Текст книги "Операция «Сочельник»"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

21

Додо открыл глаза, но тут снова зажмурил их от яркого света. И тут же почувствовал во рту вкус крови. Разбитые губы болели.

– Убери лампу, – попросил он своим сипловатым голосом.

Лампа перестала светить в глаза.

– Оклемался, – произнес насмешливый голос. – Ну и хорошо. А я уж подумал, что отправил тебя на тот свет. С виду ты парень крепкий, но удар не держишь.

Додо взглянул на присевшего рядом с ним на корточки лысого, жилистого старика.

– Чего ты хочешь, Жан? – спросил он.

Лицо старика, прежде мягкое и улыбчивое, стало суровым, взгляд его бледно-голубых глаз похолодел.

– Ты обнес конуру Готье, – сказал он, глядя Додо в глаза.

Тот усмехнулся разбитыми губами.

– С чего ты решил, что это я?

Старик поморщился:

– Брось, Додо. Ты ведь знаешь, я серьезный человек.

– Эта сучка Милена все тебе рассказала?

Старик нахмурился и укоризненно произнес:

– Сынок, ты говоришь о моей дочери. Имей уважение.

– Лучше я буду иметь ее! – со злостью проговорил Додо. – И так отымею, что она будет молить меня о пощаде!

В руке у старика что-то щелкнуло. Он поднес мерцающее лезвие к лицу Додо. Холодный кончик лезвия уткнулся арабу в верхнее веко.

– Не пытайся меня разозлить, Додо, – спокойно сказал старик. – Потому что я уже зол. Ты выпотрошил сейф Готье и ни с кем не поделился. Так дела не делаются.

– Я не собираюсь ни с кем делиться, – дерзко проговорил Додо. – А уж с тобой тем более.

Старик усмехнулся и покачал головой:

– Так не поступают, Додо. Ты слишком заигрался. Забыл, что ты – всего лишь член общества. Причем не самый лучший. И, конечно, не самый сильный. Если я расскажу Герцогу о твоей наглости, его псы разорвут тебя на части.

– Я не боюсь Герцога!

– И напрасно. В этой части Парижа всем заправляет он. Если ты решил выпотрошить чей-то сейф, ты должен рассказать об этом Герцогу и получить его благословение. А потом, после того как провернешь дело, поделиться с ним добычей.

Додо попытался отвести голову, но лезвие ножа последовало за ним и снова ткнулось ему в веко. Додо знал, что старик владеет ножом мастерски, и не рискнул выбить нож у него из пальцев.

– Жан, мы знакомы много лет, – просипел он. – Ты знаешь, что я никогда и никого не боялся.

– Я не говорю о боязни, – сказал Жан. – Я говорю об элементарном уважении. Уважение, Додо. Вот чего тебе недостает. И не только тебе. Вы, молодые, думаете, будто мир кружится вокруг вас. Считаете себя центром Вселенной. А потом вы умираете, но в мире ничего не меняется. Твоя смерть в нем тоже ничего не изменит, сынок. Сегодня ты есть, а завтра тебя нет.

Додо поморщился.

– Жан, кончай эту демагогию. Скажи прямо: тебя послал Герцог?

Старик покачал головой:

– Нет. Ты же знаешь, что я такой же одиночка, как и ты. Но Герцог меня уважает. В память о моих былых заслугах. Когда-то я спас от виселицы его отца, и Герцог это помнит.

Додо скосил глаза на лезвие ножа и облизнул губы кончиком языка.

– Если тебя послал не Герцог, тогда какого рожна тебе нужно?

Жан усмехнулся – холодно, жестко.

– Неужели ты до сих пор не понял? Я думал, ты сообразительнее. Хорошо, объясняю на пальцах. В последнее время я сильно поиздержался, и виной тому эти проклятые казино, которые давно пора снести к чертовой матери.

Додо ощерил зубы в усмешке.

– Ты решил поправить свое материальное положение за мой счет?

– Именно, – кивнул Жан. – Я хочу, чтобы ты поделился со мной своей добычей. И я не прошу многого. Меня устроит сумма в пятьдесят тысяч евро. Согласись, это сущие гроши.

– А если не поделюсь?

Лицо старика приобрело скорбное выражение.

– Что ж, в этом случае ты лишишься всего. И даже жизни.

– Ты об этом позаботишься?

Старик вновь качнул головой:

– Нет. Об этом позаботится Герцог.

На смуглых скулах араба заиграли желваки. Он мрачно взглянул на старика и буркнул:

– Ты настучишь на меня этому упырю?

Жан чуть прищурил морщинистые веки.

– Не называй его упырем, сынок. Герцог – хороший человек, только чуть более разочаровавшийся в жизни, чем другие. Разочарования сделали его неуравновешенным.

– Герцог – настоящая мразь, и ты об этом знаешь.

– Возможно, – признал Жан. – Но не тебе об этом говорить, сынок. Ты завалил чету Готье так, словно они жертвенные барашки на рождественском алтаре Санта-Клауса.

– Они умерли быстро и безболезненно.

– И они страшно благодарны тебе за это, – насмешливо произнес старик. – Беда лишь в том, что, если бы не твое милосердное вмешательство, они могли бы жить и дальше. Кушать рождественского гуся. Ходить в театр и кино. Трахаться на своем брачном ложе из позолоченного тикового дерева. Но ты все решил по-своему, и теперь они в морге. Лежат на холодных железных столах, голые, беззащитные, выпотрошенные, как две макрели. Разве это справедливо?

Додо поморщился и издал горлом хриплый, недовольный звук, похожий на рычание.

– Мне надоело тебя слушать, старик.

– А мне надоело твердить тебе одно и то же, – в тон ему сказал Жан. – Я хочу получить пятьдесят тысяч евро. В противном случае я расскажу о твоем «скачке» Герцогу.

– Думаешь, он и сам не догадывается?

Жан улыбнулся.

– Сынок, мы не жандармы. Нам мало одних догадок. Чтобы закатать в ящик фартового человека, нужны твердые основания. Нужны доказательства! И я ему их предоставлю.

С полминуты Додо размышлял, затем вздохнул:

– Ох и сволочь же ты, Жан.

– Такая же, как и ты, – невозмутимо парировал старик. – Так что ты надумал?

– Хорошо, – выдохнул Додо. – Ты получишь свои пятьдесят кусков.

Старик улыбнулся.

– Вот это уже другой разговор. Я знал, что ты гораздо умнее, чем кажешься.

И тут старый Жан допустил оплошность. Расслабившись, он отвел лезвие ножа от лица араба. Додо сработал молниеносно. Он ударил старика головой в лицо, затем перехватил его руку и резко вывернул ее. Нож со звоном упал на бетонный пол гаража. Додо быстро подхватил его и, прежде чем старик успел что-то понять, ударил его ножом в шею.

Старик повалился на пол, сжал пальцами разрез, из которого толчками вытекала кровь, и вытаращил глаза на Додо.

– Ты… ты… – захрипел старик, не в силах выговорить ни слова.

Додо смотрел на него с ненавистью.

– Когда я покончу с тобой, – медленно произнес он, – я возьмусь за твою шлюху дочь. Не думай, что она умрет быстро. Я буду убивать ее медленно.

Старик снова захрипел и забился под рукой Додо. Араб, глядя в лицо Жана, усмехнулся.

– Я вырежу ей глаза, – продолжил он. – А потом я вырежу ей сердце.

Старик попробовал вырваться, но Додо держал крепко, а сам старик потерял слишком много крови и сил. Додо приблизил к нему свое лицо и слегка отвел в сторону руку, сжимающую нож.

– Ты хотел пятьдесят кусков? – холодно осведомился он. – Ну так получи!

Лезвие вонзилось Жану в живот.

– И вот еще! – И Додо снова ударил его ножом в живот. – И еще! И еще!

Додо снова и снова втыкал нож в живот старого Жана и не перестал бить даже тогда, когда старик затих и глаза его закатились под дряблые веки.

Лишь выбившись из сил, Додо остановился. Хрипло дыша и с трудом восстанавливая дыхание, он выпрямился, взглянул сверху на труп и сипло проговорил:

– Что, черт возьми, случилось с миром? С чего они все решили, что могут мне угрожать?

Глава вторая
СЕЙФ ЛЕГРАНА

1

Жанна закончила свой небольшой монолог и откинулась на спинку стула.

– Ну, как? – спросила она.

Кремнев с полминуты размышлял, после чего сказал:

– Что ж, это сможет сработать. Вы сказали, что знаете, где Жозе Седин будет находиться в три часа дня.

– Да. Он будет обедать в кафе «У Перри». Селин в некотором роде гурман и терпеть не может еду, которую заказывают его коллеги в ближайшей пиццерии.

– Вы просто фонтанируете информацией. Неужели все это можно было разузнать за какие-нибудь три часа?

– Это далеко не все, что я знаю. Но, чтобы вас не шокировать, я буду выдавать информацию по частям.

– И все-таки… – Кремнев сунул в рот сигарету. – Как вы узнали, что этот Селин посещает салон садо-мазо? Обычно люди тщательно скрывают эту информацию.

– Во-первых, я видела его фотографию. Вы, вероятно, помните, что я психолог и умею составлять психологический портрет человека, взглянув на его лицо. У Жозе Селина лицо крайне порочного человека. Вы сами это увидите, когда познакомитесь с ним. Этакий располневший сатир с горящими глазами и чувственным ртом. Кроме того, жена Селина на шесть лет старше его и не блещет красотой. А в прошлом году она перенесла операцию по удалению груди.

– И все же этого мало, чтобы делать выводы, – упрямо сказал Кремнев.

Жанна улыбнулась:

– Для вас да. Но мне этой информации хватило с лихвой.

– Для чего?

– Для того, чтобы вплотную заняться его. личностью. Я узнала, что в трех кварталах от квартиры; Селина есть заведение под названием «Китти».

– Пип-шоу?

– Да, и не только. Я посетила это заведение и сунула под нос управляющему фотографию Селина.

– И он не послал вас к черту?

Жанна покачала головой:

– Нет. Потому что сначала я сунула ему под нос удостоверение комиссара полиции Анны Верден. Это стерло улыбку С его сального лица. Дальнейшее было делом техники. Я сказала, что на снимке изображен маньяк. И если управляющий откажется сотрудничать с полицией, ему светит срок за пособничество в убийстве.

Егор чуть прищурил серые глаза.

– И он стал лояльным?

Жанна иронично улыбнулась:

– Он стал покорным и ласковым, как зайчик. Все двадцать минут, пока я там была, прыгал передо мной на задних лапках, как дрессированная собачка.

– А могу я поговорить с этой «собачкой» сам?

– Конечно. Я отведу вас в «Китти» и даже оплачу для вас сеанс пип-шоу. Если, конечно, вы захотите.

– Послушайте… – Егор дернул уголком губ. – Ну что за ядовитый у вас язык, а?

– Не более ядовитый, чем у вас.

– Я понимаю, что обидел вас недоверием…

– Не только недоверием, но и действием. Забыли, как угрожали мне пистолетом?

– Я вам всего лишь угрожал. А вы…

– Дала вам пинка. Я помню. Кстати, как холодный компресс? Помогает?

– Спасибо, не очень. Жанна…

– Ого! Вспомнили, как меня зовут?

– Жанна, признаюсь, я до сих пор… как бы это сказать… – Кремнев наморщил лоб, пытаясь подобрать подходящее слово. – В общем, мне кажется странным, что за столь короткий срок вы проделали такой огромный объем работы. Я бы вообще вам не поверив, но иногда мне и самому приходилось…

– Вот оно что, – сузила зрачки Жанна.

– Что? – опешил Егор.

– Значит, вам «приходилось», а я не способна работать оперативно и результативно по причине моей полной профнепригодности. Так?

Кремнев кивнул и миролюбиво произнес:

– Так.

– Какая обезоруживающая откровенность! Знаете что… Я не буду больше с вами спорить. У нас на это просто нет времени. Сейчас мы вместе отправимся в кафе «У Перри». Посмотрите на физиономию Жозе Селина. Может, даже проверите его бумажник. Я успела заметить, что у вас это неплохо получается. А вечером мы попробуем перехватить Селина в заведении «Китти».

– С чего вы взяли, что сегодня вечером он туда придет?

– С того, что сегодня пятница, проницательный вы наш. Конец недели, день, когда вся чиновничья армия устремляется в увеселительные заведения. Кстати, мсье Селин уже зарезервировал для себя апартаменты в «Китти» на восемнадцать сорок.

Кремнев вновь посмотрел на Жанну взглядом человека, ошеломленного стремительностью развития событий.

– Это вы тоже сегодня узнали? – спросил он.

Жанна едко усмехнулась:

– Нет. Что вы. Об этом я узнала вчера. Послала телепатический импульс, пока мылась в душе. А во сне мне пришел ответ. Это же так просто – все равно что факс послать!

Кремнев поднял пакет со льдом и прижал его ко лбу.

– С ума с вами сойдешь, – проворчал он.

– С ума будете сходить через три дня, когда мы закончим операцию, – сухо отозвалась Жанна. – А сейчас одевайтесь, брейтесь и – айда. Кстати, не вздумайте надеть вчерашнюю сорочку. От нее разит потом за версту: конкуренты из французской разведки легко вычислят вас по запаху.

2

Комната была освещена тусклым красноватым светом. Окон не было. Посреди комнаты возвышалось странное сооружение, напоминающее дыбу и эшафот одновременно. Играла яростная музыка, и, человек, привязанный ремнями к дыбе, дергался и тряс головой в такт этой музыке, как одержимый бесом. Человек был полностью голый, но на лице его красовалась черная кожаная маска с прорезями для глаз, носа и рта.

– Давай! – хрипло выкрикивал он красотке, одетой в кожаное бикини. – Давай!

Красотка замахнулась кожаной плеткой, похожей на растрепанный конский хвост, но вдруг остановилась. Она подошла к мужчине вплотную и проговорила ему на ухо:

– Почему бы тебе не снять маску, милый?

– Не думай о маске! – возбужденно выдохнул мужчина. – Делай свою работу!

– Но без маски ты будешь гораздо симпатичнее.

– Делай свою работу, сучка! – прорычал мужчина.

Девушка чуть отстранилась, затем размахнулась и влепила мужчине звонкую пощечину.

– Это тебе за «сучку», тварь!

Мужчина тряхнул головой и ощерил рот в улыбке.

– Хорошо… Мне это нравится.

– Я рада.

– Давай еще! Ну! Ударь меня еще!

– Как скажешь, милый!

Красотка вновь влепила мужчине пощечину, да такую, что голова его резко мотнулась в сторону.

– Дура! – рявкнул он. – Зачем же так сильно?

– Прости, милый, я всего лишь хотела доставить тебе удовольствие.

– Ты дура! Я…

Последовала третья пощечина. Мужчина задохнулся от неожиданности.

Девушка протянула руку, быстро разомкнула железные заклепки и одним движением стянула черную маску с лица мужчины. Затем засмеялась и швырнула маску на столик, на котором красовались черные плетки и силиконовые фаллосы всех Цветов и размеров.

Лицо мужчины потемнело от ярости.

– Что ты делаешь, идиотка?! Маска – это обязательное условие!

– Да ладно тебе, пупсик. Ты такой симпатичный! Меня возбуждают твои глаза, твои мефистофельские брови и твой высокий лоб!

– Это правда?

– Нет.

– Но ты сказала…

– Заткнись!

Красотка стеганула чиновника плетью. Он взвыл от боли и от наслаждения и хрипло выдохнул:

– Так… Еще… Ударь еще!

– С удовольствием!

И она принялась охаживать бледные бока Селина плеткой.

– Давай… давай… еще, – приговаривал мужчина, млея от удовольствия и возбуждаясь все сильнее. – Бей меня… Бей…

Истязание продолжалось еще минуту, после чего все было кончено. Мужчина бессильно повис на ремнях и хрипло вздохнул.

– Это было великолепно, – пробормотал он. – А теперь надень на меня маску, милая. Не хочу, чтобы кто-нибудь вошел сюда и увидел мое лицо.

– Как скажешь.

Красотка взяла со столика маску и нацепила ее на физиономию чиновника.

– Извини, малыш, мне нужно идти, – сказала она.

Селин вскинул голову.

– Как идти? – возмущенно проговорил он. – Но мы ведь только начали!

– Не волнуйся, ты не останешься без десерта. Меня сменит Люси. Ты же помнишь крошку Люси?

– Люси?

– Да. Она сейчас же придет сюда. А мы с тобой встретимся в следующий раз.

Девушка швырнула плетку на стол, повернулась и зашагала к выходу.

– Постой! – окликнул ее мужчина. – Я забыл узнать твое имя! Как тебя зовут?

– Можешь называть меня Жаннет, милый Жозе. Аревуар!

– Подожди! Откуда ты знаешь мое имя? Откуда ты…

Но Жанна уже выпорхнула из комнаты.

3

– Милена? – Додо прищурил черные глаза – Ты так быстро доехала?

– Это не сложно, милый. Я просто взяла такси и назвала адрес.

Додо поднялся с кресла, держа в руке открытую бутылку вина, и шагнул навстречу мулатке. Обнял ее одной рукой за талию и крепко поцеловал в темные губы.

– Как добралась?

– Нормально. Ты хорошо объяснил, как тебя найти.

Милена задрала голову и осмотрела потолок и стены.

– Что это за квартира? – спросила она.

– Эта? – Додо тоже окинул взглядом стены. – Я снял ее.

– Зачем? – удивилась Милена.

– Ну… Додо пожал плечами. – Мне нравится этот район. Здесь очень развитая инфраструктура. В местных супермаркетах и магазинчиках можно найти все, что угодно.

Милена посмотрела ему в глаза.

– А что будет с предыдущей квартирой? – спросила она слегка удивленно.

– Мы избавимся от нее, – ответил бандит и погладил девушку ладонью по волосам.

– Но я к ней привыкла, – возразила та.

Додо улыбнулся – открыто, мягко.

– Хорошо, – сказал он. – Я куплю ее тебе, и ты сможешь свить там теплое гнездышко.

Милена улыбнулась и игриво проговорила:

– Я бы предпочла называть его «семейным гнездышком».

– Возможно, так и будет, – кивнул Додо.

Ресницы мулатки дрогнули.

– Ты это серьезно? – спросила она недоверчиво.

– Насчет квартиры?

– Насчет семейного гнездышка.

– Конечно. – Додо вновь поцеловал ее, потом провел ладонью по ее теплой, мягкой щеке. – Милая, ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Выпьешь со мной?

– Да, – проговорила Милена растерянно. – Наверное.

Было видно, что слова Додо поразили ее.

– Давай сядем! – сказал он таким же ласковым голосом.

Они Сели на диван. Бандит протянул подруге бутылку.

– За бокалами далеко тянуться, – объяснил он. – Давай так.

Милена взяла бутылку и отхлебнула из горлышка.

– Хорошее вино, – похвалила она и взглянула на этикетку. Брови ее взлетели вверх. – Черт! Это вино стоит двести евро за бутылку!

– О да! – Додо засмеялся. – Отныне с экономией покончено!

Милена сделала еще пару глотков.

– Обалденно вкусно, – сказала она. – Пить такое вино прямо из бутылки – безумие. Но мне это нравится.

– Пей еще, – улыбнулся Додо. – Я купил три бутылки.

Милена сделала еще глоток.

– А сыра у тебя нет?

Он покачал головой:

– Нет. Холодильник совсем пустой.

– Я позабочусь о том, чтобы он всегда был полон, – весело сказала Милена и чмокнула Додо в мочку уха. – У нас в холодильнике всегда будет отличный сыр и пикули. Я обожаю пикули.

– Я знаю, – кивнул Додо. – Тебя к ним приохотил твой отец, не так ли?

По лицу Милены пробежала тень.

– Да, – тихо сказала она. – Когда мама готовила по воскресеньям ужин, отец всегда ставил на стол банку пикулей. – Милена покосилась на Додо и осторожно спросила: – А почему ты вспомнил о нем?

– Это не я, а ты, – возразил бандит. – Ты ведь заговорила про пикули. Но раз уж мы вспомнили о твоем отце… Как он поживает? Ты давно с ним виделась?

– Нет, но… Ты же знаешь, что иногда мы с ним перезваниваемся.

– Ах да. – Додо кивнул. – Раз в неделю, как минимум. Ты хорошая дочь, старина Жан должен гордиться тобой!

Додо запрокинул голову и хорошенько приложился к бутылке.

– Отлично! – выдохнул он. – И вино отличное, и отец твой – отличный парень! Мне нравится слушать, как ты болтаешь с ним по телефону. Сразу чувствую, что мы – одна семья. Мы ведь одна семья?

Милена посмотрела на бандита недоуменным взглядом и слегка поежилась.

– Не знаю, – пробормотала она. – Но если ты захочешь, мы будем отличной семьей. Я сделаю все, чтобы так было.

– Да, – кивнул Додо. – Ты отличная девчонка. Верная подруга и любящая дочь. Хорошо, что тебе не приходится делать выбор между любимым парнем и отцом. Слушай… – Глаза Додо лукаво блеснули. – А если бы все-таки пришлось – кого бы из нас двоих ты выбрала?

Милена нахмурилась.

– Додо, я не понимаю, о чем ты.

– Ну, как же. Девочки часто не слушаются своих отцов и выскакивают замуж за разных проходимцев. Представь себе, что я – тот самый проходимец. И вот перед тобой стоит выбор: кого, послать к черту – меня или отца. Кого бы из нас двоих ты выбрала? С кем бы осталась?

– Не знаю, Додо. Скорей всего, с тобой.

Бандит криво усмехнулся.

– Хороший ответ, – похвалил он. – А знаешь, что я думаю?

– Что?

– Что ты мне врешь. Что ты обыкновенная лживая сучка.

Смуглое лицо Милены вытянулось от изумления. Она отшатнулась от Додо и хотела встать, но он удержал ее за руку.

– Сидеть!

– Ты делаешь мне больно, Додо! – крикнула Милена.

– Я знаю! Но если ты будешь упираться, я сделаю тебе еще больнее!

Милена поморщилась от боли в запястье, но сделала вид, что покорилась. Додо отхлебнул из бутылки и посмотрел на девушку с ненавистью.

– Дрянь! – сипло проговорил он. – Думали, можете выпотрошить меня, как куклу? Думали, я такой тупой?

– Додо, я не понимаю…

– Заткнись! – рявкнул бандит. – Твой отец хотел выпотрошить меня, но вместо этого я сам его выпотрошил! Я разбросал его кишки по всему Булонскому лесу!

Смуглые щеки Милены стали серыми, как пергамент.

– Додо… – пробормотала она, глядя на бандита расширившимися от ужаса глазами и не веря собственным ушам. – Додо, что ты говоришь?

Он усмехнулся.

– Булонский лес кишит бродячими псами! Думаю, они уже сожрали вонючие потроха твоего папаши.

Милена вскрикнула и попыталась вырваться. Однако Додо вновь удержал ее.

– Пусти! – закричала девушка. – Пусти, подонок!

Додо швырнул опустевшую бутылку на пол и схватил Милену за горло.

– Ты… – хрипло проговорила она. – Пусти…

– Сука, – клокочущим от злобы голосом проговорил Додо, продолжая стискивать пальцы на шее у девушки. – Думала, умнее Меня? Думала, можешь меня кинуть?

Глаза вывалились у Милены из орбит. Она вцепилась бандиту ногтями в щеки.

– Теперь ты сдохнешь… – сипло бормотал Додо, продолжая душить мулатку. – Сдохнешь, как твой вонючий папаша…

Ногти Милены глубоко вонзились ему в лицо. По щекам бандита побежала кровь. Но Додо не обратил на это никакого внимания. Он стиснул пальцы до боли в суставах, удивляясь тому, что эта сучка такая живучая. А она все не умирала, все цеплялась за жизнь, разрывая лицо своего мучителя острыми ногтями, все хрипела и пучила на него глаза.

– Да сдохнешь ты или нет… – процедил Додо сквозь стиснутые зубы. – Подыхай… Подыхай же…

Наконец тело девушки обмякло. Глаза ее закатились под веки, и руки бессильно свесились вдоль тела. Однако Додо не спешил убирать руки с ее горла. Дело нужно было доделать до конца. Он выждал еще не меньше минуты.

Наконец, убедившись, что Милена мертва, Додо расцепил онемевшие пальцы и устало откинулся на спинку дивана.

– Вот и все, – сказал он. – Была Милена, и нет Милены. Люди так тупы, что их приходится убивать.

Немного отдохнув, он поднялся на ноги, грубо схватил девушку за волосы, стащил ее с дивана и поволок к стенному шкафу. Нужно избавиться от трупа, но это потом. Сперва он выпьет. Спрячет ее тело в шкаф и выпьет. Отличное вино. Двести евро за бутылку. Превосходное вино.