Текст книги "Операция «Сочельник»"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

4

И работа закипела. Кукольник действовал быстро и точно. Видно было, что он досконально знает свою работу. Впрочем, Егору и Жанне его действия казались действиями какого-то странного, жутковатого чародея.

Пока он снимал форму с лица Селина, тот то и дело принимался ворочаться и стонать, пытаясь сбросить с лица вязкую жидкость. Но с четвертой попытки все получилось.

Последующий час Жанна занималась больным, а Егор работал у кукольника на подхвате. Вся работа – со снятием формы, заливкой и просушкой – заняла около полутора часов. Наконец Фредерик отпрянул от стола и торжественно произнес:

– Готово! Принимайте работу!

Егор критически оглядел распластанную на «болванке» маску. Перехватив его взгляда Фредерик поспешно проговорил:

– Не скажу, что она идеальна. Однако в целом получилось неплохо.

– По-моему, похоже, – оценила Жанна.

– А по-моему, это просто фантастика, – сказал Кремнев и хлопнул кукольника по плечу. – Вы гений, Фредерик! Однажды, года два назад, мне уже приходилось использовать латексную маску. Но ту маску делал какой-то халтурщик. А это – настоящее произведение искусства.

Фредерик смущенно порозовел.

– Я старался, – сказал он. – Однако теперь все будет зависеть от того, успела маска просохнуть или нет. Я ускорил технологический процесс. В принципе, ее можно использовать уже сейчас.

– Ну, вот, – кивнул Егор. – А вы говорили – два дня.

– Я не договорил. Ее можно использовать, но… – Тут кукольник вздохнул, – …Есть два больших минуса.

– Что еще за минусы? – вскинул бровь Кремнев.

А Жанна коснулась пальцами рукава кукольника и настороженно спросила:

– С ней что-то не так?

– Видите ли… – Фредерик совсем смутился. – Во-первых, структура латекса после ускоренной просушки крайне неустойчива.

– А именно?

– Ну… – Кукольник пожал плечами. – Ваш пот может разъесть соединительные волокна, и тогда маска распадется на куски. Но это еще не самое страшное. – Фредерик вновь взглянул на Егора. – Дело в том, что я использовал химическую просушку.

– И это значит…

– Это значит, что маска токсична.

Кукольник замолчал. Егор и Жанна переглянулись.

– Значит, я должен надеть на лицо эту ядовитую дрянь, – мрачно констатировал Кремнев, – которая к тому же может расползтись у меня на физиономии в любой момент. Отличная работа, приятель.

Фредерик пожал плечами:

– Я предупреждал, что быстрота вредит качеству.

– Предупреждали, – угрюмо согласился Кремнев. – Лучше скажите, что будет с моим лицом.

– В принципе, эти токсины не опасны для здоровья. Но при повышении температуры они будут раздражать болевые рецепторы и пагубно влиять на текстуру кожи.

– Одним словом…

– Одним словом, вам будет больно, а на лице могут остаться химические ожоги, сопровождающиеся деформацией кожи.

Егор достал их кармана сигареты. Жанна отвернулась, чтобы не встретиться с ним взглядом. Пока он прикуривал, все молчали.

Кремнев неторопливо прикурил, неторопливо выпустил изо рта облако дыма, задумчиво посмотрел на то, как оно расплывается в. воздухе, и негромко проговорил:

– Н-да… Веселенькое дело мне предстоит.

Он усмехнулся. Жанна облегченно вздохнула. Оживился и кукольник.

– Все может быть не так страшно, – затараторил он. – Я просто обрисовал вам самый печальный исход. Но все может обойтись. Точно ничего не известно.

– Ну, это как всегда, – согласился Кремнев, усмехнувшись.

– Будем смотреть на вещи оптимистичнее, – робко заметил Фредерик. – В любом случае, я сделал все, что мог. И вряд ли кто-нибудь мог проделать эту работу лучше меня.

Егор стряхнул с сигареты пепел и посмотрел на Селина.

– Как наш пациент? – осведомился он у Жанны.

– Получше, но все еще плох, – ответила она.

Кукольник бросил взгляд на диван и сказал:

– Он у вас плохо выглядит.

– Видели бы вы его три часа назад, – заметил с холодной иронией Егор. – В гроб краше кладут.

– Вы собираетесь везти его в больницу?

– Не раньше, чем расползется ваша маска, дружище. – Егор затушил сигарету в пепельнице. – Я думаю, пора примерить ваш шедевр. Поможете мне его надеть?

– Конечно! – Фредерик вновь оживился. – Только сперва нужно обработать ваше лицо специальным раствором.

– Главное, чтобы не кислотой, – проворчал Егор.

– Идемте в ванную. Там нам будет удобнее.

В этот момент Селин приподнял голову с подушки, уставился на Егора и хрипло пролаял:

– Предатель… Две бутылки коньяку… Это глупо… Сдохнете… Вы все сдохнете…

И он снова опустил голову на подушку.

– Будем считать это счастливым предзнаменованием, – сухо проговорил Егор. – Фредерик, а вы чего на него уставились? Нам пора в ванную.

5

В камине тихо потрескивал огонь. За круглым столом комнаты отдыха сидели три женщины. Одна бутылка коньяка была пуста. Вторую они только что открыли.

– И все-таки мсье Легран хороший человек, – изрекла мадам Бовэ, ставя на стол бокал с коньяком и причмокивая губами.

– Еще какой, – под твердила ее помощница, подливая себе коньяк.

– И еще – он очень симпатичный, – высказала свое мнение секретарша Франсуаза и громко икнула.

Женщины переглянулись и засмеялись.

– Симпатичный, – хихикала мадам Бовэ, – да он тебе, в отцы годится.

– Еще скажите – в деды! – подхихикивала и Франсуаза.

– В прадеды!

И новый взрыв смеха потряс комнату отдыха. Внезапно Франсуаза перестала смеяться. Она выпучила глаза и проговорила:

– Я слышала, что от смеха с человеком может случиться апоплексический удар.

– Это только если человек пьян, – назидательно проговорила мадам Бовэ. – А если он трезв… с ним решительно ничего не случится.

– А мы трезвы? – спросила Франсуаза.

Мадам Бовэ подумала и кивнула:

– Конечно.

– Это легко проверить, – сказала, пьяно хлопая глазами, ее помощница. – Мой муж, когда хочет доказать, что трезв… приседает на одной ноге.

– На одной? – вытаращила на нее удивленные глаза Франсуаза.

Помощница кивнула:

– Да.

– И получается?

– У него – да.

– Милая моя, – заговорила мадам Бовэ, – у вашего мужа очень сильные ноги. Если все остальное у него такое же сильное, то вам можно только позавидовать.

Франсуаза снова захихикала. Мадам Бовэ допила коньяк, повернулась к секретарше и поинтересовалась:

– Чего вы смеетесь, Франсуаза?

– Просто вспомнила…

– Что вспомнили?

– Один фильм… там был один черный парень с длиннющим… – Франсуаза прикрыла рот ладошкой и снова захихикала.

Мадам Бовэ снисходительно улыбнулась.

– Запомните, Франсуаза, – сказала она, – длина не имеет значение. Главное в этом деле…

– Толщина? – осведомилась помощница.

Мадам Бовэ перевела на нее строгий взгляд.

– Главное – это умение, – важно изрекла она. – Я могу об этом судить. За сорок шесть лет у меня было… Ох ты, боже мой, сколько же их было? – Она наморщила лоб, пытаясь припомнить, но в конце концов, лишь махнула рукой. – Не важно. Их было много. И все они были разные. Но был среди них один…

Франсуаза и помощница мадам Бовэ подались вперед. Глаза их засверкали любопытством.

– На вид полная посредственность, – продолжила рассказ мадам Бовэ. – Что в штанах, что без штанов – ничего особенного. У него был самый заурядный, самый посредственнейший орган. Но! – Тут мадам Бовэ подняла указательный палец. – Боже мой, что он им вытворял!

Мадам Бовэ мечтательно прикрыла глаза и чуть качнула головой, словно сама не верила в свои воспоминания, такими восхитительными они ей казались.

– В постели с ним я чувствовала себя гимнасткой, – продолжила она с придыханием! – Он изматывал меня до полного бессилия, а сам был неутомим.

Девушки слушали ее завороженно.

– Однажды он притащил домой «Камасутру». И мы стали последовательно, изо дня в день упражняться. Через три месяца я была способна на такие вещи, какие не снились даже китайским гимнасткам!

– Вот это да! – завистливо вздохнула помощница. – А с моим лентяем не поупражняешься. Ему бы поскорее закончить и – на боковую. Никакого творческого подхода.

– А когда это было? – поинтересовалась у мадам Бовэ Франсуаза.

Та на секунду задумалась, после чего ответила:

– Лет пятнадцать назад.

– Я так и знала, – кивнула Франсуаза. – В наше время таких мужчин уже нет.

– Мужики мельчают, – согласилась с ней помощница. Она опустила на стол локоть и подперла щеку ладошкой. – Первое время еще ничего, но стоит пожить с мужчиной года два, и он превращается в бревно с сучком посередине. Однажды я притащила своему благоверному книгу – «Тайский массаж в домашних условиях». Так он отхлестал меня этой книгой по щекам. Да еще и шлюхой обозвал.

– Подлец! – возбужденно проговорила Франсуаза. – И как после всего этого они могут требовать от нас верности?

– Верности не существует, – изрекла мадам Бовэ. – Я много раз проверяла это на себе. В моей жизни были мужчины, которых я любила до полного самозабвения. Но, как гласит китайская пословица, «на самую крупную рыбу найдется еще более крупная рыба».

– В каком смысле? – не поняла Франсуаза.

Мадам Бовэ вздохнула.

– В том смысле, что я всегда искала совершенства, а его просто не существует, – грустно сказала она. – Поэтому мой вам совет, девчонки, довольствуйтесь тем, что есть. Иначе совсем ничего не останется. – Мадам Бовэ всхлипнула, достала платок и хорошенько прочистила нос. – Франсуаза, а почему вы не разливаете? – заметила вдруг она. – Мой бокал давно опустел.

Франсуаза схватилась за бутылку.

– Не слишком спешите, милая, – насмешливо сказала мадам Бовэ, – иначе прольете мимо бокалов, и нам придется слизывать коньяк прямо со стола.

Франсуаза чуть умерила пыл и наполнила бокалы чуть ли не до краев.

– Однако, – покачала головой мадам Бовэ.

– А мне нравится, – сказала ее помощница. – Давайте выпьем за изобилие! И чтобы наши бокалы всегда были полны!

– Тост хороший, – согласилась мадам Бовэ. – Я с удовольствием за это выпью.

Женщины чокнулись и окунули носы в бокалы. Некоторое время они пили молча, смакуя коньяк и думая каждая о своем.

– Однажды, – снова заговорила мадам Бовэ, – лет этак двадцать назад, я была влюблена в одного музыканта. У него был японский мотоцикл, и мы всю ночь носились с ним по темным улицам Парижа.

– Вы? – не поверила своим ушам помощница.

Мадам Бовэ кивнула:

– Угу. Это был самый милый и храбрый парень в моей жизни. Я была абсолютно счастлива. Как может быть счастлива только двадцатилетняя девчонка. И знаете… дело тут было совсем не в постели. Каждое утро он подвозил меня к дому. А вечером моя мама обязательно находила в почтовом ящике маленький букет полевых цветов. И так каждый день.

– Как это романтично, – пробормотала Франсуаза, глядя на мадам Бовэ сияющими глазами.

А помощница хлюпнула носом.

– Почему со мной никогда ничего подобного не происходило? – уныло проговорила она.

– А что было дальше? – нетерпеливо опросила Франсуаза.

– Дальше? – Мадам Бовэ отпила из бокала и почмокала губами. – Дальше я застукала его со своей лучшей подругой. Они целовались в кустах за гаражом. Я была в ярости. Крикнула, что ненавижу его. А потом я убежала. Он звонил мне, умолял простить, просиживал ночами возле моего дома. Но я была непреклонна. Моя мама продолжала каждый день вынимать из ящика букет полевых цветов.

– Как красиво… – завороженным голосом проговорила помощница. – И чем закончилась эта история?

– Через месяц он женился на моей подруге. Сейчас они живут в Руане, у них четверо детей и маленькая внучка. Только спустя год я узнала, что цветы в почтовый ящик клал соседский парень. Он был дауном, учился в специализированной школе, а по вечерам был занят тем, что мастурбировал на мою фотографию. Вот и вся история.

Мадам Бовэ взяла бокал и залпом допила свой коньяк. Девушки, сурово сдвинув брови, последовали ее примеру.

Выпив коньяк, мадам Бовэ изрекла:

– Жизнь – совершенно непредсказуемая штука.

Девушки с ней согласились.

6

Маска плотно облегала лицо, словно приросла к нему. Егору она напоминала огромную плоскую пиявку, присосавшуюся к щекам, носу и лбу. Ощущение было не слишком приятное, но Кремнев надеялся, что скоро к нему привыкнет.

Он подъезжал к пропускному пункту резиденции на новеньком черном «мерседесе» Жозе Селина. Машина была отличная, но наслаждаться поездкой у Кремнева не получалось. Он здорово устал за последние два дня, но впереди была самая главная работа. Малейший просчет – и все пойдет насмарку.

Остановившись у шлагбаума, Егор слегка опустил боковое стекло. К машине подошел рослый охранник в черном берете и с автоматом на плече.

– Добрый вечер, мсье Селин! – поприветствовал он Егора.

– Добрый вечер! – отозвался тот, старательно имитируя голос Селина и изо всех сил борясь с акцентом.

Ему показалось, что охранник уже слегка навеселе. Хорошо, если так.

– Странно видеть вас здесь в сочельник, – сказал охранник. – Забыли что-то?

– Да. Кое-что забыл. К тому же – хочу проверить, как там наши.

– Думаю, они сейчас сидят у камина и пьют шампанское, – весело сказал охранник.

– Скорей всего, – с улыбкой отозвался Кремнев. Охранник нажал на кнопку, и шлагбаум взмыл вверх.

– Когда вас ждать обратно? – поинтересовался он у Егора.

– Сам не знаю, – ответил тот. – Хочу пропустить со своими сотрудницами бокал-другой.

В глазах охранника мелькнуло понимание.

– А жена вас не хватится? – заговорщицким голосом спросил он.

– Не хватится, – ответил Егор. – Ей нездоровится, и она легла спать пораньше.

– О! – Охранник изобразил на лице сочувствие. – Надеюсь, ничего серьезного?

– Обычная простуда. Думаю, завтра все пройдет, и тогда мы с ней отпразднуем как следует.

– Уверен, что так и будет. Передайте ей, что мы все за нее переживаем. Ваша супруга – отличная женщина.

– Спасибо на добром слове.

– Передайте мои поздравления мадам Бовэ!

– Обязательно!

– И Франсуазе тоже! Пусть бережет фигурку! Охранник засмеялся. Кремнев хмыкнул, тронул машину с места и резво покатил по гладкой, как вода, асфальтовой дорожке.

«Сработало, – с удовлетворением подумал он. – Дай бог, чтобы и дальше получалось».

Секретарша Леграна, домоправительница особняка и ее помощница «уговорили» две бутылки коньяка, который оказал на них столь благотворное действие, что, когда Егор – Селин заглянул к ним в комнату, они уже сладко посапывали – в кресле, на диванчике и на сомье.

Оставался еще дежурный лейтенант Кокнар, в обязанности которого входило обходить резиденцию – один раз в час-полтора. С ним Егор поступил грубо и просто. Он приоткрыл дверь «дежурки», поднес к щели баллончик с усыпляющим газом и крутанул вентиль. После чего оставалось лишь прижать к носу респиратор и немного подождать.

Для верности Егор выждал вместо одной минуты – две.

Затем он распахнул дверь и заглянул в «дежурку». Лейтенант Кокнар спал, положив руки на стол и уткнувшись в них лысоватым лбом.

– Отлично, – пробормотал Кремнев.

Он прошел к столу и попробовал растолкать лейтенанта. Тот лишь храпнул в ответ. Действие снотворного должно было закончиться примерно через час. Времени в обрез. Пора действовать.

Кремнев направился к кабинету Леграна. Вскоре он был на месте. Вложить ключ в паз электронного замка былр делом нескольких секунд. С обычным замком Егор провозился чуть дольше. Однако через минуту дверь была открыта, и Кремнев шагнул в прохладный сумрак кабинета.

* * *

Франсуаза приподняла с подушки белокурую головку и обалдело посмотрела по сторонам. Поленья в камине почти потухли. В комнате отдыха персонала царил полумрак.

Франсуаза не сразу вспомнила, где находится. А вспомнив, облегченно вздохнула и приподнялась с сомье. Комната тут же заходила ходуном, а в висках застучало. Однако девушка не сдалась. Она села на сомье, свесив на пол ноги, обутые в туфельки, и подождала, пока комната перестанет качаться.

Полностью качка, конечно, не исчезла. Но спустя минуту она стала более терпимой. По крайней мере настолько, что Франсуаза попробовала подняться на ноги. С первой попытки не получилось. Любая другая девушка на месте Франсуазы непременно бы сдалась. Но Франсуаза лишь стиснула зубы и повторила попытку.

Вторая попытка оказалась более удачной.

Встав на ноги, Франсуаза оглядела комнату. Мадам Бовэ сладко посапывала в кресле. Ее помощница оккупировала диван.

– Сонное царство… – насмешливо пробормотала Франсуаза и сама удивилась своему голосу, так странно и непонятно он прозвучал.

Франсуаза подумала, что бы все это могло значить?

«Это значит, что я пьяна!» – неожиданно поняла она и тихо засмеялась. Почему-то эта мысль развеселила ее. Но почему веселится она одна? Ведь это так смешно! Надо, чтобы мадам Бовэ посмеялась вместе с ней.

Франсуаза двинулась с места и на ватных ногах подошла к креслу, в котором спала домоправительница.

– Мадам Бовэ… – позвала Франсуаза заплетающимся языком. – Мадам, вы спите?

– М-м? – промычала домоправительница, приоткрыла один глаз и посмотрела на девушку.

– Мадам Бовэ, я…

Но договорить Франсуаза не успела. Глаз домоправительницы закрылся, и она снова тихо захрапела.

Франсуаза еще немного постояла и подождала, не подаст ли мадам Бовэ признаков разумной жизни. Но домоправительница продолжала пребывать в блаженном царстве снов.

Франсуаза вздохнула:

– Жаль…

Сон окончательно прошел, и теперь ей непременно хотелось с кем-нибудь поговорить. О чем? Да о чем угодно. О том, что за окном стал падать снег. О том, как плохо девушке быть одной. О том, как хочется любви. И, конечно, о том, как плохо, когда мужчина, которого ты любишь, делает вид, что в упор тебя не видит…

Франсуаза вздохнула, и вздох у нее получился такой печальный, что она сам чуть не расплакалась от жалости к себе.

«С кем бы поговорить?»

Франсуаза посмотрела на помощницу домоправительницы. Та спала на диване, раскрыв рот. В руках, прижатых к груди, она сжимала пустую бутылку из-под коньяка. Франсуазе показалось, что это и весело, и грустно одновременно. Несколько секунд она не могла решить, как на это реагировать – слезами или смехом?

Потом махнула рукой – ну ее. Все равно она плохая собеседница. Вот мадам Бовэ другое дело: Она такая славная. И она так хорошо разбирается в любви.

Тут взгляд Франсуазы упал на стол. На столе стояла красивая бутылка, и на дне ее еще оставалось немного коньяка. Девушка, слегка пошатываясь, двинулась к столу. Шаг… Другой… Третий… Франсуаза протянула руку, взяла бутылку и поднесла ее к губам.

Коньяк обжег язык и горло и теплой волной прокатился по пищеводу.

Боже, как хорошо! А вот закусить уже нечем. Эта дура мадам Бовэ слопала весь шоколад. И как только в нее столько влезло?

Франсуаза поставила бутылку на стол. И в эту секунду она что-то услышала. Какой-то звук, который показался ей знакомым и приятным. Девушка насторожилась. И вдруг она вспомнила, что это за звук. Это машина подъехала к дверям резиденции!

Франсуаза подошла к окну и выглянула наружу. Она увидела, как кто-то выбирается из черной машины. Кто же это такой?… Боже, да ведь это мсье Селин!

– Мсье Селин! – хотела крикнуть Франсуаза, но голос ее сорвался на хриплый шепот. – Эй! Мсье…

Однако мсье Селин ее не услышал. Он захлопнул дверцу машины и быстро зашагал к двери. Зачем это он приехал?.. Боже! Да ведь понятно зачем!

На губах Франсуазы заиграла лукавая, глуповатая улыбка. Она отвернулась от окна и прижала к груди руки. Сердце девушки забилось быстрее, а по телу пробежала волна сладострастной истомы.

– Он приехал… – прошептала она. – Спасибо тебе, Боже…

Теперь Франсуаза знала, что делать. Нужно только взять себя в руки. Мсье Селин не любит пьяных женщин. Он сам ей это когда-то говорил. Но ведь она почти не пьяна. Он даже и не заметит!

Франсуаза тихо засмеялась и, пошатываясь, двинулась к двери.

7

Тщательно осмотрев стену и сейф, Егор вышел из кабинета, оставив дверь открытой, и перешел в соседнюю комнату, похожую на маленький хозблок, дверь в которую даже не была защищена замком.

Здесь он так же тщательно осмотрел стену. На вид это была совершенно заурядная стена. Додо назвал ее «мягкой». Что ж, ему виднее.

И Егор, не медля больше ни секунды, приступил к работе.

Перво-наперво следовало направленным взрывом выломать кусок стены. Егору не раз приходилось проводить подобное действие. Уникальность данного случая Состояла в том, что взрыв должен был получиться практически беззвучным. Грохот должна была погасить специальная изолирующая ширма, изобретенная инженерами-взрывниками центрального управления.

«Беззвучную бомбу» уже использовали в Брюсселе и Панаме, но Егор столкнулся с этим хитрым механизмом впервые в жизни.

– Только бы не подвели, – тихо бормотал он, колдуя над контактами и потея от напряжения.

Кремнев не слишком верил в то, что взрыв будет беззвучным, и внутренне готовил себя к худшему.

Резиденцию от пропускного пункта отделяют метров триста, а то и больше. Окна кабинета Леграна выходят на противоположную сторону. Это было Егору на руку. Кроме того, офицеры на пропускном пункте во-всю праздновали Рождество. В головах у них сейчас туман. А под шампанское и коньяк можно обсудить самые важные и злободневные вещи. Грядущее повышение зарплаты. Выдачу нового обмундирования. Превосходство немецкого оружия над французским или наоборот.

А на улице так холодно, и так не хочется высовывать нос из теплого «офиса»… Что ж, это может сработать.

Кремнев скрупулезно рассчитал «точку хрупкости» на стене и прикрепил к ней бомбу.

Ну, вот. Теперь осталось отойти подальше и нажать на кнопку пульта дистанционного управления. Дай бог, чтобы все прошло так, как задумано.

Кремнев повернулся и зашагал к входной двери. Остаться в кабинете или выйти в коридор? Лучше, конечно, выйти. Мало ли что.

Егор открыл дверь и высунул голову. Коридор, как и следовало ожидать, был пуст. Отлично. Кремнев выскользнул из кабинета и бесшумно прикрыл за собой дверь. Затем сунул руку в карман и достал небольшой пульт, размером с брелок для ключей.

Сначала нажимаем на красную кнопку – три раза – это чтобы снять пульт с предохранителя. Раз… Два… Три… Пульт тихо пискнул, и на панели зажглась красная лампочка. Готово.

Теперь нажмем на зеленую и…

– Мсье Селин! – пронеслось эхом по коридору. – Мсье Селин, это вы?

* * *

«А, чтоб тебя!»

Егор открыл дверь и заскочил в кабинет. Однако за секунду до этого он увидел чью-то фигуру, вышедшую из-за угла. Замечен!

– Мсье Селин! – донесся до него звонкий голос. – Мсье Селин, куда вы подевались?

«Маска! – вспомнил Егор и завертел головой. – Черт, куда я ее положил?!»

Маска лежала на столе. Кремнев быстро прошел к столу, схватил маску и торопливо натянул ее на голову. Лицу стало тесно и душно. Ничего, главное, чтобы сработало.

– Мсье Селин!

Кто-то крутанул дверную ручку.

Егор поспешно пригладил волосы, подбежал к выключателю и потушил свет.

Дверь приоткрылась.

– Мсье Селин, вы тут?

– Да, – отозвался Егор дрогнувшим голосом.

Дверь распахнулась шире, и на пороге появилась хрупкая девичья фигурка. Девушка была пьяна и слегка покачивалась.

– Мсье Селин… – радостно пробормотала она. – Вы здесь… Как я рада…

Она пошатнулась, но схватилась за косяк и удержалась на ногах.

– Мсье Селин, подойдите же ко мне… Пожа… луйста…

Кремнев подошел к девушке. Она протянула руку и хотела коснуться пальцами его щеки, но Егор отпрянул.

– Я давно хотела вам сказать… – проворковала девушка, улыбаясь. – Мсье Селин, вы такой симпатичный…

– Вы преувеличиваете, – глухо проговорил Кремнев.

Девушка нахмурилась.

– Какой странный у вас голос… – пробормотала она. Но тут морщинки на ее челе снова разгладились. Она улыбнулась. – Но это ничего. Мне даже нравится… Ну же, мсье Селин… Обнимите свою бедную Франсуазу.

«По крайней мере, теперь я знаю, как тебя зовут, – подумал Егор. – Интересно, какие у вас с Селином отношения?»

Девушка протянула руку, намереваясь обнять Егора, но он вновь слегка отстранился и взял ее за руки.

– Франсуаза, тебе нужно прилечь, – глухо сказал он.

Она кивнула:

– Да. Я прилягу. Но сначала… Сначала я хочу, чтобы вы меня поцеловали. Поцелуйте меня, мсье Селин…

«Черт знает что такое», – подумал Егор. А вслух сказал:

– Не думаю, что это хорошая идея, Франсуаза. Ты же знаешь, что я женат.

– Да… В этом все дело. – Девушка вырвала руки из его пальцев и вздохнула. – Вы бросили свою бедную Франсуазу ради толстухи жены.

– Не говори так.

– Буду говорить! Потому что я верю… я знаю, что вы любите меня!.. Я никогда не забуду тот вечер, когда вы меня… когда мы с вами… Мсье Селин, почему вы запретили мне об этом вспоминать? Разве нам с вами было плохо в тот вечер?

«Э, да между ними что-то было. А этот Селин хваткий парень. Настоящий ходок».

– Франсуаза, это была ошибка, – сказал Егор. – У меня есть жена, а у тебя… У тебя есть парень?

– Да. Но я терпеть его не могу!

– Это не беда, – мягко проговорил Кремнев, напряженно обдумывая ситуацию (ему не хотелось делать девушке больно, а другого способа решить проблему он пока не видел). – Найдешь себе другого парня. Красивого, доброго, умного.

Франсуаза решительно тряхнула головой.

– Не хочу другого, – заявила она и протянула руки к Егору. – Мне нужны вы, мсье Селин. Вы, и только вы!

На этот раз Франсуаза учла свои ошибки и схватила Егора прежде, чем он успел отклониться..

Острые ноготки девушки впились Егору в лицо. Маска не дала Кремневу почувствовать боль, и он не сразу понял, что произошло. Он лишь увидел, что губы Франсуазы, сложенные «бантикам», стремительно приближаются к его губам. Егор дернул головой, и вдруг по лицу его пробежал холодок.

Франсуаза отпрянула и поднесла пальцы к глазам.

– Что это? – с ужасом спросила она. – Что у вас с лицом, Жозе?

Егор поспешно прижал ладонь к щеке.

– Ты меня поцарапала, – с досадой воскликнул он.

– Я вас ранила?.. Боже, какое несчастье… – Девушка стряхнула с пальцев кусочек латекса и обалдело посмотрела на Кремнева. – Нужно, наверно, обработать рану…

– Не стоит.

– Но я содрала вам кожу! – Девушка передернула плечами. – Бр-р… Какой ужас.

Егор взглянул на часы. Время бежало стремительно. Скоро начнет светать, а работа еще не сделана. Мысли в пьяной головке Франсуазы ворочаются тяжело. Но еще несколько секунд – и она все поймет. Нужно срочно спасать ситуацию.

И вдруг он увидел у девушки в руке маленький черный предмет с мигающей красной лампочкой.

– Это брелок? – спросила она.

Кремнев попытался выхватить у нее пульт, но Франсуаза отскочила в сторону и глупо рассмеялась.

– А вот и не отдам! Сперва поцелуйте меня!

Егор шагнул к девушке, но она быстро выскочила в коридор и отбежала к окну.

– Сначала поцелуйте! – снова воскликнула она и лукаво захихикала.

Кремнев сменил тактику.

– Франсуаза, – тихо сказал он. – Прошу вас, отдайте мне пульт. – Он протянул руку. – Пожалуйста!

Девушка покачала головой:

– Нет… Сначала поцелуйте.

Кремнев пожал плечами:

– Хорошо. Я тебя поцелую. Только ты от меня не убегай.

– Я жду!

Егор неторопливо двинулся к Франсуазе. Она попятилась, но уткнулась ягодицами в подоконник и остановилась. Егор подошел к ней почти вплотную.

«Попалась, птичка!» – подумал он и резко вскинул руку.

Однако проклятая девчонка и на этот раз оказалась быстрее (даром, что пьяная). Она резко крутанулась вокруг собственной оси, ударив Егора плечом в грудь. Затем рывком распахнула створку окна и швырнула пульт на улицу.

– Вот тебе – обманщик! – крикнула она.

Кремнев бросился к окну и перегнулся через подоконник. За окном царила тьма. За спиной у Егора послышалось веселое хихиканье, девушка веселилась вовсю.

Кремнев скрипнул зубами. «Что ж, ты сама напросилась», – свирепо подумал он. Затем обернулся и тихо позвал:

– Франсуаза.

– Да, мсье?

– Франсуаза, посмотри на меня!

Девушка взглянула на Егора. Кремнев нахмурился.

– Милая, прости, но я должен это сделать.

– Что сделать? Я не…

Егор коротко и хлестко ударил Франсуазу кулаком в челюсть. Голова секретарши мотнулась в сторону, ноги подкосились, и она непременно рухнула бы на пол, если бы Кремнев не подхватил ее на руки.

– Что за гадкая работа, – проворчал Егор, шагая по коридору с Франсуазой на руках. – Приходится все время воевать с женщинами. Если так пойдет и дальше, скоро буду драться с детьми.

* * *

Франсуазу Кремнев усадил в кресло. А сам двинулся к сейфу, стаскивая по пути маску. Потная кожа под маской горела так, словно Егора окунули лицом в кипяток. В ушах у Егора зазвучал тихий, вкрадчивый голос кукольника Фредерика.

«– В принципе, эти токсины не опасны для здоровья. Но при повышении температуры они будут раздражать болевые рецепторы и пагубно влиять на текстуру кожи. Вам будет больно, а на лице могут остаться химические ожоги, сопровождающиеся деформацией кожи».

«Чертов кукольник!» – гневно подумал Егор.

Швырнув маску на стол, Кремнев потрогал пальцами щеки. Воспаленная кожа отозвалась острой болью.

– Черт, – тихо выругался Егор. – Сейчас бы холодной воды.

Он вспомнил, что в апартаментах Леграна есть раковина с краном. Пройдя к раковине и открыв воду, Егор сунул под холодную струю пригоршню, немного подождал, а потом плеснул воду на лицо. Воспаленную кожу обожгло холодом, и зуд немного утих.

Теперь можно было работать.

Кремнев закрыл кран и прошел к стене, в которую был вмурован сейф. Бомба красовалась на прежнем месте. Но как ее взорвать? Может, спуститься на улицу и поискать пульт под окном? Егор прикинул шансы на успех и покачал головой – нет, не годится. Лужайка с пожухлой травой и колючая живая изгородь – не самое лучшее место для поисков.

К тому же охранник может выйти на улицу, чтобы подышать воздухом, и увидеть, что кто-то копошится под окнами резиденции. Маска порвалась. Кроме того, Егор совершенно не представлял, как снова натянет ее на лицо.

Что же тогда делать?

Егор легонько стукнул себя кулаком по лбу: «Думай, Кремнев, думай!»

В принципе, выход был один: взорвать бомбу вручную. Что для этого нужно?.. Приделать к взрывателю фитиль и запалить его. Но где взять фитиль? Ответ на этот вопрос пришел сам собой: в качестве фитиля можно использовать обычную сигарету. В кармане у Егора лежит пачка «Житана». Французские сигареты «тянутся» не хуже американских или английских. А значит…

Егор достал из кармана пачку «Житана» и вытряхнул одну сигарету. Затем повернулся к бомбе и принялся за дело. Десять минут ушло на то, чтобы пристроить к взрывателю самодельный запал.

В конце концов, получилось не так уж и плохо. Теперь дело за малым: нужно запалить фитиль и дождаться взрыва.

Егор достал из кармана спички. Затем сдвинул крышечку и запустил пальцы в коробок. Пальцы нащупали спичку, и сердце Егора упало. В коробке осталась одна спичка. Кремнев достал ее, потея от волнения, и поднес к глазам. Серная головка была в порядке. Спичка должна загореться. А если нет…

– Не подведи, милая, – пробормотал Егор тихим, проникновенным голосом, словно заговаривая спичку. – Пожалуйста, не подведи!

Он поднес спичку к бомбе, чиркнул об коробок и запалил огоньком кончик сигареты. Чтобы огонь не потух, он принялся тихонько дуть на сигарету.