Текст книги "Приведение из дачного кооператива"

Автор книги: Г. Касьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Плохо ешь.Ещё помаленьку?

– Гм-гм...Емкость великовата.

– Как же! Сам-то из какой поил?

– Разве? Ну...из малой только микстуру пьют.

А в перерывах между препирательствами вели дружескую беседу.

О чём может говорить русский человек,расслабившись? Конечно же,о работе.О том,что начальник у нас полный идиот.Другой бы на руках носил за такое усердие,а этот лабораторию закрывает.Впрочем,начальники на руках носят лишь любовниц.Кстати,теперь наш любезный спонсор – завод Сибцветмет,локти пообкусает себе,когда узнает,какую жарптицу он упустил,да содеянного не воротишь...Впрочем,может,это и к лучшему – решили мы,чокаясь ещё раз.Кто знает,чем всё это могло кончиться...

– А ты знаешь, – сказал я задумчиво,внезапно забыв про закуску, – один умный человек сказал: жизнь идей непредсказуема.И они бессмертны,в отличие от людей,их создавших.Вот и про чёрную дыру идея тоже...А человек тот уже умер, – добавил я,увидев в глазах Харчева вопрос.

Тут мы оба многозначительно помолчали.

– Я сегодня был в НИИФРИСе, – совершенно трезвым голосом вдруг сказал Харчев. – Расспросил ребят.Они говорят,в фирме "Контакт" разброд и шатания.Алексей Алексеевич сильно пострадал.

– В каком смысле?

Оказалось,что смысл был самый вульгарный: не успев ещё морально отойти от моих побоев,Алик вновь был избит,теперь уже боевиками собственной фирмы.Сему предшествовали некие события.

После смерти шефа финансовое положение фирмы мгновенно пошатнулось.Как следствие этого,множество слухов с ужасающей быстротой распространилось в фирменных коридорах и курилках.О том,например, что урежут зарплату охране и прочему персоналу; что фирму в ближайшем будущем купят то ли корейцы,то ли японцы,и русских повыгоняют тут же вон.И среди прочих слухов – совсем уж необыкновенный: будто с целью укрепления фирменных финансов главный экспериментатор по кличке Алик,эта гнида в очках,вундеркинд сраный,готовится испечь ещё несколько человеческих привидений для продажи в страны арабского мира то ли для работы в гаремах,то ли ещё где...И уже тайно намечены кандидаты – все из лучших бойцов фирмы...

Всё это,конечно,несусветная чушь,но когда сегодня утром к Алексею Алексеевичу повезли заказанную им ещё давно аппаратуру,в лабораторию вошли трое,заперли дверь и после недолгого разговора элементарно отдубасили главного экспериментатора и разгромили всю его опытную установку.Бунт удалось загасить путём щедрых обещаний лучшей жизни.А Алексея Алексеевича в тяжёлом моральном и физическом состоянии отправили в больницу.Не везёт человеку,прямо в мальчика для битья превратился.

– М-да, – сказал я задумчиво. – Слухи – громадная сила.Кто,интересно знать,распространил такой полезный слух?

– Я вам удивляюсь, – удивился Харчев. – Слухи отражают сущность человеческой природы.А вы же сами говорили: природа мстить будет.

– Ага,говорил... когда-то.После такой неудачи они теперь на чёрную дыру нажимать будут,чтобы не лишиться этих... инвестиций.Благо,рефлектор наш упёрли.Только ничего у них,голубчиков,не получится,вибратор-то я с генератора снял и спрятал.

– Это,конечно,хорошо,но не совсем чтобы очень, – мудро разъяснил Харчев. – Потому что опять приставать к вам начнут,как ничего у них не получится.Вот Гришуню для начала прислали.На разведку.

– Кто сейчас исполняет у них роль главного?

– Сейчас – Николай Андреич.Я вот что думаю: надо с ним поговорить,внушительно и круто,без сантиментов.Момент подходящий,братва из подчинения вышла.Другого такого случая можно не дождаться.А жаловаться на фирму – дело дохлое.Никто не поможет,хоть в ООН обращайся.

– Отчего не поговорить...Я бы,пожалуй,попробовал.

– Только доводы крутые нужны.

– Какие ещё доводы?

Харчев не отвечал.Мы оба задумались.

– Значит так, – сказал Тарас,внезапно поднимаясь. – Я что-нибудь придумаю.И вам позвоню.Я быстро.

И он,полный неизвестных,но благих намерений,распрощался и ушёл.

* * *

На следующий день я сидел дома и занимался тем,что слонялся из угла в угол и ждал телефонного звонка.Звонков было предостаточно,но всё не те.Спрашивали жену.Спрашивали какого-то Носабильского.И просто спрашивали,куда они попали.

Но не все звонки были столь безобидны.Молодой мужской голос сказал в трубку:

– О,Филипп Лукьянович! Вы-то как раз и нужны.Какие-то идиоты, представьте себе,рассказывают про вас ужасные вещи.Будто в том гараже,где этот...собачий зад в стену вделан,в момент убийства вы сами и были.И вас надо сдать в прокуратуру для выяснения истины.А?

– Бэ! – ответил я. – Не слушайте всяких идиотов.Иначе спать плохо будете.

И положил трубку.И задумался...Кто-то даёт мне понять,что я на крючке.Значит,грядёт шантаж...

Наконец,перед самым обедом позвонил Харчев.И сообщил интересную новость: амбал в пятнистой форме,стоявший у железной двери,которая ведёт в апартаменты фирмы,теперь отсутствует.То ли сократили,то ли сам уволился.Теперь в кабинет Андреича,где я уже был однажды,можно проникнуть для душевного разговора беспрепятственно.Как я к этому отношусь?

– Положительно, – отвечал я. – Пусть знает,что и на работе его достать можно.Завтра и попробую.Глядишь – совесть у этого типа пробудить удастся.

В трубке раздалось нехорошее хихиканье.

– Погоди смеяться, – попросил я. – Вот я тебе расскажу сейчас кое-что.

И рассказал про анонимный телефонный звонок.

– Всё того же режиссёра работа, – уверенно заявил Харчев. – Он мастер спектакли ставить.Где завтра встречаемся?

* * *

Мы встретились на улице Якоби.Не того Якоби,который изобрёл в России телеграфный аппарат,а того,который был участником польского восстания.

– Я нашёл то,что искал, – сообщил Тарас таинственно и тряхнул головой.

– А что ты искал?

– Его адрес.И состав семьи: у него дочь.Зовут Мариола.Они живут по улице Курчатова,дом номер...

– Ага.И что из этого?

Такому вопросу Тарас изумился.И даже обиделся.И пояснил,что из этого,конечно,следует восстановление справедливости: Николай Андреевич знает мой адрес и спокойно может меня терроризировать; а теперь и мы знаем его адрес,так что...ну,поживём – увидим.

Теперь изумился я.

– Слушай,ты,поборник справедливости, – зашипел я, – он же тебя посадит.Как шантажиста или террориста.Тебе разве не приходило это в голову?

– Ху сым, – отвечал Тарас. – Не о том разговор.Сначала он посадит вас.За убийство директора концерна.А меня уже после.Если сможет.Что вряд ли.Так что ху сым.

– Тарас! – воззвал я. – кончай дурить.В эти игры нам с тобою играть нельзя.Мы – мелкая сошка.Сгорим.

– Это ещё не факт, – отвечал Тарас. – Всяко бывает.Вы идите,а я подожду.Если вы не выйдете оттуда,я соображу,что делать.И возьмите с собой вот эту штуку.Не бойтесь,учебная.

Он сунул мне в руку совершенно правдоподобного вида гранату.

– Если махнуть перед носом – все лягут, – добавил он.

Я сунул гранату в карман и пошёл,уразумев одно: если Тарас сообразит,что надо делать,то обязан сообразить и я.Но – по-своему.

Здание института за белым пятном берёзовой рощи лежало серой приземистой громадой.Слева тянулась в гору дорога.Со стороны главного входа в институт сверкали огромные окна вестибюля,отражающие облака.Через узкий застеклённый проход я вошёл в вестибюль; пожилой вахтёр,дремавший в кресле с газетой в руках,открыл один глаз, подумал и открыл другой; я дружески кивнул ему головой и он этим удовлетворился.Я пошёл по широкому затемнённому коридору вглубь здания.Свернул за угол,дошёл до лестницы,поднялся вверх.Впереди,освещённая гудевшими под потолком люминесцентными трубками,маячила железная дверь.Кодового замка на ней не было.Только вперёд...

Железная дверь распахнулась легко и свободно,пропуская меня на охраняемую когда-то территорию.Вот и та самая,крашенная охрой...

В кабинете всё было по-прежнему: зарешеченное окно,у одной стены шкафы,у другой – диван,посредине стол,рядом стулья.И ни одной живой души.Я сел на диван,положил руки на колени и стал ждать.

Сутулый человек появился минут через десять.По лицу его блуждала улыбка,в одной руке он держал какие-то бумаги,другою привычно стал закрывать за собою дверь,и тут увидел меня...

– Здравствуйте, – сказал я,сидя неподвижно. – Извините.Я пришёл поговорить с вами.Мне показалось неудобным мозолить глаза в коридоре...Если вы считаете,что я нарушил правила хорошего тона,я готов сейчас выйти,постучать и снова зайти.

Сутулый человек после этих слов аккуратно прикрыл за собою дверь и сказал,проходя мимо меня к столу:

– Вот что значит держать входную дверь нараспашку...Сидите уж, раз зашли.

Он сел за стол,отложил в сторону бумаги,которые принёс с собою,и сказал:

– Садитесь ближе.Чему обязан? Да расслабьтесь вы...

Я вяло улыбнулся,сел к столу,но не расслабился.Николай Андреевич молча наблюдал за моими перемещениями.

– Я вот с чем к вам, – проквакал я. – Меня недавно посетило известное нам обоим привидение...

Тут я сделал паузу.

Ни один мускул не дрогнул на его лице.Он молча ждал продолжения,а в глубине его глаз я разглядел торжество.Он был уверен,что даст достойный ответ на все мои вопросы.Пусть поторжествует...

– Видите ли, – продолжил я, – я и сам почти что привидение...

Николай Андреевич коротко хохотнул и спросил вежливо:

– Вот как?

– Не верите? – вяло удивился я. – Ваши люди брали меня дважды,и я дважды уходил.

– А в третий раз?

– Что в третий раз?

– И в третий раз намерены уйти?

– Это сейчас,что ли? – осведомился я.

Николай Андреевич не ответил и побарабанил пальцами по столу.

– Вы зачем ко мне пришли? Объясните-ка толком, – произнёс он холодно.

Ага,моё время приближается.

– Я хочу показать вам один документ, – объяснил я. – Прочтите, пожалуйста.

Я привстал,левой рукой полез в карман пиджака,вытащил лист бумаги и левой же рукой положил его на стол.На листе был крупно написан его домашний адрес.

Он прочёл и в его глазах на миг мелькнула озабоченность.Потом он взглянул на меня.

– Ну и что дальше?

– Да ничего особенного, – ответил я и скупо улыбнулся.

И в то же мгновенье с разворота запустил свой правый кулак в челюсть Николая Андреевича.

Хрясь!

Удар был хорош.От него Николай Андреевич мотнул головой,упал со стула и несколько секунд лежал неподвижно.Потом замычал и встал на четвереньки.Я обогнул стол и присел перед ним.

Когда он повернул голову,я взглянул в его перекошенное от ужаса лицо и понял,что его никогда в жизни не били за подлость.Он просто не знает,что за это могут вульгарным образом бить даже в собственном кабинете.

– Это тебе наука,приятель, – сказал я тихим голосом. – Слушай меня.Не жми на кнопку и не звони по телефону.Я не один.Если я сейчас отсюда не выйду,то сегодня ты не доедешь до улицы Курчатова. Понял меня? Дочь твоя Мариола будет сильно плакать.И ещё,глянь-ка вот сюда,любезный.Гляди внимательней.

Я поднёс к его лицу руку с зажатой в ней учебной гранатой.Он дёрнул шеей,отшатнувшись.

– Лучше бы тебе с нею не пересекаться.И со мною тоже.

Встав,я взял со стола свой лист и пачку принесённых им документов,сунул всё это в карман и вышел из кабинета.

Из здания я вышел тоже вполне благополучно.Пересёк площадку,на которой парковались машины и,не оглядываясь,пошагал по дороге вниз,к ближайшей улице.Из-за кустов,росших вдоль дороги,показался Тарас и,пристроившись рядом,сообщил:

– Неплохо выглядите.

– Ага, – согласился я.

Мы шагали не спеша,лёгкой свободомыслящей походкой и с интересом поглядывали по сторонам.Над нами в синем небе веселились стрижи.По дороге сновали вверх и вниз коренастые жигули и изящные волги.Среди них бесшумно скользили гладкие закордонные силуэты.

– Хороший разговор получился, – похвастал я. – Особенно концовка удалась.

– А что в ней было хорошего?

– В целях воспитания я дал ему в челюсть.

– О... – произнёс Тарас,сделал корявый шаг,выправился и спросил:

– И ушёл?

– Как видишь.До сих пор иду.

– Он отпустил?

– Хо! Я его не спрашивал.Зачем? Он был занят своей челюстью.

С десяток шагов мы шли молча.Потом Тарас тряхнул головой,протянул руку и пожал мою.Поднимавшийся навстречу мужик,взлохмаченный и с шальными глазами,сказал:

– Всё нормально,ребята.Только так и надо.

– Не переживай,дядя, – отвечал ему Тарас. – У нас только так и будет.

* * *

Осталось сообщить немного.

Убийство владельца концерна "Контакт" было признано компетентными органами заказным и перешло,само собой разумеется,в разряд нераскрываемых.Моя фамилия так нигде и не всплыла.На шантаж никто не решился.

Прихваченные мною со стола документы фирмы "Контакт" не содержали в себе ничего интересного.Да я и взял их вовсе не для того, чтобы искать на кого-то компромат.На официальных бланках,содержащих какую-то дурацкую переписку,я нашёл то,что искал: девиз фирмы. Хотелось знать,за что гибнут люди.Девиз гласил: современные технологии должны быть в руках современных людей.Только это избавит мир от ужаса войн и анархии!

Под таким боевым знаменем фирма сражалась за современные технологии.Отбирая их у несовременных людей.Спасая их же от ужаса войн и анархии.А что? Добрый лозунг,вполне пойдёт,если запахло сверхприбылью.

Ближе к осени оставшиеся в живых работники подвальной лаборатории расползлись,кто куда.Тарас Харчев заявил,что хочет по ночам спать спокойно и потому бросает науку.Нет гармонии в жизни без быта,и нет быта в жизни без денег! – провозгласил он новый принцип и ушёл настраивать оборудование сотовых телефонных станций.

Таисия же...Ах,Таисия!

Когда в институте,где она трудилась,не стало средств,чтобы платить зарплату лаборантам,инженерам и прочей научной челяди,её вызвали в просторный кабинет с высокими окнами и там объяснили,что если бы не демократия и священные права человека,её,ввиду недостатка финансов,выставили бы немедля из этих стен по сокращению штатов. И никакой суд её не восстановил бы.Но учитывая,что в стране действуют демократические принципы,руководство предлагает ей войти в ихнее положение и без раздумий написать заявление об уходе по собственному желанию.Ибо время хоть и демократическое,но суровое.

И Таисия Ивановна ушла.По собственному желанию.Начальником отдела кадров в какую-то контору.

А я,Ф.Л.Конусов,ждал с замиранием сердца,когда П.П.Гурин распродаст последнее оборудование лаборатории.Дождался.И лишь после этого ушёл работать...не скажу,куда.

Однажды на осенней выставке чьих-то научных достижений я нос к носу столкнулся с Петром Петровичем.Когда нам обоим надоело ходить от стенда к стенду и слушать однообразные речи гидов,мы вышли на улицу и сели на скамью подышать свежим воздухом.Тут Пётр Петрович и поведал мне,что ещё задолго до того,как исчез Саваренский,он почувствовал что-то неладное в смысле незащищённости нашего бизнеса.Пардон – наших исследований.И сразу до него дошло,что мы,к несчастью,перешли кому-то дорогу в этом перспективном деле.После чего он взял за основу своей работы бдительность и осторожность,профилактику и прочие меры безопасности.

Я улыбнулся,но промолчал.

Не его вина,сказал он далее,что из лаборатории исчез рефлектор Кассегрена.Кстати,нигде пока он не засветился... Но в заслугу себе – и своему адвокату тоже,он относит тот факт,что все мы – я, Харчев и он живём спокойно,не подвергаясь угрозам и шантажу,а это много значит в нашей жизни.

Я слушал,кивал головой и рассеянно смотрел на прохожих.Светило солнце,с деревьев сыпалась листва,и мне пришло в голову,что если бы тогда,в кабинете,я не попал так точно в челюсть Николая Андреевича, то спокойной жизни у нас могло и не быть.

Но об этом я ничего Гурину не сказал.

26.5.2000.

Иркутск.