Текст книги "Немое досье"

Автор книги: Габор Йожеф

Соавторы: Дёрдь Фалуш
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

2

Похоже, по дороге сюда подполковнику удалось несколько успокоить Эву. Открыв дверь, девушка с готовностью и даже с гордостью хозяйки пригласила следователей:

– Прошу вас! Это прихожая, направо кухня, извините за некоторый беспорядок, – чуть смешалась она, – с утра не успела помыть посуду. Здесь кладовка, пустая. Тут туалет. Прямо – гостиная… – Она прошла вперед, открыла дверь в гостиную и вдруг застыла как вкопанная.

– Что случилось? – остановился и Ружа, шедший следом за ней.

Девушка, бывшая столь любезной, вдруг преобразилась в фурию.

– Зачем вы ломали передо мной комедию?! – побелев от негодования, крикнула она Руже. – Зачем спрашивали моего разрешения на обыск, грозились ордером и болтали, затягивая время? Чтобы ваши люди успели перевернуть вверх дном всю квартиру?

Она бросила сумочку в кресло.

Следователи, недоумевая, смотрели на взбешенную женщину.

– Может, вы объясните, что случилось? В вашей квартире никого из нас не было.

– Как не было? – язвительно воскликнула Эва. – В таком случае объясните мне, кто поставил это на стол? – показала она на приемник. – Он всегда стоит в стенке, на средней полке. Я не снимала его оттуда с тех пор, как он появился в доме. Как мог приемник оказаться на столе, если ваших людей здесь не было?

– Вы уверены, что утром, когда уходили из дому, он был на месте? – спросил Ружа.

– Чем угодно вам поклянусь! В семь утра я прослушала новости, выключила приемник и отправилась на работу.

– Кто-то опередил нас! – хладнокровно сказал Ружа и обратился к экспертам: – Ищите следы, ребята, фиксируйте каждую мелочь. Приступайте!

Те разбрелись по квартире.

Подполковник сел на кушетку и предложил девушке сесть рядом.

Видно было, что Эва Ласло встревожена не на шутку.

– Успокойтесь, – приободрил ее Ружа.

Несколько секунд было тихо, слышались только шорохи, производимые занявшимися своим делом следователями.

– Ответьте мне на несколько вопросов, – помолчав, обратился к девушке подполковник.

Эва Ласло покорно кивнула.

– Какие между вами были отношения?

Та подняла глаза, протянула руку к сумочке и, вынув платок, промокнула накатившие на глаза слезы.

– Как вам сказать, – неуверенно начала она, словно только теперь давая себе отчет о своих отношениях с Ковачем. – Женихом моим он не был, и вообще он об этом никогда не заговаривал. Но был привязан ко мне, внимателен, мы встречались два-три раза в неделю, уик-энд и праздники проводили обычно вместе. Какой он был? Скромный, вежливый… необычный мужчина.

– Он переписывался с дочерью и женой?

– Дочь обожал. И писал ей регулярно, она же, куда бы ни поехала отдыхать, обязательно присылала ему открытки. О жене я почти ничего не знаю. Пали молчал о ней – видимо, из тактичности. А я, как вы можете догадаться, не интересовалась… – В голосе ее снова зазвучали раздраженные нотки. – Ваши люди перевернут мне весь дом! Велите им прекратить, все равно зря стараются!

– Как закончите, – распорядился Ружа, – наведите полный порядок!

– Уж это само собой, шеф, – откликнулся парень в очках, один из экспертов.

В дверях спальни появился Салаи. Подойдя к подполковнику, он взволнованно что-то зашептал ему на ухо. Ружа вскочил с кушетки.

– Идемте! – сказал он девушке и вслед за Салаи направился в ванную. Там под потолком колдовали над кафелем двое экспертов. Во втором верхнем ряду пятая слева плитка, судя по звуку, скрывала какую-то полость.

– Снимайте, – скомандовал Ружа.

Один из экспертов блестящим зубильцем аккуратно поддел кафельную плитку. Салаи, поднявшись на цыпочки, снял с зубильца налипший материал и подал его подполковнику.

– Замазка! – сказал он и, видя, что Эва не понимает, пояснил: – Остальные поставлены на цемент, а эта временно, на замазку.

Эксперт снял плитку, за которой открылось прямоугольное углубление.

– Пусто! – объявил он, посветив в углубление фонарем.

Все выжидающе повернулись к хозяйке. Она испуганно и беспомощно обвела их глазами.

– Я не знала об этом, клянусь! – прошептала Эва.

– Ну, теперь вы мне верите? – спросил у нее Ружа.

– Но это еще ничего не доказывает, – растерянно ответила она. – Я не знала о тайнике. Наверняка его сделал не Пали, а кто-то другой. Во всяком случае, мне так кажется…

В квартиру вошел рослый мужчина с грубоватыми чертами лица.

– Прибыл по вашему вызову, товарищ подполковник! – доложил он.

– Спасибо, что приехал, – обрадовался Ружа, здороваясь с ним за руку.

Это был Пал Ладани, капитан милиции, эксперт по технике связи.

– Оглядись здесь, – попросил его Ружа. – Салаи тебе все расскажет.

Он взял Эву за руку и отвел ее в гостиную.

Ладани приступил к работе. Первым делом он распорядился, чтобы эксперты осмотрели транзистор – нет ли на нем отпечатков пальцев.

– Они уже осмотрели, ничего нет, – сказал Ружа.

– Если и есть, то мои, на ручке настройки и выключателя, – добавила Эва Ласло.

Ладани ловкими движениями снял заднюю крышку приемника и, прищурившись, стал разглядывать его внутренности. Салаи во все глаза наблюдал за его работой, словно решил освоить профессию радиотехника.

– Эта штука переоборудована, – сказал наконец Ладани, – на коротких волнах она может принимать специально предназначенные для нее сигналы.

Наступила глубокая тишина.

– Чей приемник? – спросил Ружа.

– Это Пали, вернее, мой, – дрожащим голосом ответила Эва Ласло. – Он мне его подарил!.. Но ведь это ужасно!

Ладани и Салаи смотрели на нее с участием.

– В квартиру проникли через окно туалета, – доложил один из следователей.

Ружа вздохнул.

– К сожалению, – обратился он к девушке, не сводя глаз с ее испуганного лица, – мы должны считаться с тем, что и вы фигурируете в их списках.

– В каких списках?

– Те, на кого работал Ковач, видимо, знали адрес вашей квартиры и место, где расположен тайник, знали и о приемнике.

– Мне страшно! – прошептала девушка. – Что со мной сделают, если они сюда вернутся? Какое счастье, что меня не было дома!

– Да, в противном случае мы едва ли смогли бы сейчас разговаривать с вами, – откровенно признался Ружа.

– Я уеду отсюда, – истерически закричала Эва. – Я не вынесу этого! Эти игры не для меня.

– Вы можете оставаться в квартире, мы позаботимся о вашей безопасности.

– Разве со мной что-то может случиться?

– Не знаю, все может быть. Вы достаточно долго общались с Ковачем, и они могут предположить, что вы что-то знаете.

– Клянусь, он не говорил со мной ни о чем! И вообще, заметь я хоть что-нибудь подозрительное, я обязательно бы вмешалась и не позволила бы ему впутаться в эту историю!

– Каким образом? Обратились бы к нам?

– Как ни странно: да! Возможно, он порвал бы со мной, но был бы спасен.

– Вы поступили бы правильно, – согласился подполковник.

Руководитель группы экспертов подошел к Руже.

– Мы закончили!

– Благодарю вас! Пусть двое останутся здесь, наведут порядок. Не исключено, что они мне понадобятся. Остальные свободны.

Кути, едва начался обыск, пристроился к книжному шкафу, найдя себе занятие по душе и как следователь, и как литератор. Снимая книги, он прочитывал абзац-другой и только потом перелистывал страницы, проверяя, не спрятано ли что между ними.

– А что с этим делать? – спросил он, услышав приказ Ружи об окончании обыска, и протянул ему пачку фотоснимков.

– Мог бы и раньше мне показать, – с досадой сказал ему Ружа.

Кути подошел к столу и аккуратно, по восемь штук в ряд, разложил на нем фотографии.

– Вуаля́! – сказал он, театральным жестом приглашая шефа.

– Брось дурачиться, – укоризненно покачал головой тот и шепотом отдал распоряжение: – Позови привратниц!

Кути вышел в прихожую и послал стоявшего у дверей милиционера за старушками.

– Посмотрите, – сказал подполковник девушке, – быть может, кого-то узнаете.

Эва внимательно посмотрела на фотографии.

– Вот этого почтальона я знаю. Когда он застает меня дома, я угощаю его рюмкой ликера, и он в благодарность частенько приносит мне заказную или служебную почту сразу, как только она поступает. Случается, даже вечером.

– Больше никого не узнали?

– Нет, – отрицательно качнула головой Эва.

– А кто же этот? – показал Ружа на снимок, запечатлевший того почтальона, с которым он столкнулся в воротах.

– Привел привратниц! – доложил милиционер.

Сестры были убеждены, что наконец-то их ожидают заглавные роли, во всяком случае, они ожидали чего-то подобного и с волнением оглядывали комнату.

– Добрый день! – как старого знакомого, приветствовали они Кути. А на Эву бросили колючие взгляды. – Нас пригласили, – пояснили они хозяйке.

– Да-да, – сказал Ружа, с трудом сдерживая улыбку. – Нам нужна ваша помощь. Покажите, пожалуйста, кто из этих людей ваш постоянный почтальон?

Старушки сунули руки в карманы передников, достали очки и долго их протирали носовыми платочками, разглядывая на свет, достаточно ли чисты стекла. Потом склонились над фотографиями.

Каждый снимок они изучали, как ученый изучает под микроскопом какую-нибудь редкостную бактерию.

– Это госпожа Буяки из восемьдесят восьмого, – стала перечислять Катица, Оршика согласно при том кивала. – А вот Дежё Киш разговаривает с дядей Дани – разумеется, перед рюмочной… А Яника снова гоняет на велосипеде по тротуару…

– Почтальона, пожалуйста, – попросил Ружа.

Перебрав почти все фотоснимки, они одновременно схватились за фото с изображением старого почтальона.

– Вот он! Он самый и есть! – И, перебивая друг друга, заговорили: – Дядя Гергей его зовут. Через четыре месяца выходит на пенсию. У него есть участок в Эрдлигете, с фруктовым садом…

– Большой? – невольно поинтересовался Ружа, но тут же пожалел о своем вопросе.

– Двести пятьдесят элей. С однокомнатным кирпичным домиком и сарайчиком для инструментов. У бедняги недавно скончалась жена. Он остался с дочкой и зятем. А на чай дядя Гергей берет только натурой: вином, палинкой или ромом. К обеду он обычно уже навеселе. За исключением дней, когда разносит пенсии. Тут он себя соблюдает. И чаевые берет деньгами… – тараторила Оршика.

– Но на следующий день все равно пропивает их, – дополнила ее рассказ сестра.

Ружа взял фотографию второго почтальона.

– А это кто? Может, разносчик телеграмм?

– Мы его никогда не видали, – покачала головой Оршика.

– Разносчики телеграмм обычно мальчишки. На велосипедах или мопедах, – добавила Катица. – А этот – взрослый совсем. И потом, кто же разносит телеграммы с такой огромной сумкой!

– Стало быть, вы его никогда не видели?

– Никогда!

– Спасибо за помощь, – улыбнулся им Ружа, – можете быть свободны.

– Мы с удовольствием вам и в другом поможем! Стоит нас только спросить! Мы не спешим, верно, Оршика?

Но Ружа был неумолим.

– Спасибо, мы уже все выяснили, – сказал он.

– Все? – разочарованно спросила Катица.

– Все, все, – подтвердил подполковник и, не обращая больше внимания на старушек, углубился в изучение фотографии молодого почтальона.

Потоптавшись на месте, они ушли с обиженным видом.

– Салаи, – отозвал Ружа помощника в спальню, – вот этот снимок нужно срочно размножить и объявить розыск! Всю милицию нужно снабдить, а главное, пограничников.

– Так точно! – Салаи убрал снимок в карман. – Но сначала я проверю в министерстве связи, может, там его знают.

– Да, проверь, хотя, как мне кажется, этого человека не знает никто.

Салаи поспешил выполнять задание.

– Теперь-то вы понимаете, что за игра здесь идет? – вернувшись в гостиную, сказал подполковник Эве.

– В голове не укладывается, как Пали мог впутаться в эту историю.

Подполковник молчал.

– Он мне лгал! Подло лгал и использовал меня в своих грязных целях! – взорвалась она, но тут же опомнилась и прошептала упавшим голосом: – Мне страшно! Мне очень страшно!

Ища поддержки, Эва ухватилась за руку подполковника.

– Что со мной будет?!

– Я сказал, что мы вас защитим. – Он задумался, разглядывая черно-красный орнамент ковра. – Но для этого, разумеется, нам потребуется ваша помощь.

– Чем я могу вам помочь?! – горько воскликнула девушка. – Ведь я даже не могу доказать свою невиновность!

– Я вам расскажу, вот послушайте…

Глава VI

1

Было уже совсем поздно, когда черная «волга», в которой сидели Ружа, Кути и Салаи, въехала на мост Маргит. Усталые, погруженные в свои мысли, они задумчиво смотрели на темное зеркало Дуная, на пароходы и баржи, стоявшие у берегов, на слабо освещенный купол Парламента.

– Торопитесь домой? – нарушил молчание Ружа, полуобернувшись назад. Он сидел рядом с шофером.

– Моя очередная невеста сегодня красуется в новых нарядах на встрече с бывшими однокашниками, – усмехнулся Кути. – Так что я не спешу.

– А я уже позвонил жене и предупредил, что сегодня задержусь на работе. Так что, уложив спать детей, она будет смотреть телевизор, – сообщил Салаи.

– Тогда домой поедете только вы, – сказал Ружа шоферу, – остальных приглашаю на тарелку фасолевого супа.

– Шеф, ты гений! – поспешил принять приглашение Кути. – В последний раз я ел нормальную пищу неделю назад. Кстати, на твоем ранчо.

– Держим курс на пивную «Пожонь»! – обратился к шоферу Ружа. – Там фасолевый суп просто великолепен!

Водитель свернул под мост и вырулил на Пожоньское шоссе.

В ресторанчике, как всегда в будний день, было затишье. Влюбленные парочки сидели по боксам, иностранцы общались с родственниками-венграми или партнерами по коммерции. Сдвинув столы, веселилась туристская группа ИБУСа. Двое гостей с осоловелыми глазами, еле ворочая языками, пытались убедить официанта, что подавать им счет не приспело время и вместо этого лучше подать еще пива. Словом, царила обычная для пивной «Пожонь» мирная атмосфера.

Вновь прибывшие довольно быстро нашли себе бокс, по соседству с которым не было посетителей. Ружу здесь, видимо, знали, так как официант подскочил к их столу, едва они сели.

– Что будете пить? – спросил он.

– Колу! – сказал Ружа.

– Воду! – поскромничал Салаи.

– Пиво! – весело сказал Кути.

Салаи бросил на него завистливый взгляд.

– В одном я уверен, – начал Ружа, заглядывая под салфетку на хлебнице, чтобы проверить, хватает ли хлеба и, главное, не успел ли он зачерстветь, – а именно в том, что Ковач является тем звеном, от которого тянутся ниточки к звеньям куда более важным. Они всеми силами пытаются спасти его связи.

– Значит, собственно, важен не Ковач сам по себе!

– Если Ковачу было бы с самого начала ясно, насколько не важен он сам, он в первый же день нам все рассказал бы. Но он крепко на что-то надеется.

– Вот только на что? – наморщил лоб Салаи.

– Как раз это тебе и предстоит узнать, братец Салаи!

Ружа смолк, видя, что приближается официант с дымящейся супницей. Другой нес напитки. Перед Салаи он с каменным выражением на лице поставил бутылку зельтерской.

– Завтра с утра отправишься в следственную тюрьму, – сказал подполковник, обращаясь к Салаи, когда суп был разлит по тарелкам, – и будешь при Коваче, следя за каждым его шагом, за каждым движением и даже за каждым вздохом.

– На тюремный паек сядешь, – уплетая суп, ехидно заметил Кути.

– А ты не радуйся наперед! – охладил его Ружа. – Ты вообще без пайка останешься!

Ложка в руке у Кути застыла.

– Что это значит? Пост и молитва, да будет тебе известно, успеху следствия не способствуют!

– Ты будешь постоянно дежурить на улице. Организуешь у адвокатской коллегии наблюдение за доктором Немешем и его помощниками.

– Но ведь Немеш имеет допуск к особо важным делам, – возразил Кути, – он абсолютно надежен.

– Он – единственная живая связь с нашим подследственным, – пресек спор Ружа, – я никого не подозреваю, но нужна полная ясность.

Некоторое время Кути молча ел суп.

– Истинно говорю тебе, – взглянул он на Салаи, – не пропоет петух, как ты трижды отречешься от меня!

– Что, что? – встрепенулся Ружа.

– Это я из «Тайной вечери» цитирую.

Салаи только рукой махнул.

2

Рано утром маленький «трабант» с трудом припарковался у адвокатской коллегии, напротив входа. В машине сидели парень и девушка. Перед ними, на полочке под приборным щитком, лежало устройство с кнопками. Поглядывая за движением, они разговаривали.

Юноша как раз что-то объяснял девушке, когда та его вдруг перебила на полуслове:

– Смотри!

Из ворот вышел д-р Немеш с большим черным портфелем-дипломатом в левой руке.

– Адвокат, – сказала девчушка, провожая взглядом Немеша, который быстрым шагом направлялся к своей машине. – Жми три раза…

Парень быстро нажал на кнопку.

Чуть поодаль в «БМВ» находился Кути с двумя следователями. В аппарате, лежащем на сиденье, трижды вспыхнула лампочка.

– Немеш! – оживился Кути. – Приготовиться к старту!

Водитель повернул ключ зажигания.

Машина Немеша тронулась.

«БМВ» последовал за нею.

3

Старший лейтенант Салаи не был тщеславен, но все же, направляясь к зданию тюрьмы, он долго размышлял, в каком звании ему там появиться. Наконец он остановился на звании старшего сержанта. Для младшего сержанта или сержанта он был стар, а для старшины – слишком молод.

Кряжистый, загорелый старший сержант выглядел в дверях комнаты для свиданий как нельзя лучше. Он стоял на часах и смотрел в оба.

Пал Ковач сел к столу с безразличным видом. Время от времени он поднимал взгляд на Немеша, который, теряя последние надежды, еще пытался выудить из него хоть слово.

На Салаи подзащитный внимания не обращал. Он был для него таким же охранником, как и все остальные.

Немеш занервничал. Перешел на скороговорку. Ковач, не реагируя на его слова, опустил голову.

Но вот он оживился. Адвокат достал из кармана пачку «пэл-мэла» и закурил. Потом предложил Салаи, тот махнул рукой, давая знать, что не курит. Немеш показал пачкой на Ковача, спрашивая, может ли он угостить подзащитного.

Салаи кивнул.

Ковач сделал глубокую затяжку и, открыв рот, с удовольствием выпустил дым. Лицо его смягчилось, он с благодарностью посмотрел на адвоката. Немешу показалось, что наступил благоприятный с психологической точки зрения момент, и, чтобы сделать Ковача еще податливей, попросил Салаи:

– Вы позволите мне остаться с подзащитным наедине? – Голос его звучал твердо.

Салаи заколебался, однако против процессуального кодекса он был бессилен. Пришлось согласиться.

– Пожалуйста! – вытянулся он и повернулся кругом. Но, прежде чем удалиться, оглянулся, чтобы предупредить адвоката: – Я буду рядом, у двери!

Глава VII

1

Все было готово к торжественному открытию. Разумеется, на венгерский лад. Над входом возведенного на окраине Пешта современного шестиэтажного здания типографии красовался кумачовый транспарант, на котором оформитель вывел четкими белыми буквами: «Добро пожаловать, дорогие гости!» Между тем во дворе и в цехах еще высились груды мусора.

По наружным стенам вились провода и кабели, бригады уборщиц скребли и мыли огромные окна, а в конференц-зале кипели страсти: строители сдавали приемной комиссии здание.

Только в машинном зале – сердце всего сооружения, – где собрались инженеры, печатники и наладчики оборудования, было тихо. Приближались волнующие минуты пуска наборной машины с программным управлением – одного из важнейших звеньев реконструкции венгерской полиграфической промышленности, на которую предполагалось затратить не один миллиард форинтов.

Между директором типографии и главным инженером стоял, объясняя что-то наладчику, Георг Юнг. Вот он открыл портфель и, порывшись в нем, достал листок с текстом.

– Начнем сразу с самого сложного, – предложил он, показывая собравшимся иноязычный текст с какими-то математическими выкладками. Затем запрограммировал формат, шрифты, варианты и обратился к директору: – Кто у вас старший наборщик?

– Дядя Немак! Вот он рядом со мной.

Юнг взял старика под руку и подвел к машине.

– Вам принадлежит право пуска. Я думаю, вы это заслужили.

Этот жест всем понравился.

– Нажмите на кнопку, вот здесь, – показал Юнг.

Старик, робко улыбнувшись, нажал пусковую кнопку, и через несколько секунд, к удивлению всех присутствующих, машина начала выдавать оттиски.

Главный инженер подошел к зарубежному коллеге и протянул руку.

– Прекрасная работа, господин Юнг, поздравляю! – с восторгом сказал он. – Мы не ошиблись, обратившись именно к вашей фирме.

Юнг поблагодарил его.

– Я надеюсь, это не последний заказ! Как частное лицо, должен сказать, что с удовольствием провел бы в вашей прекрасной стране еще несколько месяцев.

– Это решится в течение ближайших двух недель. Вы ведь пока остаетесь?

– Да, две недели, пока идет обкатка, пробуду здесь, а там, если все будет благополучно, отправлюсь домой.

– Господин Юнг! – выглянув из застекленной конторки, окликнула его девушка-администратор. – Вас к телефону!

– Иду! – Он остановил машину и пошел в конторку. – Георг Юнг! – сказал он, плотно прикрыв за собой дверь, в телефонную трубку.

Девушка осталась снаружи. Не хотела ему мешать.

В трубке было тихо. Юнг знал, что нужно немного подождать.