не вмешивался и хотел, чтобы жена и отец договаривались между собой сами.
Маиза попыталась передвинуть кресло в гостиной, но прибежала Далва и приказала не трогать его, потому что на нем любил сидеть Диогу. Лукас наблюдал эту сцену с балкона. Маиза сердито пробежала мимо мужа, и он пошел за ней в спальню.
– Лукас, я хочу иметь свой дом! Я не хочу жить в доме, где я даже кресла не могу переставить! О каком ремонте может идти речь?! – закричала молодая жена.
Лукас нервно почесал нос.
– Не трогай вещи Диогу, а остальные переставляй, как хочешь!
– Какие остальные?! Разве они есть? В этом доме Диогу повсюду! Все напоминает о нем! Все должно быть так, как оставил Диогу! Как ты можешь так жить?! Сомневаюсь, что Диогу терпел бы все это! Он бы перекрасил весь дом, переставил бы всю мебель, убрал бы все портреты и в две минуты покончил бы с этим трауром!
– Да, Диогу так бы и сделал, – улыбнулся Лукас.
– А ты?! Что ты намерен делать? Либо это и наш дом тоже, либо нет! А если нет, то мы переедем.
– Успокойся, ты слишком нетерпима, – невозмутимо сказал Лукас и отправился на работу, оставив Маизу на грани истерики.
– Мне очень. нравится твоя жена, но у нее скверный характер, – сказала Далва Лукасу.
Прошел год. Малыш Лео уже начал бегать. Эдна все еще мечтала забеременеть, но у нее ничего не получалось.
И однажды Далва встретила Албиери, гуляющего с Лео по парку. Она хотела подойти, но профессор закрыл лицо мальчика и почти убежал от нее.
Что за чудачества? – удивилась Далва. Ей долго не давал покоя этот случай. Лукас смеялся над подозрениями няньки. Он предполагал, что это внебрачный ребенок доктора. А кто не без греха? Тем более что у Эдны нет детей. Служанка согласилась с его догадкой, но смутное сомнение не оставляло ее.
– Это он. Диогу снова живет... – думал Албиери, сравнивая детские фотографии Диогу и маленького Лео.
Профессор убеждал жену полюбить Лео, как своего сына.
– Я испытал это на себе. Мой собственный сын не мог быть мне роднее, чем Диогу. Сын – это тот, кто живет с тобой, кто тебе близок.
– Если бы ты женился на своей невесте, с ней бы ты захотел иметь кучу детей! Ты не ограничился бы крестниками. Ты просто не любишь меня! И не хочешь любить! – вспылила Эдна и ушла из гостиной.
Доктор последовал за ней.
– Я никогда не горел желанием стать отцом, но никогда не утверждал, что не хочу иметь ребенка, – начал он объяснять. – Я любил всех детей, при рождении которых присутствовал, привязывался к ним, как к родным. Я очень привык к тебе и не обманывал тебя. Может, тебе мало того, что я даю тебе, но поверь: это все, на что я способен! Ты права, я был бы гораздо счастливее, если бы мог отдаться чувствам. Но я не могу, ты вновь права, я боюсь любить! Дж меня это что-то запретное. Стоит кому-то понравиться мне, как я уже думаю, что привязанность может обернуть– ся тоской, страданием для меня. Поэтому я привык держать дистанцию...
– Аугусто, я не понимаю... Ты такой умный человек, зачем ты вредишь сам себе? – заплакала Эдна.
– Я напоминаю себе ребенка, который не протягивает когда-то обожженную руку из-за страха обжечься снова...
Эдна нежно погладила мужа по щеке.
– И чего Ты этим добиваешься? Ты только ранишь себя еще сильнее и ранишь других... У тебя уже не вся жизнь впереди, вернее, у нас обоих. Дай себе шанс! – она кинулась ему на шею.
Иветти все еще была безработной и мечтала открыть свой магазин, Лауринда твердила, что самая большая ошибка подруги – потеря «львеночка», но Иветти думала, что это ему не повезло лишиться ее. Ведь она единственная, кто любила не только его деньги, но и его самого.
И неожиданно Леонидас действительно подарил Иветти магазин. Она растерялась и обрадовалась, стала звать его к себе, просила его помириться с ней... Но Феррас снова исчез. Не все так просто.
Случайно встретив Албиери, Иветти пригласила его отметить полученный в подарок магазин. Но жизнь полна неожиданностей, и именно в тот момент, когда профессор пришел в магазин, там появился Леонидас. Увидев Албиери и Ивети вместе, он вновь стал наливаться зло бой.
– Я ничего не понимаю... – растерянно прошептала Иветти. – Что с ним происходит? Он мечется, как в горячке...
– Он думает, что у нас любовная связь, – объяснил ей доктор.
– Аугусто, – сказал Леонидас, – будь честным! Признайся во всем! Ты близок с этой женщиной?
Доктор пожал плечами.
– Ты придумываешь небылицы, чтобы оправдать себя, – вздохнул он и ушел.
Леонидас начала следить за Иветти. Она с Ла-уриндой осматривала магазин, размышляя, что можно изменить в дизайне. В это время Леонидас проехал мимо них в такси пять раз. Он любовался Иветти.
– Мне кажется, Леонидас больше тебя не любит... – сказала не заметившая его Лауринда.
– Нет, ты не права, – живо возразила подруга, – он меня по-прежнему любит, ты бы видела, как он меня ревнует к Албиери...
– И она повернулась спиной к витрине.
Деуза с сыном до сих пор жила у Иветти и вечерами, возвращаясь с работы, часто не заставала малыша дома. Его забирал Албиери. Танцовщицу безумно раздражало то, что она почти не видит своего ребенка, и он постоянно у профессора. Она бесилась и мчалась забрать сына назад. Так повторялось почти ежедневно.
Албиери может постепенно отнять у Деузы ребенка, думала Иветти. Но зачем ему этот мальчик?.. Как все это странно...
Эдна показала Деузе комнату, превращенную доктором в детскую для Лео.
– Я собираюсь отдать его в ясли! – объявила Деуза, но ученый яростно воспротивился, он считал, что у них ребенку будет лучше.
Деузе это совершенно не нравилось. Почему. Аугусто так привязался к моему малышу? – думала она. Здесь что-то нечисто... Но догадаться об истинных причинах, конечно, не могла.
Назира решила снова ехать в Рио и дала телеграмму брату. Мохаммед прибежал с этим посланием к жене, крича, что на них снизошло благословение Аллаха – к ним приезжает его сестра! Но Латиффа почему-то не разделила радости мужа по этому поводу.
Зато Жади радовалась, что ненавистная золовка наконец-то перестанет ее терроризировать. Она притащила Зорайде к себе домой.
– Только не говори никому, это секрет, – предупредила Жади, снимая платок, и побежала, в спальню.
– Если что-то запретное, я предпочитаю об этом не знать, – сказала служанка, но Жади уже доставала из-под кровати какой-то ящичек.
– Смотри, что у меня есть! Когда будет чуть больше, я продам все это и куплю билет до Бразилии!
Зорайде вытаращила глаза. Она увидела шкатулку, наполненную золотом.
– Мне еще должно хватить на то, чтобы снять квартиру до тех пор, пока я не найду работу.
– Это золото подарил тебе Саид?
– Ну да! Теперь я ублажаю его, внушаю ему мысль, будто почти люблю его, и все будет так, как он хочет! И он делает все, что хочу я! Делает мне подарки, дарит золото, дает деньги на новые наряды, а я все складываю в шкатулку.
– Так вот почему ты стала так ухаживать за собой: красивые платья, драгоценности, все для того, чтобы собрать эти деньги... О, Аллах! – служанка неодобрительно прищурилась, а Жади с улыбкой кивнула. – Если все откроется, ты пропала! Ты больше не под опекой Али. Он твой кровный родственник, и он простит тебе то, что не простил бы никто другой, а семья Саида не сжалится над тобой. Но даже если тебе удастся скопить денег, как ты сядешь в самолет? У тебя же не будет разрешения Саида, а никто не посадит женщину в самолет без разрешения мужа, – серьезно предостерегла Зорайде.
– Об этом я подумаю потом, сначала нужно собрать деньги, – легкомысленно ответила Жади.
– Ты все еще надеешься на Лукаса?! Он ведь женат! И разве ты хочешь остаться одной?
– Я не хочу жить среди лжи! Саид добр ко мне, он не заслуживает, чтобы его обманывали, но как я еще могу постоять за себя, скажи...
– Ты намерена добиваться Лукаса? – осуждающе спросила служанка.
– Вовсе нет...
– Ты веришь, что, увидев тебя, он бросит свою жену?!
– Нет, не верю...
– Не лги самой себе, Жади!
Жади, как неопытная обманщица, с трудом сдерживала подступавшие к горлу слезы.
– Я лишь хочу увидеть его, хоть один разок! Меня лишили моей судьбы!
– Никто не может лишить человека его судьбы! Ничто в этом мире не происходит просто так, на все воля Аллаха! Даже лист с дерева не упадет, не будь на то Его воля! Раз вы расстались, значит, это было предначертано...
– Мне нужно снова увидеть его, чтобы поверить всему происходящему, и я его увижу! – упрямо твердила Жади.
– Да хранит тебя Аллах... – прошептала Зорайде.
Назира прибыла в Бразилию. Она сразу начала обвинять Жади в напрасных тратах денег. Латиффа вышла в гостиную, когда Назира упрекала ее и сестру за то, что у них до сих пор нет детей.
– Если Латиффа не может иметь детей, то у тебя есть полное право взять другую жену! – заявила Назира брату.
Латиффа вспылила, ее муж – только ее! А золовка приехала лишь для того, чтобы навязать ему вторую жену.
– Это просто недоразумение, Назира не хотела сказать то, что ты слышала, а Латиффа не хотела сказать то, что ты слышишь сейчас! – попытался Мохаммед уладить конфликт.
Но в итоге обе женщины разрыдались. Несчастный Мохаммед с трудом убедил жену, что вторая ему не нужна, и с трудом утащил ее в другую комнату.
Али хотел, чтобы Жади поехала с мужем в Тунис.
– Я боюсь темперамента Жади, – сказал он Зорайде. – У нее чувства руководят разумом, а нужно наоборот. Ей еще только предстоит понять, что мудрые люди всегда стараются подчинить свои чувства разуму, – Жади в это время тихонько спустилась с лестницы и встала позади разговаривающих. – Я кое-что узнал... Лукас приезжает в Марокко. На переговоры, на несколько дней. Я услышал эту новость на рынке от одного человека, который сотрудничает с компанией Ферра-сов. Ты должна строже следить за Жади! Если что-то случится, то это будет на твоей совести.
Жади выскочила из-за спины Зорайде с веселой улыбкой, как ни в чем не бывало.
Али отвел племянницу в кабинет и спросил, часто ли она читает Коран. Жади ответила, что всегда читает его перед сном.
– Аллах очень бережно относится к семье и осуждает прелюбодеяние, – напомнил Али. – Коран сулит наказание за измену: сто ударов плетьми в назидание другим.
– То есть смертная казнь, – продолжила Жади мысль дяди.
– Нет, сто ударов не смертная казнь, – покачал головой Али.
– Но кто выдержит сто ударов?
– Аллах повелел дать сто ударов, даже если кто-то умрет,.– он улыбнулся, но Жади абсолютно не волновали его слова.
В это время Лукас готовился к служебной поездке в Марокко. Лукас не был против, чтобы Маиза сопровождала его в командировке. Жена опасалась, что в Марокко Лукас вспомнит Жади, но Леонидас с пренебрежением сказал, что это было обычное экзотическое приключение, и все давно в прошлом:
– По-вашему, можно забыть человека, ради которого ты хотел изменить свою жизнь, и забыть так быстро? – спросила Маиза свекра.
– Можно. Когда человек понимает, что другой ему не пара, он расстается с ним и все забывает. Нам свойственно чувство реальности, я сужу по собственному опыту. Ты знаешь, что я чуть не женился. Но когда понял, что она меня недостойна, я порвал с ней и забыт... .
Маиза глядела недоверчиво. Слова свекра звучали неубедительно.
Они встретились на рынке. Взгляды Жади и Лукаса снова пересеклись, сцепились, но они быстро потеряли друг друга в толпе.
Окрыленная этой встречей Жади метнулась продавать свои драгоценности. Она спрятала доллары в сумку и сказала Зорайде, что никогда сюда не вернется. Жади подкараулила Лукаса возле гостиницы. Он был один. Она бросилась к нему и застыла, не зная, что сказать и сделать... Он сам подошел к ней и поцеловал.
– Поговори с женой, – прошептала Жади, – а потом мы с тобой сбежим... У нас одна судьба... И мне больше некуда идти, я буду ждать тебя до рассвета. Сколько раз я уже тебя так ждала... Но если ты не придешь вновь, то можешь забыть меня навсегда...
Маиза сразу угадала тяжелое состояние мужа.
– Ты виделся с ней? – холодно спросила она. Он утвердительно кивнул.
– Послушай, давай поговорим...
– Нам не о чем говорить! – истерически закричала жена.
– Не о чем? А, по-моему, очень о многом! – взвился Лукас. – Я хочу быть с Жади!
