Текст книги "Операция «Сочельник»"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

8

Машину тряхнуло и повело влево. Егор вцепился в рулевое колесо и, стараясь выправить седан, проехал еще с четверть квартала. Машина дергалась из стороны в сторону и тряслась, как эпилептик.

Полицейская машина была еще далеко. Но она приблизится. И очень скоро. Наконец, сбавив скорость, седан выровнял ход и пополз по темному переулку черепашьим ходом. Егор внимательно смотрел по сторонам.

– Что вы ищете? – поинтересовалась Жанна.

Кремнев не ответил. Прошла еще минута, и он, просветлев лицом, бодро проговорил:

– Подходит.

– Что подходит? – не поняла Жанна.

Егор покосился на нее и с усмешкой ответил:

– Ваш свитер. Он обалденно подходит к вашим темным глазам.

Кремнев свернул к заброшенному, приготовленному под снос дому и, миновав лужайку, заехал за декоративную ель. Здесь он остановил машину и выключил фары и мотор. Переулок был погружен в почти полную темноту.

– Ну? – спросила Жанна.

– Что ну?

– Что мы будем делать дальше?

– Сперва немного переведем дух. Кстати, здесь довольно романтично, вам не кажется?

– Нет.

– Зря. В таких вот укромных местах юные любовники обожают целоваться. Может, последуем их примеру?

– Не дождетесь.

– В таком случае, оставайтесь в машине, а я пойду пройдусь.

– Вот еще, – фыркнула Жанна. – С какой стати я буду здесь сидеть?

– С такой, что вдвоем мы больше заметны на дороге. Подождите пару минут и не дергайтесь. Я все сделаю сам.

Жанна хотела возразить, но Егор уже выскользнул из машины.

Участок с заброшенным домом был изолирован от соседних домов с обеих сторон деревьями и живой изгородью, так что Кремнев мог не опасаться, что его кто-то заметит и поднимет тревогу.

Проскользнув вдоль темного фасада, Егор свернул за угол дома и растворился во тьме. Продвигаясь вдоль живой изгороди, он услышал вдалеке целый хор полицейских сирен. Сирены завывали километрах в трех отсюда. И тут Кремнев увидел своих преследователей. Полицейская машина медленно ехала по переулку.

«А они не так тупы, как я думал», – пронеслось в голове у Егора.

Он присел за колючий куст и продолжил сквозь ветки наблюдать за машиной. По всей вероятности, ушлые парижские полицейские разгадали маневр Егора и теперь высматривали седан в темных дворах, тупичках и в тени деревьев.

Егор постарался сообразить, не мог ли он оставить ясных следов шин, когда пересекал лужайку. Вроде бы не должен. Теперь все зависит от того, насколько наметан глаз у. преследователей.

На всякий случай Кремнев достал из-за пояса пистолет. Если придется спасать свои Задницы, он не побоится пустить в ход оружие. Определенно. Иногда и пары выстрелов над головами достаточно, чтобы заставить преследователей отступить и засесть за какое-нибудь укрытие. А пока они будут сидеть, Егор и Жанна получат возможность (и главное – время), чтобы унести отсюда ноги.

Мотор полицейской машины мягко урчал, и машина медленно кралась по улице. Вот она поравнялась с Егором, и он явственно разглядел круглое лицо полицейского. Тот внимательно вглядывался во тьму. Кремнев едва удержался, чтобы не отшатнуться, но вовремя сообразил, что шелохнувшаяся ветка может привлечь к себе внимание копа.

Какое-то мгновение полицейский смотрел прямо на Егора, во всяком случае, ему так показалось. Егор замер на месте и тоже смотрел в глаза злополучному копу, ожидая, что машина остановится, дверцы распахнутся, и круглолицый упрямец с пистолетом наперевес выскочит из салона. Он даже услышал окрик: «Руки в гору, мсье!»

Однако ничего подобного не произошло. Полицейская машина медленно продолжала ползти по улице мимо череды темных домов. Лишь когда за поворотом исчезли хвостовые огни, Кремнев наконец перевел дыхание.

Он выбрался из-за живой изгороди и вышел на открытый участок улицы. В отдалении все еще ревели сирены, но звук их стал гораздо тише. Держа наготове пистолет, Кремнев принялся бродить по окутанным ночной тьмой окрестностям в поисках подходящей машины. И вскоре такая машина нашлась.

Несколько минут спустя Егор подкрался к седану и постучал костяшками пальцев по стеклу, втайне надеясь, что Жанна вскрикнет от страха (что доставило бы ему ни с чем не сравнимое удовольствие). Однако крика не последовало. Жанна просто опустила стекло и тихо поинтересовалась:

– Ну, как?

– Порядок, – ответил Егор. – Я достал новую тачку.

9

От полиции Кремнев ушел «на пятерку», и Жанна не могла этого не признать. Но умелого вождения было явно мало, чтобы такая девушка, как Жанна Баллон (она же – Женя Балуева) сумела взглянуть на такого человека, как Егор Кремнев, с восхищением.

Слишком далек от идеала был агент Кремнев, слишком разными они были людьми, и слишком различным был стиль их работы.

Среди агентов СВР, несмотря на всю свою кажущуюся простоту, Кремнев был одним из самых «закрытых» людей. Иногда Жанне казалось, что и руководители СВР толком не понимают, кого они приняли на работу.

С виду он был груб и неотесан. В отношениях с мужчинами кулаки часто заменяли ему простую человеческую речь. В отношениях с женщинами он также не особо церемонился.

Год назад, накануне новогоднего праздника, Жанне и Егору поручили задание – нужно было «выцарапать» одного довольно легкомысленного парня из испанского наркопритона и доставить его родителям. Имен родителей, важных правительственных чиновников, Жанне и Егору настоятельно порекомендовали не упоминать всуе.

Жанна старалась все сделать по правилам, чтобы, не дай бог, не повредить подростку. Но Кремнев плюнул на ее «досконально продуманный план». Он просто ворвался в притон, переломал челюсти охранникам, выбросил в окно местечкового наркобарона, закинул паренька на загривок и вынес его на улицу.

А потом, вместо того чтобы попытаться уйти от преследователей (шансов было мало, но нужно было обязательно попробовать), Кремнев принялся палить по ним из двух стволов сразу.

Жанна попыталась ему воспрепятствовать. По ее мнению, Кремнев подвергал опасности не только жизни агентов, но и жизнь мальчика. Возникла конфликтная ситуация, в которой Кремнев повел себя, как настоящий неандерталец. Он забросал дом наркобарона дымовыми гранатами, ударом кулака отправил Жанну в нокаут, а затем взгромоздил ее на плечо и отнес в машину. В себя она пришла уже на явочной квартире, с затекшими глазами и сломанным носом.

В своем рапорте начальству Жанна подробно написала о патологической тяге Егора Кремнева к риску, добавив к этому «диагнозу» еще и тягу к насилию и суицидальные наклонности. В результате чего два последующих месяца Кремневу пришлось заниматься бумажной работой, от которой он едва не сошел с ума.

Неприятно, конечно, но что поделаешь. Жанна обязана была так поступить.

Кстати говоря, врачи подтвердили информацию, полученную из рапорта Жанны, и Кремнева отправили на принудительное лечение к психотерапевту. Однако Егор наплевал на рекомендации врачей и, вместо того чтобы пройти курс лечения у психотерапевта, просто ушел в запой.

По «пьяной лавочке» этот неандерталец, умеющий орудовать только каменным топором, принялся распространять слухи о «предательстве» Жанны, о ее ненадежности и профессиональной непригодности.

У Жанны тогда был близкий друг, практически жених. Жениха звали Аскольд, он работал в аналитическом отделе и был замечательным, мягким и добрым парнем. Благодаря длинному языку Кремнева, слухи о «предательстве» Жанны дошли и до него. В тот же день он позвонил Жанне и дрожащим, извиняющимся голосом сообщил, что не готов связать с ней свою жизнь.

Так Егор Кремнев разрушил личную жизнь Жанны. Именно с его легкой руки коллегии стали называть Жанну мегерой. И она не намерена была этого прощать.

После размолвки с Аскольдом Жанна подкараулила Кремнева возле дома и предложила ему поговорить по душам. Егор потянул ее в пивной бар, но Жанне была отвратительна сама мысль о том, что она будет сидеть с Кремневым за одним столом и пить с ним пиво. А потому разговор состоялся прямо на улице.

Едва усевшись на скамейку, Жанна сообщила:

– Кремнев, вы разрушили мою жизнь.

– Грош цена жизни, которую так легко разрушить, – заявил в ответ Кремнев, закуривая сигарету. – Что касается вас, милая, то вам не место в отделе спец-операций.

– Почему вы так решили?

– У вас слишком ранимая и неустойчивая психика, – сказал Кремнев небрежно. – Кроме того, у вас совершенно отсутствует воображение. А это опасно для жизни.

– С чего это вы так печетесь о моей жизни?

– На вашу жизнь мне плевать с высокой колокольни, – грубо сказал Кремнев. – Я не из тех, кто останавливает самоубийц на краю пропасти. Но из-за вашего непрофессионализма могут погибнуть хорошие агенты. Этого нельзя допустить. Если хотите, я поговорю с генералом Рокотовым, и он переведет вас в аналитический отдел. Там вам самое место.

– Идите вы к черту с вашим аналитическим отделом! – сердито сказала Жанна.

Кремнев усмехнулся.

– Деточка, у вас еще и нервы не в порядке. Вам нужно пройти курс лечения. Пожалуй, я поговорю на эту тему с шефом.

Жанна едва не задохнулась от возмущения.

– Если вы это сделаете, я вас… я вас…

– Вы будете дуть на меня, пока не помру от сквозняка, – насмешливо закончил за нее Кремнев.

– Грубиян! – рявкнула Жанна.

– Мегера, – насмешливо парировал Кремнев. Жанна вскочила со скамейки и, не говоря больше ни слова, зашагала к автостоянке. Она поклялась себе никогда не забывать о том, что сделал Кремнев. И еще она подумала о том, что было бы неплохо когда-нибудь ему отомстить. Как именно? Будущее покажет.

10

Генерал Уколов захлопнул дверцу своего «мерседеса», поправил под мышкой кожаную папку и бодро зашагал по асфальтовой дорожке. Бодрый вид давался Николаю Георгиевичу нелегко. Через десять минут начиналось совещание у генерала Рокотова. А от Кремнева все еще не было вестей.

Поганая ситуация. Но ничего не поделаешь – сам виноват. С самого начала не стоило поручать операцию женщине. Конечно, Балуева – профессионал высочайшего класса, она отлично работает по заранее составленному плану действий, но она абсолютно не готова работать в экстремальных ситуациях, когда требуется проявить смекалку, а то и просто – грубую физическую силу.

Кремнев – другая крайность. Этот тип совершенно непредсказуем. До сих пор его непредсказуемость приводила к отличным результатам, но ведь никто не может работать без ошибок и просчетов. Как говорит генерал Рокотов, всегда бывает первый раз!

Вместе они могли бы быть неплохой командой, но эти двое терпеть не могут друг друга. Год назад девчонка накатала на Кремнева «телегу». В общем-то, ничего особенного, но дело получило нехороший резонанс. Какой-то умник (скорей всего – из своих) вскрыл файл с рапортами. Слава богу, никакой особо секретной информации там не было, и все же… И все же, девчонка попала в жестокий переплет. Кремнев ее наверняка ненавидит. И его вполне можно понять.

И все же – какого черта он молчит? Что за идиотская привычка действовать на свой страх и риск, не извещая руководство? Однажды он переоценит свои силы и провалится, и тогда…

Уколов не без удовольствия подумал о том, что самолично спустит с Кремнева шкуру. Живьем.

Николай Георгиевич недолюбливал Кремнева, но уважал его как профессионала. Уважал, потому что знал: Кремнев – единственный агент, который всегда готов взяться за работу любого уровня сложности и довести ее до победного конца. Судьба тщательно оберегала этого «медведя», а везучесть под крышей СВР ценилась никак не меньше профессиональных навыков. Все агенты были суеверны. От них не отставали и руководители отделов.

Егор Кремнев был для отдела спецопераций чем-то вроде талисмана удачи. А такими талисманами грех разбрасываться.

Едва Николай Георгиевич вошел в кабинет, как на пороге тут же нарисовался адъютант-секретарь.

– Товарищ генерал, на связи Кремнев! – доложил он и протянул Уколову мобильную трубку.

Николай Георгиевич взял трубку, дождался, пока адъютант выйдет из кабинета, защелкнул замок и сказал в трубку:

– Какого черта у вас там происходит?

– Операция провалена, – сухо отчеканил Кремнев.

Уколов нахмурился. На его загорелых, холеных скулах заиграли желваки.

– Причина? – коротко осведомился он.

– Мы опоздали, – так же коротко ответил Кремнев.

Николай Георгиевич сжал руку в кулак и тяжело положил ее на стол.

– Ты понимаешь, что это значит? – пророкотал он.

– Вполне. Николай Георгиевич, разрешите я изложу вам все подробно.

Генерал выдержал короткую паузу, видимо, для того, чтобы прийти в себя, и глухо проговорил:

– Выкладывай.

– Мы прибыли в дом в два часа сорок пять минут пополуночи. Примерно через час после того, как Жанна покинула его. За это время кто-то проник в дом и убил супругов Готье. Самому Готье перерезали горло, его жену – зарезали кухонным ножом.

Егор остановился, давая начальнику осмыслить все услышанное.

– Так-так, – с угрюмой задумчивостью проговорил генерал Уколов. – Продолжай.

– Когда Жанна покидала дом, внешняя, стальная, дверца сейфа была вскрыла, однако кобальтовый щиток она взрезать не успела. Неизвестный злоумышленник сделал это за нее. Он полностью выпотрошил сейф.

– Но зачем он убил супругов Готье?

– Думаю, они застукали его, когда он уходил. Готье спал в кресле у камина Услышав шум, он проснулся, крикнул и стал набирать номер полиции. Убийца перерезал ему горло. В этот момент с постели встала мадам Готье. На журнальном столике стояла тарелка с разрезанными фруктами. Думаю, нож был там же. Убийца схватил нож и вогнал его женщине в сердце. Убил с первого удара. Он решил проблему быстро и четко. По всей вероятности, мы имеем дело с очень серьезным парнем.

– Агент спецслужб?

– Не думаю.

– Тогда кто?

– Скорей всего, профессиональный грабитель. При этом – полный отморозок.

– Если твое предположение верно, то это сильно усложняет дело.

– Напротив. Упрощает.

– Что ты имеешь в виду?

– Уголовника, в отличие от секретного агента, всегда можно найти.

– Вот как? Похоже, ты вообразил себя Пинкертоном? Как ты намерен это сделать?

– Я осмотрел место преступления и обнаружил кое-какие следы.

– Какие, к черту, следы? – продолжал горячиться генерал. – Ты что, следователь?

– Николай Георгиевич, я понимаю ваши чувства. Но, по-моему, на операции рано ставить крест. Дайте мне еще один шанс.

Уколов помолчал, затем сказал:

– Посмотрим. А для начала скажи, как лично ты объясняешь провал операции?

– Вы действительно хотите узнать мое мнение? – глухо осведомился Егор.

– Да.

– Не думаю, что оно вам понравится.

– И все же попробуй.

Егор собрался с духом и сказал:

– Я подозреваю, что Жанна водит нас за нос.

– То есть?

– Сколько она уже в Париже?

– Около полугода.

– У этой девицы активная жизненная позиция. К тому же – она очень деятельна. За это время она вышла на контакт с сотней людей.

– Продолжай.

– Я думаю, что у нее в этом деле свои интересы. Но это всего лишь мое предположение.

– Думаешь, она сознательно провалила операцию и позволила кому-то нас опередить?

– Я бы не исключал этого факта. Вспомните ее биографию. Будучи студенткой, активно критиковала российское правительство и политический режим. С юности увлекается французской культурой. В студенческие годы два раза была во Франции на стажировке.

– Егор, прежде чем включить девушку в штат, все ее контакты были тщательно проверены. Ты же знаешь процедуру.

– Ну… Она могла затаиться. А возможно, сама до конца не осознавала, куда ее несет.

– А сейчас, значит, осознала?

– Что-то вроде этого. Я нашел у нее книжку про французского парфюмера Брокара. На заложенной странице было написано, что вернуться из Франции в Россию – это все равно что сменить чистую сорочку на потные обноски. Что-то в этом духе.

– Гм… – Уколов поскреб пальцем переносицу. – Ты выдвигаешь слишком серьезное обвинение.

– Николай Георгиевич, это не обвинение. Это предположения. Само собой, его следует тщательно проверить. Я настоятельно рекомендую вам этим заняться.

– Хорошо, проверим, – нехотя согласился Уколов. – А теперь давай к делу. Что ты намерен предпринять?

– Я намерен найти человека, который нас опередил и забрать у него то, за чем мы охотимся.

– Забрать, – скептически повторил генерал Уколов. – А ты реально оцениваешь свои шансы?

– Вполне. Задача, конечно, сложная, но это не первая сложная задача, которую мне приходится решать.

– Эти улики, о которых ты говорил… Они действительно чего-то стоят?

– Пока не знаю. Круг поиска слишком широкий. У меня пока не было времени все обдумать, чтобы сделать его уже. У меня есть кое-какие связи в городе. Думаю, конкурента можно вычислить по «почерку».

В городе найдется немного грабителей, которые способны действовать так умело и хладнокровно. Среди медвежатников обычно нет убийц. А если таковой появляется, то «цех», как правило, отторгает его.

– Предполагаешь, что наш соперник – одиночка?

– Вполне вероятно. Но связи у него должны быть обширные.

– Гм… – снова пробормотал Уколов и задумчиво посмотрел на портрет президента, висящий на стене кабинета. – Если ты просчитаешься, ты подставишь под удар не только свою голову.

– Я это понимаю.

Уколов угрюмо вздохнул.

– Что ж… Если понимаешь – действуй. Подмога нужна?

– На данном этапе нет. Только…

– Что?

– Николай Георгиевич, у меня просьба. Позвольте мне закончить операцию одному.

– Не позволю. Твои подозрения ничего не значат, пока они не доказаны. У меня слишком мало толковых людей, чтобы я вот так вот запросто ими разбрасывался.

– Вы считаете, что Жанна…

– Считаю. Она – из лучших. Доказательством может служить ее послужной список. К сожалению, даже у лучших бывают просчеты.

– Значит…

– Значит, вы будете работать вдвоем. До победного конца. О каждом шаге операции докладывать мне лично. Ты понял?

– Так точно, – угрюмо ответил Кремней, – Разрешите выполнять?

– Выполняйте.

Николай Георгиевич швырнул телефон на стол и тяжело опустился в кресло. Вид у него был мрачный.

Раздался сигнал коммутатора. Уколов нажал на кнопку и недовольно спросил:

– Что еще?

– Товарищ генерал, звонили из секретариата генерал-лейтенанта Рокотова. Он вас ждет.

– Уже иду.

Уколов брякнул трубку на рычаг и, бормоча под нос ругательства, поднялся с кресла.

11

Егор протянул Жанне смятый комок жевательной резинки.

– Что это? – недоуменно спросила она.

– Жевательная резинка, – спокойно ответил Кремнев. – Наш «конкурент» выплюнул ее, когда выходил из комнаты.

– И что это нам дает?

– Поживем – увидим. – Он усмехнулся. – В крайнем случае, будет, что пожевать.

Жанна вспыхнула.

– Шутка на уровне пятиклассника, – презрительно проговорила она.

– Рад, что вы ставите меня так высоко. Еще пару часов назад я был для вас неандертальцем. А теперь смотрите сюда.

Егор указал на жевательную резинку пальцем.

– Смотрите-смотрите, не стесняйтесь.

Жанна нехотя подчинилась.

– Ну, и что?

– Видите эти вмятины?

– Вижу. Но я не понимаю, какое отношение это имеет к… Постойте-ка… – Жанна сдвинула брови и взглянула на резинку внимательнее. – Довольно хороший оттиск. Перед тем как выплюнуть, этот мерзавец ее прикусил.

– Тепло, – кивнул Кремнев. – Развивайте эту мысль.

Жанна вскинула голову, словно опомнилась, и резко проговорила:

– Развивайте сами, если вам так хочется.

– Хорошо, – смиренно произнес Кремнев. – В конце концов, должна же быть голова на плечах хотя бы у одного из нас.

– Намекаете на свою?

Егор усмехнулся:

– А то. Так вот, если бы вы посмотрели на оттиск внимательнее, вы бы заметили, что у нашего «конкурента» не хватает одного зуба. Видите этот «пробел»? – Кремнев показал пальцем на одну из вмятин.

Жанна фыркнула.

– Глупости. Здесь ничего не видно.

– Вам не видно, а мне видно.

Тогда она вновь взглянула на жевательную резинку, на этот раз гораздо внимательнее, чем раньше.

– Да, – проговорила она нехотя. – Вообще-то, похоже. Откуда у вас такие глубокие познания в теоретической стоматологии? – поинтересовалась она.

– Дело не в теории, а в практике. Три года назад я попал в жесткую переделку, в результате чего моя верхняя челюсть сильно поредела. Нижняя, впрочем, тоже. Но не будем о грустном. Главное, что у нас теперь есть не только психологический портрет «конкурента», но и его особая примета.

– И вы думаете, что этого достаточно?

– Я думаю, что нам стоит попробовать, – ответил Кремнев. – Я попытаюсь выйти на «медвежатников», орудующих в этом районе города. Думаю, беседа с ними многое сможет прояснить.

– И как Вы это сделаете?

Егор пожал плечами:

– Так, как это делают все нормальные оперативники – перетряхну агентурную сеть. Но сперва нам с вами нужно отдохнуть. На улице уже светает, на сон остается не слишком много времени. Вы ляжете, в спальне, а я в гостиной.

– Это приказ? – сухо осведомилась Жанна.

– Нет, просто предложение. Если вас не устраивает, в спальне могу лечь я.

Щеки Жанны слегка порозовели.

– Нет, я согласна на спальню, – сказала она.

Егор усмехнулся:

– Я в этом нисколько не сомневался.

* * *

В одиннадцать часов утра Егор Кремнев стоял перед обшарпанной дверью квартиры с грубо намалеванной цифрой «8» и жал на кнопку электрического звонка.

Кнопку пришлось жать не меньше минуты, прежде чем жилец подал признаки жизни.

– Кто там? – спросил из-за двери тонкий мужской голос.

– Мне нужен Найпол!

– Здесь такой не проживает!

– Да ну?

– Вы ошиблись! Уходите!

Послышался звук удаляющихся, от двери шагов. Егор ухмыльнулся и снова нажал на кнопку звонка. Человек за дверью вернулся.

– Какого черта вы звоните? – недовольно воскликнул он.

– Откройте дверь, и мы поговорим!

– Не могу! Я занят! Уходите!

Кремнев отступил на пару шагов, затем ринулся на дверь и мощным ударом ноги вышиб замок. Дверь распахнулась и, ударившись обо что-то, вернулась назад. Послышался негромкий, стон. Кремнев снова открыл дверь, на этот раз – спокойно, вошел в комнату и взглянул на лежащего на полу парня.

– Привет, – сказал он. – Гостей принимаешь?

Найпол сел на полу и, пугливо глянув на Егора, потер ушибленное плечо.

– Черт… Чувак, ты вывихнул мне плечо.

– Извини, я не хотел.

Егор взял колченогий венский стул, повернул его спинкой к парню и уселся на стул верхом. Парень тяжело поднялся на ноги и сел в кресло. Выглядел он довольно экстравагантно. Сутулый, лысый, смуглый индус, с татуировкой в виде раскинувшего лапы наука на шее.

Индус взял со стола недопитую банку пива и хорошенько к ней приложился. Затем взглянул на Егора, поморщился и спросил:

– Ты что, из полиции?

Егор криво ухмыльнулся:

– А разве я похож на полицейского?

Парень смерил его критическим взглядом.

– Нет, – сказал он. – Но в последнее время копы научились маскироваться под хороших людей.

– А разве я похож на хорошего человека? – снова поинтересовался Кремнев.

Вор ухмыльнулся.

– Вообще-то, не очень. – Он снова отхлебнул пива и, поморщиваясь от боли в ушибленном плече, вытер мокрый рот ладонью. – Но если ты не полицейский, тогда кто?

Кремнев холодно прищурился и спросил:

– Слышал что-нибудь про русскую мафию?

– Так ты русский? – Парень улыбнулся. – А я то думаю – что за дурацкий акцент!

– Ответ неверный, – сказал Егор.

Он вдруг вскочил на ноги, перепрыгнул через стул и без всякого замаха ударил парня по зубам. Ударил вполсилы, но этого хватило, чтобы лысый парень рухнул на диван.

– Черт… – Парень снова сел и, пугливо глядя на Егора, выставил перед собой руки. – Чувак, не горячись, – хрипло проговорил он. – В нашем районе русская мафия никогда не появлялась.

– Всегда бывает первый раз, – сказал Егор.

Он снова уселся на стул. Достал из кармана сигареты, вытряхнул одну и вставил в рот.

– Зажигалка есть? – поинтересовался он.

Найпол протянул руку, взял со стола зажигалку и швырнул Кремневу. Тот неторопливо закурил.

– Итак? – Егор выпустил облако дыма. – Поговорим? Твоя кличка Найпол. Ты – вор. Твоя специализация – квартиры. Но все это меня мало интересует, поскольку я не полицейский.

– Тогда что тебе нужно? – угрюмо поинтересовался индус.

– Информация, – сухо ответил Егор.

Вор смотрел на Кремнева исподлобья. По-видимому, пытался определить, насколько серьезный человек сидит перед ним и стоит ли с ним говорить.

Егор терпеливо выжидал, давая парню возможность тщательно изучить свое лицо. Наконец, Найпол разомкнул сухие губы и сказал:

– Я не имею дел с мафией – ни с русской, ни с французской.

– Уже имеешь, – холодно проговорил Кремнев. – Я ищу одного человека.

– Правда? – Вор нагло усмехнулся. – Тогда тебе стоит обратиться в полицию.

Егор сжал пальцы в кулак и слегка приподнял руку. Этот маневр не укрылся от взгляда Найпола.

– Я пошутил, – быстро проговорил он. – Разве у вас в России не шутят?

– Случается. Но если шутка не понравится собеседнику, можно схлопотать по зубам.

– Про это я знаю. Был у вас один великий шутник по имени Сталин. Ладно. – Найпол допил пиво, смял в пальцах банку и швырнул ее в урну. – О каком человеке ты говоришь?

– Я не знаю его имени. Но я знаю, что он – классный «медвежатник». От других воров держится в стороне.

– Почему?

– Потому что этому парню ничего не стоит перерезать человеку горло. Кстати, у него есть особая примета – сломанный зуб.

Кремнев внимательно следил за выражением лица Найпола. И не зря. При упоминании о сломанном зубе рот вора слегка дернулся, а от щек отлила кровь, отчего его смуглое лицо стало серым. Он быстро облизнул губы и так же быстро проговорил:

– Я таких не знаю. Я вообще стараюсь не связываться с отморозками. Себе дороже.

– Верю, – кивнул Егор. – Я верю тебе, Найпол. Но о таком редком звере ты должен знать. Минувшей ночью он взломал сейф в доме чиновника Готье.

В глазах вора мелькнул страх.

– Я об этом не слышал, – выпалил он.

– Мне плевать, слышал ты об этом или нет, – проговорил Кремнев таким холодным и скрежещущим голосом, что вор поежился.

Вдруг он скосил глаза куда-то в сторону, а в следующую секунду быстро сунул руку под подушку. Егор вскочил со стула так быстро, что стул отлетел в сторону. Шагнул к дивану и наступил на подушку ногой.

– Тихо, – проскрежетал он, буравя парня недобрыми глазами. – Не дергайся.

Парень смотрел на Егора снизу-вверх затравленным, испуганным взглядом. Егор откинул подушку и взял с дивана короткоствольный револьвер. Повертел в руке и усмехнулся.

– Ты собирался убить меня из этого? Ты бы из него даже в слона не попал.

– С расстояния в один метр из него можно попасть даже в муху, – угрюмо пробурчал Найпол.

– Правда? – Кремнев направил дуло пистолета парню в грудь. – Ну, значит, я не промахнусь.

Найпол посмотрел на револьвер и быстро облизнул губы. Затем судорожно сглотнул слюну и сказал:

– Ты меня не убьешь.

– И не собираюсь, – спокойно сказал Кремнев. – Я просто прострелю тебе коленную чашечку или отстрелю пальцы на правой руке, и ты на всю жизнь останешься инвалидом. Больше никаких сейфов и чужих карманов. Только небольшое пособие по инвалидности и вонючая комната в этом клоповнике – до конца жизни.

– Если ты выстрелишь, на шум сбегутся соседи.

– В барабане шесть патронов, – холодно парировал Кремнев. – Хватит и на соседей.

Найпол задумался, продолжая вглядываться в лицо Егора и пытаясь определить – не блефует ли тот. В конце концов, Кремневу это надоело. Тогда он просто ткнул дуло пистолета парню в живот и сухо спросил:

– Так ты будешь говорить?

– Пойми, чувак… – Голос у вора подрагивал. – …Я бы все тебе рассказал. Но если я это сделаю, меня посадят на перо.

– А знаешь, на что я тебя могу посадить?

Вор поежился под холодным взглядом Кремнева.

– Я тебя не знаю, – буркнул он. – А о нем слышал много. И потом, где ты видел человека, который продает свой товар даром? Даже самая дрянная вещь на свете имеет свою цену. Ты согласен?

Егор чуть прищурил серые глаза. Парень явно был из тех, кто ставит свой кошелек гораздо выше собственной жизни.

Кремнев сунул руку во внутренний карман плаща, достал бумажник, открыл его, отсчитал четыре сотни и швырнул на диван. Парень накрыл деньги ладонью, перевел взгляд на Егора и сказал:

– Это очень серьезный человек. Вскрывает только сейфы богачей.

– Это я и без тебя знаю. Как его зовут и где его найти?

– Настоящего его имени я не знаю. Сам себя он называет Додо. Где живет, я тоже не в курсе, но его часто видят в игральном клубе старого Ахмеда.

– Где этот клуб?

Найпол ощерил желтые зубы.

– А ты не знаешь? Этот катран знает весь Париж!

– Назови мне адрес, и я тоже буду знать.

– Это в Латинском квартале. Ахмед держит там забегаловку с арабской жратвой. Называется «Караван». Но это днем. А по ночам в подвале дома, прямо под забегаловкой, серьезные ребята играют в серьезные игры.

– Покер?

– Да. И не только.

Егор задумался, по-прежнему пристально разглядывая парня. О катране Ахмеда он, понятное дело, ни разу не слышал. О таинственном Додо – тоже. Но информация вполне может оказаться правдой. До вечера еще далеко. Времени на то, чтобы проверить информацию индуса, хватит. Слава богу, стукачам из парижского полукриминального сброда плевать, от кого получать деньги. Патриотами своей страны их явно не назовешь.

Егор тяжело вздохнул.

– Ладно, малыш, – угрюмо проговорил он. – Поверю тебе на слово.

– А ты точно не полицейский? – спросил вдруг Найпол.

– А что?

Найпол пожал плечами:

– Да ничего.

– Тогда какого хрена спрашиваешь? Запомни: если ты меня обманул, я вернусь, оторву тебе руки и ноги, сложу их в ящик и пошлю по почте твоей маме в Калькутту. Усек?

– Да.

– Молодец.

Егор выщелкнул из револьвера барабан и высыпал патроны на пол. Затем достал платок, тщательно стер с револьвера свои отпечатки и швырнул револьвер в корзину для мусора.

– Ну, все. Не скучай.

Он подмигнул вору, повернулся и вышел из квартиры.

Дождавшись, пока тяжелые шаги гостя стихнут вдали, Найпол достал из кармана джинсов мобильный телефон и быстро набрал нужный номер.

– Алло, Додо?.. – быстро проговорил он в трубку. – Тут тебя разыскивает один парень… Нет, на легавого не похож. Он русский… Да нет, точно русский. Говорит с сильным акцентом. Он сказал, что хочет встретиться с тобой по поводу какого-то сейфа… Ну, он назвал фамилию Готье… Сегодня вечером этот парень придет в катран Ахмеда… Нет… Нет, он уже был в курсе… Додо, что за подозрения? Я ведь никогда тебя не подводил… Хорошо. Буду держать рот на замке… Что?.. Как выглядит?.. Повыше меня, крепкий, рожа, как у Терминатора. Глаза серые, прическа короткая, одет в светлый плащ… Не за что. Рад был помочь.

Найпол отключил связь и швырнул телефон на диван. Затем пересчитал деньги, оставленные Кремневым, и с довольной ухмылкой сунул их в карман.